tekstMaht 770 lehekülgi
1961 aasta
Чужак в стране чужой
Raamatust
Впервые на русском – полная авторская версия легендарного романа. Культовой книги, ставшей настольной у поколения «детей цветов» и всей нарождающейся контркультуры. «Библия сексуальной революции» настолько опередила свое время, что, во избежание шквала протестов от фанатиков и ханжей, автор был вынужден сократить рукопись под рабочим названием «Еретик» почти на четверть, убрав наиболее «откровенные» и «идейно сомнительные» эпизоды, – и только тогда «Чужак в стране чужой» увидел свет. Это одно из немногих жанровых произведений, включенных Библиотекой Конгресса в список «книг, сформировавших Америку». И если «Властелин Колец» раскрепостил фантазию миллионов, то «Чужак в стране чужой» научил их «грокать во всей полноте». Итак, познакомьтесь с Валентайном Майклом Смитом – «марсианским Маугли». Воспитанный негуманоидными «стариками», он возвращается на Землю, где, приноравливаясь к чуждым ему нравам и тяготению и обретая новых «братьев по воде», ускоренно проходит все этапы взросления: от порочного происхождения – к несуразному наследству, от эксцентричного воспитания – к скандальной карьере и счастливой участи.
Этот роман можно читать, несколько раз. Первый раз это будет простое развлечение, социальная фантастика довольно откровенная для середины XX века и совсем не шокирующая для века XXI.
Если же вы хотите по-настоящему погрузиться и получить 100% удовольствия, то для начала следует изучить все примечания в конце книги и как минимум ознакомится с произведениями, на которые ссылается автор, а в идеале прочитать и изучить всё. Например, вы можете попробовать найти «Симфонию девяти планет» (The Nine Planets Symphony), но такой симфонии не существует ближе всего «Планеты» Густава Холста и послушать Марс. Если начнёте изучать всё обогатите свой культурный запас многократно, правда, для этого придётся потрудиться, а это мало кто любит.
По моему субъективному мнению, роман многогранный и даёт большое количество отсылок к великим идеям и тем самым похож на хороший алкоголь, можно просто выпить залпом, а можно получить удовольствие знатока, но к этому нужно подготовиться.
Довольно тяжелая книга для прочтения неподготовленному мозгу. Позволяет взглянуть на себя как бы со стороны подняв покрывало обыденности и рутины. Интересная задумка и интересная реализация. Все есть за что я люблю классическую фантастику.
Непростая книга выдающегося автора, корифея американской фантастики второй половины XX века. Очень много над чем есть подумать. Ханжам или ортодоксам не понравится точно. Конечно, это особый идеализм, конечно, книга во многом обесценена ЧУДЕСАМИ, но, тем не менее, она от того, кто думал, и для тех, кто может думать. Хотя, не сомневаюсь, найдется множество тех, кто не сыщет в ней большего, чем проповедь свального греха.
Книга поначалу захватывает, а затем наполняется теологическими дискуссиями и становится скучновато. Мысли важные, умозаключения логичные, но чего-то не хватает. В общем, грокнула ещё не в полноте. Нужно помедитировать…
Виктория Егорова, да. есть такое. Часто забываю/забывают, что читатель не одним только миров автора живёт
Удивительно, что в одно и то же время мастер писал и этот хиппи-манифест и фашистскую «Космическую пехоту»! Прямо мастер слова как Розанов, тонко чувствующий и даже эмпатирующий всем слоям общества. «Грок» ли мы когда нибудь подобное видение мира?
Джубал отрешенно пожал плечами. – Ничего не имею против абстрактных орнаментов – когда они на обоях или линолеуме, но искусство должно вызывать сострадание или ужас. Все эти теперешние мудрствования – псевдоинтеллектуальный онанизм, в то время как настоящее творчество подобно любви, художник оплодотворяет зрителей своими чувствами.
С гороскопом Смита тоже не возникло никаких проблем – как и обычно, ее охватило ощущение, что ложащиеся на бумагу слова сами себя доказывают – они выглядели ошеломительно истинными
Пусть наши яйца разделят одно гнездо.
сдержанное ликование: чудом или еще как, однако удалось же ему так построить свое поведение, что никому не пришлось умирать… но сколько же нужно еще грокнуть. Вот, скажем, последние фразы женщины – в них содержались и совершенно незнакомые символы, и знакомые, но расположенные в порядке, сильно затруднявшем понимание. Интонации, общий дух, эмоции – вполне подходящие для общения братьев по воде, правда с привкусом чего-то тревожного и одновременно ошеломительно приятного. Мысли об этом новом брате, женщине, вызывали странное, по всему телу распространявшееся покалывание. Ощущение напоминало Смиту тот первый раз, когда ему разрешили присутствовать при развоплощении, и его охватил непонятный
размерам и окраске – и, конечно же, по голосу, ведь одинаковых голосов не бывает. Ну а в те крайне редкие, но все же случавшиеся моменты, когда все они молчали, очень помогало, что Энн такая крупная, Доркас – такая маленькая, а Мириам побольше Доркас, но заметно миниатюрнее, чем Энн, к тому же ее не спутаешь ни с кем другим – даже если Доркас и Энн отсутствуют – из-за «рыжих» волос; кстати сказать, другие вещи почти такого же цвета нельзя почемуто называть рыжими, они или красновато-коричневые
Arvustused, 118 arvustust118