Однажды в Челябинске. Книга вторая

Андрюша хотел привстать, дабы мимоходом оценить обстановку снаружи. Оглушительный звук клаксона заставил его припасть к полу. Снаружи все еще опасно. Там все еще засада. Враги так просто не оставят Андрея – он в ловушке. К тому же неизвестный громкий голос вновь пригласил его на разговор, причем говорил явно зрелый мужик, а не подросток. Кого еще мог подтянуть Глеб? Он ведь почуял запах денег. Заработок от «Победы» покажется ему пустяком по сравнению с содержимым сейфа… Постойте, человек… Из машины ведь сбежал человек! А если приехали те, кто его разыскивает? Чтобы спасти? Чтобы убить? Так, а если там люди Тиграна с проверкой?

Андрею вспомнилось, ради чего он все затеял – он представил, как Вика ждет его на вокзале… одна, а он все еще на скупке отсиживается. Во имя любви и новой жизни Андрюха решил прорываться.

Он медленно вытянул руку с пистолетом и стал целиться в предполагаемое место стоянки врагов – аккурат в отверстие, сквозь которое виднеются силуэты и отблески фар. Его окружили. Отрезали путь к отступлению.

Курок взведен. Щелчок.

Из разбитого окна вагончика открылась беспорядочная пальба. Андрюха шмалял из травмата в сторону предполагаемых врагов практически вслепую, надеясь обратить соперников в бегство. Кто не спрятался, я не виноват.

Илья с Мишей в мгновение ока прыгнули в объятия окрестных сугробов. Пули свистели над их головами, ныряли в снег, отлетали от «Победы». «Надо бы изучить ее получше, – поймал себя на мысли Илья. – Неужели бронированная?!»

– Илюха, бля, я на такое не подписывался! – завизжал механик.

– Хорош ныть. У него там явно не арсенал. Профи не стал бы так беспорядочно палить.

– Ты же адвокат. И этот… как его… модератор.

– Медиатор!

– Он самый! Примени свои чудодейственные методы ведения переговоров.

– Ты дурак, что ли? У нас на встречах не стреляют!

– А попробовать слабо?!

Теперь Илью взяли на слабо. Минуту назад он обвинил напарника в лени. Оба знают слабые места друг друга – есть, на что надавить.

Илья собрался с мыслями и, когда выстрелы прекратились, выкрикнул в сторону вагончика:

– Эй, снайпер хренов, остынь! Не кипятись! Мы пришли с миром!

– Ага, так я и поверил! – услышал в ответ Илья. – Выкусите, подонки!

Случился еще один случайный выстрел. Судя по металлическому звуку, пуля врезалась в лежащий штабелями лом. Адвокат посчитал выстрелы – если Илья не ошибся, то стрелок истратил весь магазин. Если это не так, юриста могут ранить или даже пристрелить. Понадеявшись на авось, он пробежал к вагончику и припал к стенке под окном. Дальнейший диалог казался Илье самым главным делом в жизни – как на важнейшем судебном процессе.

– Парень, я не знаю, что ты там себе придумал, но стреляешь ты зря. Тем более по мирным жителям. Это уголовка. Разве тебе не дорога твоя жизнь? А свобода? Чего ты портишь себе все?

– Жизнь мне уже испортили. А свободу я обрел только сейчас. Меня вынудили… Вы… и такие же, как вы… довели меня.

– Если у тебя в жизни проблемы, пушкой они точно не решатся и будут иметь последствия. Есть куча способов…

– Предлагаешь навести пушку на себя? Так лучше будет?

– Даже последние уголовники и маньяки перед казнью хотели жить. Тебе лет-то сколько?! Рановато тебе отчаиваться!

– Почем тебе знать? Чего зря языком чешешь? Говори, чего приперся?!

– Давай только без стрельбы. Я безоружен.

– Я смеюсь тебе в лицо, чувак! Вранье – это грех. Не думаю, что среди вашего отродья остались те, кто знает другой язык кроме кулаков и оружия. Откуда ты пожаловал? Кто тебя подослал? Глеб? Его заказчики? Тигран? Кто-о-о?! – голос Андрея дрожал. – Вы меня не запугаете. Я выберусь.

– Да выбирайся на здоровье. Только окажи услугу.

– Хочешь меня отвлечь? Учти, я пущу пулю в лоб каждому, кто сунется ко мне.

– Слушай, я не знаю никого из тех, кого ты перечислил. Я без понятия, как тебя зовут, кто ты и что довело тебя до жизни такой. Может, это крайнее проявление юношеского максимализма, хотя… не мое это дело. Я здесь по другой причине. Рассказать?

– Давай послушаем, чего ты там придумал! Раз не знаешься с шакалами, чего тогда тут забыл? Нечего меня дурить – я за себя не отвечаю.

– Все уже поняли, что ты крутой пацан! Ненормальный, правда.

– У каждого свое понятие адекватности.

– Меня зовут Илья. Я адвокат.

– Ух ты, удивил так удивил.

– Сам порой удивляюсь. Паспорт показать? Есть еще пропуск в суд. Надо?

– Чего я там не видел?

– А ты глянь, – настаивал Илья. Документы он всегда таскал с собой и сейчас просунул их в полуразбитое окно.

Умелая приманка, подумалось Андрею. Однако во время рассказа Ильи паренек все-таки протянул руку к документам. Пальцы не оттяпали (предыдущие гости так могли).

– У меня жена, дети…

– Ближе к делу, адвокат!

– Короче: во внерабочее время у меня есть хобби…

– Убивать и калечить людей?

– Нет. Я с друзьями ищу, покупаю и реставрирую старые автомобили. Давненько уже занимаемся, у нас в ДОСААФ мастерская и небольшой музей, – Андрей был там на экскурсии. – Пару дней назад нам пригнали «Победу». Мы долго такую искали, ехала она к нам из другого города – планы на нее грандиозные. Правда, сегодня у нас ее украли прямо из-под носа. Трое сопливых форточников. Они не только конченые, но еще и тупые. Раритет стоит хороших денег – гораздо больше, чем награда за сдачу на металлолом. В общем, мы вовремя спохватились и почти их догнали – следы привели сюда.

– Можешь забрать свою машину. Я не принял ее.

– Парень, если твои беды из-за денег, то я могу задарить «Победу» тебе.

Мишаня вытаращил глаза от удивления.

– Мою проблему эта рухлядь не решит.

– Я понимаю, что тебе тошно и ты мне не веришь.

– И?

– Одно дело – машина. Другое дело – живой человек. Я пока точно не понимаю как, но свора похитила нашего друга, – Илья вкратце описал его внешность. – Может, это и не так.

– Был там похожий человек. Спал на заднем сиденье «Победы», – ответил Андрей.

– Слушай, парень, помоги нам его разыскать. Может, идиоты говорили чего? Дай нам хоть что-нибудь на них. Я просто хочу справедливости. Они украли у меня машину и похитили друга. Нельзя просто так все оставить. Уверен, что они, как и ты, всего лишь молодые дураки и наделали глупостей. Наверное, с такими стоит поговорить – глядишь, достучусь хотя бы до одного. Просто это все глупые забавы, как же вы не поймете? Кому-то сходит с рук, а кто-то лишается семьи, детей, будущего. Ты-то хоть, парень, подумай и не лишай себя удовольствия нормально жить. Ты так долго не протянешь – нечего усугублять.

Илья сделал паузу. Если через полминуты Андрей не заговорит, адвокат переключится на связи в полиции.

– Что ты хочешь знать? – спросил Андрей.

Илюха переглянулся с Михаилом.

– Куда они отправились? Называли ли свои имена? Может, особые приметы есть?

В паспорте лежит фотка Ильи с семьей. Андрей, раскрыв документ, долго глядел на нее и понял, что льет слезы. На фотокарточке все счастливы, все улыбаются, а у него даже фотографий с предками нет (только те, где он еще очень маленький). Он хотел как лучше, но не вытерпел, решил уйти, а в итоге сделал только хуже. Травмат не отлипал от руки. Мужик зря его предостерегает – он опоздал, ибо Андрея уже довели до ручки.

– Мужик!

– Что?

– Обещай, что найдешь отморозков.

– Зуб даю. Не успокоюсь, пока они…

– Хочется верить.

– Парень, может, тебе помощь какая нужна?

– Нет, я сам справлюсь. Не впервой.

Андрей утер слезы, поднялся с пола и отворил дверь. Если его сейчас все же скрутят и положат в тот пресс из сна, он не издаст ни звука, ведь уже пробил дно. Заслужил.

С пушкой наперевес Андрей стоял в дверях и глядел на визитеров. Он увидел Илью – точь-в-точь как с фотографии. Стрелок в первое же мгновение понял, что рассказчик не лукавил. За Ильей стоял низенький мужичок, сжимавший в руках газовый ключ и ожидавший подвоха. Только Андрей опустился на одну ступеньку, Миша от страха быть убитым аж в сторону отпрыгнул, словно солдат в окоп. Илья не дрогнул: не мог поверить, как пацан, стороживший скупку, на самом деле чертовски мал и неопытен.

Ночной сторож протянул адвокату паспорт, пропуск и фото.

– Красивая у тебя семья. Ты ее береги, – произнес пацан. – Помни о ней, когда будешь дубасить козлов.

– Обязательно, – заверил Илья. – У тебя-то семья есть?

Андрей вопрос проигнорировал.

– Их было трое, – рассказал паренек, – не считая вашего друга. Они забрали его с собой. Они и у меня тоже кое-что украли…

– Куда они поехали?

– В клуб «Хамелеон». По крайней мере, о нем говорили.

– Ясно.

– Одного, что за рулем, я не знаю. А вот остальные… реальные отморозки, которые давно заслужили сгнить в тюряге.

– Это они так постарались? – Илья указал на вагончик. Сторож с сожалением кивнул.

– Хоть им и 18-ти нет, они с легкостью руки замарают и не дрогнут. Одного зовут Рыжий. Того, что пониже – Глеб. Зуб даю, что он спланировал кражу. Мы с колледжем были на экскурсии в ДОСААФ – всем отделением видели, как вы затаскивали свой раритет в гараж.

– Да уж, как все просто, – охнул Миша.

– В общем, этот Глеб – мерзкая гнида. Вмажь ему за меня со всей дури.

– Вмажу, раз просишь. Ты здорово нам помог. Можно оставить «Победу» пока что у тебя, приглядишь?

– Можно, но до утра заберите. Отвратное место – я не планирую здесь задерживаться.

– Надеюсь, ты… не это самое, – Илья изобразил руками петлю на шее.

– Нет-нет, есть еще одно дельце, – отмахнулся Андрей.

– Может, хочешь поехать с нами? – предложил юрист. Андрей отказался. – Прошу тебя, парень, не делай больше глупостей.

– Ты это… извиняй, что я… – замялся Андрей. – Я думал, что эти мудаки вернулись и…

– Пустяки, – ответил Илья, – забыли.

Он пожал изнеможенную руку Андрея и протянул свою визитку на всякий случай. Вряд ли у Андрея достаточно денег на услуги Ильи, но в случае обращения адвокат нашел бы решение.

Уточнив у сторожа еще несколько деталей, Илья с Мишей направились к машине, как вдруг Андрей спросил:

– Скажи: если б я был твоим сыном и ты застал бы меня вот так, что бы ты сделал?

– Я попросил бы тебя подумать и остановиться… независимо от причин, что толкнули тебя на это. Каждый родитель, каким бы он ни был, должен оберегать своих детей, чего бы это ни стоило. И обсуждать с ними все проблемы… даже если больно и неприятно. Путь родителей, к сожалению, не без ошибок. Бывает, детишки – особенно в подростковом возрасте – обвиняют предков во всех грехах. Но как они могут судить, если сами еще не вырастили детей? А если уж и осуждать, то в первую очередь надо помнить, что дети сами так собой управили. Моя в том вина или нет, значения не имеет. Я же родитель – душа будет болеть за чадо всегда… до последнего вздоха.

«Мой отец не такой», – подумал Андрей.

Миша же не проронил ни слова – хватку не ослаблял, удерживая ключ. И правильно. Выдержка сегодня еще пригодится.

***

– Спасибо скажи, дурень, – вещал в «УАЗике» капитан Барзило, обращаясь к Роме. – Этот еврей тебя бы уже растерзал.

– Да лучше он, чем вы.

– Я поражаюсь, до чего ты борзый. Да, Виталька?!

Стажер крутил баранку. Ехали вдоль бескрайнего бетонного забора.

– Не хочешь по-хорошему, – сделал вывод капитан. – Ладушки, у нас вся ночь впереди. Выкладывай давай, где твои сообщники?

– Где мой адвокат? Где право на телефонный звонок?

– Ты чего, пиндосовских фильмов насмотрелся?

– Где протокол допроса?

– Ты чего, в сказку попал?! Выкладывай все. Глядишь, срок скостят чутка.

– Какие сообщники? Это я потерпевший. Это я жертва преступления! – чем обусловлено такое поведение подозреваемого, не знали ни полиция, ни сам Роман.

– Значит, ты жертва? А преступники просто так взяли и забили твою машину украденным? Так? Чего замолк?

– Там еще девчонка была, – признался Рома. – Вика. Она все придумала и меня склонила.

– Что же за мужики пошли, а? Везде у них бабы виноваты, – отметил капитан. – Ладно, кто-то еще с вами был?

– Никого.

– А если подумать получше?

– Хотите еще кого-то закрыть заодно? – подозрительно спросил таксист.

– Тебя одного достаточно.

– Совесть будет мучить вас до конца жизни!

– Да что ты говоришь? Скорее, гордость, чем вина.

– Знали бы вы, гражданин начальник, что в округе-то творится, – воскликнул Роман, взявшись за решетки мини-камеры. – Тут маньяк-поджигатель бродит, машину с бабой внутри разыскивает, чтобы заживо ее сжечь.

– Заживо сжечь? Кого? Машину?

– Бабу.

– Ты сам слышишь, какую херню буровишь?

– Богом клянусь, сам видел.

– В дурдоме чем только не клянутся, что здоровые. Бывал в таких местах?

Рома испуганно вытаращил глаза. Нервный тик, о котором таксист успел позабыть, напомнил о себе.

– Маньяк твой на заправке был?

– Не знаю точно.

– Это он? – Барзило показал таксисту фото Андрея. Тот лишь замотал головой. – Колонка наверняка бы уже полыхала, если б маньяк туда зашел, верно? А ее всего лишь грабанули. И сделал это ты – только блаженным тут прикидываешься.

– Но я же его видел, – страдальчески твердил Рома. – Я с ним разговаривал. Он и меня спалить хотел. Я задумал его схватить, а он облил капот бензином и…

– Хватит чушь пороть! Отвлекаемся от темы.

– Шеф, а продавец с заправки, помните? Он упоминал странного посетителя, что бутылки с водой купил.

– Ты-то куда?! Психоз что, заразен? Огонь и вода – вещи разные. Мало ли кто тут разгуливает по ночам. Откуда, по-твоему, у нашего брата столько работы? Знаю я: патрулировал здешние улочки, когда ты еще из папкиного члена не вылетел. Не удивлюсь, если алкаши сменили боярышник на солярку. Глаза с мылом помой, коль не видишь. Он все придумал, чтобы подозрения от себя отвести. Тебя лечить надо! – постучал по решетке своенравный капитан.

– У вас в полиции принято: никому не верить, никого не слушать. А потом делать вид, что не знали… о кражах, убийствах, тера…

– Господи, поскорей бы тебя сдать – ты уже достал! Сиди смирно и закрой поддувало! Так, шкет, притормози – отлить надо.

– Мне бы тоже, – промямлил Рома.

– А тебе не полагается – поссышь в отделе. А нагадишь в машине, мордой будешь вытирать, ясно?! – пригрозил Барзило.

Испражняться патрульные устроились недалеко друг от друга, орошая сугроб у забора и мечтательно вглядываясь в таинственные дали черного неба. Пытались разглядеть там хоть одну звезду – свет и дымка от выхлопов большого города не позволили.

Издалека послышался настойчивый автомобильный гудок. Виталя облегченно выдохнул – струйка пара изо рта пронзила морозный воздух. Забрехали собаки – тоже где-то вдалеке. Как и тепловоз, что дал о себе знать гудком. Далее же послышалось то, отчего стажер чуть не обмочил себе ботинки.

Виталий отчетливо услышал звуки выстрелов и подскочил на месте, не успев толком запрятать свое мужское хозяйство в портки. Выстрелы продолжились – их ни с чем не спутаешь.

– Надеюсь, это не моя барабанная перепонка лопается, – без всякого удивления произнес Барзило.

– Товарищ капитан, стреляют же?! Да, точно. Что делать-то будем? – то ли истерил, то ли предвкушал стажер.

– Для начала вытряхни говно из штанов.

– С чего вы взяли, что я струхнул? – оскорбился Виталик.

– По роже твоей и мокрым ботинкам. Отставить панику. Стандартная ситуация. Я тоже слышу выстрелы.

– Мы же наверняка единственные в округе? Надо же что-то предпринять.

– Сам знаю, – неторопливо застегнул ширинку старший по званию. – Откуда это? С востока, да?

– Да, оттуда.

Барзило удостоверился, что пистолет на месте, и, тяжело вздохнув, сказал:

– Ну тогда поехали проверим. Спасибо тетке из архива – чтоб ей икалось всю ночь.

– Ой, у нас же этот…

– Ничего страшного, подсадим к нему компанию, – ответил капитан. – Чего встал?! Марш за руль! А то, глядишь, еще немного, и гробовозку придется вызывать.

Виталик послушно прыгнул за руль, а Барзило, никуда не торопясь, тихо матюгнулся: неужели шебутной Челябинск не может устроить ему пару спокойных часиков до отпуска?

Как выяснилось через минуту, определить точное место стрельбы на деле гораздо труднее, чем казалось с самого начала.

***

Когда Илья с Михаилом покинули территорию металлобазы, Андрей вернулся в вагончик и уселся на тахту. Самочувствие паршивое: голова гудит, в висках пульсирует. Но нужно линять отсюда, причем быстро. Андрюха принялся загребать в ранец оставшиеся на полу деньги. Нашел даже время открыть шкаф и немного порыться в бумагах по приемке – глядишь, найдется что-то интересное. Мало ли, вдруг Тигран что-либо предъявит – будет, чем отвечать. На скупке ведь махинации буквально под ногами валяются.

Издалека вновь послышался звук приближающегося авто: «Ну что опять?!» – запрокинул от усталости голову Андрей. Наверное, вернулись преследователи шайки Глеба что-нибудь уточнить? Может, и подбросят до вокзала?

Заложив травмат за пояс и повесив рюкзак на плечо, Андрюха в последний раз оглядел сторожевой вагончик. Даже если за дверями Тигран, Андрей с превеликим удовольствием тыкнет хозяину пестиком в живот – до того пацан раскрепостился (про паническую атаку и забыл).

Сторож без задней мысли выпорхнул из вагончика. Через мгновение от радости из-за удачного (не без проблем) дела не осталось и следа.

– Руки поднял! – с улицы в Андрея целился низкорослый мент с пистолетом, позади которого стоял полицай помоложе. Его глаза сверкали так, словно он подросток, который впервые смотрит порно.

Андрей замер и подчинился.

– Ранец в сторону! И без глупостей, – указывал противным голосом мент. – Чего застыл? – сказал он напарнику. – Идешь, хватаешь его, руки заламываешь и мордой об капот.

Виталий кинулся исполнять поручение. Андрею небезосновательно показалось, что молодой страж порядка подобное задержание проводит впервые. Явно пренебрегает осторожностью – этим надо пользоваться. К тому же новоиспеченному преступнику от одного ощущения фиаско так рассудок помутнило, что он готов пойти ва-банк. Сей проклятый город должен отпустить его. Его история не должна кончиться арестом. Он не вправе бросить Вику.

Андрюха знал тут одну тропку – чужак не сориентируется и заблудится, а сторожил уйдет незамеченным. Как только стажер приблизился к Андрею на достаточное расстояние, думая, что его прикрывает шеф, глаза паренька из вагончика налились такой адской яростью, что Виталя почуял, как по спине побежал холодок, а в сердце кольнуло. Андрей выдернул травмат из-за пояса – молниеносно, что даже Барзило не успел вовремя среагировать. Оружие идеально опустилось в руку: спусковой крючок на указательном пальце, дуло целится точно Виталику в брюхо. Андрей нажал на спусковой крючок.

Щелчок. Заело?

Нет. Просто магазин уже давно пуст. Андрей не совершил непоправимого, о чем жалел бы всю оставшуюся жизнь, но свое и без того незавидное положение конкретно усугубил.

Он лишь грустно покачал головой, как прозвучал настоящий выстрел. Из другого пистолета. Стрелял Барзило.

Паренек вскрикнул и свалился с приступка в сугроб, в котором не издал ни звука, а только скалился и дрожал.

– Дебил! Оружие! Кобура закрыта! Почему она закрыта?! Про меры предосторожности читал, осел?! – орал на воспитанника Барзило.

– Так вы же сказали…

– Поблагодари Господа, дебил! Он жизнь твою спас! – больше всех не по себе стало Валерию Александровичу. Виталя действительно позабыл элементарные вещи – наверняка он еще толком не успел испугаться и понять, что оказался на волоске от тяжелой травмы как минимум. – Чего стоишь?! Сивого хватай! – капитан кинулся к Виталику. Тот в свою очередь подлетел к лежащему в сугробе Андрею, которому больно не от раны, а от собственного безрассудства.

Пуля задела по касательной правое плечо. Пострадавший чувствовал, как в том районе булькает кровь.

– Живой?!

– У него кровь. Еще чуть в сторону и…

– Виталик, ты тупой или прикидываешься?! Он чуть тебя не прикончил. Если хочешь, не стесняйся – можешь добавить ему, если мало крови. Скажем, что ударился при падении. Я разрешаю.

Виталий глянул на шефа как на абсолютно неадекватного человека. Андрей с надеждой посмотрел на стажера.

– Нужно перевязать рану.

Ответ напарника разочаровал капитана.

– Еще чего?! Тащи козла к машине. Что с тобой такое, шкет? Ты даже не понял, как тебе повезло. Опасность везде. И исходит она от каждого, – Барзило, собственно, и сам недооценил Андрея, которого схватил за больную руку. – Пошел, говнюк! Виталик, разыщи его пистолет и проверь, что в ранце. И осторожнее, пожалуйста!

– Я не хотел, – пытался промямлить Андрюха, которого от хватки двух полицейских трясло как во время землетрясения.

– А я считаю, что как раз наоборот. Ты попал, чувачок, – Барзило неловко толкнул парня, пытавшегося держаться за раненное плечо. Тот припал к капоту старенького «Бобика» и от бессилия сполз на заснеженную дорогу. Барзило же захлестывала ярость, ибо его подчиненный мог получить травму, в том числе и по недосмотру наставника. Злость от своей же ошибки он желал выместить на стрелке. – Поднимайся, размазня! Чего расселся?! Нечего из себя жертву изображать. Ты хоть понимаешь, что чуть мента при исполнении не угробил?! Ты присядешь, гарантирую, – суровый мент стал дышать практически Андрею в лицо. – Откуда пестик? Что в ранце?

– Вещи.

– Виталька, что в ранце?!

– Деньги, товарищ капитан. Много… денег.

– Вот оно как! А дело взыграло новыми красками. За кучу бабок можно и жизни лишить какого-нибудь там мусора, да? Стажер, сюда шагай. Ты в рубашке родился.

– Это все не мое. Меня подставили. На скупку напали – я спасал деньги шефа, – Андрюха плел первое, что пришло на ум.

– Виталя, как ты держишься? Я бы уже придушил его.

– Так он ведь еще мелкий. Явно были причины…

– Ты упал с луны?! – обомлел капитан. – Какие, на хуй, причины?! Мы бы тебя похоронили! Представь, что бы я сказал твоим предкам: видите ли, у убийцы были свои причины, и мы должны уважать его выбор, так?! Что бы они ответили, как считаешь?! Когда ты уже будешь головой думать?! С нами тут никто не сотрудничает. Нас всей душой ненавидят. А ты будто в разъяренной толпе народа попросил себя растерзать и не сдерживаться. Осторожность и техника безопасности прежде всего! В Рязани вон грибы с глазами, а в Челябинске молодняк с «калашами».

– Пистолет травматический.

– Ну или с травматами.

Пока полицейские рядились, Андрей не поднимался со снега и пытался задержать хлеставшую с предплечья кровь.

– Кровь-то у парня не останавливается.

– Вернемся в отдел, и я подам прошение, чтобы тебя отправили в больницу работать, а еще лучше… куда-нибудь в столовую милосердия! Ты, блять, мент или медбрат?! Ты же милицейскую шарагу кончал.

– Вы давно читали конституцию, капитан?

– В дебрях Тракторозаводского гетто она ни к чему. Лучше подними этого козла и проведи досмотр. Вдруг еще чего прячет.

Барзило поднял Андрюху за шкварник:

– Ну ты и пушинка, мать твою! Как у тебя еще сил хватило пестик держать. Вперед, стажер.

– А…

– Не переживай. Он всего лишь поверивший в себя малолетний бандюк. И если у него замерзнет жопа на морозе, то это даже полезно – хорошая подготовка к нарам. Там любят таких смазливых.

– Не буду я его за яйца трогать.

– Ты где набрался смелости, чтобы мне перечить, шкет? Тебе не хочется наказать засранца за его поступок? Стрелять в полицию, даже игрушечные пистолетики наводить – уже преступление. Что твоя конституция говорит по этому поводу, а? Молчишь? То-то же! Ежели хотят выжить, то пускай не высовываются. Вместо тебя случайной жертвой мог стать кто угодно: мамаша с коляской, например. Вечно они заберутся в глушь и жалуются потом, что им с коляской пройти негде. Ладно, хрен с ними. Если б ты сейчас лежал в том сугробе с пулей в животе, поверь, мир бы лишился подающего надежды полицейского. А все великие начинали с низов, парень. И первое, чем они руководствовались – это выдержка, беспрекословное соблюдение общественного порядка и законность, к кому бы она ни относилась. А сегодня на районе творится беспредел. И ты своим состраданием только поощряешь его. Да через тебя перешагнут и не заметят. Эти козлы – они же чувствуют страх, неуверенность, доброту особенно… и тут же ей пользуются. Вот все наши полицейские легенды в первую очередь и перешагивали через собственные чувства, в том числе через сострадание, чтобы окружающие спали спокойно. Вор, как говорится, должен сидеть в тюрьме! Уяснил?! У тех, кто там заседает в кабинетах, свои законы, а здесь, на земле – свои. Либо ты для них авторитет, либо пустое место. Второй вариант позорит мундир. Открою тайну: таможенники и в жопу руки суют таким, как он. Это милиционеры были с народом, а вот полицейские… Да, у Медведева-то губа не дура вывеску поменять. Сейчас на дворе война всех против всех. И надо себя правильно поставить, – Барзило в который уже раз схватил Андрея за грудки, дабы тот сильно не оседал на землю. – Повторяю для умственно отсталых! Откуда пистолет и откуда деньги? И в кого ты стрелял до нашего приезда?

Правый рукав Андрея уже порядком почернел от крови.

– Не я стрелял, а в меня.

– Хочешь сказать, что ты и оружием пользоваться не умеешь? Вы все сегодня сговорились?! Ты мне чуть стажера не угробил. А деньги в ранец тебе Дед Мороз подложил?!

– Я… я… Пожалуйста…

– Допрыгался, дубина стоеросовая. Заплачь еще.

Из-за боли Андрюша толком ничего дельного сообразить не мог.

– Мне кажется, он больше напуган, чем опасен.

– Вряд ли он стрелял в тебя с перепуга, хотя… ты иногда такое отчебучишь, что страшно.

Тут Барзило подозрительно сощурил глаза, беспардонно схватил Андрея за морду и повернул его в сторону света прожектора:

– Слушай, оболтус, – опомнился капитан, – хлебальник у тебя больно знакомый, – Барзило вновь решил сыграть в следопыта.

– У вас не найдется бинта случайно, а то я… – пожаловался Андрей.

– Молчи, пенек.

– Валерий Александрович, может, я…

– Руки прочь! Господи, два кретина. Мои чеченские сослуживцы посмеялись бы над такими мужиками, как вы. Мелкая царапинка, епть! Так, ладно. Виталик, никого не узнаешь в этой морде? – стажер присмотрелся. – Вот мы и поймали нашего второго подозреваемого в ограблении заправки! – торжественно объявил капитан не без радости в голосе. Видимо, так переволновался за стажера, что сразу и не понял. Виталий, кажется, и вовсе опешил. – Есть желание перевязать ему рану? Можешь это сделать, но только в «УАЗике» и в наручниках.

– Может, стоит подмогу вызвать?

– Следакам от нас с тобой под Новый год столько дел привалит, что я бы на твоем месте оглядывался в темных переулках, – Барзило показал стажеру ту самую фотографию с телефона Давида – на ней красовался Андрей собственной персоной. – Поэтому ухо держать в остро! Пистолет наготове. Не вздумай мне еще кого-нибудь пожалеть – мигом дубинкой по шарам получишь.

– Надо же, никому верить нельзя.

– Пора бы уже привыкнуть.

– Чего он тут делает?

– Где у нас фонарик? Я сбегаю в вагончик, посмотрю, что там к чему.

Побывав в сторожке, Барзило укрепил свои подозрения. По мнению капитана, неуловимый преступник умудрился за полночи обнести два места: заправку и металлобазу. И пацану от силы 16 лет. Добавляют вопросов его дешевые и рваные шмотки – это при условии, что старый рыболовный ранец Андрея пухнет от купюр. Чудеса!

Если б нынешним ухажером Виктории стал какой-нибудь другой парень, полицейские по наводке Давида искали бы именно его – страдающего, по сути, только из-за любви.

***

Капитан представил, как супруга будет пришивать новые погоны на его китель. Позади, в тесной камере «УАЗика», друг напротив друга сидят «злостные» преступники.

– Надолго я вас запомню, ребята. Вы знатно испортили мне начало отпуска, – стажер невольно ухмыльнулся словам капитана. – Я сейчас буду задавать вопросы, – обратился Барзило к Андрею, – а ты на них отвечать. Соврешь хоть в одной букве – сядешь на бутылку правосудия за все районные глухари, понял? – Андрей, все еще придерживаясь за перевязанное стажером предплечье, кивнул, понимая, что шансы сбежать равны нулю. Хотел новую жизнь – получил. – Псих, ты чего там, в транс впал? – Барзило обратился к Роману.

– Нет слов. Невыносимо глядеть, как карательная машина поглотила еще одного невиновного, – Андрюша никогда прежде Романа не видел, но по его наружности сразу понял, что у того явно беды с башкой. – Придет время, – приговаривал таксист, – и мы с вами поменяемся местами.

– Шутишь? Я, по крайней мере, гайцов не сбивал, – Барзило перевел взгляд на Андрея. – И на жизнь патрульного не покушался.

– Конечно, вы делали вещи похуже, – не унимался Ромка.

– Заткнись! По ребрам отхватить захотел?

– Во-о-о-т, слышали?!

– Шутка, – улыбнулся капитан. – Обстановку разрядить. Ладно, теперь к делу, – Барзило начал с Андрея. – Имя?

– Андрей.

– Ты кто такой и что тут делал?

– Работаю на базе сторожем. Сегодня на нее напали с целью ограбления.

– А грабитель, стало быть, и есть ты?

– Я хотел спасти деньги моего шефа.

– Скупка-то чья?

– Тиграна Хасановича.

Барзиле знакомо и это имя.

– Зачем стрелял в патрульного?

– Подумал, что вы тоже грабители, – Ромка заржал от столь эффектного ответа сокамерника. – Мало ли на что способны грабители, верно? – продолжил Андрей. – Большие же деньги.

– А форма нам на что?

– Так ее ж в любом магазине можно купить. Я оборонялся.

– От зэков теперь обороняться будешь, – капитан обратился к таксисту. – Роман, вам знаком человек, сидящий напротив?

– Нет, я его впервые вижу. Но сочувствую ему как очередной жертве полицейского беспредела.

– Вот ты заладил, а, – вздохнул Барзило, приготовив телефон и обратившись к Андрею. – Андрей, тебе известна эта особа?

Полицейский показал ему фотографию Виктории, отчего Андрея передернуло.

– Нет, – ответил Андрей с легкой дрожью в голосе, а нос резко зачесался.

– Хорошо. А тебе знакома эта девушка, Роман?

– Хм, еще бы! – ответил таксист. – Эта она ограбила заправку, заставила меня под угрозой расправы содействовать ей, ударила меня по голове и попыталась угнать мою машину, сложив туда все награбленное, – Андрей слушал таксиста, вытаращив глаза. – Однако я вовремя очнулся и запер ее внутри магазинчика, собираясь отвезти товар в полицию. Правда, по дороге меня задержали эти тупые некомпетентные дебилы-гаишники. Но…

– Что «но»?

– Но я же говорил: одна курва-блондинка меня оклеветала, а я хотел предотвратить преступление!

– Уточни, какое именно? Поджог или ограбление бензоколонки?

– Сначала одно, а потом и второе.

– Какой ты у нас быстрый. На ходу переобуваешься.

– Полиция мне помешала, хотя должна была содействовать.

– Тебя взяли, когда ты вез товар в полицию?

– Именно.

– А разве ты не помогал знакомому перевозить пожитки?

Рома завис.

– Ладно, с тобой все ясно. Почему же ты тогда не оповестил обо всем органы хотя бы по телефону?

– Зачем? Чтобы меня на смех подняли? А вот теперь сами разбирайтесь, тратьте бюджетные средства, арестовывайте невиновных. Я вам дал наводку: маньяк в очках, блондинка в вечернем платье и вот эта татуированная потаскуха.