Tsitaadid raamatust «Дом Земли и Крови»
Трудно сказать, сколько невинных жизней спасли волки от безумия оголтелых фанатиков.
ДОМ ЗЕМЛИ И КРОВИ Оборотни, люди, ведьмы, обычные животные и множество других, к которым взывает Ктона, а также некоторые, избранные Луной. ДОМ НЕБА И ДЫХАНИЯ Малакимы (ангелы), фэйцы, элементали, спрайты1 и те, кто
ужас превратился во что-то странное и гротескное
– Я не хожу на свидание с волками. – Так сделай исключение, – ухмыльнулся Коннор. – Нет, – ответила Брайс, но слегка улыбнулась. И тогда Коннор с непоколебимой самоуверенностью, присущей лишь бессмертным хищникам, сказал: – Ты меня хочешь. Я тебя хочу. Это началось не вчера, и твои игры с человеческими парнями все равно не помогут тебе это забыть. Я прав? Он был прав. У Брайс заколотилось сердце.
Никому из самоуверенных человеческих идиотов не пришла в голову простая мысль: вначале расспросить павших ангелов о причинах провала их восстания, а потом уже поднимать свое. Для людей полтораста лет – седая древность. Мало ли что там не задалось у ангелов? Зато у них…
Никому из самоуверенных человеческих идиотов не пришла в голову простая мысль: вначале расспросить павших ангелов о причинах провала их восстания, а потом уже поднимать свое. Для людей полтораста лет – седая древность. Мало ли что там не задалось у ангелов? Зато у них…
– Я не хожу на свидание с волками. – Так сделай исключение, – ухмыльнулся Коннор. – Нет, – ответила Брайс, но слегка улыбнулась. И тогда Коннор с непоколебимой самоуверенностью, присущей лишь бессмертным хищникам, сказал: – Ты меня хочешь. Я тебя хочу. Это началось не вчера, и твои игры с человеческими парнями все равно не помогут тебе это забыть. Я прав? Он был прав. У Брайс заколотилось сердце.
Никому из самоуверенных человеческих идиотов не пришла в голову простая мысль: вначале расспросить павших ангелов о причинах провала их восстания, а потом уже поднимать свое. Для людей полтораста лет – седая древность. Мало ли что там не задалось у ангелов? Зато у них…
– Я не хожу на свидание с волками. – Так сделай исключение, – ухмыльнулся Коннор. – Нет, – ответила Брайс, но слегка улыбнулась. И тогда Коннор с непоколебимой самоуверенностью, присущей лишь бессмертным хищникам, сказал: – Ты меня хочешь. Я тебя хочу. Это началось не вчера, и твои игры с человеческими парнями все равно не помогут тебе это забыть. Я прав? Он был прав. У Брайс заколотилось сердце.
Сверкающие глаза Юниперы говорили Брайс: она понимает. Она всегда понимала удивительную свободу, радость и чувство освобождения, порождаемые танцем.
