Loe raamatut: «Целестиал. Адепт авантюристов»
-Вега!
–Нет!
–Вега, вернись, когда с тобой разговаривают!
Фыркнув, девушка остановилась на лестнице, застряв на ее середине с поднятой ногой. Очень хотелось опустить ту на ступень и свалить к себе в комнату, пока не улягутся очередные недовольства. Обычно к утру уже отходили, а через два дня и вовсе забывали.
И так до следующего раза.
Ругаясь под нос, развернулась и нехотя поплелась назад, нарочито громко шаркая ногами. Ее это все раздражает! Сколько можно, в самом-то деле?!
В большой зале под лестницей, которая убегала на второй этаж возле стены, собралась вся семья. Слуги попрятались в коридорах, откуда выглядывали их любопытные носы. Халльвега едва удержалась от того, чтобы показать ближайшему мальчишке язык. Всего лишь посыльный отца, а туда же. Вон, рожи корчит, гад. Врезать бы ему как следует, чтобы язык свой прикусил и не высовывал, когда не просят.
Круглая прихожая выглядела довольно пустынно. Никаких лишних вещей, красивая разноцветная каменная мозаика на полу. У стен напольные позолоченные канделябры, вооруженные пятеркой свеч с магическими камнями. Днем из них обычно тускло мерцала половина. А то и вовсе гасили, чтобы зря не расходовать дорогой материал.
В окна слева и справа от двустворчатой высокой входной двери заглядывало солнце. Погода на улице – на радость и загляденье. Зато в доме начинается настоящая буря, которая вот-вот прольется дождем. Весь вопрос – с чьей стороны?
У подножия лестницы в трех шагах стояла высокая стройная женщина и чуть полноватый мужчина, немного ниже. Чуть поодаль, ближе к дверям, слонялась как бы без дела высокая статная фигура парня. Кагур. Гордость их семьи, радость и отрада для глаз и ушей, которые постоянно слышат слова благодарности от всех знакомых и соседей. Идеальный сын. Ее брат.
Женщина была облачена в длинное струящееся светло-салатовое платье с темно-изумрудной накидкой поверх. Плетеный ремешок завязывался на боку и забавными кисточками свободно болтался почти до колен, смутно угадывающихся под нежной тканью, едва хозяйка всего этого великолепия приходила в движение. Темно-каштановые короткие волосы украшала диадема в виде крохотных листочков, переплетенных меж собой в незатейливом узоре. Длинные серьги похожего рода болтались возле красивой шеи.
Мужчина возле не мог похвастать строгой красотой, как его супруга. Глаза живые, светлые. Коротко стриженные посеребренные сединой волосы, как отражение тех ужасов и испытаний, которые выдались на его долю. И добрая улыбка.
Впрочем, сегодня отец не улыбался. Не смеялась обычно веселая мама. Даже брат хмурый. Отошел к окну и нервно постукивает пальцами по подоконнику. Чуть сильнее и горшок с надоевшим до чертиков кустом с крохотными алыми цветочками, источающими жуткий запах, начнет подпрыгивать в такт. Выпрыгнет в окошко – вот будет забавно. Терпели в доме эту гадость исключительно из-за полезных свойств. Зеленые листики с малиновой каймой – первое средство от простуды. Промок, замерз – отщипнул сразу при входе в дом, прожевал, и ни одна зараза не прицепится. Отец когда-то принес из одного давнего похода.
Мозаичный пол и красивая краска светло-золотистого цвета, отражающая солнечные лучи, отчего по всей прихожей начинали прыгать и плясать крохотные солнечные светлячки – главная достопримечательность дома. Родители налюбоваться на прихожую не могли. Специально доставляли сюда и то, и другое из Тай Хей Ланури. Добираться оттуда не так чтобы опасно, но всякое случается во время долгих переходов. Особенно ночами.
Халльвега спустилась по лестнице, глядя себе под ноги. На родителей она смотреть не хотела, знала, что те думают после всего случившегося. Но разве это ее вина?! Ведь предупреждала заранее! А, да что там…
Остановилась возле родителей. Глаз от разноцветных мозаичных плит не поднимала. Спираль всех оттенков красного. Цвета не яркие, мягкие, приятные глазу. Чуть дальше они разбавлялись желтыми плитками, а еще дальше зелеными и всем, чем пожелаешь.
–Вега, это переходит все границы! – грозный голос матери не вызвал в груди девушки ничего, кроме недовольства. Словно недремлющий дракон разворачивает свои кожистые крылья. – Ты понимаешь, что творишь?
–Я не сделала ничего, – процедила девушка сквозь зубы, отчаянно не желая углубляться в ссоры. – Ничего, что вызывало бы ваш или их гнев. И я не понимаю, почему…
–Ты подставила под удар свою группу! – в разговор словно тяжелый защитник въехал отец. – Ты уже не маленькая девочка, Вега. Ты должна понимать и принимать ответственность за свои поступки и действия. Это ребенком можно списать все на глупость. Но ты уже взрослая. Тебе уже стукнуло шестнадцать!
Да-да, это она уже все слышала и не один раз. «Два месяца назад ты получила звание адепта, и согласно кодексу авантюристов вправе сама распоряжаться своей жизнью и судьбой. Тебе открыты все дороги, которые надо выбирать с умом. Прожигать жизнь легко, но нужно уметь отвечать за свои действия. Нужно видеть дальше своего носа, понимать, к чему приведут поступки. Не совершать их необдуманно…» И так далее, и тому подобное.
К удивлению Халльвеги отец не стал уходить в обычные дебри своих нотаций, ограничившись парой общих фраз.
–Папа, я понимаю, ты недоволен, – возразила девушка, воспользовавшись временным затишьем, – Но я предельно ясно всем сказала, кто я и чем буду заниматься во время похода. Я не лекарь. Я не шла туда как лекарь и не собиралась им быть. Они сами не захотели брать его. Это моя вина?! Я виновата, что они полезли в пекло, не имея поддержки за спинами?
–За их спинами была ты! – рявкнул обычно улыбчивый отец. – И ты должна была…
–Я ничего им не должна! – вспыхнула вновь Халльвега. Дракон внутри расправил крылья, готовясь взлететь и спалить все, до чего дотронется, дотла. – Я не…
–Ты – лекарь.
–Я не лекарь! – взорвалась она на надоевшие до чертиков, опостылевшие слова.
Надоело! Как оно ей все надоело! Всю жизнь только и слышит – ты лекарь, лекарь. Боги выбрали тебе стезю лекаря. Ты должна следовать ей, не пренебрегать теми талантами, зерна которых посадили в тебя при рождении. А почему она должна быть тем, кем не хочет?!
–От того, что ты отрицаешь свое призвание, ничего не изменится. Тебе придется принять это, – холодным голосом произнесла мама. Женщина выглядела спокойнее своего супруга, тот буквально пылал негодованием. Здесь же ярость ледяная. Контраст семейной жизни.
–Да не хочу я принимать его! Вон, у вас есть Кагур, – небрежно махнула в сторону брата. – Он лекарь. Счастливы? Рады? Довольны?! А я не хочу быть им. Не хочу стоять на подстраховке и ждать, когда все эти идиоты поумнеют. Не хочу спасать чьи-то задницы от отсутствия мозгов в черепной коробке!
–Вега, прекрати! – грубо оборвали ее. Девушка скрипнула зубами в ответ на грозный тон отца. Огромным усилием воли проглотила рвущиеся наружу слова. – Мать права. Тебе следовало бы прислушаться. А не бросаться в крайности. Ты подставила свою группу. Ты можешь это понять? Да после такого тебя никто с собой брать не захочет. Как ты расти собираешься? Учиться?! Из-за тебя едва люди не погибли! Ты можешь это понять?! Вам повезло, что рядом проходили…
–Да сколько можно! – зарычала Халльвега вместе с драконом, который яростно полыхал внутри нее. – Когда уже до вас дойдет? Почему вы встаете на их сторону?! Это они не захотели брать в группу лекаря! Они, понимаете?! Я шла как воин! Я об этом сказала, предупредила их, как нормальных людей. Это им было жалко делить добычу еще на одного человека. Так почему вы ругаете меня?! Почему виновата я, если это они сделали глупость?!
–Да потому, что ты – лекарь! Прими это уже.
–Я не лекарь! – взорвалась Халльвега, когда очередная стена недопонимания возникла в их семье.
Впрочем, она никогда из их семьи не пропадала. Все два месяца упорно держалась. До того тоже была, однако до становления авантюристом не сильно мешала. Родители все надеялись, что блажь пройдет. Их неразумная дочь одумается.
–Ты – лекарь, Вега! – хором воскликнули ее родители.
От громогласного рева девушка запнулась и отчаянно замотала головой. На глаза невольно навернулись слезы. Обида, злость. Почему они ее не понимают?! Неужели так трудно понять, что она не хочет идти этой дорогой?
–Я не буду лекарем, – процедила дрожащим голосом Халльвега. Нервно смотрела куда-то за мозаичный рисунок на полу. – Никогда. Слышите? Я никогда не буду им. Я хочу сама отвечать за свою жизнь.
–Ах так?! – взорвался отец. К нему метнули от пола затравленный взгляд. – Так иди. Иди и отвечай сама за твою жизнь! Только учти, Вега, что грош цена ей, если ты не пойдешь по дороге лекаря. Это – твое признание. Все остальное – дурь, которая вбрела тебе в голову. Ты еще поймешь, как ошибалась. Только поздно будет. С тобой уже никто не хочет иметь дела после сегодняшнего! Я думал уговорить их, просить за тебя прощения. А сейчас понимаю, что ты – пропащий авантюрист. Иди же. Иди и отвечай сама за свою жизнь. Видеть тебя в доме не желаем больше!
–Да и пожалуйста, – нервно буркнула Халльвега, дернувшись в сторону двери мимо родителей.
Они не поймут ее. Никогда не поймут. Уперлись в свое понимание мира, и видеть дальше не хотят. А она не хочет быть, как Кагур! Хватит с нее этих сравнений, этих вечных слов и фраз о том, как она пойдет по его стопам. Какой умницей будет. Как он ее всему научит. А там, глядишь, и жизнь задастся. Ну, может, не получится так же хорошо, но хотя бы похоже.
Надоело!
Дверь хлопнула за спиной подобно грому. Халльвега сбежала по ступеням крыльца, быстрым шагом пересекла сад, выскочила мимо рассыпавшихся охранников на улицу. Здесь, зная, что из дома ее уже не видно, перешла на бег.
Мелькали улицы, размытыми пятнами сквозь невольные слезы пробегали дома и постройки их города. Люди, незамеченные девушкой, отскакивали сами с ее пути. В некоторых она врезалась. Один раз едва не получила сдачи. Повезло увернуться.
Сбежала так далеко, как только смогла. В самое захолустье возле северо-западных ворот.
Здесь под стенами приютились небольшие домики, больше похожие на коробки. Некоторые всего с тремя стенами. Укрыты кто во что горазд, на скорую руку, лишь бы от дождя спасало.
Она бывала здесь прежде. Проходила мимо, не сильно задерживалась. Родители не знали, конечно. Девушке ее уровня не пристало спускаться в трущобы к опустившимся, по словам родителей, авантюристам. Никчемные, бесполезные, безродные.
Сама Халльвега не знала, откуда здесь эти люди. Слышала всякое. Интересно было, но подойти близко опасалась. А сейчас терять особо нечего. Да и идти больше некуда. Шанс, что родители одумаются и вернут ее обратно, настоят на своем, сломают жизнь, был. Небольшой, но даже такой палкой гнал ее как можно дальше ото всего привычного.
Тенью прокралась возле стены и в одном из углов, где стена изгибалась в сторону, опустилась на землю. Только сейчас смогла выдохнуть свободнее. Кажется, никто на нее внимания не обратил и не заинтересовался. Кому она тут нужна?
Перед глазами плыли розовые облака. Халльвега запрокинула голову и наблюдала за спокойным течением времени.
В голове словно зацикленные звучали слова отца и матери. Что они понимают в ее жизни?! Не хочет она быть лекарем! Ну, не хочет и все тут. С души воротит от всех восстанавливающих чар, от авантюристов, которые лезут туда, куда не надо, не подключая голову.
Нет, ну разве она виновата в том, что случилось? Собрались в группу. Два воина, лучник, мага даже где-то нашли. И она. Сразу сказала, что она не лекарь, и идет как воин. Вон, даже меч есть.
Халльвега невольно пальцами нащупала клинок на боку. Практически бесполезная безделушка. Ну, так она и не собиралась никуда лезть. Посмотреть, попробовать. Впервые рискнула, можно сказать. Заранее предупредила обо всем. С ней согласились. Но – не взяли больше в группу никого. Идиоты. Живут по соседству, знают, к чему у нее предрасположенность. Да кому она нужна, эта воля богов?!
В итоге, пока могли, шли вперед. А тут полезли к берлоге матерого на вепря. Так этот едва их не задрал. Начали орать, требовать от нее лечебных чар.
Хрен им, а не лечение! Она заранее сказала, что не лекарь. Шла как воин. Пусть хоть треснут, не воспользуется своим проклятьем.
От зверя их защитник едва ноги не протянул. Удалось отделаться благодаря еще одной группе, двигающейся в параллельном направлении. Дотащили раненого парня до города, а там сразу у ворот его и подлатали.
Разумеется, тут же наехали на нее. Мол, почему не помогла, не полечила? Умеет ведь.
А вот дудки! Она предупреждала, что идет как воин.
Стоило сказать об этом, как тут же все начали кричать. Какой из нее воин, курам на смех. От ее меча одно название. Короче, полностью бесполезная без предрасположенности к военному ремеслу. При рождении показались задатки к лечению, пусть и лечит.
В конечном счете проводили под охраной в отчий дом. Ну, а дальше то, что случилось.
Халльвега вздохнула, наблюдая за течением облаков по стремительно темнеющей небесной реке. Пики острых скал начинали сверкать в водах той белесыми искрами.
Дурацкая воля богов. Если бы не она, все могло бы сложиться по-другому. Угораздило ведь родиться с предрасположенностью к лечению! Не будь всего этого, рождайся каждый белым листом бумаги, многие истории оказались бы написанными совсем иначе.
Вот кто сказал, что рожденный с магическим даром, не может стать лекарем, допустим? Подумаешь, у него изначально есть два-три навыка на разрушение и какой-нибудь на поддержку себя. Из всего этого сложно, долго, но можно выучиться на лечение.
Или вот она. У нее есть способность лечить мелкие раны. Есть способность щита. Но абсолютно нет навыков владения оружием. Но почему она не может взять меч и пойти сражаться до тех пор, пока они не появятся? Да, даже за парочку навыков придется долго воевать. И улучшаться они будут медленнее, чем ее лечебные навыки при постоянном использовании.
Но ведь они обязательно появятся! Да, дольше. Да, не так эффективны будут. Однако при должном упорстве в конечном счете она выйдет к тому, к чему придет любой авантюрист, рожденный с талантом к боевому искусству.
Так почему ее не хотят понять и принять? Не желает она быть лекарем. С души воротит. Спасибо, но – нет. Не будет использовать магию лечения, хоть мир пополам треснет. Обойдутся как-нибудь без ее сомнительных навыков.
Девушка подтянула к себе ноги.
В сгущающихся сумерках становилось прохладно. На ней – легкая светло-серая туника и кожаные штаны, купленные за какие-то гроши пару недель назад специально для похода в качестве воина. Не рассчитывала, что это будет все, что у нее есть. Одежда и меч, купленный самой себе на шестнадцатилетие. Самый лучший подарок, который могли бы сделать родные. Нет, дома ей подарили посох. Кагур выбирал. Знал, все знали, что она не хочет быть лекарем, и туда же.
В носу подозрительно защипало. Халльвега чихнула и небрежно смахнула набежавшие на глаза слезы. Шмыгнула. Не то, чтобы очень холодно, однако сыровато.
Туман серыми пятнами пробирался в щели от закрытых ворот. Каким-то неведомым образом просачивался, казалось, прямо сквозь каменные стены города. Словно враждебная магия.
От разыгравшегося воображения отвлекло шуршание травы и чужой голос, освещенный горящей палкой.
–Это кто тут простыл? – от вида девушки, затаившейся в самом углу у стены, брови возникшего из темноты ночи мужчины взметнулись вверх. – Ты что тут делаешь, малыш? Откуда взялась? Как зовут? От кого прячешься? Вставай, не сиди. Простынешь еще. Идем к костру, не дело тут сидеть. Боишься чего? Или кого?
Халльвега нерешительно смотрела на незнакомца. Невысокий, плотного телосложения. Кожаные штаны, рубаха светло-песочного цвета, чуть потрепанная, распахнутая. Пуговиц ни единой. Задумывались они на рубашке или нет – тот еще вопрос к портному. Светло-каштановые волосы стрижены так коротко, что видна старая татуировка на правой стороне, выходящая к виску. Какие-то ромбики и квадратики.
–Осмотр закончен? – белозубая улыбка незнакомца выглядела добродушной.
Халльвега осторожно приняла протянутую руку. И тут поняла, насколько замерзла, когда пальцев коснулось тепло чужой ладони.
–Простите, – чуть смутилась она, чувствуя, что ее рассматривают в ответ. – Меня зовут Халльвега. Лучше просто Халль.
–И откуда же ты тут такая красивая? Идем к костру. Никто тебя не съест, все свои. Впервые на нашей стороне города, что ли?
–Из дома выгнали сегодня, – призналась тихо Халльвега.
–Вот как? – ее утянули за собой, не выпустив пальцев из плена руки.
Довольно уверенно повели задворками разнообразных угрюмых домиков. Если их так можно было назвать. Словно большие коробки. В них и жить-то толком нельзя.
–Из-за меня сегодня чуть человек не погиб, – призналась негромко Халльвега, топая чуть позади незнакомца. Невольно ожидала, что после этих страшных слов от нее отпрянут с ужасом на лице.
–Каждый гибнет только по собственной глупости, – отмахнулись от ее признания словно от мошкары. – Либо лезет туда, куда не стоило, либо доверяет тем, кому не надо. Ты и только ты сам отвечаешь за свою жизнь.
–Вы тоже не согласились с выбором?! – воскликнула Халльвега, уловив знакомые рассуждения, точь-в-точь повторяющие ее размышления на тему собственной судьбы.
–А как же, – хмыкнул мужчина. Подмигнул девочке. – Успокойся и не дрожи от страха. Здесь все такие, как ты. Бояться нас не нужно. Или ты от холода? Давай, садись ближе к костру. Я пока один, так что места хватит. Садись, не стой пнем. Поскольку ты первый день, как здесь появилась, накормлю и объясню правила житья. Остальное поймешь сама, если не глупа.
Халльвега опустилась к костру. Осмотрелась. Они обошли длинные ряды хаотично уставленных домиков, и расположились за одним из костров. Всего их тут таких было больше десятка. Там, где домики сворачивали за убегающей к центру города улицей, ряд светлых пятачков продолжался.
–А вас как зовут? – решилась спросить Халльвега, пока ее новый знакомый был занят тем, что ставил над огнем котел. Тот был весьма внушительных размеров. Похоже, не на один день готовить станет. Или не на себя одного.
–Тебя. Авантюристы никому не выкают. Ты, конечно, пока еще адепт, но лучше привыкать сразу. Тебе сколько, малыш?
–Шестнадцать стукнуло пару месяцев назад.
–Быстро же ты определилась с выбором, – покачал головой мужчина. Из дырявого у самой верхушки ведра щедро плеснул прозрачной жидкости в котел. Часть попала в костер. Угли недовольно зашипели, потемнев на краткий миг. – Мне вот много лет понадобилось, чтобы решиться на эксперимент. А ты еще совсем мала, не попробовала толком своей стези. Что же тебе там не понравилось? Лекарь, я правильно понял?
–Правильно, – нехотя буркнула Халльвега. Ее раскусили как треснутый орех.
–Может, еще понравится?
–Никогда!
–Тише-тише, – весело замахал мужчина руками с зажатой в них морковью. Пушистая ботва радостно покачивалась в такт его движениям. – Всему свое время. Попробуешь новое. Не понравится, так можно вернуться к старым навыкам.
–Никогда не вернусь к лечению, – зло прошипела Халльвега. Обхватила колени руками. Придвинулась еще ближе к костру, чувствуя как жар проникает в промерзшие кости. Чувство голода проснулось, разбуженное пламенем огня и невольным уютом странного места. – Ни за что. Лучше сдохну.
–Сдохнуть всегда успеешь, – отмахнулись от нее. Мужчина уже колдовал над потрескавшейся доской почти квадратной формы, нарезая что-то крупными квадратами. – Дело это не сильно сложное и совсем нехитрое. Так. Что-то я забыл… Ну, да ладно, потом вспомню, может. Если не вспомню, значит, не судьба. Меня зовут Зафиру. Тренируюсь в магии лечения. До того был защитником. Не нравится постоянно получать по голове, пока некоторые тупицы болтают за спиной. Ох, до сих пор руки чешутся врезать парочке особо умных лекарей.
–А я хочу стать воином, – тихо призналась Халль, чем вызвала смех.
–Как интересно складывается жизнь, Халль! – воскликнул Зафиру. Наклонился вбок, провожая взглядом кусочек мяса, пролетевший мимо котла прямо в песок. – Недолет. Что-то я с тобой совсем расслабился. Наверное, хочется произвести впечатление. Девочка как-никак.
–Не стоит, я обещаю не придираться к твоей готовке, – пообещала Халль. Носа уже касались приятные ароматы, вздымающие от котла. Снизу тот был закопчен на славу. Черный-черный.
–Да чего к ней придираться, – отмахнулись от нее. – Готовлю я паршиво, сам знаю. Так чего тебя в воины-то потащило? Думал, магом хочешь быть. Каждый лекарь хоть иногда, но мечтает им стать. Отваживаются, правда, считанные единицы. Вот, как мы с тобой. Но мечтают точно все.
–Показалось интересным.
–Показалось, – хмыкнул в сторону мужчина.
Халль едва расслышала его бормотание. Переубеждать человека не стала. Пусть думает, как ее родители, что это временная блажь, пришедшая в голову взбалмошной девчонки. Он ей никто, так что не страшно.
–Ты обещал рассказать, как тут и что, – напомнила она об интересующих ее вещах.
–Совершенно верно, – согласились со сменой темы для разговора. Зафиру закончил закидывать ингредиенты в котел и вооружился большой деревянной ложкой. – Вообще у нас тут все просто. Знаешь ведь, что наш славный Сал Нари Завал – городок в основном для адептов и семей с малышами? Конечно, знаешь. Здесь живут все авантюристы, пока их чада не встанут на ноги. Потому как лишь в окрестностях Сал Нари Завала водятся настолько слабые монстры. Больших скоплений тут тоже нет, захоронений или подземелий не видно. Да, кроме одного. Но туда никто из малышей и не суется. Старшие ходят развеяться и все на том. Короче говоря, самое то для изучения имеющихся навыков, их тренировки и изучения новых.
Да, это все Халль знала. Здесь родилась, выросла. Родители дома частенько вспоминали свои похождения, оставленные на время. И вот уже сколько лет живут на одном месте.
Халль часто слышала, что ее родители не сильно-то рвутся вставать обратно на тропу авантюристов. Кагур их в том поддерживал, обещал заботу и все сделать, чтобы родители ни в чем не нуждались. И у него неплохо получалось. Лекарь из него в самом деле вышел превосходный. В округе не осталось ни единого места, в которое он не мог пойти со своей группой.
–Собственно, все мы тут собрались по той же причине, – неопределенно махнул рукой в сторону других костров с сидящими за ними людьми Зафиру. – Да, мы не малыши и давно не адепты. Но лишь в привычных вещах. В том пути, в котором хотим попытать счастья, мы ничем от них не отличаемся. А раз так, то нам тоже нужны самые слабые монстры, чтобы не протянуть ноги. Умирать мы никто не желаем. Вот и тренируемся каждый, как может.
–Но почему вот так? – удивленно подняла брови Халльвега. Указала на странного вида домики. Меж некоторыми из них были натянуты веревки с сохнувшей одеждой и тканями. – Можно же нормально жить.
–Халль, твои родители обрадовались твоему выбору? – с легкой полуулыбкой спросил девушку Зафиру. Покачал головой со вздохом. – Кому мы можем понравиться? От многих отворачиваются родственники. Власти Сал Нари Завала выделили таким авантюристам вот этот небольшой пятачок. Дома продавать запретили, чтобы мы не слишком тут засиживались. И вообще лучше бы вернулись к тому, что нам богами предначертано, и не страдали бы всякой ерундой. По их мнению. Но у нас тут не так плохо, как тебе кажется. Баня есть общая. С едой проблем нет и быть не может. С остальным – разве это такая большая потеря для тех, кто рискует ради своей мечты?
–Еще скажи, что тебе тут нравится, – буркнула Халльвега.
–Этого не говорил, – расслышал ее ворчание Зафиру. Мужчина помешивал деревянной ложкой на длинной ручке содержимое котла. От вкусных ароматов у девочки в животе урчало уже минут десять. – Условия тут так себе. Жить можно, но не больше того. На самом деле грамотный подход. Так проще понять, действительно ли ты хочешь сменить привычный образ жизни столь кардинальным образом. И на что готов пойти ради этого.
–Зафиру, а ты тут давно живешь? – позволила себе немного любопытства Халльвега. Похлебка явно была не готова, живот же требовал пищи. Пыталась отвлечься разговором.
–Уже почти год.
–И как? Нравится быть лекарем?
–Ой, из меня сейчас лекарь, как из тебя воин, – заливисто рассмеялся мужчина. – Одно название. Сколько месяцев бьюсь, а все топчусь на одном уровне. И, знаешь, кажется, уже начинаю скучать по тому, что делал раньше. Наверное, даже стал лучше понимать лекарей. Не самая благодарная работа. С другой стороны, хотя бы теперь знаю, чего от них и когда ждать. Ведь, не понимая толком чужих навыков, идешь вперед, стараешься. А они просто не могут поддержать. То далеко вырвался, то запас сил на исходе. Короче, взглянул на свою жизнь под другим углом. Мне ведь не так, чтобы очень не нравится быть защитником. Весьма увлекательное занятие, честно говоря.
–Понятно, – произнесла Халль, кивая. – А много тут таких, которые не отказались от своей мечты?
–Считанные единицы, – согласились с ее догадкой. – Это сложно, Халль. Невероятно сложно начинать все с нуля, имея что-то за спиной. К тому же без предрасположенности к новой ветви, двигаться по ней сложнее вдвойне. Так что, можно сказать, тебе будет проще, чем нам. Твоя история – белый лист, не запятнанный опытом жизни. Написать на нем можно что угодно.
–Не говори про листы жизни, пожалуйста, – простонала девушка. Уронила голову меж коленей в надежде заткнуть уши. – Слышать ничего про них не хочу.
–Что, родители надоели с нотациями? – понимающе усмехнулся Зафиру. Попробовал содержимое ложки, что зачерпнул несколько минут назад и все ждал, когда оно остынет. Снимать пробу с еды обожженным языком то удовольствие. – Не волнуйся. Позлятся и простят. Прибегут сюда, будут спрашивать. Потом домой звать, уговаривать.
–Мои не придут, – отрицательно ответила Халльвега. – Только не они.
–Почему? Ты же их дочь. Родили, растили, воспитали худо-бедно. Такие труды и псу под хвост? Они же любят тебя.
–Наверное.
–Наверное, – хмыкнул Зафиру, покачивая головой. – Глупый ты ребенок.
–Скорее всего, – Халль выпрямилась, глядя в костер прямым взглядом. – Только мои родители не догадываются, что я знаю о том, что я им не родной ребенок. У папы брат был. Тоже лекарь. Я узнавала потом украдкой. Все лез в самые интересные места. На его взгляд. Вот и попал. Мне тогда года три было. Жену с собой потащил. Залезли группой туда, откуда вылезти не смогли. Папа меня тогда к себе взял. Не бросать же. Им все равно с Кагуром здесь жить. Нет, они обо мне хорошо заботились. Наверное, даже любят. Но не настолько, чтобы прибежать сюда с уговорами. Ждут, пока я вернусь и прощения попрошу. Возьмусь за ум, стану лекарем. А я терпеть не могу этот раздел авантюризма! К тому же меня раздражает это вечное сравнение с братом. Не в мою пользу, конечно. Он для них показатель, к которому все должны стремиться. А я не хочу к нему стремиться. Хватит, спасибо, насмотрелась на его дружков-идиотов, которые лезут туда, куда брат папы с женушкой залезли. Творят глупость за глупостью, рискуют не только своей жизнью, но и окружающих. И все ждут, что их спасать будут, прикрывать ничего не стоящие задницы!
–О, вижу больную мозоль, – с улыбкой покачал головой Зафиру на гневную пылкую тираду новой знакомой. – Выдохни и успокойся, Халль. Здесь тебя отговаривать уж точно никто не будет. Еще и пинка дадут, прояви ты слабину. Вот как я недавно. Но мне можно, я тут давно. А ты – новичок. А потому должна быть камнем, иначе раздавят всю твою волю и надежды. Глазом моргнуть не успеешь. Так, ладно. Что-то мы с тобой заговорились. Давно пора ужинать. Скоро мои соседи подтянутся. Сегодня моя очередь готовить, вот и развлекаюсь вместо тренировок. Так что, садись-ка ты есть, пока никому не мешаешь.
–Ночью? – Халль с благодарностью приняла протянутую миску.
–Да. Решили потренироваться за городом на летучих мышах.
–Без лекаря? – с набитым ртом пробормотала Халльвега.
–А ты что, думаешь, я тут единственный? – рассмеялся Зафиру. Наполнил собственную миску и уселся с ней неподалеку от девочки. Та быстро стучала ложкой, с жадностью поглощая похлебку. – Многим эта ветвь кажется одной из самых легких. Стой позади и ничего не делай. Маши посохом направо и налево. Вот и пробуют. Кто от зависти, кто из интереса. Мы чередуемся. Так. Доела? Теперь слушай внимательно. Здесь тебя никто не тронет, если не будешь никому мешать. Такое уж правило. Дальше. Вон, тот домик недалеко от угла, где я тебя нашел. Левее. Еще. Видишь, у дырявой стены? Отлично. Из него на той неделе сбежал один экспериментатор. Разочаровался в новом увлечении, вернулся к стезе лучника. Так что дом пустой. Там подальше еще есть, но этот лучше. Во-первых, ближе к воротам. А во-вторых, хотя бы крыша есть. Послужит без ремонта некоторое время. А там сама определишься, останешься или нет.
–Спасибо! – вылизывая миску, искренне поблагодарила Халльвега. Облизнулась, и вернула посуду хозяину. – Ты мне очень помог!
–Не скажу, чтобы обращалась, если понадобится помощь, но, если совсем прижмет, приходи. Помочь, может, не помогу, но вдруг выручу советом.
–Спасибо, я справлюсь сама, – вновь поблагодарила Халль, поднимаясь с песка. Отряхнула штаны.
Помахала рукой и направилась в сторону указанного домика, захватив с собой горящую палку. Не возле дороги, на отшибе, недалеко от стены. Так тем лучше. Еще веселее, что дверь, шаткая и хлипкая, выходила к этой самой стене. Поставили дом задом-наперед, чтобы никого и ничего не видеть. Либо не слишком беспокоясь о том, как лучше. Стоит – и хорошо.
Изнутри дом оказался именно таким, как она и предполагала. Абсолютная пустота, не считая какой-то грязной соломы на земляном полу и пыли.
Так. Ночевать здесь выбор паршивый, но другого нет. На улице сырость одолеет. Здесь хотя бы сухо и даже тепло.
Первым делом она открыла дверь, впуская свежий воздух в единственную комнату. Потом при свете воткнутого возле входа своеобразного факела вытащила наружу солому. Ей же протерла углы, избавляясь от лишнего мусора.
Солому сожгла при помощи своей же догорающей палки. Вернулась в дом, закрыла дверь. Осмотрелась. Чуть больше трех метров в одну сторону и примерно столько же в другую. Как склеп, честное слово.
Разлеглась прямо на земле в центре. Смысла жаться к холодным стенам немного. Надо будет соорудить здесь нормальное подобие кровати. Зафиру может думать что угодно, как и ее родители, но она не сдастся. Она станет воином, пусть хоть мир пополам треснет!
При неярком свете смотрела в поток, думая об авантюристах и их жизни. Ей особо было не с чем сравнивать, видела только в пределах Сал Нари Завала.
