Избушка на краю омута

– Я слышу, как он сопит прямо за дверью. – Ну, все, надоело! – Даша решительно пнула незапертую дверь, и та распахнулась настежь под заунывный вой ржавых петель. Никого. Черный проем был пуст, но на кривых рассохшихся досках старого крыльца темнело мокрое пятно, покрываясь на глазах ледяной коркой

ему вслед оглядывались и шептались за спиной. Он не слышал, что говорят, но смысл сказанного был ему известен. «Тот самый… Отшельник… С нечистой силой спутался… Черный колдун… Не смотрите ему в глаза… Самое главное – не смотрите ему в глаза!» Боялись его, и правильно делали.

– Дед! Скажи, какая это деревня? Камышовка? – крикнул обладатель низкого баса – плотный краснолицый мужик с густой недельной щетиной. – Мышеловка, – буркнул дед угрюмо. Наверное, тот услышал то, что хотел, потому что тут же радостно заорал: – Пришли!

если приснилось что-то дурное, поутру следует сразу в окно посмотреть, в небо, и сказать: «Иди, сон, куда и ночь, – прочь!»

Стоит избушка, пусть и подкошенная, смотрит ей в спину выбитым окном, хлопая на ветру повисшей на одной петле чердачной дверцей, и кажется, будто бормочет что-то сердитое вслед, грозит.