Tsitaadid raamatust «Спартак»
Мир был и всегда будет разделен на господ и рабов, на благородных и плебеев ... и так будет всегда, что там не делай.
... только благодаря самоотверженности и жертвам торжествуют великие идеи.
Капрера, 25 июня 1874 г.
Дорогой мой Джованьоли,
Я залпом прочел вашего "Спартака" несмотря на то, что у меня совсем нет времени для чтения; я от него в восторге и восхищен вами.
Надеюсь, что наши сограждане оценят великие достоинства этого произведения и, читая его, убедятся в необходимости сохранять непоколебимую стойкость, когда речь идет о борьбе за святое дело свободы.
Вы, римлянин, описали не лучший, но наиболее блестящий период истории величайшей республики - период, когда надменные властелины мира начинали уже погрязать в тине порока и разврата, но, несмотря на то что это поколение было источено испорченностью и разложением, оно породило исполинов, равных которым не было ни у одного из предыдущих поколений, ни у одного народа и ни в одну эпоху.
"Из всех великих людей величайшим был Цезарь", - сказал знаменитый
философ. И действительно, деяния Цезаря возвеличили описанную вами эпоху.
Вы изваяли Спартака, этого Христа - искупителя рабов, резцом Микеланджело. Я, как раб, получивший свободу, благодарю вас за это, а также за то глубокое волнение, которое я испытал, читая ваше произведение.
Не раз слезы катились из глаз моих, не раз чудесные подвиги рудиария приводили меня в волнение, и я был немало огорчен тем, что ваша повесть оказалась такой краткой.
Пусть же воспрянет дух наших сограждан при воспоминании о великих героях, почивших в нашей родной земле, земле, где больше не будет ни гладиаторов, ни господ.
Неизменно ваш Джузеппе Гарибальди
При этих словах Спартак побледнел и, глубоко вздохнув, сказал:
- Каким бы сильным чувством ни была полна моя душа, Крикс, ничто, слышишь ты, ничто в мире не отвлечет меня от служения великому делу. Ничто, даже на мгновение, не заставит меня свернуть с пути, избранного мною, ничто и никто не заставит меня отказаться от моих намерений!
Так уж создано человеческое сердце, и так было всегда: то, что не дается, становится особенно желанным, и чем больше препятствий на пути в исполнению желания, тем упорнее мы стремимся его удовлетворить.
Не все потеряно, когда остается вера.
Читатель уже знает, что с самого раннего возраста она утратила два самых лучших качества женщины: стыдливость и способность отличать добро от зла.
- Mors sua, vita nostra , - как вывод произнес Брезовир, произнося с варварским акцентом эти четыре латинские слова.
( "Mors sua, vita nostra" - "Его смерть - наша жизнь". )
Души наши должны быть сильными, а деяния великими.
Арторикс закрыл лицо руками от охватившего его чувства стыда, что он — человек.
