Loe raamatut: «Двенадцать ликов Вселенной: АДминистрация», lehekülg 39

Глава 7: Похоть

– Как Ваше самочувствие, мистер Тести? – спросил психолог, внимательно глядя на своего пациента.

– Нормально, – холодно ответил Тести, лёжа на одной из кушеток, которые обычно бывают у психологов, и глядя в потолок.

– Можете сказать поточнее?

– Просто нормально, – тот даже не обернулся в его сторону, а продолжил плевать в потолок, ожидая, когда этот дурацкий сеанс закончится.

– Мистер Тести, Вы ведь понимаете, почему были направлены сюда?

Тот лишь бурчал.

– Я пытаюсь Вам помочь пережить утрату Вашей жены.

– Со мной всё нормально, – жёстко отрезал он.

– Тогда почему Вы не отвечаете на мои вопросы? И что есть для Вас нормально? То, что Вы неделями не появляетесь на работе и пьёте, не просыхая. Вы так и не сдвинетесь с мёртвой точки, если будете продолжать в том же духе.

Тести продолжал бурчать. Что этот психолог вообще понимает? Он переживал подобное, он такое чувствовал? Очень легко давать другим советы, как жить, но при этом не понимать, что они чувствуют. Если б не социальные службы, его бы тут не было. Как много раз он слышал: «Просто двигайся дальше». Им легко говорить, они не понимают. Его жена была всем для него. Каждый его день был наполнен счастьем и радостью рядом с ней. Он надеялся, что это будет длиться вечно. Но пару месяцев назад она внезапно заболела и угасла за несколько дней. Эти врачи просто разводили руками, а меж тем что-то высасывало из неё жизнь. Мир для него схлопнулся и умер, ничто не имеет больше значения. Его жизнь закончилась вместе с её. А теперь ещё один из этих «докторишек» вновь делает вид, что «хочет помочь».

– Вам есть к чему стремиться и ради чего жить. На вашей жене всё не заканчивается. У вас есть дочь, которой нужна забота. Кстати, как она?

– С ней всё хорошо, – продолжал бурчать он, лёжа к психологу спиной.

– Да? Тогда почему она сейчас проходит терапию?

– …

– Вы как обычно напились и ударили её?

– Нет! – он резко развернулся, – Это была случайность, я случайно её задел.

– Очень странный несчастный случай, к тому же далеко не первый.

– Я…я не хотел, я случайно.

– Случайно, случайно, у вас на всё один ответ. Когда вы поймёте, что «случайно» – это не оправдание? Вы должны брать ответственность за свои действия. Неужели хотите потерять последнее?

– Нет, ни за что! – он резко вскочил.

– Успокойтесь. Ваша реакция говорит сама за себя. Вы боитесь её потерять, верно?

Он сел и посмотрел в пол.

– Да.

– Вы понимаете, что нужно делать для этого?

– Да.

– Что же?

– Перестать пить.

– Ещё?

– Найти работу.

– Ещё?

– Э-э-э, помыться.

– Это тоже. Но главное – перестать зацикливаться на одном и том же, найти в жизни новую цель.

– Ладно.

– Наше время вышло.

– Уже?

– Да, минут семь назад.

– Почему вы меня тогда не прогнали?

– Потому что счёл свою работу невыполненной. Пока я не помогу в полной мере, я не могу Вас отпустить. Таков мой девиз.

Тести усмехнулся.

– Когда я смогу вновь увидеть дочь?

– Думаю, что уже можно. Врачи на входе отведут Вас к ней.

Тести встал и грузной походкой направился к выходу.

– До свидания, мистер Тести, желаю Вам удачи.

Тести глянул на него, тихо поблагодарил и ушёл. Он пошёл к выходу, где его ждали медсестра и медбрат, которые повели его по коридору. Он медленно шёл, перебирая копытами и костяшками пальцев. Он надеялся больше никогда не возвращаться в эту больницу после смерти жены. Но сейчас он бывает здесь чаще, чем хотелось бы. Его одежда была уже грязной, грива спутанной, и вообще у него был бомжовский вид, ощущения были такие же. Даже его кожа была синей, но не от алкоголя, а от природы, но хотя, родись он с другим цветом, он всё равно бы посинел.

Наконец, его подвели к палате. Зайдя внутрь, он увидел свою дочь – Мюллери. Она спокойно сидела на кровати и беседовала с врачом. Она была вылитая мать в молодости. Аккуратная длинная грива и рога, нежная красная кожа. Она уже была достаточно взрослой, чтобы у неё, как и у всех минойцев, срослись две пары ног.

Она взглянула на отца, а после отвернулась. Тести засовестился от этого. Он почти не помнил, что произошло. Он мало что помнил, когда напивался. И этого он боялся – сделать кому-то больно, а потом забыть об этом.

Врачи разрешили им пообщаться перед тем, как они вышли. Они остались наедине. Тести сел на стул рядом с ней. Никто не решался начать разговор и посмотреть другому в глаза. Наконец, Тести решился, всё-таки это была его вина.

– Привет, – единственное, что пришло ему в голову. – Как ты? – другое, что пришло в голову.

– Привет, – тихо ответила она, не поднимая глаза, – нормально.

– Прости, я не хотел.

– Я знаю.

– Я…не сильно тебя…

– Всё хорошо, просто синяк на руке.

– Прости меня, – он опустил лицо на руки. – Прости, я не хотел. Просто…я…просто…прости, – он был готов разрыдаться. Он взглянул на свою дочь и увидел её смущённый и в тоже время испуганный взгляд. Психолог был прав: у него были проблемы. Она была слишком похожа на неё, если он потеряет её, это будет словно её вторая смерть. Он должен был измениться, он должен что-то сделать, хотя бы ради неё.

– Пап, всё хорошо, – так же тихо проговорила она.

– Нет, не всё хорошо. Я должен изменить это. Я не хочу, чтобы ты страдала. Прошу, прости меня, дай мне ещё один шанс.

– Хорошо.

По её интонации он понял, что она его не прощает по-настоящему, она говорит так из страха. До чего он довёл свою дочь!

– Пойдём домой, купим по дороге твоего любимого мороженого.

– Клубничного?

– Да, даже два.

Мюллери легонько улыбнулась.

Они пошли домой. По дороге они не проронили ни слова. Отец выполнил обещание и купил ей мороженое. Девочка была счастлива. Тести был рад видеть её такой. Так она ещё больше напоминала мать.

Когда они вернулись, Тести увидел форменный бардак. Повсюду валялись бутылки, ваза была опрокинута, как и картина. Он сразу понял, чьих это рук дело. Мюллери стала наводить порядок, но Тести сказал, что ей не стоит этого делать, это его вина, и он сам всё уберёт.

Мужчина пытался навести какое-то подобие порядка, Мюллери пришлось всё-таки ему помогать, он даже метлу найти не смог. После этого Тести подошёл к своим бутылкам и демонстративно слил всё их содержимое в раковину. Эта жижа испортила его жизнь, она не давала ему избавления, как все считают, она лишь затягивала его всё больше в пучину отчаяния.

Во время уборки, которая длилась около часа, Тести не мог всё сделать правильно, Мюллери постоянно ему помогала. Ей даже показалась забавной его неуклюжесть. Когда он споткнулся и на него упала книга, она даже невольно рассмеялась. Он тоже был счастлив. Он наделся, что это будет хорошим началом новой жизни. Дальше ему нужно было выйти на работу. Пусть у них и были деньги, они были не бесконечными. Он должен был накопить деньги к колледжу Мюллери, куда она будет поступать через год. Он должен был сделать для Мюллери всё возможное, она была слишком сильно похожа на неё.

Он прошерстил всевозможные объявления в поисках работы – ни одной нормальной вакансии. Сейчас Миной был в кризисе, из-за перенаселения и увеличения загрязнения. Тести с трудом удалось найти работу тогда, а теперь он и её потерял. Он должен был найти выход. Сколько бы он не просматривал газет, сайтов и не обходил различные канторы – ничего. Он вновь шёл по улице ни с чем. Его взгляд упал на бар, в котором он ранее бывал чаще, чем дома. Мужчина стоял и смотрел в его сторону, ему хотелось вновь забыться, очень хотелось. Но он удерживал себя, он должен был измениться ради Мюллери, но все его труды не увенчались успехом. Может продолжить начатое? Тести пошёл в сторону бара. Ментальная борьба продолжалась. Вместе с ней в голове начал раздаваться гул. Тут ему в лицо прилетела бумажка, прямо в тот момент, когда он уже собирался войти в бар. Сорвав листок с лица, он взглянул на него. Это было объявление о поиске разнорабочего на производственный склад. Зарплата была минимальной, но и этого бы хватило. Тести вновь посмотрел на бар, а после на бумажку. Выбор был очевидным: он двинулся по нужному адресу.

Придя по объявлению, он попал на большой склад с кучей стеллажей. Поначалу он думал, что ошибся, но охранник на входе быстро провёл его к нужному кабинету. Начальник, мужчина средних лет, был очень дружелюбен, часто смеялся и улыбался. Он с радостью принял Тести на работу, но предупредил, что работа очень загруженная, ему придётся быть здесь с утра до вечера, шесть дней в неделю. Эта работа была в разы тяжелее, чем предыдущая, но он должен был согласиться, пока не найдёт что-нибудь более подходящее. Тести согласился.

Придя домой, отец сообщил Мюллери радостную новость. В тот момент он думал, что наконец-то вышел из личностного кризиса, что теперь всё наладится. Но странное чувство, что не может всё быть так хорошо, не давало покоя. Он посмотрел на Мюллери – она была прекрасна, её радостная улыбка ещё больше напоминала ему о ней, о счастливых временах. На радостях они обняли друг друга. Он крепко держал её, а в голове словно что-то жужжало. Ощутив сильную хватку, как у скульптуры, она спросила: «Что-то случилось?». Тести, словно опомнившись, отпустил её. Придя в себя, он сказал, что всё нормально и ему нужно готовиться к завтрашней работе. Он не понимал, что это было, впрочем, не важно.

На следующий день с утра пораньше мужчина отправился на работу. Он даже не поел, чтобы точно не опоздать, может, удастся поесть в обед. Придя на склад, он встретился с другими работниками, которые выглядели измотанными и измученными. Взглянув на Тести, они словно мысленно хоронили его. Его это насторожило. Потом вышел начальник. Он, широко улыбаясь, поприветствовал его. Тести подумал, что всё нормально и переживать не стоит, но всё изменилось буквально через секунду. Начальник перестал улыбаться и посмотрел на нового работника серьёзным взглядом и грозно сказал: «Марш работать!», а после то же самое прокричал и остальным. Они в ужасе разбежались по складу, словно мыши, завидев кота. Новенький тоже пошёл, ему дали задание – таскать коробки. Потом надо было чинить трубы, проводку и прочую ерунду. Он весь выдохся, а ведь это был его только первый рабочий день. Ни единой свободной минуты, а если попытаешься хотя бы присесть, начальник, словно соколиный глаз, засекал это и начинал подгонять в нелестной форме.

После загруженного дня всех, наконец, отпустили. Тести решил поговорить с одним из рабочих об этой компании.

– Ты вытянул короткую спичку, как и все мы, – ответил мужик. – Добро пожаловать в рабство!

– Но нельзя же это терпеть, надо что-то сделать.

– И что же? Попробуешь пожаловаться – уволят. Если уволят – другую работу найти будет очень тяжело, сам понимаешь.

– Я думал побыть тут, пока не найду более подходящую вакансию.

Тот рассмеялся.

– Я тоже так думал, и вот я здесь уже семь лет. Поначалу будет тяжело, но потом привыкаешь. Тихо делай свою работу и не светись, и всё будет нормально, до пенсии доживёшь.

Это было совсем не то, что он хотел услышать, но в одном коллега был прав – у него нет большого выбора. Он вернулся домой очень поздно, он так ничего и не ел. Мюллери уже спала, он тихо сел на кухне. Девочка приготовила отцу пару блюд, которые он любил. Тести был настолько обессилен, что даже есть не мог, но всё-таки всё съел. Было очень вкусно. Дочь готовила совсем как она. Он решил пойти спать – завтра новый ад. Напоследок он заглянул в комнату дочери. Она тихо спала. Он смотрел на неё с полминуты, сам не зная почему, он не мог уйти, что-то заставляло его смотреть на неё. Наконец, отбросив это, он пошёл к себе.

Все последующие дни превратились в один сплошной кошмар. С утра до вечера Тести трудился на адской работе, после которой в полубезумном состоянии возвращался домой. Мужчина становился всё более вымотанным, а желание снова начать пить становилось всё сильнее. Хотя нет, это было другое чувство – с каждым днём он стал замечать, что очень странно смотрит на Мюллери, просто стоит и смотрит на неё, не шевелясь. Мужчина не понимал причин подобного.

Когда, наконец, у Тести выдался выходной, он решил просто отдохнуть. Он спокойно сидел в гостиной и смотрел телевизор: по всем каналам одно и то же: кризис, убийства, сплетни знаменитостей и прочая ерунда. Он был готов смотреть что угодно, лишь бы отвлечься от своего повседневного ада.

– Папа, взгляни, как я выгляжу, – послышался из коридора голос Мюллери.

Она вошла, одетая в красивое красное платье.

– Ну как?

Он долго смотрел на него, это было её платье, в нём она была ещё больше похожа на мать.

– Великолепно, можешь идти на подиум.

– Скажешь тоже.

– Правда, это будет всяко лучше, чем то, что они там шьют.

Девочка ушла, а Тести вновь уставился в ящик. Он снова ощутил это странное чувство в голове, оно усилилось, когда он смотрел на дочь. Что-то кипело внутри него, он попытался успокоиться. Он думал сходить к психологу, с ним явно что-то не так, только он не до конца понимал, что это.

Через неделю ему, наконец, удалось попасть к специалисту. В этот раз Тести уже более открыто говорил о своей жизни.

– Приятно видеть, что Вы прислушались к моим советам. И мне грустно слышать, что Ваша новая работа такая нагруженная.

– Я ощущаю странное чувство внутри.

– Когда вы это чувствуете?

– Когда смотрю на старые фотографии жены, когда ем еду, которую мне готовит дочь по её рецептам, когда смотрю на свою дочь, особенно, когда она надела старое платье мамы неделю назад.

– Вы всё ещё не отпустили жену, вас мучает чувство потери.

– Оно меня постоянно мучает, я о другом. О другом чувстве. Будто что-то кипит внутри меня. Что-то хочется.

– Понятно. Вы испытываете недостаток «женского внимания».

– Что?…Что!?

– Не нужно нервничать. Это нормальное физиологическое явление, вы так долго были одиноки, вот вы и…

– Нет, я знаю, как выглядит то чувство и это…чем-то похоже, но другое.

– Сказывается время, печаль и повышенный стресс.

– Что мне с этим делать?

– Или найти себе нового партнёра, или попытаться выпить пару лекарств.

– Хорошо, мне всё это сейчас ни к чему.

Дни на работе продолжали изматывать его. Он принимал лекарства, но желание никуда не пропадало, странная головная боль усиливалась. Действительно ли это оно? Он и вправду скучал по жене, но, похоже, что и по чему-то ещё. Он был ещё не настолько стар, чтобы не испытывать этого. Но он никогда таким раньше не был, это не было чем-то важным для него. Ему казалось, словно кто-то начал управлять его чувствами. Ещё сильнее его напрягало не это, а то, что желание усиливалось, когда он смотрел на Мюллери. Это было неправильно, она была так похожа на неё, но она его дочь.

Он старался принимать больше таблеток, чем нужно плюс пару рецептов из интернета. Все ищут способ, как бы повысить свою «силу», а он наоборот. Ещё более тревожным звонком для него было то, что как-то вечером, убирая одежду в стирку, он нашёл там вещи Мюллери и долго держал их. Он выбил себя из этого состояния ударом по лицу.

Ему нужно было срочно к психологу, но к тому было не попасть. Он решил по-другому справиться с этим. Может, ему стоит найти новую жену? Он никого не видел для этой роли, у него была лишь одна жена, и то, что его на самом деле заставляет искать кого-то нового, его ещё сильнее огорчало. Он безумно любил её, такую, какая она есть, а не потому, что хотел затащить её в постель.

Он зарегистрировался на одном из сайтов для знакомств. Это не принесло плодов. Кандидатки были или страшными, или старухами, а порой и то, и другое. Более-менее нормальные внешне, были с какими-то странностями или хотели только денег. Другой проблемой был его график. Ему было некогда не то что сходить с ними на свидание, а даже поговорить с ними по телефону.

Этот план тоже не сработал. Его безумие обострялось. Он, наконец, пришёл к психологу.

– Кто бы мог подумать, что Вы сами добровольно будете ко мне так часто ходить, мистер Тести?

– Да помолчи ты! – прорычал Тести, ходя по кабинету.

– Простите.

– Извините, я сорвался, – он спокойно сел на кушетку. – Ни одно из ваших средств не помогает.

– Ни что не может сработать быстро, нужно время.

– Сколько времени? Я уже…, – лучше он промолчит про свои странные чувства к Мюллери, это точно станет поводом забрать её у него. – Уже не знаю, что делать. Вместе со стрессом это сводит меня с ума.

– Я понимаю, что Вам нужно с кем-то поделиться своими проблемами, но это не совсем моя компетенция. Я бы посоветовал Вам сходить к врачу другой специальности.

– Я там уже был. Ничего нового и толкового он не сказал. К тому же, я же вам говорю, это не физиология, что-то другое, что-то внутри моей головы мучает меня.

– Пусть мы и строим большие города, мы всё равно остаёмся животными, простыми быками.

– Что?

– Мистер Тести, я понимаю Ваши переживания. Вы могли бы найти более простой способ «решить» это.

– Как?

– Попытаться не побороть это, а принять.

– Вы хотите, чтобы я…

– Да, мистер Тести, или так, или продолжайте принимать лекарства, или просто терпите.

Да что этот психолог себе позволяет? Он пришёл к нему за помощью, а он намекает на такое. Зря он к нему пришёл. Тести был прав с самого начала, что это психолог бесполезен, да он сам псих.

– Да как вы смеете? Чтобы я…я…

– Я не могу найти других альтернатив, просто удовлетворите себя.

Когда он это произнёс вслух, прозвучало ещё хуже.

– А если я не могу так. Я не хочу этого. Я хочу просто увидеть свою жену ещё раз, – он снова нервно стал ходить по кабинету.

– Я понимаю Вас…

– Да что ты понимаешь? Тебя волнуют только мои деньги! Что бы ты чувствовал если бы твои близкие умерли?

– К сожалению, мистер Тести, – он снял очки, – я никогда в будущем не испытаю этого, потому что мои родные и близкие уже мертвы, – он самоиронично улыбнулся.

Тести поутих.

– Вот уже много лет назад я потерял всех, вообще всех: друзей, семью, жену, детей, остался только я. И, разумеется, я нашёл лишь один выход из всего этого. И знаете, мистер Тести, когда летишь вниз, ощущается некое чувство свободы, но поначалу. А потом, глядя на весь мир сверху, на то, как, пока ты летишь навстречу к Земле, все продолжают жить, лишь одно чувство начинает одолевать тебя – все проблемы решаемы, но уже ничего не изменить. Меня чудом откачали, точнее нового меня, помнящего те чувства, именно тогда я поклялся помогать таким как я, отчаявшимся людям. Поэтому я понимаю Вас, мистер Тести, и хочу действительно помочь Вам и никакие деньги не значат для меня больше, чем мои пациенты.

Тести по-новому посмотрел на старика-психолога. Его гнев исчез.

– Хорошо, док. Я попробую.

– Мои двери всегда открыты для всех нуждающихся, мистер Тести.

– Только в них надо попасть по записи.

– Это точно.

Дома Тести вновь смотрел в ящик, пытаясь успокоиться. Мюллери была на кухне. Сидя на своём кресле, он мог видеть её, если отвернёт голову от телевизора. Дочь стояла спиной. Он пытался побороть себя и не смотреть на неё, но с каждой секундой это было невыносимо.

Мужчина не вытерпел и ушёл оттуда. Ему придётся следовать совету дока. Он пошёл в ванну. Он никогда прежде таким не занимался, даже в молодости. Ничего не произошло – он несколько минут пытался расслабиться, но безуспешно. Чувство не пропадало, но ничего с ним сделать он не мог, словно его жизнь стала игрой для какого-то существа, потешающегося над ним.

Он вылил на себя ледяной воды, надеясь прийти в чувство.

– Соберись мужик! Успокойся! – Ничего не помогало.

Тести вышел из ванной, Мюллери уже всё приготовила. Эти блюда точно такие же, как готовила его жена – и по запаху, и по вкусу, то же самое. Его дочь даже выглядела в точности как она. Она собрала волосы в хвост и точно так же измазала левый рукав и щёку в соусе. Словно кто-то взял и отправил Тести в прошлое. Мюллери начала слизывать соус со щеки. Тести не мог на это смотреть, и со словами, что он не голоден, ушёл спать.

Всю ночь он ворочался в кровати. В те короткие минуты сна ему снилась лишь Мюллери. От самого рождения до нынешнего момента, когда она выросла. Утром, проснувшись в холодном поту, он пошёл на работу.

Был очередной рабочий день. Последние недели Тести начал работать усерднее в надежде, что физический труд отобьёт у него всякие посторонние мысли, порой это работало. После очередного ада он пошёл домой. Он шёл неохотно, ведь там его ждал другой ад. Он вновь прошёл мимо бара. В этот раз он всё же решил заглянуть туда. Он не собирался напиваться, просто пропустит пару рюмок и всё. Может, это поможет ему. Он сел за стойку, но не знал, что бы заказать, чтобы не отъехать.

– Тести, какие люди! – весело поприветствовал его бармен. – Ты так давно не заглядывал сюда, я уже переживать начал.

– Я начал новую жизнь.

– Это правильно. Но всё же вернулся к нам. Как можно начать новую жизнь, не отметив это? Тебе как обычно?

– Нет, я здесь не за этим.

– А зачем же?

– Я хочу чего-нибудь…горячего…

– Горячего? Ну взгляни в меню, там много чего есть.

– То есть не горячего, а …сладкого, – ему не верилось в то, что он говорил, но он точно знал, что в этом баре есть нечто подобное.

– Сладкого? Ты же говорил про горячее… Оу, понял, – он хитро заулыбался, – Подожди здесь, я скоро.

Тести продолжал сидеть. Ему дико хотелось уйти отсюда, но это чувство его достало. Лучше он займётся этим с какой-нибудь проституткой, чем будет странно смотреть на дочь.

– Всё готово, – бармен вернулся. – Иди вот к тому столику, там тебе всё устроят.

Тести пошёл к крайнему столу, закрытому занавесками, возле которого стояла пара грузных парней. Внутри он увидел одного из стереотипных королей ночного мира, в элегантном костюме, попивающего что-то из бокалов в окружении пары девчонок в облегающих костюмах.

– Проходи, садись, – сказал тип, потягивая сигару. – Как звать тебя? Я Бак.

– Тести.

– Ну, друг Тести, огонь любви привёл тебя сюда?

– Что-то типа того.

– Сколько у тебя с собой?

Тести пошарил по карманам и достал всё, что он заработал за эту неделю.

– Не густо, – сказал тип, – на средненькую хватит. Ну есть какие-то предпочтения?

– Э-э-э…

– Ой, что я говорю? Пойдём, сразу на всех посмотришь.

Он повёл его в какой-то коридор. Там из пары комнат вышло несколько девушек в откровенных нарядах.

– Выбирай любую, – вальяжно сказал он.

Тести при виде этих девушек хотел отвернуться. Их вид был слишком неприличен в его понимании. Но, учитывая зачем он сюда пришёл, мужчине пришлось смотреть на них, скрывая своё смущённое раскрасневшееся лицо. Он долго водил взглядом, пока не выбрал одну более-менее симпатичную.

– Вот эту.

– О, Берилл, хороший выбор. Ну что ж, приятного времяпрепровождения.

Девушка отвела его к себе. У неё была маленькая комната с грязными стенами и большой кроватью. Его начали посещать мысли, как она докатилась до подобного рабства? Что должно было случиться в её жизни, что ей пришлось пойти на такое? Она была очень молода, она почти не поднимала свой взгляд, ей было также неловко, как и ему. Тести даже стало жаль её.

Она пригласила Тести на кровать.

– Есть ли какие-то предпочтения? – тихо спросила она.

– Что?

– Какие-то особые предпочтения, чтобы удовлетворить вас?

Тести был очень смущён этим и не знал, что сказать.

– Нет, просто делайте, то, что считаете нужным.

Она начала раздеваться и подозвала его к себе. Когда он начал следовать её примеру, он что-то почувствовал, это было не желание, которое он ранее испытывал, что-то другое.

Проститутка тоже ничего не давала, вместо этого он начал испытывать злость, безумную злость. Она была не его женой, даже близко не ей, он вообще не понимал, что он тут делает и чем он занимается. Его голова взныла он злости. Он закричал и набросился на Берилл, сначала начав её душить, а потом бросив её к стене. Эта вспышка эмоций вмиг пропала, он не понимал, что на него нашло, что это было. Тести подбежал к девушке – она была без сознания. Он не мог здесь больше оставаться, его голову вновь поразило отчаяние. Всё, что он смог сделать, это одеться, оставить деньги и уйти по-тихому.

Его голова разрывалась. Только он вышел из бара и пошёл по улице, как желание снова начало его разрывать. Он чувствовал кипение под поясом и гул в голове. Он больше не мог терпеть, все попытки справиться с этим не увенчались успехом. Он пытался подавить его и выхлестнуть наружу, но бесполезно. Словно кто-то играл с ним. В голове снова и снова всплывал образ Мюллери. Это было неправильно, она его дочь, так нельзя. Это против природы. Она так сильно была похожа на неё, слишком сильно. Его безумие хлестало через край, казалось, весь мир поплыл. Он был словно пьян, но был трезв, он больше не мог терпеть. Это чувство разрывало его изнутри.

Когда Тести вернулся домой, его ноги словно сами пошли в комнату дочери. Остатками рассудка он всеми силами пытался уйти, но тело само шло, словно он танцевал под чью-то музыку. Каждое мгновение он просил прекратить это.

– НЕБОг, прости меня. Мюллери, прости меня. Я не хочу этого делать. Я больше не могу. Пожалуйста прости. НЕБОг, пожалуйста, не заставляй меня это делать. Прости, Мюллери. Только один раз. Раз и всё. Пожалуйста, прости.

Ему казалось, что по стенам ползут тонкие нити, оплётшие его тело, он стал как марионетка идти к ней. Он буквально чувствовал, как кто-то стоит за ним и дёргает за нити. Он слышал Его сладкий и манящий Голос: «Сделай это. Не сопротивляйся. Ты знаешь, чего хочешь.».

Он вошёл внутрь.

– Папа, что ты делаешь? – спросила, проснувшись Мюллери.

В голове становилось пусто, ничего не оставалось кроме одного единственного желания. Он не контролировал себя. Он так сильно устал, ему хотелось расслабиться. Ни крики, ни борьба, ни что не останавливало его. Психолог был прав лишь в одном, что они просто животные и это нормальное желание.

Ему хотелось продолжать. Больше. Больше. Ещё. Ещё. Только одно им двигало. Всё смешалось под звуками мелодии…

11 лет спустя.

После звонка все школьники собрались идти домой. Для Вольфи это означало очередное тяжёлое испытание. Не успел он и выйти из здания, как его окликнули.

– Эй, куда пошёл, мелочь? – крикнул здоровый парень из его класса, Лиен, стоящий неподалёку в компании пары своих дружков.

Вольфи не оборачивался, он стремительно пошёл дальше.

– Я сказал: «куда пошёл»? – они окружили его. – Чего молчишь?

– Отпустите меня, пожалуйста, – тихо проговорил он.

– А мы тебя не держим, только хотим задать пару вопросов.

– Каких?

– Каково это быть «отродьем», без отца и с матерью-шлюхой?

– Не говорите так.

– А как? Это ведь правда, – он сильно толкнул его.

– Отродье, – сказал другой хулиган и тоже толкнул его.

Они втроём начали толкать его, пока он не упал, а после начали его бить. Мальчик с трудом отполз от них и побежал. Вдогонку ему летели камни и прочий мусор.

– Мы ещё с тобой не закончили, отродье! – кричали ему вслед.

В слезах он бежал домой. Но там ситуация ничуть не изменилась. Войдя внутрь, он тихо пошёл по коридору в свою комнату, которая была чуланом. Его отец сидел в гостиной и смотрел телевизор, как всегда пьяный. Матери дома не было. После того, как отец бросил работу, его матери пришлось работать на нескольких работах, чтобы иметь хоть какие-то деньги. Кругом было много пыли и мусора, в основном бутылки, которые никто не собирался убирать.

– Эй, ты! – мужчина заметил его. – Принеси ещё пивка! – крикнул он.

Вольфи стремглав бросился за новой бутылкой, вернувшись через пару секунд к нему.

– Чего так долго? – отец дал ему подзатыльник.

Вольфи стремительно убежал, он привык к такому. Перед тем как уйти к себе, он должен был проверить Везику, свою сестру, которая была в комнате матери. Она родилась пару месяцев назад. У них обоих было одно происхождение, грязное и порочное. Проверив, что с сестрой всё хорошо и покормив её, Вольфи пошёл к себе.

Едва успев войти, мальчик бросился к подушке и заплакал. Всей мерзкой семейке приходилось скрывать происхождение Вольфи и Везики. Для всех служб их мать Мюллери была гулящей и непутёвой, забеременевшей непонятно от кого, а их отец Тести – несчастный больной дедушка. Это и стало причиной травли мальчика: то, что он был не такой как все. Он ненавидел эту жизнь, он давно хотел сбежать отсюда, лучше уж неизвестная жизнь на улице, чем терпеть всё это. Но далеко уйти он не мог. Раньше его сдерживал гнев отца: любая попытка сбежать или рассказать правду жестоко каралась. Сейчас его сдерживала Везика, самое дорогое, что у него было, он не мог её бросить в этом аду, а взять с собой на улицу не мог.

Вольфи пошёл в ванну, чтобы смыть слёзы. Мальчик осмотрел свои многочисленные синяки по всему телу, любое прикосновение к которым приводило к жуткой боли. Вольфи посмотрел на себя в зеркало: он ненавидел то, что он видел. Перед ним был испуганный жалкий мальчишка, неспособный постоять за себя. Он был почти точной копией отца: его синяя кожа, такая же грива и рожки, но он не хотел быть как он, хоть чем-то напоминать его или кого-то другого. Он хотел быть собой и не прятать свои мечты от остальных.

Утерев слёзы, школьник принялся за уроки. С учёбой у него дела шли туго, сколько бы он ни старался. Миной был очень религиозным, а религия Фраюс была доминирующей. В школе помимо уроков им постоянно рассказывали о нормах морали, надеясь, что это хоть как-то на них повлияет. К Вольфи особенно часто с этим приставали и постоянно напоминали ему о его греховном происхождении, как будто в этом была его вина. Это слово «грех» засело у него в голове, он постоянно его слышал, но никто толком не мог объяснить, что это. Учителя постоянно говорят о плохом, хорошем, НЕБОге, грехах, но никто понятия не имеет, что это означает. Любые попытки спрашивать об этом не приветствовались, «вы не должны думать, вы должны слушать и верить», – вот что ему отвечали. Всё, что они говорили, – это то, что всех грешников покарает ад, где их ждут вечные пытки. Других детей это немного пугало, но ему было интересно, он хотел, чтобы его обидчиков покарали, жестоко покарали.

Спустя пару часов его мать вернулась. Вся измученная, Мюллери выглядела вдвое старше, чем была на самом деле. От её прежней красоты и жизнерадостности не осталось и следа. Она носила плотную закрытую одежду, скрывающую синяки. Но женщина никак не могла спрятать большие мешки под глазами. Она мало спала, вывозя на себе весь дом. Вольфи пытался ей помогать, но она не замечала этого.

Тести пьяный уснул в кресле и громко храпел. Мальчик вышел к матери. Та, даже не бросив на него взгляда, пошла на кухню. Она варганила очередное пойло из тех продуктов, на которые у них были деньги. Они вдвоём сидели за столом. Вольфи пытался есть эту жижу, Мюллери закурила и смотрела в пустоту. Везика заплакала, мать поначалу её игнорировала, но потом пошла к ней.