Loe raamatut: «Кот в сапогах 2. Кошка в сапожках»
Пролог
В желтой жаркой Африке,
В шестом примерно веке
(точнее время вычислить
пока не удалось),
Какие-то два гаврика -
Два черных человека -
Друг в дружечку влюбились,
И чудо родилось.
И все бы так осталось:
В стране той людоедской
У тех людишек черных
Недолог был их век.
Но дочка оказалась
Премудрости недетской,
И много мыслей вздорных
Тот думал человек.
Взрослела та девица,
Красою наливалась,
И много улучшений
В быту она внесла.
А ночью темной львицей
Могучей обращалась
И антилоп-оленей
В степи она жрала.
Ну а секрет тут крылся
В процессе попаданства:
Была в РФ доцентом
(истфак, пединститут)
Когда портал открылся
И все ее гражданство
Единственным моментом
Вдруг оказалось тут.
В младенческое тело
Сознание вселилось.
Посасывая титьку
Все думала она:
Как жить? И в чем тут дело?
И как так получилось?
По чьей такой политике
Жить тут она должна?
В той жизни звалась Аней,
А в этой отзывалась
На имя Бастетити,
Мол, "Кошечка пришла".
И множества терзаний
Семейство избежало
Ума ее по прыти:
Премудрая была.
И вот, в семейке рабской
Росла на радость мамке,
Цвела на радость папке,
А думала о том,
Как, в пику доле бабской,
Пройти ей сразу в дамки
И к Ограм лютым в лапки
Ей не попасть притом.
Однажды Огр зараза
На мощном бегемоте
Поймал ее при сборе
В саванне тростника.
Но жрать не стал он сразу:
Нажрался, и охота
Каких-нибудь историй
Узнать ему пока.
Девчоночка решила:
То шанс ее единый.
И сказки Шахрезады
Травить ему давай.
Всю ночку говорила
Ему историй длинных,
А утром тому гаду
Клифхенгер – и гуд бай.
Огр молит: продолжала б!
Мол, сильно хочу знать я,
Чем кончилася байка?
Вернулся ли герой?
Она ж в ответ: сначала
Произнеси заклятье,
И превратися в зайку
Рассветною порой.
Давно хотела знать я:
Вот в львов оборотиться
Всегда вполне могли вы,
В бегмотов и слонов.
Но то просты заклятья,
Сложнее ж превратиться
Не в крупных и красивых,
А в мелких грызунов!
Огр громко засмеялся,
Мол, это я умею!
И в зайку превратило
Заклятие его.
И вмиг он оказался
За глотку схвачен ею,
И бошку открутила
Девчонка у него.
Потом на костерочке
Поджарила и съела:
Зайчатина в саванне
Большой деликатес!
А следующей ночью
Вскочила из постели
И львицей стала Анна
И убежала в лес.
Глава 1.Детство и юность Бастетити
Ночью в саванне бегаю
Гну антилоп ловлю.
Нет у меня врагов, а
Только одна лишь дичь.
Но зачтастую снега я
Вижу, когда я сплю,
В пригороде Тамбова
У станции электричек.
Вижу тропу в сугробе я,
Ёлку, берёзку, дуб,
Дым из трубы над хатою -
Мать затопила печку.
Хочется крикнуть: "родная!"
И, запахнув тулуп,
Бодро махать лопатою,
Счистив снежок с крылечка.
Утром из Нила воду я
В хижину пру в кувшине,
Чтобы маманя смуглая
Сделала нам обед.
Не хожу на охоту я:
Это лишь для мужчины,
Я же, как дура круглая,
В эти пятнадцать лет.
Я же на огороде
Днями полю бататы,
Или в саду бананы
С пальмы в корзину рву.
Это не сложно вроде,
Этим мы и богаты,
В средневековье раннем
Этим я и живу.
Племя у нас немало:
Вождь и шаман тут лидер,
Воинов сотен пара
С копьями и дубьём.
Но я давно узнала:
Все это лишь для виду,
Огр заправляет старый
Главный он тут во всём.
Тот, кого я когда-то
Съела в зайчином теле,
Старшим ему сыночком,
Как я узнала, был.
Долго Огры-солдаты
Рыская тут, хотели
Принца найти следочки -
Но след его простыл.
Чтобы не стать невеждой,
Я, как могла, пыталась
Вспомнить период этот -
Пятый примерно век.
Робкою я надеждой
Душу свою питала,
Что разыщу ответы
Что я за человек.
В Тамбовском том универе
Дисер я защитила
Франков по королевам
И Галлов по племенам.
Но тут, в саванне, зверем
Я мало чего применила
Из знаний этих левых,
Не надо оно тут нам.
Впрочем, кой-что, конечно,
И я смогла здесь припомнить:
Заклепки на прочной одежде
И пуговки в стройный ряд.
Аджика и соус лечо
(рецептов список огромный)
А главное – крайне надежный
Самогонный мой аппарат.
Мы чачу с плодов винограда
С папашей перегоняли,
И в глиняных кувшинах
Хранили её под землёй.
И видеть вам было надо,
Как все теперь нас уважали:
И Вождь наш, и все мужчины
Ходили к нам буйной гурьбой.
На Новолуния праздник
Мы чачу всегда доставали
И всем нашим добрым соседям
Давали её отхлебнуть.
Ну а потом мы прекрасно
Её на розлив продавали
И напивалось следом
Все племя только в путь.
Но, глядючи чистым глазом,
Все это как-то низко,
Серьёзно ж жизнь улучшить
Народу я не смогла.
Служила бы я в спецназе,
Врачом или там финансистом -
Могла бы тогда при случае
Большие вершить дела.
Глава 2. Начало приключений Бастетити
Однажды про наш с отцом аппарат
Слухи до Огров дошли.
В деревню явился десяток солдат
И наш аппарат унесли.
Отец мой расстроился: страшный урон
По бизнесу был нанесён.
Сидел на кушетке и в створы окон
Глядел на закат, потрясён.
Сказала папаше я: слёзы утри,
Убыток – еще не беда.
А лучше детали опять подбери:
Собрать его мне – ерунда!
Пусть Огры упьются сивухой своей,
Пусть мучит их злобный бодун!
Узнает, что нечего грабить людей,
Проклятый Огрючий колдун!
Отец успокоился и побежал
Детали по новой искать.
А я, как закат спрятал солнце за вал,
В саванну умчалась опять.
Догнала в саванне я огров отряд
И всех их хотела сожрать,
Я в облике львином сильней их двукрат,
А некоторых и крат пять,
Бивак средь саванны раскинули свой,
Костер развели для огня,
И там, над костром в аппаратик тот мой
Вино стали перегонять.
Я рассвирепела и словно пожар
В их лагерь влетела в ночи,
И огр, что держал для вина глинный тар,
Его уронил – и кричит:
Не жри нас, о Львица, не жри нас, Бастет!
Не пей нашу кровь, пощади!
Отведай-ка лучше вот этот паштет!
В нем лучшие только люди!
Отведай-ка лучше вон тот самогон,
Он красен, но крепок и жгуч!
И лучше вина опьяняет нас он,
И жизнь освещает как луч!
Признаться, я в облике львином глупа,
Доверчива слишком была,
И Огр в настроение метко попал -
И я самогон попила.
Мне ж дома родители чачу свою,
Что гнали сквозь мой аппарат,
Попробовать даже совсем не дают:
Мол, мелкая ты, говорят.
И вот, любопытство и львиный каприз
Над разумом взяли dessus,
Я так нажралась до скольжения риз,
Что память отшибло мою.
Как я оказалась в родимом дому -
Не знаю я, что ни скажу.
И с Ограми сталось что – я не пойму,
В сомненьи я в койке лежу.
Я утром отцу аппарат собрала,
Его испытала в обед,
Но боль головная меня доняла:
Охоты ночной то послед.
Глава 3. Средний брат
А хошь, Эсмеральда, поедем с тобою на Нил?
Там лотосы! Лотосы – как твои белые груди!
Прекрасны. Их тонкий легчайший папирусный ил
Тихонько и нежно качает на лиственном блюде.
Там белых барханов песчаных волшебный изгиб
Влечёт и влечёт, будто то твоё белое тело.
Он путников манит и манит. Поверил – погиб.
А кто не поддался – до смерти об этом жалел он.
А хочешь, родная, тот знойный протяжный напев,
Что ночью пассат принесёт от пустынного пляжа,
Послушаем вместе, друг к дружке прижмясь, замерев,
И что-то поймём, и на ушко друг другу расскажем?
Нам страшную сказку прошепчет седой бедуин
На тайном своём африканском запретом наречьи.
Ты вздрогнешь, родная, приникнешь ко мне, и один
Лишь я защищу тебя, сжав твои узкие плечи.
А хочешь, родная, мы ночь проведём у костра.
Мы на спины рядышком ляжем, за руки возьмемся,
И будем на звезды смотреть и болтать до утра,
А утром уснем и к обеду лишь только проснёмся?
Поедем, родная, поедем с тобою на Нил!
Наш замок с тобою без нас постоит пусть немного.
Вчера у цыган на базаре я карту купил,
Теперь мы готовы к пути, я знаю дорогу!
Глава 4. Лютнист Арне
Удачно я свалил от тех садистов,
И лютню прихватил, и два седла.
Здесь, в Бремене, для племени артистов
Всегда найдутся добрые дела.
Я сяду на седло на Бёттхерштрассе,
Настрою лютню нежную свою,
И запою, как этот мир прекрасен,
Как дамы тут прекрасны, запою.
Мне подадут серебряные гроши,
А может, кто подкинет золотой,
И в кабачок какой-нибудь хороший
Я забурюсь с пивком и колбасой.
Да, не срослось мне с Эсмеральдой этой,
Осел, скотина, вечно мне мешал,
Но в Бремене, да с звонкою монетой,
Я наверстаю то, в чем оплошал!
А в войско мне не хочется вернуться:
Хлеб у наемника слезами удобрён.
Уж лучше у вдовы какой проснуться,
Чем не проснуться после похорон!
Так и живу пятнадцать лет я кряду:
Пою на штрассе днем, а вечером в кабак.
И мне для счастья большего не надо,
А я счастливый в общем-то и так.
Одно лишь беспокоит меня жутко:
Когда в наш Бремен пришлые идут,
Что встречу тех (боюсь я не на шутку)
Кого обворовал тогда я тут.
К невесте чьей подкатывал я яйца,
И чьим радушием я злоупотребил.
И каждый раз, как пришлый появляется,
Я на рыбалку за город ходил.
Tasuta katkend on lõppenud.