В рядах королевской династии

– Вот надо было вмешиваться! – вскрикнула девчушка. В свете ночных огней было видно, что она была молода. У ней вились блестящие золотистые волосы. А когда она кричала, у ней сверкала парочка клыков на верхней челюсти. Я вспомнила, что у Чирпеша тоже есть пара клыков, только в нижней челюсти. Колдовство сделало его внешность почти человеческой. Я с опаской посмотрела на него. Он еще скрывался за Моникой, но казалось, что он в себе.

К нам приближалась другая компания, не менее странная, чем наша. Видно было, что это двое мужчин и одна дама. Компания была более чем занятная. Самый старший, плечистый дядька был в форме стражи. Второй, казавшийся сутулым и длинным – в пальто, с длинными волосами, завязанными в хвостик и с большими, но человеческими ушами. А дама была одета в костюм на манер делового, из моего мира, только юбка была в стиле макси, а на носу сидели очки.

Они увидели нашу единорожицу, начавшую облизываться, и Чирпеша. Кажется, наши рожи успели прославиться. Ну, а Монику и до нас все знали.

Я увидела, что и клыкастая не одна. Из той тьмы, где незадачливого маньяка порешила вампирша, к нам приближалась еще одна фигура. Тоже в темной одежде, какая была на Кристере.

– А, Анжелесса. – приблизившийся оказался тоже длинным, но казался более гибким, чем Кристер, и еще более худым. У него были каштановые прямые волосы, послушно спускавшиеся за плечами до самого пояса. – Мы слышали о тебе. – и этот клыкастик улыбнулся. Я уже привыкла. Я тоже улыбнулась в ответ, но тут опомнилась и против воли спросила:

– Кристер? Как он? Ему удалось выбраться?

– Конечно, смог. – фыркнул длинный. – Иначе как бы я о тебе узнал?

Тем временем ушастый в пальто побежал осматривать место происшествия. Дама принялась брать у вампирши показания. Только здоровяк в одежде стражника сохранял внешнее бездействие.

Длинный обернулся на них и тихо сказал:

– Эти будут заняты ближайшие часа два. Не желаете ли побеседовать? Ты, новая хранительница, и ты, полуорк?

Моника обиженно фыркнула. Поняв, что сейчас начнется погоня с рогом, я быстро сказала:

– Это Моника.

Вампир кивнул. Кто рискнет обижать адское создание, перекусывающее волшебниками, которому люди добровольно приносят кровавые жертвы?

Мы уселись неподалеку, на борт небольшого фонтана. Моника обнюхала наше сиденье и решила на нем не располагаться.

Глава 15

Длинного вампира звали Алонсо. Он руководил жизнью на островах Черных камней. Короче, это был самый крутой вампир в царстве Винсента.

– Как ты уже знаешь, мы заключили договор. Это унизительный договор для вампиров. Но он позволяет нам жить здесь почти без преследования. Взамен мы иногда помогаем. Эта вампирша, Натали, оказала небольшую помощь в захвате опасного маньяка, который давно терроризирует столицу. Она была живцом. А этот… бестолковый человек попался.

Я хотела было сказать, что вообще-то эта помощница, кажется, заодно пообедала, но промолчала.

– Скажи, этот полуорк заслуживает знаний, которые его не касаются? – поинтересовался Алонсо.

Я поправила съехавшую на ухо диадему и призналась:

– Не больше, чем я.

Чипреш предпочел помалкивать, сидя с равнодушным выражением лица.

– Мне показалось, что Винсент не очень вас жалует. – призналась я.

– Винсент делает то, что ему велит долг. Когда все это видят. – усмехнулся Алонсо. – За что ему любить вампиров? Пока договор не был заключен, мы охотились на людей. Если мы заключим окончательное перемирие, то наши браться, населяющие другие страны и миры, навсегда отвернутся от нас. Ты о чем-то хочешь меня спросить?

Я задумалась. У меня был к нему вопрос. Большой и важный. Только я понятия не имела, как его сформулировать. Потому я на одном дыхании спросила:

– Правда ли, что вампиры служат дьяволу?

– Не это ты хотела у меня узнать. Ладно, попробуем сформулировать твой вопрос вместе.

Я в задумчивости чуть не поковырялась в носу, но вовремя одумалась. Кажется, мои мысли написаны у меня на лице, и вампир их читает еще раньше, чем я сама о них узнаю. Ну и ладно. Этот мир такой. И я, кажется, к этому привыкла.

– Как говорит твоя юная подруга, вампиры бывают разные. Есть и те, которые служат дьяволу. Души людей, чью кровь они выпивают, отправляются прямиком к нему. Но, к счастью, мы не из них. Нам не благоволят ни злые боги, ни добрые. Мы сами по себе. Так ты что-то хотела узнать о дьяволе?

Мозги скрипели. Но безуспешно. Наконец, мой рот поинтересовался без их помощи:

– Как найти Энаиса, если он у себя дома?

Моника грустно фыркнула.

– И заодно отвести домой единорожицу. – добавила я.

– Это ты у меня спрашиваешь? – усмехнулся пухлыми губами Алонсо. – Я не знаю.

– А кто знает? – продолжала напирать я.

– Тот же, кто знает, где искать бога. Служитель божьего дома. – ответил Алонсо и добавил: – Надо полагать.

Я погрустнела. Вот тупая… Ведь это так логично. У меня появилось только больше вопросов. Например, почему Винсент не борется с нечистым духом с участием, так сказать, чистого?

Мы сидели на фонтане около полутора часов. Алонсо сжато объяснил, как живут вампиры Черных островов, как им удается убеждать людей не выгонять их.

– Винсент, он ведь вынужден быть королем. – объяснял он. – Если толпе вздумается, что жить рядом с вампирами – это первый признак конца света, то он не сможет противостоять им. В наших силах вести переговоры. Мы этим и заняты. Эта страна единственная, где вампиры живут практически на законных основаниях. Очень странных основаниях. Но ведь это только первые шаги.

Наконец мы распрощались. Нам пора было вернуться и организовать ночной отдых. Хотя бы кратковременный.

В дороге мы молчали. Алонсо так загрузил мой бедный мозг, что я отвлеклась от общества боевого товарища, по которому порядком соскучилась. Только раз я спросила:

– Ты не знаешь, где тут ближайший храм?

Чирпеш пожал плечами и не ответил. Он тоже был немного под тяжестью открытий. Что ж, это понятно. Это его родной мир, и ему узнать о вампирах, которые питаются жизнями других, как и орки, было немного важнее, чем мне.

Моника, видимо, была не прочь поболтать. Но ей это не удалось. Наверное, оно и к лучшему.

У дверей комнаты мы остановились.

– Хорошо погуляли. – прокомментировал Чирпеш.

– Да уж. Покой мне только снится. А я так по вам соскучилась.

Чирпеш умиленно всхлипнул и обнял меня. Я ему ответила и похлопала по спине.

– В моей жизни кроме тебя было всего двое, кто был рад меня видеть. – признал он. – И одна из них Лусиа.

– Да ты вообще единственный полуорк в моей жизни…

Мы еще немного поумилялись нашей судьбоносной встрече, обняли временно мирную Монику, хотели обнять и Лусию, но она спала, не обращая внимания ни на что.

– Слушай. – прошептала я. – А она ведь тоже ведьма. На нее подействовало Сальнесово заклинание?

– Не припомню. – признал шепотом Чирпеш. – Да вроде того… нет. Чтобы соблазнять мужиков, много мозгов не нужно.

После этого заявления я вспомнила, что по Гильберту я тоже страшно соскучилась. Но силенок уже не было.

Утром я проснулась еще до рассвета. Прошлый день принес столько волнений, что сон был беспокойный и дурной. Я привела себя в форму и пошла на прием к его величеству. Возле дверей царских покоев меня попытался остановить стражник. Но в коридор высунулась голова Винсента, взъерошенная и с мешками под глазами. Он шепотом наорал, отдавая указания, и изволил меня принять.

– Чего ж тебе не спится? – прохрипел он, неуклюже передвигаясь по комнате в штанах в облипку и свободной рубашке. – Да, при чем, хорошо так не спится. Тебя тут ночью Гильберт искал.

– Зачем? – на автомате поинтересовалась я.

Винсент сделал вид, что он совсем не считает меня набитой дурой. Очень мило с его стороны.

– Говорит, приходил к твоей комнате, стучался, а там одна хюльдра пятками кверху. – продолжил он.

– Я тут познакомилась с Алонсо…

Винсент замер. Он стоял ко мне в профиль. В его глазу, который был мне виден, зажегся гнев. Но у Винсента, видимо, тоже выработался кое-какой иммунитет на мои похождения.

– Он передавал тебе привет. – дополнила я.

Винсент едва заметно улыбнулся и продолжил поиски кофейника.

– Как ты их не боишься? У них кожа ледяная…

– А у меня есть выход? – Винсент откопал кофейник на столе, выпутав его из своего шарфа и буркнул заклинание. Кофе был готов за минуту.

– И есть те, которые не боятся света или приводят души людей к демонам.

Винсент почесал спутанные волосы.

– Что тебе еще выболтал Алонсо?

– Что ты их обижаешь.

– Да уж. – вздохнул Винсент. – Я тут вообще всех обижаю.

– И еще он послал меня в церковь.

Винсент печально вздохнул.

– Это нужно было сделать сначала. Теперь тебе придется туго.

– Почему?

– У тебя слишком замечательные знакомые.

Теперь настала моя очередь грустно вздыхать.

– Слушай, я вот удивляюсь. В моей стране живут не только изгнанные эльфы и кровожадные создания, ведьмы и дети ночи. Ведь сначала ты познакомилась с эльфийским вельможей, который, к тому же, оказал тебе поддержку, а потом с добрыми агуане, и даже с Гильбертом и в конце концов со мной. Но следующие твои знакомые, начиная, пожалуй, с Чирпеша возмутят священнослужителей.

– Слушай, я вот удивляюсь. – вспылила я. – Ты вот тут король, а у тебя в царстве живет непонятно кто!

Винсент грохнул по столу кулаком. Я выпрямила два пальца, собираясь ткнуть ему в глаза. Но он неожиданно грустно вздохнул и уселся обратно в кресло, поставив передо мной чашку кофе.

– Говорят, ты любишь наши истории. Я тебе кое-что расскажу.

И он рассказал. Сначала я думала, что меня тут ничем не удивить, а потом моя челюсть сова стала обретать свой привычный вид – это когда нижняя половина валяется на полу, а верхняя держит глаза, чтобы они не вывалились из глазниц.

История, навсегда связавшая Винсента с вампирами, случилась в винсентовом детстве. Тогда он и его любимый воспитатель ехали домой в столицу из леса, где сейчас процветает школа Алистити. Время близилось к вечеру. Но времена были мирные, и они шли почти без опаски. Их небольшой экипаж продвигался по лесу, когда стало ясно, что вокруг кружат вампиры. Так близко смели приближаться только те, кто не угрожал безопасности жителей, и на них мало обращали внимания. Но именно в этот день заговорщики подбросили к королевскому ребенку в карету змею. Она его ужалила. Воспитатель немедленно изрезал ее, но было поздно. Яд был безумно сильным и особенно эффективным из-за наложенного заклятия. Доехать до города было нереально.

– Меня спас один из вампиров. По-моему, они собирались угоститься королевской кровью. К счастью, это был клан Алонсо, а у них все же есть мозги. У меня выпили столько крови, что потом я полгода восстанавливался. Но вместе с кровью ушел и яд.

– А другие… ну… кланы?

– Они как с ума сошли все разом. Того вампира, который рискнул отпить королевской крови, насколько мне известно, уничтожили – те самые другие кланы. Те, кто проявлял разумность, оставались на острове Черных камней. Их командиром стал Алонсо. Им никто не доверяет. Но я не могу их прогнать. Я мог бы тебе рассказать, что это было, когда яд начал действовать, и когда один из детей ночи облегчил мои страдания. Я испытывал к нему такую признательность… Да и поведение их тогда было вполне достойным. В общем, я не могу и не хочу выгонять их. Они… нормальные. Насколько это возможно.

Я удрученно молчала. Но потом я задала вопрос.

– И как ты выкрутился?

– Не понял?

– Ну… Как ты сделал так, чтобы всякие там священники от тебя не шарахались, любитель вампиров?

Винсент фыркнул, но тут же посерьезнел.

– Тебе не стоит применять этот способ, малышка. Тебе удалось расположить к себе кучу нечистой силы. Поверь мне, не стоит рвать эти связи. К тому же, притворяться крайне тяжело и болезненно.

Я примолкла. Я действительно не смогу так, как он, скрыто с кем-то дружить, а на людях демонстрировать свое фи. Да еще как дружить! Ведь по-хорошему за королевскую жизнь его спасители могли попросить награду более стабильную, чем это существование, которое они признают унизительным.

– Слушай меня, малыш. Скорее всего, их святейшества потребуют какого-нибудь испытания для тебя. Не то чтобы кардинал идиот. Он тоже знает, что может дать эта дружба с нечистью и что решение диадемы трудно оспорить. В общем, если я не придумаю причину, они даже не станут с тобой разговаривать.

Винсент налил еще кофе и почесал светлые волосы.

– Мать, ты оставайся собой, ладно? – усмехнулся он, увидев мою грустную мину. – Ну, не расстраивайся. У тебя впереди еще куча работы.

Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Диадема напряженно держала нейтралитет, побаиваясь гудеть.

Глава 16

– Э, не реви мне тут. – предупредил Винсент. – И не прибедняйся. За короткий период твоего пребывания мне удалось столько хвостов подчистить… Правда, ты извини меня, все было бы гораздо легче, если бы ты все же как можно быстрее нейтрализовала Энаиса.

– Да отвяжись, бревно бесчувственное. Отчего диадема не выбирает обнаглевших мужиков? – я наклонила голову, пытаясь избежать воспаления глаз.

В покои ворвался Гильберт, подкравшийся в мягких тапках. Нет, конечно, тапков на нем не было. Но он прокрался так тихо, и почему-то вредный стражник не доложил ничего, как положено.

– Ага. Его величество и новая хранительница. – Гильберт попробовал на вес посох, но увидел наши лица и передумал. – Хорошо, что вы оба тут. Чего нового? Почему Аська в слезах?

– С Алонсо познакомилась. – без зазрения совести ответил Винсент и налил кофе и Гильберту.

От «радостной» новости Гильберт неверно размахнулся и двинул посохом сам себе в лоб.

– Блин… больно…

– Да, а ты вчера мне по уху знаешь как, с размаху… – проикала я, и от обиды мой слезный поток увеличился.

Гильберт покраснел.

– Ну… это… не обижайся. О тебе такие слухи ходили…

Я шмыгнула носом и успокоилась. Не потому, что слова Гильберта меня утешили. Просто потому, что я как-то смирилась с тем, какие они тут есть. К тому же, кажется мои знакомые действительно им как кое-что в кое-чем. Пусть считают, что это моя маленькая мстя.

– Чего она улыбается? – услышала я настороженный голос Гильберта.

– Рада, что ты пришел. – любезным голосом пояснил король и ощутимо пнул меня под столом.

– Я вообще так рада вас видеть, козлы… – прошептала я, вспомнив, что я действительно очень рада их видеть. Даже после того, что я им сделала. Ой, что это я? После того, что они мне сделали. Эта парочка козликов.

Мы усадили Гильберта и кратко пересказали ему суть вопроса. Гильбертово временно подобревшее лицо опять стало сильно злым.

– Значит, так. – Гильберт поправил на взъерошенной голове Винсента корону. – Доставай нам толкового священнослужителя, Ваше величество. И спроси у него, почему до сих пор ни одна верующая зараза не предложила помощи, а вместо них нам помогают хюльдры, полуорки, колдуны и вампиры.

– Вампиры и колдуны. – поправила я, вспомнив, в каком распорядке я с ними знакомилась.

За окном светало, наступало утро. Раздавался шум, свидетельствовавший о пробуждении жизни.

– Да пытались мы с ним бороться. – огрызнулся Винсент. – Ничего не получилось. Эта злая хитрая скотина шантажировала граждан и нас, это сейчас он притих. После исчезновения Руазы и этой милой выходки диадемы. Он-то думал, раз в моем королевстве живут разные силы – то у него здесь вроде как есть проторенная дорожка.

– Так… так что там, с этими попытками? – заинтересовался Гильберт.

Винсент погрустнел, призадумался и заявил:

– Знаете что. Скоро придет пора спускаться к столу, а у нас такой вид, что я боюсь предположить, какие слухи о нас пойдут. Нужно привести себя в нормальный вид. Обсудим наши планы позже.

Мы послушно разошлись.

Мне дали платье. Мало того, что мне и так страшно нравилось находиться в королевском дворце, мне еще дали невероятное платье на выход. На поверку оно оказалось нереально неудобным. У него был такой топик, что спина была голая, а на груди держались такие две штучки-закорючки. Они закрывали груди. Между ними продлевался узорчатый вырез. Как держалось на мне все это дело, я не стала предполагать. Наверное, все дело было в магии и колдовстве. Юбка была длинная и страшно легкая. Подол не путался в ногах, а плыл за платьем сам по себе. Еще у него были рукава. Зачем они тут нужны? Не знаю. Их можно было отцепить, но они мне тоже страшно нравились. Они повторяли очертания юбки, опускаясь почти до колен. Когда все это на мне закрепили (а может, приклеили чем-нибудь?) я радостно подбежала к зеркалу и немедленно погрустнела. Платье венчала голова. Это была такая голова, скажу я вам… С отекшими от слез и бессонницы глазами, бледными губами и впавшими от стрессов щеками. Страх божий… Может, священнослужитель захочет помочь мне из жалости? Я поделилась этой мыслью с костюмершей – пухлой девушкой с курчавыми волосами. Она засмеялась и сказала, что сейчас придет гример.

– Гример? – переспросила я и уставилась в зеркало.

Костюмерша ушла. Я осталась одна перед зеркалом. Я решила рассмотреть платье получше. Ткани для него использовались невероятно тонкие, и их наложили в несколько слоев. Кроме лазурно-голубого верха, была подкладка белого цвета с голубой окантовкой. А потом я нашла еще белый прозрачный слой юбки.

В комнату кто-то вошел.

– Только не коричневые тени. – попросила я и обернулась. Это был всего-навсего Инжен. Он понял, что я опозналась, и виновато улыбнулся.

– Тебя выдают замуж или ты должна кого-то совратить? – поинтересовался он.

– Ага. Кардинала. – ответила ему я.

Улыбка тут же померкла.

– Э… – Инжен провел рукой по лбу. – Тут кое-кто просил тебе кое-что передать. Кажется, в школе Алисити есть кто-то, кто тоже считается твоим другом. Некто по имени Ингва здоров и шлет тебе большой привет.

Я подтянула штучки, крепящиеся на груди.

– Отчего тебя так опечалила эта новость?

– Так Адекв действительно провел с тобой кое-какое время?

– Ну, провел. Он теперь на нашей стороне.

– Ясное дело. – прошептал Инжен. – Раз его пустили в школу Алисити, значит, его голова некоторое время побудет на плечах. Насколько я успел понять, он похитил тебя из королевской тюрьмы.

– Какой извращенец так переосмысляет мои приключения? – озадачилась я.

И тут вошел гример. Это было очень в тему к извращениям. И дело не только в том, что к нам вошел эльф с длинными волосами. Дело в том, какой это был эльф.

– Люди ничего не понимают в естественной красоте. – скорбно вздохнул он, оглядев меня. – Я бы оставил тебя без изменений, только сделал бы пару масок для подтяжки.

Тут Химласгор – так звали придворного гримера-визажиста – заметил Инжена. С того момента, как вошел эльф, Инжен, немного изменившись в лице, стал подкрадываться к дверям. Но он во время разговора обошел меня, разглядывая мое платье, и теперь был отрезан от выхода. Химласгор был в кофточке с надписью «I Love Sex» в люрекс, в трико со стразами и на небольшом каблуке. Его и без того утонченное от природы лицо дополняла помада естественного цвета, а еще тушь для ресниц ядовито-синего цвета. Эльф одарил Инжена соблазнительной улыбкой и поинтересовался:

– Забыл, где дверь, малыш?

Инжен покривил губы в подобии улыбки и кивнул. Типа – да, потерял.

– Она там. – Химласгор показал на дверь лопаткой из дерева. Инжен немедленно вылетел, сверкая кроссовками. – Какая бездна естественной красоты. – мечтательно вздохнул эльф и вернулся ко мне. – Твой поклонник невероятно гармоничен от рождения.

– Он не мой поклонник.

– Детка, я видел его взгляд, и нечего мне тут краснеть.

– Он на всех так смотрит.

Эльф призадумался и одел фартук.

– Твоя правда, детка. Так что мы будем делать?

И королевский стилист углубился в мою внешность. Он нанес мне штук десять масок подряд. Они все пахли разными природными составляющими, каждый раз по-разному. Я потрогала пальцем кожу и убедилась, что Винсент где-то откопал отличного специалиста, несмотря на его ориентацию.

– Где ты откопал такую одежду? – спросила я его.

– Сам сделал. – отмахнулся эльф.

– Да ладно! Откуда ты знаешь английский?

– Анг… анг… Это язык одной из наших соседних стран. – принялся спорить Химласгор.

– А фасон? А каблуки?

– Не знаю, отчего ты ко мне пристала, девочка. – упирался эльф. – Это обычная одежда.

– Не эльфийская. – блеснула я своими знаниями.

– Ну, не совсем. Наши такое не оденут, ни один из родов. – вздохнул Химласгор.

– Так кто тебя вдохновлял? – пытала я стилиста. Но он не сдавался. Я хмыкнула и отвязалась от него. Может, он и правда в чем-то гений и не нуждается в подсказках из других миров.

Тем временем эльф нанес макияж. Получалось это у него так ловко, что трудно было запомнить, что он там вытворяет.

– Сейчас у нас нет времени на разговор. – деловито сообщил мне Химласгор. – Как-нибудь я дам тебе определенные советы. Главное, помни: красота должна быть природной. Все те слои, которые приняты у гримеров, используются только для игры на сцене, и никак не пригодятся в жизни.

Я кивнула и подумала, что напрасно отпустила Инжена. Вот бы выспросить у него, как относится Энаис к священнослужителям. Впрочем. Ведь если бы он знал что-нибудь важное – он бы об этом сказал.

В этот момент дверь снова открылась. Вошел Инжен.

– Я должен тебе сказать кое-что важное. – тут он вспомнил про любвеобильного эльфа, огляделся и облегченно вздохнул.

Я смотрела на него разинув рот от любопытства. Бывают в жизни совпадения. Или это особая обстановка научила меня адаптироваться к ней?

– Перестань улыбаться! После этого эльфа мне кажется, что ко мне все лезут!

– Он к тебе лез? – немедленно заинтересовалась я, но быстро вернулась к важному. – Извини. Продолжай.

– Э… Винс тебе уже что-то разболтал?

– Нет. Давай, выкладывай.

– В общем, как-то раз он уже пытался навлечь на Энаиса божью кару. Но ничего не получилось. Говорят, у Энаиса есть дракон. А кровь дракона делает его обладателя защищенным от разных сил, включая и божественные.

Я припомнила, что это уже не первые подозрения о драконе.

– Слушай внимательно! – Инжен нетерпеливо потряс меня за плечо. – Тебе назначат испытание. Скорее всего, тебе повелят найти этого заколдованного дракона. Ну, просто Энаис настолько слаб, что добровольно ему никто служить не станет.

Больше ничего сказать Инжен не успел. Нас позвали к столу. Винсент не рискнул отлучать от застолья мою пеструю компанию. Уперев взгляды в тарелки, по бокам сидели Лусиа и Чирпеш, Инжен и Сальнес. Моника не изволила явиться. Во главе стола сидел Винсент. Справа от него преспокойно уплетал яства Гильберт. А слева сидели два гостя. Сначала – седовласый пухлый дядя в красной одежде. А уже через него – женщина в рясе, тоже в возрасте. На другом конце сидела я в своем платье, которое держалось на честном слове, хоть стилист Химласгар и одарил меня шарфиком в тон.

– Это – вся ваша компания, леди? – поинтересовалась женщина в рясе.

Я с грустью покачала головой. Адекв еще набирается сил в школе Алисити, а вампиры Алонсо не могут жить при свете солнца. Вот если бы обед был вечером…

– Адекв это тот мальчик, которого похитил демон? – уточнил дядька в красном. – К одному из святых отцов как-то раз приходил исповедаться его отец. Очень переживал за мальчонку. А кто из вампиров имел честь с тобой познакомиться?

Я ответила. Оба напряженных старика немедленно заулыбались.

– Малыш Кристер растопил много человеческих сердец за свою загробную жизнь. – признала женщина. Тут же ее лицо стало серьезным. – Но вообще-то, дружить с вампирами плохо. – нравоучительно сказала она.

Это были две больших шишки среди религиозных деятелей. Собственно, дядя в красном и был кардинал, которого все звали Энтони Роберт Палрилнесский («Зовите меня Энтони»), а пожилая дама с лукавым голубым взглядом – настоятельница из женского Финмонарского монастыря, которую звали Барбара. Не то чтобы меня не удивило, почему их имена так отлично переводились на русские. Меня вообще уже мало что удивляло. Я могла только радоваться всему в этом мире, как покормленный теленок, а то диадема обидится и отправит меня в мой мир.

Когда я задала главный вопрос дня, священнослужители уставились на меня так, что мне захотелось спросить, а не растут ли на мне цветы. Потом я вспомнила, что на мне есть узоры, и успокоилась. А, пусть смотрят.

– Дитя. – плавным успокаивающим голосом, как толковый врач пациенту перед тем, как делать ему укол, начал Энтони. – У тебя есть недавний слуга демона, потом еще -

колдун и ведьма, и замечательная черная единорожица. И ты у нас, далеких от нечисти, спрашиваешь, где тут вход в ад?

– Но… Э… Черт побери… – я уставилась в тарелку, краснея от смущения. Ну, тормоз я, тормоз. И надо было сразу объезжать диадему, ловить демона пока он был там, в замке.

– Не понял? – нахмурился кардинал.

Я грустно вздохнула и попыталась пояснить:

– Шьорт поберьи!

От меня отпрянули все. Даже стражник, стоящий у кресла Винсента, пошатнулся и встал на место, как будто это был порыв ветра. Кардинал кажется собрался меня проклясть, но увидел мои печальные глаза, от эмоциональности вылезшие на лоб, и перекрестил меня:

– Да будет так, дитя. Только так его не призовешь.

– Нам нельзя обсуждать ничего нечистого. – уголком рта напомнила Барбара.

Они задумались.

– Но как мне тогда уничтожить демона? – расстроилась я.

– Демонов уничтожать можно. Это святое дело. – решил кардинал. Они синхронно закивали.

– Кто у вас умеет разговаривать с животными? – спросил наконец Энтони.

Сальнес заерзал и спрятал глаза. Но все равно на него уставились. При чем, все – даже тот же компанейский стражник с сильно развитым стадным чувством. Сальнес поднял взор и выдохнул:

– Это же черная единорожица, а не домашняя скотина. Она не желает разговаривать с кем попало.

– Но ты мог бы попытаться. – грубо намекнул ему Винсент.

– Послушайте. – вздохнул бывший отшельник, теперь сидящий за столом с его величеством. – Единороги умеют разговаривать по-человечески. Вы что, легенд не помните?

Все смущенно заткнулись. И мне тоже вспомнилась легенда о том, что единороги разговаривают. По крайней мере, белые. По крайней мере, если им понравиться. Значит, я этой скотине не нравлюсь.

Но впасть в депрессию я не успела.

– Да ей, наверное, просто нечего сказать. – вступился за адское создание Инжен. – Ее вытащил Энаис, она не знает, как, где и вообще зачем.

Все угрюмо замолчали. Тут я заметила, что Гильберт не зря так наворачивает завтрак, пока мы все тут заняты. Блюда были вкусные по-королевски. И я занялась шведским столом. Он понимающе посмотрел на меня. В архивариуса уже просто не лезло. Потому он решил включиться в дискуссию.

– Можно вызвать из царства огня какого-нибудь демона и пытать его, пока не расколется.

На Гильберта не посмели так смотреть, как на меня. Просто наступила грозовая тишина. Только я невозмутимо от души хвалила того, кто сготовил всю эту вкуснятину. Диадема довольно светилась.

– Чему она радуется? – подозрительно поинтересовался Энтони.

– Компании вашей. – не задумываясь ответил Винсент.

Священнослужители расплылись в улыбках и чуть не разрешили вызывать демона. Но вовремя опомнились.

– Кто вам будет его вызывать? – почесывая пузо, полюбопытствовал Гильберт. – Это умеют делать ведьмы или маги. Всех ведьм они лишили силы. Вот маг у ней есть…

– Адекв – недоучка. – напомнила Барбара с ангельским выражением лица.

– Нарсис. – с милой улыбкой поправил Винсент.

Снова наступило молчание. Против Нарсиса, которого я и видела-то один разик, и то в абсолютно неприемлемых условиях, никто возражать не рискнул.

– Послушайте, ваше величество. Конечно, Нарсис накрутит Энаиса на одно место, а потом раскрутит и еще пару раз закрутит. – выступил Энтони. – Но пусть это будет, так сказать, страховой трос. Не забывайте, что у нашей новой Хранительницы репутация… эээ… еще не установлена. Почему бы не поймать двух зайцев одновременно?

У всех отвисли челюсти. Кроме меня. Моя была занята. У меня даже появилось ощущение, что у них одна челюсть на всех – очень удивленная.

– В ад попадают кое-какие плохие христиане. – пытался подать свою светлую мысль Энтони. – Если им не было покаяния. Надо поймать какого-нибудь опасного преступника и убедить его сотрудничать.

Все снова замолчали, а потом Сальнес снова заерзал. У нас был один преступник, которого не любила практически вся страна. Я торопливо прожевала и напомнила:

– Перестаньте! Его нельзя в ад.

Сальнес обратил ко мне благодарный взгляд.

– Почему это? – решил поинтересоваться Энтони.

– Э… Потому, что он мой приятель… Потому, что мы его приносили в жертву, когда устраняли ведьм… – приводила аргументы я. Аргументы не действовали. Надежда в выразительных глазах отца-одиночки потухла. – Потому, что он не христианин. – припечатала я.

Последний довод сработал. Только оптимист Энтони попробовал возразить, а точнее даже предложить быстренько крестить преступника. Но моя диадема начала светиться.

– Видите! – призвала ее в помощь я, стукнув по ней вилкой с грибом. – Ей не нравится, что вы его обижаете. Она требует его защитить.

Окончательно растроганный Сальнес сполз по спинке стула и от волнения решил хряпнуть вина. Я поняла, что мне тоже нужно горячительное. Мы чокнулись и не дожидаясь остальных отметили свершившееся на глазах у всех чудо. Диадема, вступившаяся за того, кто пытался навредить ее любимым жителям страны, это, знаете, нечастое чудо. Все отстали от бывшего предателя. Диадема удовлетворенно заткнулась. Да что ж это делается? Они мне так всех друзей к Энаису отправят.

Мы в молчании переключились на обед. Да что ж это такое? Кроме одного сбившегося с пути эльфа, у них и преступников больше нету? А ведь что-то такое я видела. Совсем недавно.

– Тетька в очках. – вслух осенило меня. Все уставились на меня. Впечатлительная Лусиа от неожиданности подавилась. Только Чирпеш понимающе кивнул.

Я кратко пояснила, что этой ночью я гуляла по городу и случайно увидела, как тут ловят преступников. Там была еще такая живописная троица – страж в доспехах, ушастый в пальто и дама в очках.

– Это следователи. – задумчиво пояснил Винсент. – Ведь правда, они должны что-нибудь подсказать про свежих преступников. Только вот у нас в большинстве все крещеные.

– Ради такого святого дела, как устранение демона, мы можем кого-нибудь одного быстро отлучить. – тихо подсказал Энтони. – Склонить, так сказать, к сотрудничеству. Давненько мы в святые не возводили раскаявшихся жертв…

Барбара под столом наступила ему на ногу. Он замолк.

– Я отдам распоряжение. – быстро поменял тему король. – Давайте приступим к культурному отдыху. Прекрасное решение. На мой взгляд.

Винсент отправил курьера в примонастырскую школу следователей. А чего вы удивляетесь? Это средневековье. Здесь все и вся шло из церкви. И лучшие сыщики работали при церковном ордене, делая богоугодные дела во славу господу. А потом мы культурно отдыхали. Когда я попыталась поинтересоваться у Винсента, откуда он взял это слово – следователь – он рассказал милую историю. Не так давно к нему явился странный монах, его ровесник. Этот монах делал странные выводы, но они удивительно помогали угадать, кто виноват в разных преступлениях. Этот монах все время читал молитвы и благодарил господа за удивительное открытие. Еще он частенько любил говорить: «Следовательно». Винсент сначала потешался. Но монах быстро доказал состоятельность своих теорий на практике. Он и стал в будущем директором, обучавшим молодых специалистов по преступлениям. А их уникальную профессию назвали «Следователи».