Loe raamatut: «Горячий шоколад в зимнюю ночь»

Софи Анри

Font:

Посвящается всем, кто находится в поисках себя. Не бойтесь ошибаться и верьте в свою мечту.

Плейлист

Wicked game – HIM

This year’s love – David Gray

Back in black – AC/DC

Aerials – System of a down

Bad romance – Jay Smith (cover)

They don’t care about us – Saliva (cover)

My demons – Starset

Глава 1

Тина

Сентябрьское солнце, поднявшееся высоко над домами, слепило глаза. Пот стекал по лбу и собирался над бровями. Я провела по лицу тыльной стороной ладони, стирая влагу, и ускорилась. Легкие горели, но я продолжала медленно вдыхать через нос и выдыхать через рот.

Утренняя пробежка – ежедневный ритуал, который с пятнадцати лет был частью моей жизни. Без исключений. Дождь, ветер, мороз, жара, высокая температура, плохое настроение – все это не являлось причинами, чтобы пропустить ее.

Как и возвращение бойфренда после трехмесячной стажировки в Европе.

Я не виделась с Джоном полгода.

Я понимала, что нам будет сложно поддерживать отношения на расстоянии, когда он поступил в университет в Нью-Йорке, а я осталась в Арден-Сити. Но мы пообещали, что выдержим это испытание, будем видеться на каникулах и при любой другой возможности.

Первый год так и было. Разговоры до утра, бесконечные переписки, поездки к друг другу по праздникам и на каникулах.

На втором курсе все стало сложнее. Мы будто отдалились, стали реже общаться и чаще ссориться. Джон постоянно жаловался на занятость и нехватку времени, а потом и вовсе перестал приезжать на каникулы в Арден-Сити, объясняя это проблемами с учебой.

Теперь все должно было измениться: Джон принял решение перевестись из Нью-Йоркского университета в Арден-Холл. Он пообещал мне, что после его возращения из летней стажировки все изменится, мы будем жить в одном кампусе, и я безоговорочно ему поверила. Потому что иначе и быть не могло. Мы – идеальная пара, а наши отношения прошли проверку расстоянием.

И вот сегодня я наконец-то увижу его.

Всю пробежку я в красках представляла нашу встречу. Как приеду в дом его родителей, чтобы сделать сюрприз, а Джон, увидев меня, бросится через гостиную, подхватит на руки, закружит в объятьях и зацелует так, что в легких закончится воздух.

Боже, как я по нему соскучилась… Если бы я только знала, насколько тяжело поддерживать отношения на расстоянии, то поступила бы в Нью-Йоркский университет вместе с Джоном.

И все же я верила, что теперь, когда Джон вернулся, все наладится. Мы снова станем идеальной парой, какой окружающие всегда считали нас.

Пробежав последний отрезок дистанции, я перешла на тихий, размеренный шаг. По спине стекал пот, а теплый сентябрьский ветерок приятно холодил кожу. Сердце готово было выскочить из груди, но я знала, что это не только из-за бега. Как бы сильно ни ждала встречи с Джоном, я почему-то нервничала. Очень сильно.

«Вы просто давно не виделись, все будет хорошо, не волнуйся», – успокаивала я саму себя, пока шла к дому.

– Дорогая, поторопись, а то пропустишь завтрак. – Мама выглянула из кухни, когда я пересекала большую просторную гостиную, на ходу распуская собранные в пучок волосы. – У нас сегодня овощная запеканка.

Понятно. Любимое блюдо моей сестры Оливии.

Оливия была старше меня на три года и уже успела стать звездой тенниса, выиграв несколько крупных турниров. Другая моя сестра, Эмма, – двойняшка Оливии – выступала в театре на Бродвее, и ей даже прочили будущее звезды Голливуда. А я… Я же пыталась не затеряться в тени славы моих сестер и доказать, что тоже чего-то стою.

Приняв душ и высушив волосы, я нанесла легкий макияж, выгодно подчеркивавший мои карие глаза и в меру пухлые губы, и надела тесноватое в талии и груди платье, которое расходилось складками книзу и оголяло ноги выше колен. После этого направилась в столовую, где уже собрались мои родители и Олив.

Спускаясь по лестнице, я заметила на стене, где висели семейные фотографии в рамках и бесчисленные дипломы Оливии за первые места в теннисных турнирах, новое фото. На нем Эмма, облаченная в костюм Афродиты, стояла на театральной сцене. И подобных снимков, где Эмма блистает в разных ролях в известных постановках, по нашему дому было развешано великое множество. Ровно как и фотографий Оливии с теннисных матчей.

Я поправила позолоченную рамку с новым снимком Эммы, а потом болезненно поморщилась, заметив фотографию прошлогодней давности, на которой я сидела за пианино. Она была сделана во время моего первого занятия по игре на музыкальном инструменте. Уже через месяц я бросила это дело, потому что преподаватель сказал: я хоть и старательная ученица, но таланта к игре у меня нет.

Меня внезапно охватило необъяснимое желание перевернуть рамку с фотографией, но я сдержала этот порыв и стремительно спустилась по лестнице.

– Запеканка уже почти остыла, – сделала замечание мама, когда я села за стол и положила салфетку на колени. – Почему так долго?

– Я собираюсь к Джону. Он, наверное, уже приехал из аэропорта, хочу сделать ему сюрприз.

– Для этого не обязательно торчать два часа перед зеркалом, – фыркнула Оливия, заправив за ухо темные-каштановые волосы. – Надень платье с глубоким вырезом, и он челюсть потеряет.

– Олив! – возмутился папа. У него был такой несчастный вид, словно его заставили есть старый матрас, а не овощную запеканку.

– А что я такого сказала? – спросила Олив с набитым ртом. – Ты и сам глазеешь на маму, будто впервые видишь, когда она надевает откровенные наряды.

Мы с сестрой дружно рассмеялись, а мама с папой покраснели как школьники.

– Пап, подбросишь меня к Джону? – спросила я, отодвинув недоеденный завтрак. От волнения у меня совсем не было аппетита.

– Папа обещал отвезти меня в торговый центр, – вмешалась Оливия. – Я там встречаюсь с девчонками, пока не улетела в Сакраменто.

– Можно поехать в объезд, чтобы папа подбросил и меня, – с трудом скрывая раздражение в голосе, предложила я, хоть и понимала, что мою просьбу отклонят.

– Тогда я опоздаю, Ти, а ты знаешь, как я ненавижу опаздывать. – Олив надула губы, а я перевела взгляд на отца.

Он усердно разрезал запеканку, не поднимая головы, как и всегда, молчаливо принимая сторону сестры.

– Ты можешь поехать на велосипеде, дорогая. До родителей Джона всего два квартала. – Мама чинно попивала смузи из сельдерея и одновременно рисовала на планшете эскиз платья для новой свадебной коллекции.

– Ехать на велосипеде в платье? Лучше закажу такси, – проворчала я, но меня уже никто не слушал.

К тому моменту, когда машина подъехала к нашему дому, у меня от волнения несколько раз скрутило живот так, что даже пришлось принять лекарство. На меня это совсем не было похоже. Всю дорогу я пыталась дозвониться до Джона и узнать, как он долетел, но каждый раз мне отвечал сухой голос автоответчика. В чате он тоже был не в Сети.

Вскоре из-за рядов зеленеющих кленов и тополей, чьих листьев еще не успело коснуться золото осени, показался двухэтажный коттедж Маклагенов, и мои ладони вспотели и замерзли одновременно. На негнущихся ногах я направилась к крыльцу и невольно вспомнила, как впервые пришла сюда. Тогда я волновалась не меньше, но рядом со мной был Джон. Он подбадривал меня нежными словами и заверениями, что его родители полюбят меня. Так и случилось. Миссис Маклаген относилась ко мне, как к родной дочери.

После моего настойчивого стука входная дверь открылась, и мама Джона сгребла меня в крепкие объятия.

– Тина, дорогая, привет! Как же я рада тебя видеть. – Стройная невысокая женщина, на которую был так похож Джон, расцеловала меня в обе щеки, а затем за руку повела в гостиную.

– Я тоже очень рада вас видеть, миссис Маклаген. Как поживает мистер Маклаген? – спросила я, с надеждой глядя в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Я в предвкушении ждала, что оттуда с минуты на минуту спустится Джон – он не мог не услышать восторженные возгласы мамы.

– Том повез Джона в кампус, я думала, ты уже там.

Дебра кивком головы указала на диван, приглашая меня присесть, но я застыла на месте, пытаясь переварить услышанное.

– Джон сразу поехал в кампус? – оторопело переспросила я и поправила платье, которое теперь казалось мне до нелепого нарядным для простого утреннего визита к родителям бойфренда.

– Да. Он разве тебе не сказал? – удивилась она. – Джон еще перед прилетом предупредил нас, что ему нужно отправиться в кампус сразу из аэропорта. Уж не знаю, что там за дела, но ты ведь знаешь нашего Джона, он никогда не сидит на месте.

– Да, это точно, – растерянно промямлила я и покосилась на дверь.

В любое другое время я бы с удовольствием выпила чашечку чая с миссис Маклаген, но сейчас мое волнение усилилось. Сердце подсказывало мне, что что-то не так, и я не успокоюсь, пока не разберусь, что именно.

– Ты приехала просто повидаться? – неуверенно спросила Дебра, видимо, почувствовав образовавшуюся между нами неловкость.

– Простите, наверно, я вчера неправильно поняла Джона. Мы договаривались встретиться, – начала я сочинять на ходу, – В общем, мне тоже нужно ехать.

– Тина, куда ты так торопишься? Может, чаю? – Миссис Маклаген была совершенно сбита с толку моим странным поведением.

– Я обязательно заеду к вам в гости в следующий раз, – заверила я, а потом поцеловала ее в щеку и чуть ли не бегом выскочила из дома Маклагенов.

Я никогда не была суеверной, никогда не верила в эзотерику, экстрасенсорику и прочие потусторонние штучки, однако сейчас меня охватило нехорошее предчувствие. И я почему-то была уверена в том, что интуиция меня не обманывает.

Остаток дня я провела в своей комнате. К счастью, у меня нашлась весомая причина не спускаться в гостиную: нужно было собрать вещи перед отъездом. Надоедливых расспросов удалось избежать даже на следующее утро. Правда, пришлось соврать Олив, что я все-таки увиделась с Джоном. Единственное, в чем я превосходила своих старших сестер, так это в том, что у меня были идеальные крепкие отношения, а они этим похвастаться не могли.

Были.

Эта мысль заставила меня содрогнуться, и я постаралась ее отогнать. Наверняка есть разумное объяснение тому, почему Джон уехал, не предупредив меня, и почему игнорировал уже второй день.

В кампус мне снова пришлось ехать на такси, потому что родители повезли Оливию в аэропорт. Не то чтобы они пренебрегали мной – просто сестру они увидят не раньше Дня благодарения, а я могла навещать их каждый месяц.

Приехав в общежитие, я вот уже в который раз попыталась позвонить Джону, но снова нарвалась на автоответчик. Вторая кровать была завалена сумками, но моей новой соседки Лу, с которой я познакомилась в прошлом году на Хэллоуине, в комнате не было.

Я с досадой вздохнула. Мне не хватало Айви. К концу учебного года мы хорошо сдружились, так что сейчас я могла бы легко спросить у нее совета.

Поразмыслив немного, я взяла телефон и начала писать:

Тина
Привет, вопрос на миллион долларов. Если бы Рэйден игнорировал тебя два дня и после приезда из Европы вместо встречи с тобой отправился бы прямиком в кампус, что бы ты сделала?

К счастью, она была в Сети, и ответа долго ждать не пришлось.

Айви
Поехала бы к нему и узнала, какого черта происходит. Горький опыт научил меня не делать преждевременных выводов и разговаривать со своей второй половинкой. Что и тебе советую.

Она была права. Вместо того чтобы терзать себя сомнениями, сначала нужно во всем разобраться.

Дом, в который должен был заселиться Джон, находился в двадцати минутах ходьбы от моего общежития. Пока я шла к нему, у меня в голове прокручивались воспоминания о наших отношениях.

Мы познакомились в старшей школе. Он тогда только переехал в Арден-Сити из соседнего города, и его определили в наш класс. Между нами сразу вспыхнула искра. Я была очарована его темными, почти черными глазами, дерзкой ухмылкой и невероятной харизмой. Спустя два месяца мы пошли на школьную вечеринку по случаю Хэллоуина в качестве пары и с тех пор не расставались. Джон был первым парнем, кому я призналась в любви, первым, с кем поцеловалась. А на День святого Валентина отдала ему свою девственность. Я так боялась, что, получив желаемое, он бросит меня, но этого не произошло ни тогда, ни через год, ни даже через два. Он постоянно твердил, что любит меня, что жить без меня не может. Ребята из класса даже подшучивали, что он не отлипает от моей юбки, как примерный семьянин, но ему было на это плевать. С каждым годом наши чувства лишь крепли.

Все было идеально.

Все начало рушиться после того, как Джона приняли в Нью-Йоркский университет.

Нам было сложно – и особенно тяжело из-за ревнивого нрава Джона.

Он переживал, что в его отсутствие вокруг меня будут коршунами виться парни, желающие со мной поразвлечься. И на этой почве мы стали ссориться. Я так сильно любила его, что готова была пожертвовать вечеринками и прочими тусовками, на которых и правда привлекала внимание множества парней. Я знала одно: когда Джон вернется, все наладится. Раньше он не вел себя как собственник, никогда не пытался меня контролировать, поэтому я убедила себя в том, что его нервозность из-за того, что он скучает по мне так же сильно, как я по нему.

На втором курсе я почувствовала, что Джон отдаляется. Наши ссоры участились, а долгие ночные разговоры, наоборот, стали реже. Я продолжала убеждать себя, что все наладится, что нужно просто потерпеть. Каково было мое счастье, когда в конце семестра Джон сообщил, что ему не нравится университет в Нью-Йорке и он всерьез планирует перевестись в Арден-Холл. Но сначала хочет пройти летнюю стажировку в Европе.

За лето мы разговаривали по видео всего раз десять. Джон постоянно сетовал на плотный график работы, а я верила ему. И ждала. Даже сейчас, пока шла к двухэтажному дому с просторными балконами и небольшой верандой.

Все наладится.

У нас снова все будет идеально.

Дверь оказалась не заперта, поэтому я без стука вошла в большую гостиную, объединенную с кухней. На диване перед телевизором сидел парень, которого я сразу узнала: на первом курсе мы вместе посещали философию.

– Привет, Крис. – Я помахала ему и улыбнулась как можно шире, чтобы скрыть волнение.

– Привет, Ти! – Крис поднялся с дивана и направился ко мне. – Какими судьбами?

– Прости, что беспокою, но сюда на днях должен был заехать мой парень, Джон Маклаген. – Он сейчас здесь?

– Да… то есть нет, – замялся Крис. – Он… он уехал.

Я сдвинула брови и скрестила руки на груди.

– Случайно, не знаешь, куда?

Крис уже хотел ответить мне, но его перебил голос высокого широкоплечего парня, спускающегося по лестнице.

– Эй, новенький! Если хочешь с нами, тогда поторопись, у тебя ровно пять минут.

Крис, все это время неотрывно наблюдающий за мной, побледнел.

– Уехал, говоришь? – с подозрением спросила я и, обогнув его, направилась к лестнице.

– Тина, слушай, тебе не стоит туда идти, – замявшись, сказал Крис, но я уже не слушала его. Я быстро поднималась, переступая через две ступеньки зараз. Волнение переросло в страх, который волнами прокатывался по моим конечностям.

На втором этаже царил полумрак благодаря закрытым жалюзи на окне в конце коридора и стояла тишина. Лишь из-за одной двери доносились приглушенные звуки. Точнее, женские стоны.

Я уверяла себя в том, что это комната другого парня. Здесь ведь живут несколько студентов, верно? И я продолжала тешить себя этой мыслью, пока ко мне не подошел Крис. Я даже не услышала, как он поднялся по лестнице.

– Крис, чья это комната? – полушепотом спросила я.

– Тина, давай спустимся.

Он попытался взять меня за локоть, но я увернулась и отступила на пару шагов назад.

– Чья. Это. Комната? – повторила я более требовательно.

Но ответ на свой вопрос я получила вовсе не от Криса.

Стоны за дверью стали громче, а страстное «О да, детка!», сказанное до боли знакомым голосом, заставило меня вздрогнуть как от пощечины.

Я повернулась к двери и медленно сжала ручку.

– Тина, – предупреждающе произнес Крис, но я его уже не слышала.

Я толкнула дверь, и она бесшумно открылась.

Сначала я ничего не могла разглядеть, потому что окна в комнате были завешены плотными шторами. Стоны затихли на несколько секунд. А в следующий миг оглушительный женский крик, полный удовольствия, заставил меня пошатнуться на месте.

– Джон, – всхлипнула я, глядя, как мой бойфренд, которого я так долго ждала, кувыркается на большой двуспальной кровати с какой-то брюнеткой.

– Тина… – Он буквально спихнул с себя девушку и подскочил, прикрываясь простыней. – Что ты здесь делаешь? Я… я все объясню! Ти…

Я всхлипнула во второй раз, уставившись на парня, которого в один прекрасный день мечтала увидеть в парадном смокинге у свадебного алтаря. Его волосы были взъерошены, губы припухли от поцелуев, а глаза горели голодным блеском. Джон всегда был непростительно красив во время секса. Но сейчас эта красота вызывала у меня одно лишь омерзение.

– Тина! – услышала я отчаянный крик, когда побежала к лестнице, желая поскорее оказаться на свежем воздухе.

Глава 2

Тина

– Тина! Пожалуйста, постой. – Джон догнал меня, когда я свернула на главную дорогу, ведущую к моему общежитию. – Давай поговорим.

В груди жгло, сердце отбивало ритм чечетки, но я упорно игнорировала это. Как и то, что глаза щипало от подступающих слез. Развернувшись на каблуках, я бросила на Джона взгляд, полный гнева и разочарования. Он стоял напротив меня и неловко переминался с ноги на ногу.

Новая вспышка ярости вперемешку с отчаяньем лизнула мои легкие, из-за чего следующий вдох оказался особенно болезненным. Джон так торопился, что криво застегнул пуговицы на рубашке, и при виде этого я сразу вспомнила, что минутами ранее он лежал голый под какой-то девицей.

– Поговорим о чем? – спросила я дрогнувшим голосом. – О том, что ты два дня меня игнорировал? Или о том, что не предупредил, что из аэропорта отправишься сразу в кампус, а я как идиотка приехала к тебе домой, чтобы сделать сюрприз? Или, может быть, ты хочешь поговорить о том, как развлекался с какой-то девчонкой, пока я ждала тебя и хранила верность как преданная жена? – Под конец, не в силах совладать с эмоциями, я сорвалась на крик.

Джон поморщился и нервно зачесал назад растрепанные волосы.

– Вот именно, Ти. Как жена. – Он сжал губы и приблизился ко мне на несколько шагов. – Давай хотя бы присядем и поговорим спокойно. – Он указал на лавочки, стоящие вдоль дороги.

– Нам не о чем разговаривать.

– Послушай, Ти. Прости меня, знаю, что поступил как последний урод. Я не хотел, чтобы все так получилось. Но ты верно подметила: мы с тобой уже давно вместе, и я даже в Нью-Йорке ощущал себя как стареющий закоренелый семьянин. Ни девушек, ни тусовок… Я планировал поговорить с тобой сразу по приезде. Не хотел расставаться по телефону. Это было бы по-свински, а ты мне очень дорога.

Новый удар прошелся по моей гордости хлесткой пощечиной.

– Дорогá? – Я недоверчиво усмехнулась. – Поэтому вместо встречи со мной ты решил покувыркаться с другой? Это более благородно, чем расставание по телефону?

Джон замялся и тяжело сглотнул. Я видела, как непросто ему дается разговор. Вот только я даже не надеялась, что он переживает о моих чувствах. Он просто хотел покончить с этим как можно скорее.

– Расставание – это слишком громко сказано. Ти. Я правда люблю тебя. Как родного и близкого мне человека. Но мне нужна пауза, понимаешь? Нам обоим…

– Да пошел ты! – выкрикнула я, взмахнув руками. – Тебе, значит, вечеринок и девушек не хватало? Что ж, можешь теперь подавиться ими, Джон. Но впредь даже не смей подходить ко мне.

– Ти…

– Хватит!

Покачав головой, я развернулась и стремительным шагом двинулась к общежитию. Благо Джон не стал меня останавливать. Моя выдержка и так висела на волоске, и я меньше всего хотела расплакаться при нем.

Чувство собственной ущербности поднималось к горлу горькой желчью.

Меня бросил парень, потому что я ему наскучила.

Мне не терпелось оказаться в своей комнате, чтобы наконец-то дать волю чувствам, но сегодня судьба явно повернулась ко мне спиной. Когда я пришла, Лу уже была там и разбирала сумки с вещами. Музыка звучала на всю громкость.

– Привет, соседка, – обратилась она ко мне, перекрикивая припев песни Ланы Дель Рей.

Я только лениво махнула ей, взяла со стола наушники и легла на кровать.

– Эй, с тобой все в порядке? Ты какая-то бледная. – Выключив музыку, Лу подошла к моей кровати. Ее локоны мерцали медным блеском под яркими солнечными лучами, проникающими сквозь окно.

– Неважно себя чувствую. Ты не обидишься, если я немного вздремну? Поболтаем вечером.

Я почувствовала укол вины за то, что не уделила должного внимания новой соседке, с которой мне предстояло жить весь следующий год. Но Лу, казалось, и не думала обижаться.

– Конечно, все в порядке. Ты отдыхай, а я постараюсь не шуметь.

Она надела наушники и продолжила уборку, а я отвернулась к стене, чтобы Лу не видела, как по моим щекам градом катятся слезы.

Следующие три дня я жила в режиме автопилота.

Подъем.

Утренняя пробежка.

Занятия в университете.

Театральный кружок.

Работа в библиотеке.

Подготовка к семинарам.

Сон.

И, чтобы не забивать голову ненужными мыслями, я не давала себе ни одной свободной минуты, а по вечерам засыпала от усталости, стоило только лечь на кровать. С Лу мы почти не общались – у меня не оставалось на это сил. Но надо отдать ей должное: она не была навязчивой, и я не ощущала дискомфорта рядом с ней.

В один из этих дней мне написал Крис. Он извинился за то, что «повел себя как последний засранец», и предложил как-нибудь сходить выпить кофе.

Категорическое нет. Я не хотела видеть никого из компании Джона, который, в отличие от своего нового соседа, даже не написал мне.

Как же нелепо закончились отношения длиной в четыре года. Своим поступком Джон растоптал их, обесценил, перечеркнул все, что между нами было, и я не знала, какие чувства гложут меня сильнее: боль, разочарование или злость.

Я даже не убрала с заставки на телефоне наше совместное фото. Словно таким образом пыталась сделать вид, что ничего не случилось. Что все осталось как прежде.

Эта призрачная иллюзия рассеялась одним вечером, когда я пыталась закончить проект по истории. Мой телефон завибрировал, оповещая о новом сообщении. Это Оливия писала в общий чат сестер Денвер.

Олив
Тина, ты ничего не хочешь нам рассказать?

Прочитав сообщение, я внутренне сжалась от дурного предчувствия. В последнее время это ощущение преследует меня слишком часто.

Тина
Что я должна рассказать?

Олив
Я увидела статус Джона. И у меня много вопросов.

Эмма
Так-так. Что там наворотил наш Джонни???

Я глубоко вдохнула, когда Олив отправила фото. На нем Джон сидел за барной стойкой в каком-то клубе, а у него на коленях устроилась стройная блондинка в очень коротком платье. Ревность и обида вскипятили во мне кровь, которая жгучим потоком понеслась к сердцу, оставляя нестерпимые ожоги.

Эмма
Ни хрена себе. Какого черта?

Олив
А я о чем? Ти, что у вас произошло? Почему ты ничего не рассказываешь?

Прочитав сообщения сестер, я испытала такой стыд, словно это я ему изменила. Я снова облажалась. Снова стала посмешищем и для сестер, и для Джона, и для его друзей. Может, и мама Джона все знала? Может, она только посмеялась надо мной, когда я в нарядном платье и на каблуках заявилась на порог их дома?

Удерживая на поводке остатки самообладания, я быстро напечатала сообщение.

Тина
Мы с Джоном расстались, и я не хочу сейчас об этом говорить.

Я знала, что Эмму и Оливию это не остановит и следующие полчаса они будут заваливать меня вопросами, заодно вставляя комментарии о том, что предвидели нечто подобное и зря я, наивная глупышка, надеялась, что первый парень останется единственным на всю жизнь. Поэтому я включила режим «не беспокоить», а потом зашла в галерею и принялась делать то, что должна была сделать еще в тот день, когда застукала Джона с другой.

Гигабайты памятных фото и видео, на которых мы с ним были безумно влюблены и счастливы, быстро отправились в корзину. Благо, Лу в комнате не было, и я могла дать волю слезам, пока удаляла все, что связывало меня с Джоном.

Следующим этапом «похорон» моей первой любви стала уборка. Я вытряхнула все вещи со своих полок и ящиков в шкафу, чтобы избавиться от каждого подарка Джона. Последним символом наших чувств, который отправился в мусорное ведро, стала его футболка с номером «13». После того как я с мстительным удовольствием поглубже затолкала ногой в ведро кусок белой ткани с синей цифрой, на душе стало немного легче.

Он растоптал мои чувства. Я же растоптала все вещи, которые напоминали мне о нем.

Но это еще не все.

Я вспомнила, что наши совместные фото хранились также на жестком диске, и уже в следующую минуту лихорадочно вставляла провод в проем ноутбука. В одной из папок находилось видео с выпускного бала, где Джон кружил меня в танце, пылко целовал губы и оголенные плечи и смотрел на меня так, что я и подумать не могла, что через пару лет буду в слезах удалять запись, чтобы хоть как-то заглушить боль предательства.

С третьей попытки мне наконец-то удалось вставить провод, и на экране отобразилась папка от съемного устройства. Но в следующий миг все зависло.

– Проклятье, – выругалась я, клацая компьютерной мышкой, но все было тщетно.

Когда я перезагрузила ноутбук, стало только хуже. Появился черный экран, на котором загорались, сменяя друг друга, белые символы.

– Только этого мне не хватало, – взвыла я от досады.

Я должна была закончить проект, но сделать это без ноутбука не представлялось возможным. Решение проблемы пришло мне в голову моментально. Я схватила телефон и начала писать сообщение человеку, который разбирался в технике и мог помочь.

Тина
Привет, Зак. Мне срочно нужна твоя помощь. Ты у себя?

С Заком я познакомилась в прошлом году благодаря Айви. Он был соседом ее парня, Рэйдена. Мы даже стали чем-то вроде команды, пока пытались помирить этих двух голубков, и только по этой причине вместе отправились на бал по случаю Хэллоуина. Та вечеринка была единственной, которую я посетила за весь учебный год, и там меня угораздило подвернуть лодыжку. Зак донес меня до общежития на руках. Я очень смущалась и чувствовала вину перед Джоном, которому это точно бы не понравилось. Зак же дразнил меня, что я легкая, как мотылек, а потом помог перевязать мне ногу.

Зак в общем-то был неплохим парнем, хоть и производил впечатление угрюмого, нелюдимого грубияна в татуировках. И сейчас я очень надеялась, что он не откажет мне в помощи.

Через три минуты пришел ответ: