Loe raamatut: «Продавец подержанных машин»
Пролог
Интересно наблюдать со стороны, как играет человеком Судьба! И даже замечательно, если она вдруг выносит его на гребне бурной волны куда-нибудь высоко наверх, наделяет его тайными познаниями, необычайной долей какого-нибудь очень невероятного везения или фантастического счастья!
А если наблюдаешь за всем этим вовсе не со стороны? Если являешься непосредственным участником этих сказочных явлений? Если Судьба – не гребень бурной волны, а фатальный водоворот захватывающих событий, затягивающих человека в бездну?
Если бы все эти жизненные коллизии возможно было не только предвидеть и предсказать заранее, но и предотвратить их, помочь попавшему вдруг в беду человеку, подобно мифическому титану, имя которому – Прометей…
Серёга
В небольшом и уютном ресторанчике в центре литовского города Вильнюса на проспекте Саванорю, дом шестьдесят пять «А», мы сидели за ужином.
За окном стоял тихий вечер, залитый лучами заходящего за горизонт солнца. В начале июня лето уже вступило в свои права, но жарким зноем похвастаться не могло. Здесь было достаточно прохладно, и тихий ветер лениво, словно перед сном, поигрывал молодой листвой деревьев.
– Ну, что, парни? За удачу в делах? – Серёга поднял очередной тост и опрокинул рюмку, занюхав её хлебной коркой.
Серёгу я знал к этому времени уже пару лет. Мы с ним вместе провернули немало разных дел, занимались очень многими видами бизнеса, и мне было чему у него поучиться. Он был лет на пять старше меня, немного выше ростом, плотного телосложения, голубоглазый блондин, но стригся всегда очень коротко, всегда носил затемнённые очки с толстыми линзами. Бородавка на мелком и вечно небритом подбородке явно свидетельствовала о его взбалмошном и шкодном характере. Скорпион по гороскопу, он был безумно любвеобилен! Серёга часто волочился за разными симпатичными девушками и был отъявленный ловелас…
Трое очень коротко стриженных местных парней-литовцев, новоявленных наших компаньонов, тут же поддержали его тост. Хлебнув спиртного, они сразу же накинулись на еду. Звали их – Каститас, Дайнюс и Робертас. Вместе с Серёгой они довольно резво «приговаривали» уже третью бутылку литовской водки, но я, будучи за рулём, не мог присоединиться к ним, и обходился минералкой.
Позавчера, по наводке одного из вузовских однокашников Серёги, армянина Георга, мы притащили из Минска в Вильнюс целую двадцатитонную фуру американских сигарет «BOY», стоимостью в одиннадцать миллионов рублей, и сдали их на реализацию этим литовским ребятам в коммерческую фирму «Эмеритес». Управлял ею как раз один из них – Каститас.
– Послушай, а что означает твоё литовское имя? – пьяно приставал к нему Серёга.
– Каститас – это по-вашему будет – Константин! Означает, «постоянный»! – охотно ответил он.
– Постоянный? Понятно… Ну, Робертас – это значит Роберт! Тоже понятно… А Дайнюс? – не отставал от него со своими вопросами пьяный Серёга.
– Дайна по-нашему, по-литовскому, – песня!
– А! Понял-понял! Дайнюс означает – песенник! Или, может быть, певец? – не переставал прикалываться он.
– За свой товар можешь не беспокоиться, Сергей! Звоните на телефон фирмы или на мобильный! За месяц продать ваши сигареты не обещаю, но месяца за три… думаю, мы спокойно справимся, – Каститас вполне трезво оценивал ситуацию, а его друзья согласно кивали.
– Я вовсе не беспокоюсь! Тебя мне порекомендовал Георг! Документы у нас оформлены законно! Так что… за плодотворное сотрудничество! – Серёга вновь призывно вскинул рюмку вверх.
Ребята допили водку, а официант – тут как тут!
– Вам повторить ещё спиртного? – ломая язык, спросил он.
– Нет-нет! Достаточно, родной! Мы уже закругляемся! Нам пора! – встрял я в этот пьяный разговор.
Серёга начал было рьяно протестовать, но гостеприимный Каститас охотно поддержал меня:
– Хорошо! Ужин за мой счёт! А это – подарок вам в дорогу! Он гордо выставил на столик упаковку баночного пива «Volfas Engelman».
– О! Спасибо-спасибо, друг! – Серёга расплылся в довольной улыбке, пожимая на прощанье протянутые руки ребятам.
– За деньгами приезжайте… в долларах будет! У нас новую валюту теперь вводят – литы! Вам это не интересно будет… могу рублями на счёт перевести, если реквизиты оставлять будешь!
Каститас никак не мог оторваться от делового разговора.
– Разберёмся! – беззаботно махнул рукой Серёга и поплёлся за мной к выходу, прихватив с собой ящик дарёного пива.
Мы толпой выкатились из уютного питейного заведения. Литовские партнёры дружно проводили нас до автомобиля, припаркованного перед рестораном. Серёга упал рядом со мной на пассажирское сиденье, предварительно водрузив назад свою упаковку с элитным пивом, и мы по улице Тукстантмячё, плавно переходящую в улицу Жирню, выехали на Минское шоссе.
Наша бежевая реэкспортная «восьмёрка», недавно ввезённая из Финляндии и купленная нами по случаю в Москве на авторынке в «Речном порту» за три тысячи долларов, очень быстро, через тридцать километров, доставила нас к границе Белоруссии. Там ещё не было тогда никаких пограничных постов, но таможенные уже устанавливались.
Стемнело довольно быстро, и я некомфортно чувствовал себя за рулём, перейдя на дальний свет фар.
– Зря мы попёрлись домой на ночь глядя! Надо было хоть заночевать! – недовольно пробурчал я.
– Нормально-нормально! – довольный Серёга, откинувшись на сиденье, потягивал пиво из жестяной банки.
– Тебе нормально! А мне рулить…
– Не ной, Колюха! Все уедем, – он пьяно улыбнулся. – Теперь только и знай – денежки собирай! – Серёга смачно клацнул языком, кинул на заднее сиденье пустую банку из-под классного литовского пива и потянулся за следующей.
– Эй! Хорош! Ты так всё пиво вылакаешь! – возмутился я.
– Да не скули ты! Я тебе оставлю…
Вдруг в зеркало заднего вида ударил мощный луч света! Это нас на большой скорости обогнал красный «Опель Кадет»! Едва стих шум его мотора, как за ним мимо нас пролетел «Опель Рекорд» серебристого цвета!
От неожиданности я чертыхнулся, а Серёга воскликнул:
– Ну, ни чего себе! Кто это? Колюха!
– А я по чём знаю? Скорей всего – это гонщики! – неохотно ответил я, – номера-то литовские.
– Что ещё за гонщики? – не понял он.
– Это те, кто на продажу в Россию иномарки гоняет! Новый вид бизнеса! У меня ведь сосед, Гена, этим перегоном с начала весны занимается…
– И как? Успешно?
– Успешно… с его слов, выхлоп от этого бизнеса неплохой! Штуку-полторы, а то и две грина имеет с машины! – пояснил я Серёге.
– Даже так? Надо будет подумать над этим интересным вопросом! – заинтересованно произнёс он.
– А чего тут думать? Прав у тебя нет, машину ты не водишь! Так что этот бизнес не про твою честь! – шутливо сказал я, злорадно глядя в его сторону.
Серёга замолчал. Две пары стоп-сигнальных фонарей обогнавших нас иномарок медленно продолжали удаляться.
Вдруг он раздражённо выкрикнул:
– Колюха! А ты чего плетёшься девяносто километров в час, как черепаха? Вон, смотри, ребята молодцы! Видишь, как своих лошадок весело погоняют! Давай! Жми на гашетку! – пьяно скомандовал он, – или тебе слабо?
Заметив мою нерешительность, Серёга криво усмехнулся. Меня задело, и я медленно начал давить на акселератор.
Когда наша «восьмёрка» быстро настигла серебристый «опель», зависнув у него на хвосте, стрелка спидометра застыла на отметке сто двадцать километров в час…
– Врубай дальний, Колюха! Гони их, как муха зайца! – во всё горло восторженно заорал Серёга.
– Ещё чего! – не до конца разобрав смысла его выражения, запротестовал я, – это же явная провокация, и я на неё идти не хочу! И не буду!
– Ну, тогда обгоняй! – азартно заорал он.
Я включил левый поворот и выскочил на полосу встречного движения, утопив педаль газа в пол! «Восьмёрка» достаточно резво обошла сначала «Рекорд», а потом и «Кадет». Я сбавил скорость, опасаясь «запороть» двигатель на высоких оборотах, затем поехал со скоростью сто двадцать километров в час.
Серёга кричал: «Ура!», бесновался и верещал от радости… Вдруг иномарки, одна за другой, опять обогнали нас! …
– Что за фигня? Колюха! Зачем ты дал нас обогнать?
– А что? Прикажешь препятствовать обгону? – зло воскликнул я.
– Жми! Жми, давай! – не унимался он.
Широкая дорога пролегала в густом хвойном лесу. В этом месте она переходила в четырёхпутку, по две полосы в каждом направлении, которые были чётко разделены между собой широким газоном.
– Давай! Давай! Давай! Колюха! – активно подзадоривал меня Серёга, подпрыгивая на сиденье.
– Успокойся ты! – парировал я, но всё же опять пошёл на очень рискованный обгон.
Дорога уходила в затяжной поворот направо. Я уже было обошёл и первый, и второй «опель»! Стрелка спидометра болталась на отметке сто сорок километров в час, как вдруг вдалеке, в тусклом свете фар, я увидел гаишный «уазик»! На обочине метался из стороны в сторону постовой, размахивая своей полосатой палочкой! Он явно требовал от нас остановиться! И двух «опелей», одного за другим, он тормознул тоже… Мне аналогичным образом пришлось сбросить скорость. Медленно съехав с дороги, я повиновался требованиям гайца… Иномарки тоже остановились на обочине впереди нас.
Тем временем низкорослый гаишник пробежал мимо нашей «восьмёрки» вперёд. Одетый в какую-то серую, кургузую и несуразную форму нового образца, которой мы до сих пор ещё ни разу нигде не видели, подпоясанный широким ремнём, он чем-то очень походил на бравого солдата Швейка. Отобрав документы у лихих водителей этих иномарок, гаец направился к нам.
– Ну, что? Допрыгался? – удручённо выдохнул я.
– Не ссы! Прорвёмся! – отозвался Серёга и отстегнул ремень безопасности, вознамерившись выйти из машины.
Когда нелепый гаец подошёл к капоту нашего авто, Серёга уже вовсю поджидал его.
– Предъявите ваши документы! – выкрикнул постовой.
– Какие тебе ещё документы? Ты! Быдло ряженое! …
– Что? Да вы пьяны! От вас разит! Ну-ка, предъявите ваше водительское удостоверение! – бешено заорал тот.
– Да кто ты такой? Ты посмотри на себя! Клоун! – не унимался Серёга.
– Я сотрудник дорожной милиции! – заорал гаишник.
– Ещё и зековскую пидорку себе вместо фуражки надел! – дико заржал Серёга и, схватив головной убор мента за козырёк, вдруг напялил его постовому на нос.
– Документы! … Ваши водительские права! – дико взревел обиженный гаишник.
– Да нет у меня никаких водительских прав! Я не водитель! А из документов у меня только вот! – Серёга, возвышаясь над ним, как каланча, выхватил из заднего кармана своих джинсов гражданский паспорт и помахал им перед носом постового.
Тот, недолго думая, подпрыгнул, изловчившись, и выхватил документ у пьяного Серёги из рук! Оторопев от удивления, мой друг широко раскрыл глаза и рот! А очень юркий гаишник, развернувшись, кинулся к иномаркам! Он как-то резво запрыгнул в ближайший «Опель Рекорд».
– Следуйте за мной! – крикнул он напоследок и захлопнул дверцу машины.
«Рекорд», а за ним и «Кадет», резко сорвались с места. Ментовской «уазик» так и остался без признаков жизни стоять на газоне между двух дорог…
Возмущённый Серёга вернулся в салон автомобиля.
– Нет! Ну, ты это видел, а? Вот чмырь недоделанный! Погнали за ними! – тяжело дыша заявил он.
– Зачем? – полюбопытствовал я.
– Как зачем? У него мой паспорт!
– И что?
– Как что? Колюха! Как что? – продолжил возмущаться он.
– Давай рассуждать трезво! – предложил я.
– Давай! – вызывающе выкрикнул Серёга.
– Итак! Гаишник забрал у тебя паспорт! Сейчас он всех троих потащит на пост… Один он с нами не справится!
– Кого это – троих? – снова выпучил глаза он.
– Нас, и два «опеля»!
– Ах, да…
– Ближайший гаишный пост на внутренней стороне МКАДа в Минске. До него осталось километров двадцать с лишним…
– И что? На посту выяснится, что за рулём был не я! И мент будет вынужден отдать мне мой паспорт…
– И забрать у меня мои права за превышение скорости! – перебил я Серёгу, – по твоей милости, между прочим!
Серёга озадаченно замолчал. Недавняя его дикая весёлость моментально испарилась. Он напрягся, мысленно взвешивая все «за» и «против». Я, тем временем, выехал с обочины на трассу и поехал вслед за гонщиками и гаишником, сидевшим теперь в салоне одной из их машин.
– А тем более, если местным гаишникам взбредёт в голову обыскать нас и наш автомобиль? Они найдут наши газовые «пукалки»: твой «WALTЕR» и мой «MAUSER»! Что тогда?
– Что они? Отберут, что ли? Хренушки! У нас на это оружие разрешения имеются! – уверенно заявил он.
– А ничего, что они выданы нам в России, а на территории Беларуси они недействительны? – с издёвкой спросил я.
Между нами снова возникла неловкая пауза…
– Да, жалко будет, если отнимут! Каждая из этих «машинок» двести баксов стоит! – начал сокрушаться Серёга.
– Жалко? … а себя тебе не жалко? Думаешь, только этим закончится? – усмехнулся я.
– А что ещё? – недоумевая воскликнул он.
– Тюрьма и гниды! За незаконный оборот оружия! Вот что! «Совок» просрали! Теперь Белоруссия – чужая нам страна! Не забыл? – всё больше распалялся я.
– Да брось ты, Колюха! Не нагнетай…
– Хочешь проверить? – дерзко спросил я.
Серёга сосредоточенно молчал, не говоря больше ни слова!
Тем временем мы очень скоро догнали «Рекорд» и медленно плелись у него в хвосте. Не дождавшись ответа Серёги, я ударил по газам и обошёл иномарки! До города Минска уже оставалось не больше трёх-пяти километров…
– Погоди! А как же всё-таки мой паспорт? – вскричал он.
– А так! Приедем домой – объявишь его в розыск! Скажешь, что, мол, в Москве потерял, а через неделю получишь новый! Делов-то! …
Серёга хотел было что-то возразить, но иномарки снова обошли нас! А плюгавый гаишник, опустив стекло, высунул свою полосатую палочку из салона и стал резко махать ею, предупреждая нас о скорой остановке. Я притормозил и начал резко сбавлять скорость, отставая…
– Ну? Так что делаем? – повысив голос, снова спросил я.
Серёга молчал… Два «опеля» с гаишником на борту через мост над МКАДом резво влетели в Минск, к гаишному посту! А я, не дождавшись его ответа, перед кольцевой дорогой резко повернул направо, по съезду соскочил на МКАД и ударил по газам!
– Поехали домой! – зло и азартно вскричал я, теперь уже навсегда отрываясь от проклятых гонщиков с иномарками и от ненавистного мента …
– Ну, и что ты сделал? – критически заявил Серёга.
– А что? Ты же молчал! И я принял решение! – невозмутимо ответил я.
– Ну-ну! Сейчас они объявят план-перехват и повяжут тебя либо на объездной, либо на съезде с кольцевой в Гомель!
– А тебя не повяжут? И вообще, откуда они знают, где мы с МКАДа съезжать будем! – отмахнулся я.
– Что ты думаешь, они дураки? Этот мент явно срисовал твои брянские номера! – не унимался Серёга.
– Отстань! Сам сказал: «Прорвёмся!» – парировал я.
Но ни на МКАДе, ни на гомельском съезде с него нас никто не ждал! Наша бежевая «восьмёрка» в полуночной тьме резво летела домой… Миновав пригородный посёлок Привольный, на развилке я повернул направо, на Бобруйск, рассчитывая к утру добраться до Гомеля. Всё это время, обидчиво молчавший, Серёга попросился по малой нужде. Я остановил наш автомобиль на обочине, а он, справившись, полез на заднее сиденье. Я снова тронулся в путь.
– Обиделся, значит, – насмешливо спросил я его.
– Да пошёл ты… Не тебе же теперь по паспортным столам бегать, документы восстанавливать! – и он жёстким щелчком вскрыл очередную банку с пивом.
– Я думал, ты спать отправился, а ты снова к спиртному поближе! – возмутился я.
– Не переживай! Я тебе оставлю…
– Ну, уж нет! Давай сюда пару банок! – и я протянул назад свою руку, глядя на дорогу.
Серёга вложил мне в ладонь холодную жестяную банку.
– Хрен тебе! Одной обойдёшься, – категорично заявил он.
– Жмот! – шутливо обозвал его я и кинул пиво в бардачок.
Потом всю оставшуюся до Бобруйска дорогу Серёга пьяно разглагольствовал на различные темы, одну за другой вскрывая всё новую и новую банку пива. Подняв себе настроение таким образом, он уже и подзабыл про безвременную утрату своего паспорта. Язык его стал заметно заплетаться, и Серёгу явно клонило в сон. К моменту, когда мы стали обходить Бобруйск по объездной дороге, у него закончилась последняя банка.
– Колюха! Дай мне ещё пива! – требовательно заорал он.
– Где я тебе его среди ночи возьму?
– У тебя в бардачке есть! – настаивал Серёга.
– Да, иди ты! Это моё…
– Нет! Дай мне! …
– Не дам…
– Дашь! Куда ты денешься? – и он, усевшись посередине, схватившись могучими руками за ручки под потолком, начал плавно раскачиваться всем своим весом из стороны в сторону…
Хлипковатая «восьмёрка» тут же поддалась: зашатавшись, она, охотно подхватывая амплитуду Серёгиного тела, стала рыскать по дороге! … Я уже практически перестал справляться с угрожающими кренами автомобиля и кое-как успевал всё-таки сглаживать их лёгкими движениями руля.
– Придурок! Ты же нас опрокинешь! – бешено заорал я.
– Пива! Пива давай! – упрямо твердил он.
– Ладно-ладно! Дам! Прекрати… – я примирительно потянулся рукой к бардачку.
Серёга тут же перестал раскачивать машину. Я мигом достал злополучную банку и перекинул её на заднее сиденье:
– На, подавись!
Он долго шарил в темноте, чертыхаясь, наконец-то, нашёл её и вскрыл. Пиво в бардачке нагрелось и, зашипев, вырвалось наружу пенной струёй, обрызгивая всё вокруг…
– Доигрался, дурень? Завтра будешь салон драить и чехлы от сидений стирать! Придурок! – всерьёз обиделся я на него.
– Господи! Да, не ной ты, Колюха! Разберёмся!
Плямкая, Серёга допивал остатки мутного пойла.
– Когда ты уже угомонишься? – недовольно пробурчал я.
Ветром разогнало тёмные тучи. Из-за них в звёздное небо выкатилась огромная луна, слепя меня своим белым светом до тех пор, пока я не свернул с объездной дороги налево, в сторону Жлобина. Миновав его и быстро проскочив Кривск, при лунном свете я любовался белыми горами калийных удобрений и снующими между ними крохотными вагонетками, крепко подвешенными на тросах. «Беларуськалий» не прекращал своей работы ни днём, ни ночью! …
Я мельком оглянулся назад. Пьяный Серёга, свернувшись калачиком на заднем сиденье, дико храпел, источая вокруг себя такой зловонный запах перегара, что мне то и дело приходилось опускать боковое стекло, чтобы проветривать салон.
Около четырёх часов утра я устало подъехал к городу Гомелю. Огромнейшая чёрная туча, вполнеба, накрывала собою город. И из-за этого никакого, даже мельчайшего намёка на рассвет, не было. Широкой объездной дороги вокруг Гомеля в ту пору тогда ещё не существовало. Приходилось насквозь пересекать город и по мосту через реку Сож выезжать на Добруш, чтобы попасть домой в Брянск.
Я спокойно ехал по тёмному городу, изредка встречая машины местных жителей, то ли не успевших ещё лечь спать, то ли уже проснувшихся и спешащих по делам. В самом центре Гомеля, перед поворотом на огромный высокий мост, я в нерешительности остановился… На проезжей части стоял знак «ОБЪЕЗД» со стрелкой налево! Но мне ведь нужно было направо! Указатель с голубой табличкой и стрелкой «на Брянск» был завешан какой-то серой мешковиной! …
– Тут что-то не так! – тихо сказал я сам себе, – что бы это значило? Перехват?
Вокруг не было ни души. Я вышел из машины и огляделся. Не заметив больше ничего подозрительного, я снова сел в авто, включив поворотник, и поехал направо, по кольцу. Но как только я спустился вниз, сразу за ближайшим же поворотом увидел милицейский кордон метрах в пятидесяти от меня! Ужас пронзил каждую клеточку моего тела, но останавливаться было нельзя, чтобы не вызвать ненужных подозрений! …
Я продолжил движение и, не доехав до кордона метров пять, остановился, приопустив стекло своей водительской двери:
– Доброй ночи! Вы извините меня пожалуйста! Я видел знак налево! Но мне направо нужно! На Брянск! А налево дороги я здесь не знаю… Заблудиться тут ночью боюсь! Можно, проеду?
– Да, езжай-езжай! – опираясь на капот своей патрульной машины и куря сигарету, отозвался один из постовых.
– Спасибо! – мигом выпалил я и, подняв своё боковое стекло, прошмыгнул мимо гаишников. – Слава Богу! Пронесло! …
Однако радость моя была недолгой… Едва я перевалил через мост над рекой Сож, как вдалеке снова заметил скопление автомобилей возле железнодорожного переезда! Возле них, за бетонным белым забором, находилась теплица. В темноте свой яркий малиновый свет она отбрасывала на чёрные, нависшие над ней тучи. И в этом зловещем отражённом свете я увидел ещё один кордон, теперь уже из трёх милицейских автомобилей! Преодолеть ещё и его у меня теперь уже просто не было никакой возможности…
Остановившись метрах в тридцати, я оглянулся назад. Серёга валялся на полу машины между сиденьями. Я стянул велюровый чехол с задней спинки сидений и бросил ему на лицо, чтобы с улицы не было видно этого бледного пятна в моём салоне, быстро достал свои документы и, выйдя из машины, направился к гайцам.
Свет от теплицы искажал реальные цвета, словно в комнате, где проявляли чёрно-белые фотографии. Всё, что тут при обычном свете было белым, теперь казалось ярко-рубиновым! … Длинные тени гайцов и их автомобилей были чёрно-пурпурными, а всё остальное вокруг напоминало марсианский фантастический пейзаж…
– Здрасссьте! – робко поздоровался я издалека, – разрешите мне проехать?
– Доброй ночи, уважаемый! Сначала ваши документы…
– Документы… а что документы? Ну, документы у меня, вроде, в порядке, – подойдя к толпе гайцов, я протянул их вперёд: в кожаной обложке у меня лежал техпаспорт на автомобиль и модная в то время, совершенно новая пластиковая карточка водительского удостоверения.
Я старался держаться как можно спокойнее, внимательно наблюдая за тем, кто же из гайцов примет мои документы?
– Вы россиянин? – задал мне вопрос постовой, назвавший меня уважаемым, а ведь именно он взял из моих рук кожаную обложку с документами.
– Россиянин! Конечно, россиянин! – утвердительно, и как только можно вежливее, ответил я.
Гайцы плотным полукругом обступили меня, направив свои «калаши» в мою сторону.
– Один едете? – гаишник стал внимательно рассматривать мои права.
– Один, – непринуждённо попытался ответить я.
– Какая там его фамилия в ориентировке-задании? – вдруг обратился он к сидевшему в одном из автомобилей офицеру.
– Соловьёв! – выкрикнул тот, листая какие-то бумаги.
Я слегка вздрогнул, потому что офицер назвал фамилию Серёги! Но я постарался не показать виду, что эта фамилия мне знакома.
– Нет! У этого совершенно другая фамилия! Но он тоже из Брянска! – продолжил гаишник. – Гражданский паспорт у вас случайно не с собой? – поинтересовался он у меня.
– Случайно с собой, – ответил я и полез во внутренний карман своей короткой кожаной куртки…
– Тихо-тихо! Не надо этих резких движений, – заволновался гаишник, а постовые нервно повели короткими дулами своих «калашей».
Я на мгновение оцепенел, потом медленно достал свой паспорт и протянул его гайцу. Он вгляделся в моё фото, а затем перевёл взгляд на портрет, распечатанный на листе бумаги. Портрет лежал на коленях офицера, сидевшего в машине. Я тоже взглянул на портрет… С красного от зарева листа бумаги на меня ехидно смотрел Серёга! …
«Вот это да! Они перекатали эту фотку с паспорта Серёги! И уже из Минска разослали её? По всем постам? Как они это делают? По факсимильной связи, что ли?» – чуть дрожа от волнения, подумал я про себя.
– Нет! Не похож… – задумчиво произнёс гаишник, повертев в руках мой гражданский паспорт ещё некоторое время. – Хотя он тоже тут в очках… а какого цвета ваш автомобиль? – снова спросил он.
– А вы сами не видите? – я начинал терять терпение, но в данной ситуации хамить ментам было бы себе дороже.
«Господи! Хорошо хоть, что я спрятал свой «MAUSER» под сиденье! Вдруг им сейчас взбредёт в голову обыскать меня?» – мысленно запричитал я про себя.
– И всё же? Отсюда ваш автомобиль кажется красным! Какая у вас модель? Марка? – гаишник пристально, исподлобья смотрел на меня.
– «Восьмёрка», «Жигули», бежевого цвета! Там, в техпаспорте, всё указано, – как можно учтивей пролепетал я, искренне сожалея о допущенной грубости, на мгновение обуявшей меня.
– А в ориентировке какой цвет машины? – обратился он к офицеру.
– Да не понятно тут: то ли белый, то ли серый! Два весёлых гуся! Да и модель здесь: ти «восьмёрка», ти «дзевятка»? – сбиваясь на белорусский, ответил тот.
– Ну, а номера? – не унимался гаец.
– Номера, номера… Неизвестно, какие номера! Серия «БР»! Брянские номера, – огрызнулся офицер, не выходя из салона служебного автомобиля.
– А у вас какая серия? «БР»? – обратился гаишник ко мне.
– Конечно! Я же из Брянска! И по правам, и по паспорту видно! У нас вся Брянская область с серией «БР» ездит!
– Ясно… а вы у нас какими судьбами, Владимирович? Откуда путь держите? – уже примирительным тоном продолжил гаишник, складывая мои документы в обложку и глядя на меня в упор.
– В Жлобине был, у своей девушки, – неуклюже соврал я.
– Да? Где ж вы её нашли? В Жлобине-то? …
– Она в Брянске у нас в пединституте учится!
– На кого?
– На географа! – продолжал отбиваться я.
– А зовут как?
– Николай!
– Да не вас! Девушку! – толпа ментов дико заржала надо мной.
– Ира… – хохотнув вслед за ними, ответил я.
– Что-то уж совсем не белорусское имя какое-то, – улыбаясь, продолжил гаишник и протянул мне мою кожаную обложку вместе с документами и паспортом.
– Ну, да! Не Янина, не Олеся… к сожалению! Ехать дальше-то я могу? – спросил я, забирая свои документы и отступая назад.
– Так что же ты посреди ночи от неё уехал-то? – вдруг невзначай перейдя на «ты», усмехнулся гаец. – Поругались вы, что ли? – хитро взглянул он на меня.
– Нет! Не поругались! Вчера вечером мать позвонила… заболела! Утром в больницу везти надо, вот и сорвался…
Я продолжал нагло врать неожиданно для самого себя!
– Понятно!
– Ну, так ехать могу? – взмолился я.
– Ладно! Давай-давай, проезжай! – взмахнул он рукой, и я, не оглядываясь, бодро зашагал к своей машине.
Запустив мотор, я тронулся с места. Один из гайцов всё же посветил фонариком в салон моего автомобиля, когда я проезжал мимо, но, видимо, ничего не заметил, так как лицо Серёги было накрыто чехлом от сиденья.
На переезде машину начало трясти из стороны в сторону.
– Чего мы стоим-то, Колюха, а? – пьяно воскликнул он, приподнимаясь с полика автомобиля и неловко усаживаясь на заднее сиденье.
– Не стоим, а едем! – тихо ответил я, мысленно благодаря Бога за то, что Серёга внезапно не проснулся и не стал куролесить как раз во время ментовского шмона.
– Ох, Колюха! Какой сон я сейчас видел! …
– Какой?
– Ну, какой-какой! Не мазаный – сухой… деньги, девушки, вино…
– Козёл играет в домино! – в тон ему, издеваясь, продолжил я.
– Да! … – мечтательно продолжил Серёга, – а разве пива у нас с тобой больше нет?
– Больше – нет!
– Жаль! Хочу познакомить тебя, Колюха, с одним толковым малым. Его Миха зовут. Он муж подруги моей сожительницы Лены…
– А мне это надо?
– Конечно, надо! Очень! Он горазд выдумывать всякие новые виды бизнесов… Вот с ним-то мы с тобой точно разбогатеем!
– Ну-ну! Разбогатеем! Когда свою фуру сигарет пропьём!
Через семьдесят километров мы пересекли российскую границу, а домой добрались только к девяти часам утра…
