Loe raamatut: «Последний день Ада»
День 13 870-й не задался с самого начала: взрыв экспериментального котла и ошпаренные чертенята, пропажа любимого Бистура, а теперь ещё и это – чёрный уродливый объект, ползущий по долине Равнодушия.
В аду запрещалось вести учёт времени – вечность должна быть вечной. Каждый день и каждую минуту – свинцово-серое небо без единого следа облаков. Иногда сверху падал пепел, внося разнообразие в одинаково-унылую хмарь…
Но Чернокнижник Верховной Гильдии Тёмных Магов и, по совместительству, Наместник Провинции Падшей Звезды Зорот на свой страх и риск вёл учёт времени – это помогало не сойти с ума. В сумрачных чертогах замка на скале Отчаяния Зорот прятал огромные песочные часы. Устройство механизма он вычитал из одной древней книги по мистической астрологии, а острый ум помог воплотить в жизнь наброски давно умерших авторов.
Наверняка об этой тайне чернокнижника знал Вельзевул – Верховный, который видит тебя насквозь, и от взора которого не укроется никто и ничто – но Сатана, как правило, сквозь пальцы смотрел на увлечения Наместников провинций.
Вот и на далёкий черный прямоугольник не было никакой реакции от Хозяина Ада: ни молнии в миллион градусов, испепеляющей любого наглеца; ни метеоритного дождя и беснующегося пламени с небес.
Хм, может быть, это очередная проверка от сатаны?
Или беглые работники с электрической фермы Кратуса?
А вдруг явился сам Обвинитель – высшее лицо Верховной Гильдии Тёмных Магов?
Самое время проверить!
Зорот совершил несколько магических пассов и… растворился в воздухе, чтобы материализоваться недалеко от загадочного объекта.
Вблизи он был ещё загадочнее.
Примерно 15 шагов в длину, по три – в высоту и ширину, прямоугольной формы. Нигде ни окон, ни дверей. Ни выступов и впадин – только гладкий чёрный материал, в котором отражалось небо, ручейки лавы, выжженная порода Долины Равнодушия и… сам удивлённо-настороженный Зорот.
Объект двигался с небольшой скоростью, чуть быстрее самого ленивого грешника, но чернокнижник не заметил колёс, крыльев, ног или когтистых лап…
И пропади пропадом: эта неодушевлённая чертовщина висела в воздухе и не падала! Да ещё и как-то двигалась!
– Пожалуй, стоит доложить в Центр, – пробормотал Зорот. – Пусть Вельзевул сам решит, что делать с этим!
Заклинание вызова Секретаря не увенчалось успехом – в ответ равнодушное гудение воздуха там, где должен появиться портал связи.
Определяющие Руны тоже не подействовали – объект упрямо не желал классифицироваться и как-то откликаться. И "паралич" оказался бесполезен – даже магия капитулировала…лишь несколько искорок мелькнуло впереди чёрного интервента, продолжающего упрямо плыть вперёд.
– Что ж, попробуем грубую силу, – с этими словами чернокнижник совершил ещё несколько пассов руками.
Зорот призвал тёмного Ру'ухана. Исполинский гоблин без единого проблеска интеллекта должен накинуть нейтрализующую сеть на это наглое-непонятно-что и доставить сначала в пыточную №8, а затем – в Чертоги.
В собственную коллекцию диковинок.
Ру'ухан послушно материализовался, издал привычно-тупое "Гы-ы!" и размахнулся!
– Так! Мы на месте! Изображение есть? – оглушительный голос затормозил тёмного титана на полпути.
Тот опустил руки с сетью и недоумённо поглядел на Зорота…
– Крю, придурок! И за что тебе я только плачу? – снова выпалил голос. – Быстро давай картинку, мы теряем рейтинги! Да ещё и испортим сюрприз ребёнку!
Объект остановился с мягким "пшш!", и через мгновение его боковая поверхность ожила – появилось изображение головы какого-то грешника.
– Привет, друзья! – голова расплылась в нахальной улыбке. – Меня зовут Харду! Я – суперадминистратор стрима "24 часа Вселенной с Харду" и его бессменный ведущий!
Триста миллионов подписчиков и миллиарды просмотров Двадцати Объединённых миров! Всё это – я! Всё это – Вы, мои дорогие зрители! И сегодня я Вам дам эксклюзив, сегодня Вы увидите то, что никогда не видели!
На говорящую голову ведущего накладывалось хаотичное мельтешение света, пульсирующие символы, а фоном с отрывистой речью звучала чудовищная какафония звуков.
Зорот с отвращением смотрел на Харду: на самодовольном лице грешника застыла неподвижная маска, мимика как будто окаменела. Моложавый ведущий улыбался – улыбка выходила мышечная, механическая; супер-адми-ни-стра-тор – или как он там себя назвал – громогласно отпускал шуточки, но его глаза были холодны и мертвы.
