Воскресший закат

Главы 13

Вот уже семь часов в коридоре недалеко от операционной подпирала стены девушка. Для нее время прошло, как в тумане. Она уже не помнила, как приехала в больницу, как пыталась на своих костылях преодолеть расстояние и узнать, что случилось с ее бабушкой. Выжатая и напуганная, она готова была умолять и делать все возможное, только бы спасти. Единственной, кто еще держала ее на плаву, была старшая операционная медсестра – тетя Таня.

– Нелль, – та подала ей чашку чая. – Попей, дочка, ты совсем белая.

– Спасибо. Там нет никаких новостей?

Стоять долго Нелли больше не могла, поэтому приземлилась на кушетку в углу у окна.

– Ох. Прости, ребенок. Новостей пока нет.

Бабушку любили многие. Та была хорошим человеком, и тетя Таня не меньше переживала за нее.

С самого рождения у Нелли с бабушкой особая связь. Казалось, они как-то по-особому любили друг друга. Та всю себя отдала, посвятила свою старость заботе о ней. Она во всем заменила ей родителей. Нелли – это целиком и полностью результат ее труда и вложенных сил. Бабушка училась вместе с ней в школе, после уроков сидела на скамеечке в танцевальном зале. Она видела все ее взлеты и падения. Отец хоть и был, но только номинально. Он вообще не участвовал в ее жизни, ведь его больше заботила новая семья. Сложно представить, как ей удавалось тянуть внучку на свою маленькую пенсию. Неудивительно, что после школы Нелли пошла на подработку в местный продуктовый магазин. Ей искренне хотелось облегчить жизнь бабушки.

После окончания университета Нелли устроилась технологом пищевого производства. По меркам их городка это весьма хорошая работа и немаленькая зарплата. Через год уже появилась своя машина.

Последние несколько лет после инсульта бабушка почти безвылазно жила в квартире. Тот день Нелли никогда не забудет. Тогда в очередной раз бабушка поругалась с ее отцом из-за дачи. Он просил отписать ее на него или хотя бы на Ладу, его вторую дочку от Натальи. Бабушка отказала, заявив, что все, что у нее есть, достанется Нелли.

Авария Нелли тоже ее подкосила. В последний год бабушка совсем сдала, держалась только ради любимой внучки.

Прошлым днем, когда Нелли была на даче, сажая картошку, бабушка внезапно позвонила ей. И так же внезапно просила прощения за все. Говорила, как сильно любит, и что нет у нее никого дороже. Про любовь друг к другу они говорили всегда, но ее голос и слова тогда насторожили. Нелли, ведомая предчувствием, бросила все, схватила костыли и попыталась как можно быстрее приехать домой.

Дома ее не оказалось.

Соседи сказали, на скорой увезли.

Едва поддающийся описанию страх грядущего.

– Нелль!

Тетя Таня только вышла из операционной. Она устремилась навстречу Нелли.

Взгляд. Все понятно без слов.

Девушка закрыла лицо руками и зарыдала в голос.

Родного человека больше нет.

Подготовка к похоронам прошла, как один нескончаемый день. Настолько больно и тягостно, что веки не смыкались все это время. От одного вида гроба Нелли рыдала навзрыд, но легче не становилось. И даже осознание того, что бабушка не хотела бы ей таких страданий, не помогало.

Нелли, как тень, стояла у могилы. Опустошенную, едва державшуюся за костыль, ее пытались поддержать молодой человек Семен и сводная сестра Лада. Привыкшая не показывать чувств на людях, она не знала, как еще смириться и принять эту утрату. Лицо уже разъедало от соли.

– Нам пора идти, холодает, – наклонившись, прошептал Семен.

– Вы езжайте. Я еще тут побуду.

– Нелль, – настаивала Лада. – Ну, куда мы поедем, а ты?

– Автобус придет через двадцать минут. Дайте мне побыть тут одной, пожалуйста.

– Как знаешь. Сем, не подбросишь меня?

– Нет проблем, – он безразлично пожал плечами. – Поехали.

Семен поцеловал девушка в макушку на прощание. Когда они удалились, Нелли прижалась к кресту.

– Ба. Мне так больно ехать домой. Наш дом теперь совсем пустой, там нет жизни. Кто теперь мне скажет «здравствуй, моя красивая, хорошая, золотая внучка»? Никто не скажет «ну-ка, покажись, посмотрю на тебя! Ой, какая красивая!» Почему ты оставила меня? Как мне теперь жить одной? Ты подумала? Ты знаешь, как я тебя люблю, знаешь ведь. Я буду приходить к тебе, бабуль.

Развернувшись, Нелли пошла к остановке. С минуты на минуту должен был подойти автобус. Но, опять-таки, идея ехать в бабушкину квартиру вызывала безысходность. Там все напоминало о ней. Она решила вернуться на дачу. Благо, дом находился недалеко от остановки.

Калитка.

Не успела Нелли открыть ее, как послышался шум. Что подозрительно – со стороны соседей. Вряд ли это могли быть хозяева. Их небольшой участок с домиком зарос в бурьяне, за листвой можно разглядеть разве что крышу. Вербины погибли много лет назад, а их единственный сын Руслан давно жил в Москве и сюда не приезжал. Они были хорошими, добрыми людьми. Помогали бабушке и Нелли, угощали сладостями. А про детскую влюбленность в Руслана лучше не говорить.

А вдруг воры? Что же делать? Полиция, пока доедет сюда, полгода пройдет, а хрупкая девушка на костылях вряд ли могла что-то им противопоставить. Но позволить разорять пускай и заброшенное, но чужое семейное гнездо Нелли тоже не могла. Осторожно открыв калитку, она зашла на участок.

– Кто здесь? Выходите!

Из-за угла дома показалась высокая фигура. Нелли трусливо сделала шаг к калитке.

По телу пробежался холодок.

Эти пронзительные голубые глаза… Она узнала бы их из тысячи.

Это был он – Вербин. Правда, она его помнила молодым продолговатым парнишкой. С веселой улыбкой на лице и насмешливым взглядом. Теперь же перед ней стоял серьезный, взрослый мужчина. Смотрел на Нелли, хмурился. Видимо, не признал некогда бегавшую за ним хвостом девчонку. Сердце в пятки убежало от его изучающего взгляда. Как только он опустил глаза на костыли, она зажмурилась и сжала их до побелевших костяшек. Боялась увидеть на его лице жалость или, что хуже, отвращение.

– Нелька? – Руслан спросил с сомнением в голосе.

Его хриплый голос царапнул сердце. Нелли, едва сдержая слезы, кивнула и прикусила нижнюю губу. Она рада была видеть Руслана. Столько лет прошло…

– Ты выросла такой красавицей. Ни за что не узнал бы тебя. Тебя только косы твои выдают. Все так же вплетаешь ленточки.

– Ты тоже очень изменился. Возмужал. Один приехал?

Нелли заглянула ему за плечо, надеясь, что к ним выйдет его красавица-жена. В живую она ее никогда не видела. Родители Руслана погибли за два года до его женитьбы. Даже они были не знакомы с Настей. Как только у Нелли появился интернет, первым делом решила найти Вербина. Нашла, только… то лето было самым паршивым в ее жизни. Любовь маленькой Нелли разбилась о фотографии счастливого Руслана с его девушкой Настей, любовью всей его жизни, как гласила надпись под фото.

Руслан подернул плечами.

– Да. Я развелся. Теперь, вот, планирую тут жить.

– Ясно. Если что-то нужно, ты обращайся.

– А Баба Нюра! Где она?

Нелли захлебнулась от вновь накативших эмоций.

– Как давно?.. – Вербин понял все без слов.

– Сегодня похоронила.

– Я… Прими мои соболезнования, Ленточка.

Он сделал шаг навстречу, потом еще. Подошел так близко, что Нелли почувствовала его обволакивающий запах. И крепко обнял. Костыли упали, она обняла Руслана в ответ. Как доброго друга, когда-то любимого человека.

Он поцеловал ее в макушку, и она так разразилась слезами, что вцепилась ему в грудь и взревела. Даже при Семене она не позволяла себе таких эмоций. В голос, до хрипоты, до бессилия. Так и обмякла на его руках, потеряв сознание.

Глава 14

Школа. Дорога прямиком к местному клубу, где собирались все. Нелли на днях исполнилось одиннадцать. Ее подруга Олеська, по совместительству соседка по дачному участку, предложила сбежать из дома и пойти к клубу, одним глазком посмотреть на взрослых ребят.

Ей пришлось делать вид, что она спит, потом тихонечко переодеться и лезть прямо в окно. Бабушка в жизни бы не пустила в клуб.

– Смотри! – подруга толкнула в бок. – Там Вербин и, кажется, целуется.

Они сидели в каких-то кустах, где полно крапивы и репейников. Нелли вздрогнула от ее слов и вытянула шею. Проследила взгляд Олеськи. Сердце барабанило, как сумасшедшее. Любовь всей ее жизни, он прижимал к своему боку звонко смеявшуюся блондинку и что-то шептал ей. Та часто кивала, впивалась в его губы, точно пиявка присосалась. Нелли ошеломленно уставилась на них, открыв рот.

– Нелль, ты плачешь, что ли? Да мне брат говорит, они каждые выходные девчонок меняют. У них таких знаешь, сколько!

А ее эти слова нисколечко не успокаивали. Руслана она любила всю свою жизнь. Он для нее был самый лучший, самый добрый. Вчера малину помог ей нарвать, так улыбался, косички ее хвалил. Нелли показалось, что она ему тоже нравилась. Да, он старше на семь лет. Ну, что такое шесть лет, ерунда! Быстро вырастет, будет самой красивой. И любить только его будет. Всегда, всю жизнь.

А он другую девочку обнимал, целовал. И глаза у него сверкали ярко. Как он улыбался ей! Нелли такой улыбки у него еще не видела.

Она молча посмотрела на подругу, шмыгая носом. Олеська единственная, кто знал о ее любви. Ну, может еще бабушка догадывалась. Внутри все заледенело, она с места сдвинуться не могла.

– Пошли домой, – просила подруга.

Нелли, не в силах ответить, только кивала. Лицо горело, слезы ручьем. Больно смотреть на разбившиеся мечты. Сердце барабанило так, что в ушах зазвенело. Она пыталась сделать шаг, но завалилась лицом вперед, прямо в куст крапивы. Кто знал, чего ей стоило не завизжать от боли. Ползком, кое-как выбравшись, они разбежались по домам.

Нелли проплакала всю ночь от незнакомых чувств и эмоций. И от того, что была уверена – у них ничего не будет.

За окном светило яркое солнце. Нелли, когда проснулась, поняла, что находилась у себя дома.

Как тут очутилась?

Вербин…

Возле кровати сиротливо стояли костыли. Нелли тут же проверила, на месте ли протез. Ей бы не хотелось, чтобы Вербин увидел ее без протеза. Первое протезирование было ужасным. Слепок сняли где-то месяца за три. Никто не говорил, что нога может менять форму. Протез был самый простой, государственный, и естественно, что он не подошел. К сожалению, никто не будет его менять, а новый и хороший не по карману.

Убедившись, что в своем доме она совершенно одна, Нелли решилась снять протез. Упала на подушку, прикрыла глаза. Во всем теле ощущалась легкость. Вспомнилась вчерашняя встреча с Вербиным… Суровое лицо и совершенно несчастные глаза. Нелли его таким никогда не видела. Руслан в разводе. Она соврала бы, если бы сказала, что сочувствовала ему. Эгоистичная радость и надежда – вот, что вызвала новость.

Дура.

Глупая дура.

На что она надеялась? А как же Семен?! Он искренне любил ее и даже после аварии не бросил, не отвернулся. Оберегал, можно сказать, пылинки с нее сдувал.

Проанализировать все не дал монотонный стук, доносившийся с улицы. Нелли взяла свои костыли и подошла к окну, выходившему прямо на участок Вербина. Оглядевшись, обнаружила источник шума. Руслан, обнаженный по пояс, в одних черных спортивных штанах, рубил небольшие деревья и кустарники, пытаясь очистить заросший участок. На середине даже выросло несколько больших деревьев. А в огороде, где раньше тетя Тома сажала клубнику, уже несколько лет стояла плакучая ива.

Он с остервенением орудовал топором. Безжалостно рубил все на своем пути. Нелли приклеилась к окну. При каждом движении его мускулы на теле напрягались, становились больше, рельефнее. Пот стекал по могучей спине. Девушка, как завороженная, следила за ним. Казалось, она не видела никого красивее Вербина. Особенно взгляд приковывал упругий зад. Пульс частил. Она прикрыла глаза и сглотнула слюну. У нее уже год не было близости. Никогда еще Нелли не обращала такого пристального внимания на внешность мужчины. И даже Семен – единственный, кто добился ее расположения, кто красиво и долго ухаживал за ней, – был далек от идеала со своим дрябловатым животом.

Срубив небольшой сук, Руслан откинул его и резко повернулся в ее сторону. Нелли отшатнулась от окна, как ошпаренная. Щеки горели. Чего уж тут, она вся сгорала от стыда, ведь соблазнилась мужчиной, будучи в отношениях с другим.

Истощенный организм требовал отдыха и еды. Недолго думая, девушка пошла на кухню варить борщ. Она старалась не думать лишний раз о Вербине, но боковым зрением то и дело возвращалась к окну, посматривала, чем же он был занят. Может угостить его обедом? Ополоснувшись и переодевшись, Нелли на костылях вышла во двор. Точно нарочно она надела футболку, обтягивавшую ее грудь.

– Руслан! – кажется, из-за шума топора вообще ничего не было слышно. – Доброе утро!

– Доброе, – он кивнул, вытирая пот со лба, и широкой поступью подошел к покосившемуся забору.

– Я борщ сварила. Не составишь компанию?

У Нелли единственная целая нога стала ватной.

– Если угостишь, не откажусь. Со вчерашнего дня ничего не ел, – вкрадчиво пробасил он. – Я только обмоюсь и приду.

Вербин вернулся минут через пятнадцать – свежий, в легком спортивном костюме, и дал о себе знать стуком костяшек по косяку настежь открытой двери.

– Можно?

Нелли встала с дивана и кивнула в сторону кухни.

– Проходи, пожалуйста.

– Я с пустыми руками. В следующий раз обещаю исправиться.

– Не беда. Все, что нужно, у меня есть.

Она поставила на стол тарелки с супом, нарезанный хлеб и сметану.

– Знал бы, что будет борщ, купил бы сала.

– Сейчас! – Нелли спохватилась и подошла к холодильнику. – Я сало не люблю, но вот мой парень, Сема, его обожает.

А сама прикусила язык. Почему-то о Семене с Русланом говорить не хотелось.

– Приятного.

– И тебе. А где твой парень? Вы тут живете?

– Нет, – Нелли отвела взгляд и промямлила. – Мы не живем вместе, встречаемся. Он сейчас на работе должен быть. Мы не списывались со вчерашнего вечера. И вот уже обед, а от него ни звоночка.

– Я заметил, ты картошку уже сажаешь, – Руслан резко поменял тему. – Не рано?

– Нет, соседи уже все посадили. Я одна осталась, и то не досажала. Вот, после обеда пойду на грядки.

– Нелль. Можно добавки?

Она заалела и чуть бы не растаяла прямо на стуле. Мелочь, но как же приятно слышать такой комплимент своей еде.

– Конечно! Не стесняйся.

Они много и долго разговаривали ни о чем. Вспоминали прошлое, смешные моменты, Руслан даже подкалывал. И Нелли даже показалось, что в его шутках проскользил ее самый большой секрет. Неужели Вербин знал о влюбленности? Она не подозревала, что Руслан мог замечать. Сколько усилий было вложено на сокрытие этой тайны! Неужели влюбленные дети настолько очевидны в проявлении своих чувств?

Но казалось, что они не расставались на много лет. Будто на кухне сидели не взрослые люди, а все та же мелкая Ленточка и соседский парниша Рус.

Глава 15

Год на год не приходился. Это относилось ко всему. Только кажется, что следуешь давно отлаженному процессу, который повторяется из года в год, как жизнь делает финт ушами. Даже доведенные до автоматизма действия порой приходится пересматривать.

Переодевшись в грязное, Нелли пошла к грядкам, и какого было ее удивление, когда она встретила там Вербина, ловко копавшего лунки.

– Я решил не терять времени зря, – усмехнулся он.

– С-спасибо.

Она подошла к мешку с картошкой и пересыпала немного в ведро, для посадки. Работали они быстро. К облегчению Нелли, Руслан не старался жалеть ее, не видел в ней немощную и совсем беспомощную девушку.

– Нелль. Кажется, у меня глюки…

Он отшатнулся от лунки. Девушка обеспокоенно посмотрела на него.

– Не поняла тебя, Рус. Какие глюки?

– Пиздец. Все, вызывай дурку. Кажется, я вижу черепаху.

– Шутишь? Откуда в огороде черепаха?

Смех смехом, но она все равно наклонилась к земле, чтобы рассмотреть, на что наткнулась лопата соседа.

– Вот…

Он откопал что-то большое и шевелящееся. Нелли озадаченно смотрела на большой ком грязи, что шевелился в руках. Вербин подошел к траве и окатил это нечто водой. Брови подлетели вверх, рот сам собой открылся. На земле, сверкая панцирем, барахталась зеленая черепаха.

Быть того не может!

И тут Нелли осенило.

– Рус, я вспомнила. Это черепаха соседей.

У соседской девочки Никишиных тем летом пропала черепаха, Катя выпустила ее на лужайку погулять, и питомица угуляла непонятно куда. Все тогда подумали, что та замерзла, ведь почти год прошел – как тут выжить. А она не только выжила, но и, кажется, даже подросла!

– Если честно, – Вербин нервно почесал затылок, – я подумал, что меня реально глюкануло. Давай, тогда, вернем ее Кате?

– Боюсь, не получится. Они продали дом и съехали.

– И что мы с ней делать будем?

– Что значит «мы»? – Нелли, хихикнув, легонько коснулась костылем его ноги. – Твоя находка, ты и разбирайся.

– С ума сошла? Она ж с твоего огорода! Да и нахрена она мне, что я с ней делать буду?

– Понятия не имею, что ты с ней делать будешь, но нашел-то ее ты! Так что она по праву твоя.

– Хватит ржать! Я слышу, как ты хрюкаешь!

– Ты ее в ведро положи, а то опять уползет! А дома я тебе коробку дам, у меня есть.

– Да не возьму я ее!

– Бросишь на произвол? И не жалко?

– Вот же. Подписался на свою голову.

Отмахиваясь, Руслан все же схватил черепаху и осторожно переложил ее в ведро. Хотя такое отношение удивительно, учитывая, каким его помнила Нелли. Он все детство разводил кроликов, котов, собак и души не чаял во всевозможной живности.

Закончив сажать картошку и отдав новоиспеченному хозяину коробку, девушка пошла к умывальнику ополоснуть руки и лицо.

– Привет, любовь моя!

Нелли вздрогнула. Кто-то внезапно крикнул в самое ухо.

– А мы тебя заждались!

Повернулась. Это были Семен и Лада. Это к тем более было внезапно, ведь никто не ожидал прихода гостей. Смущенная, Нелли выдавила из себя улыбку и позволила своему парню обнять и поцеловать.

– Привет. А вы давно приехали?

– Да, уже полчаса ждем тебя с огорода! – восклицала сестра, помогая зайти в дом.

– А почему не пришли?

Она старалась не показывать в голосе обиду. Ведь эти двое знали, как тяжело с протезом и костылями жить в принципе. Что уж говорить про огород! Как в августе попросить картошки, так они наверняка будут в числе первых. А как помочь ее сажать – лес рук. Где тот самый любящий Сема, который пылинки сдувал и на шаг не отходил?

– Ты там с Вербиным была, – отмахивалась Лада. – Чего нам всем там жопами толкаться?

– А этот Вербин, – Семен бубнил, хмуря брови, – надолго вообще здесь? Или так, на лето?

– Понятия не имею.

Она, стараясь казаться безразличной, пожала плечами и ушла в свою спальню, чтобы переодеться. А у самой руки дрожали… Сами собой напрашивались сравнения между Русланом и Семеном. Особенно учитывая, что за прошедший год Нелли и Семен как будто отдалились. Между ними давно уже не было близости, от этого на душе скреблись кошки.

Как будто нарочно, в комнату без стука зашел Семен и плотно закрыл дверь, отсекая всякую возможность проникновения кого бы то ни было еще. А Нелли жалась в одном белье, пыталась стоять так, чтобы протез не сильно бросался в глаза, и попутно натягивала на себя длинный сарафан.

– Нелль…

От его возбужденного хрипа пошли мурашки.

– Я хочу тебя. Всю. Пиздец, как трахаться хочу.

Он обнимал, проводил дорожку поцелуев от уголка губ до оголенного плеча. В каждом прикосновении чувствовалась страсть. Но Семен даже не спросил, хотела ли Нелли. Она в тот момент и близко ничего такого не чувствовала. Настроения нет – и все тут. Только недавно бабушку похоронила, после аварии до сих пор в себя не пришла, не поборола комплексы. Не могла просто так взять и расслабиться. До обидного эгоистично. Неужели он не видел, в каком та состоянии? Или не хотел видеть?

– Сем, пожалуйста, не сейчас. Там Лада за дверью.

Нелли уперлась ладонями в его грудь и кивнула в сторону проема.

– А мы по-быстренькому.

Семен будто не слушал ее. Его руки блуждали по ее телу, поглаживали грудь, стискивали бедра, но все эти движения ничего не пробуждали. Ноль. Нелли прикрыла глаза. Она не хотела обижать его, но и не желала позволять игнорировать себя.

– Нет, – Нелли отстранилась. – Сема, я еще не готова. Давай перенесем? У меня бабушка умерла несколько дней назад, мне совсем не до секса. Пожалуйста, дай мне немного времени.

– Прости.

Он пытался выровнять дыхание и как-то поправить натянувшуюся донельзя ширинку.

– Я просто соскучился. Ты права, не будем спешить.

Они примирительно поцеловались. Но соврали бы, если сказали, что эта ситуация не оставила осадка. К тому же, войдя на кухню, обнаружилось, что у хозяйничевшей на кухне Лады уши и щеки горели румянцев. Случившееся не осталось незамеченным.

– Нелль, поехали в город, чего ты тут одна? – сестра разливала по чашкам чай и тщетно пыталась не выдавать себя.

– Не могу. Мне там тяжело находиться.

– О! Слушай, – та подозрительно приободрилась. – Нелль, а ты не против, если я там поживу? У меня парень есть, мы хотели бы уединиться.

– Эм, хорошо, – с недоумением ответила она. – Но обещай, что там будет порядок!

– Честное индейское! Сем, может тогда поедем? Поздно уже.

На умоляющий взгляд Лады Семен закатил глаза. Хоть он выносил ее с большим трудом, но особо возражать не стал.

– Ладно, поехали. Нелль, я приеду на днях, – он кивнул, отставив пустую чашку.

– Хорошо.

Он наклонился и чмокнул в губы на прощание. Но Нелли по какой-то неведомой причине не чувствовала в этом жесте теплоты и искренности.

Последний год у нее регулярно возникало ощущение, что она не являлась действующим лицом собственной жизни. Наблюдая за другими, она видела, как те строили свою жизнь, меняли ее и менялись сами. Проходили через трудности, занимались своими делами, и все они жили по-настоящему. Вот как Лада. У нее все только впереди – учеба, перспективная работа. Все возможности и двери перед ней открыты, а у Нелли… Авария будто поставила крест на будущем. Даже на секс с парнем уже как год решиться не могла. Она боялась его потерять так же, как потеряла перспективную работу и свои увлечения.

Нелли стала ловить себя на том, что чувствует себя декорацией к чужим жизням. Люди проносились мимо нее, увлеченные своими заботами, проблемами, событиями, а ей самой как будто не нашлось места в этом потоке. Она чувствовала себя зрителем, что лишь смотрел кино. Персонажи проживали свои судьбы и им до зрителя нет никакого дела.

Внешне Нелли едва ли отличалась от остальных людей. И жизнь вроде бы есть – такая же, как у всех, но ей все время не давало покоя ощущение, что она не настоящая, а настоящее – оно там, у других. В какой-то мере Нелли сама не давала себе возможности жить, как раньше, и понимала это, но ничего не могла с этим поделать. Просто не знала, с чего начать. Чем дальше заниматься, куда я могу пойти работать… Стены уже давили, но по специальности точно не возьмут.

Только и оставалось, что жалеть себя от безысходности.