Ловушка для артефактора

5. О том, как тесен мир

Стоило покинуть кабинет ректора, как мы столкнулись с тетушкой Радмилой. Наша покровительница была уставшей от переживаний – давала о себе знать ночь, полная потрясений.

Я и сама, признаться, держалась на чистом адреналине.

– Вот и не верь после этого в существование высших сил, – первое, что сказала супруга ректора, зябко кутаясь в плотную вязаную шаль поверх легкого, цвета слоновой кости с отливом, платья. – Веселая священная ночь, ничего не скажешь.

– Я уж думала, мне одной все это показалось очень странным, – с облегчением выдохнула Тася, с которой за последние несколько часов слетел весь романтический флер. – Как-то все уж очень… своевременно. И артефакт сломался, и вернулись мы как раз в нужное время, чтобы услышать разговор, и зелье у Лики нашлось. Чудеса, да и только.

– А как по мне, так не больше, чем обычное совпадение, – заспорила более рациональная Злата. – Если бы не артефакт Иветты, никто бы ничего так и не узнал.

Да. Если не считать того, что в артефакт не была заложена функция прослушки. Даже при самом маловероятном исходе такого эффекта случиться не могло, или я зря училась эти семь лет, но развивать эту мысль не хотелось. Сразу появлялись вопросы о том, где были боги, когда с Ликой случилась беда? И с другими людьми? Почему они допустили, чтобы эти негодяи творили свои зверства?

– Одну меня волнует, что никто не разглядел в добром мастере-артефакторе опаснейшего преступника? Вы только представьте! Он цеплял свои жуткие разработки на людей и шантажировал, угрожая смертью. И ведь много лет вообще никто не мог понять, что происходит!

– Просто академию он считал домом, – вздохнула тетушка, сдвигая очередную фальшпанель. – А в собственном доме не гадят даже такие гаденыши, уж простите за печальный каламбур.

В общежитие мы вернулись тем же путем. На этаже было тихо. Танцы давным-давно закончились, уставшие студентки разбрелись по комнатам и наверняка будут спать до самого обеда.

Мы в восемь рук собрали вещи Златы и переместились в нашу с Тасей комнату. Я в последний раз заглянула во все ящики, чтобы убедиться, что ничего не забыла, а обернувшись, заметила девочек, застывших напротив открытой дверцы шкафа.

– Это свадебное платье? – голос у подруги по несчастью был спокойный, но явно огорченный. – Красивое.

– Не одумался? – спросила сердито Злата.

Мы с Тасей переглянулись, не понимая, о чем речь.

– Кому нужна порченая девушка? – делано равнодушно усмехнулась Лика, проводя кончиками пальцев по струящейся ткани. – Во время расследования он еще держался, а после закрытия дела исчез и больше не объявлялся.

До меня наконец дошло, что обсуждают не кого иного, как жениха подруги, в которого она была влюблена. Так влюблена, что никого другого не замечала.

– Этот дурак еще прибежит извиняться, когда все раскроется! – целительница была убеждена. – Вот увидишь!

– Брату пришло письмо, что помолвка расторгнута. – Мы пораженно уставились на девушку. – Да и зачем мне мужчина, который верит всем, кроме меня? – произнесла она с отвращением. – Еще и исчез, как последний трус. Может, таким образом боги и меня уберегли от неудачного брака?

– Может, оно и так, только методы у них паршивые, – выдохнула я зло, стягивая платье цвета молока с плечиков. – Примеришь? Как по мне, это идеальный наряд, чтобы станцевать на крышке гроба виновника всех проблем. И подол не слишком пышный, не будет мешаться.

Зря я его, что ли, покупала? Страшно вспомнить, сколько денег отдала. Удавиться! Одно утешает: я была не в себе.

Девочки обдумывали мои слова лишь мгновение, а после разразились смехом.

– Вот уже действительно! Ой, а у меня и туфли есть подходящие, с металлическими набойками!

На двадцать минут комната превратилась в гримерную, а от идеального порядка не осталось и следа. Переодевались все. Лика в платье невесты, мы с остальными собирались в дорогу. Каждой из нас предстоял неблизкий путь, а значит, одежда должна быть удобной. Тася распахнула с таким трудом закрытый чемодан, отчего половина вещей сразу оказалась на полу. Злата не могла найти, куда сложила мантию, которую наконец-то имела полное право носить, прицепив на нее знак лицензированного целителя. Я же не могла определиться, в чем предстать перед гильдийцами, и в конце концов, переоделась в то, в чем чувствовала себя комфортно: белоснежную рубашку с длинными свободными рукавами и темные брюки. Корсет из тонкой кожи завершил образ, даря ощущение защищенности. На кровати лежали перчатки без пальцев и сумка с лямкой через плечо, на полу – длинные, чуть выше колена, сапоги на небольшой платформе.

– Вот вам и бал, – расстроено произнесла Тасьяна, покрутившись перед зеркалом.

– Тебе и платье не понадобится, чтобы свести мужчин с ума, – хихикнула Лика. – Менее облегающих брюк у тебя не нашлось?

– Пусть сходят с ума, я против, что ли? Все равно к некромантке сунется разве что идиот.

– Поверить не могу, что мы расстаемся, – озвучила Злата мысль, что витала в воздухе. – Как я буду без вас?

Сразу стало как-то грустно. За прошлые семь лет мы с девочками практически не расставались, если не считать периодов практик и непродолжительных каникул. Даже невзирая на то, что учились на разных факультетах, мы всегда поддерживали друг друга. И, пожалуй, только благодаря этой поддержке выжили в серпентарии под названием Высшая магическая академия.

Но сейчас подругам предстояла пятилетняя отработка в отдаленных местах. Лика, скорее всего, продолжит семейное дело, а мое будущее вообще зависит от того, как скоро переловят всех преступников.

– Ну, раз уж мы с Иветтой абсолютно свободны, кто мешает нагрянуть к вам в гости? – выдвинула предложение Лика.

– Да и почтовики никто не отменял, – подсластила я пилюлю, видя, что Тася шмыгает носом. – А я еще и переговорники создам, так что сможем разговаривать хоть каждый день.

– Ну что, девочки, готовы? – в комнату заглянула тетушка Радмила. И застыла, увидев Лику во всей красе. – Нужна накидка, чтобы до поры до времени спрятать это великолепие, а то там мужики обалдеют – очередь из женихов выстроится.

Мы хихикнули. Фальшивая невеста резво накинула поверх платья упомянутую деталь гардероба.

– Вот, а теперь берите вещи и идите за мной, вас уже ждут.

В этот раз мы спустились на первый этаж в комнату отдыха. Тут было просторнее, чем в кабинете ректора, но излишне многолюдно. Бойцы в форме теневиков уставились на нас с интересом, отчего я практически сразу почувствовала себя не в своей тарелке.

У одной из стен разговаривали, оживленно жестикулируя, менталист, Верховный маг и молодая женщина с яркой внешностью, что буквально пожирала глазами господина Морригана.

– Иветта, Лика, подойдите ко мне, – поманил нас господин Морриган, а как только мы оказались рядом, указал на незнакомку: – Это Лаура. Она наложит на вас иллюзии. Лаура, Лику нужно превратить в Иветту, – он поочередно указал на каждую из нас, а Иветте изменить внешность так, чтобы она стала похожа на родственницу мастера Валленштайна.

Красивая фигуристая темноволосая женщина лет тридцати смотрела на меня с неудовольствием и легким прищуром, сложив руки на пышной груди, еще сильнее ее подчеркивая.

– Не переживай, – пообещала она Лике, наконец перестав сверлить меня взглядом, – это всего на пару часов, после чего ты вновь станешь красоткой.

У меня, надо сказать, челюсть в этот момент познакомилась с полом. Вот так походя одной фразой оскорбить незнакомого человек. Чем я ей не угодила?

– Угу, легко быть красивой, имея дар иллюзиониста, – заметила мимоходом, не собираясь делать вид, что не услышала ее слов.

Женщина вспыхнула, но сказать ничего не успела. Рядом послышались легкие смешки. Сперва девичьи, потом к ним присоединились и мужчины, не сдерживая эмоций.

– Работайте, Лаура. Молча, пожалуйста, – вздохнул Верховный, словно уже устал от подобных выходок подчиненной.

Подходя к зеркалу, чтобы оценить свою внешность, я ожидала, что в отместку Лаура превратит меня в страхолюдину. Каково же было мое удивление, когда я увидела самую настоящую красавицу. Светло-каштановые волосы, чуть раскосые зеленые глаза, бледная кожа, нежный овал лица. Я усмехнулась. Наверняка, Лаура сделала это специально, дабы я после возвращения к копне рыжих волос, чуть вздернутому носу с веснушками и очаровательным ямочкам вокруг аккуратного рта почувствовала разницу. Вот только я никогда не считала себя дурнушкой. И очень даже довольна своей внешностью. Даже непослушными волосами, потому что благодаря насыщенному рыжему цвету я всегда выделялась из толпы как под копирку разукрашенных ровесниц.

– Просто одно лицо с мастером Аврелием, – расхохоталась Злата.

– Но-но, голубушка, – демонстративно оскорбился мастер, выпятив грудь колесом. – В молодости я был тем еще красавцем. Да что там в молодости, я и сейчас хоть куда!

– Все, профессор, забирайте коллегу и отправляйтесь в гильдию. Как все закончится, я с вами свяжусь для дальнейших распоряжений.

Я слегка расстроилась, поняв, что увидеть поимку Ролана мне не светит. Но расставаться с девочками было куда тяжелее, да и обстановка к бурным прощаниям не располагала. Договорившись поддерживать связь через почтовики, я покинула главный корпус с мастером Аврелием.

А у главных ворот мы нос к носу столкнулись с виновником всех моих бед.

При виде Ролана Масквилли, подпирающего высокий постамент со статуей одного из основателей академии, я сбилась с шага, чем моментально привлекла внимание.

От его оценивающего взгляда мне стало не по себе. В первые секунды я оцепенела, как мелкая нечисть под воздействием ловца, а потом вспыхнула. Какого дьявола? Он меня даже не узнал под иллюзией! Точно так же он смотрел на всех красавиц нашей академии, словно приценивался, пытаясь определить, сколько времени и усилий потребуется, чтобы покорить очередную крепость. Чаще всего эти крепости сдавались в плен ретивее, чем завоеватель завоевывал. Так что я расправила плечи и вздернула подбородок, стараясь выразить взглядом полное спокойствие и даже легкое презрение.

К сожалению, пройти мимо не получилось. Стоило Ролану перевести взгляд на моего спутника, как его глаза вспыхнули узнаванием.

– Не ожидал вас здесь встретить в столь ранний час, грандмастер Валленштайн, – поздоровался он, дернув подбородком вверх-вниз, что должно было означать вежливый поклон. – Но весьма рад встрече.

– Мы знакомы? – мастер притормозил и недоуменно вздернул бровь, холодно взглянув на преградившего путь.

Даже голос его звучал иначе. Ни былой веселости, ни добродушной иронии. Зато превосходство пронизывало тонкой нитью каждое слово, и неудовольствие, что его остановили.

– Я имел честь быть представленным вам год назад на королевском балу, – уже не так уверенно произнес Ролан и, вдруг оживившись, добавил: – Я Ролан Масквилли.

– Извините, не припомню, – произнес мастер скучающим голосом. – Право слово, на этих балах с кем только не знакомят. Хотя, признаться, фамилия Масквилли мне что-то напоминает. Где-то я ее уже слышал…

– Наше знакомство было слишком коротким, – улыбка у подлеца вышла чуть кривоватая. На моей памяти еще никто не общался с ним столь пренебрежительно. Обычно, стоило упомянуть род, к которому принадлежал Ролан, как все окружающие тут же начинали лебезить. – Скажите, мастер, я слышал, что ваш ученик получил статус мастера-артефактора, и теперь вы ищете нового претендента на его место.

– Ищу, – кивнул мастер, пройдясь по Ролану заинтересованным взглядом. – Вернее, искал. Глава академии очень рекомендовал некую Иветту Маркес.

Пусть это и неправда, но как же приятно видеть перекошенную физиономию одного из «лучших выпускников».

– Иветту? – паршивец не сдержал эмоций.

Мало того что не узнали его, так еще и наследнику знатного рода предпочли какую-то девицу, которую он уже давным-давно мысленно пустил в расход.

– Вы знакомы? – оживился мужчина в годах. – Господин ректор охарактеризовал ее как исключительно талантливую особу.

– Учились в одной группе, – темноволосый, одетый с иголочки щеголь произнес это так пренебрежительно, словно и впрямь знал меня лишь как «однокурсницу». Вот засранец! – Со своей стороны могу сказать, что девушка слабосилок, – продолжил он с видимым безразличием, – а все ее таланты не более, чем тесное общение с нашим деканом, – вдобавок к своим словам Ролан поиграл бровями, мол, «ну вы понимаете, о чем я». – Да и что девушка может смыслить в такой сложной науке, как артефакторика?

– Что вы говорите? – натурально изумился мастер Валленштайн, суетливо поправив очки на носу. – А вы, юноша, с какими баллами закончили академию?

– С высшими, – этот поганец выпятил грудь, словно в этом была хоть капля его заслуг.

Я мысленно фыркнула.

– Что ж, в таком случае я мог бы рассмотреть и вашу кандидатуру, – мужчина кивнул. – Как, вы говорите, вас зовут?

– Ролан Масквилли, – на смазливом лице проскользнула тень неудовольствия из-за необходимости вновь представляться, но он быстро взял себя в руки. – Сочту за честь учиться у вас.

– Да, точно. Ролан Масквилли… Хм, где же я слышал это имя? – грандмастер сосредоточенно хмурил лицо, делая вид, что пытается вспомнить, а спустя пару секунд воспрянул, поймав озарение: – Ах да! Как же я мог забыть! Вы тот самый юноша, о котором писали в газетах…

И сказано это было так, что сразу становилось ясно – новость о Ролане мастер читал в колонке светской хроники, где особенно упорно мусолили обвинения Лики и ход расследования.

– Ой, да чего в этих газетенках только не пишут, – поморщился младший Масквилли, как от боли, неприязненно передернув плечами. Верный признак злости. – Чего только девицы не придумают, чтобы пробиться в высший свет. Но главное, что все эти глупые обвинения были сняты!

– Они прозвучали, и этого достаточно, – веско обронил грандмастер, одной интонацией закрывая вопрос с возможным наставничеством. – Извините, юноша, но я слишком консервативен и не могу допустить, чтобы мое имя связывали со столь ужасающими обвинениями. Но я слышал, что грандмастер Ла’Вилли набирает учеников, думаю, он вам не откажет в наставничестве. Он очень хороший артефактор, до статуса мастера обязательно вас доведет. А теперь прошу меня извинить, я опаздываю на встречу с клиентом.

Мастер ободряюще потрепал мою ладонь и поудобнее устроил ее на сгибе своего локтя. Мы зашагали вперед. И только отойдя на несколько шагов и услышав тихое: «Ну вы как, голубушка?» – я поняла, что все это время практически не дышала.

Постепенно напряжение отпустило и мне стало даже смешно. И чего так испугалась? Наверное, подсознательно ждала момента, когда этот гад воспользуется своим даром убеждения. К счастью, ему мозгов хватило не связываться с мастером Валленштайном. Или он просто был предупрежден дедом о талантах конкурента?

– Я думала, Ролана разорвет от злости, – фыркнула, почувствовав, что окончательно пришла в себя. – Вы и впрямь не узнали его?

– Такого забудешь, – хмыкнул мастер. А я ведь почти поверила! – Его отец мне уже весь мозг выел, желая пристроить отпрыска. Ну а я просто решил, что было бы неплохо выбить нахала из колеи. Уязвленное самолюбие заставит делать ошибки, что вашей подруге только на руку.

Я лишь подивилась, как быстро мастер-одуванчик сориентировался.

– Надеюсь, у нее все получится.

– Даже не сомневайтесь, – ободрил меня мужчина, движением руки подзывая наемную комфортабельную карету для господ.

С удобством устроившись на мягкой сидушке, он обернулся к маленькому оконцу и вполголоса сообщил вознице адрес:

– Торговый город, гильдия артефакторов. Если успеем добраться к завтрашнему утру, заплачу по двойному тарифу. И на выезде из столицы остановись у приличной таверны.

– Понял, – ответил возница.

Окошко закрылось.

Карета тронулась с места, и я окончательно расслабилась, моментально почувствовав, как мягким облаком меня окутывает усталость. Зевок сдержать не получилось – ночь была сумасшедшей, организм требовал своего.

– Отдыхайте, голубушка, – мастер заметил мои попытки устроиться поудобнее. – Путь предстоит неблизкий. Позднее перекусим.

Я кивнула и, перетянув сумку на колени, привалилась боком к мягкой стенке кареты.

Но стоило мне только прикрыть глаза, как мастер вдруг поинтересовался:

– Голубушка, а не подскажете ли мне, откуда у вас творение Агаты Маркес? – Едва прозвучало имя моей матери, как всякий сон слетел. Мастер Валленштайн, с видимым усилием оторвав взгляд от сумки-артефакта, взглянул на меня и шокировано уточнил: – Вы ведь тоже Маркес. Неужели вы дочь Агаты?

– Вы ее знали? – В горле почему-то запершило. Или просто голос сел, по крайней мере, когда я заговорила снова, прозвучало немножко хрипло. – Вы знали мою маму?

– Знал? – мастер, казалось, растерялся от моего вопроса. – Неужели ее больше нет?

Я отрицательно качнула головой. А через мгновение вынуждена была отвернуться к окну – смотреть на мастера было горько. Казалось, что он вмиг постарел на несколько лет, морщины стали резче, глаза заполнила боль.

– Как же так? – прошептал мастер. – Пожалуйста, Иветта, не могли бы вы рассказать, что случилось с Агатой? К сожалению, мы с ней потеряли связь.

– А вы?..

– Я был ее наставником.

Наверное, я даже не удивилась. Держа в руках один из самых редких артефактов, существовавших в наше время, несложно было представить маму ученицей столь выдающегося мастера.

– На самом деле я мало что знаю, – пожала плечами. – Я была малюткой, когда ее не стало. Мне известно лишь то, что однажды она уснула и больше не проснулась.

– Как? Она ведь была так молода! – опешил мужчина. – А как же ты?

– Меня воспитывал товарищ отца – дядя Алек. Он говорил, что смерть любимого подкосила мою маму, и, невзирая на все его целительские умения, жизнь из нее утекала, словно вода через решето.

– Да, – невпопад сообщил грандмастер Валленштайн, глядя в никуда расфокусированным взглядом. Вынырнув из мыслей, он пояснил: – Любовь у них была настоящая. О таких романах разве что в книгах пишут.

– Вы хорошо знали ее? Можете что-нибудь рассказать? Я ведь совсем не помню маму, и спросить было не у кого. Про отца мне дядя Алек немного рассказывал, а вот про маму он совсем ничего не знал.

– Как уже говорил, я был ее наставником, – приступил мужчина к рассказу, тяжело вздохнув и нервно теребя в руках платок. – Сильная магичка, талантливый артефактор, еще и красавица, каких поискать. Знаешь, какие ухажеры были? Один родовитее другого. Но все не солоно хлебавши отошли в сторонку, когда она познакомилась с одним из двадцати лучших боевых магов королевства, с твоим отцом – Ирваном. Казалось, они дышали друг другом. Уже через месяц после знакомства поженились, а еще через два Ирвана призвали на службу – у границ разлома случился сильнейший прорыв. И почти сразу пришла весть – его отряд сгинул полным составом. К тому моменту Агата уже знала, что ждет ребенка, но, невзирая на мои уговоры, отправилась его искать. Говорила, что он жив, что она это чувствует. И уехала. А так как у разлома магия нестабильна, почтовики не работали, мы потеряли связь. Обратно она не вернулась. Скажи, Агата нашла Ирвана?

– Да, в одном из госпиталей. Дядя Алек так и не смог объяснить, каким чудом отцу удалось выжить, когда все его товарищи погибли. Полное выгорание, разорванная на клочки аура, несовместимые с жизнью раны. Он считает, что отец ждал мою маму, чтобы попрощаться. А еще он успел дать мне имя.

– Но почему же она не вернулась?

Мне оставалось лишь пожать плечами. О своих родителях я знала меньше, чем сам господин Аврелий.

– Этот артефакт должен был сделать ее грандмастером, – он похлопал сморщенной ладонью по сумке, лежавшей у меня на коленях. Вид при этом у него был ностальгический, словно мастер приветствовал давнего друга. – Мы бились над ним больше года, никак не могли разобраться. Приятно знать, что у Агаты все-таки получилось довести артефакт до ума.

– Она работала над ним до самой смерти, – я грустно улыбнулась, уже давно смирившись с тем, что за жизнь Агата Маркес цеплялась лишь для того, чтобы доработать свое детище, а вовсе не из-за меня. – Правда, я за все семь лет обучения так и не смогла разобраться в плетениях. И информации по пространственным карманам в общем доступе до обидного мало.

– А что же ее дневник? – изумился мастер. – Разве там нет записей о ходе ее работы?

– В дневнике?

– Она скрупулезно записывала все свои эксперименты, а учитывая ее страсть к артефакторике, таких тетрадей у нее было около десятка.

– Я ничего не знала об этом, но обязательно спрошу у дяди Алека, – произнесла я задумчиво, – возможно, они у него хранятся.

И, может быть, именно там я найду ответы на свои вопросы.

Разговор сам собой прервался. Мне хотелось узнать о родителях как можно больше, но пришлось отложить свои расспросы на потом. Весь вид господина Валленштайна говорил о том, что он переживает утрату своей ученицы, с которой потерял связь много лет назад. И беспокоить его не стоит.

У таверны мы остановились ближе к вечеру, но задерживаться там не стали. Заказали полную корзину продуктов и продолжили путь. Поев, я стянула сапоги, чтобы забраться на сиденье с ногами, и, укрывшись вытащенной из сумки шалью, привалилась спиной к мягкой стенке кареты, чтобы забыться тревожным сном до самого утра.