Готикана

Трой издал смешок.

– Расслабься, Фиолет. Я просто тебя дразню.

Джейд была права: он придурок.

Закатив глаза, Корвина обошла компанию и направилась к башне под звук его смеха. Она бы ответила что-нибудь, будь он один, но сейчас была немного взволнована, а парни, собравшиеся в одном месте, нервировали ее еще больше.

Башня, в которой располагалась ее комната, была прекрасна, как и все остальное в Веренморе. Корвина жила в одной из трех отведенных для девушек башен, коих было на одну меньше, чем башен для парней. Внутренняя отделка была темной и выполнена из разных видов дерева: местами классического и полированного, а местами грубого и необработанного. В холле находилась только приемная с небольшим столиком, вечно пустующим креслом и огромной картиной на стене с изображением озера с мостом, которое Корвина только что видела в лесу. Еще там стояла небольшая коробка с несколькими сложенными листами бумаги. Джейд сказала, что в ней оставляли изложенные в письменном виде жилищные вопросы, и кто-то из административного крыла каждую неделю их забирал.

Корвина пошла к лестнице и поднялась на свой этаж. Теперь в коридоре было более оживленно, чем утром, когда она уходила. Девушки занимались утренними сборами и, кто болтая, кто молча, сновали туда-сюда из общих ванных комнат в дальнем конце вестибюля.

– Эй, чумовые глазки? – окликнул голос с лестницы.

Корвина остановилась в коридоре, но оборачиваться не стала, прекрасно зная, кто это был. Рой Кингстон, красивая старшекурсница с третьего этажа, которая одним мизинцем излучала больше уверенности, чем Корвина всем своим телом. Судя по тому, что рассказывала Джейд, Рой была из крайне поганой приемной семьи, в которой подвергалась сексуальному насилию. Оттого она ожесточилась и вела себя как стерва по отношению ко всем, кто был ей не мил. Корвина оказалась в этом списке.

– Неужели я только что видела, как ты вышла из леса с преподавателем?

Несколько девушек остановились в коридоре, задержав на Корвине удивленные взгляды. Сделав глубокий вдох, она повернулась к светловолосой красотке.

– Я не знаю, что ты видела, Рой, – громко ответила она, зная, что девчонки пытались услышать хоть малейший намек на что-то недопустимое.

– Значит, ты не выходила из леса с мистером Девереллом? – спросила Рой и скрестила руки на пышной груди, так и не переодев пижаму.

Корвина моргнула.

– Нет, хотя тебя это не касается.

Рой склонила голову набок, рассматривая Корвину светлыми глазами.

– Видимо, ты упустила этот момент, ведь ты новенькая, так что я окажу тебе любезность и сообщу: отношения между студентами и преподавателями в Веренморе запрещены. Всего один лишь намек – и тебя тут же вышвырнут. Вот так все устроено в этом кампусе.

Корвина промолчала, слегка раздражаясь из-за этой девушки и ее тона, но ничего не сказав.

– Я бы на твоем месте была поосторожнее, – бросила Рой и пошла обратно наверх.

– А знаешь, она ведь права, – слегка поморщившись, сказала Корвине одна из оставшихся в вестибюле девушек.

Ответив ей сдержанной улыбкой, Корвина пошла в свою комнату, размышляя о мотивах, побудивших Рой высказать это предостережение. Она была поборницей правил, приглядывавшей за ней, или в ее действиях крылся какой-то гнусный мотив?

Джейд все еще спала, тихо посапывая и высунув ногу из-под одеяла. Боже, эта девчонка спала как убитая. Но Корвина знала, что, стоит прозвенеть будильнику, она подскочит и начнет носиться по комнате, а потому оставила ее в покое и подошла к столу. Пальцами, которые слегка дрожали после услышанного ею голоса и общения с Рой, Корвина открыла дневник и быстро записала туда все, что почувствовала, когда раздался голос. Доктор Детта велел ей записывать все необычные события, а услышать новый голос было и впрямь необычно.

Ее взгляд случайно упал на мерцающий под кроватью камень, что застрял между половицами. Закрыв дневник и убрав его на место, Корвина наклонилась и достала предмет, сразу поняв, что это был не один из ее камней. Нефритовый кристалл темно-зеленого цвета, вставленный в старинное металлическое кольцо, поблескивал на свету.

Оно принадлежало Джейд? Она не упоминала о том, что теряла кольцо.

Внезапно раздавшийся сигнал будильника слегка ее напугал. Успокаивая бешено колотящееся сердце и сердясь на саму себя, Корвина встала и убрала кольцо в их общий ящик.

– И зачем наступает утро? – простонала Джейд на кровати, выключая будильник.

– Ты бы предпочла, чтобы все время была ночь? – с любопытством спросила Корвина, закидывая ногу на ногу.

– Привет, – зевнула Джейд. – Дай мне горяченького парня и кучу денег, и я всю жизнь буду ночной девчонкой. Утро – дело рук дьявола.

Корвина посмотрела на подругу и рассмеялась.

– Во многих культурах по всему миру с тобой бы не согласились.

– Прошу, не надо говорить разумные вещи в такую несусветную рань, – простонала Джейд, наконец-то встав с кровати и принявшись собирать вещи для утреннего похода в ванную. – Постой-ка, ты почему уже одета?

Подняв взгляд, Корвина увидела, что подруга рассматривает ее черную юбку, обувь и шаль, и пожала плечами.

– Ходила прогуляться.

У Джейд округлились глаза.

– В лес?

– Да.

– Прошу, скажи мне, что ты была не одна.

Корвина колебалась.

– Я была не одна. – Что ж, по крайней мере, половину проведенного там времени. Вполне вероятно, новость о том, что ее видели с мистером Девереллом, долетит до ушей Джейд уже к обеду.

Соседка выдохнула и выбежала из комнаты, что-то бормоча себе под нос.

Корвина встала, подошла к сводчатому окну и взглянула сверху на темный лес. Она смотрела, как студенты сновали туда-сюда, не ведая, что в нем таится. Сама она тоже не знала этого наверняка, но все же что-то почувствовала.

Ее взгляд метнулся к темной фигуре, быстрым шагом шедшей по университетскому городку. Среброглазый дьявол. Возможно, ему было больше известно о том, что скрывалось в этих лесах. Ведь она не могла отрицать, что впервые услышала незнакомый голос сразу после того, как поговорила с ним.

Быть может, это просто совпадение, но Корвина в них не верила. Разве что услышанного голоса не было вовсе. Однако ее реакция на мерзость, которую он с собой принес, была весьма реальной. Если же это было не по-настоящему, значит, ей все померещилось.

А это плохо, особенно для нее.

Ее обследовали. Голос Мо, который она слышала всю свою жизнь, врачи списали на попытки ее подсознания восполнить отсутствующую фигуру отца. Но голос, который она слышала в том лесу, не принадлежал ее подсознанию. Этого не может быть. Или может? Ведь если он в самом деле был в ее голове, значит, Веренмор создавал проблемы посерьезнее, чем таинственные леса и загадочные мужчины. Это означало, что ее падение в пучину безумия началось.

* * *

Доктор Кари прослыл одним из самых пугающих профессоров, преподававших в этом семестре. У него были темные глаза с опущенными уголками, жесткая седая борода, а еще он был очень строг. Как-то раз девушка опоздала на его занятие, и он заставил ее стоять в коридоре у всех на виду, пока она не покраснела от унижения. Студенты боялись задавать ему вопросы. Но этим все не ограничивалось. Похоже, что ему, помимо всего прочего, очень нравилось глазеть на юных девушек: на всех восемнадцатилетних первокурсниц, кроме Корвины, которая была старше всех.

Он преподавал факультативный курс по философии. И это единственное занятие, которое Корвина посещала без Джейд, потому что ей было интересно понять работу разума. Но, сидя в самом конце аудитории и пытаясь оставаться как можно более неприметной, она задумалась, стоил ли доктор Кари такого беспокойства.

– Согласно Юнгу, сексуальность может выражать глубинные уровни символических, архетипических и мифологических элементов психики. – Его коренастая фигура расхаживала перед аудиторией, а взгляд блуждал, задерживаясь на девушках на лишнюю долю секунды, отчего Корвину бросало в дрожь, пока она вела конспект.

– Взгляд Юнга на природу либидо отличался от взглядов Фрейда и не ограничивался сексуальным аспектом, – продолжал доктор Кари. – Он считал либидо ничем не контролируемым желанием или импульсом. Цитируя Юнга: либидо – «это потребность организма в самом его естественном состоянии».

Уловив какое-то движение у двери, Корвина подняла взгляд и увидела, что на пороге стоит одетый в черное мистер Деверелл и, убрав руки в карманы, наблюдает за ней серебристыми глазами. Потребность организма в его естественном состоянии. О да, она понимала, о чем говорил Юнг. И хотела во что бы то ни стало эту потребность удовлетворить. Удовлетворить себя. Та ее часть, которую не волновали правила, хотела последовать за этим новообретенным вожделением и узнать, куда оно приведет.

– Не расскажете ли нам, что вас так увлекло, мисс Клемм? – Жесткий голос доктора Кари вновь приковал внимание Корвины к его похотливым глазенкам, и ее собственное вожделение рассеялось.

Это был очень странный момент, давший повод для размышлений: двое мужчин смотрели на нее с желанием во взгляде, только от одного у нее холодок бежал по коже, а от другого порхали бабочки в животе.

– Боюсь, это я ее отвлек, доктор Кари. – От звука низкого, хрипловатого голоса, раздавшегося возле дверей, у нее все затрепетало внутри.

Доктор Кари посмотрел на мужчину, который был вдвое младше него, странно встревоженным взглядом. Корвина не понимала тому причины.

– Мистер Деверелл? – доктор Кари сглотнул.

– Можно вас на пару слов?

Не дожидаясь ответа, Мистер Деверелл вновь бросил на Корвину пристальный взгляд, и вышел.

Доктор Кари последовал за ним, и двое мужчин быстро переговорили в коридоре. По одному только языку их тел Корвине стало ясно, кто именно держал верх в этом разговоре: доктор Кари был взволнован, насторожен, мистер Деверелл – расслаблен и властен.

Доктор Кари вернулся в аудиторию с сердитым видом.

Но на протяжении всего занятия больше ни разу не взглянул на Корвину. И в темных глубинах своего разума она задавалась вопросом, не было ли это как-то связано с дьяволом с серебристыми глазами.

Глава 5

Корвина

С замком было что-то не так.

Совсем не так.

А может, и с ней самой. Возможно, все дело в том, что ее разум начал раскалываться на части.

Корвина посмотрела в угол аудитории, где среди бела дня заметила мерцание света. Сердце лихорадочно колотилось, мчалось галопом, словно лошадь, убегающая от преследовавшего ее незримого врага. Возможно, это была просто игра света, зрительная галлюцинация, что угодно, только не то, о чем она подумала.

– Можете покинуть аудиторию, если мы вам наскучили, мисс Клемм. – Жесткий, хриплый голос ворвался в ее размышления.

Она посмотрела на мистера Деверелла, который сидел на столе, постукивая ручкой и сосредоточив на ней внимание серебристых глаз.

Прошла уже неделя с тех пор, как она повстречала его утром в лесу, с тех пор, как он заговорил с ней лично. Как-то раз она столкнулась с ним в коридоре, и он просто посмотрел ей в глаза и произнес в качестве приветствия «вороненок» своим низким голосом, от которого ее обдало жаром. И всю эту неделю он наблюдал за ней. Оказывался рядом с ее аудиторией, поднимался по лестнице, когда она по ней спускалась, проходил мимо в коридоре, когда она останавливалась полюбоваться скульптурой, и в целом чаще оказывался с ней рядом. Она чувствовала на себе его взгляд, и чувствовала часто. Ощущала его в обеденном зале, когда ела вместе с новыми друзьями, на территории университета, когда прогуливалась в одиночку, в аудитории, когда, помалкивая, вела конспект. И ей это нравилось, хотя и не должно было.

Пускай он не разговаривал с ней, но его глаза говорили о многом. Выражали слова, которые лишь разжигали пламя в ее крови. Его глаза шептали ей непристойности, от одной только мысли о которых у нее пылала кожа. Его глаза Корвина мысленно представляла, когда трогала себя в душе – только лишь его глаза, которые наблюдали за ней, как и всегда. Она никогда не испытывала ничего подобного к мужчине, который существовал вне страниц книги. Грубое, животное влечение – вот, что это было.

Однако сейчас его глаза смотрели сердито, и оттого ей почему-то еще больше захотелось обмахнуться.

– Я… – начала она, но он вскинул темную бровь, медленно приподнимая ее к седой пряди волос, и Корвина замолчала.

– Можешь сесть ко мне, если тебе скучно, Фиолет, – с ухмылкой крикнул с первых рядов Джакс, один из приятелей Троя. – Я не дам тебе скучать.

По аудитории пронеслось несколько смешков, но ее взгляд, который по-прежнему был прикован к мистеру Девереллу, уловил, как тот стиснул челюсти. Разорвав зрительный контакт, он посмотрел на парня.

– И с чего вы решили, что на моих занятиях допустима подобная чушь, Браун? – спросил мистер Деверелл, положив ручку на стол и переключив все свое внимание на парня.

Тот выпрямился.

– Меня зовут Джакс, мистер Деверелл. А не Браун.

– О, простите, – произнес Деверелл с таким видом, какой Джейд называла «синдромом стервозного лица». – А я думал, мы называем друг друга по цвету глаз, а не по именам.

После этих слов Джакс замолчал.

Корвина почувствовала, как что-то теплое обосновалось внутри, трепет в животе, пока она наблюдала, как среброглазый дьявол будто ненароком за нее вступился. Ее всегда дразнили из-за цвета глаз. Никто и никогда за нее не заступался. Даже при матери именно ей приходилось быть защитницей. Чувство было новым, незнакомым, но воодушевляющим.

– Он мне не нравится, но я сейчас бахнусь в обморок от восторга, – прошептала Джейд. И впрямь восторг. – Он заступился за тебя.

Да, так оно и было.

– Кто-то еще испытывает трудности с тем, чтобы обращаться к людям по имени? – спросил он у студентов. Никто не шелохнулся. – Я все еще повергаю вас в скуку, мисс Клемм? – прямо спросил он, вновь глядя на нее глазами цвета ртути.

О, он кое-что делал с ней, но она назвала бы это совсем иначе, нежели «повергал в скуку». Корвина помотала головой, а слова так и застряли в горле, когда его взгляд задержался на ней на лишнюю долю секунды.

– Тогда давайте продолжим. – Мистер Деверелл посмотрел в аудиторию, и как раз в этот момент прозвенел звонок. – Хорошо, в понедельник начнем с того, на чем остановились. Я рассчитываю, что за выходные вы прочтете об основных идеях, возникших в средние века. Мисс Клемм, задержитесь на минутку, – велел он, взяв со стола дневник и принявшись что-то в нем читать, пока аудитория пустела.

Студенты, выходя, бросали на Корвину странные взгляды.

На миг она застыла на месте. Почувствовала, что ее подтолкнули локтем в бок, и, подняв взгляд, увидела, как Джейд произнесла одними губами «удачи».

Сглотнув, она подняла коричневую сумку, закинула ее на плечо и прижала тетрадь к груди. Сделав глубокий вдох, повернулась к передней части аудитории и подошла к столу, на котором сидел мистер Деверелл, все еще что-то читая в своем дневнике.

Корвина окинула взглядом его иссиня-черные джинсы, черный свитер, треугольный вырез которого обнажал его крепкую, но в то же время изящную шею. Ткань облегала широкую грудь, подчеркивая мышцы. Корвина молча наблюдала, как он читает, постукивая по столешнице ручкой, которая казалась крошечной в его большой ладони с длинными, ловкими пальцами. Она задумалась, каково было бы ощущать, как эти пальцы перебирают ее волосы, гладят по лицу, скользят вдоль шеи к груди, играя на ее коже, как играли на клавишах фортепиано в ту ночь, когда она увидела его впервые.

У нее напряглись соски.

– На преподавателя так не смотрят, вороненок.

Ей потребовалась секунда, чтобы осознать: пока она предавалась фантазиям, он прекратил читать, а его рука попросту лежала на дневнике. Тяжело дыша, Корвина посмотрела на него и поймала на себе его пристальный взгляд. Рука крепче сжала лямку сумки. Ей нравилось, когда он так ее называл. Она не знала почему, но от вольной манеры, в которой он произносил это слово, и самого факта, что он, казалось, делал это специально для нее – о да, от этого жар в ее животе распространился ниже.

– К своей студентке так не обращаются, – тихо ответила Корвина, желая и его называть как-то по-особенному, но понимая: стоит озвучить эту мысль, и все происходящее станет гораздо более реальным. – И как же я на вас смотрю? – Она с любопытством наклонила голову.

Его взгляд обжигал.

– Будто приглашаешь меня поиграть.

Не одна она. У нее перехватило дыхание.

– Вы смотрите на меня точно так же, мистер Деверелл.

Он постучал пальцем по дневнику, изучая ее взглядом. Корвина крепче прижала к себе тетрадь.

– Вы что-то хотели? – спросила она после долгого молчания и через миг осознала, что в ее словах можно было уловить более глубокий, эротический смысл.

Но не успел он ответить, как Корвина краем глаза заметила какое-то мерцание. Посмотрела в угол аудитории – в то место, где стена граничила с окном, и увидела, как силуэт на миг мелькнул в струящихся лучах солнца, а потом исчез.

Ладони начали потеть.

– Что? – донесся до нее голос мистера Деверелла, но Корвина не могла оторвать взгляд от угла, сосредоточившись и пытаясь понять, что же она увидела. – На что ты смотришь?

Она не знала. Боже, ей нужно было, чтобы мама объяснила, что с ней, черт возьми, происходит.

Пальцы, крепко сжавшие ее подбородок, заставили Корвину повернуть лицо, и она встретилась взглядом с серебристыми глазами.

– Ты точно так же смотрела в этот угол во время занятий, – тихо сказал он полным властности голосом. – На что ты только что смотрела?

– Я не знаю, – честно ответила она, позволяя прикосновению его теплого пальца к подбородку направлять ее и наслаждаясь касанием, какого никогда прежде не ощущала. – Наверное, это была игра света.

Несколько мгновений он изучал ее взглядом, а потом отпустил, и Корвина прикусила язык, чтобы сдержаться и не откликнуться на прикосновение.

– Тебе нужно вести себя не так заметно, когда погружаешься в свои мысли. Со всеми бывает, но я на своих занятиях не могу оставить подобное без замечаний. А я не хочу привлекать к тебе внимание.

Корвина прикусила щеку.

– Почему?

– Потому что ты пленительна, – тихо ответил он, блуждая взглядом по ее лицу. – А мне не хочется, чтобы другие предавались фантазиям о тебе во время моих занятий.

– Другие? – спросила она, и сердце заколотилось в груди. Он фантазировал о ней?

Корвина видела, как у него расширились зрачки, черная дыра поглотила серебро, но он не сказал ни слова. Спрыгнув со стола, мистер Деверелл выпрямился во весь рост, не сводя с нее пристального взгляда, как и всю прошедшую неделю. Корвина запрокинула голову, а сердце в груди зашлось в бешеном ритме, пока их тела общались древним, как мир, способом: учащенным дыханием, расширенными зрачками, залившейся румянцем кожей. Она видела, как подскочил его кадык, когда он сглотнул, плотно поджав губы.

– Держись от меня подальше, вороненок, – тихо проговорил он, пронизывая ее взглядом, будто разрывающим на части. – Может, ты и манящая сирена, но я не простой моряк. Я безумный пират и пытаюсь противиться твоему зову. Если причалю к твоим берегам, то разграблю и заберу все, что представляет ценность. Будь осторожна, когда смотришь на меня таким взглядом.

На том он развернулся и направился к двери, задержавшись на пороге, чтобы пристально глянуть на нее, и ушел, не сказав больше ни слова.

Корвина шумно выдохнула, изо всех сил прижимая к груди тетрадь.

– Обалдеть.

Боже, она чувствовала себя опьяненной, одурманенной и невероятно возбужденной от одного простого взгляда и этих слов. Она представила, как мистер Деверелл говорит этим низким голосом среди ночи, как его слова хрипло звучат возле ее кожи, окутывают ее, и закрыла глаза, прогоняя этот образ. Она не должна. Она не может. Какое бы вожделение он ни пробудил в ней, оно никогда не сможет стать явью. Но, вероятно, не остановит ее фантазии.

Только сегодня утром, стоя в душе, она закрыла глаза и представила, что он был там вместе с ней и просто напряженно наблюдал. И кончила как никогда сильно, хватаясь за стену, чтобы не упасть. Она не знала, что в нем было особенного. Конечно, ощущалась его чувственная привлекательность, но было и что-то еще, нечто затаенное, что Корвина ощутила впервые и названия чему не знала. Быть может, это была та грань вожделения, о которой ее не предупреждали любовные романы.

Ей нужно было отвлечься.

Собравшись с мыслями, она вышла из аудитории и пошла по коридорам учебного крыла. В этой его части находилась самая высокая башня, какую она только видела, вмещавшая несколько учебных аудиторий, преподавательских кабинетов и расположившуюся на месте темницы библиотеку, которую Корвине еще только предстояло посетить. А еще в ней были красивые высокие окна, пропускавшие естественный свет. Все занятия: мировая политика, английский язык и литература, история, международное право, экология, основы экономики и факультатив по философии проходили на первом и третьем этажах. Разве что по понедельникам лекции мистера Деверелла были последними и проводились на первом этаже, а потому она смогла быстро выйти на солнечный свет.

Между учебным крылом и Главным залом примостился красивый сад, с правой стороны от которого располагался открытый коридор, соединявший два здания, а слева крутой склон, ведший в лес.

Корвина шла через сад, ощущая на лице теплые лучи солнца. А оно, как она поняла за прошедшие несколько недель, было редким гостем в это время года. Остальные говорили, что летом станет лучше, когда небо прояснится, хотя так высоко в горах все равно всегда будет прохладно. Солнечный свет на коже напомнил ей о родном городе. Маленький городок Скарсдейл, расположившийся в глуши, был по обыкновению умеренным солнечным уголком, во всяком случае, в плане погоды.

Наслаждаясь теплом, Корвина прошла через сад, в котором слонялись несколько студентов, и двинулась налево от Главного зала, где на краю склона начиналась мощеная дорога. Эта широкая дорожка проходила с краю вдоль жилых башен в переднюю часть университетской территории и к подъездной аллее, на которой Корвину высадил таксист, а затем сворачивала обратно к общежитиям преподавательского состава и персонала и заканчивалась там же возле учебного крыла. Это была серповидная дорожка, по которой Корвина не ходила в последние дни, поскольку на другой стороне университета для нее не было ничего интересного. И хотя здания соединяли внутренние переходы, она предпочитала ходить по улице, любуясь восхитительными видами.

Она нашла Джейд и Эрику в саду перед одной из башен парней вместе с Троем, Джаксом и еще одним из их друзей, с которым она была незнакома.

– Прошу, скажи мне, что у мистера Сексуальные Глазки был приятный повод попросить тебя задержаться, – сказала Эрика вместо приветствия, и все остальные подняли на Корвину взгляды. – Мы никому не расскажем.

Порой Корвину поражало, насколько она была старше своих однокурсников. Все они были восемнадцатилетними студентами первого курса, старшим было по девятнадцать или двадцать, а она оказалась первокурсницей почти в двадцать два. Порой она чувствовала себя на столетие старше своих новых друзей.

Симпатичный светловолосый Трой широко ей улыбнулся.

– Мистер Деверелл обычно не такая заноза в заднице.

– Ой, но задница у него что надо, – пробормотала Джейд, и все захихикали.

Корвина бросила сумку рядом с Джейд и села, скрестив ноги под длинной юбкой.

– Он преподаватель. – Она отмахнулась и обратила внимание на двух парней, которых всегда видела с Троем. – Привет, я Корвина.

Темноволосый парень с занятий кивнул с приятной улыбкой.

– Джакс. Прости, если обидел тебя сегодня.

Корвина помотала головой и повернулась к другому парню.

– Итан, – представился он – такой же блондин, как Трой, только в очках без оправы. – Учусь на последнем курсе вместе с Троем и делю с ним комнату.

– Отлично, со знакомствами закончили. – Джейд повернулась к ней. – Итак, что он хотел?

Корвина пожала плечами, опершись на руки и подставив лицо солнцу.

– Просто сказал мне не отвлекаться на занятиях. – Помимо всего прочего, о чем она никогда не скажет вслух.

– И все? – спросила Джейд в неверии. – Просто… знаю, что постоянно об этом говорю, но будь осторожна с ним. Он и прежде нарушал правила, и это плохо закончилось. Он слишком загадочный, чтобы ему можно было доверять. Не привлекай к себе его внимание.

Именно так он ей и сказал, отчего Корвина задумалась, зачем бы ему было это делать, если он намеревался причинить ей вред.

– Черт, ты слишком серьезно относишься к мистеру Девереллу, малышка Джейди, – послышался справа голос Троя. – Расслабься.

Корвина увидела, что выражение лица Джейд стало напряженным, и вспомнила, что ребята не знали об Алиссе и ее связи с преподавателем. Они, наверное, думали, что Джейд ведет себя странно. Корвина ответила ей легкой улыбкой, молча давая знать, что понимает ее беспокойство, и заметила, как та немного расслабилась.

– Ну ладно, так что будем делать с Черным балом? – подал голос Итан.

В Корвине проснулось любопытство, но она откинула голову назад и осталась сидеть в прежнем положении, навострив уши.

– Держаться вместе, что ж еще? – сказала Эрика с другого края. – Соседка рассказала мне о том, что происходит. Не представляю, как кто-то может исчезнуть, если будет вместе с остальными.

– Да, но с масками на лицах легко потеряться, – заметил Джакс.

– А я вообще не понимаю, в чем смысл бал-маскарада, – фыркнул Итан. – Ясное дело, это бал, но всем известно, что каждый чертов раз что-то случается. Почему бы не сделать так, чтобы людям было сложнее бесследно исчезнуть?

После этого ненадолго наступило молчание. Корвина смотрела на облака, на всевозможные формы, которые они принимали на голубом небе. То, на которое она устремила взор, было похоже на белку, держащую в лапках орех. Она улыбнулась этому образу.

– Кто-нибудь из вас уже ходил в лес? – спросил Итан, нарушив молчание.

– Корвина ходила, – встряла Эрика. – Вышла сразу после мистера Деверелла. Об этом во всех девичьих башнях судачили.

– Мистер Деверелл постоянно ходит в лес. Уж не знаю, то ли он смелый, то ли глупый, – Джакс присвистнул и повернулся к Корвине. – Ты видела там что-нибудь странное? Я слышал, там творится всякая дичь.

Наконец Корвина посмотрела на остальных и увидела, что все взгляды прикованы к ней.

– Ничего примечательного, во всяком случае, мне ничего не попалось. Только лес. И озеро. Да и все на этом.

– Озеро? – с удивлением переспросила Джейд. – Там есть озеро?

– И весьма красивое, – добавила Корвина. – Оно темное и мутное, но спокойное.

В мыслях всплыло воспоминание о странном женском голосе, но она прогнала его прочь.

– А что находится наверху нашей башни? – озвучила Корвина вопрос, который давно занимал ее голову. Она знала, что в том помещении стояло фортепиано, но не имела понятия, для чего оно было предназначено.

– Наверху башни? – Джейд озадаченно на нее посмотрела.

– Мне кажется, она про подсобные помещения. – Итан прищурил глаза за стеклами очков. – А почему ты спрашиваешь?

Корвина уж точно не собиралась рассказывать ему о том, что мистер Деверелл играл там на фортепиано. Она же не дура.

– Просто любопытно, – искренне ответила Корвина. – Для меня здесь все в новинку.

Трой ответил ей легкой улыбкой, его светлые волосы и голубые глаза блестели в лучах солнца.

– Это подсобка. Такая есть на вершине каждой башни. Администрация хранит там старый хлам, который изначально был собственностью замка. Так-то туда никто никогда не ходит.

Как и в леса. И, как и в случае с лесом, мистер Деверелл ходил туда, куда не ступали другие люди. Но зачем ему было приходить в одну из женских башен? Из-за фортепиано? Оно стояло только в этой башне? А даже если так, то зачем идти играть ночью? И почему больше никто из девушек его не слышал? Комната была каким-то образом звукоизолированной, или все остальные попросту привыкли к странным звукам, которые замок издавал по ночам? Такой вариант наиболее вероятен, ведь Корвина была единственной новенькой в башне, а все остальные пробыли здесь уже, по меньшей мере, год, если не больше. Быть может, она бы тоже не услышала музыку, если бы спала той ночью.

Вопросы не переставали крутиться у нее в голове. Чем больше она наблюдала за мистером Девереллом, тем острее чувствовала, что поддается любопытству. Было в нем что-то такое, чего она не могла понять, но что заставляло ее осознать: он не был обычным мужчиной. Его окутывало нечто… темное, но что оно скрывало? Оттого у нее возникало желание присмотреться получше и попытаться понять, что же это такое и почему оно что-то в ней пробуждало.

– Водитель, который подбросил меня сюда, сказал, что в замке, по слухам, обитают призраки, – сказала Корвина, меняя тему. – Это правда?

– Городские, – фыркнул Итан, – любят они во всем здесь видеть дьявольщину. Думают, что мы устраиваем оргии и поклоняемся дьяволу или вроде того. Я не удивлен, что они к тому же считают, будто и призраки тут тоже водятся.

– У них есть на то веские причины, – заметил Трой.

– Да все это чушь собачья, – возразил Итан. – Тебе ли не знать, что не стоит придавать значения всяким старым поверьям.

Каким поверьям? Корвина озадаченно на них посмотрела. Трой дергал траву с лужайки под ногами, а Итан смотрел на соседа в таком смятении, будто они уже не первый раз спорили на эту тему. Почему?

Но не успела Корвина все обдумать, как Джейд резко провела рукой по коротким светлым волосам и сердито посмотрела на Итана.

– Неважно, веришь ты в это или нет, но признай, что все это странно.

– Погоди, – перебила Корвина, подняв руку и не дав Итану ответить. – Кто-нибудь может объяснить мне, что происходит?

– Я в таком же замешательстве, подруга, – вмешалась Эрика, глядя на собравшихся.

– И я, – согласился Джакс.

На долгое мгновение наступила гробовая тишина, и Джейд вздохнула.

– Я все забываю, что вы не знаете и половины той безумной ерунды, которую тут порой болтают.

Ее соседка стала рассматривать свои розовые ногти и, покусывая губу, начала рассказ:

– Это что-то вроде тех сумасшедших историй, которые дети рассказывают друг другу у костра. Такая, от которой большинству людей становится не по себе.

– Ты имеешь в виду тех, кто в них верит, – поправил Итан.

Корвина кивком головы велела Джейд продолжать, заинтригованная настолько, что пропустила замечание Итана мимо ушей.

Соседка сделала глубокий вдох.

– Говорят, что около века назад, через несколько лет после основания университета, в нем образовалась группа студентов.

– Так, – подтолкнула Корвина, когда Джейд замешкалась.

– Это все слухи, но те студенты… Они спустились с горы в деревню, на месте которой теперь стоит город, и забрали кого-то с собой в лес, «забавы» ради, – Джейд пальцами изобразила в воздухе кавычки.