Турист

Виталик слегка улыбнулся.

К нам мигом подошли Сергей и Иван. Они что-то сказали про нож и про монету, а потом Сергей обратился ко мне:

– Медвежатину когда-нибудь ел?

– Нет.

– Ну, значит, поешь. Пошли разделывать, нож у тебя есть, – он тепло улыбнулся.

– Я боюсь, – на самом деле я не хотел подходить к туше. Она правда всё ещё меня усажала, но мне также было жалко медведя. Я пытался успокоить себя мыслью, что мы просто защищались, и что сами бы никогда в жизни на медведя в тайге не пошли.

– Ага! А с одной палкой не медведя, значит, не боишься?

Все рассмеялись, даже Виталик хохотнул.

– Можно я просто буду мясо резать?..

9

Сергей с Иваном ловко сняли шкуру, разделав тушку медведя. Часть мяса была сложена в бочку и поставлена в холодный ручей. А большой кусок решили приготовить.

– Ну рыбалки уже, наверное, сегодня не будет, – сказал Сергей. – Ваша охота заняла много времени.

Виталик колдовал возле сковородки, Сергей с Иваном притащили литья каких-то растений и перекладывали мясо с листьями.

– Для сухранности, – сказал Сергей.

Вскоре Виталик позвал всех к столу. Иван исчез в палатке и вышел с какой-то бутылкой.

– Понюхай, какой запах, – предложил он. Напиток пал кедровыми орехами.

Иван разлил по кружкам содержимое. С этими ребятами я был готов выпить. Иван и Сергей продолжали шутить и рассказывать разные интересные истории, Виталик иногда только поправлял их или давал свой острый комментарий. Я всё ещё не мог поверит в то, что мы столкнулись опасным хищником и остались целыми и невредимыми. Мясо было очень вкусным, мягким, ароматным. Самогон же, на удивление, пился легко, не обжигая внутренности. Опьянения он не давал, только какое-то спокойствие, умиротворение.

Иван очередной раз разлил по кружкам содержимое. Вдруг Виталик встал и сказал:

– За тебя, турист Роман! У меня сегодня, можно сказать, второй день рождения.

Мы выпили. Я чувствовал, что это настоящие люди, настоящие друзья, и был очень рад, что меня с ними свела судьба. Пусть даже таким странным способом.

Поужинав, мы немного поболтали у костра и легли спать.

На следующий день мы собрали все вещи, загрузили их в вездеход и поехали в посёлок. Посёлок был небольшим, ухоженным. Когда мы приехали, мужики наперебой рассказывали историю, которая случилась со мной, утаив, что медведь чуть не задрал Виталика. Виталий пригласил вечером всех к нему домой. Меня же сразу потащил к себе.

– Ты не против? – спросил он. – Я тебя размещу в гостевом домике. А то у меня детки маленькие, спать тебе не дадут.

Я, конечно же, согласился. Домик был небольшой, но очень уютный. Пока я обустраивался, Виталик затопил баню. Как же приятно было попарится после всех этих приключений!

Помывшись, одевшись в «Горку», который у меня был в рюкзаке, я вышел во двор. Виталий с каким-то старичком ладили во дворе большой стол. Старичок посмотрел на меня, подошёл и пожал руку.

– Спасибо за сына, – сказал он, широко улыбнулся и пригладил коротенькую седую бороду.

Я посмотрел на него, затем на Виталика, посмотрел на этот дом, источающий тепло, посмотрел на людей в окнах дома. Я не знал, что ответить.

– А монета то твоя, – сказал старик, прерывая тишину – царский червонец, золотая! Где ты её то нашёл?

– Ну… Возле реки, сказал я. Там такой большой красный камень и ручей течет. Ещё рядом кедр такой огромный стоит, – я чётко помнил это место, таким красивым и необычным оно мне показалось.

– Знаю, знаю, – сказа дедок, почесав затылок, – где это место. Кстати, меня Фёдором Ильичом кличут. Ты только Люське Витькиной про медведя не взболтни то, а то у нас такая…

Поставили стол, скамейки. Женщины накрывали на стол, всё приятно пахло, а ощущение было, как будто я в гостях у бабушки.

Вечером собрался весь посёлок. Все, от мало до велика, хотели со мной познакомиться и узнать мою историю из первых уст. Мне приятно было общаться с этими людьми и даже было жалко расставаться с ними. Не было ни секунды молчания за столом, моя тарелка ни разу полностью не опустела, все накладывали в неё своих фирменный таёжных деликатесов, так что вскоре я объелся. Мы смеялись, рассказывали анекдоты, старички и старушки посвящали меня в местные придания, молодняк пели песни.

Я немного устал от постоянного шума, затылок опять начал болеть и на пятой по счёту просьбе вновь рассказать всю свою историю у меня получилось увильнуть, встать из-за стола. Я прошёл чуть дальше, так, что звуки стали тише. Я увидел, что Виталик курит возле дома, и подошёл к нему. Он заметил меня, сделал глубокую затяжку, выкинул в урну сигару и сказал:

– Пошли, кое-что покажу. Я видел, как у тебя горели глаза, когда увидел мой нож. Тебе будет интересно.

Он повёл меня куда-то вглубь участка. Оказалось, что мы подошли к сараю. Он открыл деревянную дверь, прошёл внутрь, перешагнув порог, включил свет.

– Это моя кузня.

Я оглядел сарай. На стенах висели самые разные сабли, ножи, топоры, даже копья. Серебряный металл красиво переливался, отражая золотой свет. Чуть в глубине стояла печь. Я не знал, куда смотреть, всё выглядело так красиво, чисто, особенно.

Виталик увидел мою реакцию, улыбнулся.

– Так, увлекаюсь, ну и делаю на заказ. Выбирай любое.

Я ещё раз оглядел эту сокровищницу.

– Нет, Виталик, спасибо. Я не возьму. Но… Можно тебя попросить о чём-то?

– Тебе всё можно, студент.

– Можно я оставлю нож у тебя? А то у меня его милиция заберёт, мне так жалко будет. Обещаю, в следующем году я приеду.

Виталик грузно выдохнул.

– Ну если приедешь, тогда можно.

Мы оба улыбнулись, но улыбки получились какими-то грустным. Стараясь перевести тему, я сказал:

– А зачем вам так много котов? – и правда, даже сейчас, поодаль от дома, я видел небольшого кота, а когда мы сидели за столом, казалось, что их там целое семейство.

– Да это не наши, это со всей деревни. Люся мяту посадила, так они теперь все тут, у нас.

– Ну тогда понятно…

– А, кстати, твой Михаил Николаич – прокурор, а Василий Петрович – его помощник. Важные шишки, да без кедровых орешков…

– И знаешь, где живут? – спросил я.

– Знаю. Только я бы не советовал связываться с ними. Скользкие эти люди, иметь с ними дело – сокращать себе жизнь.

– Спасибо за совет, – сказал я. – А можно немного мяты сорвать? Так вкусно пахнет.

– Да рви, на здоровье, мы обычно чай с ней пьём, но иногда ещё…

На следующий день. Меня довезли в город Н на попутном ЗИЛке¹⁰. К вечеру, поселившись в местной гостинице, я решил наведаться в гости к моим старым знакомым, так сказать, ради вендетты. Это заняло времени, но, думаю, того стоило.

Рано утром у меня был поезд.

Я приехал домой. Через месяц мне пришло письмо от Виталика, написанное его аккуратным мелким почерком. Он написал, что Михаил Николаевич по пьяни начал стрелять из ружья по котам, странным образом появившихся в больших количествах напротив его особняка, при этом пули повредили дорогущую машину какого-то бизнесмена, его соседа. Через неделю его проводили на пенсию. А его помощник, Василий Петрович тоже был уволен. Их не очень красивое поведение всплыло, и теперь в их мёде появилась значительная ложка дёгтя. Кстати, в бензобак его машины какой-то шутник насыпал сахар. И самое главное, в том месте, где я указал, дед нашёл сундучок с монетами, мы их сдали. Текст письма заканчивался вопросом: «Что с твоей долей делать?» Ответ быстро пришёл в голову. Я решил, со своей долей я построю домик в их чудесном посёлке, чтоб там могли отдыхать все, кому это было необходимо. В том числе я.

Я посмотрел в окно из офиса. Шёл мелкий снег, его разносил сильный ветер. Вгляделся в даль. Зелёные леса, верхушки лиственниц, журчание воды. Моргнул. И вот, только серые здания.

– Роман, ну ты там чего застрял? Кофе остывает! Пока помню, Пётр Савельевич просил закончить отчёт к сегодняшнему дню. Вот бы это всё поскорее закончилось! Ты, кстати, придумал, что будешь делать за Новогодних выходных?

– Да. Придумал.

А тайга звала.

И знала, что я обязательно вернусь.

Обязательно.