– Мы заключили соглашение, – сказала она, наконец, – мы должны помочь Королеве Вендис и рассчитываем, что когда она вернёт семье Рейгарден королевство, то сохранит в сердце своём маленькую толику благодарности к нашей скромной обители!

– Я понял. Вы, безусловно, можете рассчитывать на благодарность Королевы Вендис! – Сайрус поднялся и поклонился настоятельнице. Та ответила на его поклон лёгким наклонением головы.

Когда Сайрус возвращался в свою комнату, ему попалось навстречу ещё две полуодетых монахини. В отличие от Таи эти не были так раскованы. Одна из них столкнувшись с Сайрусом даже приседа на корточки, прикрывая груди ладошками. Войдя в свою комнату, Сайрус увидел спящую на животе Вендис. Её обнажённые плечи выпростались из-под меха. Глядя на изгиб её шеи, исчезавший под светлыми волосами, рассыпавшимися по спине, Сайрус разделся, сбросил шкуру с её обнаженного тела и навалился на неё сверху прижавшись вставшим членом к её ягодицам.

– Сайрус, – сонно прошептала Вендис, не открывая глаз, – ты такой горячий!

Стоун уселся на ее бедрах и раздвинул руками ягодицы девушки. Перед глазами его упруго перекатывались полупопия Таи.

– Что ты делаешь? Это моя попа! Не ласкай меня там! Ах! Ах! Как приятно! Я твоя! Ты можешь делать со мной всё что захочешь! – шептала Вендис.

– Да моя Королева! – отвечал Сайрус, прижимаясь к ней всем своим телом.

Необычайно быстро стемнело. Большинство воинов впервые оказались в горах и всё ещё не могли привыкнуть к тому, что темнота здесь наступала внезапно. Де Лейн тоже никак не мог привыкнуть к этому. Им снова пришлось разбивать лагерь в кромешной тьме по колено в снегу. Солдаты ругались, королевские гвардейцы покрикивали на них, но никто их не слушал. Вспыхнула драка, кажется из-за места у костра. Жорж Де Лейн затравлено оглядел свой лагерь. Копошащиеся в снегу тёмные тени казались ему призраками, восставшими из самого ада. Угрюмые солдаты, наконец, справились с его похожей на шатёр палаткой и тут же ушли в неизвестном направлении. Двум замёрзшим оруженосцам пришлось самим организовывать костёр и расчищать снег вокруг палатки. Постепенно по всему лагерю запылали костры. Де Лейн подумал о том, что в этой бедной и пустой земле даже дрова приходится везти с собой. Сейчас его солдаты жгли эти драгоценные дрова, нисколько не заботясь об их экономии. Де Лейн подумал, что если сделать им замечание, они могут просто накинуться на него и других рыцарей, которых во всём почти пятитысячном войске было не более ста человек. Де Лейну пришлось признаться себе, что след мятежников они давно потеряли. Ему становилось не по себе от мысли, что эти дикие горцы неизвестно зачем выступившие на стороне единственной оставшейся в живых дочери узурпатора Трора, и даже короновавшие её в замке своих древних Королей, могут сейчас следить за ними из темноты. « Им хорошо! У них всего то две сотни людей. Может даже и меньше. А мне приходится кормить такую прорву народа!» – думал Де Лейн. То, что мятежники находят в каждой деревне еду и укрытие он несколько не сомневался. И в то же время его искренне удивляло, что при такой ужасающей бедности здешних крестьян они всё равно умудряются помогать бандитам Королевы Вендис. «Всё этот Риверстоунский палач!» – думал Де Лейн. Если бы не он, она не нашла бы здесь никаких сторонников! Сейчас они встречали на своём пути лишь глухую затаённую ненависть. Гастон сказал, что эти люди просто запуганы.

– Мы уйдём, а они останутся, – равнодушно заявил он. Вспоминая об этих его словах Де Лейн скривился. Если бы всё было так просто. Теперь он часто вспоминал слова старика Синта о том, что он Де Лейн совсем не знает страну горцев. Тогда Де Лейн лишь пожал плечами в ответ на его слова. Зачем ему что-то знать для победы над жалкой кучкой какого-то сброда? И вот теперь уже почти месяц они гоняются по этим горам за бандой Стоуна и, лишь раз видели на гребне горы всадников, которые предположительно были его разведчиками. Но и только. По приказу Де Лейна было сожжено две деревни, но это привело лишь к тому что теперь в каждом населённом пункте их встречали только брошенные дома заваленные снегом. Колодцы были отравлены, скот угнан в неизвестном направлении. Если бы не снег который приходилось растапливать отряд Де Лейна уже страдал бы от нехватки воды. Утром они вновь двинулись в путь. Де Лейн плохо представлял себе зачем и куда они идут. Но на этот раз удача улыбнулась им, на горизонте дозорные заметили отряд всадников. Де Лейн тут же приказал седлать боевых коней и распорядившись пехоте следовать за ними бросился вперёд. Надежда на скорое окончание этого жуткого похода загорелась в его сердце. Гвардейцы довольно скоро далеко опередили пехотинцев, бандиты всё время были на расстоянии видимости и Де Лейну казалось, что ещё немного и они настигнут мятежников. Солнце уже начало клониться к белым горам, когда отряд мятежников вдруг исчез. Де Лейн ещё некоторое время по инерции продолжал погоню. Наконец он осадил своего жеребца и огляделся. Далеко позади себя он увидел поднимающийся к небу столб чёрного дыма и тогда он всё понял.

– За мной! – заорал он, как бешенный, погнав свою лошадь обратно. Сотня рыцарей пролетела мимо растянувшейся вдоль дороги усталой, измученной пехоты, и через час поравнялись с обозом. Вернее с тем, что некогда было обозом их армии. Де Лейн с ужасом смотрел на пылающие телеги, лошади исчезли, обозные люди перебиты и свалены в снегу у дороги. Под колёсами перевернутых телег превратившийся в кашу снег стал красным от крови. Рыцари стояли поражённые ужасом, осознанием собственной беспомощности. Весь их провиант, фураж для коней и дрова для костров перестали существовать. Де Лейн понял, что им конец и судорожно сглотнул, ему казалось, что твёрдые узловатые пальцы сдавили его горло. «Я был слишком наивен!» – подумал он с запоздалым раскаяньем.

Стоун поправил шарф, которым была замотана нижняя часть его лица, от вздымающихся боков его Молнии поднимался пар. Генри верхом на низенькой мохнатой лошадке, такой же, как и у всех остальных горцев подскакал к нему, вздымая вверх комья снега.

– Они повернули к Ридену! – проговорил он, тяжело дыша.

«Это логично! Самый близкий к ним населённый пункт, где они могут рассчитывать получить помощь! Однако до него больше недели пути! Это их не спасёт!» – подумал Сайрус.

– Командир, когда мы атакуем их? – спросил молодой человек.

Стоун смерил его внимательным взглядом.

– Никогда, Генри, – отвечал он спокойно.

– Что?! – юноша выпучил на него глаза.

– Нам не придётся этого делать. Через пару дней без еды и возможности согреться, они просто замёрзнут, – Стоун опять поправил шарф.

– Замёрзнут?! Но какая же нам от этого слава? – набросился на него Генри, – когда дядя отправил меня к Вам, он сказал, что я смогу многому у Вас научиться! Но я и понятия не имел, что Вы такой трус! Прозвище Риверстоунский палач, совсем Вам не подходит!

Глаза его сверкали. «Неужели я тоже был таким?» – подумал Сайрус.

– Генри, – сказал он мягко, – у нас всего сто двенадцать человек. Всадников почти без брони и боевого опыта. У них сто два опытных рыцаря, Королевских гвардейца, не считая пехоты. Эти рыцари прошли огонь и воду, у них хорошее снаряжение и опытные боевые кони. Наши ребята, сколько из них никогда не вернётся домой, в случае лобовой атаки? Ты сможешь спокойно смотреть в глаза их матерям и жёнам?

Генри вспыхнул и потупился.

– Я знаю, что ты очень храбр, но тебе ещё многому предстоит научиться! И прежде всего, выполнять приказы! Ты можешь думать обо мне всё что угодно, но пока я командую отрядом, ты должен подчиняться! Не забывай об этом!

– Прошу простить меня, командир! Я погорячился! – пробормотал молодой человек.

– Генри, нам предстоит долгая, кровопролитная война, у тебя будет ещё миллион возможностей проявить себя! – Стоун похлопал его по плечу, – возьми пятерых ребят. Я хочу, чтобы вы постоянно маячили на расстоянии видимости от них. Если решат ещё раз погоняться за нами, это будет очень хорошо!

Генри кивнул и, развернув свою лошадку, поскакал прочь. Сайрус поёжился. Его всё ещё беспокоило, что он оставил с Вендис всего двадцать человек. Конечно, монастырь Святых Дев – это почти неприступная крепость, но оборонять её со столь малым гарнизоном, задача не из простых. С этими двадцатью он оставил одноглазого Реда, пожилого старого вояку, очень опытного и осторожного. Реду Сайрус полностью доверял, но всё же на душе у него было тревожно. «Будем надеяться, что монахини аббатисы Таины могут не только распутничать!» – думал он. Сайрус приказал разбить лагерь, не успели развести костёр, как вернулись разведчики во главе с Генри. Раскрасневшийся с мороза он вломился в палатку Сайруса, принеся с собой свежий аромат мороза.

– Они разделились! – закричал он в сильном волнении.

Сайрус поднял на него глаза.

– Они разделились! Все всадники бросили пехоту и налегке отправились в Риден. Стоун скривился, что-то такого следовало ожидать от Де Лейна. А как в его ситуации поступил бы он сам?

– Собирай людей! Мы сядем им на хвост и будем гнать их до тех пор, пока они все не сдохнут! Никто из них не должен достичь Ридена! – сказал Сайрус поднимаясь.

– А как же пехота? – спросил его Генри.

– Не думай о них. Они все уже умерли, – сказал ему Сайрус.

Последняя лошадь пала накануне. Теперь они шли пешком, утопая в снегу, бросив оружие и броню, всё кроме мечей. Каждый шаг давался им с трудом. Под выпавшим снегом они быстро потеряли узкую горную тропинку и теперь брели вперёд ориентируясь только по Солнцу Де Лейн не хотел смотреть на свою левую руку, ещё вчера она почернела, пальцы он больше не чувствовал, но всё равно продолжал идти вперёд механически переставляя ноги. Они всё время держали направление на солнце, Де Лейн с надеждой вглядывался в горизонт, от ярко белого снега глаза его почти ослепли, но он упорно продолжал надеяться. Вчера ближе к вечеру они опять видели маячивших на заснеженном холме всадников на низких лохматых лошадках. Де Лейн стиснул зубы, почему Стоун до сих пор не прикончил их? Он вспомнил о репутации Риверстоунского палача, вероятно Сайрус Стоун просто наслаждается видом их мучений. Десять измождённых королевских гвардейцев продолжали брести по заснеженной пустыни, вытянувшись длинной цепочкой. Когда кто-то из них начинал отставать, он не просил подождать его и никто из них не замедлял свой шаг. Иногда потом они слышали жуткий предсмертный крик, прилетавший к ним из темноты и, тогда они понимали что ещё один из них умер. Де Лейн больше не испытывал к Риверстоунскому палачу даже ненависти. Он отупело, продолжал делать шаги, один за другим. В чём смысл придерживаться своих убеждений? Верить во что-то? Останутся только победители. Проигравшие должны умереть. Остывший труп Де Лейн вмёрзнет в этот жёсткий снег, а Сайрус Стоун, человек лишенный каких бы то ни было представлений о чести, будет продолжать жить и сведёт в могилу ещё много честных и благородных людей. Раньше эти мысли жутко бесили Де Лейна, но теперь ему уже стало всё равно. Есть только победители и проигравшие, а он проиграл в тот самый миг, когда согласился возглавить эту миссию по поимке дочери Трора. Не думал он, что его жизнь закончится именно так! Впрочем, он, вероятно, заслужил это. Ему не хотелось вспоминать о своих солдатах навсегда оставшихся в этом снегу. Это его вина! Он был плохим командиром! Это из-за него они умерли! В конце концов, он их бросил! Деяние достойное Сайруса Стоуна. Ну, ничего! Только бы добраться! Только бы выйти к людям! Чёрт с ней с отмороженной рукой! Ему и одной правой хватит, чтобы разделаться со Стоуном! А там можно будет и умереть! Как всегда здесь быстро стемнело. Де Лейн не оглядывался по сторонам. Он всё ещё надеялся, что возможно, Стоун потерял их в этой белой пустыне. Вместе с темнотой начался снежный буран, но Де Лейн продолжал идти, он давно уже не испытывал чувство голода, это чувство превратилось просто разъедающую его изнутри боль. По его подсчётам, завтра утром он должен увидеть домики Ридена, их крыши занесённые снегом, дымок, поднимающийся из труб.

– Гастон! – позвал Де Лейн и не узнал своего голоса, такой он был хриплый и полузадушенный. Ответа он не дождался. Де Лейн остановился и огляделся щурясь от бьющего в глаза снега.

– Гастон!

Тишина была ему ответом, только вой ветра, заглушавший его жалкий выкрик. Де Лейн остался один, он был совсем один в этом жестоком, холодном мире жаждавшим его смерти. Он упал на колени в снег и заплакал. И тут он услышал стук копыт, всадник приближался к нему. Де Лейн вскочил.

– На помощь! Я здесь! – отчаянно закричал он, стараясь изо всех сил перекричать ледяной ветер.

Де Лейн увидел огромную тень, появившуюся в снежном буране и, следом за ним ещё нескольких всадников на низких лошадках и всё понял. Он хрипло и страшно рассмеялся. Всадник показался ему устрашающе огромным, похожим на великана, но он всё же нашёл в себе силы вытащить из ножен меч и стоял, пошатываясь, сжимая его в правой руке. Подъехав к нему всадник спешился, лицо его было замотано шарфом, видны были только глаза, остальные остались в сёдлах глядя на Де Лейна.

– Я Сайрус Стоун! – глухо проговорил всадник подойдя и остановившись перед Де Лейном.

– Будь ты проклят! – прошептал рыцарь.

– Ты заблудился Де Лейн и давно уже идёшь не туда! Ночью вы прошли мимо Ридена и теперь ходите по кругу.

– Ты врёшь! – простонал Де Лейн, он пошатнулся и едва не выронил меч из ослабевшей руки.

– Я мог бы просто дать тебе замёрзнуть, но мне нужна твоя голова! – Де Лейн услышал звук меча извлекаемого из ножен. Снежинки, касаясь чёрного лезвия, тут же превращались в капли воды похожие на слёзы.

– За сожжение деревень Карс и Литл, и убийство их жителей, я Сайрус Стоун именем Королевы Вендис приговариваю тебя к смерти!

Меч со свистом разрезал воздух и голова Де Лейн отделившись от тела упала в сугроб, словно большой ком снега. Из вскрытой шеи маленькими фонтанчиками била кровь и шёл пар. Простояв на ногах не более секунды, обезглавленное тело рухнуло в снег, Стоун подобрал голову рыцаря и сунул её в мешок.

– Возвращайтесь в монастырь! – приказал он, обращаясь к одному из сидевших на конях воинов.

– А Вы, командир? – спросил тот, лицо его было также замотано шарфом до самых глаз.

– У меня есть небольшое дело в Ридере, Генри, – отвечал Сайрус.

Спустившись с холма, Сайрус увидел Ридер, в который так мечтал попасть Жак Де Лейн. Сайрус усмехнулся, в некотором смысле мечта Де Лейна вот-вот сбудется. Назвать Ридер городом можно было лишь с большой натяжкой, покосившиеся, засыпанные по самые крыши снегом домики, острый шпиль колокольни, самого высокого здания в Ридере, больше взгляду не за что было здесь зацепиться. «Неудивительно, что Де Лейн прошёл мимо Ридера! Он просто не знал, что город находится в лощине! Но всё же ты попадёшь в Ридер, сир рыцарь!» – подумал Сайрус, покосившись на мешок, притороченный сзади к седлу. Чтобы найти постоялый двор Сайрусу пришлось дважды спрашивать дорогу. Постоялый двор показался ему похожим на хлев, это было продолговатое, вытянутое, уродливое строение. Устроив Молнию в конюшне, Сайрус зашёл в помещение гостиницы, стряхивая с себя хлопья налипшего снега. Ни на кого не глядя, он прошёл прямо к барной стойке. Женщина за стойкой подняла на него заинтересованный взгляд. В который уже раз Стоун пожалел о том, что его высокий рост привлекает к себе слишком много внимания. Он поздоровался.

– Откуда Вы прибыли, господин? Сир рыцарь! – поправилась она, заметив под его плащом рукоять меча.

– Я не рыцарь, – возразил ей Сайрус, – меня здесь должны ждать.

– Как выглядит тот, кто ждёт Вас?

Сайрус заколебался. «Чёрт его знает, одет он как монах или нет!» – подумал он с раздражением. Но что-то говорить всё же надо было.

– Он… скажем так, похож на священнослужителя, – проговорил Сайрус, наконец.

Женщина задумалась.

– На монаха, говорите? Пожалуй, Вы правы, сейчас когда Вы сказали, он и, правда, был похож на монаха. Человек, подходящий под Ваше описание остановился в комнате двадцать восемь. Что мне ему передать? – спросила она.

«Какие здесь строгие правила!» – подумал Сайрус с уважением.

– Скажите ему, что его ищет медведь.

– Медведь? – женщина улыбнулась.

Сайрус кивнул. Она ушла, Стоун огляделся, полутёмное помещение трактира было пустым, от слова совсем, его это порадовало. Минут через пять женщина вернулась.

– Он сказал, что ожидает Вас!

Освещая путь огарком свечи, женщина повела Сайруса за собой. У одной из одинаковых дверей она остановилась, негромко постучала и сказала:

– К Вам посетитель, господин!

– Пусть войдёт! – услышал Сайрус из-за двери знакомый голос. Он толкнул дверь вошёл, за столом склонившись над какими-то бумагами сидел Лазарь.

– Прикройте дверь, Сир медведь! – сказал он, не поднимая головы, – сквозняк!

Сайрус притворил дверь, он вовсе глаза смотрел на чёрного брата.

– Как Вы тогда выбрались? – вырвалось у него.

– Когда? – Лазарь поднял на него удивлённый взгляд.

– А-а! – он улыбнулся, – я уже и забыл об этом! Честно говоря, не припоминаю подробностей! Что-то подобное происходит постоянно!

Лазарь сделал рукой, в которой сжимал гусиное перо неопределённый жест.

– Присаживайтесь, сир Стоун!

Сайрус сел, он заметил меч, стоявший рядом со столом, за которым сидел Лазарь. Монах продолжил писать.

– Дайте мне пару минут! – попросил он. Сайрус с всё возрастающим удивлением рассматривал Чёрного брата.

– Дел накопилось! Меня повысили недавно, и обязанностей прибавилось, знаете ли! – пояснил он.

Этот человек уложил как минимум десяток гвардейцев и выбрался живым из ловушки, из которой ему Стоуну, было бы вырваться чрезвычайно трудно. Сайрус думал о том, что и теперь от монаха не исходит никакой угрозы, несмотря на стоявший рядом меч.

– Хотите что-то спросить? – не поднимая головы, осведомился Лазарь.

– Вы сможете победить меня? – спросил Сайрус.

Лазарь поднял голову.

– Вы имеете в виду в бою на мечах? Если со щитами, то вряд ли! Щит даёт большое преимущество тому, кто физически сильнее, а с Вами по силе, пожалуй, никто не сравнится! Но в замкнутом помещении, как это и без щитов, думаю, у меня были бы некоторые шансы! Впрочем, проверять это мне бы не хотелось! – Лазарь вернулся к своим бумагам.

Сайрус усмехнулся.

– Я рад, что Вы живы, – произнёс он.

– Я тоже, – отвечал Лазарь.

Только тут Сайрус заметил, что монах одет совсем не как монах. Лазарь скорее был похож на странствующего рыцаря, чем на монаха.

– Этой женщине можно доверять? – спросил он.

– Вы о трактирщице? Да, по-моему, вполне честная женщина! – Лазарь закончил писать, он помахал в воздухе бумагой, ожидая, когда высохнут чернила. Накапав воска, он запечатал бумагу своим перстнем. Повернувшись к Сайрусу он, как будто впервые увидев, внимательно оглядел его.

– Да меньше Вы не стали! Всё также привлекаете к себе повышенное внимание! – произнёс он с некоторым неудовольствием. Лицо Лазаря разгладилось, он заметно повеселел.

– Однако вы проделали чудесную работу! Я горжусь, что мы в Вас не ошиблись! И кстати я тоже рад, что Вы живы!

Сайрус опять усмехнулся.

– О чём Вы хотели поговорить со мной? – спросил он.

Лазарь помрачнел.

– Полагаю Вас можно поздравить со славной победой над Королевской армией! Победу, в которую никто не верил! И всё же Вы сделали это!

– Я сделал это не один. Да и победили их эти горы, а не я, – отвечал ему Сайрус.

Лазарь несколько секунд смотрел на него.

– Вы понимаете, что эта победа, в общем-то, ничего нам не дала? Она лишь показала Канцлеру Рибону, что к вашей банде нужно относиться со всей серьёзностью! И он уже сделал свой ход!

У Сайруса неприятно засосало под ложечкой. Не то чтобы он верил что всё можно будет решить одной единственной победой, но всё же рассчитывал, что у них будет чуть больше времени для того чтобы поднакопить силы.

– Не буду Вас томить, он пригласил к себе глав всех четырёх горных кланов! Он хочет раздавить вас руками самих горцев!

Сайрус с сомнением поскрёб подбородок.

– Не факт что у него это получится! – сказал он.

– Может быть, и нет! Но мне кажется, что Вы сир Сайрус, недооцениваете силу убеждения, которой располагает Канцлер Рибон.

– Что Вы предлагаете нам делать?

– Я предлагаю вам идти на Север! Вы ещё не в курсе, никто здесь ещё этого не знает, но на Севере началось восстание. Едва они узнали, что дочь Трора жива и её даже короновали, они тут же подняли мятеж.

– Признайтесь, это ваш орден постарался, чтобы слухи о коронации Вендис распространились столь быстро? – спросил его Сайрус, глядя Лазарю в глаза. И монах не отвел взгляд.

– Конечно, это сделали мы! – он улыбнулся, но не так как раньше, а одними губами.

– Почему ваш орден помогает Королеве Вендис?

– Я Вам уже объяснял. Мы надеемся, что Королева Вендис оправдает наши ожидания.

– А если нет?

Лазарь опять улыбнулся одними губами.

– Надеюсь, этого никогда не случится! Что это? – он указал на мешок, который Сайрус зайдя в комнату, кинул у своих ног.

– Взгляните! – Стоун пнул, мешок и тот смешно перекатываясь, оказался ближе к Лазарю. Монах пододвинул его к себе, развязал верёвку и заглянул внутрь. Сайрус не спускал с него на глаз. На лице Лазаря не дрогнул ни один мускул.

– Бедный, глупый Де Лейн! – сказал он спокойно, завязывая мешок, – что Вы планируете делать с его головой?

– Я хочу послать её Канцлеру Рибону!

Лазарь усмехнулся.

– Это будет неплохо! Думаю, его это порядком разозлит!

– Мне пора идти! – Стоун поднялся.

– Не останетесь переночевать? – удивился Лазарь.

– Нет. Меня ждут в монастыре Святых Дев!

– Что ж, передавайте привет настоятельнице Таине! Выразите моё глубочайшее восхищение Королеве Вендис! И возьмите это! – он протянул свёрнутую в трубку бумагу, которую писал, когда Сайрус вошёл в комнату. Стоун взглянул на печать. Это была печать магистра Чёрного Братства.

– Откроете когда окажетесь на Севере!

Когда Сайрус взялся за ручку двери, Лазарь проговорил негромко:

– Для таких, как Вы естественно видеть врага в каждом сильном мечнике, но я хочу, чтобы Вы поняли, я Вам не враг!

Сайрус кивнул, вышел из комнаты и аккуратно запер за собой дверь. Вернувшись к барной стойке он, ещё раз попросил хозяйку, как следует покормить Молнию. Заказал себе еды и стал быстро набивать свой желудок. Закончив есть, он заказал пиво, вытащил бумагу из-за пазухи и ещё раз посмотрел на магистерскую печать. Им овладело жгучее желание сломать печать и прочитать то, что там написано, а уже в зависимости от этого возможно вернуться в комнату в которой сидит сейчас Лазарь и убить его. Сайрус поборол в себе это желание. Он убрал письмо в поясную сумку, отхлебнул несколько раз принесённое хозяйкой пиво, не ощущая его вкуса, бросил на стол несколько монет и встал. «Время двигаться вперёд!» – сказал он себе.

– Сидите спокойно Ваше Высочество! – Лилиана высунув от усердия кончик розового язычка, аккуратно наносила тонирующий крем на лицо Вендис. Шрам на правой стороне её лица постепенно исчезал. Сайрус смотрел на будущую Королеву и видел, как она нервничает. Пальцы её дрожали, несколько раз Вендис поднимала руку, чтобы поправить волосы и снова опускала её. Чтобы унять дрожь в пальцах Вендис сжала руки в кулачки, вонзив ногти в ладони. Уродливый шрам на правой стороне её лица был уже почти незаметен.

– Они приехали? – спросила Вендис, глядя на Сайруса. Голос её предательски дрогнул.

– Нет, моя принцесса, – покачал головой Стоун.

– Но представители от всех четырёх кланов явились на Вашу коронацию! – добавил он поспешно.

– Значит, они так и не появятся, – пробормотала Вендис с кривой улыбкой, как будто не слушая Сайруса. Он вышел в коридор, оставив девушек наедине. Несмотря на то, что Главный зал натопили, в помещениях промёрзшего за сотню лет древнего замка ощущался могильный холод. Сайрус подумал, что эти тёмные коридоры и холодные пустые комнаты, напоминавшие каменные мешки вызывают неприятную ассоциацию с тюрьмой в которой его держали почти полтора года. Склеп, это слово он знает из книг. Из книг, которые прочёл благодаря Роксане. Сайрус подумал, что теперь всё реже и реже вспоминает о своей погибшей жене.

Из коронации Сайрусу запомнился огромный каменный зал со сводчатым потолком, свет чадящих факелов, прижимающийся к ледяному полу. Небольшая группа мрачных людей сгрудившихся у высокого каменного трона. Бородатые лица их блестели в полумраке, представители четырёх горных кланов, богатые только своей гордостью, но не золотом или замками. Сайрус видел, как изменились их лица когда в зал вошла Вендис одетая в платье напоминающее своим покроем одежду королей древности.

– Это будет наша Королева! – проговорил кто-то. От лица Вендис исходило сияние, она милостиво улыбалась теснившимся вокруг трона горцам и, Сайрусу на миг показалось, что он в сияющем тронном зале полном богато одетых лордов. Старичок монах, привезённый Сайрусом из какой то деревни, возложил на голову Вендис тяжёлую чёрную корону, сделанную из обычного тёмного железа. По легенде переплавленный меч великана стал для неё материалом. И она гордо выпрямила спину, шрам её совсем не был заметен, Сайрус подумал, что Лалатина хорошо потрудилась.

– Да здравствует королева Вендис! – хрипло прокричал один из горцев и нестройный хор голосов подхватил его выкрик. Сайрус подумал о том, что эти вечно голодные представители кланов ждут не дождутся когда начнётся приуроченный к коронации пир. На этом обеде Вендис расточала обворожительные улыбки, улыбалась грубым шуткам горцев и выглядела совершенно счастливой. Лишь иногда по её лицу пробегала тревожная тень. Сайрус слушал пьяный трёп горцев и не верил ни одному их слову. Вернувшись в свою комнату, Вендис спросила у него.

– Сайрус, почему ты всё ещё со мной?

И он не смог ей ответить.

Кажется, он немного задремал в седле. С самого начала Сайрус предоставил коню самому выбирать правильный темп. Молния трусила вперёд не торопясь, когда она фыркала Сайрусу казалось что его лошадь принюхивается словно собака. За последние несколько месяцев он настолько пропитался лошадиным запахом, что совсем перестал обращать на него внимание. С утра потеплело, пошёл мокрый снег, наст стал рыхлым и вязким. Белая грива Молнии стала мокрой, покрытой капельками влаги похожими на жемчужинки. Мокрый снег шёл косой стеной, Сайрус почти не видел горы справа и слева от себя, сквозь снежный сумрак проступали только их смутные очертания. Втянув голову в плечи он сидел в седле ссутулившись и почти не глядел по сторонам радуясь осторожности и сообразительности своей лошади. К полудню снег прекратился, поднявшись на холм Сайрус увидел всадника, преграждавшего ему дорогу. Плечи и капюшон его плаща были покрыты белой снежной мантией. Сидя на своей маленькой мохнатой лошадке всадник не двигался похожий на изваяние. Сайрус подъехал к нему вплотную и своей большой рукой принялся стряхивать с всадника мокрый, налипший снег.

– Генри я же просил тебя возвращаться в замок! – сказал Сайрус с упрёком.

– Я всех отправил, а сам решил подождать Вас, – отвечал юноша.

– Ну и чтобы ты стал делать, если бы меня схватили? – спросил Сайрус с улыбкой.

– Я бы освободил Вас! – отвечал юноша с непоколебимой решительностью. Сайрус спрятал улыбку в рыжую бороду и потрепав Генри по плечу произнёс.

– Это хорошо, что ты меня подождал. Мои планы меняются, и твоё присутствие сэкономит мне кучу времени.

Он вытащил из сумки манускрипт, полученный от Лазаря и, передал его юноше.

– Отдашь это нашей Королеве.

– А Вы разве не поедете к ней? – перебил его Генри.

– Нет. Дай мне сказать. В Северных землях началось восстание. Люди взялись за оружие, они ждут прихода своей Королевы. Вендис должна придти к ним. Я верю, что ты и Ортон справитесь с тем, чтобы невредимой доставить её к повстанцам.

– А как же Вы?

– Я отправлюсь к представителям кланов. Начну со своего. Я попытаюсь убедить их. Я думаю, что без горцев нам сложно будет победить в этой войне! – сказал Сайрус.

«А ещё я не собираюсь тупо следовать указаниям Чёрного братства!» – подумал он.

– Как же так?

Генри казалось совсем пал духом.

– Это отличная возможность для тебя проявить свою самостоятельность! – сказал ему Сайрус, – ведь ты же хотел этого!

– В любом случае главным будет Ортон, ты сможешь многому у него научиться. Гораздо большему, чем у меня! – добавил Сайрус с улыбкой.

– Вот ещё. У этого одноглазого!

Генри произнёс это с таким возмущением, что Сайрус не смог сдержать смех.

– Отправляйся и не мешкай! – сказал он ему.

Генри тронул поводья своего коня и развернулся.

– Что мне передать леди Лалатине? – спросил он краснея.

– Скажи ей, что я прошу прощения за то, что не смог взять её с собой на этот раз. Но пусть она знает, что я верю, ей более чем кому либо другому, и надеюсь на неё!

Генри кивнул, Сайрусу показалось, что он хочет ещё что-то спросить, но юноша пришпорил коня и поскакал прочь.

«Эх, молодость!» – подумал Стоун. Он поправил мешок в котором билась о круп его коня мёртвая голова Де Лейна. Сайрус подумал о том, как бы она не испортилась раньше времени на такой погоде. Нужно было тоже поспешать. Генри был уже далеко. Сайрус ещё некоторое время смотрел ему вслед, потом повернул направо и пришпорил коня.

Он наткнулся на них на третий день пути. Снег к тому моменту полностью растаял и Сайрус не сразу заметил тело человека, лежавшее недалеко от дороги на чёрной земле. Человек был голый, тело его почернело. Сайрус подумал что это вероятно один из солдат Де Лейна. Его догадка оказалась верной. Спустившись с небольшой горки, он увидел внизу тела остальных солдат. Сидевшие на трупах грифы и вороньё клевали их серые мёртвые, безглазые лица. По всему было видно, что рачительные горцы забрали у несчастных всё, что только можно было взять. Следов битвы Сайрус нигде не заметил, по всей видимости, её и не было, эти солдаты просто замёрзли, так и не встретившись со своими врагами.

С каждым днём становилось теплее, как будто время повернулось вспять, и уже началась весна. Когда Сайрус увидел до боли знакомые горы, кое-где уже пробивались на склонах очаги зелёной травы, а узкая тропинка стала раскисшей и вязкой. Грязь комьями налипала на копыта Молнии, заставляя лошадь возмущённо фыркать. Сердце у Сайруса сжалось, боль, о которой он начал уже забывать, неожиданно вернулась. Слишком многое здесь напоминало ему о Роксане. Он отпустил поводья, ему захотелось повернуть коня и помчаться прочь отсюда. Но Сайрус смог взять себя в руки и продолжил свой путь. Замок своего дяди по жене он увидел ещё издали. Сидевшие около ворот покрашенных облупившейся зелёной краской двое солдат в остроконечных железных шлемах, с длинными копьями в руках лениво спрыгнули с камня, на котором сидели и уставились на приближающегося к ним Стоуна. Впрочем, лица их напряглись, когда он подъехал ближе.