Кулл. Теневое королевство

Роберт Ирвин Говард

Кулл. Теневое королевство

Перевод Валерии Веденеевой

ГЛАВА 1. КОРОЛЬ ПРИБЫЛ

Звук труб становился всё громче, приближаясь, как прилив золотого моря, как мягкий шум вечерних волн, бьющихся о серебряные берега Валусии. Толпа кричала, женщины бросали розы с крыш, и вот уже первые ряды великого войска появились на широкой белоснежной улице, что огибала украшенную золотыми шпилями Башню Великолепия.

Первыми шли трубачи – стройные юноши в алых одеждах, с длинными золотыми трубами; затем лучники – высокие горцы; за ними – тяжело-вооружённые пехотинцы со щитами и копьями. Позади них двигалась могучая конница – Красные Убийцы, всадники в красной броне. Они гордо сидели на своих конях, не смотря по сторонам, но, конечно, слыша крики толпы. Они были словно бронзовые статуи, и лес копий над ними был безупречен.

За этими гордыми и грозными рядами шли разношёрстные наёмники – воины дикого и свирепого вида; среди них – люди Му и Каа-у, и люди с холмов с востока и с островов запада. Наемники несли копья и тяжелые мечи, а плотным отрядом немного в стороне маршировали стрелки из Лемурии. Далее шла лёгкая пехота, а замыкали шествие вновь трубачи.

Захватывающее зрелище, которое вызывало в душе Кулла, короля Валусии, яростный восторг. Кулл был не на Топазовом Троне перед грандиозной Башней Великолепия, а в седле, верхом на огромном жеребце, настоящий король-воин. Он махал могучей рукой в ответ на приветствия проходящих войск.

Его взгляд быстро скользнул по трубачам, задержался на солдатах, и яростно вспыхнул, когда перед ним остановились Красные Убийцы, забряцав оружием и подняв на дыбы своих скакунов. Глаза его слегка сузились, когда прошли наёмники – они не приветствовали никого, шли плечом к плечу, смотря на Кулла прямо и смело немигающими яростными глазами из-под косматых грив и тяжелых бровей.

Кулл отвечал им таким же взглядом. Он высоко ценил храбрость, и смелее этих наемников в мире не было никого, не было даже среди того племени, которое породило и изгнало самого Кулла. Но Кулл не испытывал большой любви к ним. Слишком много было вражды между ними и его родным народом. И хотя имя Кулла теперь оказалось проклято среди гор и долин его родины, и родные земли остались лишь в его старой памяти, былая ненависть всё ещё жила в нём. Ведь Кулл был не валусианцем, а атлантом.

Когда войска скрылись за сверкающими плечами Башни Великолепия, Кулл повернул своего жеребца и направился к дворцу размеренным шагом, обсуждая парад с командирами, используя немного слов, но сказав много.

– Армия как меч, ей нельзя дать заржаветь, – сказал Кулл.

Они ехали вниз по улице, и Кулл не обращал внимания на шепотки, доносящиеся из толпы.

– Это Кулл, посмотри! Великий король! Какой мужчина! Смотри, какие у него руки! Плечи!

И более зловещий шепот:

– Кулл! Проклятый узурпатор с языческих островов.

– Позор Валусии, что на Троне Королей сидит варвар.

Но это мало тревожило Кулла. Тяжёлой рукой он захватил шатающийся трон древней Валусии и не менее тяжёлой удерживал его, один против нации.

После заседания в совете, в зале приёмов, где Кулл с тщательно скрытой мрачной насмешкой отвечал на формальные приветствия и лесть лордов и леди, он, наконец, остался один, и, сидя на троне, погрузился в размышления о государственных делах. Тогда слуга попросил разрешения говорить и объявил о прибытии посланца из пиктского посольства.

Кулл вернулся из мрачных лабиринтов валусианской политики, где блуждали его мысли, и холодно посмотрел на пикта. Мужчина встретил взгляд короля без страха. Он был воином среднего роста, с узкими бедрами и мощной грудью; как и все из его народа, смуглым и крепко сложенным.

– Глава Совета, Ка-ну племени, правая рука короля пиктов, шлёт привет и говорит: «На пиру при восходе луны будет трон для Кулла, короля королей, владыки владык, императора Валусии».

– Хорошо, – ответил Кулл. – Скажи Ка-ну Древнему, послу с западных островов, что король Валусии выпьет вина с ним, когда луна взойдёт над холмами Залгары.

Но пикт, передав сообщение, не ушел.

– Я хочу сказать слово королю, а не, – с презрительным взмахом руки добавил он, – этим рабам.

Кулл отпустил слуг, наблюдая за пиктом настороженно.

Человек подошёл ближе и понизил голос:

– Приди сегодня на пир один, король. Таково слово Ка-ну.

Глаза короля сузились, сверкнув холодным стальным отблеском.

– Один?

– Да.

Они смотрели друг на друга молча, их взаимная племенная вражда клокотала под маской формальной вежливости. Разговаривали они на изысканном языке двора, а не своем родном, но в глазах сверкали первобытные традиции их племён. Кулл мог быть королём Валусии, а пикт – посланником ко двору, но сейчас в тронном зале два дикаря смотрели друг на друга яростно и настороженно, пока призраки древних войн и вековой вражды что-то шептали им.

Преимущество было на стороне короля, и он наслаждался этим сполна. Опершись подбородком на руку, он смотрел на пикта, который стоял как бронзовая статуя, подняв голову и не мигая.

На губах Кулла появилась усмешка, больше похожая на презрительную ухмылку.

– Итак, я должен прийти один? – Цивилизация научила его говорить намёками. В тёмных глазах пикта мелькнуло сомнение, но он ничего не ответил. – Как мне узнать, что ты действительно от Ка-ну?

– Я так сказал, – угрюмо ответил пикт.

– Когда пикты говорили правду? – усмехнулся Кулл, прекрасно зная, что пикты никогда не лгут, но используя эти слова, чтобы вызвать яростное раздражение у собеседника.

– Я вижу твой план, король, – спокойно ответил пикт. – Ты хочешь разозлить меня. Клянусь Валкой, тебе не нужно дальше стараться! Я уже достаточно зол. И я вызываю тебя на единоборство: копьем, мечом или кинжалом, верхом или пешим. Ты король или мужчина?

В глазах Кулла мелькнуло неохотное восхищение, которое любой воин испытывает к смелому противнику, но он не преминул воспользоваться возможностью раздразнить пикта ещё больше.

– Король не принимает вызов от безымянного дикаря, – усмехнулся он, – и император Валусии не нарушает посольского перемирия. Ты можешь идти. Скажи Ка-ну, что я приду один.

Глаза пикта сверкнули гневом – он едва сдерживал первобытную жажду крови. Затем, резко повернувшись спиной к королю Валусии, он пересёк зал и исчез за большой дверью.

Кулл снова откинулся на спинку трона и задумался.

Так глава Совета пиктов хотел, чтобы он пришёл один? Но зачем? Предательство? Кулл мрачно потрогал рукоять своег�