Loe raamatut: «Йемен. Земля ушедших в легенды именитых царств и народов Древнего мира»

Народу Йемена,

бережно хранящему обычаи и традиции, честь и достоинство предков, и особенно жителям города Ходейда, гостеприимно принявшим автора этой книги и его семью в 1970-х годах, посвящается

К читателю

Йемен – это край исчезнувших с «лица земли» именитых царств и ушедших в легенды народов Древнего мира, искусных землепашцев и ирригаторов, маститых градостроителей и корабелов, храбрых воинов, отважных мореходов и предприимчивых торговцев.

О Древнем Йемене с восхищением отзывались знаменитые историки и географы античности. В царствах Древнего Йемена властвовали великие правители, владыки и владычицы. Жили и творили известные собиратели аравийской старины, оставившие увлекательные рассказы о жизни и быте йеменцев их седого прошлого, об обычаях и нравах йеменитов, «арабов первородных».

Йемен – это земля сложившихся в незапамятные времена и дошедших до наших дней традиций; место, где до сих пор живут по законам племенной чести, в соответствии со шкалой жизненных ценностей, унаследованных от предков, где свято чтут обычай гостеприимства.

Йемен – это место сохранившихся во времени одних из старейших городов на земле. Это музей под открытым небом с бесценным собранием оригинальных по форме и неповторимых по красоте архитектурных творений одного из народов-старцев земли. Это территория «чудес» Древнего Востока, таких, как Ма’рибская плотина и дворцово-храмовый комплекс Гумдан.

Йемен – это один из центров цивилизации Древнего мира. О величии и могуществе Йемена дней ушедших рассказывают летописи его «временных лет». Зримо напоминают о блистательном прошлом Йемена руинированные величественные дворцы и храмы, и остатки грандиозных оросительных сооружений, плотин и водоемов, этих «метафор вечности», как говорят о них исследователи Аравии дней сегодняшних.

Йемен – это страна благовоний и кофе. Эти богатства Йемена, равно как и ее удобные гавани и бухты, лежавшие на древних морских торговых путях, приковывали к себе взгляды и легендарных владык-воителей Ассирии и Вавилона, и императоров Рима и Византии, и властелинов Персии и Османской империи, и монархов государств-конкистадоров Европы.

Часть I
Знакомство с Йеменом. Запечатленное время

Йемен – это край древнейших ирригационных систем, крупных торговых центров, старейших городов и царств, величественных дворцово-храмовых комплексов и крепостей, «прародина арабов».

Легендарные цивилизации Древнего Йемена оставили заметный след в истории мировой архитектуры. Воистину великим был их вклад в развитие террасного земледелия. Что же касается искусства возведения плотин, то имя Древнего Йемена в этом списке исторического наследия человечества вписано золотыми буквами.

В землях Йемена сложился один из культурных центров Древнего мира, появилась алфавитная письменность. Если говорить об Аравийском полуострове, то именно в Йемене зародились ремесла – гончарное и кожевенное, оружейное и ювелирное.

Повествуя в своих сочинениях о «чудесах света», Фаросском маяке, к примеру, мавзолее в Галикарнасе или пирамидах Египта, античные авторы упоминали и о дивных дворцах и удивительных по красоте городах в загадочных землях Южной Аравии, о «диковинках» Хадрамаута и острова Сокотра, о легендарных царствах сабейцев и химйаритов.

Пересказывая легенды и предания, «слышанные ими от жрецов египетских и вавилонских», портретисты Аравии в лице именитых историков и географов прошлого чаще всего писали о благовониях аравийских – ладане и мирре. Сообщали о существовавших в Южной Аравии, в Древнем Йемене, «царствах цветущих и городах богатых», о торговых экспедициях мореходов «Океанской Аравии» в далекие земли заморские. Благодаря историкам времен античности и собирателям аравийской старины сохранились сведения об обычаях и традициях племен и народов Древнего Йемена. Так, у могил умиравших людей они обязательно помещали курильницы с благовониями, ибо бытовало поверье, что дымы благовоний ограждали покойников от злых духов.

Фигурировал Йемен и в списке «природных диковинок» Древнего мира, составленном арабскими географами и путешественниками. К ним они относили шедшие в Йемене многодневные проливные дожди. Жители тех мест, отмечает в своей «Книге путей и стран» знаменитый мусульманский географ Ибн Хордадбех (820–913/914), – «все лето под дождем, а урожай собирают зимой». В Сана’а’ и в близлежащих местностях дожди идут все лето и часть сентября, начиная, порой, «с полудня и до заката». Поэтому, встречаясь на улицах, и беседуя друг с другом, жители йеменских городов, чтобы деликатно прервать поднадоевшую им беседу с докучливым соседом, говорят, что нужно, дескать, поспешать, так как скоро пойдет дождь, и надо успеть укрыться (1).

В древних южноаравийских надписях и в сводах аравийской старины Йемен именуется Йаманом, что в переводе с арабского языка значит «Земля, лежащая справа», то есть по правую длань человека, смотрящего в сторону восходящего солнца, на Восток. Поскольку правая сторона издревле считается у арабов Йемена и Аравии в целом счастливой, а правая рука – рукой, приносящей счастье, то и прозвали они земли на юге полуострова, плодородные и цветущие, сказочно богатые к тому же благовониями, ладаном и миррой, а также амброй и алоэ, «землей счастливой, краем благоденствия».

Здесь располагались крупные морские гавани с городами-рынками, где устраивали ярмарки и откуда торговые караваны с товарами из Индии и Африки уходили в царства Древней Месопотамии и Египет. Здесь, согласно преданиям древних аравитян, иудеев и египтян, лежала будто бы и «золотая страна Офир», известная «богатством и первородной красотой своей».

Южная Аравия, труднодоступная и таинственная для многих народов Древнего мира, удел племен йеменитов, «арабов первородных», предстает в описаниях блистательных древнегреческих и древнеримских историков и географов «землей чудес», полных диковинных существ, и «краем благовонных рощ».

«Благовонных кустов» там росло так много, сказывают они, что сабеи (сабейцы), жители тамошнего царства Сабейского, одного из древнейших в мире, заложенного йементами, «арабами чистыми», автохтонами Аравии, даже «варили себе на них кушанья». Потому-то и шел от городов и селений их такой же благоуханный запах, как от алтарей римских и греческих, где в честь богов возжигали благовония, поступавшие из «земель ладана и мирры», что в Южной Аравии.

Историки и писатели прошлого, в том числе Геродот Галикарнасский (ок. 484 – ок. 425 до н. э.) и Плиний Старший (23–79), делились в своих работах и слухами, гулявшими по царствам Древнего мира, о неких таинственных обитателях земель «Счастливой Аравии». Рассказывали, к примеру, о священной птице Феникс, «с продолжительностью жизни в 509 лет», и об иппоцентавре, «существе с человеческим лицом, только свирепым, и лошадиными копытами вместо ног». Один раз в 500 лет, пишет Геродот, птица Феникс прилетала из «Счастливой Аравии» в «страну пирамид», в храм Солнца, где, как слышал он от жрецов египетских, «сжигала себя» на алтаре. И, «обретя молодость и красоту», возвращалась в «земли благовоний», чтобы через 500 лет вновь появиться во владениях фараонов, в храме Ра (Солнца), и повторить чудо (2).

«Счастливая Аравия» в сказаниях народов Древнего мира, в работах историков и географов античности, в воспоминаниях путешественников и мореходов, в заметках и записках дипломатов и журналистов

Первым, кто поведал народам античного мира об арабах Аравии и о «землях благовоний», был «Отец истории», Геродот Галикарнасский. Аравия, делится он собранными им сведениями, – это единственное место на земле, где растут ладан, мирра и кассия. Из Хадрамаута, по одному из караванных путей, по «дороге благовоний», ладан и мирру завозят в Палестину, Египет и Финикию. По другому маршруту, через Герру, благовония попадают в Месопотамию и Фарсиду.

Тремя увлекательными сочинениями тех далеких времен, содержащими в себе этнографические и географические сведения о землях и царствах Древнего Йемена, являются работы греческого географа и историка Страбона (64/63 до н. э. – 23/24 н. э.), древнеримского писателя-эрудита Плиния Старшего (23–79) и позднеэллинского астролога и географа Клавдия Птолемея (ок. 100 – ок. 170; жил и работал в Александрии Египетской).

Страбон и Плиний Старший делили Аравию на «Счастливую» и «Пустынную», включавшую в себя – в их понимании карты античного мира – и Сирийскую пустыню. Аравия в трудах Птолемея представлена тремя частями: «Аравией Счастливой», «Аравией Пустынной» и «Аравией Петрейской» или «Аравией Скалистой», то есть землями тогдашнего царства Набатейского. «Аравию Пустынную» (Arabia Deserta) Страбон и Плиний именовали «землями саранчи, миражей и верблюдов». «Аравию Счастливую» (Arabia Felix) величали «царством благовоний» и «краем блаженства».

В описании Страбона Древняя Аравия – это «земля пяти краев»: Йемена, Тихамы, Хиджаза, Неджда (Наджда) и Йамамы (3). Арабские историки и географы прошлого разбивали Аравию на шесть частей: Тихаму (на побережье Красного моря), Наджд, Хиджаз, Бахрейн, Йамаму (‘Аруд и Джав в прошлом) и Йаман (Йемен). То есть в качестве еще одной «значимой» территориальной единицы Аравии прошлого указывали на Бахрейн.

Названия всех этих мест просты и понятны для всякого жителя «Острова арабов». Так, Тихама в переводе с арабского языка – это «Сильный жар», иными словами, – «Дышащая жаром земля», место низменное и жаркое. Наджд (Неджд) значит – «Место возвышенное», а ‘Аруд – «Земля, лежащая поперек», то есть между Йаманом (страной, находящейся по правую руку человека, смотрящего на Восток) и Бахрейном («Обителью двух морей» – моря пресной воды под самим островом и моря соленых вод вокруг него). Что касается Хиджаза, то смысл наименования этой части Аравии – «Преграда», то есть местность, опоясанная цепью гор (4).

Важными в торговом отношении землями «Аравии Счастливой» греки считали Хадрамаут, Махру, Оман, Аш-Шихр и Наджран.

Арабские географы и историки прошлого отзывались о землях Древнего Йемена не иначе как о Йемене Великом. В те времена он был важнейшим звеном легендарной торговой цепочки, связывавшей царства Средиземноморья с Индией и Китаем. Отсюда, из торговых городов-портов Южной Аравии, из ‘Адана (Адена) и Кана’, Эль-Худайды (Ходейды) и Эль-Муджи (Музы, Мохи), шли в Рим и подвластные ему земли, а потом и в Константинополь «самые дорогие» товары. Отсюда на рынки Римской империи, а потом и Византии поступали благовония и алоэ, жемчуг и ароматы (духи) из Аравии, шелк из Китая, специи из Индии, черепаховые панцири и слоновая кость из «земель зинджей» (из Африки).

Йемен, по словам известного арабского географа ‘Абд ар-Рашида ал-Бакуви (вторая половина XIV в. – начало XV в.), включавший в себя земли от Наджрана на севере до Омана на юге, был страной обширной, «обильной деревьями и посевами». Потому-то и звалась она у арабов «Зеленой» (Эль-Хадра). Сеяли там, сообщает ал-Бакуви, «в год четыре раза»; и каждый посев убирали через 60 дней. Деревья в Йемене «плодоносили два раза в году». Жители Йемена слыли среди арабов Аравии людьми гостеприимными (5).

В сочинениях историков и географов античности содержится много легенд о городах «Счастливой Аравии», «числом 164», а также о ее «пяти живописных бухтах и 35 островах», на одном из которых, обитала гигантская птица Рухх, «способная поднять в воздух парусник с матросами».

Историко-этнографический свод под названием «Аравийская старина», повествующий об «Острове арабов», как называли в глубокой древности Аравийский полуостров йемениты, «арабы чистые», автохтоны Аравии (интереснейшие страницы в нем посвящены Древнему Йемену), составлялся долго и кропотливо. В написании этого шедевра, сохранившегося, к сожалению, в летописях «временных лет» человечества не полностью, принимали участие поэты и сказатели, собиратели древностей, писцы и хронисты, историки и географы, путешественники, мореплаватели и любознательные торговцы.

Одно из первых описаний земель Йемена., «Страны благовоний», составили по распоряжению легендарной правительницы Древнего Египта, прекрасной и мудрой Хатшепсут (1507–1458 до н. э.), женщины-фараона Нового царства из XVIII династии фараонов. Она была дочерью Тутмоса I и главной женой фараона Тутмоса II. После смерти мужа Хатшепсут отстранила от власти его несовершеннолетнего сына от другой жены и провозгласила себя владычицей Египта. Лично участвовала во многих военных походах. Восстановила, можно сказать, Египет после нашествия на него гиксосов (кочевых племен из Передней Азии). Предания гласят, что Хатшепсут отличалась любознательностью и «тягой к знаниям». Привечала у себя «мужей ученых» и снаряжала экспедиции египтян в «чужие края», в том числе в таинственную и загадочную страну Пунт, в «царство золота и благовоний». Отправляя туда послов своих, давала наказ: вести описание путей, собирать сказания о народах, интересоваться их преданиями и легендами, обычаями и нравами.

Заметное место в галерее «портретистов» земель Древнего Йемена занимает Геродот Галикарнасский (ок. 484 – ок. 425 до н. э.). Своими глазами он видел многие великие царства Древнего Востока. Бывал в Египте и Вавилоне (450 г. до н. э.). Слышал там от жрецов сказания о землях, племенах и народах «Счастливой Аравии», о загадочной «Ладаноносной стране», что на юге «Острова арабов», о крае, который «благоухает божественным ароматом» (6).

Древнегреческий философ Теофраст (ок. 370–288/285 до н. э.), ученик Аристотеля, первым поведал жителям Древнего мира о богатом йеменском государстве Саба/, его жителях., купцах и мореходах, сборщиках ладана и торговцах алоэ. Сабейцев он величал «финикийцами южных морей». И неслучайно. Морские пути в «южных морях» они, действительно, знали отменно. Активно торговали с Индией и Персией, Восточной Африкой и Цейлоном. «Подобно финикийцам, устремлялись в страны далекие для установления с ними торговых связей» (7).

Жили сабейцы, по словам Теофраста, в достатке, и «превосходили все другие народы богатством и роскошью…Кровати и треножники у них были на серебряных ножках».

Источник богатства сабейцев, сообщал Теофраст, – благовония. Сведения о них приведены Теофрастом в его знаменитой «Истории растений». Деревья, дававшие ароматические смолы, писал он, «ладан, мирра, кассия, кинамон», в обилии произрастали в землях сабейцев. Охраны «благовонных рощ», как таковой, не существовало. Сабейцы были «честны между собой». «Никто не испытывал нужды выставлять охрану для защиты своей собственности». Чистая камедь благовонных деревьев, отмечал Теофраст, оценивалась в его время «вдвое дороже серебра» (8).

Из рассказа Теофраста следует, что все благовония, собиравшиеся в Хадрамауте, свозили в Саботу (Шабву у арабов), древнюю столицу этого края. Там ежегодно, в одно и то же время, проходили ярмарки. Ладан и мирру выставляли для продажи во дворе главного храма. Каждый из владельцев-продавцов благовоний ссыпал свой товар в «отдельную кучку». Втыкал в нее «дощечку с обозначением числа имевшихся в ней мер», а также цены «за ту или иную меру», и удалялся. Торговцы, приходившие туда за товаром, внимательно знакомились с информацией, содержавшейся на дощечках-ценниках. «Перемеряв понравившуюся им кучку», забирали выбранный товар, а на его место клали подлежавшую к оплате сумму денег. Треть от выручки с «каждой проданной кучки благовоний» поступала в пользу храма (ее изымал жрец из тех денег, что покупатели оставляли на местах приобретенного ими товара). Один раз в день, ближе к вечеру, во двор храма наведывались владельцы товара и забирали то, что им причиталось. Обмана и мошенничества не наблюдалось. Благовония, остававшиеся невостребованными, в полной сохранности возвращали их владельцам.

Благовоний в тех краях произрастало так много, сказывал Теофраст, что, со слов ходивших туда мореходов-греков, даже ветер, дувший с той земли, благоухал (9).

Резиденция владык Хадрамаута, дворец Шакир, один из самых роскошных и знаменитых в Древнем Йемене, построенный еще в I в. до н. э., не сохранился; был сожжен и разрушен сабейцами (в III в. н. э.).

Не обошел вниманием земли Древнего Йемена и Эратосфен Киренский (ок. 276–194 до н. э.), один из самых разносторонних ученых античности, греческий географ, филолог, астроном и поэт, глава Александрийской библиотеки. Повествуя о царствах Древнего Йемена в своей знаменитой «Географии», он с восхищением отзывался о столицах всех четырех йеменских царств (Саба’, Катабане, Ма’ине и Хадрамауте), «местах проживания монархов», которые украшали величественные дворцы и храмы (10).

Эратосфена, человека беспримерных знаний о странах и народах Древнего мира, часто называют «Отцом географии» (он первым ввел в обращение термин «география»).

О благовониях аравийских, о жизни и быте сабейцев рассказал в своей «Исторической библиотеке» и древнегреческий историк Диодор Сицилийский (ок. 90–30 до н. э.). Описывая «Аравию Счастливую», он указывал, что в его время она давала «большую часть товаров», считавшихся у греков дорогими. Сабейцы владели огромными стадами скота, в «количествах невообразимых», и «превосходили в богатстве» не только соседних арабов, но и «всех прочих людей». Дворец их владыки, «получавшего престол по наследству», располагался в столице царства, в городе Саба’. И сам дворец тот, и жилища сабейцев отличались роскошным внутренним убранством и впечатляющим внешним видом. В домах сабейцев имелись «чеканные кубки разного вида, сделанные из злата и серебра». Некоторые колонны дворцовых залов «венчали серебряные фигуры». Потолочные деревянные перекрытия и двери домов обращали на себя внимание дивной резьбой и искусной инкрустацией из слоновой кости (11).

В «Аравии Счастливой», говорится в сочинении Диодора, «в изобилии» произрастают растения, «дающие ароматические вещества». Оттуда «берутся ладан и мирра», и «расходятся потом по всем странам мира». Их возжигают в храмах – в честь богов. Заросли благовонных рощ в землях тамошних – таких больших размеров, и благовоний там всяких – в столь великом множестве, что в то время как народы прочие экономно используют их, возжигая у алтарей богов своих, арабы «очаги ими подтапливают», а рабы их – «постели себе из оных стелют».

«Счастливая Аравия», восклицает Диодор, – это, воистину, обитель благовоний! Здесь, в некоторых местах, даже земля, порой, источает благовонные пары, когда во время работ рудокопов «открываются, случается, душистые вены земли». Приятные запахи «благовонных рощ и жил земных», разносимые ветром, чувствуют даже мореходы, проходящие вдоль побережья края того на судах своих (12).

Имелись в землях «Аравии Счастливой», извещал Диодор, смарагд и бериллий. Добывали там и золото, в самородках, «размером с каштан». У купцов оно звалось «тусклым», то есть не нуждавшимся в выплавке. Золотых дел мастера тамошние изготавливали из него женские украшения (13).

Ведя речь о верблюде, животном Аравийской пустыни, о котором в Риме и в Греции знали тогда немногие, Диодор отмечал, что служил верблюд арабам Аравии одинаково хорошо и в мирное, и в военное время; что аравийцы широко использовали верблюдов и в домашнем хозяйстве, и в торговых, и в военных целях. Во время сражений, на поле брани, на верблюда усаживались по двое лучников; «один из них – спереди, другой – сзади»; и разили врагов стрелами (14).

Писал о Древнем Йемене и Страбон (64/63 до н. э. – 23/24 н. э.), знаменитый историк и географ прошлого, автор всемирно известной «Географии» и не сохранившихся до наших дней «Исторических записок». Древний Йемен, слывший среди народов мира «краем благовоний», сообщал Страбон, отличался «плодородием земель», был богат «пчелиными пасеками» и домашним скотом, и состоял из множества племенных уделов. Самыми большими из них Страбон называет места обитания минееев (минейцев) со столицей в Карна’; владения примыкавших к ним сабеев (сабейцев), со столицей в Ма’рибе; земли каттабанов (катабанцев), простиравшиеся до пролива (Баб-эль-Мандебского) и управлявшиеся из Тимна’; и территорию проживавших на востоке хатрамотитов (хадрамаутцев) со столицей в Саботе (Шабве у арабов, основанной Савтой, сыном Куша, одним из четырех сыновей Хама, сына Ноя). Все они управлялись властелинами их единолично, и процветали. Царство и престол у них наследовал «не сын от отца», а сын того знатного человека, который первым рождался после восшествия на престол очередного царя. Поэтому одновременно с коронацией нового царя составляли «список беременных жен знатных людей» и «приставляли к ним стражу» – для наблюдения. Сына той из них, которая рожала первой, царь, по существовавшему тогда закону, усыновлял. И воспитывал по-царски, «как будущего наследника».

Катабания (Катабан), говорит Страбон, давала ладан, а Хатрамотида (Хадрамаут) – мирру. «Эти и иные благовония» местные жители обменивали на «товары других земель», что завозили к ним купцы заморские. Торгуя благовониями с абиссинцами, йемениты приобретали у них в обмен бивни слонов и шкуры диких животных. Тортовцы-йемениты регулярно наведывались в Троглодитику (Сомали) и Птолемаиду Охотничью, «место охоты на слонов» (располагалось оно у нынешней границы Судана и Эритреи). Товары «с одного материка на другой» перевозили на кожаных надувных лодках (15).

Повествуя о «стране весьма большого племени сабеев» (сабейцах), «землях ладана», Страбон сказывал, что «ввиду изобилия благовоний» народ той страны был сыт и богат, «предавался праздности и вел беззаботный образ жизни». Завозя всевозможные товары из Индии, Персии и Африки, «перепродавал их дальше». «Главный город сабеев, Мариаба [Ма’риб]», располагался на горе. Жил в нем – в роскоши, неге и веселье – царь их, «решавший меж ними тяжбы и прочие дела». Одна часть народа занималась земледелием, другая – торговлей благовониями, которая, как подчеркивает Страбон, сделала сабеев (сабейцев), также как и герреев (геррейцев), жителей Герры, именитого торгового города Древней Восточной Аравии, «самыми богатыми из всех племен аравийских». Таковы сведения о сабеях, замечает Страбон, приводимые Артемидором Эфесским (греческий географ I в. до н. э., автор свода рассказов-наставлений о путешествиях по Красному и Средиземному морям), Эратосфеном Китионским (греческий историк и географ, умер в 194 г. до н. э.) и некоторыми другими именитыми авторами (16).

Кроме благовоний, «в обилии» собирали тогда вдоль южного побережья Древнего Йемена еще и амбру, стоившую на рынках Древнего мира, «как золото».

Караваны с аравийскими благовониями и амброй шли из Хадрамаута в земли Средиземноморья и Месопотамии двумя путями. Первым из них, через Ма’риб, Макоробу (Мекку) и Петру, – в Аш-Шам (Сирию, Ливан и Палестину); а вторым, через Герру, – в Месопотамию.

Занятия и ремесла народов, проживавших в царствах тех, «от одних к другим не переходили». Каждый там занимался строго тем, чем и его предки. «Все родичи владели имуществом сообща, но старшему мужчине в роду принадлежало главенство».

Существовал в царствах «земель благовоний», по словам Страбона, и такой обычай, как «общность жены». Если в семье была только одна женщина, то жить с ней могли все мужчины этой семьи. Тот из них, кто входил в дом первым, имел с ней первым и «половое общение». Непременно при этом он оставлял у дверей жилища свою трость, служившую знаком-предупреждением остальным мужчинам. Ночь, однако, такая женщина проводила только со старшим в семье мужчиной. Прелюбодеяние (им у йеменитов считалась любовная связь женщины с «посторонним мужчиной») наказывалось строго – каралось смертью (17).

Рассказывая о народах «Аравии Счастливой» и «Аравии Песчаной», или Аравии Нижней и Верхней, как фигурируют земли, лежащие на юге и на севере полуострова, в речи древних аравийцев, Плиний Старший (23/24-79) отмечал следующее. Племена кочевников «живут скотоводством и охотой». Жители оазисов – земледелием и садоводством. Делают вина из плодов пальмовых деревьев и масло из сезама (кунжута) жмут. Наиболее густонаселенные места у них – в «стране хомеритов» (химйаритов). У минеев (минейцев, майнцев) – самые плодородные поля и пальмовые рощи; богаты они и скотом. «Кеубаны и арреи» (население Катабана) – превосходные воины. Особенно же это относится к хадраматитам (жителям Хадрамаута). Самый богатый народ – сабеи (сабейцы). Источник их богатства – благовония, золотые рудники, а также медовый и восковый промыслы (18).

Благодаря Страбону, Плинию Старшему и Флавию Арриану, сохранились сведения о морской экспедиции эллинов к берегам Южной Аравии, предпринятой ими из Египта. Во время этого плавания, сообщает Страбон, греки «осмотрели берег арабов» в Эритрейском (Красном) море вплоть до пролива (Баб-эль-Мандебского). Продвинувшись через него, вышли к побережью Южной Аравии «с плантациями деревьев, дающих благовонную смолу». После чего «повернули назад».

Высказывается предположение, что именно тогда греки и разыскали Сокотру (Сукутру у арабов), «Остров благоденствия», «место лучшего в мире алоэ», «важнейшего лекарственного снадобья». Так отзывался о Сокотре в письме Александру Македонскому его учитель, Аристотель, побуждая Александра Великого непременно найти этот остров и поселить на нем греков.

Экспедиция проходила в рамках подготовки (324 г. до н. э.) к задуманному Александром Македонским, но так и не состоявшемуся по причине его внезапной смерти, «аравийскому походу». В целях исследования «берега арабов» было совершено несколько морских походов, – как со стороны Персидского залива, так и Эритрейского (Красного) моря.

В «Перипле Эритрейского моря» (89 г.), широко известном в Древнем мире географическом произведении неизвестного автора (греческого купца, судя по всему, жившего в Египте), содержатся довольно точные описания Красного и Аравийского морей, а также Аденского залива, омывающих побережье Йемена. Вдоль них пролегали сухопутные торговые пути египетских купцов, следовавших с караванами в земли Южной Аравии, в том числе в ‘Адан (Аден; в I тысячелетии до н. э. принадлежал царству Аусан; в 525–575 гг. находился под властью Аксумского царства; впоследствии отошел Султанату Лахдж). Коммерсанты Древнего мира называли Аден «рынком Нижней Аравии». Закупали там благовония и амбру, жемчуг и кораллы, а также панцири черепах и слоновую кость. Все эти, как и другие «дорогие товары» прошлого, мореходы и торговцы «в обилии» приобретали и в Эль-Мудже (Мохе). Этот город на Аравийском побережье Красного моря, сделавшийся со временем мировой столицей торговли кофе, слыл среди «купцов из египтян и арамейцев», говорится в «Перипле Эритрейского моря», «первой Аравией». Мореходы именовали Эль-Муджу «входными вратами в Страну благовоний» (19).

Весомый вклад в описание Древнего Йемена внес Косма Индикоплов (VI в.). Был он византийским купцом, современником императоров Юстина и Юстиниана, пытавшихся прибрать к рукам земли «Счастливой Аравии» с ее городами-портами, центрами оптовой торговли «дорогими товарами», в том числе драгоценными камнями и ароматами, то есть духами (20).

Занимаясь делами торговыми, хаживал Косма в Восточную Африку, в Индию и на Цейлон (518–520). Неоднократно посещал Аксум, древнюю столицу Абиссинии, а также порты и рынки обоих побережий Красного моря и Персидского залива. Именно он поведал миру о величественных статуях роскошного дворца владыки Аксума. Поделился собранными им сведениями о древних народах и царствах бассейна Красного моря; о бойкой торговле на Цейлоне, крупнейшем в его время коммерческом перекрестке мира; и о товарах, шедших через него, «разных и богатых», из Индии и Китая, Персии и Восточной Африки.

Судя по всему, человеком Косма Индикоплов был любознательным и «плавателем удачливым». Опасными «тропами морскими» наведывался, и не раз, в царства Юго-Восточной Африки. Все земли, где ему довелось бывать, говорит Косма, вели тогда торговлю «золотой монетой византийской». Принималась она, по его словам, охотно и всюду, «от одного края земли до другого».

Упомянул Косма в своей «Христианской топографии», написанной в 547 г., и об «Аравии торговой», о купцах и мореходах Южной Аравии. Рассказал о бытовавших тогда среди аравийцев преданиях о народах-старцах Древнего мира, связанных, в частности, с сыновьями Хама (Кушом и Мисраимом, внуками Ноя), именами которых народы далекого прошлого величали абиссинцев (кушитов) и египтян (арабское название Египта – Миср). Поведал Косма и о сказаниях йеменитов о Саба’ и Эвеле, сыновьях Куша, «владыках омеритов» (сабейцев) и их соседей в Южной Аравии (21).

Повествуя о «Ладаноносной стране», что «вблизи Океана», о ее торговых связях с Барбарией, что «в двух днях пути» от нее через «лежащее между ними море», сообщил Косма и об арабитах, то есть о кочевых арабских племенах Аравийского побережья Красного моря, и о животном и растительном мире острова Сокотра. Иными словами, познакомил любознательного человека тех лет с древними обитателями земель Южной Аравии, богатыми благовониями. Обратил внимание Косма и на «стаи больших птиц» (сусфа в речи арабов-мореходов, как они именовали альбатросов), гнездившихся тогда на утесах вокруг Адена (22).

Проживая в Александрии и «пребывая в суете житейской», занимаясь, по его выражению, «плетением жизни», Косма Индико-плов все же нашел время и запечатлел «картины земли». Оставил воспоминания о том, что видел и слышал, бывая в чужих краях. Шире распахнул «завесу таинственности и неизвестности», скрывавшую от мира «Остров арабов» с его ушедшими в легенды древними обитателями и блистательными царствами Южной Аравии, и правившими в них властелинами великими и мудрыми, мужчинами и женщинами. Одну из них, Билкис, владычицу царства Сабейского, он называет «царицей Юга». Пересказывает легенду о том, как навещала она царя Соломона, с дарами богатыми. Золото, серебро и «бревна эбенового дерева», привезенные в подарок ему, пошли на убранство и внутреннюю отделку построенного им знаменитого храма. Диковинных же животных из Абиссинии, обезьян и жирафов, доставленных ею в Иудею, поместили в дворцовый зверинец царя Соломона.

Богатым источником сведений о Древнем Йемене, землях искусных ирригаторов и градостроителей, маститых корабелов и отважных мореходов, равно как и о жизни и быте йеменцев прошлого, их городах, крепостях и замках, является «Книга о памятниках и чудесах царя могучего» арабского географа ‘Абд ар-Рашида ал-Бакуви.

Йемен – это обитель ‘адитов, «арабов первородных», пишет ал-Бакуви. Земли, где они проживали, между Аденом и Хадрамаутом, были самыми густонаселенными и богатыми. Но воспротивились ‘адиты воле Аллаха, не вняли наставлениям посланного к ним пророка Худа – и «исчезли с лица земли». Теперь в местах их поселений – одни песчаные холмы. Легенды гласят, что в уделе ‘адитов, на горе Каукабан, располагались два из множества построенных ими дворцов-замков, «богато усыпанных» драгоценными камнями; по ночам они светились так ярко, что служили маяком для путников (23).