– Джек, – шикнул Игорь на кота, усевшегося рядом и с любопытством поворачивавшего голову, разглядывая сгусток тени под столом, куда не доходил сочащийся с улицы свет. Игорь повернул голову в ту же сторону, но ничего особенного не увидел, хотя кот явно был чем-то привлечён. По голой спине парня побежал холодок.
– Джек, что там? – нервничал Игорь. Кот, как и следовало ожидать, молчал. Парень сделал нерешительный шаг и прислушался, поглядывая на питомца, который не выказывал никакого беспокойства, спокойно наблюдая за тишью пустоты. Потом Джек прошёл, подняв хвост, прямо к столу и начал обнюхивать что-то.
– Твою мать, – шёпотом ругнулся Игорь. – Джек, ты что нюхаешь?
Игоря сковал склизкий страх. Его кот точно видел что-то.
– Иди сюда.
Но питомец не обращал на парня внимания. А потом и вовсе стал довольно урчать, поднимая голову, словно кто-то чесал ему шею. Игорь раскрыл от удивления рот и тут же захлопнул его. Кожа покрылась неприятными саднящими мурашками. Сразу стало холоднее. Джек мяукнул, будто отзываясь на чей-то голос. Игорь инстинктивно сделал шаг назад, ища на что можно сесть. Крабом прокрался налево и плюхнулся на диван, неотрывно наблюдая за котом. Тот снова мяукнул, развернулся и, как ни в чём не бывало, протопал в коридор. Игорь замер, боясь моргнуть и проворонить малейшее движение под столом. Он услышал как Джек захрустел кормом на кухне. Парень вздохнул, собирая себя в кучу и собрался уже встать с дивана, да только неожиданно стул начал сам собой приподниматься с пола. Игорь пулей вылетел в коридор и захлопнул дверь в комнату, не дожидаясь, что произойдёт дальше.
– Что случилось?
– Ааа! – Игорь обернулся с бешеными глазами, вжавшись в стену и чертыхнулся. Перед ним стояла заспанная Сашка. Её густые волосы тусклым золотом в полутьме коридора спадали на плечи. При виде девушки Игорь попытался взять себя в руки и успокоиться.
– Я слышала какой-то грохот. Что-то упало? – прикрыв ладошкой рот, зевнула Сашка, растягивая слова. – Ты чего такой напуганный?
Игорь сглотнул, покосился на дверь, за которой находился оживший стул и перевёл взгляд на Сашку.
– Я проснулся от шума, решил проверить, что случилось. Пришёл сюда вместе с Джеком. На полу валялся стул. А потом, – Игорь замялся, не зная как сказать, чтоб Сашка не посчитала его сумасшедшим, – мне показалось, что под столом что-то есть.
– Что? – постепенно приходя в себя после сна, непонимающе спросила девушка.
– Не знаю, – тряхнул головой Игорь, – Джек как-будто что-то обнюхивал, а потом стал урчать и мяукать. Он так всегда делает, если его за ухом чесать.
– И ты никого не видел?
– Нет, в том то и дело. А потом, Игорь сглотнул, – стул начал двигаться.
– Кто? Стул? – с недоверием посмотрела Сашка на парня.
– Да, – понимая, что выглядит идиотом, ответил Игорь.
– Может тебе спросонья почудилось? Давай проверим, – девушка решительно шагнула к двери и открыла её.
Игорю совсем не хотелось снова заходить туда, но показаться трусом было ещё хуже. Он опасливо последовал за Сашкой.
Стул стоял на месте, придвинутый к столу. Всё выглядело ровно так, как и всегда. Ветер, проникавший через открытую форточку вместе с уличным фонарным светом, колыхал занавески.
– Саша, – пробормотал Игорь, не отводя глаз от шторы.
– Что?
– Я не помню, чтоб открывал форточку.
– Ну может сквозняком открыло. Видишь, – обвела она рукой помещение, – всё в порядке. Никого нет.
Игорь не был в этом уверен. Нет, всё было совсем не в порядке. Пять минут назад он отчётливо видел как его кот предательски сюсюкался с чем-то невидимым, а стул самостоятельно двигался. Он был уверен, что он не сошёл с ума и ему это не почудилось. Или всё таки почудилось?
– Тут какой-то листок, – Сашка подошла к столу, взяла в руки небольшой лист бумаги, вполовину альбомного и протянула Игорю. – Что-то написано непонятное. Твоё?
Игоря прошиб пот. Вчера он проводил уборку дома и в этой комнате тоже. Он протирал пыль, в том числе со стола и на нём ничего не оставлял. Столешница должна была быть совершенно пустой. В этом он был уверен. Парень взял протянутую записку. На ней ровным каллиграфическим почерком были написаны какие-то знаки.
– Я не понимаю, что здесь написано. Какие-то чёрточки, рисунки. На руны похоже, – Игорь разглядывал странные письмена. Он взглянул на Сашку, которая присела на край стола и внимательно наблюдала за парнем. Рассветный тусклый свет обрамлял её волосы.
– Значит, это не ты писал? – Сашка посмотрела на Игоря, словно детектив на допросе.
– Да нет же, – коротко ответил он и вздохнул. – Серьезно, я не придумываю, Сань, и не хочу разыграть тебя. Чертовщина какая-то, – опустил он голову. Девушка смотрела, как Игорь мнёт в руках записку.
– Ладно, я верю тебе, – она подошла к парню. Саша провела рукой по его колючей щеке и посмотрела в глаза. – Не беспокойся, давай пойдём спать. Утром уже обсудим это.
Девушка поцеловала Игоря, слегка коснувшись его губ, заставив того оторопеть от неуместности поцелуя в сложившейся обстановке. Сашка взяла его за руку и увлекла за собой. Игорь поплёлся за ней, оглянувшись на стул, неподвижно стоявший на своём месте. В руке парень сжимал листок бумаги.
***
Игорь сидел за кухонным столом, пока Сашка возилась у плиты, готовя завтрак. По кухне распространялся аромат яичницы и терпкого кофе. Под ногами крутился Джек, выпрашивая добавки корма с особенно высоким содержанием говядины.
На столе перед Игорем лежала ночная записка, словно создавая вокруг себя вакуум, заглушавший звуки голоса Сашки, порхавшей по кухне в футболке Игоря. Та едва прикрывала бёдра девушки.
Чувства Игоря были в смешанном состоянии. Он не переставая думал о записке. Даже во сне видел странные закорючки, пытался расшифровать их, бегал по тёмным этажам какого-то лабиринта и искал, искал, искал затерявшиеся в недоступных углах шифры. Незнакомые слова вызывали в нём далёкий трепет и едва уловимое узнавание, словно он уже видел их когда-то очень давно.
Игорь с досадой и укором думал, что был бы рад сейчас остаться один и попробовать разобраться в странности ситуации. Присутствие подруги начинало раздражать его.
– Всё готово, – слишком радостно, как показалось Игорю, произнесла Сашка, ставя две тарелки с глазуньей на стол. – Ты кофе с молоком будешь?
– Нет, чёрный, – выдавил из себя улыбку Игорь, убирая листок в карман.
– Что-то ты не весёлый, не выспался? – спросила Сашка, разливая кофе по кружкам и добавляя в свою молоко. Игорь наблюдал за тем, как молоко растворяет черноту напитка, искажая его суть. «Так вот и Саня, – думал парень, – единственное светлое создание в этой квартире. Но совершенно ей чуждое.»
– Наверное, – пробормотал Игорь.
Девушка села на соседний стул, тревожно всматриваясь в лицо парня.
– Я схожу покурю, – Игорь взял свой кофе, – не могу есть на пустой желудок, – попробовал пошутить он. Вышло не слишком хорошо.
– Давай быстрее, а-то остынет.
Игорь кивнул и пошёл через спальню на балкон. Думать наедине было легче.
Где же он мог видеть подобный алфавит? Игоря не оставляло чувство дежавю. Эти знаки определённо уже попадались ему на глаза. Вот только где? Он закурил, сделав глубокую затяжку, и достал помятый листок из кармана. Сплошной текст, не разделённый пробелами. Буквы напоминали витиеватые руны – словно смешали скандинавский футарк и арабскую вязь. Древняя нездешность исходила от этого текста, будоража сознание и пугая Игоря неизвестностью происхождения. «Как это послание оказалось в комнате бабушки? Кто его оставил?» На секунду Игорь подумал, что это могла подшутить над ним Сашка. Но потом отбросил эту мысль – она всё время была рядом.
Игорь затушил сигарету в пепельницу и вернулся на кухню. Сашка встретила его осуждающим взглядом, обиженно надув алые губки.
– Завтрак уже остыл.
– Для меня в самый раз, – чуть улыбнулся Игорь, отправляя в рот кусок яичницы, – не люблю горячее, – добавил он с полным ртом.
– Что с запиской? Ты вспомнил откуда мог взяться этот листок?
Игорь покачал головой и покосился на часы, потусторонне отбивающие стрелочный ход. За окном раздался далёкий крик пролетающей над городом стаи птиц, спешащих скорее добраться до тёплых южных земель.
Льендам
– Мой дорогой Льендам! – широко раскинув руки, приветствовал долговязый хозяин башни сурового воина. Тот стоял на пороге, устрашающе сверкая тёмными глазами. – Рад тебя видеть! Проходи, садись, – указал хозяин башни на единственный деревянный стул с высокой спинкой, одиноко стоящий посередине огромной залы. Яркий свет ослеплял Льендама после сумрака башенного подъёма.
– Я постою, – хрипло ответил одетый в абсолютно чёрные одежды воин. На широкую грудь его спускалась заплетённая в смоляно-чёрную косу курчавая борода. Гость башни сложил могучие жилистые руки на груди. Открытые предплечья были усеяны сложным узором татуировки, как и могучая грудь, которая виднелась в расстёгнутом вороте его куртки. Лоб мужчины был покрыт испариной от долгого подъёма, ноги, казалось, сейчас подогнутся от напряжения и он рухнет кулем на пол из светло-серого камня. «Чёрт бы побрал эту башню, – гневно думал мужчина, – сотни ступеней! Неужели нельзя назначать встречи на земле?!»
– Как знаешь, – хозяин башни щёлкнул пальцами и стул растворился в пространстве. Воин от удивления едва заметно дёрнул бровью, но не пошевелился.
– Я позвал тебя, чтобы просить об одной небольшой услуге, – хитро прищурился высокий мужчина, наблюдая за своим гостем, на голову его ниже. – Я надеюсь, ты найдёшь для бедного Локи немного своего драгоценного времени.
Льендам усмехнулся и коротко кивнул. Если бы он ответил отказом, то скорее всего спустился бы обратно на землю в считаные мгновения. Локи просто выкинул бы его в окно.
– Чудесно! – протянул Локи, театрально сложив руки к подбородку в деланном умилении. – Я знал, что могу на тебя рассчитывать. Даже только на тебя и могу рассчитывать в этом важном деле, – заговорщицки прошептал он, подбежав к Льендаму и взяв того под локоть. Бородач брезгливо нахмурился. Мало кто выжил после того, как позволил себе дотронуться до него.
– Скажи, друг мой, – Локи просунул свою длинную руку под локоть Льендаму и потянул мужчину, принуждая того следовать за собой. Тот напрягся, но старался не показывать свою неприязнь, – давно ли ты бывал на севере Енкильмаала?
– Не помню.
– А я вот, мой милый Льендам, помню. Ты уж не обижайся, но приходиться быть в курсе дел. Такие уж у меня прихоти, – губы Локи растянулись в улыбке, но глаза при этом блестели ледяным равнодушием. – Ты не навещал столь дорогой твоему сердцу север уже много столетий. Если я не ошибаюсь, то, – Локи сделал вид, что усиленно делает расчёты и выпалил, – одну тысячу триста семьдесят семь лет. С тех самых пор, как ты уничтожил сыночка Тора.
Губы Льендама тронула довольная ухмылка. Ему было приятно вспоминать тот бой и сознавать, что ему удалось повергнуть сына бога.
–Я хочу… Я повторюсь, если ты против, ты можешь отказаться. Мы живём в свободном мире, – отскочил от мужчины Локи и поднял руки, выставив их ладонями к Льендаму, показывая, что смиренно готов принять любой ответ. – Я хочу, чтоб ты снова отправился на север. Ты согласишься исполнить просьбу старого друга?
– Да, – Льендам отвёл глаза в сторону, не выдерживая пристального взгляда.
– Ох, как это чудесно! – тот захлопал в ладоши, подпрыгивая на месте, словно довольный ребёнок, после чего резко замер. На лицо его будто кто-то нацепил восковую маску. Голубые глаза потемнели, окрашиваясь в цвет грозового неба, а блаженное выражение лица исказилось злобой. И без того высокого роста, сейчас он стал ещё выше, грозно нависая над Льендамом. – Ты отправишься туда с армией Волхгота, – прежде звонкий голос Локи сменился грубым приказным басом. – Под твоим началом будет отряд Главнокомандующего Первой армии. Ты передашь мои распоряжения правителю. Пускай он наберёт себе на севере рабов, детей, женщин, жжёт деревни, мне всё равно. Отряд должен посеять страх в Туйском крае. Это крайне важно! Твоя же задача наблюдать за всем, что происходит и ни во что не вмешиваться. Мне нужны от тебя подробные сведения обо всём, что увидишь необычного. Слушай разговоры местных жителей, их сплетни и перешёптывания. Во время паники людям свойственно обнажать свои тайны. Ты эти тайны должен не проморгать. Мне надо знать, о чём они болтают. После обо всём мне доложишь.
Локи снова мило улыбнулся. Глаза его приобрели нежно голубой, сочувствующий цвет.
– Ну, что скажешь?
– Я всё понял.
– Ты мой золотой, – Локи потрепал отшатнувшегося Льендама за грубую обветренную щёку. – Я верю, у тебя всё получится. А теперь ступай. Ступай.
Локи махнул рукой в сторону выхода и отвернулся к окну, высматривая что-то в проплывающих мимо башни облаках. Льендам развернулся на пятках и размашисто пошагал к выходу, стуча каблуками тяжёлых сапог и стараясь ничем не выдать дрожь в ногах.
– Я буду рад, если вы отправитесь уже завтра! – эхом донёсся до Льендама мелодичный голос Локи, от которого становилось жутко. Воин стиснул скрипнувшие зубы и побежал вниз, хватаясь руками за шершавые камни стены и перепрыгивая через три ступеньки сразу.
Своельга
О дивный север! Сколько чудесных сказаний и какую богатую историю хранит этот величественный край! Давным-давно эти земли стали прибежищем благословенной Макоши в пору не зародившийся ещё человеческой памяти. Именно здесь явился миру будущий хранитель Енкильмаала. Среди снегов вершились события, ставшие началом известного теперь мира. Сколько песен было сложено, сколько былин и саг рассказано!
Именно на севере впоследствии построил свой замок сын Одина Фолконг, да хранят потомки его имя. Отсюда он мудро и справедливо правил Енкильмаалом и вёл споры со своими божественными родителями. Именно здесь принёс он себя в жертву, как говорят некоторые люди, исчезнув до поры, когда настанет время спасать погрязший в мороке заблуждений мир.
Да, много воды утекло с той грандиозной поры. Разметало ветром перемен обветшавшие страницы истории. Всего не собрать, многое не вспомнить.
В ту давнюю пору, когда мой Великий предшественник был простым летописцем, Север превратился в обособленный, малонаселённый, дикий край, куда редко забредали чужаки. Многие жители центральных и южных земель вовсе считали север выдумкой торговцев, рассказывающих страшные небылицы ради только того, чтобы набить цену своему товару, привезённого якобы из страны, где водятся чудовища, похищающие людей.
«Нельзя же верить всему, что говорят!» – причитали женщины, уводя раскрывших в изумлении рты детишек от приторных речей торговцев.
И правда. Матери – мудрейшие создания, не сомневайтесь в их мудрости. И никогда не верьте всему, что говорят. Во всяком случае проверяйте услышанное.
Мой Великий Предшественник не присутствовал на севере в те дни, с которых я начал рассказ. Он, как известно, находился в совершенно другом месте. Но я обращусь в своих поисках к очевидцу тех событий. Благо, она ещё с нами и не сгинула, как большинство свидетелей той странной эпохи.
Началось всё довольно прозаично. В затерянной деревушке на самом краю обжитого мира. Был тихий вечер середины лета. Моя рассказчица собирала травы, которые непременно надо было сорвать перед тем, как солнце украдкой скроется за горизонтом, иначе они теряют свои полезные свойства. Увлёкшись и отойдя от берёзовой рощи, где травы эти росли в особенном изобилие, она заметила на берегу реки девушку. Тихо, чтобы не привлекать к себе внимания, моя рассказчица стала наблюдать за ней.
Глава 1
Полина
Девушка сидела на корточках на песчаном берегу реки и смотрела как бардово-алое солнце медленно скрывается за горизонтом, окрашивая перистые тонкие облака в пастельные цвета. На противоположный от девушки берег заступали пушистые громады молчаливых елей и торжественно стремились ввысь древние сосны. Среди кустов, полощущих ветви в серых водах реки, громко крякали утки, созывая свои выводки на ночёвку. Деревья темнели, теряя свои очертания и сливаясь в общую массу, предупреждая человека, что наступает время ночных тварей и вход в лес до восхода солнца закрыт. Воздух постепенно терял тепло, которым пропитался в течении жаркого летнего дня. Над рекой распространилось приятное тепло, ласкающее кожу, а легкий ветерок доносил с воды свежесть.
Рядом с девушкой на песке посреди мокрых пятен лежало корыто, в котором беспорядочно было свалено недавно выстиранное бельё.
Уже пора было возвращаться домой, но девушка позволила себе побыть наедине со своими мыслями. Возвращаться домой не хотелось. Она очень любила свою нынешнюю семью, но рутинный образ жизни утомлял её. А рядом с рекой, нёсшей свои воды из далёких земель, храня тайны дивных народов и не умея рассказать о них, девушка могла предаваться мечтам о том, как скоро отправится в длинное, полное новых впечатлений, путешествие. Туда, откуда бежит река. А может, и ещё дальше. Как же она была права!
Она поднялась на ноги, мотнула головой, перебросив за спину распущенные светло-русые волосы, схваченные по лбу расшитой повязкой и доходящие ей до низа лопаток, и взглянула на восток. Там, среди холмов высилась покосившаяся ржавеющая башня из железных балок, похожая на ту, что смастерил в Париже Эйфель. С её вершины свисали обрывки проводов, колыхающиеся под лёгкими порывами ветра.
Девушка тяжело вздохнула. Мимо неё по реке проплыл молодой селезень, хитро поглядевший на неё пуговичным глазком.
– А ну, чего смотришь? – шикнула на птицу девушка, —давай, дуй к своим. Вон, тебя уж зазвались, – кивнула она в сторону леса. Селезень обиженно крякнул и забарахтал перепончатыми лапками, поплыв подальше от неучтивой особы. Девушка взяла сухую палочку, валявшуюся в траве и не сильно кинула в след удаляющейся утке. Впрочем, навредить птице она не собиралась, конечно нет. Но ей казалось, что она может быть виноватой в том, если селезень потеряется и останется без своей семьи.
– Полина! – вдруг раздался детский голос, заставивший вздрогнуть девушку. – Полиинаааа!
– Здесь я, Машка, здесь, не кричи! – обернулась она на крик.
– Тебя мама ищет, думала, что уже мавки утащили, – сердито лепетала девочка лет семи, выскочившая на берег из-за высоких зарослей кустов. Серьёзное выражение лица на милом детском лице выглядело очень забавно.
Девочка спустилась по крутому берегу и подбежала к Полине, потянув её за руку в сторону от воды. Щёки девчонки рдели красным. То ли от спешного бега, то ли от гордости, что ей удалось найти пропащую, которую, если бы не она, уж точно утащили противные мавки.
– Пойдём скорее! Ну же, идём!
– Да не тяни ты руку так – оторвёшь, – рассмеялась Полина, нагибаясь за корытом. – Давай, идём, расскажем всем, что со мной всё в порядке.
– Да, идём скорее! – девочку распирало желание скорее похвастаться своей находкой перед родными. – И я Майя, а не Машка, – с серьёзным видом добавила девчушка, не выговаривая букву «р".
– Извини, Марья, конечно, – ласково улыбнулась ребёнку Полина, перехватила корыто поудобнее и, обняв девочку за плечи, пошла в сторону деревни.
По пути Марья взахлёб рассказывала, как Ванька сегодня спрятал её куклу и она не могла нигде отыскать любимицу. Только когда девочка пожаловалась матери и та дала взбучку старшему сыну, он вернул куклу. А после, когда Марья погналась за Ванькой, чтобы проучить озорника, тот оступился на лестнице и подвернул ногу.
– Это его Макошь наказала за то, что он вечно мне подлянки всякие устраивает. Вот и поделом ему. Теперь будет дома сидеть и отец не возьмёт его с собой на Торг.
Полина слушала тараторившую девочку и улыбалась.
– И что же, тебе совсем не жаль брата?
– Жалко конечно, – девчушка сдвинула маленькие светлые бровки к вздернутому носику, вокруг которого рассыпались веснушки, – но всё равно, так ему и надо.
До деревни было десять минут ходьбы через поле, засеянное злаковыми культурами, которые уже начинали колоситься, наливаться силой, чтобы осенью дать людям свой богатый урожай. Из пшеницы люди будут печь мягкий белый хлеб, а излишек муки пойдёт на продажу. Из ржи будут сварены квас и пиво, которые так любят местные жители, а овёс используют для корма лошадям и прочей крупной скотине.
Своельга была небольшой деревушкой в двенадцать дворов, стоявшей у реки Туи – великой северной реки, нёсшей свои воды из самых Центральных земель на север. Старожилы говорили, что прежде, во времена, которые даже они не застали, по Туе можно было было попасть в самый Северный океан. Нынче же путь преграждали Болота, через которые человеку путь был заказан.
Между Своельгой и рекой простиралось обширное поле, к югу-западу от деревни зеленел небольшой лесок, который и названия-то не имел ввиду своей неприметности на фоне бескрайнего Зелёного леса, что мрачной чащей простирался на всём видимом пространстве на севере.
Каждый двор Своельги с внешней стороны был окружён плетнем чуть выше человеческого роста. Дворы плотно прилегали друг к другу и вместе их ограды образовывали подобие деревенской стены, обозначавшей пределы человеческого жилья. В трёх местах дворы чуть отходили друг от друга, пропуская между собой улочки, выбегающие из плена жилищ и устремлявшихся на волю.
С северной стороны такой проём был шире остальных и образовывал главный вход в деревню, представлявший собой два вкопанных в землю, украшенных резьбой, изображающей лики древних богов, столба в полтора человеческих роста с поперечным полубревном поверху.
Полина с Марьей прошли через короткий коридор шириной в три шага, ограждённый плетнем внутренних дворов и оказались в самом центре суматохи, что царила в неровном круге Вечевой площади. Здесь полным ходом шли сборы к предстоящему завтра походу.
Площадь была заполнена телегами, на которые грузили товар, лошадьми и огромными рогатыми быками, послушно подставлявшими на проверку мастерам копыта с подковами. Животные взмахивали хвостами, отгоняя от себя надоедливую мошкару. Со всех сторон раздавались распоряжения старшин, командовавших сборами, громогласные шутки мужчин, ржание и фырканье лошадей, предвкушавших скорый поход, утробное мычание быков и детские звонкие голоса ребятни вперемешку с тявканьем обезумевших от восторга собак.
Представителям двенадцати семей Своельги завтра предстояло отправиться в Гнездо – большое село, находящееся в нескольких днях пути на юг. Там состоится Большой торг, главное ежегодное событие для всех жителей Туйского края. А после главы родов Севера в узком кругу станут обсуждать текущие дела и решать накопившиеся за год общие проблемы.
Для Полины это были уже третьи Проводы. На следующий год она тоже сможет наконец покинуть уже порядком надоевшее однообразие Своельги. Нет, ей здесь было хорошо, грех жаловаться. Местные жители приняли её с распростёртыми объятиями, а Малика с Божаном старались сделать всё, чтоб она чувствовала себя как дома. Но непреодолимая тяга к путешествиям бередила душу и не давала покоя.
– Полина!
Девушка сделала вид, что не слышит и поспешила скорее пройти площадь. Теперь уже она тянула запыхающуюся Машку за руку.
– Полина, постой!
«Вот настырный ведь» – она выругалась про себя и повернула голову. К ним подбежал высокий светловолосый парень. На лице его до самых ушей расплылась улыбка.
– О, привет, Эрик. Я тебя не заметила, – Полина попыталась изобразить на лице радость.
– Неудивительно – так шумно, – парень неопределённо махнул рукой за спину. – Я с самого утра здесь. Помогаю отцу уложить все эти мешки в повозку. Мне кажется, они никогда не закончатся. Тяжелые ещё, зараза, – он повёл плечами, разминая их и будто ненароком демонстрируя крепкие мышцы.
– Всё рано или поздно заканчивается, – философски заключила Полина, поглядывая по сторонам в поисках причины, по которой она смогла бы очень быстро избавиться от общества Эрика.
– Это точно, – глупо хихикнул парень, взъерошив свои волосы. – Я чего хотел спросить, – он покраснел, а у Полины от предвкушения чего-то, что ей не точно не понравится, засосало под ложечкой. – Сегодня такой важный день – Ночь обряда, праздник. Ну, ты понимаешь.
Полина смотрела на Эрика, стараясь мило улыбаться, а сама хотела провалиться под землю, сгореть, осыпаясь горсткой пепла на деревянный настил площади.
– В общем, – он вздохнул и выпалил, – ты пойдёшь сегодня со мной к священному костру?
«Этого ещё не хватало!»
Эрик был сыном Энгиля, закадычного друга Божана. И он не оставлял попыток завоевать внимание Полины с самого её появления в Своельге. Девушка и думать не думала о мужчинах. Все её мысли были устремлены прочь из Своельги к загадочным землям Енкильмаала. Она не хотела обидеть парня прямым отказом, но его чрезмерная настойчивость уже начинала надоедать. Намёков он, кажется не понимал вовсе.
– Эрик, – замялась девушка. – Я даже не знаю. Пойти к костру это слишком важный шаг. Мы даже толком не знаем друг друга.
– Тогда садись за столом рядом со мной! – воодушевился Эрик. – Заодно поговорим о всяком. Узнаешь меня получше.
Полина вздохнула.
– Хорошо, я сяду с тобой, – согласилась она на, как казалось сейчас, меньшее из зол, лишь бы сейчас отделаться от ухажёра.
– Здорово. Вот здорово! В таком случае, встретимся ночью, – он неловко обнял девушку, которая попыталась отгородиться от него корытом с бельём и счастливый, пошагал обратно к своей повозке, то и дело оборачиваясь и глупо подмигивая.
Рядом с телегой стоял Энгиль и радостно махал Полине с Машкой. Девушка вежливо кивнула ему и поспешила уйти прочь с площади, уставив глаза под ноги, чтоб ненароком не повстречать ещё кого-то.
– А мама говорит, что Эрик отличный парень, – после долгих детских размышлений неожиданно сказала Машка, когда они уже подошли к дому.
– У меня своё мнение на этот счёт, – девушка старалась не раздражаться. Она устала слушать намёки Малики, что было бы неплохо, если бы их семья связала себя более крепкими, чем простая дружба, узами с семьёй Энгиля.
Полина с Марьей подошли к плетёному из тонких ивовых ветвей тыну едва выше человеческого роста, который ограждал территорию вокруг дома, где они жили. В Своельге было не принято прятаться от соседей за высокими сплошными заборами. Дом, где жила Полина был таким же, как и все в деревне: с резными наличниками на окнах, ставнями, крыльцом, ведущим в сени и флигелями, бойко вертевшимися по ветру. Сквозь прутья тына просматривался весь участок. Ограда служила скорее декорацией, чем защитой.
Зелёный газон во дворе, куда зашли Полина с Машкой, был усыпан опилками и мелкими деревяшками. А рядом с плотницким сараем по правую руку от калитки высились целые опилочные горы. Здесь всегда витал приятный аромат свежей древесины. Божан, глава семьи, был плотником.
Рядом с мастерской на цепи сидела большая вислоухая собака Жуча – добродушная серая дворняга с непрестанно виляющим хвостом-кренделем и чёрными задорными ушами.
Из большого двухэтажного дома с двускатной крышей выбежала женщина в белом сарафане с красным узором по бокам и взмахнула руками. Её русые волосы были убраны в длинный хвост и прикрыты зелёным платком, завязанным на затылке на пиратский манер. Она поспешила к воротам навстречу двум девушкам.
– Полина, что ты так долго? Мы уже начали тревожиться, не случилось ли чего с тобой!
– Мама, я нашла её! Мавки не успели утащить нашу Полину, – похвасталась Марья. – А ещё Полина согласилась пойти сегодня с Эриком к костру!
– Это правда? – обрадованно всплеснула руками женщина и с надеждой посмотрела на Полину.
– Марья преувеличивает, – сердито посмотрела Полина на девочку. – Я такого не обещала. Всего лишь договорились с ним сидеть за одним столом.
Малика заметно расстроилась.
– Ну ладно. Это уже что-то, – улыбнулась она и взяла корыто из рук Полины. – Давайте, нам надо бельё высушить, в дорогу ещё собираться. Дел невпроворот. Машка уже рассказала что с Иваном приключилось? – к облегчению Полины, она переключилась на другую тему, увлекая за собой девушек к дому.
– Что ногу подвернул?
– Да, будь эта лестница не ладна, – нахмурилась Малика. – Нога распухла сильно, ступить на неё не может. Божан сказал, что теперь не возьмет его с собой. Дорога предстоит трудная, за Ванькой смотреть некому будет. А один муж не может ехать, кто ж будет ему с товаром помогать, – покачала головой женщина, остановившись у ступеней крыльца и взглянув девушке прямо в глаза. – С ним мне придётся отправляться, а хозяйство и дети на тебе останутся. Справишься?
Полина опешила от неожиданной новости. Предполагалось, что на торг Божан поедет вместе с сыном, оставляя дом на жене. Вести хозяйство было для Полины делом сложным и вовсе нелюбимым. Она куда как лучше чувствовала себя на охоте в Зелёном лесу. Она только и выучилась что бельё стирать, да двор мести. А тут сразу весь дом да к тому же ещё и курятник. Крупного скота семья не держала. Только несушек с петухом. Плотницкое дело Божана кормило семейство, а Малика на заднем дворе разбила чудесный цветочный сад и иногда обменивала букеты на необходимые в хозяйстве вещи. Но и этого для Полины уже было достаточно, чтобы впасть от такой новости в уныние. При этом она понимала, что Малика просто так не стала бы просить, а значит иного выхода не было.
– Я постараюсь, – понуро кивнула девушка.
– Марья тебе поможет. Она хоть ещё и ребёнок, но по дому умеет многое. Да и Иван тоже, хоть и сорванец, если надо, никогда в помощи не откажет. Вместе вы управитесь, я не сомневаюсь. Тем более ты уже неплохо справляешься.
– Да, Малика, можешь положиться на меня, – Полина положила руку на плечо женщины, нервно сжала его и улыбнулась.
– Спасибо, – многозначительно посмотрела та на девушку. – Ну что мы на пороге стоим, пойдём в дом. Ужин почти готов. Божана ждать не будем, он сказал, что задержится, там что-то с колесом телеги у Энгиля случилось, будут чинить.
Они зашли внутрь, минуя сени. Машка вбежала вперёд всех и сразу устремилась к печи, где готовилась еда. На скамье у стены по правой стороне кухни-столовой сидел Ванька. Парень насупился, сложив руки на груди и подогнув здоровую ногу под себя. Покалеченную конечность он держал в тазу с холодной водой, стоявшем на дощатом полу. На вошедших парень даже не взглянул, обречённо прислонив затылок к бревенчатой стене и глядя в пустоту. Полина знала, как мечтал Ванька поехать на первый в своей жизни торг. Он ей все уши прожужжал о том, как будет сопровождать отца в поездке, как по пути будет сражаться с разной нечистью и станет героем Своельги. Что ж, безобидный пустяк часто рушит наши планы, порой переворачивая жизнь с ног на голову. Или с головы на ноги, тут уж как придётся. На всё воля случая.