Maht 340 lehekülge
1992 aasta
16+
Raamatust
1 января 2021 года. В этот день погиб человек, рожденный на Земле последним. Отныне человечество, потерявшее способность к размножению, обречено на вымирание.
Кровавая анархия…
Изощренная преступность…
И – как альтернатива грядущему хаосу – жесткая диктатура правителя Ксана Липпиата.
В руках Ксана спецслужбы и всемогущая полиция государственной безопасности.
Борьба с режимом невозможна. Однако двоюродный брат правителя, ученый Тео Фэрон, и его друзья из тайного общества «Пять рыб» намерены свергнуть диктатора.
Их козырь – ребенок. Ему предстоит стать новой надеждой человечества!
Читайте роман, который лег в основу сценария одноименного голливудского блокбастера Альфонса Куарона!
Ülevaated, 3 ülevaadet3
Чтение этой книги начал на волне воспоминаний, некогда впечатлившего меня одноименного фильма. По итогам прочтения вынес для себя тот факт, что фильм во многом и много уступает книге. В отличие от фильма, книга более детально и подробно доносит до читателя тот мир, повествование о котором идет. Характеры персонажей раскрыты очень хорошо и читая прямо погружаешься в тот мир упадка и безнадежности и искренне переживаешь за главного героя. Начав чтение и погрузившись в историю, окунаешься полностью и книга держит твое внимание до самого последнего абзаца. Однозначно книга стоит потраченного на нее времени.
рецензия на "Дятя человеческое"
редко удается найти такие дотошные околопублицистические, насыщенные предвосхищением худ. книги (узнала о ней из работы Марка Фишера "Капиталистический реализм"). роман интересно изучать по элементам, он экспрессивен в той же степени, сколько рассудителен.
не стала бы пытаться размышлять о этой книге вслух если бы не подзабытость романа в СНГ.
первое, что отмечу, это главного героя - ходячую энциклопедию и хронического стратега, он не просто пересказывает события, но просчитывает. Теодор это аполлонический персонаж, который постепенно тает до дионисийской чувственности, преподаватель истории и литературы (Тео - древнегреческая приставка, отсылающая нас к связи с божественным, одарëнностью Богом).
в романе не так много событий, он больше посвящен:
1 - рефлексии жизненного цикла человечества и природы;
2 - классовому исследованию без ярких оценок правого или левого характера;
3 - логике гипотетической идеологии народа Англии и еë правительства, столкнувшихся с демографическим спадом;
4 - религиоведческим размышлениям и символам в путевом контексте, в духе Джона Стейндбека.
Филис Дороти тщательно знакома с дворянским бэкграундом, который она увлеченно описывала у Тео и Ксана. кажущееся затянутым и смущающим, так или иначе отсылает к реальной истории и реальным личностями из ее опыта, что лично мне усиливало интерес к роману. несмотря на дистопию, как основной жанр, значительное внимание уделяется вовсе не техногуманистической стороне и вычурной жестокости, а, напротив, своеобразной красоте и спокойствию природного мира, ностальгичности по жизни во всех еë проявлениях.
размеренные прогулки главного героя по полупустым музеям, поселениям, поиски укромного угла для новой жизни в топях и лесах, в борьбе с дикарями, повторяющиеся внутренние диалоги со страхом одиночества, ироничность и скептичность, презрение к избалованым "прекрасным, но буйным последним детям мира":
"Я вел дневник около десяти месяцев, но после сегодняшнего дня это мне уже не понадобится."
Сильная сторона книги – захватывающее детальное описание угасающего мира. Нулевая рождаемость как фактор апокалипсиса – тема куда более интересная, чем банальные зомби, инфекции и ядерная война. Автору удалось показать, что такой апокалипсис мог быть устроен сложнее простого превращения мира в гигантский дом престарелых.
Многие профессии теряют смысл, люди сходят с ума – их психика компенсирует отсутствие детей заботой о куклах и домашних животных, люди стареют и постепенно переезжают в крупные города. Через несколько десятков лет останется лишь кучка слабых стариков, которая не сможет поддерживать работу всей инфраструктуры. Не будет транспорта, электричества и отопления, медицины. Охраны правопорядка тоже не будет, но она и не нужна в обществе, где ни у кого нет сил на совершение преступлений. Политика в отношении самоубийств устроена сложнее, чем в одноимённом фильме. С описанием общества Джеймс справилась на «отлично», но с отдельными личностями – полная неудача. Мы мало что узнаём о главном герое, а о его спутниках – совсем ничего, компания манекенов.
Обаяние часто презирают, хотя я не могу понять, почему. Им не обладает тот, кто не способен искренне по-доброму относиться к другим. Обаяние всегда истинно; оно может быть поверхностным, но никогда - фальшивым.
Нам дано переживать лишь настоящий момент, мы не можем жить ни в каком другом времени, и понять это — значит максимально приблизиться к вечности. Но наши мысли возвращаются назад, сквозь века, за подтверждением нашего происхождения. И без надежды на появление последующих поколений, которые будут помнить если не нас самих, то всё человечество, без уверенности, что мы, мертвые, будем жить в них, — без этого любые удовольствия, идущие от ума и чувств, иногда кажутся мне не более чем жалкими подпорками для окружающих нас руин.
-Я убедил себя в том, что люблю, когда женился. Усилием воли я вызвал в себе подобающее чувство, не зная, каковы эти чувства на самом деле. Я наделил ее качествами, которыми она не обладала, а потом презирал ее за то, что у нее их нет. Может быть, я смог бы со временем полюбить ее, если бы не был эгоистом и больше думал о ее нуждах, а не о своих.
Он подумал: вот портрет брака. Вероятно, большую часть браков, хороших или плохих, можно описать в четырех предложениях
Помните, что произошло в Европе в девяностых? Народ устал от орд, вторгавшихся из стран, где было ничуть не меньше природных богатств. Но люди там в течение десятилетий позволяли дурно управлять собой, ибо были трусливы, ленивы и глупы, а теперь вознамерились воспользоваться благами, завоеванными на протяжении веков чужими интеллектом, трудолюбием и смелостью. Извратив, между прочим, и уничтожив цивилизацию, частью которой им так хотелось стать.
Мир изменяют не те, кто блюдет собственные интересы, а мужчины и женщины, готовые выставить себя дураками.