–Понятно, вероятно она проникла к вам в кабинет и украла его. Но я пока что не вижу связи между пропавшим пациентом и вашей секретаршей. Но будем разбираться. Еще мне интересно как они могли исчезнуть, ведь вокруг клиники высокая стена, а у ворот постоянно дежурит охрана.
–Я тоже не понимаю, –отчаянно проговорил Виктор.
В дверь постучали, и тут же вошел молодой полицейский.
–Комиссар Бирно, –обратился он к сидящему, –мы нашли дыру в стене. Вам стоит посмотреть.
Жозеф переглянулся с Виктором, и они синхронно встали с кресел и отправились под сопровождением этого рядового служивого. Он привел их к тому самому отверстию в стене над которым орудовал Кристиан в последнее дни своей жизни. Рядом стояли уже и другие полицейские, и даже одна поисковая собака. Комиссар нагнулся и проверил объём отверстия.
–Это что? –спросил он у Виктора.
–Понятие не имею, –отвечал профессор.
–Вы директор этого места, и даже не в курсе что у вас дыра в стене, через которую могут спокойно пролазить пациенты?
Виктора такой выговор смутил, и он ничего не смог ответить.
–Отверстие не естественное, это видно, его шлифовали. Думаю, оно было намного меньше, но кто-то его расширил, вероятно это пропавший пациент. Или же сбежавшая девушка, –приговаривал Бирно, задумчиво разглядывая «норку», –куда ведёт этот путь? –спросил он у старшего среди своих подчинённых что были рядом.
–К реке, –отвечал тот, –наши уже там.
–Так идемте туда, –воскликнул Бирно.
И комиссар, Гюго, и несколько полицейских обошли стену клиники с основного выхода, и вышли к берегу реки. Именно туда вел самый вероятный путь от разлома в стене. Они подошли у шумного берега, комиссар вздохнул глубоко речной воздухи осмотрелся по сторонам.
–Всю эту местность осмотреть! –дал приказ он своим подчинённым.
Те по рации призвали еще больше полицейских от клиники для начала крупной поисковой работы над этой местностью.
–А история болезни убитого мальчонка тоже исчезла? –задал вопрос комиссар Виктору.
–Нет, его история осталась не тронутой. После того как я обнаружил пропажу папки пропавшего пациента, я проверил всех остальных, все они не тронуты.
–Понятно. Мне нужна полная биография всех троих. Я уже запросил все три досье в высшие органы, но мне нужно и то что есть у вас. Пройдемте обратно к вам.
Бирно и Гюго вернулись в клинику, а конкретно в канцелярию где находились папки с личными досье на каждого сотрудника.
–Если ее досье здесь, а не у вас, то она его уничтожила, –сказал комиссар.
–Верно, здесь его нет. И биография пациента 51 тоже нет, так как она была в его истории болезни.
–Ладно, скоро придет отчет от моего запроса. А пока давайте посмотрим, что там по убитому.
Двое вернулись в кабинет директора, где Виктор предоставил комиссару историю болезни Кристиана и его биографию. И прошло какое-то пока Бирно изучал материал.
В кабинет опять ворвался полицейский, на этот раз другой, и другого звания и без стука.
–Комиссар, мы нашли труп девушки на берегу.
–Чей?! Агаты?!–удивленно воскликнул профессор.
–Пойдемте, опознаете тело если это она.
И вот, они пришли к месту обнаружении второго трупа. Вверх лицом лежала девушка с золотистыми волосами, приятными чертами лица, и через приоткрытые веки можно было разглядеть ее уже пустые голубые зрачки. Виктор тут же узнал в ней свою секретаршу.
–Да, это она, –полушёпотом проговорил Виктор, и несмотря на звуки воды комиссар услышал его слова.
Бирно опустил фотоаппарат полицейского, который во всю занимался фотоссесией мертвого тела для экспертиз, и сел рядом с девушкой. Он прикоснулся к ее холодному лицу и немного повернул ее голову. На шее был сильный кровяной след, да такой что кто-то явно оторвал часть кожи и артерий и нее. Это напоминало укус.
–Необходимо связаться с Германскими пограничными службами, похоже девушка явно хотела переплыть реку, и видно не одна, –такой итог поставил Комиссар, –А, и еще, сопоставьте анализ крови девушки, и анализ крови из-под ногтей убитого, –и расследование продолжилось.
Бирно отпустил Виктора, сказав, что пока он тут не нужен, и напомнил ему о том, чтобы тот составил ему компанию к предстоящей серии допросов. В саду, когда Виктор шел к себе, его встретил Кольт.
–Есть какие-то новости? –спросил Герман.
–Агату нашли на брегу, она мертва, –ответил Виктор.
–Как мертва? Из-за чего? Из-за кого? –удивился Кольт.
–Не знаю, просто нашли ее тело у берега. Может утонула, но у нее какое-то ранение было на шее, я не знаю…
–Может тот, кто убил Кристина и ее тоже решил убить? –предложил Герман свою мысль.
–Кто? Логос? Нет, похоже это она убила мальчика, зачем… я не знаю.
–Но ведь Логоса пока не нашли.
–Пусть комиссар разбирается, это не мое дело ставить какие-то утверждения кто кого убил. А сейчас, мне надо выпить.
–Может не стоит сейчас? –попытался отговорить Герман друга.
–Вот именно сейчас как раз-таки стоит.
Виктор прошел мимо Кольта и держал путь к своему мини бару, тот же последовал за ним чтобы не дать Виктору сделать что-то глупое в порыве стресса и эмоций.
Гюго открыл бутылку бурбона, эта бутылка стояла у него не один год не тронутой. Ему ее подарили на одной из конференций в Милане. Бутылка была явно недешевой и ценной, но профессор решил открыть именно ее.
–Тебе налить? –с возгласом спросил он у Германа который завис за его спиной.
–Нет, –ответил тот и сел в кресло.
Виктор наполнил стакан, и тут же его опустошил. Он скорчил лицо, осознав всю отвратность вкуса этого алкоголя.
–Может тебе стоило выпить успокоительного, вместо того чтобы впадать в пьянство во время того как здесь вокруг полиция, и у нас сегодня будет очень тяжелый день?
–Господи, что за дерьмо этот бурбон, –промычал Виктор, –к черту таблетки. Сейчас они мне не помогут, единственное что сможет унять тот огонь что внутри меня это то что у меня в руках.
–Не понимаю, как такое вообще могло произойти. Такая хорошая девушка, приятная, красивая, и сейчас мертва, при том что еще только вчера я помню ее искреннюю улыбку, как она с энтузиазмом просто жила, и готовила спектакль. Нужно позвонить ее семье, –говорил Герман.
–Куда? В Бельгию? Номера и адреса ее семьи находились в ее досье, от которой она по-видимому избавилась.
–Я все равно не могу поверить, что она убила его. Может это кто-то решил подставить ее, а потом и ее убил?
–Ты считаешь, что это не она лишь потому что у нее вид безобидной девушки? Оставь это Герман, мало в нашей профессии случаев, когда мы сталкивались с маньяками, насильниками и убийцами которых по виду и обвинить в малом грешке сложно?
–Но все те, с кем мы сталкивались – психопаты. А она то нормальная, –настаивал Герман защищая покойницу.
–Нормальная? Не думаю… Возможно мы просто недоглядели, и оказалось, что еще одна психопатка все это время была среди нас, –ответил Виктор, и опустошил второй стакан бурбона, к вкусу которого он начал привыкать, –давай все же я и тебе налью, –добавил Гюго.
–Эх, ну наливай и все на этом, –сдался Кольт.
Виктор взял второй стакан, который всегда стоял наготове, и наполнил ее напитком, они подняли стаканы и Герман что-то прошептал невнятное, возможно он имел ввиду души на кануне умерших. Профессора выпили содержимое, и старший профессор обратно убрал бутылку туда, откуда взял.
–Нормальное пойло, странно что тебе не понравилось, –вдруг неожиданно произнес Герман потирая усы.
–Ладно, а на счет того что сейчас происходит, не будем лишний раз гадать, все само собой станет явью. А сейчас я хочу чуть-чуть побыть один.
–Да, конечно, отдохни, –и профессор Кольт ставил друга в одиночестве.
Хоть и следующие пол часа Гюго пробыл в короткой тишине, но покой обрести он не смог так как нервы охватили его организм, а бурбон вместо того чтобы помочь сделал хуже. Виктор все хотел сорваться, и выпить еще, но благоразумие остановило его, ведь если бы он сорвался, то от пьянства вошел бы не неадекватное состояние. Его тишину и мысли с самим собой прервала еще одна ужасная новость которой уже, наверное, не следовало удивляться.
Нашли Логоса, а вернее его труп. Мертвое тело пациента было найдено на той стороне реки морским патрулем, он похоже единственный кто не был убит, так как было очевидно, что умер он от того что не умел плавать и утонул. Комиссар Бирно столкнулся с тремя трупами, за один раз, такое в его карьере не часто случается, но бывало и хуже. Исследования мест преступлений и трупов заставило отсрочить допрос всех постояльцев клиники на один день, это дало Виктору хоть какое-то облегчение, что не придется показываться в таком виде. Известие о смерти Логоса его встревожила еще больше, и он все же решил выпить успокоительное. Дрожащей рукой он запил таблетки водой из стакана в которой был бурбон некоторое время назад. Он упустил важную деталь, эти таблетки не в коем случае нельзя употреблять в сочетании с алкоголем, и, хотя бурбон был выпит пол часа назад, негативные последствия были испытаны Виктором тут же. Ему стало плохо, а через несколько часов у него произошёл инсульт. Удар случился естественно не от реакции алкоголя и таблеток, а от реакции неожиданного взброса такой массы проблем на старого директора.
Гюго увезли тем же днем на скорой помощи в ближайшую Эльзасскую больницу, он так и не успел увидеться с Жаклин, попрощаться с Германом и помочь с допросами комиссару Бирно. Последний же в итоге провел его совместно с профессором Кольтом, но толку от этих допросов не было, никто так и не смог подтвердить даже возможность связи Агаты и Кристиана, и их связь с Логосом.
Прошло немного времени, и только потом после расследования открылись многие недостающие детали, которые собрал комиссар Бирно. Он тщательно описал как проходило убийство Кристиана. По его версии, Агата забралась в палату юноши по его собственному одобрению, вероятно его соблазнив, а потом задушив его подушкой. Причина и мотив убийства точно не ясны, но скорее всего ей необходимо было убить свидетеля, которым случайно или запланировано стал Кристиан. Кто именно пропилил отверстие в стене неизвестно, предположительно сама Агата, но возможно с помощью сообщника которым являлся убитый ею позже. Но все это лишь факты, которые итак известны, самое интересное открылось лишь тогда, когда начали сопоставлять биографии всех троих ныне мертвых людей. Биография Кристиана не имеет ничего общего с досье Агаты и Логоса. Но вот история последних как оказалось имеет общее начало и конец. Как выяснилось путем не сложного расследования, этот пациент номер 51, он же Логос, приходится родным братом Агаты, и при рождении у них была фамилия Петерс. То, что фамилия Логоса была Петерс было известно и Виктору и всей клиники. Но вот полное имя девушки, под которым она устроилась в клинику было Агата Дюран. Как оказалось, у нее был муж, Филипп Дюран, который уже несколько лет ничего не слышал о своей жене. Официального развода не было, и поэтому Агата сохранила фамилию мужа для того чтобы никто не вскрыл ее родство с Логосом. Также при подаче документов, обязательным были справки о браке, но большинство документов направилось в клинику от парижского университета в котором училась девушка, и в этих документах было сказано, что студентка никогда не состояла в браке. Как так вышло что Агате удалось сфальсифицировать свою биографию, это еще будут узнавать и разбираться в университете.
Причина, по которой Агата Дюран (она же Агата Петерс) была предположена, а потом подтверждена сразу после вскрытия факта ее родства с пациентом номер 51. Сестра хотела похитить (или спасти) своего брата, пересечь Германскую границу за рекой и потом вернуться домой в родную Бельгию. А выбрались из клиники они как раз по тому отверстию в стене, которое было предварительно подготовлено под телосложение Логоса, так как он был роста выше среднего, и широкого объёма если сравнивать его с другими мужчинами его возраста. Очевиден и другой факт, что по ту сторону реки их должен был ждать еще один сообщник, так как вдвоем устроиться в Германии они не смогли бы, кем являлся это человек, или люди так и не удалось выяснить. До своего предполагаемого сообщника сестра и брат должны были добраться на лодке, которая была позже обнаружена перевернутой неподалёку от места где нашли труп Логоса. Пара проплыла часть пути, и Логоса сразил психических приступ агрессии, так как у него была сильная гидрофобия, о которой сестра и не подозревала, а ведь это был один из синдромов его основной болезни. По всей видимости, прямо в лодке он напал на свою сестру и прокусил ей шею, от чего она и умерла через какое-то время, во время нападения оба выпали из лодки, и Логос не умея плавать вскоре утонул, и их тела выбросило на разные стороны Рейна.
Вскрылся еще один факт, дело в том, что Виктору все время писала жена Логоса, но ее письма блокировала Агата, так как вся корреспонденция проходила через нее. Неизвестно сколько было писем в целом, так как не исключается факт того что часть была уничтожена девушкой, но часть была все же обнаружена. Во многих из них фигурирует имя Агаты, и поэтому та уничтожала их. И как также выяснилось, жена Логоса была в плохих отношениях с его сестрой, и девушка не хотела, чтобы та вмешивалась в ту ситуацию которую готовила для своего брата.
Тела Агаты и Логоса были отправлены в Бельгию в родные края где и были похоронены. Тело Кристиана отправили к его матери. Виктор же после полученного инсульта целый год проходил реабилитацию, а директором клиники вместо него стал профессор Кольт. Про их совместный эксперимент над капитаном Жаком Мартен-Дювалем так и остался неизвестным, Кольт не стал рисковать и не проводил исследования в этой области, а от ненужной аппаратуры в подвале он вскоре избавился. На место Агаты, секретаршей уже у Германа пришла девушка еще младше чем покойная предшественница. Она неожиданно вскоре стала любовницей нового директора, и родила от него внебрачного сына, которого Герман так и не признал, на его счастье его семья в Майнце так и никогда об этом не узнает. Кольт рассматривал Агату в качестве своей потенциальной любовницы, но сделать какие-то резкие шаги на ее соблазнение и совращение он так и не успел. Бирно получил премию за расследование этого не сложного дела, но начальство посчитало это происшествие очень драматическим, и пристроило комиссару соответствующие награды. Жаклин так и не удалось вылечить, и из-за расставания с мужем ее болезнь и в целом состояние резко ухудшилось, но так и не спешила ее убивать. Встретился ли Логос с той мрачной, но симпатичной девушкой что явилась ему несколько днями ранее ночью в качестве смерти, остается неизвестным.
Глава десятая
«Первая любовь всегда кажется последней,
но зато последняя всегда словно первая».
***
–Прошу прощение, –прозвучал голос за моей спиной.
Я вдруг отвлёкся от рассказа Виктора, и обратил внимание на обстановку вокруг себя. Солнце уже ушло, и наступили сумерки, был ли закат не было видно, но что солнце уже приблизилось к горизонту, в этом сомнений не было. Народ немного увеличился, на бульваре в котором мы находились уже собралась современная молодёжь. Молодые мужчины сопровождали своих дам, студенты обсуждали насущные проблемы, а старики разложили свои настольные игры. На удивление всем этим людям был совершенно безразличен тот холод что приносило дуновенье ветра. Мне же было холодно, и это я понял лишь сейчас, как только отвлекся от захватывающей истории этого невзрачного француза. Я голос что обратился ко мне я тут же повернулся, позади меня стоял этот официант что обслуживал меня с Шарлиттой, а также Виктора, Валентин… да, именно так его звали. Я прокрутил его имя в голове не только потому что подслушал его короткий диалог с профессором, но также имя его было написано у него на официантской форме.
–Вы забыли шапку, –добавил он, протягивая мне мой позабытый головной убор.
Я и совсем забыл про нее, как же я не заметил, что моя голая голова ловит холодный ветер сегодняшнего дня. Вновь дала о себе знать моя забывчивость. Я бы мог так уйти без нее, а ведь это моя единственная шапка.
–Большое спасибо, хорошо, что я не ушел без нее, –я взял шапку и начал натягивать на лохмотья моей головы.
–Если бы я знал, что вы здесь, –начал Валентин, –догнал бы вас сразу. Мой рабочий день только закончился, и поэтому выходя я заметил вас вдали и прихватил вашу вещь.
–Еще раз спасибо, –повторно поблагодарил я юношу.
–Валентин, что-то у тебя рано сегодня закончилась смена, –вступил в диалог профессор.
–Да, я отпросился у шефа, –ответил официант.
–Есть какой-то повод?
–Да, сегодня ведь день рождение у Софи, –ответил Валентин, и как бы удивился тому что профессор об этом не знал или не помнил.
–Ах, да. Оно кажется сегодня, –произнес доктор, –пойдешь покупать цветы? –добавил Виктор.
–Конечно, как же без них. Белые розы, как и каждый год. Ее любимые.
Тут я решил вмешаться, и чтобы развить диалог тоже захотел дать парню совет:
–Но ограничиваться цветами не очень хорошее решение, стоит сделать и более практичный подарок.
–К сожалению, я бы мог, но цветы она считает самым лучшим подарком, –ответил Валентин.
–Поверь, если она так говорит это не значит, что так оно и есть, –стал давать я примитивные советы, которые и так должен понимать любой.
–Оставьте, прошу вас, парень сам знает, что нужно подарить своей жене, –вдруг начал тормозить меня Виктор.
–Мне казалось я тоже знал, –произнес я.
–А что у вас было? Вы разведены? –стал интересоваться у меня парень.
–Почти разведен.
–Это ваша жена была сегодня с вами, верно?
–Да именно она, –холодно ответил я.
–На вид неплохая особа, как вам удалось потерять ее? –поинтересовался официант.
–Это только на первый взгляд она такая. Раньше она была еще симпатичнее, –вздохнул я и тут же продолжил, –а как я умудрился потерять ее, ну скажем так, я не смог стать тем для нее, кем стал ее любовник.
–Тогда проблема в ней, –сказал Виктор, –ведь выходя замуж за вас у нее были одни потребности, а с годами изменились, вы не обязаны были меняться ради нее, и становиться ее польским любовником.
–Возможно, –я опять вздохнул, тема эта меня смущала, но мне становилось немного легче от того что я выговаривался этим незнакомым мне людям, –но вот если бы у меня был собственный бизнес, мерседес, и польский акцент, то возможно она бы не ушла от меня.
–Бред! –воскликнул Валентин и наконец присел на скамейку справа от меня, –если бы у вас это было, то ей захотелось чего-то большего, и произошло бы тоже самое. Верно профессор? –тут он обратился к Виктору.
–Все верно, ей бы тогда захотелось уже не польский акцент, а итальянский. Так что проблема не в вас, просто вам чуточку не повезло в жизни.
–Чуточку не повезло говорите? –я усмехнулся.
–Ну для вас может и не чуточку, но вы еще молоды, когда найдете себе более удачную партию, тогда уже будете смотреть на свой прошлый, неудачный брак как на что-то мелкое в своей жизни. А с разводом, не тяните, разведитесь как можно быстрее. У вас кажется из-за этого возник спор несколько часов назад?
–Да, да, –вступил Валентин, –я слышал. Вы почему-то не хотите давать ей развод.
–А мне некуда торопиться, –ответил я двум нравоучителям.
–Но если вдуматься в суть того о чем мы говорим, –говорил профессор, –то развод нужен вам не меньше чем ей. Вам это надо, эти скандалы, эта назойливость от нее. Нет, ну я конечно понимаю, вы ее еще любите, –тут я покивал головой в знак отрицания, а Виктор продолжил, –но толку от этого не будет. У вас в голове сидит пустая надежда на что-то нереальное.
–Я просто хочу, чтобы она понервничала, –ответил я.
–Месть – это грех, –ответил Валентин на мои слова.
–Я бы очень хотел справедливости, но к сожалению, это единственный способ хоть как-то намекнуть на нее хотя бы.
–Да оставьте вы ее в покое, –профессор настаивал на своем, –я понимаю, вы считаете ее плохим человеком, и не отрицаю что возможно вы правы. Но толку от вашей попытки мести нет, вы лишь падаете перед самим собой, пусть она катится со своим разводом, и со своим любовником куда-нибудь в бездну. Ее жизнь не должна вас как-то цеплять, и тем более заставлять вас реагировать на нее. Вот другое дело если бы у вас были дети, тогда да, другое дело.
–Да у вас нет общих детей?! –удивился Валентин, –тогда тем более поспешите с разводом и шлите эту женщину к черту.
–Хорошо, хорошо, –меня это все начало раздражать и нервировать, –я сделаю все как полагается, не нужно устраивать из этого драму.
–Друг мой, –сказал Виктор, –вы похоже сами являетесь автором своей собственной драмы.
–Вы же психиатр, не философ. Господи, вы даже не психолог.
–Тут поспорю, –стал защищаться профессор, –любой психиатр намного сильнее любого психолога.
–Чем же? –усомнился я.
–В первую очередь, личного психолога в первую очередь интересует ваш кошелек. А психиатр привык получать деньги от зарплаты, а с пациентом работать бескорыстно.
–Но сейчас же вы работаете как частный консультант.
–Да, но привычка госслужащего у меня осталась.
–Пф… –я усмехнулся, –тут вы меня не убедили.
–Рад был с вами пообщаться, –произнес Валентин, –но мне пора идти. Нужно еще в цветочный магазин заскочить.
Парень встал при этом по дружеский хлопнув меня по спине, затем он пожал руку профессору в знак прощания и затем мне. Через насколько секунд он исчез из поля нашего зрения.
–Так я не пойму, –начал я уже вновь оставшись наедине с Виктором, –вам так и не удалось вернуться в лечебницу?
–К сожалению, нет, –профессор вздохнул, –я очень долгое время восстанавливался после инсульта, и здоровье было уже не то. Это было не простое время. Да и знаете, после того что приключилось, министерство уже и не хотело видеть меня в качестве директора. Так как я допустил побои и смерть медперсонала, –Виктор сказал это с особой грустью, она чувствовалась по тому как дрожал его голос.
Он сменил тему:
–Вот вы скажите, кто вы по специальности?
–Я учился на философа в свое время. Однако не закончил университет, и бросил его. И кстати правильно сделал и не жалею об этом.
–Но в любом случае что-то философское в вас осталось?
–Что-то может и осталось, должен сказать, что учился я паршиво. А вот моя жена, зато была круглой отличницей. Ее портрет даже говорят до сих порт висит в холе национального университета.
–Так вы учились вместе? На одном факультете? –Виктор начал расспрашивать с еще большим энтузиазмом.
–Не совсем. Она изучала банковское дело, будь оно проклято.
–А дети есть у вас общие?
(Виктор похоже забыл, что детей у нас с Шарлиттой общих нет, и что об этом уже упоминалось ранее. А я по иронии забыл что говорил об этом).
–К счастью нет. Это бы все усложнило. Но был момент в нашей супружеской жизни, когда я хотел, чтобы она родила. Но она не в какую не соглашалась, ссылаясь на то что якобы рано ей рожать, а потом что у нее проблемы с женским здоровьем. В общем находила, вернее пыталась находить какие-то отговорки чтобы заговорить мне зубы.
–Гм, знаете, если женщина так относится к материнству, но она так же относится и к браку, и в целом к семейным ценностям. С такой женщиной можно жить, заниматься любовью, доить вместе коз, но не вступать в священный союз.
–Я полностью с вами согласен. Но вы, наверное, должны понять меня. Я был влюблен и не особо умен.
–Да, –Виктор вздохнул, –к сожалению, молодые во время того как влюблены очень недальновидны. Первая любовь всегда кажется последней, но зато последняя всегда словно первая.
–Это вы точно сказали, профессор.
Гюго взял короткую паузу, этим самым он уже закрыл тему и хотел начать новую.
–А в Бога вы верите? –произнес он, ткнув в воздух указательным пальцем.
Этот вопрос показался мне очень неприятным. Такие задают обычно сектанты. Кстати говоря, Виктор мне уже начал казать одним из них.
«Вдруг он пытается промыть мне мозг и затащить в какую-то сомнительную общину?» –думал я про себя в уме.
–Думаю, скорее нет, чем да, я никогда не отличался особой набожностью, скорее особой греховностью, –я отвечал ровно и серьезно.
–А вы верите в Логоса?
–В Логоса? В того Логоса которого вы мне описали из своей истории? Конечно не верю. Я скорее могу поверить в идею о Логосе, чем в само его существование.
–Но этого уже достаточно, не находите? Ведь каждому нужно во что-то верить –Виктору удавалось словно воронка поглощать меня в свои рассуждения.
–А вы верите в него?
–Конечно верю. Это был один из самых необыкновенных моих пациентов. Более того, есть очень много деталей которые были мною опущены. Если бы вы были на моем месте, и видели все то что видел я, вы бы не удивлялись моим словам.
–То есть вы считаете, что все то что говорил вам этот ваш безумец о себе, правда?
–Несомненно, я не верю в это, я это знаю. Он был телесным воплощением чего-то большего чем просто человек. Он был существом, которое познало нечто большее.
–Так это же бред сумасшедшего, вам ли этого не знать? Как вы можете в подобное верить? Я считал, что психиатры самые большие скептики. Стараются на все смотреть с точки зрения медицины.
–Отчасти это так. Но как я и говорил, а видел то что вы не видели. Поэтому то чему вы удивляетесь, для меня совершенно естественно.
Я вздрогнул от этих слов. Мне даже начало казаться что этот человек не врач психиатрической клиники, а наоборот ее узник, который чудом оттуда сбежал. Но я продолжил с ним беседовать на равных.
–Но разве Логос может умереть?
–Абсурд, разве может умереть пространство, или время? Конечно нет.
–Но он не был им, он был всего лишь обычным человеком. И как вы сказали, утонул.
–Я по началу тоже так считал до определенного времени. Но это не совсем так. Его сознание оказалось бессмертно. Логос не умер, тело пациента номер пятьдесят один было лишь оболочкой для него. После его смерти, я продолжал заниматься психиатрией как частное лицо, и как-то столкнулся с одним пациентом. И это был он. Диагноз совпал, мысли совпали. Имя совпало. Я перестал сомневаться – сознание его нашло новую оболочку и пришло ко мне.
–Зачем, как по вашему мнению?
Виктор нахмурился и почесал голову.
–К сожалению, я пока не могу ответить на этот вопрос. Потому что просто не знаю. Но я некому не сообщил из коллег об этом феномене, и тщательно его засекретил. А сам днем и ночью проводил опыты и эксперименты. К несчастью уже с меньшим количеством ресурсов.
–Какие эксперименты? Те же что ставили над капитаном Мартен-Дювалем? Вы ставили опыты на живых людях, будто они крысы. И при этом так спокойно об этом говорите, и рассказываете про ваше темное прошлое. Вы либо маньяк, либо безумец.
–Господин Мартен-Дюваль дал согласие на эту процедуру. А министерство дало мне полное право лечить или пытаться лечить пациентов так как считаю правильным. Моя квалификация позволяет оказать мне подобное доверие со стороны государства. К тому же, министр дал засекреченный карт-бланш, и гарантии что за какие-либо несчастные случаи с пациентами, администрация клиники Эльзаса за собой не несет. Вы ведь поняли, что у нас проходили лечения не совсем обычные пациенты?
(Раннее Виктор сказал, что именно побои медицинского персонала и смерть пациентов сказалось на том что он был уволен. Но теперь он говорит, что министерство дало ему полное право, стало быть если это было бы так, он бы каким-то образом сохранил свою должность. Мне стоило ему предъявить эту не состыковку).
–По-моему вы преувеличиваете. Если заглянуть в любую психиатрическую лечебницу, можно найти не одного такого «Логоса». Или же того самого пациента… как же его вы назвали…
–Вы о Кристиане?
–Нет, о насильнике-некрофиле, который сошел сума после убийства девушки. Вы упоминали его будто мимолетно.
–Да, пациент номер десять. Но упомянул я его не просто так. С ним связаны очень интересные моменты. Но не будем о нем. Бедолага итак настрадался. Кстати он повесился через неделю после событий с пятьдесят первым и его сестрой.
Я вздрогнул. А Виктор добавил:
–Но пока давайте те будем о смертях. Если у вас есть время, мы можем поговорить о другом. Вам наверняка есть чем еще поинтересоваться, так как вижу я вызвал у вас интерес.
–Не могу не согласиться. И да, времени у меня очень много.
Гюго вновь открыл свой портсигар, любезно потянул его мне. Я с удовольствием взял новую никотиновую трубку, и мы с профессором вновь закурили сигары.
–А почему вы решили покинуть Францию? –произнес я после короткой затяжки.
–Ну видите ли мой друг, мне тяжело находиться на одном месте, у меня возникла потребность перемещаться по Европе, к счастью, по финансам мне это позволительно, так как я с легкость нахожу клиентов в это шизофреническом мире. Но естественно я не странник, и по нескольку месяцев я нахожусь дома, вот, например, вскоре мне нужно будет вернуться в родную Францию.
–Мне искренне жаль что все так вышло у вас, –произнес я.
–Да все нормально, это жизнь, и я плыву по течению, а если человек идет по руслу своей жизни, не стоит его жалеть.
–Но все же, по-моему, обидно что в один миг вы многое потеряли.
Профессор ничего не ответил на эти слова, он лишь немного помолчал и тихо курил сигару, его примеру последовал и я. Мы растворились в короткой тишине, за эти короткие несколько десятков секунд я еще раз переосмыслил все слова, которые говорил мне этот странный старик, и пришел к некоторым выводам, он действительно во многом прав, и от общения с ним мне кажется, что я действительно медленно, но верно начинаю сходить с ума, может Виктор действительно мой подарок судьбы, и возможность многое исправить.
При всем при этом я начал восхищаться этим человеком, он многое перенес и пережил, прошел тяжелейший этап в своей жизни, стал настоящим адептом безумия. Я даже и представить не мог чего он только не видел в стенах своей психушки, я видел он явно немало, как он сам не сошел с ума (или сошел?), и не лег со своими пациентами за компанию.
Вокруг нас все больше проходило людей, и все почему-то проводили взглядом по нам, а именно по Виктору. И я только сейчас обратил внимание, он был одет словно из прошлого века, так старомодно еще нужно уметь вырядиться. И с первого взгляда можно было предположить, что этот мужчина либо из той эпохи, или же он просто иностранец. И этот необычный наряд, и привлекал внимание людей, что меня кстати говоря немного раздражало в отличие от самого профессора. Он кстати первым нарушил нашу короткую тишину:
–Как вам Валентин? Что можете сказать об этом парне?
Очень странно, мы закурили одновременно, а он скурил свою сигарету полностью, а у меня оставалась еще половина, правда я затягивался более нервно и интенсивно.
–Интересный молодой человек, –произнес я, –давно вы знаете этого юношу? –поинтересовался я у профессора.