Уже на подходе к палате были слышны женские громогласные крики вперемешку с рыданиями. Анри узнала бы этот голос из тысячи и вбежала в палату ищу глазами постель Мадам. Ник и Марк зашли следом, Мари осталась ждать в дверях. Принимать участие во всем этом ей не хотелось, она уже наслушалась женских завываний, но пособирать сплетни осталась.

Анри нашла постель Мадам, которая была перевязана смирительными манжетами поперёк тела, но те не могли её сдерживать, та усиленно вырывалась. У постели стояла девушка, тоже в одежде пациента, на шее виднелся бинт, от руки шла капельница. Черные как смоль глаза девушки уставились на подбежавшую Анри.

– У неё отходняк от наркоза – быстро сказала она. «Отходняк» подумал Ник «у нас так не говорят». Анри аккуратно взяла в ладони лицо Мадам и повернула к себе.

– Мадам, всё хорошо я здесь, успокойтесь, а то вы уже всех перепугали – ласково проговорила она, а глаза её быстро осматривали тело Мадам, одной руки не было.

– Зефирочка! – взвыла Мадам и слезы ручьём побежали по щекам – зефирочка, отняли руку, отняли! – кричала она – я просила оставить руку, куда ж я без руки! – не унималась она. Анри склонилась над ней и крепко обняла. Слов она не смогла найти, но знала, ничто так не успокаивает как тепло другого человека. Постепенно Мадам стала затихать и через двадцать минут забылась сном. Девушка всё это время не отходила от постели, она следила за каждым движением Анри.

– Нас завалило стеной в госпитале, я вытащила её и в машину. По пути сюда в другом госпитали подлатали, но мест на переброску в ваш центр не было, а когда мы наконец прибыли сюда, началась гангрена – с грустью прошептала она Анри, когда та отошла от постели Мадам.

– Да, понимаю, спасибо, что не бросили её – Анри протянула руку девушке и та неуверенно пожала её в ответ.

– Это моя работа – строго сказала она. Черные короткие волосы были неуклюже собраны в пучок на макушке. Она была на голову выше Анри и здоровее, широкие сильные плечи, вздёрнутый аккуратный носик и черные глаза. Она сильно отличалась на фоне всех остальных в палате. А Ник заметил на сгибе колена маленькие кругленькие отметины, так до боли знакомые. Он силился вспомнить, что они значили, но во всей этой суматохе мысли не поддавались ему.

– Западный фронт отошёл, и мы бежали в спешке, вместе с первой линией. Руку можно было спасти, если бы сразу отвезли к толковому хирургу, но в первую очередь везут бойцов – продолжала девушка.

– Как тебя зовут? – спросила Анри, она всё, итак, знала о том, что происходило на фронте.

– Мелина – тихо ответила девушка.

– Меня Анри, тебе лучше прилечь, ты ещё слишком слаба – девушка отступила к постели и села – ложись, ложись, с Мадам всё будет хорошо. Она видимо и в твое сердце закралась – с улыбкой добавила Анри. Мелина кивнула и легла. Лицо её было настороженное, она осмотрела всю делегацию, прибывшую в палату: кудрявый неказистый парень, раненый боец с заносчивым взглядом. Тут она обратила внимание, как тот с нескрываемым интересом изучает её, тогда как кудрявый даже не бросил взгляда в её сторону.

– Что уставился? – вдруг злобно спросила она Нику. Анри опешила от неожиданности. Ник спокойно перевел взгляд на лицо девушки, всё это время он не отрывался от её ноги, правая была забинтованы и отметины нельзя было увидеть, но на левой с двух сторон были круглые ямочки, как от шрама – пошел вон отсюда, извращенец! – тут уже и Марк замялся, боясь, что реплика была адресована ему и попятился назад, но Ник не растерялся.

– А у тебя на той ноге те же отметины? – Анри уже окончательно запуталась в том, что происходит и попыталась вывести Ника, но тот стоял. Сердце подсказывало что-то нехорошее, но что он ещё не понял. Девушка снова вперила злобные глаза в его лицо.

– Может тебе ещё что между ног показать? Ты там в полях видимо давно женского тела то не видал? Ага, а вон и отслеживатель, зек, а значит женские ласки тебе не светят, так дай тебе хоть на ноги погонять, ублюдок – голос её звенел как метал. Другие пациенты любопытно глазели. Ник вдруг засмеялся, его не пугали её нападки, но с таким норовом девушек он давно не видел, кроме разве Анри, но та всё же была на порядок культурнее, чем Мелина и не владела такими рыночными замашками хабалки.

– Ник, давай уходи, это женская палата – скомандовала Анри, он посмотрел на нее, потом протянул пакеты с вещами и вышел следом за Марком.

– Ты не злись на него, это Ник, он хороший парень, просто любопытный, подмечает всякие детали – Анри села на край кровати Мелины, пытаясь её успокоить.

– Они все хорошие пока до дела не дойдет – злобно прошипела Мелина – зек ни зек, у всех одно на уме – Анри не могла понять откуда такая агрессия и злоба на малознакомого человека.

– Да, таких много, согласна, но с Ником я давно знакома, у него чуши на уме много, но не той о которой ты говоришь – Мелина хохотнула.

– Давно, ну так ты на себя то глянь, доска, вот он и не лезет к тебе, а тут увидел голое тело посочнее и понеслось. Завидую таким серым мышкам как ты, к тебе с лобызаниями то поди не каждый подойдет. Мадам мне говорила, что ты с каким-то зеком таскаешься, оно и понятно, сама ты небось без мужского внимания тоскуешь. А мне оно не надо, я не ты – Анри замерла, в минуту оскорбили её, её друга и даже зацепили внешний вид. Она медленно встала, выжала из себя скромную улыбку.

– Да, возможно, ты права. Ладно, отдыхай, я ещё зайду вечерком, когда Мадам в себя придёт – она вышла из палаты, где её ждала Мари.

– Это вообще что такое было! – шепотом говорила Мари, будто боялась, что та пациентка её услышит – что она себе позволяет, просто слов нет – возмущалась она.

– Я думаю, просто она пережила что-то очень тяжелое, раз так кидается на людей. Она только с фронта, дай ей время – Анри устраивала её версия, совесть одобряла этот метод и даже поощряла. Она как никто другой понимала, что значит быть на фронте и бежать под огнём, не все могли сохранить после этого здравый рассудок, но глаза на грудь всё же опустила. Раньше она не обращала внимание на своё тело, в целом её всё устраивало, небольшая грудь, но вполне подходящая её фигуре, конечно не сравниться с объёмной грудью Мари или Мелины, но всё же. Мари заметила её взгляд и решила подлить масло в огонь.

– Да ты не переживай, мужчины любят даже маленькую грудь, лишь бы она была – Анри почувствовала укор в свой адрес и начала задумываться сильнее. «Ну уж этого мне ещё не хватало, переживать из-за своей внешности в такое время» возмущалась она внутри себя.

– Да, всё нормально, не волнуйся, уж со своим телом я договорюсь. Меня больше беспокоит Мадам, без руки, куда она теперь и семьи нет и работы – эти переживания волной накрыли её, стоило лишь подумать. Положение Мадам было не из лучших, пенсии для инвалидов были мизерные среди медперсонала, да и заботиться о ней в дальнейшем будет некому. А дом, где её дом? Она даже не знала, где живёт эта женщина. В этих думах прошёл весь остаток дня. Вечером она заглянула к Мадам, они мило поболтали полчаса, и она вернулась в палату.

– Мелина, девочка моя, можно тебя попросить кое о чем? – под самую ночь обратилась Мадам к Мелине. Та не спала и тут же села в постели вся внимание – Анри таскается с этим Ником, глупая она, очень глупая, зек, да ещё и политический, он ею только воспользуется и бросит. Я всегда о ней заботилась, чтобы если уж так надо женщине мужика, так хоть хорошего. А сегодня она рассказала, он возил её в центр, вещички покупал, сама знаешь, чем это закончится. Затащит её в постель, а она потом по углам будет плакать, что родила от зека. Ей ведь даже пособия за это не дадут. А я уже как видишь не та, не смогу за ней, да за дитем ходить, выжить бы уже – она тяжело вздохнула, скупая слеза скатилась по щеке.

С Мелиной они познакомились на второй линии западного фронта и сразу сошлись. Обе хабалистые, громкоголосые и сильные не в меру. Медсестра ей сразу в душу запала и Мадам всеми силами опекала её как могла, но та и не нуждалась в помощи. Злобная, хитрая она урывала всё что ей нужно было для комфортной жизни. Другие девушки её остерегались, видя в ней деревенскую южанку со странным говором, а Мадам это и нужно было. Наконец она нашла среди этих городских красоток родную душу. Сплетничать Мелина не любила, но всегда была готова лишний часок засидеться в столовой за разговором. Девушку постоянно гоняли врачи, так как без их пинка она не работала, а лишние смены и вовсе не брала. Да и заставить её было невозможно, хоть палкой бей, слова не даст вставить. Мужчины тоже к ней не подходили, даже ради праздной беседы, хотя красавчиков-бойцов второго ряда тут было хоть отбавляй. Но коротко остриженная южанка с острым язычком сразу очертила вокруг себя двухметровую стену из ненависти и злобы.

– Мадам, ты нас всех ещё переживешь – ответила Мелина.

– Да не о себе моё сердце томится, а о зефирочке нашей, дурочка она в свои то годы, нашла с кем шашни водить. Надо отвадить от неё этого паренька, а кто если не ты, моих сил уже не хватит. Я, конечно, тут пока нахожусь, буду её на путь истинный наставлять, но он то, глянь, даже деньгами начал сорить. А ты у нас с характером, он тебе в пуп дышит, поговори с ним, сама понимаешь как, да так, чтобы он дорогу к ней забыл – продолжала Мадам, а Мелина уже строила план как разобраться с этим бойцом. Опыта с такими у неё было в достатке, да и мелковат он был в её глазах, такому пары оплеух будет достаточно, чтобы донести мысль, разговоры тут даже не нужны.

– Поговорю, завтра же поговорю, не беспокойся – процедила она, а сердце наполнялось злобой.

Следующий день не предвещал беды. Ник по своей привычки после обеда направился в свой любимый уголок в тупике, где мог спокойно покурить. Он уже забыл о девушке с отметинами на колене. Мысли его были обращены к Анри. На душе было тепло и хорошо от мысли, что он сделал что-то хорошее. Вчера он даже представил как его мать будь она жива, ходила бы с ними по магазинам, суетилась среди стеллажей и таскала бедную Анри в примерочную без конца. Его позабавила эта фантазия, воспоминания о матери не приносили ему боли, он вбил себе в голову мысль, что в его памяти она всё ещё жива и здорова. Встает рано утром, готовит завтрак, так что всю квартиру наполняет ароматный запах еды, потом бежит будить его, поторапливает. Она не любила опаздывать. Пока он завтракал, она зачёсывала волосы в тугой хвост на затылке, диктуя, что Ник должен купить к обеду и как приготовить. Нику не нужно было слушать рецепты, он был отличным поваром и все обеды и ужины давно были на нём. Но утром он позволял матери шуметь на кухне, а сам нежился в теплой постели и не спешил вставать.

Сейчас стоя у окна, он курил, не замечая, как за его спиной из-за угла показалась фигура. Светлые мысли затмили его рассудок настолько, что он не заметил, как кто-то вплотную подошел к нему. Его резко развернули, так, что он едва удержал сигарету. Перед ним стояла та самая девушка из палаты Мадам, но осознать ничего не успел, как чёткий удар прилетел ему в челюсть. Он устоял немного отойдя назад. Сигарета выпала.

Мелина выследила его после обеда и направилась за ним. Она как хищник бесшумно подобралась к нему со спины и нанесла удар. Обычно после такого мужчины пугались, терялись или старалась защититься, тем более такого размера как Ник. Но тот лишь качнулся назад, потом подобрал с пола сигарету и затянулся. По губе скатилась капелька крови. Мелина опешила на секунду, но тут же схватила его за шкирку и с силой прижала к стене. Ник посмотрел сперва на девушку, потом на сигарету, до которой уже не мог дотянуться, так как он был жестко прижат к стене, потом снова перевел взгляд на девушку.

– Ещё раз я увижу тебя рядом с Анри и отделаю так, что ты до конца своей жизнь ссать будешь через трубочку, понял, ублюдок? – Мелина придвинула его к себе, а потом с силой ударила об стену. Ник не успел собраться и затылок ударился о холодный бетон. Но такая боль была для него не страшной, и он лишь усмехнулся в лицо девушке – что ты лыбишься? Отвечай, понял? – она уже не говорила, а рычала, вид был пугающий, но не для Ника и она чувствовала это.

– На правой ноге у тебя такие же отметины или нет? – спокойно спросил он, удар об стену словно вернул ему потерянный кусочек воспоминаний, и он осознал, что эти шрамы, которые он увидел на ноге девушки, обозначают. Мелина растерялась, она не понимала, почему его беспокоили её ноги, но злоба от того, что он не понял её намерения с первого раза вернули ей самообладание.

– Не понял – она отпустила его, замахнулась, чтобы вновь ударить, но готовый уже к этому Ник, увернулся и отошёл в сторону, на ходу затягиваясь сигаретой. Мелина с треском ударила кулаком в пустую стену, потом одёрнула руку и разжала кулак. Кисть побагровела. Боль только раззадорила её. Она оглядела угол в поисках какой-нибудь палки, которой могла бы отделать этого наглеца, но ничего подходящего не нашла.

– Хочешь её, да? Я даже не знаю почему ты её хочешь, но вижу что хочешь. Конечно, таких плюгавеньких только серые мышки и любят. Тем более боец, куда деваться – она медленно двинулась в его сторону стараясь зажать в угол. Ник не убегал, а лишь немного отходил. Лицо его было ехидное. Он не мог понять почему какая-то незнакомка так желает отвадить его от Анри, которую он сам старается избегать, чтобы Марк смог быть почаще наедине с ней. Но мысли перебивались образом вмятин на колене девушки – вещички ей прикупил, а она дура и повелась, иногда меня прям бесит эта женская глупость – она заговаривала его и тут же сделала выпад в сторону, проверяя его готовность, Ник отскочил и двинулся в другой угол тупика. Он не боялся девушки, даже несмотря на её внушительные размеры.

– Ты знаешь, чем отличаются Рауки от Свидов? – беззаботно спросил он. Мелина не задумываясь ответила.

– Ничем – она не сводила своего хищного взгляда с паренька.

– Это на первый взгляд, но не многие сталкивались со старыми моделями Рауков и ещё меньше людей разбираются в их устройстве – он не успел закончить, как Мелина в очередной раз кинулась на него и крепко прижала к стене.

– От темы не отходи, дорогой мой – окурок сигареты упал на пол, а следом и рухнул Ник от сильного удара в живот, который пришёлся на ещё не заживший бок, Ник сжал зубы, сдерживаясь от крика, немного переждал, когда сойдет нахлынувшая боль, а потом медленно встал и продолжил.

– Так вот, на старых Рауках, датчики движения ног находятся у колена ноги управляющего машиной, и часто бывает кожух рвётся, и сама металлическая основа впивается колено. Понятное дело во время боя кто на это будет обращать внимание, но след остаётся. А у особо активных бойцов там остаются раны, аккурат размером с датчик. Сейчас, конечно, там силиконовые насадки и таких проблемы нет. Но старые модели ещё ходят в полях – Мелина замерла, глаза её наполнились ужасом – скажи, на втором колени такие же отметины? Если да, то я бы рекомендовал их прикрыть, так как здесь много бойцов и среди них могут найтись те, кто заметит это – он смерил взглядом девушку, она была напугана, руки опустились вдоль тела, кулаки разжались. Ник со страхом осознал, что в который раз он был прав, хотя до последнего почти молился о том, чтобы его предположение было ошибочным – а если заметят, то убьют – тихо добавил он и потянулся за сигаретой. Девушка не двигалась, злоба сменилась страхом, до боли знакомом страхом, который она переживала год назад. Этот жуткий страх быть пойманной.

– Нет, там никакой отметины, я не понимаю, о чем ты говоришь – пролепетала она, но Ник уже всё понял, её отговорки были жалкой попыткой отвести его от темы. Но ему и не хотелось вникать в это, он лишь хотел предупредить зазевавшегося бойца Рауков, который каким-то немыслимым образом оказался в тылу врага. Может лазутчик, может разведка, но судя по растерянности девушки, здесь она оказалась по воли случая.

– А что до Анри – он приблизился к девушке и посмотрел в упор – что до Анри, то можешь не беспокоиться за её честь и достоинство и передай тому, кто тебя послал с этим ко мне, что Анри гораздо выше всего этого. Когда вы все зациклены на сексе, мужененавистничестве, защите прав, помните, что она думает совершенно о другом и может дать отпор любому, даже без применения силы, с которой ты пришла ко мне – он отошел к окну и закурил, не обращая внимания на девушку. Мелина, постепенно начала приходить в себя, она не любила оставлять дела незавершёнными и более того, понимала, что если сейчас убежит, то выдаст себя. Она снова сжала кулаки и двинулась к нему. Но их прервали, в коридоре показался ещё один силуэт. Анри уверенно шагала к ним. Ник быстро стёр рукавом кровь с губы и радушно её поприветствовал. Анри немного опешила, увидев его в компании Мелины.

– Привет, вы наконец подружились! – радостно воскликнула она, но по лицу Мелины нельзя было такого сказать – а я так и знала, что ты тут куришь. Тебе не допишешься. Марк хотел настроить датчик сегодня, звонил тебе, а ты видимо телефон в палате оставил. В общем он тебя ждет вечером видимо уже. Сейчас он уехал куда-то – рассказывала Анри. Тут она заметила, что губа Ника была разбита и челюсть побагровела. Она перевала взгляд на Мелину, та даже не стала здороваться с ней. Лицо было злое и напыщенное.

– Хорошо, я зайду к нему, он так торопится, будто хочет, чтобы я поскорее убрался отсюда – улыбался Ник в надежде, что Анри ничего не заметила.

– Что произошло? – строго спросила Анри – что с лицом? – она подошла к Нику разглядывая его нижнюю губу, но тут же почувствовала жесткую хватку Мелины. Та взяла её за запястье и притянула к себе.

– Чего это ты с ним таскаешься? – прошипела она. Анри напряглась и попыталась отдёрнуть руку, но девушка крепко её схватила.

– Прости, с кем я таскаюсь? – с сомнением спросила Анри.

– С этим вот – Мелина махнула головой в сторону Ника. Тот настороженно смотрел на то, как девушка схватила Анри и уже начал переживать. Он то выдержит удары этой сумасшедшей, а вот Анри, особенно после травмы головы могла пострадать.

– Отпусти её – сказал он. Мелина не реагировала.

– Я таскаюсь с ним? – переспросила Анри давя смешок, ей не было страшно несмотря на то, что рядом с Мелиной она была крошечной, знала, как дать отпор таким девицам – наверно, потому что он мой друг, разве не очевидно? – спокойно добавила она. Где-то в душе Ника потеплело, любое хоть какое-то слово от Анри в его адрес всё чаще вызывало у него прилив неосознанного счастья.

– Хороших ты друзей себе находишь, которые так и ждут как бы к тебе залезть в трусы – возмутилась Мелина, ей всё больше казалось, что мозгов у Анри не было от слова совсем, а её раздражали такие девушки, кто был ослеплён любовью – ты хоть и не красотка, но могла бы найти себе хотя бы не зека, приведи себя в порядок и поищи кого-то поприличнее, нечего тут течь с какого-то урода – глаза Анри расширились от удивления. Так с ней никто ещё не разговаривал, а это только подливало масла в огонь. Она перевела взгляд на Ника, золотисто-карии глаза внимательно следили за рукой Мелины, которая крепко держала Анри, по напряженным ногам можно было понять, что он в любой момент, готов кинуться на Мелину и оттащить её. Анри забеспокоилась, у него могут быть проблемы, если он ввяжется в драку с девушкой, а ей этого хотелось меньше всего.

– Ник, всё в порядке, не переживай – спокойно сказала Анри, сейчас нужно было сделать всё, чтобы он не бросился её защищать. Ник посмотрел ей в глаза, понимая, что даже сейчас она пытается отвести от него беду, даже тогда, когда сама находится в опасности. В голове возникло ещё одно предположение, но он отмахнулся от него, боясь, что в очередной раз угадает – отпусти мою руку иначе я напишу рапорт на тебя. В нашем центре не приветствуется такое поведение, и заведующие обязательно обратят на это внимание – Мелина опустила руку – то же самое касается Ника, я так понимаю, это твоих рук дело? – она посмотрела на него – ещё один синяк на его теле и жалобы посыпятся на твою голову как дождь с неба. То, с кем я вожу дружбу не касается тебя ни в коей мере – строго сказала Анри глядя в глаза Нику, будто вся речь была адресована ему одному. Но Мелина не умела так просто сдаваться.

– Друзей по шмотным магазинам не водят, кофем не угощают, так делают лишь для того, чтобы затащить, таких дур как ты в постель. А ты и рада будешь, хоть кто-то обратил внимание на нашу зефирочку, меня тошнит от таких идиоток как ты. Вы как суки во время течки, готовы кинуться на первого встречного и ради чего, чтобы потом в подоле принести ещё одного такого выродка – ситуация начала накаляться, была задета та самая тема, которую Анри всегда избегала, от которой страдала даже не она. Бог с ней, без ребёнка она проживёт, но всякий раз перед глазами вставало заплаканное лицо Белинды, которая, узнав о своём диагнозе, не находила покоя. Она вспоминала, как сестра ходила по всяким знахаркам, в надежде, что ей помогут, пила непонятные отвары трав, от которых её тошнило по утрам и всё без толку. С тех самых пор сестра стала увядать, новоиспечённый муж покинул её, не вынеся таких душевных терзаний и бездетности, а Анри не знала, как утешить сестру. Словно острая игра вонзились слова Мелины в её сердце. Она снова посмотрела в глаза Нику, словно это была её сестра.

– Я была бы счастлива родить малыша с глазами цвета весны, но я не могу – голос её надрывался от боли, но Мелина её не слышала.

– Родишь и ничего не получишь, ни от кого, будешь брошенка, каких миллионы. Думать надо только о себе, только о своём благополучии. Как ты не понимаешь, мужчины устроены иначе, им нужно только одно, зажать тебя в темном уголке и сделать свои грязные делишки, а потом ходить и кичиться подвигами. Да ладно был бы он хоть немного мужчина на вид, да я его с одного удара размазала. Давай так, ты походи, подумай над тем, что я сказала. Не знаю, насколько ты дура, надеюсь, что услышала меня. Но, если узнаю, что он домогается тебя или вы вместе куда-то укатили, уж поверь, мне плевать будет на твои жалобные письма, я его в порошок сотру, чтобы другим не повадно было. Их как животных учить надо уважению – и Мелина быстро пошла по коридору. Анри не стала ничего отвечать, посчитав её сумасшедшей, возможно девушка наслушалась вчера её рассказов о поездке, местные сплетницы добавили к этому описания ужасных злодеяний Ника, и та решила, что Анри нуждается в защите. Иного объяснения такой заинтересованность в её судьбе со стороны незнакомого человека, Анри не находила.

Ник почувствовал, как ком подступает к горлу, он всем своим существом понимал, насколько Анри тяжело осознавать свою неполноценность, с которой нельзя было бороться. Он жил с такой же женщиной, которая прошла через это лично, которая сражалась до последнего, чтобы он такой никчёмный и никому не нужный появился на свет. Раньше он не придавал значения пересудам среди родственников о том, что его мать помешалась на мысли о детях. Он не понимал их жалости к ней, не понимал, её стремления посещать встречи бездетных женщин, когда сама уже обзавелась сыном. Как он был слеп в силу возраста, когда должен был быть светом в её жизни. Даже после его рождения боль от осознания своей болезни никуда не ушла из головы его матери. Она радела не только за себя, а за миллионы женщин, столкнувшихся с тем же самым.

– Ты как? – выдавил он из себя. Анри улыбнулась через силу.

– Да нормально, ты как? Сильно она тебя? – Анри прикоснулась к его челюсти и с видом знатока изучила зреющий синяк.

– Удар у неё что надо – засмеялся он – что с ней вообще такое? Курил значит здесь, никого не трогал, а тут на тебе. Думал меня за курение отчитать хотят, а тут оказывается я за медсестрами увиваюсь – Анри хохотнула и в голове промелькнула её фраза, она надеялась, что Ник упустил её слова о ребёнке, ведь акцент она поставила весьма очевидно, сама того не подозревая, но душевная боль мешала ей говорить рассудительно в тот момент – вот это последнее дело за которым меня можно было поймать, понимаю поджёг, предательство родины, вот это моя тема, а бегать за юбками, наверно ещё не дорос до этого – рассуждал Ник.

– Да, странная девушка. Вот меня сейчас злоба отпустила, и я думаю, что же такое жуткое ей пришлось пережить, что она считает каждого мужчину каким-то недостойным существом? За любой ненавистью всегда скрывается какая-то боль, но выяснять мне не хочется – Ник кивнул, учитывая, что он узнал в ней бойца Рауков, пережить она должна была многое. В тоже время он удивлялся Анри, несмотря на все колкости в её адрес, у неё хватало сил задуматься над более глубокими вопросами такой реакции.

– Я думаю тебе стоит поговорить об этом с мадам, когда ей станет лучше, она вроде ладит с этой чокнутой. Ну сумасшедшие всегда тянутся друг к другу – он ехидно улыбнулся, но без злобы. Анри посмотрела на беззаботно курящего Ника и подумала о том, что ему бы стоило поостеречься этой девушки, психозы бывают разные и что у Мелины на уме никто не мог знать наверняка.

– Ник, ты будь поосторожнее с ней, не попадайся на глаза – Ник даже не повернулся, он не беспокоился о себе, девушка хоть и была лихая, но горячая голова мешала ей думать адекватно. Он был более чем уверен, что, когда эмоции поутихнут, она вспомнит о том, что Ник знает, кто она и ей уже будет безразлична её изначальная причина конфликта с ним.

– Кто-то за меня беспокоится, как приятно – ехидничал он, Анри поморщилась – тогда тебе нужно избегать меня, чтобы её воспалённый ум не решил сдержать обещания – Ник знал, что это был прекрасный повод оборвать с Анри их дружескую связь на время, а дальше фронт и прочее, будет уже не до этого. Но внутри него боролись две сущности, одна из которых хотела всеми силами удержать Анри вне фронта, а вторая, считала каждую минуту, проведённую с ней. Он заметил как Анри задумалась, она действительно взвешивала никому не нужные риски, чтобы оградить Ника от психованных женщин с какой-то стати бдящих её целомудрие, но после она вспомнила какой он, уверенный, спокойный и предусмотрительный, вспомнила его на полигоне, когда он был на волосок от смерти и месяцы бок о бок с ним на фронте и посчитала это ненужным беспокойством.

– Да вот ещё, конечно, я что буду бегать по углам и прятаться всякий раз, когда мне говорят с кем-то не общаться, мы что в школе? – как бы Ник не отрицал этого в себе, но он был рад этому ответу – к Марку не забудь зайти и вообще бери с собой телефон везде, я же вам не посыльный, у меня хоть и нет работы, но дела все-таки есть свои – она наигранно горделиво развернулась и ушла.

Вечером Ник заглянул в офис к Марку, тот был на месте, лицо его было напряжённое.

– Здорово, Анри сказала про датчик, днём я телефон забыл в палате, не услышал твоего звонка – Ник уперся взглядом в один из углов офиса и увидел свой Свид, но прежней радости у него уже не было. Дважды раненный он уже не был так ловок как раньше, оставалось только доживать «так вот что чувствуют смертельно больные люди» с грустью подумал он.

– Да, Анри сказала. Ничего, сейчас всё наладим – Марк натянул улыбку, но тут же уголки губ поползли вниз – Ник, они совсем рядом от нас, совсем и я завтра еду осмотреть офисное здание в другую часть города, ты понимаешь зачем, да? Я не навожу панику, всё вот именно так плохо как я говорю. И я – он замялся – я знаю, что не могу спасти тебя никак, я думал об этом, они мне даже с Анри не хотят помогать, опытные медсестры им нужнее в полях, а тем более ты. Я не знаю, что делать, единственное, что я смог это достать пять таких Свидов, на случай если твои девять жизней ещё не исчерпались, но я знаю, возможно из них тебе пригодится только один – Марк с тоской смотрел на Ника ожидая, что его слова ранят того до глубины души.

– Пять? Ты что завод ограбил? – засмеялся Ник, Марк улыбнулся в ответ.

– Собрал всё что есть в стране, три из них ни разу не были в бою, можно сказать прям с конвейера. Все пять проверил, на все пять поставлю датчики. Кроме тебя такие Свиды никому не нужны – тяжелая атмосфера, сгущавшаяся над их головами, стала медленно развеиваться. Ник знал, что должен спросить Марка о том, что тяжелее всего ему давалось.

– Что с Анри? – спросил он, не глядя на Марка, тот замялся.

– Я пытался по своим связям, ещё тогда, когда вы отбыли отсюда, но всё безрезультатно. Сейчас всё очень жестко в этом плане, людей не хватает и каждый опытный сотрудник на счету. Взятки даже не берут, хотя годом раньше легко соглашались. Не знаю как Саандорийцам так легко удается пополнять войска, но у нас с этим явно проблемы – Ник вздохнул, былое веселье покинуло его. Нужно было принимать решение сейчас.

– Ну есть другой вариант, ты говорил с ней об этом? – Марк встал и прошёлся, закинув руки за голову, пытаясь оттянуть момент обсуждения этой темы.

– Боже, я бы никогда не подумал, что буду обсуждать такие серьёзные решение с бойцом, заключённым, которого боится вся больница. Такие вещи обсуждают обычно с родителями, берут их благословение и всё такое, но они у меня люди такие, не общительные, молча одобрят. Да, я пытался поговорить, но потом позвонила Мари и эта вся ситуация с Мадам, так невовремя. А сегодня Анри забежала на минуту и потом ушла, да и я был в завале. Да что я вру, я просто испугался, не было никакого завала, она ушла, и я тупо пялился в стену – он снова сел и уставился на Ника, надеясь, что тот даст ему простой ответ на всё.

– Да нет, просто это всё – протянул Ник – а ты вообще, что чувствуешь к ней? – Марк опешил, он рассчитывал, что их беседа строится на том, что они просто хотят вытащить человека с полей и вся эта идея не больше, чем фикция. Но Ник был внимательным к деталям и знал, что такие мысли в голову Марка пришли бы не просто так.

– Ну, я не знаю, просто хочу помочь ей – промямлил Марк – мы же вроде друзья?

– Ты у меня спрашиваешь? – поддел его Ник, понимая, что так он ещё целую ночь будет вытягивать из парня по слову – любишь её или нет? – Марк застыл, такие вопросы он даже самому себе задавать боялся.

– Мне надо подумать, всё это очень сложно – тянул Марк, ища способ уйти от темы.

– От того, что ты к ней чувствуешь будет зависеть скорее всего её ответ, ты же не думаешь, что она так разом и согласится, с её то моральными принципами и чувством долга. Но вот если ты её любишь, то она уже по-другому будет смотреть на ситуацию. Так что думай быстрее, пожалуйста – процедил Ник.

– Да как можно такое вообще спрашивать – Марк вскочил и заметался по кабинету – я просто хочу помочь, человеку к которому испытываю теплые чувства, но откуда я знаю, что такое любовь? Откуда? Посмотри на меня, я всегда на работе, на мне столько ответственности, что у меня даже времени нет подумать, врать я не буду ей, зачем обнадёживать человека. Скажи мне ты, что такое любовь? Извини, у меня нет опыта хороших отношений и отношений вообще, так что я не знаю, что я должен чувствовать, когда влюблён! – Марк уже почти кричал от возмущения, а Ник спокойно сидел и смотрел в пол – что ты молчишь?