Смерть дублера

– Там все справедливо, – кивнула Миранда, не сводившая с отца глаз. – Но я заранее знала, что так и будет. А вот потрясение я испытала дважды. Первый раз… да, это был шок. А теперь я совсем раздавлена.

– Ну еще бы! Вы оба уже считали себя мультимиллионерами. А теперь вернулись к тому, чтобы приставать к Вону с уговорами поймать меня в добром расположении духа и вытрясти лишних двадцать ты…

– Я не это имела в виду, отец. Сам сюрприз оказался сокрушительным.

– Верно. Так и есть, – тихо подтвердил Джеффри.

– Да, мой мальчик, тебя тоже это потрясло. Что ж, я не умер. Кстати говоря, где же Вон? Во имя всего святого, по дороге сюда я читал газету. А вы, стало быть, окружной прокурор Дервин, ведете расследование моего убийства? Силы небесные, это такое фантастическое безобразие! Немедленно прекратите вмешательство. Не желаю, чтобы целая армия незнакомцев… Короче, давайте сюда телефон.

– Одну минуту. – Упав в свое кресло, Дервин накрыл ладонью телефон и повернулся ко второму действующему лицу драмы. – Ваше имя – Генри Джордан?

– Да, сэр.

Глубоко сидящие серые глаза Джордана смотрели прямо, а голос был тих и спокоен.

– Род ваших занятий?

– Я флотский офицер на пенсии.

– Где проживаете?

– На Сити-Айленде. Айленд-стрит, девятьсот четырнадцать.

– Как долго вы там живете?

– Пять лет. С момента выхода на пенсию.

– Вы подтверждаете сказанное этим человеком?

– Целиком и полностью.

– Это Ридли Торп, финансист и глава корпорации?

– Он самый.

– Как долго вы его знаете?

– Семь лет. Когда мы впервые встретились, я был вторым помощником капитана на «Седрике», а он пассажиром.

Дервин бросил в сторону, Бену Куку:

– Отправьте человека на Сити-Айленд, чтобы все это проверить. Адрес записан? – Когда Кук кивнул и вышел, чеканя шаг, Дервин повернулся к Миранде. – Насколько вы уверены в том, что этот человек – ваш отец?

– Абсолютно уверена. Конечно это он.

Взгляд прокурора метнулся к лицу Джеффри.

– И вы тоже уверены?

Джеффри кивнул, не отрывая глаз от призрака.

– Скажите это вслух, – надавил на него Дервин.

– Само собой, уверен. Почему бы и нет?

– Вопросы задаю я. Вы с той же уверенностью опознали своего отца в морге.

– Меня не спросили, уверен ли я. Просто у меня не… не было причин сомневаться. Тот человек был в точности на него похож… только… он был мертв. И вот передо мной мой отец, живой и здоровый.

Окружной прокурор хмуро оглядел Джеффри, а затем медленно перевел тяжелый взгляд сперва на его сестру, затем на Генри Джордана и, наконец, на призрака.

– Я бы сказал, – проворчал Дервин, – что «фантастическое безобразие» – это еще чертовски мягко сказано. Мне потребуется от вас письменное заявление, мистер Торп, с копиями для представителей прессы. От вас тоже, мистер Джордан. Господи, какой разразится скандал!.. – Он с отвращением уставился на телефонную трубку, которую по-прежнему сжимал в руке, и с кислой миной поднес ее к уху, чтобы распорядиться: – Найдите полковника Бриссендена. Он где-то в Нью-Йорке – вероятнее всего, в доме Торпа. Разыщите его. Отправьте пару человек, кто у вас там свободен. Как только я закончу разговор с полковником, мне нужно поговорить с Джо Брэдли…

Девять минут спустя новость достигла радиостанций. Длинные волны, короткие волны, старомодные звуковые волны – все они разом пришли в движение, возбужденно вибрируя на все голоса. Редакторы городских новостей кричали в полный голос, и телефонные линии распространяли новость все дальше и дальше, чтобы мигом родившиеся слухи исказили ее до неузнаваемости. Из трех разных точек Нью-Йорка немедленно направились на север сразу три автомобиля со съемочными группами кинохроники. У пристани на набережной Порт-Джефферсона стоявший на часах полисмен арестовал прохвоста, попытавшегося умыкнуть из кабины «Армады» диванную подушку в качестве сувенира…

Сидя у себя в кабинете, окружной прокурор Уайт-Плейнса Дервин ожесточенно вытирал лицо насквозь мокрым платком, пытаясь вернуть себе невозмутимость профессионала ради того, чтобы совладать с совершенно дикой, нелепой ситуацией. Ридли Торп вместе со своим приятелем Генри Джорданом диктовали взвешенное заявление стенографистке, у которой от волнения тряслись руки. Миранда демонстративно воспользовалась пудреницей, а Джеффри обмяк на стуле и, плотно сжав губы, погрузился в мрачные раздумья.

Такова была обстановка в кабинете окружного прокурора, когда дверь открылась и кто-то из полицейских ввел в комнату еще троих человек. Вошедший первым Вон Кестер казался бледным, измученным и напряженным; глаза Люка Уира грозили выскочить из орбит; одежда Текумсе Фокса выглядела помятой, а лицо – сердитым, но его походка по-прежнему был быстрой и легкой, можно даже сказать – беспечной.

Вскочив, Дервин обрушился на полицейского:

– Разве я не приказал… Выведите их отсюда и…

Тем не менее ситуация уже полностью вышла из-под его контроля. В кабинете воцарился бедлам, в котором все присутствующие приняли живое участие. Увидев своего работодателя, Люк и Кестер бросились к нему. Миранда осыпала Кестера восклицаниями. Джеффри подскочил к Люку, вцепился ему в рукав и принялся что-то кричать. Фокс встал в стороне, спокойно наблюдая за происходящим. Дервин отбросил всю свою невозмутимость и принялся бестолково и бесполезно орать.

Наконец из общей неразберихи стали выделяться отдельные голоса. Ридли Торп властно гудел:

– Говорю тебе, все это время мы плавали вдоль берегов Лонг-Айленда! Ты должен был найти нас в понедельник! Непростительная безалаберность…

Миранда:

– Но, Вон, почему же ты не…

Джеффри:

– Что случилось, Люк, черт тебя подери?! Как…

Кестер:

– Я старался как мог, сэр…

Люк:

– Я говорил мистеру Кестеру, что нам следует…

Дервин:

– Говорю тебе, я требую…

Чей-то баритон поборолся за пространство и одержал победу:

– Прошу вас, не все разом!

Текумсе Фокс, оказавшийся в общем клубке, схватил Кестера за плечо и развернул к себе:

– Это действительно мистер Торп?

– Да, и я пытаюсь объяснить ему…

– Помолчи, Вон. Кто вы такой?

– Я Текумсе Фокс. Кестер нанял меня помочь в ваших поисках. Окружной прокурор…

– Я хочу, чтобы…

– Догадываюсь, чего вы хотите, мистер Дервин. Довольствуйтесь пока тем, что есть, но быстрее всего будет выслушать меня. Кстати, вы воспользовались моим советом и скупили акции «Торп контрол» в момент падения?

– Какого дьявола…

– Вот и славно, как-нибудь потом я вернусь втереть соль в эту вашу рану. Информация Эндрю Гранта насчет того, что он видел Ридли Торпа слушавшим оркестр по радио, показалась вам лживой. Я же посчитал, что он видел вовсе не Ридли Торпа – живого на тот момент или мертвого позднее. Вчерашним вечером я подбросил Дику Барри небольшое объявление для передачи в эфир в качестве наживки. И Вон Кестер тут же на нее клюнул. Мистер Торп уже рассказал вам о том, где был он сам и насчет своего двойника?

– Рассказал, – вклинился Торп, – и вы не…

– Простите, мистер Торп, но сейчас битой размахиваю я… Кестер позвонил мне сегодня в три часа ночи, мы встретились, и Люк Уир был с ним. Люк, которому было доверено хранить тайну о том, что человек в бунгало вовсе не Торп, ударился в панику и сбежал, когда того человека убили. Люк даже не знал, где сам Торп, потому связался с Кестером, и они на время затаились, чтобы все обдумать. Кестеру было известно, что Торп должен где-то отдыхать – скорее всего, в проливе Лонг-Айленд на катере с Генри Джорданом. Но он не знал, где именно их следует искать. Он не был уверен в том, что Торп все еще жив, несмотря на уверения Люка, что убит был именно двойник. Кестер не смог бы понять, что же произошло на самом деле, пока Торп не будет найден. Вчера они с Люком приступили к поискам. Нанять судно побоялись и прочесывали пролив с берега. Поздний вечер застал их на пирсе в Хантингтоне, где они и услышали – с лодки, стоявшей на якоре неподалеку, – как Дик Барри выдает в эфир мою подсказку. Это перепугало их вчистую. Кестер позвонил мне, и мы встретились.

– И все это время я…

– Позвольте мне закончить, мистер Торп. Так вот, Кестер заручился моей помощью в своем поиске. У Дона Картера в Саут-Норуолке я взял напрокат катер и, отплыв к безлюдной полоске берега, усадил в него Люка с Кестером. Это произошло сегодня утром, около одиннадцати. Весь день мы бороздили пролив, обыскивая оба берега…

Торп громко фыркнул:

– Мы весь день простояли на якоре в бухточке неподалеку от Порт-Джефферсона, у всех на виду…

– Значит, мы могли не заметить вас, проплыв мимо во время грозы. Прошу прощения. Мы чуть не утонули. В половине седьмого мы причалили к набережной в Саутпорте, потому что мне нужно было срочно позвонить парню, который ждал меня в машине в Саут-Норуолке. По неприятному стечению обстоятельств на причале меня заметил коп, который затем обнаружил в катере Кестера с Люком, – и арестовал всех троих.

– Вы были арестованы, будучи уличены в укрывательстве беглецов от правосудия! – негодуя, просипел Дервин.

– Помилуй боже! – поморщился Фокс. – Кто же отправляется собирать ракушки в час прилива? Никакие они не беглецы от правосудия. Люк и Кестер отчаянно пытались найти Торпа, чем вы и сами могли бы заняться, если бы сумели верно оценить мой намек по радио. Жалею только, что не нашел Торпа сам и не доставил прямо сюда, в ваши объятия. Это доставило бы мне настоящее удовольствие. Но очевидно… Как же вы попали сюда, мистер Торп? Сошли где-нибудь на берег?

– Да, в Порт-Джефферсоне. И сразу увидел газетные заголовки… Господь всевышний, это еще что?!

Вздрогнув, все обернулись, но в тот же момент все было кончено. Шорох у одного из открытых окон; чье-то ехидное лицо; протянутая в помещение мужская рука; неопределенный предмет, блестящий отражением в полированной линзе, а затем внезапный хлопок и слепящая вспышка. Миранда взвизгнула в прижатую к губам ладонь. Люк устремился к окну. Текумсе Фокс рассмеялся. Объятый яростью Дервин завопил полисмену:

– Беги, лови его! Выставь там охрану! Ей-богу, фотографы уже лазают по стенам, как мартышки! Или, может, пожарные одолжили ему лестницу?

– Вы явно нервничаете, – сочувственно сказал ему Фокс. – Подпрыгнули на целых три фута…

– Да ну, неужели правда? Нервничаю, да?

– Еще как нервничаете, и я вас не виню. Вскоре вас ждет вселенский хохот, ведь вы вовсю расследовали убийство, когда дверь открылась и вошел убитый. Подумайте, до чего вам было бы спокойнее, не разозли вы меня вчера. Где человек, на которого я работаю, где Эндрю Грант? Теперь он может быть свободен, не так ли?

– Он и без того свободен. Вышел под залог… – Дервин обогнул свой стол, не спеша сел, обвел хмурым взглядом собравшихся в кабинете и остановил его на возмущенном лице Ридли Торпа; у окружного прокурора дрогнула челюсть, но он сумел взять себя в руки. – Мистер Торп, – начал он, – вы ведете дела поистине с широким размахом, я считаю вас фигурой общенационального масштаба. Вас знают повсюду в стране. Бесспорно, я бесконечно уважаю ваше положение, ваше… высокое положение. Ваше внезапное появление здесь создало неслыханную ситуацию… как выразились вы сами, фантастическое безобразие, но вы не несете за это ответственности. Я определенно не вижу состава преступления в том, чтобы нанять кого-то выдавать себя за вас в стенах вашего собственного дома, а самому наслаждаться приватной атмосферой где-то еще. Вы должны понимать, что я всецело уважаю ваши права и ваши заслуги перед обществом. Но… пускай я очень доволен… то есть я рад… что вы живы и невредимы, факт остается фактом: в округе моей юрисдикции убит человек, а в текущем состоянии дел мне даже имя его неизвестно.

Торп опустил брови:

– Его звали Кори Арнольд.

– Кем он был?

– Архитектором… – Торп покосился на стенографистку, которая заносила в свой блокнот его заявление. – Вы это тоже запишите. Я хорошенько изучил жизнь Арнольда, когда нанимал его три года назад. Ему было пятьдесят восемь, на два года старше меня. Родился в Зейнсвилле, штат Огайо. Выпускник Технологического института Стивенса. Отец и мать умерли. Два брата: один – аптекарь в Колумбусе, штат Огайо, другой – страховой агент в Сан-Франциско. Сестер нет. Женился в Бостоне в тысяча девятьсот девятом году; жена умерла в тридцать втором. Одна дочь, замужем и живет в Атланте; сыновей нет. Когда я нашел его, Арнольд жил в Бруклине, в пансионе на Арчер-стрит, дом шестьсот сорок три. Я хорошо платил ему, и последние два года он проживал в квартире на Манхэттене – Восточная Тридцать восьмая улица, дом четыреста шесть. Я познакомился с ним, поместив объявление о поиске человека, готового позировать для бюста Гладстона^[4]. Так вышло, что форма моего черепа и черты лица имеют разительное сходство с Гладстоном. Судя по всему, Арнольд был приличным архитектором, но за пару лет получил единственный пустячный заказ и в результате нуждался в деньгах. Он был довольно худощав, когда я нашел его, но всего за месяц правильной диеты моя одежда пришлась ему почти впору. Прежде он курил сигареты, но перешел на сигары, когда стал изображать меня, пил умеренно, мыслил трезво, много читал биографии знаменитых людей и книги по истории Америки… Вы хотите слушать дальше?

– Пока этого будет достаточно, благодарю вас, – скривил губы Дервин. – Чем Арнольд занимался в те дни, когда не изображал вас?

– Наслаждался жизнью. Как уже сказано, я хорошо платил ему. Каждую неделю он докладывал мне о своих действиях… естественно, я должен был за ним присматривать. Зимой – музыка и театры, летом – гольф…

– Спасибо, – вновь скривился Дервин. – Вы уже видите, конечно, тот первый узелок в этом спутанном клубке, который надлежит развязать. Если и не самый первый, то, во всяком случае, критически важный. Человек, стрелявший через окно вашего дома в тот воскресный вечер… Как вы думаете, в кого он стрелял – в Ридли Торпа или в Кори Арнольда?

Торп уставился на него в упор:

– Так ведь убийца думал, что это я.

– Надеюсь. В таком случае у нас появляется невероятное преимущество: мы можем выслушать версию того, кого убивали. Видите ли, мистер Торп, меня как окружного прокурора в первую очередь заботит убийство. И хотя вы, естественно, сожалеете о трагической судьбе Кори Арнольда, вы – и, вероятно, все в этой комнате, за исключением меня, – озабочены другими деталями этой сенсационной истории… поскольку жертвой стал неудачливый архитектор, нанятый вами на роль двойника… меня в основном заботит убийство. Фактически только оно меня и интересует. Я хочу найти виновного и предать его в руки правосудия.

– Помилуй боже, я хочу того же!

– Ну разумеется. Я высоко ценю… Простите… – Прокурор повернулся к телефону, чтобы ответить на звонок.

Разговор вышел долгим, и со стороны Дервина состоял по большей части из кряхтения. Остальные тем временем тоже завязали беседу тихими голосами. Беседа эта продолжалась и после того, как Дервин повесил трубку, однако он положил ей конец:

– Прошу вас! Как я уже говорил, мне нужен убийца. Такая у меня работа. Я хотел бы допросить вашего слугу Люка Уира…

– Как и я сам! – объявил Торп. – По пути сюда я читал газету и знаю только то, что там было написано. Во имя всего святого, что… что там произошло, Люк?

– Нет! – огрызнулся Дервин. – Задавать вопросы буду я, мистер Торп. – С этими словами он нацелил свой цепкий взгляд на цветного мужчину. – Итак, где вы находились, когда раздались выстрелы?

Глава 10

Люк сидел, вытянувшись в струнку, на стуле за спиной своего хозяина и производил тихие свистящие звуки прижатым к зубам языком.

– Двигайте свой стул ближе, – желчно уронил Дервин, – чтобы я мог вас лучше видеть. Где вы были в момент стрельбы?

Люк приподнял себя на дюйм, сдвинул стул вперед на шесть дюймов и вернулся к производству странного свиста.

– Вы лишились дара речи? – взорвался Дервин.

Люк покачал головой.

– Нет, сэр, – тихо, но твердо произнес он. – Мои голосовые связки вполне исправны. Я стараюсь быть осторожным в высказываниях, потому что осознаю превосходство…

– Не томи душу, Люк! – выпалил Джеффри.

– Да, мистер Джеффри. Когда прогремели выстрелы, я был в своей комнате, писал письмо редактору «Гарлемского курьера».

– Я читал его, – утвердительно кивнул Дервин. – Оно осталось там, на столе. Ваша комната – та, что справа от кухни?

– Да, сэр.

– Что вы предприняли, услышав выстрелы? Сколько их было?

– Я слышал только два – подряд, почти без перерыва. Поначалу я счел их выстрелами, но затем подумал, что они могли быть частью трансляции: приемник играл очень громко. И все же, как мне кажется, через три-четыре минуты я забеспокоился и отправился заглянуть в гостиную. Представшее моим глазам зрелище было худшим из всех, что я когда-либо видел. Я подбежал к лежащему и понял, что все уже кончено. Кровь застыла в моих жилах. Психологические…

– Что вы предприняли?

– Да, сэр. Когда в моих жилах застыла кровь, по причинам чисто психологического свойства у меня возникло впечатление, что убит мистер Торп, на которого я работал больше двадцати лет. Это впечатление создалось у меня только потому, что за три года я приучил себя говорить и думать об этом господине, пока он в бунгало, как о мистере Торпе. Потом я сообразил, что он вовсе не мистер Торп. Убили того, другого. Я решил, что единственно правильным будет подчиниться приказу: никогда, ни при каких обстоятельствах не вызвать у кого-либо подозрений, что этот человек не мистер Торп. А затем до меня дошло, что разнесшаяся повсюду весть о смерти мистера Торпа вызовет всяческие неудобства. Не зная, где сейчас сам мистер Торп, я понял, как нужно поступить: следует срочно позвонить мистеру Кестеру. Но затем я подумал, что звонить из бунгало будет некстати, ведь все, что здесь происходит, позднее непременно привлечет внимание. Мне стало ясно, что я не смогу воспользоваться телефоном, а любой, кто прибежит на звук выстрелов, стеснит свободу моих передвижений. Поэтому я сел в машину и уехал оттуда.

– Вы заметили машину, стоявшую на обочине дороги за воротами?

– Да, сэр. Это лишь усилило во мне желание поскорее убраться прочь. Выворачивая руль, я чиркнул по той машине задним крылом и сбил бы стоявшую там женщину, если бы та не отпрыгнула, потому что не видел ее, пока она не оказалась прямо передо мной. Я еще долго переживал за нее, надеясь, что она не была убийцей, ведь я никогда в жизни не сбивал живое существо на машине…

– Она в полном порядке. Куда вы направились?

– Я свернул на запад, не доезжая до Маунт-Киско, а потом ехал по дороге через Милвуд до Чаппакуа. Там я остановил машину и какое-то время просидел в ней, все обдумывая, а затем вошел в аптеку и позвонил мистеру Кестеру в гольф-клуб «Грин медоу». Полиция только что связывалась с ним, и он уже одевался. Я доехал до Пайнс-Бриджа, там мы встретились и, поговорив, решили найти мистера Торпа. Сначала мы хотели попытаться…

– Вернемся пока в бунгало. Когда раздались выстрелы, вы сидели в своей комнате, правильно?

– Да, сэр.

– Вы кого-нибудь видели, слышали? Какой-нибудь шум?

– Нет, сэр, приемник играл так громко, что…

– На протяжении уик-энда кто-нибудь приходил в дом повидаться с Арнольдом?

– Нет, сэр. Никто не мог попасть на территорию. Ворота всегда заперты. Их не открывали даже для доставки заказов. Я все привозил сам, забирая покупки в Маунт-Киско.

– Может быть, Арнольд отвечал на чьи-то звонки?

– Нет, сэр. Это попросту невозможно. Будучи в бунгало, он становился мистером Торпом. Мы ни на секунду об этом не забывали, мы оба. Если вдруг звонил телефон, я снимал трубку. И звонил всегда только мистер Кестер с новыми распоряжениями.

– А мистер Кестер хотя бы раз звонил в те выходные?

– Нет, сэр. Обыкновенно он звонил, чтобы сказать, когда нам уехать. Мистер Торп возвращался либо домой, либо в свой офис.

– Что послужило причиной вашей с Арнольдом ссоры?

– Нашей… с ним ссоры? – заморгал Люк.

– Об этом я и спрашиваю. В чем там было дело?

Ридли Торп решительно вмешался:

– Вздор! Если вы состряпали теорию, будто Люк…

– Я не стряпаю теорий! – рявкнул в ответ Дервин. – Бог свидетель, их и без того предостаточно, чтобы измышлять новые. Может, хотите послушать парочку?

– Я хочу послушать все, какие есть. Мне нужна предельная ясность.

– Как и мне. – Без тени испуга Дервин встретил испепеляющий взгляд Торпа. – Сейчас я перескажу несколько, кратко и без обиняков. Первая: Люк Уир повздорил с Арнольдом и убил его. Вторая: Вон Кестер, зная, что это Арнольд, а не вы, убил его ради финансовой выгоды… Нет, дайте мне закончить! Мистер Торп пожелал их услышать. Третья: Эндрю Грант, считая, что Арнольд – это вы, убил его ради мести или имея некий другой мотив. Четвертая: Нэнси Грант, пребывая в том же заблуждении, убила его ради мести или имея некий другой мотив. Пятая: Джеффри Торп, пребывая в том же заблуждении, убил его ради наследства. Шестая: Миранда Пембертон, пребывая в том же заблуждении, убила его ради наследства. Седьмая: вы сами, отлично зная, что это Арнольд, убили его ради финансовой выгоды. Восьмая: кто-то из врагов Арнольда узнал, где его найти, и свел с ним старые счеты. Девятая: кто-то из ваших врагов расправился с ним, думая, что убивает вас. Пока это все версии, и каждая правдоподобна. Я ни одну не вправе сбросить со счетов.

– Но вы вправе подробно остановиться на парочке из них, – сухо сказал Вон Кестер. – Как бы мистер Торп или я финансово выиграли от убийства Арнольда?

Дервин заглянул в холодные, бледные глаза секретаря:

– На это, мистер Кестер, я могу ответить, повторив обрывок сведений, недавно полученных мной по телефону. Вчера и сегодня на бирже продано более ста тысяч акций «Торп контрол» по цене от двадцати девяти до сорока пунктов. Если были продажи, то были и покупатели! Когда же выяснится, что мистер Торп жив-здоров, цена на завтрашних торгах подскочит до прежних восьмидесяти. Кто бы ни купил эти доли, выгода выйдет приличной.

Ридли Торп негромко поинтересовался:

– Вы осмеливаетесь намекать, будто…

– Ни на что я не намекаю. Вы спрашивали о версиях. Едва ли нужно пояснять, что подобное обвинение в адрес человека с вашим положением никто и не подумает предъявить без твердых доказательств, а у меня никаких фактов нет и в помине. Всего лишь час… ну, два часа тому назад… я вообще считал вас погибшим. Однако эта версия применима как к вам, так и к мистеру Кестеру. Версия о его участии, которая прежде рассматривалась…

– Могу я узнать, в чем она состояла? – усмехнулся Кестер.

– Исключительно для протокола, если пожелаете. Эта версия уже устарела, поскольку вы знали наверняка: человек в бунгало не был Торпом. Все дело в том, что, как стало известно следствию, вы имели виды на женитьбу на дочери Торпа, и если бы та получила многомиллионное наследство… Кстати, версия не исключала возможности преступного сговора…

– А также возможности того, что это я наняла Кестера убить моего отца или мы оба, вместе с Джеффри, пока обедали с ним в прошлое воскресенье, – спокойно добавила Миранда. – Стыдитесь, мистер Дервин! Это попросту гадко.

– Вывод сам напросился, миссис Пембертон. Когда расследуешь убийство, нередко приходится сталкиваться с гадостями.

– Если позволите, – ледяным тоном вставил Кестер, – небольшой комментарий вашему заявлению, будто я мечтаю сыграть свадьбу с дочерью мистера Торпа. Действительно, в прошлом…

– Это уже не имеет значения, – прервал его Дервин. – Хочу заметить, большинство высказанных версий на данный момент взяты с потолка. Но очевидно, те из них, что подразумевают вовлеченность Грантов – дяди и племянницы…

– Взяты с того же потолка! – нетерпеливо отрезал Ридли Торп. – Эти газетные небылицы… только потому, что парень туда отправился…

– Разве вы знакомы с Грантами, мистер Торп?

– Нет. Впервые о них слышу. Надо полагать, простой работник одного из рекламных агентств, которые сотрудничают с некоторыми из моих компаний…

– То есть прежде вы ни с кем из них не встречались?

– Ни разу.

– Удивительное дело… – протянул Дервин, выдвигая ящик своего стола. – Может, тогда вы потрудитесь объяснить, как эта вещь угодила на дно ящика комода в гардеробной вашего нью-йоркского дома?

Торп принял подписанную фотографию Нэнси Грант, окинул ее быстрым взглядом, позволил выхватить ее у себя первой подвернувшейся руке, обладателем которой по случайности оказался Текумсе Фокс, и поднялся. Оба кулака он упер в стол и навалился на них, нависая над окружным прокурором.

– Вы хотите сказать… – прошипел он голосом, дрожащим от вскипевшего негодования, – вы… хотите сказать, что какие-то люди устроили обыск в моих апартаментах? В моем доме? – Подавшись вперед, он подвинул собой тяжелый стол. – То есть вы в самом деле имели наглость…

– Господи боже, мы ведь считали вас убитым!

– Меня не убивали! Я жив! Если хоть что-то, любая безделушка исчезла из моей резиденции, я требую немедленно вернуть ее на место! Вы поняли? Куда делся тот снимок? Куда я его сунул?

– Он у меня, – сказал Фокс.

– Вот и держите его при себе! – Дрожащим пальцем Торп указал на ящик стола окружного прокурора. – Что еще из моего имущества там припрятано?

– Ничего. Ту фотографию изъяли только потому… Право, мистер Торп, это же смехотворно. Мы расследовали убийство, и следствие еще не завершено. Что за ребяческие…

– Вот как? Я похож на ребенка, да? А вы сами? – Торп снова обрушил кулак на стол. – С этими идиотскими версиями насчет моих сына и дочери, моего секретаря и слуги, а также семейки Грант, кого я и в глаза-то не видел! Вы теряли время, заставляя меня составить официальное заявление о морской прогулке и расспрашивая Люка, о чем они там ссорились! Дурак! Отчего бы вам не спросить напрямик, кто меня убил… убил Арнольда? Силы небесные! Так вам сказать или нет? А я скажу! – Он полез в карман за каким-то предметом и швырнул его на стол. – Вот вам! Кто бы ни прислал это, он и есть убийца Кори Арнольда! Эх вы, с вашими сумасбродными теориями!

Дервин поднял со стола вскрытый конверт и вынул листок бумаги. Все остальные сидели, пожирая окружного прокурора глазами, кроме Торпа и Фокса, который встал, когда Дервин развернул листок и сначала быстро пробежал послание, а затем прочитал медленно и внимательно.

Фокс протянул руку:

– Можно взглянуть?

– Нет, – тут же ответил Дервин и поднял глаза на Торпа. – Когда вы…

– Дайте это ему.

– Но мне понадобится…

– Я сказал: дайте ему! Это мое!

Фокс взял листок, а заодно небрежным движением руки забрал со стола и конверт.

Торп повернулся к нему:

– Оставьте себе. И займитесь этим. Ваше имя – Текумсе Фокс? Я слышал о вас. Очевидно, у вас голова работает, ведь вы сами сообразили, что убили кого-то другого, а не меня. Хорошая голова еще понадобится…

– Но мне нужна эта бумага! – выпалил Дервин. – Она крайне важна для…

– Молчать! – рявкнул Торп. – Прекратите меня перебивать! – потом обратился к Фоксу: – Где вы ведете свои дела? В Нью-Йорке?

– У меня нет собственного офиса. А живу я к югу от Брустера.

– Можете приехать в мой нью-йоркский офис в девять утра?

– Могу.

– Отлично! Спросите там Кестера, и он проведет вас ко мне. Вон, как только он появится, немедленно отведи его в мой кабинет… Я устал и проголодался. Тебе будет лучше поехать со мной и переночевать в Мейпл-Хилл. А вы, дети? Куда отсюда направитесь?

– Новость застала меня в постели в Мейпл-Хилл прошлой… воскресной ночью, – ответила Миранда. – Эту ночь я провела там же. Как и Джефф.

– Тогда мы поедем все вместе. Машина у вас поблизости? Хорошо. – Покончив с этим, Торп оглянулся на стенографистку. – Не скажете, что мешает вам распечатать показания? Тогда мы смогли бы их подписать и уйти…

Стенографистка вспыхнула, поднялась и поспешно скрылась за дверью.

Дервин твердо объявил:

– Мне нужна эта бумажка. И я еще не закончил с Люком Уиром. А затем я захочу побеседовать с мистером Кестером…

– Эта бумажка принадлежит мне! – отрезал Торп с видом человека, готового вновь ударить по столу кулаком. – Завтра я пришлю вам фотокопию. Фокс, запомните: оригинал будет храниться либо у нас, либо в полиции Нью-Йорка. Полагаю, мне следовало сразу отнести туда это письмо, но я был слишком занят текущими делами. Люк прислуживает мне, и он нужен для… Смотрите на меня! Если вы намерены и дальше забрасывать его каверзными вопросами, приезжайте завтра в Мейпл-Хилл. С Кестером можете беседовать в моем нью-йоркском офисе, но на всякий случай звоните заранее. Если вдруг захотите увидеть меня самого, обратитесь к адвокатам из конторы «Бьюкенен, Фуллер, Макпартленд и Джонс»… Да, Генри? Ты что-то хочешь сказать?

– Давно пытаюсь. – Невысокому жилистому моряку пришлось запрокинуть голову, чтобы встретиться взглядом с Торпом. – Я слегка переживаю за свой катер. Мне бы попасть на него поскорее, да я сомневаюсь насчет автобуса или парома из Бриджпорта…

– Прошу прощения, – вмешался Текумсе Фокс. – Вы ведь Генри Джордан, правильно? Владелец катера, на котором отдыхал мистер Торп?

– Он самый.

– На вашем месте я не пытался бы вернуться туда сегодня же. Прямо сейчас вы и ваш катер – излюбленные темы газетчиков. Пожалуй, вас еще окрестят «Отшельником с „Армады“». Интервью и вспышки фотокамер обеспечены и днем и ночью. Даже с автоматом от них не отобьетесь. Но спрятаться дома тоже не удастся. Рекомендую заночевать сегодня у меня в гостях. В моем доме полно свободных комнат.

– Я за катер переживаю.

– О нем позаботятся полицейские.

– Он прав, Генри, – согласился Торп. – Езжай к нему или можешь отправиться с нами в Мейпл-Хилл.

Джордан с сомнением покрутил подбородком:

– Даже не знаю…

Закончить мысль ему помешало внезапное вторжение, но на этот раз кабинет окружного прокурора подвергся атаке не со стороны окна, а из приемной. Оттуда послышались глухие удары и шаркающие звуки, после чего дверь с силой распахнулась, а половицы дрогнули под ногами вошедших: новый посетитель передвигался не столько шагом, сколько прыжками. На нем висели, сдерживая его продвижение, еще четверо: двое в форме полицейских и еще двое – в гражданском. Не задержавшись на пороге, их добыча в два прыжка оказалась рядом со столом: исполинский заяц с повисшими на нем гончими. Сидящие встретили их появление восклицаниями, которые выражали испуг и изумление, и поспешили вскочить со своих мест, чтобы не оказаться затоптанными. Дервин поднял возмущенный лай.

Мужчина уставился на Текумсе Фокса, не обращая никакого внимания на тянущиеся схватить его руки полицейских, и глубоким громовым раскатом удовлетворенно проревел:

– Вот вы где!

– Какого черта тут творится?! – выкрикнул Дервин.

Один из полицейских, отдуваясь, выпалил:

– Гнались за ним всю дорогу наверх… снаружи толпа, и мы охраняем вход… говорит, хочет увидеть Текумсе Фокса… не хотели пускать… он прорвался внутрь и вверх по лестнице…