Loe raamatut: «Тайна старой усадьбы. Серия «Семнадцатый отдел»»
Переводчик А. Владимирович
© Рэмзи Мьюр, 2022
© А. Владимирович, перевод, 2022
ISBN 978-5-0056-2883-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Серия «Семнадцатый отдел»
Мистер Бонд, подвиньтесь. Лучшие рассказы о шпионах и разведчиках
Клоустон С. Шпион в черном
Цикл о Диксоне МакКанне
Бьюкен Д. Охотничья башня
Бьюкен Д. Замок Гай
Бьюкен Д. Дом четырех ветров
Цикл о Алистер Грэнби
Бидинг Ф. Семеро спящих
Бидинг Ф. Тайное царство
Бидинг Ф. Шесть гордых ходоков
Бидинг Ф. Пять факельщиков
Бидинг Ф. Опасная красота
Бидинг Ф. Четыре оружейника
Бидинг Ф. Лига недовольных
Бидинг Ф. Думай как преступник
Бидинг Ф. Два гробовщика
Бидинг Ф. Единственный разумный человек
Бидинг Ф. Восемь тайных подкопов
Бидинг Ф. Девять восковых лиц
Серия «Мир детектива»
Вышли
Хьюм Ф. Человек в рыжем парике
Смолл О. Дж. Образцовая загадка
Фримен Р. Остин. Тайна Анджелины Фруд
Хрущов-Сокольников Г. Джек – таинственный убийца: большой роман из англо-русской жизни
Мейсон А. Э. В. Дело в отеле «Семирамида». Бегущая вода
Александров В. Медуза
Панов С. Убийство в деревне Медведице. Полное собрание сочинений С. Панова
Мейсон А. Э. В. Страшнее тигра
Детектив на сцене. Пьесы о Шерлоке Холмсе
Готовятся
Бело А. Королева красоты
Декурсель П. Сын тайны или два ребенка
Феваль П. Жан-дьявол
Темме Й. Мельница на Черном болоте и другие новеллы
Мало Г. Разбитая жизнь
Мари Ж. Ошибка доктора Маделора
Хрущов-Сокольников Г. Петербургские крокодилы
Цеханович А. Петербургская Нана. Убийственная любовь
Цеханович А. Темный Петербург
Хоуп Э. Бриллиантовое ожерелье или история о двух дамах, джентльмене и нескромности герцогини
Фере О. Запутанное дело
Хьюм Ф. Таинственная тень
Габорио Э. Адская жизнь
Габорио Э. Золотая шайка
Тайна старого дома
Новый владелец Брэкенбриджа
– Пройдите, – сказал мне мальчишка посыльный и я последовал за ним в кабинет нотариуса, мистера Монкса.
– Доброе утро, Драйсдейл, – приветствовал меня мистер Монкс.
– Раз написали, дело плохо? – с улыбкой воскликнул я. – Прошу прощения.
Обычно письма мистера Монкса, адресованные мне, предвещали неприятности, поскольку мой нотариус был чрезвычайно щепетильным человеком, особенно в денежных вопросах. А еще поскольку он был моим опекуном, мистер Монкс должен был следить и передавать мне раз в три месяца известную сумму денег, ведь мой годовой доход составлял около трехсот фунтов.
– Во всяком случае, сэр, – продолжил я, после некоторой заминки, – я к вам как раз насчет денег. Вечно одно и тоже, деньги, деньги. Простите, я понимаю, что представляю для вас большую проблему вечно клянча небольшой аванс в счет предстоящих выплат.
– Да, проблема и не малая, – ответил, усмехаясь, мистер Монкс. – Но, так и быть, такая уж судьба у опекунов молодых людей подобных вам, их вечно донимают просьбами о деньгах, и из-за этого им приходится чересчур волноваться. Сколько вам нужно в этот раз?
– Двадцать фунтов, – взмолился я. – А если моя просьба, по-вашему, чересчур, то одолжите хоть десятку. Черт побери, сэр, десять фунтов для вас не большая проблема. Ведь через шесть недель моя следующая выплата. Можете дать мне десятку?
– Гм, – пробурчал мистер Монкс.
– У меня не было перерасхода в банке с…
– Января, – закончил за меня мистер Монкс.
– Какие-то пустяки. Несколько фунтов!?
Мистер Монкс снова улыбнулся и стал задумчиво глядеть на тенистый двор Темпля.
– Не говоря уже о том, что я никогда не просил больше двадцати фунтов! Это, по-моему, не так плохо.
– Да, но я должен найти их, – многозначительно кивнул мистер Монкс.
– Из моих же денег за следующий квартал, – упрямо настаивал я. – Я ведь не жалуюсь, сэр. Я считаю, что вы опекаете меня исключительно хорошо. Но автомобильный бизнес сейчас стоит. Я за последние две недели продал всего-навсего каких-то три автомобиля, – тут я запнулся. – Джордж Кольер из министерства внутренних дел получил отпуск на месяц и отправляется в Шотландию на рыбалку.
– Ах, вот оно что! – с понимающим видом воскликнул мистер Монкс. – А десять или двадцать фунтов дадут вам возможность отправиться вместе с ним!
– Да, гм! Да, мне это приходило в голову, – сознался я.
– Ну что же? Неужели ваша автомобильная фирма на Пикадилли имеет ловких молодых людей у себя в магазине, что позволит вам уехать на целый месяц?
– Моего отсутствия никто не заметит, – пробормотал я. – Собственно, сам не знаю, почему увлекся этим делом. Я кое-что смыслю в автомобилях – ну, вот меня и затянуло.
– Да, я в свое время так и решил. Но почему вы не остались в армии?
– Не сделали предложения, – недовольно ответил я.
– Как, отказали майору? Молодому, это правда, но с отличием?
– Потому что я не окончил колледж Сандхерст1 и прочее. Я думаю, что самое лучшее для меня будет отправиться в колонии. А ваше мнение о конной полиции, например?
– Для вас это будет просто потерей времени и талантов. Впрочем, продажа автомобилей, пожалуй, не лучше. Ну а что еще остается? Вы отличный стрелок, умеете управлять яхтой, править автомобилем и, как мне помнится, бесподобно играете в регби. На этом, правда, список ваших дарований кончается.
– Да, это правда, – грустно согласился я. – Я бы хотел стать путешественником, но на триста фунтов в год не очень-то раскачаешься.
– Мне казалось, что весь свет уже открыт и объезжен, для вас ничего неизведанного не осталось, – возразил мистер Монкс. – Нет, уж лучше отправляйтесь-ка в Шотландию удить рыбу.
– Что? Как, сэр? Значит, вы мне дадите вперед десять фунтов?! Отлично!
Мистер Монкс перегнулся через стол.
– Если желаете, можете получить хоть сто фунтов, – с этими словами мистер Монкс преспокойно уставился на меня.
– Ч-что? – я вскочил с места: неужели старик внезапно помешался? – Но… но ведь это больше моего дохода за три месяца, сэр!
– Садитесь, садитесь, – ответил невозмутимо мистер Монкс. – Я только что сообщил о своем намерении написать вам. На этот раз мое письмо было бы приятным. Даже очень приятным. Я должен вас поздравить.
– С чем? – взволнованно спросил я. – Что случилось?
– А вот что? Я расскажу все в двух словах. Драйсдейл, я был не меньше удивлен. Пожалуйста, только не воображайте, что вы вдруг превратились в миллионера. Даже не мечтайте о подобных глупостях. Но я лучше сразу ознакомлю вас с фактами. Вы стали владельцем дома и небольшого участка земли в Шотландии. Вы теперь стали помещиком или – как это называется в Шотландии – лэрдом Брэкенбриджским2.
Я затаил дыхание от удивления.
– Господи! Вы хотели сказать, что какой-то сумасшедший оставил мне наследство?
Не успел мистер Монкс открыть рот для ответа, как я внезапно вспомнил что-то связанное с этим названием – Брэкенбридж. И снова взволнованно прервал его:
– Брэкенбридж! Ведь вы, кажется, сказали, Брэкенбридж, это в Беркшире? Ведь там жил мой дядя, брат отца или кто-то из его родственников. Так этот старый хрыч мне оставил наследство?
– Ничуть. Наследство он оставил другим, но закон непреклонен. Согласно завещанию покойного лэрда, имение не может перейти к кому-либо, пока в роду остается хоть один наследник мужского пола. Вот письмо от господ Блэр и Баллэнтейн, нотариусов, в котором они удостоверяют, что вы единственный наследник. Денег там больших нет, если не считать семисот фунтов в год платы за землю, которая сдана в аренду.
– Но вы, кажется, сказали, что все это предназначалось в наследство кому-то другому?
– Да, бывший лэрд, умерший всего несколько дней тому назад, оставил все свое состояние своему лучшему другу, деревенскому священнику Данкану Шоу. Но написал завещание еще до того, как стало известно о вашем существовании, а вы нарушили эти планы. Местный нотариус мистер Блэр узнал о вашем существовании только третьего дня. Он большая умница, этот Блэр!
– А что же обо всем этом думает священник? – спросил я. – Я ведь объявился как снег на голову.
– Ну, ну, думать тут нечего, коли так велит закон. Все принадлежит вам, друг мой. Поздравляю вас, – с этими словами мистер Монкс, улыбаясь, склонил голову. – Семьсот фунтов в год. И мистер Блэр пишет, что ему предложили за двести фунтов в год за аренду дома. Он говорит, что это предложение заслуживает внимания. Драйсдейл, вы – счастливчик. Надеюсь, что этот неожиданный доход в тысячу фунтов в год не превратит вас в лентяя. Вы и так достаточно ленивы. И думаю, что вам лучше заняться чем-нибудь в колониях.
– Послушайте, – запротестовал я, – ведь пять минут назад вы говорили, что это будет для меня потерей талантов и времени.
– Милый друг! – расхохотался мистер Монкс. – Да разве вы не знаете, что первым долгом доверенного и опекуна является попытка вынудить своего клиента делать как раз обратное тому, что ему хочется. Черт побери, сэр, да ведь это сущность нашего бытия. Итак, – продолжил он, – как опекун, я вам советую принять это предложение и сдать в аренду дом в Брэкенбридже. А в качестве друга, – он задумчиво потер подбородок, – я вам советую сперва самому съездить туда и осмотреть ваши владения. Может быть, дом развалюха – мало ли там нужно поправок да ремонтов! Занятие это вам, во всяком случае, принесет больше пользы, чем это околачиваться в Лондоне, где вы попусту проедаете свой годовой доход.
– Клянусь, вы правы, сэр! – воскликнул я. – У меня самого сразу же появилось желание лично ознакомиться с этими местами.
– Ну да ладно. Вот вам адрес мистера Блэра в Эдинбурге. Если вы поедете в Шотландию, то первым долгом заезжайте к нему. Я напишу ему и предупрежу о вашем визите. А теперь идите, меня ждет другой клиент. Прощайте, Драйсдейл, я желаю вам счастья.
И, похлопав меня дружески по спине, он выпроводил за дверь. В то время, как я выходил, он таинственно шепнул мне на ухо:
– Сегодня вечером я переправлю на ваш счет сотню фунтов.
Выйдя на улицу, первым моим желанием было ворваться в первую попавшуюся на пути телефонную будку. Но нашел я ее не скоро, откуда и позвонил моему товарищу Джорджу, в министерство внутренних дел. От избытка чувств меня все еще колотила дрожь.
Жизнь после войны казалась мне однообразной, скучной, но теперь внезапно все окрасилось в радужные цвета. Конечно, продажа автомобилей на Пикадилли может нравиться некоторым молодым людям, но шотландские земли привлекали меня несравненно больше.
В нетерпении я стал дергать крючок телефона, но в эту минуту раздался веселый голос Джорджа.
– Джордж! – воскликнул я. – Дружище! Я немедленно лечу на твою квартиру. Как долго ты еще будешь торчать в своей затхлой конторе?
– А что? В чем дело? – пробурчал в ответ Джордж.
– У меня невероятная новость, – заорал я в трубку.
– Хорошо, – ответил Джордж, – в таком случае я немедленно приеду домой. После завтрака они могут и без моей помощи позаботиться о благополучии нашего государства. Пока. До встречи.
Когда я поднялся к Джорджу, он уже ждал меня.
– Ронни, друг мой, выпей-ка вот это. Этот напиток принесет тебе пользу. А то с виду ты точно безумный дикарь. Что случилось? Неужели же ты и вправду продал кому-нибудь автомобиль или что-то там еще?
– Джордж! – воскликнул я. – Я поеду-таки с тобой в Шотландию! Будем вместе удить рыбу.
– Что? В чем дело? Что произошло? Ты выиграл на скачках, или твой опекун помешался и, страдая размягчением мозга, выдал тебе на руки все твое наследство?
С этими словами он похлопал меня по карману, как бы прислушиваясь к шелесту банковских билетов.
– Нет, ни то, ни другое, Джордж, старина! Ты перед видишь собой шотландского помещика – лэрда, как их там называют, Брэкенбриджа. Я попал в категорию толстопузых помещиков. Мне принадлежит имение в Ламмермуре3, по ту сторону Эдинбурга.
– Господи, помилуй! – воскликнул Джордж. – Ты, и вдруг веселый, напыщенный землевладелец. И кто в этом виноват? Я не уверен, гожусь ли я после этого тебе в друзья. У шотландских лэрдов очень плохая репутация. Они страшные пьяницы и представляют опасность для молодых девушек. Черт побери, тебе недостает бороды и старомодного экипажа. И что же ты предполагаешь делать теперь?
– Во-первых, – ответил я, – мы пойдем и хорошо пообедаем, а заодно спрыснем это событие. Закатим такой обед, что после него своих не узнаешь. А завтра отправимся…
– Нет, лучше послезавтра, – возразил Джордж. – Тогда мы сможем поехать на моем автомобиле, его пока чинят и приводят в порядок. А кроме того, я ведь прежде должен подумать об интересах Великобритании. А потом, дружище, ты должен дать мне немного времени, чтобы купить шотландскую юбочку. В качестве интимного друга лэрда я не посмею предстать перед твоими подчиненными во фланелевой паре – ведь они меня там за это пристрелят в Бальне… как бишь, зовется это место?
– Брэкенбридж, балда ты эдакий! Брэкенбридж-Холл.
– Холл! Свет мой, значит, там и родовой дом существует? Звучит, ты точно повелитель вселенной. Ну, ничего, мы научим старейшину тех мест прикладывать руку к своему берету при встрече с тобой. Эй, да куда ты?!
– На Пикадилли. Надо уволиться из автомобильного салона.
– Подожди, – в шутку запротестовал Джордж. – Тебе, может быть, удастся продать несколько автомобилей в своей деревне.
– А еще я куплю ружья и удочки, – добавил я.
– Эх, – вздохнул Джордж, – да ты становишься настоящим помещиком. Тогда купи еще двух охотничьих лошадей, когда будешь проходить мимо Татерсаля – мы их возьмем в Шотландию на заднем сидении автомобиля. Ну, прощай.
– Встретимся в восемь, – сказал я. – В ресторане Карлтон.
– Я уже чувствую себя снобом, – рассмеялся Джордж, проделывая рукой какой-то непонятный жест. – Молодец, лэрд шотландский, молодчина!
Свет в библиотеке
Я – простой человек, и что-нибудь совсем незатейливое может доставить мне большую радость. В детстве мне казалось, что нет большего наслаждения, чем то, когда разворачиваешь пакет, в котором лежит новая игрушка. Точь-в-точь такое же чувство охватило меня и во время моего путешествия на север вместе с Джорджем. Мое любопытство и желание увидеть мой дом были настолько сильны, что мы решили не останавливаться по дороге и первую же ночь провести в деревне Брэкенбридж. Нечего и говорить, как я волновался по мере приближения к месту назначения.
– Сбавь скорость, Джордж, – сказал я, толкая его локтем в бок. – Мы скоро должны свернуть направо.
– Я, пожалуй, зажгу фары, – проворчал Джордж, поворачивая выключатель, – а то скоро мы вообще не увидим дороги. Ну и денек был сегодня. Мы проделали, – он взглянул на счетчик, – около трехсот пятидесяти миль4 со времени утреннего завтрака, и уже прибыли на место, если бы ты не вздумал спать после ланча.
– Да ты тоже спал! – возразил я. – Мне даже пришлось тебя будить! Ну, вот и наш поворот, осторожней! «Брэкенбридж – семь миль». Тьфу ты, осторожней, говорят тебе, осел ты эдакий! Оставь, по крайней мере, этот столб на месте!
– Однако, твои предки выбрали для проживания гористую местность. Верно, они сделали это, чтобы иметь побольше мест, где можно спрятаться от полиции. Как, должно быть, весело иметь среди своих предков воров скота или конокрадов!
Мы пролетали на автомобиле Джорджа мимо густых хвойных лесов, через старинные каменные мосты, стремительно продвигаясь все дальше, в Ламмермурские горы. По дороге, крайне редко, встречались то одинокая постройка, то группа коттеджей. Не будь их на нашем пути – я бы решил, что это совершенно пустынный и заброшенный край. Я готов был орать от радости, когда мимо нас промчался освещенный поезд. Впрочем, эта чудная дикость страны ничуть не умаляла моего удовлетворения и счастья при мысли, что мне тут принадлежат земля и дом.
– Давай трижды прокричим «ура», – воскликнул Джордж. – Я вижу перед собой деревню! – И, действительно, через несколько минут мы въехали на темную улицу. По обеим сторонам тянулся ряд низеньких домишек с ярко освещенными окнами.
– Вот что-то похожее на постоялый двор, – пробормотал Джордж. – Ты можешь прочесть надпись на вывеске? Э-э-э, да это «Брэкенбридж Армс». Ура, мы приехали, Ронни, приятель!
В этой крошечной, как бы сдавленной горами деревне, нас встретила толстая, симпатичная старушка. На наш вопрос, может ли она предложить нам ночлег, она приветливо улыбнулась, закивала головой и ответила, что «может устроить все чудесным образом». Ее муж отнес наверх наш багаж, а через двадцать минут мы уже сидели внизу, в кофейной, и ели простой, но сытный ужин.
– Хорошо обслуживают, – заметил Джордж, наваливая себе на тарелку целую гору холодной говядины. – Объяви-ка им, что ты новый владелец Брэкенбриджа, может быть, они в твою честь поставят бесплатное шампанское.
– Нет, мне кажется, так будет неделикатно, – ответил я, – ведь я еще не побывал у мистера Блэра, в Эдинбурге. Но мне ужасно хочется посмотреть на дом, пока еще хоть что-нибудь можно рассмотреть. А потому поторопись побыстрее проглотить свои полкило холодной говядины, который ты сейчас аппетитно пережевываешь.
Закончив обед, мы зашли в пивную и выпили по рюмке шотландского виски, затем я обратился к толстяку с усами и спросил, не может ли он показать нам в каком направлении находится Брэкенбридж-Холл. Как только я произнес это название, в пивной воцарилось гробовое молчание, а все присутствующие искоса уставились на нас. Толстяк тоже как-то странно посмотрел и махнул пальцем куда-то на восток.
– Мы вдруг стали непопулярны, – прошептал Джордж. – Ты заметил это?
Я почувствовал на себе взгляды нескольких пар пытливых глаз, в то время как мы выходили.
– Это вполне естественно, – ответил я. – Ведь старик Драйсдейл умер на прошлой неделе. Они решили, что мы хотим снять дом.
Джордж молча кивнул головой. Мы пошли по улице в указанном направлении и вышли куда-то в темноту.
– Конечно, этому могут быть тысячи причин. Только мне в первую минуту показалось странным отношение этих людей, а сейчас я догадался, в чем тут дело! – рассмеялся Джордж. – Они все чуют возможность заработать. Так, например, показывать дом, где скончался старик владелец, за три пенса – это не так уж плохо.
Я рассмеялся в ответ, хотя где-то в моем уме затаилось подозрение и сомнение в его версии. Но в тот момент я решил не обращать внимания на подобные мелочи. Все эти мелочи лишь распаляли мой интерес от поездки и переживаний.
Наконец, огни деревни остались позади.
– Послушай, – заметил вдруг Джордж, – нам еще далеко плестись, чтобы узреть твой родовой дом?
– Мы еще не вошли в парк, и даже не нашли никаких ворот, – стал я размышлять вслух.
Джордж презрительно фыркнул в ответ.
– Въездные ворота! Не будь таким снобом! Твои предки, наверно, просто перескакивали через стену. Эй, это что за шум?
– Это машина для резки травы, – ответил я, прислушиваясь. – За этой живой изгородью. Давай спросим, где находится дом.
Поодаль мы увидели белые ворота, а за ними, в полумраке, виднелся старинный, четырехугольный массивный дом, окруженный деревьями. Я громко крикнул, обращаясь к невидимому человеку. Шум затих.
– Эй, кто там? – ответил нам чей-то голос.
– Боже правый, это девушка, – прошептал Джордж.
В сумерках еще можно было разобрать, что девушка была весьма привлекательная: темные волосы и ослепительно белые ровные зубы, которые она показывала, мило улыбаясь.
– Я сразу решила, что вы не из деревни, – сказала она, открывая калитку. – В таком крошечном местечке обычно всех знаешь.
– Да, мы приехали только сегодня вечером, – ответил я. – Мы будем очень благодарны, если вы подскажете нам дорогу к Брэкенбридж-Холлу.
И я увидел, как улыбка исчезла с ее лица.
– Старый дом? – спросила она, и в ее голосе послышалась нотка нерешительности. Она замолчала и стала медленно переводить взгляд с меня на Джорджа и обратно, а я снова почувствовал тот же холодок, что и в пивной.
– Я начинаю думать, что такого места вообще нет, – рассмеялся Джордж. – Когда мы спросили дорогу у какого-то здешнего крестьянина, он чуть было не потребовал предъявить наши паспорта и едва не спросил рекомендательные письма их банка.
– Вы должны меня простить, – смеясь, ответила девушка. – Конечно, это место существует. Если вы посмотрите прямо, за этим маленьким домом, вот там, вы можете видеть башню старого дома. Хотя, нет! Сейчас слишком темно. Но, во всяком случае, если вы пойдете по этой дороге, вы скоро будете у главных ворот.
– Большое спасибо, – ответил я. – Мы только хотим взглянуть на дом.
– Но там все заперто, – заметила она.
– Ничего. Мы только пройдемся туда и обратно. Доброго вечера.
И мы двинулись дальше, а за спиной снова послышался шум работающей машины.
– Твои предки, несомненно, выбирали место, где разводят хорошеньких девушек. Она прямо-таки деревенская красотка.
– Деревенского в ней мало, – ответил я. – Ты заметил, как она затаила дыхание, когда мы спросили о дороге в старый дом? А еще их дом отличается от остальных коттеджей. Это, должно быть, дочь или родственница старого священника, которому старик Драйсдейл оставил свое имущество.
– Ну, я не удивляюсь теперь тому, что она глядела на тебя, точно хотела раздавить тебя колесами машины, – пробормотал Джордж.
– Дурак, ничего подобного ей не приходило в голову. Ведь она не знает, кто я. Да и откуда ей знать? Ну, а мы, кажется, пришли к месту назначения.
– Родовой дом, – заявил Джордж, снимая шапку и низко раскланиваясь.
Мы попытались разглядеть что-то через отверстие в стене. Из-за деревьев виднелась часть дома. В сгущавшемся мраке мы могли различить странные башенки и затейливые окна верхних этажей.
– Романтическая минута, – продолжал Джордж. – Взирай, сын мой Ронни, на дом предков старинного рода Драйсдейлов.
– Эй, глянь-ка, дружище. Ведь девушка, кажется, сказала, что в доме все заперто.
– Да, сказала. Черт побери, ведь в окне только что блеснул свет! Потух!
– Снова! – воскликнул Джордж и схватил меня за руку. – Похоже, что кто-то теперь задернул занавески.
Дом снова стал черным и темным. Я глядел, и мне не верилось, что мои глаза видели в одном из окон свет.
– Это не может быть свет изнутри. Может быть, отблеск солнечных лучей?
– Солнце давно зашло, – лаконично ответил Джордж. – Может быть, это люди, которые чистят дом. Тогда они выбрали странное время для работы.
– Слушай, Джордж, давай перемахнем через стену и посмотрим. – Предложение это как-то само вырвалось. – Черт подери, ведь я имею на это право! Это мое владение.
– Идея! – воскликнул Джордж, любивший все из ряда вон.
– Если бы девушка не сказала, что все здесь заперто, я бы решил, что свет зажег каким-нибудь старый сторож. Но девушка должна знать лучше, ведь она живет рядом…
– Посмотрим и увидим, – сказал Джордж и тихо засмеялся. – А то вдруг, когда придешь в дом законным владельцем, ты увидишь, что кто-то забрал всю мебель и сдал ее в местный ломбард или в лавку деревенской рухляди.
Эти слова ярко характеризовали Джорджа. Ему вся эта затея представлялась забавой, увлекательной шуткой. Что до меня, то я чувствовал, что по моей спине в очередной раз пробежала неприятная дрожь, в то время как мы проходили под деревьями и, наконец, вышли на площадку перед домом. С минуту мы молча смотрели на темный дом. Мне он показался серым, запущенным строением, глядевшим в темноту множеством разных странных башен, углов и чердачных надстроек. Должен признаться, что вид этого дома внушал мне жуткое чувство.
– Ни за что не стал бы жить тут! – пробормотал я.
– Вид страшный, – согласился Джордж. – Вот окно, в котором мы видели свет. Теперь там темно.
– Нет, там горит свет, – прошептал я взволнованно. – Посмотри отсюда, с этой стороны. Там, где сходятся занавески, видна тонкая полоска света. Джордж, в доме кто-то есть!
Джордж наклонился вбок и, вытянув шею, стал вглядываться.
– Ты прав, Ронни, ты прав, старина! – прошептал он в ответ. – Ты, наверное, догадался. Какой-нибудь сторож занимается чисткой дома.
– Постучимся в парадную дверь, – предложил я. – Раз мы уже здесь, не лучше ли будет сразу осмотреть дом изнутри. Конечно, не очень удобно делать это до моей встречи с мистером Блэром в Эдинбурге, но все же мне очень хочется узнать, кто это ходит по моему дому в настоящую минуту. Ведь не мог же Блэр сдать дом без моего разрешения?
С этими словами я решительно подошел к парадной двери.
– Подожди минуту, – остановил меня Джордж. – Я предлагаю сначала осмотреть весь дом снаружи и убедиться, не видно ли каких-либо признаков жизни.
Я уверен, что никакие воры в мире не обследовали наружности дома, который они собирались ограбить столь тщательно, но повсюду мы встречали молчание и пустоту. Окна все были закрыты ставнями и заперты. Кухонная дверь не поддавалась никаким попыткам ее открыть. Ни в одной комнате не было огня, в чем можно было удостовериться сквозь щели в ставнях.
– Странно! – произнес Джордж, когда я высказал свое мнение.
– Слушай, – с расстановкой начал я. – Я и не подумаю стучать в дверь. Я как-нибудь постараюсь открыть окно, и мы просто-напросто войдем в дом. Раз дом считается наглухо заколоченным, это значит, что в нем находится кто-то, не имеющий ни малейшего права там быть. А так как дом по праву мой, то никто не может помешать мне войти.
– Полностью с тобой согласен, – рассмеялся Джордж. – Почему ты меня не предупредил еще в Лондоне, что тут будет такая интересная история? Я бы упаковал свое ружье, а сейчас захватил браунинг, который остался в отеле. Такие приключения мне очень по душе, друг мой.
Я охотно верю, что мой приятель говорил правду. В одну секунду он выхватил свой перочинный нож и стал ковырять задвижку окна. А я тем временем прокрался на лужайку перед главным фасадом дома и посмотрел наверх. В окне, между занавесками, еще виднелась полоса света. Я вернулся к Джорджу.
– Открыл, – прошептал он, – теперь запрыгивай на подоконник, рядом со мной, и толкай. Эй, осторожней, не так сильно, старина! Если окно заскрипит – мы пропали. Хотя и нисколько не удивлюсь, если мы застанем здесь старушонку-уборщицу с ведрами да щетками, решившую полакомиться старым джином из твоих погребов. Впрочем скоро мы все узнаем. Так, осторожнее! Ну, вот!
Окно, наконец, поддалось нашим усилиям. Я перекинул одну ногу на подоконник, нащупал пол и соскочил. Джордж присоединился ко мне.
– Лучше оставим окно открытым, – предложил я моему спутнику. – В случае, если понадобиться поспешно ретироваться. Мне не хотелось бы почувствовать на своей голове щетку какой-нибудь тетушки или, еще хуже, быть облитым грязной водой или содержимым из бутылки джина.
Мебель повсюду была покрыта чехлами, сквозь темноту можно было различить белые контуры. Мы открыли дверь в переднюю и постояли там, прислушиваясь.
Сверху до нас доносился отдаленный говор. По-видимому, в доме находилось несколько человек. Это все, что мы могли понять, стоя в темной передней. Кругом царила полная тишина, прерываемая лишь шелестом ветра на деревьях парка и звуком приглушенных голосов.
Над нами на фоне громадного окна с цветными раскрашенными стеклами выделялись массивные перила дубовой лестницы.
– Идем, – прошептал я, – наконец. – Мы поднимемся наверх, и посмотрим, кто там.
Ступени громадной лестницы были покрыты ковром. Таким образом, мы дошли до площадки, не издав ни одного звука. Теперь голоса казались громче: казалось, что двое мужчин очень сосредоточенно и серьезно обсуждают что-то. В конце коридора, на стене виднелось светлое пятно.
– Я пойду вперед, – обратился я к Джорджу и пошел прямо на это желтое пятно света.
Дверь была открыта почти нараспашку. Мы остановились. До нас долетали звуки двух голосов. Один был резкий и отрывистый, другой – ровный, спокойный. Резкий голос говорил постоянно, почти без пауз.
Я сделал еще шаг вперед и стал вглядываться. Комната с высоким потолком имела уютный, несколько старомодный вид. Мебель была старинная, дубовая. Тяжелые портьеры закрывали окна, и насколько я мог видеть, все четыре стены были сплошь уставлены книгами, в богатых кожаных переплетах. От вида комнаты веяло удобством и роскошью. Перед камином стоял необъятных размеров стул, и на нем стояла свеча. Неподалеку, на другом стуле, помещался рыжий человек, с громадной головой и доброй физиономией. Он изредка вглядывался в своего соседа, громадного мужчину, стоявшего рядом с его стулом. У него было бронзовое от загара, хитрое и неприятное лицо.
Пока я их разглядывал, мои уши привыкли к их голосам, и я мог разобрать отдельные слова из их беседы.
– Как-то мы должны пробраться сюда.
Это сказал рыжий человек – отрывистый голос принадлежал ему.
– Здесь есть кое-что, касающееся нашего дела. Готов поклясться, что мы найдем то, что нам надо.
Я заметил, что они находились перед громадным, закрытым письменным столом, и что говоривший барабанил по нему нервными пальцами.
– Мы можем взломать замок, – проговорил другой, бородатый. – Работа будет трудная, но я полагаю, что…
– Нет, – отрезал рыжий. Он, по-видимому, был предводителем. – Только не это. У этого типа Блэра из Эдинбурга соколиный глаз. Он не должен и подозревать о том, что здесь что-нибудь трогали. Что тогда случилось со всеми ключами?
– Блэр забрал их вчера – он все взял с собой…
– Чертов нотариус, сует свой нос повсюду. Он, вероятно, забрал и… Мы сами болваны, надо было явиться сюда до того, как он приехал.
При этом рыжий снова стал нервно выстукивать мелкую дробь по крышке письменного стола. Звук мягко разлетался по драпированной комнате.
По-видимому, этот звук и подвигнул меня на решительный шаг. По какому праву они находились тут? И что хотели они достать из этого письменного стола? Моего письменного стола! Во всяком случае, раз они были врагами мистера Блэра, нотариуса нашей семьи, они не могли быть моими доброжелателями. Во мне вдруг загорелся огонь горькой ненависти и злобы. Я уверенно, без малейшей боязни, вступил в комнату и громко спросил:
– Какого черта вы тут делаете?
Если бы гром и молния вдруг разразились в этой комнате, впечатление было бы не менее сильным. В один момент рыжий субъект вскочил, и в ту же секунду рука накрыла пламя свечи. Комната погрузилась в полную темноту. Этот жест ясно свидетельствовал, что мы имеем дело с преступниками. С минуту длилось повисшее в воздухе молчание. Наконец, я решил прервать его.
– Вперед! – крикнул я, обращаясь к Джорджу, и бросился вперед. Ни минуты не сомневаясь, что двое молодцов, как мы, не встретят никаких трудностей в схватке с этими пожилыми нарушителями порядка.
– Хватай их за ноги! – ответил мне Джордж деловито, бросаясь вперед рядом со мной.
Я наметил место, где находился рыжий, и смело кинулся туда, сжав зубы. Но вдруг мои руки ударились о что-то твердое и холодное. Это был камин, а значит, я пролетел мимо цели. Я снова бросился назад. В эту минуту услышал тяжелое дыхание человека, вероятно, напрягавшего свои силы и в следующий момент почувствовал, что падаю по направлению к камину от удара чем-то тяжелым по голове. Затем на меня навалился стул.
