Loe raamatut: «Странник», lehekülg 5

Волк

– Это немыслимо! – напирал советник на короля. – Мы пришли просить помощи, а теперь сами будем участвовать в их сражениях?! — закончил он, оперевшись на стол.

– Мы должны помочь, если сами хотим получить ответную помощь, но никем рисковать лишний раз я не стану, — весьма уверенно и ровно ответил король.

В малом зале стояла вся свита короля, которая готовилась к сражениям. Якова и его рыцарей одевали в боевые доспехи, в то время как отряды сопровождения готовили ружья и мечи, чистя и натачивая их. Все были взволнованы, но ничуть не испуганы, многие не раз видели битвы с укреплённых позиций, но мало кто лично бил врага, отчего глаза некоторых горели желанием схлестнуться в бою с противником.

Я же, как и другие солдаты, сопровождавшие послов и министров, был в ожидании указаний моего короля, ибо мы могли пропустить всё участие в этом конфликте.

Тем временем солнце всё выше поднималось, и до зенита оставалось совсем немного. Свет, падавший чрез витражные окна, отражался от начищенных до блеска доспехов и весьма интересно играл разными цветами, но это хорошая забава только для детей, нас же ждала участь оказаться в эпицентре событий, которые могут разрушить страну.

– Вам приказываю остаться здесь, в замке, но вашу охрану и солдат я возьму с собой. Надеюсь, — обратился Яков к графу Нэду, – вы понимаете, что говорить от моего имени я никому не разрешаю, ибо пока не ясна ситуация с герцогом Клодом.

Король поправил пояс и, убрав меч в ножны, направился ко мне:

– Капитан, пожалуйста, сообщите страже министров и солдатам, что вы выдвигаетесь вместе со мной, – он стоял прямо и гордо, его лицо было спокойно и не выдавало ни толики сомнений или страха. – А сбор будет у входа в этот дворец. А теперь за работу! — Его голос был поставлен, как у мастеров оперы, так что любое его слово звучало мощно и непоколебимо.

Откланявшись, я вышел из малого зала за стражами; их было немного, так что долго ходить не пришлось бы. Проходя зал, я столкнулся с человеком, который, взяв меня за руку, быстро вложил в неё бумагу и поспешно ушёл, так что я не успел что-либо сказать.

– Постойте! — крикнул я ему вдогонку, но было уже поздно.

Я развернул бумагу, и это оказалось письмо:

«Мистер Бэрн, в Элефере готовится внутренняя война. Вы должны всеми силами попытаться предотвратить её развитие, ибо при ином исходе вы не получите помощи и будете разбиты на родине.

Герцог Клод или совет заречного графства могут стать мятежниками.

Удачи».

– Ибо тогда не получим помощи… — это было весьма странно и неожиданно. Кто-то знал об этом, а ещё кто-то знал меня и то, что я здесь нахожусь.

Мысли хаотично метались в голове, в тоже время я стоял как вкопанный и не понимал, что делать дальше. Секунду спустя я отвёл взгляд и глазами начал искать огонь, ибо такие вещи нельзя хранить. Заметив лампу, я подошёл к ней и опустил листок, который моментально вспыхнул и быстро сгорел дотла.

Я пошёл за стражами, попутно оглядывая каждый угол, ожидая встретить кого-нибудь, но этим лишь я привлёк ненужное внимание слуг и охраны. Быстро дойдя до первых стражей, я перевёл на них всё внимание, рассказав, куда идти. Уже через какое-то время мы все были построены возле дворца; нас оказалось больше, чем могла вместить площадь, поэтому многие встали на газон, чем до чёртиков разозлили дворцовых слуг.

Солнце припекало по-летнему, но воздух и земля были ещё по-зимнему холодные, хотя уже цвело много разных цветов и деревьев. Пока король готовился выступить, все, стоя в ожидании, переминались с ноги на ногу и обсуждали свои мечты, что исполнят они, когда вернутся в родные края.

– Стройся! — выкрикнул резко генерал. – Смирно!

– Сегодня мы вступимся за наших друзей в этой битве, дабы и мы получили их поддержку в войне с нашим врагом, — король Яков размеренным шагом расхаживал вдоль рядов и, оглядывая нас, громогласно призывал биться, преисполнившись мужеством. – Единственное, что я вам запрещаю – это умирать, ибо все вы мне как братья!

– За короля!

– Ура-а! — раздался крик по всем рядам.

– Ура-а! – вторил я ему.

Через несколько минут мы вышли стройными рядами, гордо отчеканивая шаги. За городом мы соединились с поистине большим войском короля Гарольда, которое и само могло дать неслыханный отпор любому врагу. Затем мы все двинулись, как нам сказали, на штурм, а в подтверждение этого за нами последовал огромный обоз не только провизии, но и различных инструментов и материалов, который сопровождали стрелки с пистолями.

– Слышишь, там, говорят, огромный замок со рвом и высокими стенами, — неожиданно обратился ко мне один из наших капитанов. – Вот в старую эпоху попали.

– Да, может, клад найдём, — отшутился я, не зная, что ответить. Хотя мысль про клад была интересной, так как все мои деньги остались в лагере, и я не раз ругался из-за этого.

– Я вот думаю, что это подстава, — продолжал капитан. – Урды боятся, что кто-то нам поможет.

– Может, и так, — ответил я ему, с подозрением взглянув на него. Вдруг это был он, тот, кто дал записку.

– Чтоб тебя! — вдруг, упав, крикнул капитан. Тут же мои мысли об этом развеялись, ибо этот косой не мог и пройти спокойно.

– Не позорь нас, — поднимая это тело, обратился я к нему.

Дальше, до самого замка, целых четыре дня никто не особо не общался, даже когда хотели попить, они просто кивали головой в сторону фляги, потому что каждый день становилось понемногу жарче, и жажда периодически мучала всех.

Замок стоял на холме, окружённый огромным рвом и неприступными стенами с высокими башнями, на которых едва виднелись солдаты. На каждой башне реял огромный алый флаг, на котором золотыми нитями была вышита герцогская корона на шлеме.

Впереди послышались крик и резкий грохот копыт лошадей.

– Водрузить алые флаги! Быстро! – с приказом промчался один из стражей короля Гарольда.

Вслед за стражем проскакал и сам Гарольд, который был разъярён и что-то кричал на ходу своему генералу. Что произошло, я так и не понял, поэтому ничего лучше, чем спросить своих, не придумал.

– А что случилось, почему он в бешенстве?

– Тут у них алые флаги для обозначения битв насмерть, — ответил мне один солдат из строя.

– То есть?

– В смысле, они готовы пожертвовать всеми, пока…

– Тихо! – скомандовал один из командоров, оглядываясь на нас.

– Поднять флаги! — раздался приказ с дальних рядов.

– Флаги ввысь! — пронеслось дальше по рядам.

В течение минуты вся королевская армия сменила флаги на ярко-алые с черепом, который давит король своей ногой. Теперь некуда отступать или разговаривать, битва будет до последнего выжившего.

– Отходим! — прозвучало сразу от нескольких командоров.

Через несколько минут мы уже отошли от армии Гарольда и заняли ближайший холм, с которого было всё хорошо видно. Внизу холма под королевскими стягами разговаривали короли, и, судя по всему, король Гарольд хотел в одиночку разобраться с герцогом, в то время как Яков пытался предложить что-то другое, но беседа так и не задалась.

Когда короли разошлись, уже было собрано несколько пушек и катапульт, которые выкатывали к подготовленным позициям для обстрела крепости. Внезапно из-за стен крепости с рёвом вылетели горящие ядра. Они летели в сторону только что подготовленных орудий, но, не достигнув цели, упали за несколько сотен футов и с оглушительным звуком взорвались, едва коснувшись земли.

– Огонь! — послышалось вдали. – Быстрее!

Тут же из пушек с оглушительным грохотом вырвались ядра, и через несколько мгновений с огромной мощью они ударились в стены крепости, отчего появилась мало заметная издали трещина.

Обстрел продолжался больше часа, пока первые отряды с лестницами и башнями не подошли к стенам. Там началась такая ружейная перестрелка, что всё пространство между лестницами и стенами затянуло огромным пороховым облаком, и через несколько мгновений из него, вырвался рой огненных стрел, который градом обрушился на штурмующих. Всё вокруг стен воспламенилось, и солдаты, в панике пытаясь спастись от огня, прыгали в ров.

– Не лучшая участь, — внезапно сказал кто-то сзади меня.

Со стороны орудий послышался крик; я обернулся и увидел, как вдали начали закладывать ядра в пушки, а к стенам стали стягиваться стрелки. Солнце уже понемногу склонялось к закату, и все торопились начать последний штурм, который окончит сей сложный день победой или истреблением друг друга.

Одним залпом орудия пробили огромную брешь в стене, похоронив под обломками раненых и погибших. Как только облако пыли и грязи рассеялось, туда двинулись первые стрелки, пытаясь идти ровным строем по обломкам и под обстрелом с башен. Навстречу им вырвались всадники с мечами наготове и, снося головы стрелков, ринулись на остальные части армии Гарольда, но их тут же остановили картечными залпами из пушек, оставив лишь изрешечённые тела.

Земля сотрясалась под выстрелами пушек, вздымая в воздух облака пыли. За стенами также не молчали и с разной точностью били по нашим войскам, через раз разрезая наши ряды и снося взрывами неудачных конников, которые передавали приказы генералов.

Под оглушительный звук рога огромное войско двинулось к пролому и воротам с тараном, среди них был и сам Гарольд, идущий под своими стягами. Как только они достигли ворот, таран за несколько ударов пробил ворота, и без того уже повреждённые катапультой.

– Арон! — прокричал Яков, скача в нашу сторону. – Со стрелками и мечами прикроешь Гарольда, я поведу остальных к бреши, если получится, позже к вам зайду с конницей. — Яков удерживал коня, который явно устал топтаться на одном месте, и пытался говорить ровно, но конь так и норовил встать на дыбы. — Удачи!

– За мной! – командовал генерал Арон. — Стрелки – вперёд, мечники – позади на прикрытие!

И вот через несколько минут после залпа стрелков я с отрядом мечей ворвался в толпу сражающихся в воротах замка. Гарольд вовсю теснил врага вглубь, не давая ни секунды времени для организации защиты. А мы и вовсе своим появлением выдавили войска герцога из ворот и ворвались в замок, где нас ждал сам герцог Клод со своими рыцарями. Стрелки, слившись со всеми, вносили ещё больший хаос, ибо после каждого выстрела в воздух взмывало пороховое облако и на несколько мгновений окутывало всех рядом стоящих солдат.

Несколько раз мы сходились с врагом вплотную, однако ни разу никто никого не оттеснил, но, когда Гарольд добрался до Клода, сразу же возле них вскипела яростная битва, так как каждый пытался защитить своего правителя.

– Стреляйте в герцога! — кричал Арон. – Убейте его!

Тут же ближайшие стрелки в суматохе открыли огонь в сторону герцога, но, едва не попав в самого короля, они сразу прекратили стрелять и быстро попытались смешаться с толпой.

– Да убейте его!

Выхватив у одного из стрелков ружьё, я направился в сторону герцога и прямо на ходу прицелился; когда я начал нажимать на курок, меня сбил один из рыцарей и мой выстрел просвистел над головой герцога. Тут же кто-то рядом со мной тоже выстрелил, но куда-то в сторону, а затем последовавший за ним выстрел сразил Клода наповал. Брызги крови хлынули во все стороны и, скорчившись, он рухнул на колени перед королём. Клод искривился в улыбке и засмеялся – казалось, что это он победил и празднует победу, но, получив удар мечом в грудь, он тут же переменился в лице и, издав жуткий предсмертный крик, упал лицом в грязь под ноги Гарольда. В этот момент всё стихло, все обратили свои взгляды в сторону короля и лежащего возле него мёртвого герцога Клода. Через толпу людей герцога пробрался один из рыцарей, он снял шлем и, присев возле тела, попытался нащупать пульс, но практически сразу поднял голову и посмотрел на короля Гарольда.

– Битве конец, — начал Гарольд. – Уводи людей в гарнизон и собери его двор, – тыча мечом в бездыханное тело, сказал король.

Выхватив у знаменосца стяг, он вышел из-за ворот.

Воздев взгляд к небу, король поднял руки и, сотрясая воздух, закричал.

– А-а-а!

Он воздел знамя вверх и оглядел войска: все ликовали и кричали, размахивая знамёнами.

– Так будет с каждым предателем! А-а-а!

К Гарольду быстро примчали оруженосцы, подводя белого коня к нему. Король, тяжело вздохнув, отдал стяг и, через силу взобравшись на коня, помчал к Арону собирать войска.

Уже глубокой ночью был созван двор герцога, все стояли, испытывая огромный страх, ожидая, когда войдут короли. За дверьми послышался шум, и за ним тут же раздался скрип отворяемых дверей; в зал вошёл король Гарольд, а следом король Яков.

– Над всеми будет проведён суд, — издали начал говорить Гарольд. – Изменников и предателей ждёт смертный приговор, – огласил он страшные слова, озирая всех собравшихся хищным взглядом. – Этим утром прибудут судьи со стражей, вас всех оповестят, а те, кто попробует сбежать, будут похоронены заживо!

На лицах многих проступил пот – все понимали, что для них это, возможно, последняя ночь.

– А до этого вы будете под моей стражей. Уведите их!

Зал опустел, стало намного тише и свободнее, остались лишь свиты двух королей под тусклым светом ламп, расставленных вдоль стен. Уже стояла глубокая ночь, многие были без сил после сражения, но все держались прямо и сохраняли из последних сил ясность ума.

– Други мои! – обратился Гарольд к Якову. – В сей грозный час, когда происходят такие события, мы должны оставаться сплочёнными…

«Небесные властители, когда это кончится?» — мелькнуло в моих мыслях.

– Я мало чем способен помочь, поэтому могу лишь отправить с вами несколько отрядов и дать гарантию, что после этих дел мы вступим всей силой в бой с урдами.

– Я приму ваших людей, — склонив голову, ответил Яков. – Завтра утром мы уйдём; наш враг опасен, и оставаться тут мы более не можем.

После уточнения всех деталей мы наконец-то разошлись, и моя голова была освобождена от этих величественных речей. В эту ночь я спал как никогда крепко, как будто умер, мне не снились сны, и я не чувствовал ничего, а наутро, когда меня подняли, ощущал себя, будто меня из мёртвых подняли.

Когда я покидал замок, меня не оставляло странное чувство, что это не всё, и, ибо мы одержали несложную и быструю победу, что-то должно было ещё произойти. Через несколько вёрст мы встретили тех самых судей, которые огромным обозом двигались в сторону захваченной крепости.

Теперь мы двигались ускоренным маршем к нашему лагерю, который покинули уже несколько недель назад. Времени было мало, чтобы останавливаться на ночлеги в городах, поэтому лагерем вставали прямо в полях, пока не дошли до болота меж горами и великим лесом, которое отгораживало закрытое королевство от всего мира.

– Ещё немного, и мы тут утопим весь обоз, — начал критиковать Арон. – Надо свернуть ближе горам, там есть хорошие тропы!

Король, оглядев всех утопающих по колено солдат, немедленно приказал выходить к горным тропам, но сперва отправил самого Арона проверить дорогу с отрядами стрелков и мечников. И вот я снова иду что-то разведывать, как тогда, в сером лесу. Я глубоко дышал и, сильно стиснув руки, держал наготове ружьё – теперь я был готов к чему угодно, но меня сжимал страх.

– Огонь! — внезапно раздалось с уступа, и тут же в нас вылетел град стрел.

– Врассыпную! — тут же проорал генерал.

Мы дёрнулись кто куда, но времени было мало, многих задело стрелами, а кого-то и убило. Едва мы успели встать и открыть огонь в ту сторону, откуда вылетели стрелы, из укрытий выбежало несколько десятков урдов.

Снизу в начале тропы прозвучал рог, и к нам на помощь двинулись рыцари Якова, но это было опасно, так как на склоне не хватало места для рыцарей. Разразилась страшная суматоха, никто не понимал, откуда вышли враги, а в этот момент нас сверху обсыпали дождём стрел.

– Стрелки, наверх! – кричал вовсю генерал Арон.

Я вбежал среди первых на склон и первым выстрелом проделал сквозное отверстие в ноге сидевшего лучника. С правой стороны подскочил стрелок и одним ударом уложил раненого лучника, пока я в это время перезаряжал ружьё. После некоторых выстрелов я столкнулся с урдом, но он почему встал как вкопанный и смотрел на меня, он снял шлем… там оказался далеко не урд, а мой лучший друг.

Он оглянулся назад и, повернувшись ко мне, сказал:

– Бэрн, они забрали всё… Сильвии больше нет… Они заставили меня…

Я не мог сказать ни слова, я еле дышал и не мог понять, что происходит, мир как будто остановился, и звуки пропали вовсе.

– Бэрн, я не могу больше, у меня ничего не осталось. Прости…

Сзади бежал командир урдов, он что-то орал и явно собирался сам убить Ларена, но, моментально подняв ружьё, я одним выстрелом убил его.

Ларен в этот момент пошёл ко мне, он сжимал меч и сквозь слёзы говорил:

– Прости, они меня убьют, если я убегу…

Выбив из рук меч, я ударил его прикладом ружья в челюсть настолько сильно, что у него вылетели зубы, и он рухнул на колени.

– Убей меня, я хочу к своей семье, — с огромным трудом говорил Ларен, его голос уже срывался. – Они забрали их…

Он был сломлен, его жизнь казалась для него теперь тяжким бременем, но я не мог что-либо ему сказать, я был как в тумане. Тяжело вздохнув, я начал заряжать ружьё.

Он не шевелился… Он знал, что пришло его время…

Подняв глаза к небу, он расплылся в улыбке; к тому времени я успел зарядить ружьё. Не отрывая глаз от облаков, он спросил:

– Ты меня ждёшь?

Я спустил курок. Вспышка… брызги крови взметнулись в воздух и оросили землю. Искорёженное тело ещё несколько секунд содрогалось…

– Я не хотел этого, прости. — Мои колени задрожали, проступили слёзы. – Прости меня… — я всхлипнул, как дитя, и с криком упал возле него.

– О нет! Пожалуйста… — На его лице застыла улыбка; я не заставил его долго ждать, он ушёл к семье, ушёл туда, где его ждали.

Мне не хотелось жить, я впал отчаяние… Разве может быть мир так жесток? С трудом меня оттянули от тела Ларена, я был изнеможён, меня трясло. Всю оставшуюся часть пути я проехал на повозке, я ни с кем не разговаривал и сидел мёртвым грузом.

Через несколько дней я стал оправляться, но теперь мне было сложно воспринимать всё как раньше; я писал каждый день письма своему брату, Алексу. Изливая в каждой строке свои переживания, я хотел найти немного спокойствия и мира. Алекс каждым письмом старался вернуть меня к жизни; он прикладывал всегда разные вещи, это было приятно, в эти минуты я ценил всё, что у меня было.

Но здесь мы проигрывали, мы постоянно отступали, враг бил нас со всей силой, и каждый день превращался в ужасное испытание.