Loe raamatut: «Тени Либереи. Тайна библиотеки Ивана Грозного»
Записка от автора
Дорогой читатель, благодарю тебя за выбор моего произведения, надеюсь его прочтение принесёт тебе массу положительных эмоций и вызовет к нему интерес.
Действие романа происходит в наши дни, однако для раскрытия сюжета используются реальные исторические события и личности. Он не претендует на историческую и фактическую достоверность, а любые изменения случайны и созданы для более глубокого погружения в сюжет.
Приятного прочтения!
1699 год. Новодевичий монастырь
Пролог
Громкий стук наборных каблуков ботфортов звонким эхом разносился по всему длинному и узкому коридору. Толстая чёрная кожа поблескивала переливами от факелов, висящих по обе стороны прохода, освещающих своим тусклым красноватым сиянием каменные казематы. Влажный пол из булыжников распространял звук шагов, попеременно прерывающихся на лязганье трости, на десятки метров.
Атмосфера безысходности и мрака давила на всех, кто волею судьбы оказался в этом месте кроме одного единственного, ценившего его неприступность, как наиглавнейшую черту, служившую своеобразным гарантом безопасности и спокойствия. Высоченный рост посетителя не позволял ему полностью разогнуться в этих катакомбах под церковными сводами Новодевичьего монастыря. Великан, без малого трёх аршин ростом, целой головой выше любой толпы, среди которой ему приходилось когда-либо стоять прекрасно осознавал свои физиологические особенности, однако они редко его тревожили. Он шёл ровной походкой, отражающей абсолютную уверенность в себе и непоколебимость собственных решений, однако то были лишь мнимые качества, которые видели современники. Узкие плечи, маленькие стопы и чрезмерно длинные ноги доставляли их обладателю неимоверный дискомфорт в движении, заставляя периодически опираться на трость из кожи ската с тридцати сантиметровым клинком из закаленной стали, который в нужный момент можно было извлечь из ножен. Приглаживая английские усы-шнурочки, мужчина добрался до выхода, поднявшись в стрелецкую караульню у Напрудной башни. Ее охраняли двое верных солдат из Семеновского и Преображенского полков, которые, узнав нежданного гостя, тут же расступились, предоставив тому возможность пройти внутрь, отворив тяжеленный дубовый засов.
Посетитель зашёл в палаты и увидел перед собой огромную печь, украшенную изразцами, а также сводчатые потолки, которые хоть и были значительно выше тех, под которыми проходил мужчина, но при постоянном безвылазном пребывании внутри невероятно давили ощущением нахождения в «золотой клетке». В углу стояла сгорбленная и испуганная женщина. Она никогда не была красива собой, а излишняя полнота отталкивала при первом впечатлении. В то же время ее острый, как сабля, ум и проницательность в сочетании с невероятной начитанностью и способностью просчитывать свои действия на несколько шагов вперёд делали из неё необычайно опасного противника. Женщина должна была быть уже облачена в монашеское одеяние, однако для царственных особ делались послабления, да и условия в этих хоромах были, мягко говоря, необыкновенные. Та внимательно смотрела в окно, где уже на протяжении нескольких месяцев болтались разлагающиеся и смердящие трупы трёх стрельцов после их неудавшегося бунта. Чтобы как можно дольше сохранить тела в нетронутом состоянии, солдаты периодически снимали мертвецов, подкладывали на их место товарищей и крепко перевязывали цепями, а затем снова подвешивали. В общей сложности такой процедуре подверглось больше ста пятидесяти человек, что создавало дополнительное гнетущее и давящее со всех сторон состояние.
Взгляд женщины постоянно цеплялся к одному из казненных, держащему бумагу, сложенную наподобие челобитной, привязанную к его костяным рукам. Именно этот свиток должен был напоминать ей о неверном решении и написанном письме с целью свержения власти в удобный момент отъезда царя за границу.
Посетитель вошёл в центр комнаты и молчаливо остановился, внимательно глядя на свою сестру, ставшую для него такой далекой и чужой. «Здравствуй Сусанна», – молвил он хриплым голосом. Женщина развернулась, смерив того обозлённым взглядом. Всем своим существом она хотела прорычать, что ее зовут Софья, однако в тот момент лишь поклонилась и улыбнулась, сказав: «Здравствуй, великий государь, зачем почтили вашим светлым присутствием мое низменное существование?» Царь не отреагировал на провокацию и спокойно продолжил: «Не будем говорити о прискорбном, пришёл я сюда не за бунтом». «Тогда зачем же великий государь?» – продолжала извиваться, как змея, готовая в любой момент броситься на противника в минуту его слабости, царевна.
«Где она?» – окончательно взбесившись, прошипел посетитель. «Кто же? Я не разумею?» – ответила Софья, наигранно улыбнувшись. «Не глумись надо мной, ты ведаешь, о чем молвим!» – подняв тон, сказал государь. «Ведаю, но тебе ее никогда не разыскать, даже не пытайся. Тем более, после странствия к немцам я лика твоего не уведети, братец», – улыбчиво заявила царевна. Посетитель взбесился и закричал: «Замолкни, гадина, и говори, что спрашивают». Софья лишь ещё громче рассмеялась, а затем заявила: «Ему после всего, что он сделал, я бы никогда не сказала, а уж тебе, великий государь и подавно. Можете пытати, убивать, все равно не скажу, сама запамятовала». После этого царь взревел ещё сильнее, но все же вышел из палаты, громко хлопнув за собой тяжеленной металлической дверью, и направился обратно по коридору.
Навстречу ему попался Меншиков в приподнятом расположении духа. Наружность фаворита была очень замечательна: высокий рост, хорошо сложен, худощав, с приятными чертами лица, с очень живыми глазами. Однако далеко не за эти качества тот удостоился столь высокого положения. Выходец из самых низов русского общества Меншиков не мог упустить случая, чтобы не прибрать к рукам ту или иную сумму. Он имел невероятное влияние на царя благодаря своей находчивости и подхалимству, что сделало его чуть ли не самым богатым человеком в стране. На днях скончался Франц Лефорт и Меншиков оказался единственным по-настоящему близким сподвижником государя, став его правой рукой. «Исповедала?» – заинтересованно спросил он у царя. Тот лишь отрицательно покачал головой, продолжая идти молча, погружённым в себя, и сопровождая каждый шаг громким эхом. «Тайно обройте весь Кремль, отыщите ее», – ответил, наконец, оторвавшись от своих раздумий монарх.
1980 год. Москва. Коломенское
Глава 1.
«Поднимай!» – раздался крик откуда-то из подвала, и крупный строительный кран стал плавно задирать крюк, выламывая кусок древнего перекрытия. «Давай, ещё», – сказал рабочий приятной внешности средних лет, весь в пыли, вылезая из углубления и поправляя оранжевую каску на голове.
В Москве во всю шла подготовка к Олимпиаде-80, которая должна была стать самым крупным международным турниром, проводившимся на территории всего Союза. Естественно, партия не могла ударить в грязь лицом, поэтому везде развернулся бум строительства и реконструкции, которая постигла и старинный Храм Усекновения Главы Иоанна Предтечи, расположенный в ныне прекратившем своё существование селе Дьякове, на возвышенности правого берега реки Москвы, где в XVI веке существовала царская резиденция. Выходила своими стенами церковь к знаменитому Голосову оврагу, который по преданиям старины таил в себе большое количество мистики и сверхъестественных явлений. Согласно одной из версий, название связано с именем славянского языческого бога Велеса, другие склонны предполагать, что в стародавние времена из оврага доносились голоса путников, настигнутых разбойниками. Ещё одно предание гласит, что именно там Георгий Победоносец сражался со змием. Однако есть и более интересные исторические факты, описанные в Софийском временнике: в 1621 году у ворот государева дворца появился небольшой отряд татарских всадников, плененный стражей, охранявшей ворота. Те рассказали, что они воины хана Девлет-Гирея, войска которого пытались захватить Москву в 1571 году, но были разбиты. Отряд крымцев, спасаясь, спустился в глубокий овраг, окутанный зелёным туманом.
Дознание, учиненное царем Михаилом Федоровичем, показало правдивость повествования, поскольку оружие и экипировка татарских воинов не соответствовали тому времени, а походили на сильно устаревшие образцы прошлого столетия.
Где-то вдалеке слышался гул экскаватора, который рыл землю на старом церковном кладбище. По плану от всего древнего комплекса должен был остаться лишь храм. Как только кран окончательно, с корнями, выдернул часть сохранившегося перекрытия, резко стал обваливаться до этого целый кусок каменной кладки в стене, сильно напугав рабочего. В страхе тот отпрыгнул в сторону, пытаясь выйти наружу, однако обрушение прекратилось также быстро, как и началось, оставив после себя лишь след в виде обломков и строительной пыли.
Смерив все вокруг уже более спокойным взглядом, мастер собирался вылезать из углубления, как вдруг его взор упал на то место, где только что произошёл обвал. Присмотревшись поближе и вытряхнув оттуда крупные осколки, он понял, что сразу за заложенной стеной вглубь устремляется проход, куда резко с легким завыванием потянуло воздух с улицы. Взяв крупный молоток и зубило, рабочий стал отковыривать верхние слои кладки, пока глазам его не предстало окошко, через которое четко было видно, что скрытый веками ото всех лаз уходит далеко вниз.
Вдруг он услышал голос напарника, который явно потерял своего товарища: «Ваня, ну куда ты пропал, все нормально?» Бросив своё занятие, тот стал вылезать наружу, пока не увидел яркий солнечный свет. «Чего так долго?» – грубо спросил водитель крана, который напомнил своему потерявшему счёт времени соратнику, что они должны были заняться совершенно другой работой. «Там проход, лаз, которого нет на чертежах!» – возбужденно заговорил Иван, параллельно показывая вниз, откуда он пришёл. «Какой? Что там?» – удивленно спросил товарищ, выпрыгивая из машины. «Посмотри, а я приведу руководителя участка», – продолжил рабочий, бегом направившись в сторону главной палатки.
Окрылённый открытием тот влетел в искомое место, ощутив на себе озадаченный взгляд начальника группы, который до этого внимательно изучал бумаги по реконструкции этого проекта. Тот поднял свои очки с толстыми стёклами на морщинистый лоб, зачесал челку и удивленно спросил: «Виноградов, что случилось?» Иван тяжело выдохнул, схватившись за бок, после чего сбивчиво ответил: «Там проход, его не было ни на одной карте, а уходит он куда-то далеко в глубину. «Покажи», – заинтересованно заявил Спиридонов, вскочив с места. Вдвоём они быстрым шагом добрались до точки, где продолжал находиться крановщик, внимательно разглядывающий пробитую Иваном щель. «Невероятно! – восхитился руководитель участка, – ничего не трогайте, возможен обвал, я немедленно сообщу наверх, нам нужно срочно приостановить все работы!»
На следующий день Виноградов, который внимательно второй день следил за местом раскопок, чтобы не допустить к своему открытию лишних глаз, заметил вдалеке три фигуры: это был Спиридонов, оживленно что-то объясняющий двоим своим спутникам. Как только те поравнялись с Иваном, то он заметил, что один из них – толстый напыщенный индюк в трудно застёгивающемся костюме, на котором гордо красовался алый значок с серпом и молотом. Другой незнакомец был худым, высоким, с приятной внешностью, но что-то в его поведении вызывало подозрение, поскольку весь образ явно дисгармонировал с внутренним огнём в душе, который тот старательно прятал.
Спиридонов оживленно сказал: «Так вот, под моим чутким руководством мы отыскали забытый на века проход времён Ивана Грозного, который возможно таит в себе не одну тайну, раз его так старательно прятали», – а затем попросил Виноградова показать то, ради чего сюда явились посетители. Рабочий был в ярости от того факта, что начальник приписал себе его открытие, однако все же сделал нейтральный жест, приглашающий за собой. Спустившись под землю, группа обнаружила перед собой лаз в том виде, в котором Иван вчера его и оставил. Глаза у представителя власти явно загорелись, поскольку он сильно хотел забрать себе заслугу в открытии неизведанного также, как это сделал минуту назад Спиридонов. «Это замечательно», – прошипел он, радостно облизываясь. В противовес ему второй посетитель был спокоен, как удав, не проронив ни слова. «Я так понимаю, ради этого вы остановили все работы?» – неожиданно спросил он. «Ну конечно, мы же не хотим, чтобы наше культурное наследие случайным образом повредилось из-за раскопок», – вымолвил руководитель участка, которого сильно насторожил вопрос. «Вам нужно немедленно забетонировать проход и продолжить работы», – заявил гость, упершись руками себе в талию. «Но как? Мы же тогда не узнаем, что скрывает под собой эта церковь, по легендам там может располагаться знаменитая Либерея, а вдруг она правда тут, прямо у нас под носом!» – возмущённо заявил Спиридонов, краснея от гнева. «До Олимпиады, несколько месяцев, а тут вы все разворотили и не закончили! Вы хотите, чтобы ЭТО увидели гости нашей столицы, а проведение всех мероприятий сорвалось?» – удивительно экспрессивно стал отчитывать того посетитель, ощущая на себе пораженный взгляд представителя власти. «Ну я, мне даже это в голову не пришло», – заикаясь ответил начальник группы, явно осознавая, что стоит на кону. «А надо было думать прежде чем останавливать раскопки, или мне сообщить товарищу Брежневу, что вы своими действиями ставите под сомнение возможность проведения Олимпиады?» – продолжал отчитывать того незнакомец. «Нет, конечно нет, мы сегодня же возобновим работы, все будет закончено в срок», – прошептал Спиридонов.
«Ну вот и отлично, мы проследим, обязательно», – закончил свою пламенную речь посетитель и вылез обратно. Представитель власти лишь пожал плечами и направился за ним, оставив Виноградова и руководителя участка вдвоём напротив лаза. «Немедленно засыпать его», – недовольно пробурчал себе под нос второй. Иван хотел что-то сказать против, однако ощутив на себе убийственный взгляд начальника, промолчал. Этим же вечером он с горечью в душе наблюдал, как на площадку приехала бетономешалка и через строительный рукав заливает смесью его открытие, окончательно скрыв то от потомков.
Наши дни
Глава 2.
«Ты точно уверен в своей теории?» – спросил Тарас Приходько, прогуливаясь в лучах вечернего заходящего солнца по парку. Тёплые красные блики мирно касались листиков деревьев в парке Коломенское, под ногами расположился недавно отреставрированный Голосов овраг, а вдалеке из-за верхушек обернутый в зелёное одеяло выглядывал Храм Вознесения Господня.
Это лето выдалось поистине жарким, самым душным за последние несколько лет. Поэтому приятная вечерняя прохлада позволяла остудиться после знойного дня в палящем и всюду спешащем городе, и в то же время не замерзнуть в ночи, когда температура воздуха резко опускается, а на просторы выходит погулять леденящий тело до костей после разгоряченного дня ветер.
«Ну конечно», – уверенно ответил Валерий, мужчина тридцати лет, который шаркающей и игривой походкой перемещался по дорожкам в парке, как будто одновременно с этим проводит партию в неведомом состязании с невидимым соперником. В свои годы Виноградов успел закончить университет по специальности пластического хирурга, которую вынудили его в семнадцать выбрать родители, однако с этого момента, он ни дня не отработал по профессии. С самой первой пары мужчина, а тогда ещё молодой человек, понимал, что это занятие – явно не то, чему он хочет посвятить свою жизнь, долгую или короткую, как распорядится судьба-злодейка.
С самого детства его увлекали две вещи: автомобили и история, и если с первым он справился, как только получил водительское удостоверение и сел за руль своей первой машины, то со вторым все было куда интереснее и запутаннее. Поначалу Виноградов не был большим знатоком прошлого, да и внимание в начальной школе у него оно особо не привлекало. Однако шли годы, и вот юный Валера остался в своей комнате один на один с дедом после занятий. Родители его ушли по делам, а посиделки с внуком вызывали у того особую радость и невероятный трепет в душе. И вот, дело дошло до параграфа об Иване Грозном. Все бы ничего, события идут своим чередом, переплетаются между собой исторические линии и сюжеты, в память врезается четкая последовательность завоёванных земель и чудовищная Опричнина, однако вдруг неожиданно взгляд зацепляется за маленький абзац в конце, который повествует о потерянной безвозвратно и таинственной Либерее – библиотеке царя, собранной ещё его бабушкой – Софией Палеолог, супругой Ивана третьего. Оживлённый Валера рассказывает дедушке о прочитанном, и тот неожиданно в горящих от восторга глазах мальчика находит родственную душу. Он ведёт его к отреставрированному десятилетия назад Храму Усекновения Главы Иоанна Предтечи, показывает закопанное место, где им был найден загадочный туннель и заявляет о том, что именно там, за этим лазом, может быть скрыта легендарная библиотека.
Шли годы, дед скоропостижно скончался, однако Виноградов не терял интереса к Либерее, скорее наоборот, он рос не по годам, а по часам. Молодой человек залпом читал книги, старинные свитки, статьи в интернете – в общем все, что имело отношение к интересующей его теме. Валерий не мог отпустить эту мысль, старался держать ее за хвост, как пойманную случайно птицу, и не отпускать, надеясь когда-нибудь найти искомое и оказаться рядом с Грозным в том самом параграфе по истории в учебнике за шестой класс.
Тарас смерил его строгим и сосредоточенным взглядом, который прекрасно сочетался в любой ситуации с его монструозно огромным и накаченным телом, а также вечно недовольным и серьёзным выражением лица. «Надеюсь ты прав, иначе все было напрасно. Знал бы, чего мне стоило договориться о реконструкции технически исправного объекта культурного наследия, да ещё и провести подставной тендер, чтобы никто не возмущался», – заявил он, осматриваясь по сторонам в надежде, что никто лишний его слова не услышал. «А почему нельзя было по-другому, просто прийти и начать копать?» – наивно для своего возраста спросил Виноградов, удивленно глядя на собеседника. Приходько молча выругался, но заявил: «Да потому что возникли бы вопросы и внимание, а так мы спокойно перекрыли все подходы к церкви и начнём без лишних глаз и ушей делать свою работу».
После этого они несколько минут шли в полном молчании, которое вдруг прервал Валерий: «Конечно, когда ты появился две недели назад, и сообщил мне, что готов помочь в поиске сокровища, я был мягко говоря шокирован, с чего бы это вдруг, после стольких лет». «Знаешь, – ответил Тарас, – в универе ты мне все уши прожужжал этой Либереей и находкой своего деда в Коломенском, естественно я сначала ничего о ней не слышал, но затем, когда прочитал источники на эту тему и посмотрел, какое значение она имеет для всего мира, то сразу тоже загорелся этой идеей».
В этот момент они подошли к стенам храма, рядом с которыми уже стояла подогнанная для этого строительная техника, а территория раскопок оцеплена. Внимательно глянув на своих людей и поправив пистолет в кобуре на поясе, Приходько стал размахивать руками, приглашая их подойти ближе. «Надеюсь ты и твой дед были правы, – заявил Тарас, – иначе за столько потраченных денег впустую мне придётся тебя убить». Услышав эти слова, и приняв это за невероятный уровень иронии, Виноградов рассмеялся, однако взгляд собеседника был невероятно серьёзным и зафиксированным на пустой стене храма.
Глава 3.
Вместе Тарас и Валерий, держа в руках фонарики шли по помещению темной церкви. В полумраке плохо было видно, однако небольшой источник света лучей заходящего солнца легонько пробивался где-то ближе к высоченному потолку через маленькие вертикальные и узкие окошки по бокам.
«Что-то мне подсказывает, все это зря», – выругавшись, прошептал Приходько. «С чего ты взял?» – удивленно спросил Виноградов, повернувшись к тому, засветив фонариком лицо и заставив его резко отвернуться в сторону, ослеплённый ярким белым лучом. «В последние месяцы я много информации читал по этому поводу, но о Коломенском говорят единицы. Кремль, Вологда, Александров, даже Старица, но это, маленькая церковь рядом с усадьбой Алексея Михайловича, отца Петра первого, где тут может скрываться библиотека?» – стал перечислять Тарас, пытаясь вспомнить все, что изучил. «О нет, тут ты совсем не прав, – возразил Валерий, отвернув свет в сторону, – бытует предположение, что заложили храм в честь коронации царя в январе 1547 года. Есть и не менее любопытная версия, что возведение его связано с обетом о ниспослании царю наследника или же с самим фактом рождения сына. Тем самым церковь напрямую связана с самим Грозным не только по появлению на свет его детей – Ивана и Дмитрия, но и коронацией. А сам царь родился тоже именно в Коломенском. Более того, тут Иван IV останавливался, направляясь в походы на Казанское ханство. А в двадцатом веке за эту идею ухватился археолог Игнат Стеллецкий, который услышал рассказ бывшего сторожа храма, поведавшего, как однажды они с приятелем подобрали ключ и открыли небольшую дверцу, которую давно заприметили в стене храма. Те спустились по узкой каменной лестнице и обнаружили железные двери и истлевший скелет. Но вскоре церковь решили отремонтировать, и потайная лестница скрылась под слоями нового кирпича. В 1938 году на глубине семи метров археолог наткнулся на массивную каменную кладку, однако земляные работы пришлось свернуть, поскольку те велись на территории кладбища, и местные жители потребовали прекратить святотатство. И самое главное, в 1980 году мой дед проводил реконструкцию храма к Олимпиаде». «Это ты рассказывал тысячу раз», – прервал его Приходько. Но Виноградов не унимался: «И он несколько раз показывал мне место, где он точно нашёл проход, ведущий куда-то в глубину, что соответствует описанию Стеллецкого».
Закончив свой рассказ, Валерий замолчал, глянув искоса на собеседника, но тот продолжал идти с каменным лицом, не проронив ни слова. Так они вместе прошли к алтарю и остановились у стены, которая раньше выходила к ныне снесённому в восьмидесятых церковному кладбищу. Там их уже ждали принесённые сюда большие коробки с георадарами, которые по своей сути являются радиолокаторами для исследования грунтов при помощи электромагнитных волн высокого разрешения для получения изображений подземных структур. Естественно, группа не собиралась ломать ничего без предварительного изучения почвы, поэтому первым делом необходимо было произвести георазведку.
Включив прибор, загорелся экран, по которому поползли вертикальные полосы, формирующиеся постепенно в единую картинку. Подождав так какое-то время, спутники обнаружили, что прямо перед ними пролегает скрытое от глаз углубление, шириной около метра, уходящее в сторону кладбища. Обрадовавшись такой находке, Тарас снял с пояса рацию и заявил: «Богдан, Микола, копайте». Снаружи послышался гул экскаватора, толстыми зубьями вгрызающегося в землю. «От винта», – громко сказал Приходько, похлопав Валерия по плечу, после чего направился в сторону выхода. Тот лишь молча продолжал стоять в темном помещении, вздёрнув голову вверх, смотря на низ большого купольного свода, как будто о чём-то прося. Затем, он закончил причитания и пошёл вслед за товарищем навстречу открытиям.
Выйдя на улицу, Виноградов обомлел, увидев, как ковш строительной техники упёрся в огромный слой бетона, от которого чуть дальше отходили куски старой и покрытой им каменной кладки. После этого он заметил довольное лицо Тараса, наблюдающего за процессом и активно размахивающего руками. «Давай, дробите его, активнее!» – кричал он на подчинённых, подойдя поближе к кромке котлована. Экскаваторщик включил специальный вибрирующий режим, и как нож в масло стал протыкать искомую площадку, пытаясь разломать ее на куски. Эта процедура продолжалась на протяжении получаса, пока, наконец, Богдан не подковырнул ковшом отколовшуюся массу, запустив вниз воздух вместе со строительной пылью.
Как только та осела, Приходько резко махнул рукой, давая технике знак остановиться и подошёл поближе. В образовавшейся зазор стало видно древний проход, в котором пахло невероятной затхлостью, медленно начавшей улетучиваться, как только открылся доступ кислорода. Поравнявшись с ним, Валерий вдохнул эту вонь полными легкими, а затем заявил: «Похоже без воздуха всем свиткам хана, они должны храниться в помещении с хорошим проветриванием». «Не каркай! – прорычал Приходько, подзывая Богдана и Миколу к себе, – спускайтесь, и посмотрите, что там!» «Но ты же не знаешь, насколько там все безопасно, вдруг обвал?» – спросил первый, однако увидев на себе убийственный взгляд начальника, который стал тянуть руку к кобуре на поясе, ответил, что все сделает.
Вдвоём они очутились в узком и темном коридоре, который во всепоглощающем мраке казался бесконечным. Каменная кладка давила не только морально, но и фактически, поскольку могла обрушиться в любой момент после нарушения герметичности конструкции. Включив фонарик, спутники поняли, что проход извивается на месте, проходя полукругом приблизительно по одной территории. Переборов свои страхи и дойдя, наконец до конца, те очутились прямо перед закрытой на замок дверью, за которой явно находилось какое-то скрытое помещение. Быстро вернувшись назад, они сообщили о своей находке Тарасу. «Все как описывал Стеллецкий. Скелета не было?» – радостно заявил Виноградов. Исследователи задумались, после чего отрицательно покачали головами. «Да черт с ним, – одернул его Приходько, – какая там дверь, болгарка возьмёт?» Микола, пока его напарник думал, что сказать, ответил: «Металлическая, да, я думаю, возьми ту, что на батарейках». Глава группы кивнул, сходил в крупный черный внедорожник и достал из багажника оранжевую каску на голову с фонариком, несколько тросов на всякий случай, которые привязал к себе на ремень, а также открыл один из ящиков, где лежала углошлифовальная машина на аккумуляторах, соединил их и вернулся к ребятам, сгорающим от ожидания. «Ну что, – заявил Тарас, кинув болгарку в руки Валерию, – пошли откопаем ее и докажем, что ты был прав все эти годы, как и твой дед!»
