История управленческой мысли

Следует отметить, что египетская жизнь зависела не только от Солнца и Луны как мер формирования календаря, но и от великого Нила. Разлития Нила, всецело направлявшие жизнь земледельца, заставили разделить год не на четыре времени, а на три: время наводнения (сентябрь – декабрь), посева, или зиму (январь–апрель), и жатву, или лето. Как писал известный востоковед Б. Тураев: «Если везде человек является сыном своей почвы, то в Египте влияние географической среды на население и его культуру было особенно могущественным». Могущественны были воздействия географических и климатических условий Древнего Египта на формирование сознания населявших его людей. Прежде всего, эти условия были школой государственности. Дело в том, что богатые дары Нила могли превратиться в величайшие бедствия без упорного и систематического труда. Нормальный уровень поднятия Нила – около 5 м, если уровень воды снижался на 1 м, это приводило к наступлению голода. В то же время слишком быстрое, бурное и обильное половодье Нила было гибельным для людей и животных. Как писал «отец истории» Геродот, «когда Нил затопляет страну, только одни лишь города возвышаются над водой… вся остальная египетская страна, кроме городов, превращается в море».

В связи с этими природными событиями воду Нила нужно было регулировать и поддерживать на определенной высоте с помощью специальных сооружений – каналов, резервуаров и шлюзов. Для сообщения между населенными местами возводились плотины и строились передвижные средства (лодки, суда). Все это обусловило раннее развитие в стране гидротехники, судостроения, землемерного дела и наблюдения неба для календарных вычислений, определяющих время наступления и хода разлития реки. Ежемесячный пересмотр границ полей, заливаемых рекой, вызвал необходимость ведения точного измерения, записей, развивалось чувство собственности, уважение к суду и закону. Это требовало сотрудничества и взаимопонимания всего египетского народа на всем протяжении Нила при условии абсолютного подчинения сильной, располагающей безусловным авторитетом центральной власти. Именно благодаря таким условиям Египет стал родиной бюрократической абсолютной монархии.

Всемогущество религии, блестящее развитие искусства, архитектуры, всеобъемлющее значение центральной власти – это черты, которые ярко проявляются в период египетской истории, начинающийся с III династии (около XXX в. до н. э.) и называемый в науке Древним царством. Древнее царство было строго централизованным бюрократическим государством, При том, что идея двух царств, соединенных личной унией, поддерживалась внешним образом. Но в действительности обе половины его царства были давно слиты, и царь свободно переводил чиновников из одной половины в другую и жаловал им земли в любой из частей своего царства. Его божественное достоинство не вызывало сомнений и требовало соответствующего этикета, приближающегося к храмовому культу. Однако божественное достоинство и обязывало – его божественные прообразы (Ра, Гор и Осирис) праведны, сильны и милостивы. Лучшие фараоны понимали это и старались, чтобы их правление было благодетельно, используя различные методы управления государственным хозяйством. В эпоху царствования Амасиса, как пишет Геродот, Египет достиг величайшего процветания, в том числе благодаря специальным методам регулирования. В частности, «Амасис издал вот такое постановление египтянам: каждый египтянин должен был ежегодно объявлять правителю округа свой доход. А кто этого не сделает и не сможет указать никаких законных доходов, тому грозила смертная казнь».

Патриархальный характер царствования египтян особенно нагляден при рассмотрении отношения царей к окружавшим их вельможам. Эти вельможи были не только родовитыми представителями знати, среди них немало было и таких, которые выдвинулись из обыкновенных чиновников и людей незнатного происхождения благодаря своим дарованиям и честности.

Многочисленные надписи в их гробницах, иногда переходящие в автобиографические тексты, сообщают о перечне их должностей. Из этих надписей следует, что прежние области, номы, из которых сложилось государство, превратились в административные и податные единицы, управлявшиеся царскими губернаторами, в Верхнем Египте они назывались вельможами Юга. Особые 6 палат ведали суд. Хозяйство было натуральным, денег не было; торговля была меновая, подати поступали натурой, под управлением главного казначея была «белая палата», наполненная всякого рода продуктами – сырьем.

Огромный штат подчиненных и писцов обслуживал присутственные места. Письмоводство было очень развито и обусловило появление уже в эту отдаленную эпоху происшедшего из иероглифов курсивного письма. Таким образом, для служилого человека была необходима грамотность. Овладение ею при сложности иероглифического письма давалось нелегко, но она открывала дверь в высшее, правящее сословие, которое не знало трудностей и невзгод жизни, характерных для людей нижних сословий. Как увидим дальше, об этом говорят многие нравоучительные писания, восхвалявшие пользу книжного учения с этой утилитарной точки зрения.

Большое значение для формирования источников управленческой мысли имеют многочисленные документы хозяйственной отчетности, найденные в архивах различных городов Шумера и Аккада – Уммы, Лагаша, Ура, Ларсы, Мари, а также Египта эпох Древнего, Среднего и Нового царств. Среди этих документов особый интерес представляют обширные сводки учета «производства операций с рабочей силой», договоры на продажу и аренду земельных участков, документы отчетности торговцев (перечни доходов и расходов, отчеты о торговых операциях, ценники). Административная переписка царя Хаммурапи с его чиновниками в Ларсе дает представление о системе искусственного орошения и административного управления в Вавилоне в 1-й половине 2-го тыс. до н. э. Именно эти документы послужили точкой отсчета зарождения учета и контроля хозяйственной деятельности и ряда других управленческих функций.

2.2. Идеи управления в трудах мыслителей Древнего Египта и Передней Азии

В Древнем Египте в долине Нила к 4-му тыс. до н. э. сформировалось около 40 небольших государств (номов), на базе которых в середине 4-го тыс. до н. э. были образованы царства Верхнего и Нижнего Египта. Около 3000 г. до н. э. при царе Менесе они были объединены в мощное единое Древнеегипетское царство, и началось правление I династии царей.

В Древнеегипетском царстве были созданы первые из дошедших до нас письменных источников, содержавшие упоминание самых простых аспектов управления. Тексты, составлявшие содержание этих источников, были до предела лаконичными. В них констатировались наличие и важность управления государством, указывалось на существование особых групп людей, занятых данным видом деятельности. При этом центральной фигурой, вокруг которой формировались мысли об управлении, как правило, выступал государь, облик которого в большинстве случаев восхвалялся и идеализировался. В ряде текстов встречались упоминания о действиях царей, высокопоставленных сановников и придворных, касающихся управления государством, провинциями, государственным хозяйством, перечислялись управленческие должности и иерархия должностей, связанные с ними права и обязанности, высказывались соображения по поводу зарождавшихся фрагментов организации, ее организационной структуры, целей, приоритетов и функций управления. Еще раз отметим, что наиболее популярными были кадровые вопросы. Объяснить это можно необходимостью организовывать большие массы людей для осуществления грандиозных работ по строительству пирамид, оросительных и ирригационных систем (по аналогии с формированием армейских частей для участия в сражениях).

Главной формой хозяйства в эпоху древнейших царств, а также более поздних государств Шумера и Аккада было земледелие, основанное на искусственном орошении. Поэтому одной из важнейших функций правителей государств была организация и поддержание в порядке ирригационной сети, о чем они постоянно высказывались в своих надписях. Эти заслуги они перечисляют наряду с военными победами, признавая тем самым то громадное значение, которое имела ирригация в жизни страны. Так, Римсин, царь Ларсы (XVIII в. до н. э.), сообщает в одной надписи, что он выкопал канал, «который снабдил питьевой водой многочисленное население… который дал изобилие зерна». В документах этой эпохи упоминаются самые разнообразные оросительные работы – например, регулирование разлива рек и каналов, исправление повреждений, причиненных наводнением, укрепление берегов, наполнение водоемов, регулирование орошения полей и различные земляные работы, связанные с орошением полей.

Характеризуя управленческую деятельность, древние египтяне постоянно уделяли внимание взаимоотношениям, которые должны складываться в этом процессе между верховными правителями и высшими чиновниками. Большой интерес в этом плане представляют «Поучения Гераклеопольского царя своему сыну Мерикара» (XXII в, до н. э.), «Велик царь своими вельможами», – замечал автор поучений Ахтой III. Он писал своему сыну; «Уважай твоих вельмож… Возвышай твоих вельмож, чтобы они поступали по твоим законам». Главным условием успешных действий вельмож царь считал мудрость, подчеркивая, что «мудрость – это прибежище для вельмож. Не нападают на мудреца, зная его мудрость». Царь настаивал на необходимости обучения людей, привлекаемых к управлению, постоянного пополнения их знаний. «Создается мудрость знанием, – говорилось в его поучениях. – Разворачивай свитки свои, следуй премудрости, тот, кто обучается, станет искусным». В другом месте подчеркивалось: «Пусть скажут люди: нет ничего, чего ты не знаешь». При этом обращалось внимание на умелое обоснование и изложение принимаемых решений, в связи с чем давался совет: «Будь искусным в речах, и сила твоя будет велика. Меч – это язык, слово сильнее, чем оружие».

Несмотря на жестокость рабовладельческих порядков, в древнеегипетских источниках часто проводилась мысль о необходимости гуманистической ориентации в управлении, об отражении в управлении интересов простых людей и защите справедливости. Очень четко эта мысль звучала в упоминавшихся «Поучениях Гераклеопольского царя», где Ахтой III советовал сыну: «Не будь злым, будь доброжелательным… Умножай богатство горожан своих… Твори истину… Сделай, чтоб умолк плачущий, не притесняй вдову… Не делай различия между сыном человека (знатного) и простолюдина… Заботься о людях… Не причиняй страданий… Увеличивай отряды молодых, следующих за тобой». Идея заботы о подданных в процессе управления четко прослеживалась и в других древнеегипетских документах. Например, в «Поучениях царя Аменемхата» (XX в. до н. э.) имелись такие произнесенные с гордостью царские слова: «Я подавал бедному, я возвышал малого. Я был доступен неимущему, как и имущему».

В иероглифической надписи на гробнице номарха Антилопьего Нома Амени (XX в. до н. э.) было сказано: «Не было дочери бедняка, которую я бы обидел; не было вдовы, которую я бы притеснял… Не было нуждающегося около меня; не было голодающих в мое время». В древнеегипетских представлениях забота о подданных в управленческой деятельности царя сочеталась со многими другими функциями. При этом роль царя, как правило, восхвалялась, его качества идеализировались и преувеличивались, ему приписывались черты и функции, исходящие от бога. Это наглядно видно из надписи царя Сенусерта III (XIX в. до н. э.), высеченной в крепости Семне, где заявлялось: «Я увеличил то, что досталось мне. Это я, царь, говорящий и делающий. То, что задумывает мое сердце, мною выполняется… Прекрасен сын – поборник своего отца, укрепляющий границу ради того, кто породил его!»,

В общем наборе управленческих действий особое внимание уделялось карательным функциям, направленным на обеспечение порядка в стране и подавление противодействия верховной власти. Так, Ахтой III в своих «Поучениях…» писал: «Вредный человек – это подстрекатель. Уничтожь его, убей… сотри имя его… Не возвышай человека враждебного… Подавляй толпу, уничтожай пламя, которое исходит от нее».

Во II тыс. до н. э. египтяне, чтобы лучше организовать управленческий процесс, стали создавать прототипы будущих табелей о рангах, точнее, составлять должностные инструкции для наиболее важных участников процесса управления государственным хозяйством с перечислением их функций, порядка служебной деятельности, должностных обязанностей и прав визирей – верховных сановников. Раскрывающие эти параметры управления характеристики сохранились в иероглифических списках на стенах фиванских гробниц визирей Рехмира, Усера и Аменемонета (XVI–XV вв. до н. э.). Характеристики эти были весьма подробными. Они показывали, что визири, будучи высшими сановниками, занимались широким кругом вопросов центрального и местного управления и делали это как в закрепленных за ними частях государства, так и в подчиненных им ведомствах.

Один визирь управлял Верхним Египтом и замещал царя в Фивах, когда тот отсутствовал, другой ведал делами Нижнего Египта. Через визирей шли все обращения к царю и все распоряжения царя, касающиеся закрепленных за визирем территорий. Устанавливалось, что визирь назначает на этих территориях ключевых руководителей, каждые 4 месяца заслушивает их доклады о делах, рассматривает присылаемые ими документы, дает указания начальникам округов, квартальным государственных имений и палаты войск, сотникам отрядов (крепостей), выслушивает князей и правителей поселений, устанавливает границы всех округов, владений и пастбищ, исчисляет подати и организует их сбор, направляет чиновников округа для организации летних сельскохозяйственных работ, для устройства огражденных плотинами каналов и порубки смоковниц, посылает воинов и «писцов циновки» для организации выполнения распоряжений владыки, докладывает царю о состоянии закрепленных за ним территорий, выполняет другие обязанности.

Свои решения визирь должен был принимать на основе как устных докладов чиновников и просителей, так и рассмотренных документов. Порядок использования этих документов строго регламентировался. Их должны были доставлять визирю вместе с книгами надлежащих хранителей за печатями опрашивавших и в сопровождении писцов. После использования документы возвращались на свое место, скрепленные печатью визиря.

Об обязанностях и деятельности визирей сообщалось и в других источниках. В частности, в иероглифической надписи о назначении визиря, относящейся к правлению Тутмоса III (XIV в. до н. э.), содержалась рекомендация уделять больше заботы управлению территориальными образованиями. «Обращай твое внимание, – говорилось в документе, – на округа, укрепляя их. Если ты отсутствуешь при обследовании, то посылай обследовать начальников округов, сотских и квартальных». Здесь же признавалось, что управленческая работа визиря – это трудное дело, что визирство «не сладко, вот горько оно как желчь».

Характеризуя различных участников управленческого процесса, египетские источники очень подробно писали о роли и деятельности писцов, которые не только занимались составлением текстов и делопроизводством, но и выполняли разнообразные административно-финансовые функции. Первые сведения о писцах имелись уже в «Текстах пирамид», составленных во время V и VI династий, В частности, в тексте войскового писца Каипера (начало V династии) перечислялись 27 должностей, которые этот писец последовательно занимал: писец пастбищ, писец документов, писец царского войска, надзиратель писцов, начальник царских работ и т. д. На примере писцов и других чиновников древнеегипетские источники не раз показывали не только почетность, но и выгодность управленческой деятельности, дававшей прямые и дополнительные доходы от выполняемых должностных функций. В «Поучениях Ахтоя, сына Дуауфа, своему сыну Пиопи», датируемых XX в. до н. э., отмечалось, например: «Когда ты поставлен во главе местного управления, благодарят бога отец и мать твои. Ты поставлен на дорогу жизни». Автор признавал, что писец – это уже руководитель, что «он сам руководит другими», что «нет писца, лишенного еды от вещей дома царева», что богиня счастья находится «на плече писца со дня рождения его». Отсюда делался вывод: «Если ты будешь знать писания, то будет это добрым для тебя».

Важность роли писцов в управлении и их выгодного положения в обществе подчеркивалась и в других египетских документах. В частности, в папирусах с поучениями писцам, составленных на рубеже 1-го и 2-го тыс. до н. э., говорилось, что, сделавшись писцом, «ты будешь управлять населением всей земли». Подчеркивалось, что писец «управляет работами всякими, которые в земле есть», что должность освобождает от подати, защищает от тяжелого труда, удаляет от мотыги и хлопот, позволяет не быть «под владыками многими и под начальниками многочисленными». В папирусе «Анастаси II» о писцах говорилось следующее: «Это он руководит работой всякой в стране этой»; в «Анастаси III»: «Обрати сердце свое к деятельности писца, и ты будешь руководить всеми»; в «Анастаси V»: «Писец – он руководит всеми, и не обложена налогами работа в письме». Развивая эти оценки роли писца, авторы «Анастаси V» отмечали: «Прекраснее должность твоя, чем любая другая должность, ибо возвеличивает человека она: найденный искусным в ней становится вельможей». В папирусе «Лансинг» подчеркивалось, что писец «сближается с большими, чем он сам», и письмо «для знающего его полезнее, чем любая должность».

Признавая выгодность управленческой деятельности, древнеегипетские источники обращали внимание, что при ее осуществлении нередко имеют место недобросовестность, вымогательство, мздоимство, и выступали за устранение этих злоупотреблений. Фараон Хоремхей в своем указе (XIV в. до н. э.) заявлял чиновникам и судьям: «Я наставлял их по пути жизни и направил их на правду. Мое наставление для них: "Не якшайтесь с другими, не берите взятку…"». В «Поучениях Ани» для борьбы со злоупотреблениями в управлении предлагалось не передавать управленческие должности по наследству, так как «нет сына, чтобы стать начальником сокровищницы, нет наследника начальника канцелярии, вельможи, контролера и писца, искусного своей рукой и в своей работе… Это не то, что дается детям по наследству».

Интересные идеи в области управления оставили после себя древние народы Передней Азии, создавшие наряду с египтянами еще один старейший очаг человеческой цивилизации. В IV–III тыс. до н. э. в Двуречье были сформированы города-государства Ур, Урук, Лагаш, Киш, Шурунпак, Исин, Ниппур и другие образования, на базе которых позднее возникали и функционировали более крупные и устойчивые царства и княжества. Как и египетские документы, источники Двуречья свидетельствуют о разветвленности и активности управленческой деятельности в самые древние времена. В одном из старейших для этого района источнике – «Надписях Лагашского царя Урукагины» (XXIV в. до н. э.) упоминалось о существование в государстве таких управленческих должностей, как патеси (сначала старейшины, а затем местные царьки), атриги (крупные чиновники государственного и храмового управления), землемеры, надзиратели за пастухами, за овчарами, за рыбаками, за кораблями, начальники дома трав, пивоварни, заведующие складами, закромами и т. д. В ранних источниках Старовавилонского Царства, как и в египетских документах, проводилась мысль о необходимости привлечения верховным правителем к управлению страной верных сановников и о распределении между ними управленческих функций. Зачастую такая схема приписывалась богам, а затем проектировалась на земные дела. В «Сказаниях об Атрахасисе» (XVIII в. до н. э.), например, богам приписывалось выделение верховного владыки и назначение управляющего, советника, надсмотрщика.

Древний Вавилон одним из первых в мире выдвинул и практически реализовал идею деления страны на административные округа и назначения во главе них правителей, которых посылали сюда вавилонские цари. На правителей возлагались управление округами, сбор дани, контроль за соблюдением законов и другие обязанности. Разветвленность управленческой системы в Передней Азии постепенно нарастала и достигла таких масштабов и структурных размеров, что уже в VII в. до н. э. в Ассирии список чиновников царя Асархаддона содержал упоминание о 159 должностях.

Освещая тенденции развития управления, переднеазиатские источники свидетельствовали о стремлении правителей государств этого региона совершенствовать и развивать управление. В этих источниках содержались сведения о первых государственных реформах в сфере управления, предпринятых царем Лагаша Урукагиной (XXIV в. до н. э.), шумерским царем Ур-Намму (XXII в. до н. э.) и другими правителями. Весьма содержательными были более поздние реформы царя Ассирии Тиглата (VIII в. до н. э.), направленные на организацию стабильного управления завоеванными территориями. Вместо старых территориальных образований царь создавал новые округа, меньшие по размерам, что облегчало управление ими. Во главе округов ставились верные царю наместники, которым были подчинены ассирийские военные гарнизоны. В округа назначались особые чиновники для сбора податей и формирования воинских подразделений. Все, что укрепляло царскую вертикаль управления, повышало дисциплину управления, усиливало контроль со стороны центральной власти.

Полезным для совершенствования управления было составление в Новохетском царстве специальных предписаний для сановников и государственных служащих, определявших их права и обязанности. Особенно подробной и четкой была «Инструкция» для «господина пограничной охраны», в которой были перечислены подчиненные ему крепости, отряды и учреждения, устанавливались его функции, направленные на обеспечение постоянной оборонной готовности, руководство работами в царском хозяйстве, решение судебных, религиозных проблем. Подробные инструкции были составлены для городских управляющих, высших военных чинов и др.

В Малой Азии сильнее, чем во многих других регионах, была выражена нацеленность управления на обеспечение справедливости и служения подданным. Говоря о таком стремлении, шумерский царь Ур-Намму одним из первых в истории заявлял в изданных им законах, что он «установил справедливость в стране, воистину изгнал зло, насилие и раздор… отстранил начальника моряков, взимателя быков, взимателя овец… и тем установил свободу». Царь подчеркивал, что теперь «сирота не был отдаваем во власть богатого, вдова – во власть сильного», бедняк – во власть богачу. Декларирование служения управления интересам справедливости и защиты интересов подданных четко прослеживалось и в знаменитых законах вавилонского царя Хаммурапи, где ставилась задача «справедливо управлять своей страной», «справедливо руководить людьми и дать стране счастье», добиваясь, «чтобы сильный не притеснял слабого». Такие же мотивы звучали в эдикте вавилонского царя Аммицадуки (XVII в. до н. э.).

Справедливость закреплялась и в официальных документах по отношению ко всем и по всем делам, от кого и от чего зависело «счастье в стране». Вот как звучат некоторые законы Хаммурапи: «п. 42. Если человек арендовал поле для обработки и не вырастил на поле зерна, (то) его следует уличить в невыполнении (необходимой) работы на поле, а затем он должен будет отдать хозяину поля зерно в соответствии (с урожаем) его соседей»; «п. 99. Если человек дал человеку серебро для товарищества, (то) прибыль и убыток, которые будут, они должны поровну поделить перед богом»; «п. 229. Если строитель построил человеку дом и свою работу сделал непрочно, а дом, который он построил, рухнул и убил хозяина, то этот строитель должен быть казнен». А таков текст одного из хеттских законов (XVI в, до н. э.): «п. 146. Если кто-нибудь покупает дом, или селение, или сад, или пастбище, а другой (человек) придет и опередит того (первого человека) и предложит покупную цену выше (первоначальной) цены, (то) он считается провинившимся и должен дать 1 мину серебра. (Первый же человек) покупает по первоначальной цене».

Идеализация принципов справедливости в управлении сохранялась продолжительное время в разных регионах мира. Так, в Древнем Иране царь Дарий I (VI в. до н. э.) в наскальной надписи в Накши-Рустаме зафиксировал, что его «желание – справедливость». Он заявлял: «Для справедливого я друг, для несправедливого я – недруг. Не таково мое желание, чтобы слабый терпел несправедливость ради сильного, но и не таково мое желание, чтобы сильный терпел несправедливость ради слабого».

Представление о системе административного управления в Вавилонии в 1-й половине 2-го тыс. до н. э. дает переписка царя Хаммурапи с его чиновниками в городе Ларса. В малоазиатской практике постоянно проводился принцип решительности и твердости в управлении, декларирующий обязательное и беспрекословное выполнение принятых установок. «Пусть мои указы, – подчеркивал Хаммурапи в послесловии к своим законам, – не имеют нарушителей их».

Еще бо́льшую жесткость проявлял в этом плане древнехеттский царь Хаттусилис I (XVII в. до н. э.), писавший в своем завещании: «Кто словам царя будет перечить, тотчас же должен умереть. Он не может быть моим посланником, он не может быть моим первым подданным». И эта линия не изменялась в веках. Через тысячелетие после Хаттусилиса I царь Ассирии Асархаддон (VII в. до н. э.) в письме Ашшуру восклицал: «Слыхал ли ты когда-либо, чтобы дважды повторялось слово царя сильного?» При этом правители настаивали на согласованности действий участвующих в управлении лиц, выступали против противоборства сановников, против разлада и сговора в делах. Обращаясь к сановникам и старейшинам, Хаттусилис I требовал от них: «Один из вас другого не должен отталкивать, один другого не должен продвигать вперед».

Четко прослеживалось во всех управленческих установках правителей и свойственное всем странам неприятие злоупотреблений служебным положением, корысти, использования власти для личного обогащения. В законах Хаммурапи предусматривалась смертная казнь сотникам и десятникам за присвоение имущества воинов и их притеснение. Царь Хаттусилис I заявлял: «Как бы царь ни поступил – по своей воли или иначе, – все равно злонамеренности да не будет дано». Отсюда одной из задач управления была борьба с несправедливым обогащением, с расхищением национальных богатств. В аккадской поэме «Вавилонская теодиция» (XI в. до н. э.) по этому поводу говорилось: «Пышного богача, что имущество в кучи сгребает, царь на костре сожжет до сужденного ему срока». Нацеленность на борьбу с мздоимством и незаконным обогащением прослеживалась у вавилонян и в последующие периоды. Показателен в этом отношении документ о привилегиях вавилонских городов, написанный в VIII в. до н. э. В нем говорилось: «Если визирь или приближенный царя… примут взятки, то эти лица умрут от оружия, место их обратится в пустыню, дела их унесет ветер». В то же время следует отметить, что справедливых чиновников данный документ защищал, заявляя, что если царь визиря «не чтит, страна на него восстанет».