Loe raamatut: «Сорцерий. Книга III. Вендетта»

© Саша Север, 2023

ISBN 978-5-0051-5305-0 (т. 3)

ISBN 978-5-0051-2652-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

БУДУЩЕЕ не предрешено. Все, что не случилось, можно изменить.

Глава 1

У тонких изящных стволов пышных яблонь лежали переспелые плоды. Они опадали на землю один за другим под весом переполняющей их сладости. Те, что срывались с раскидистых ветвей, ломали хрупкие стебли цветов поодаль растущих от них ярким садом.

В светлых завитках волос запуталось и искрилось золотом солнце. Шелковой лентой откинутой на спину соломенной шляпы играл мягкий ветер. На коленях, в юбке светлого платья, Юнона ощупывала крохотные бусинки и вплетала в широкий браслет. Взгляд волшебницы стремился вперед, вдаль, на лице застыла легкая умиротворенная улыбка. Юнона тихо напевала любимую мелодию, заставлявшую брови подниматься и опускаться в такт.

Адам стоял достаточно далеко, чтобы волшебница не прознала о его присутствии. Грудь колдуна тяжело вздымалась, сердце обливалось жгучим стыдом, в глазах дрожью блистала соленая пелена. Он нервно поджимал и кусал губы. Адам хотел подбежать, упасть перед Юноной на колени, склонить голову, почувствовать нежность ее ладоней и молить о прощении. И она бы простила, простила все. Он знал это, он был в этом уверен. Но Адам не мог. Никак не мог заставить себя шагнуть, прогибаясь под тяжестью стыда и страха. Как будет он просить прощения у Юноны, если сам себя не простил?

– Адам, подойди к ней, – стоявший рядом Август положил на плечо друга крепкую руку. – Юнона любит тебя всем сердцем, она простит.

– Оттого мне и больно. Я предал ее…

– Она твоя мать, ей неважно минувшее, ей важен ты сам. Ты разрушал, но теперь-то создаешь. Ты искупил вину, ты восстановил все королевства. Все!

– Все, кроме королевства Эсперан. Я погубил много жизней, свершением добрых дел тут не поможешь. Искупление – всего лишь слово. Благородные поступки не перечеркивают содеянные ранее. – Нахмурившись, густые брови Адама встретились на переносице. – Я должен найти и убить проклятую черную ведьму. Только ее смерть даст мне чувство, что я сделал стоящий шаг – уберег, а не исправил то, что сам же и натворил. Пока не убью колдунью, к Юноне не вернусь!

– Мы обошли весь Сорцерий, но не встретили никого, кто бы знал о существовании черной ведьмы. Ты не думал, что она уже умерла?

– Кто угодно, только не она! Ей нужен Кристалл Желаний, но сама колдунья им владеть отчего-то не может, с ее магией что-то не так. Без Майи она слаба и это лучший шанс. Я должен найти черную ведьму и убить!

– Ты знаешь, я с тобой до конца – пойду, куда скажешь. Однако я убежден, если ты обратишься к Юноне, она почувствует и сможет отыскать колдунью.

– Не сможет, я не пущу ее в столь далекие воспоминания. Не старайся, друг, я не приду к Юноне, пока не сделаю то, что должен.

Адам выпустил из груди дрожащий воздух и, резко развернувшись, пошел прочь от светлого дома волшебницы. Август проводил друга взглядом. Принц чувствовал тяжесть, что скрывалась внутри колдуна. Он хотел бы помочь другу, но не знал как. Адаму нужно простить себя.

Стоило друзьям отвести глаза от Юноны, как она тут же повернула голову в их сторону. Лицо ее стало несчастным, душа разрывалась от сдержанных слез. Юнона знала, что Адам приходил, находился так близко и все же ушел. Она не видела его, она его чувствовала. Не так, как волшебница или провидица, а как только мать может чувствовать свое дитя, даже если она не была матерью по крови.

Август направился к Юноне. Он шел, чтобы задать волнующий вопрос «счастлива ли Алиса?». И если в ответ он услышит «нет», то пройдет сквозь миры, чтобы сделать ее счастливой, попытается что-нибудь изменить. Август сорвал нежный лесной цветок, что повстречался на пути. Конечно, это не послужит утешением, но и Адам, и Юнона были принцу по-своему дороги, он переживал за обоих. Услышав шаги, волшебница обернулась с улыбкой и протянула руку к цветку, точно зрячая.

– Август, не нужно обо мне беспокоиться, – Юнона указала сесть подле на скамье. – Адаму нужно время.

– Ты все знаешь… – Где-то в глубине души принц надеялся, что волшебница о визите сына не ведала.

– Знаю. Ему не просто… Ему никогда не было просто.

– Как я могу помочь Адаму? Тебе? Как подарить сердцам вашим покой?

Юнона замолчала и опустила голову. Она обхватила руку принца и погладила с сожалением:

– Тебе бы самому унять боль сердечную. Август, тебе должно встретиться с Алисой и сказать обо всем вслух, без утайки. И это я тебе не как провидица говорю.

– Есть ли у меня право нарушить ее покой?

– Ей неспокойно… Она остановила ход своей жизни.

– Что это значит?

– Алиса отдалась горю и перестала существовать. Спаси ее, Август! Верни Алису в Сорцерий.

– Но она ушла в Калпсиз, она не хочет быть здесь. Разве Сорцерий не разбередит ее раны еще больше? Почему не оставить ей право находиться по ту сторону?

– Потому что ты любишь ее! Любовь не только величайшая из магий, любовь еще и лучшее лекарство. Твоя любовь исцелит, ты вернешь ей жизнь! Калпсиз Алисе стал чужд, сердце ее осталось в Сорцерии, и потому она не видит в печали просвета. Анна погибла на наших землях, ее душа, ее свет – здесь. По ту сторону, дома, Алиса никогда не почувствует сестру. – Юнона, пресекая нерешительность принца, подтолкнула его: – Твое сердце зовет тебя, нужно этому зову следовать. И не важно, что из этого выйдет, главное, ты будешь честен и с Алисой, и с собой. Любовь нельзя прятать. Ступай в Калпсиз! Ступай прямо сейчас!

– …но из этого ничего не выйдет… – Август зацепился за слово.

– Не больно ты внимателен, – Юнона вдруг широко улыбнулась. – Сейчас мое слово тебе не угодило, а когда-то ты и не заметил, что я сказала. Что же, как прежде, следуй по пути тебе предначертанному.

– Я последую по пути чести – за Алисой пойду с Александром.

– Да, ты любишь сложности.

Август попрощался с волшебницей и вернулся в лес. Юнона опустила голову, продолжив плести незамысловатое украшение. В последние дни волшебница все отчетливее ощущала приближение зловещей неизвестности. Провидение не давало явных картин грядущего, только чувство опасности. Как и говорила Юнона, многое меняется из-за решений, принятых покровительницами. Сейчас, когда Алиса находилась в Калпсизе, волшебница чувствовала опасность, грозящую обоим мирам. Юнона не стала бы призывать покровительницу вернуться, обременяя предназначением, нет. Она видела Алису через мириады звезд, чувствовала, как та угасает, и знала, каким огнем может поделиться с ней Август. Юнона направила принца к покровительнице не для спасения Сорцерия, а для спасения ее души.

Друзья брели по лесу молча. Август не спешил делиться словами волшебницы, но и по раскисшему лицу стало ясно, что не все гладко. Колдун погрузился в раздумья, смотрел прямо перед собой, шагал ровно и складно, и вдруг остановился. Август озадаченно взглянул на друга.

– Мы вернем Алису! – твердо заявил Адам.

– Что? С чего ты…?

– Она тебя любит и сидит там, в своем Калпсизе, без сердца!

– Да вы что, сговорились? Ты, видно, забыл про Александра.

– Так Юнона сказала вернуть Алису? Ну и куда мы идем?! Тебе пора! – Адам возвел Посох Предков над головой.

– Нет! – Август заставил опустить орудие вниз. – Без Александра к Алисе нельзя.

– Почему?

– Она его любит, а я с пути ее сбил, запутал…

– Запуталась Алиса – это точно, но я видел, как она на тебя смотрит, я ее сердце чувствовал, когда помогал сбежать. – В душе Августа встрепенулась и загорелась искра надежды. – Послушай совет: ты не знаешь, что будет завтра – ты должен любить ее сейчас! Не повторяй моих ошибок… – Адам произнес правильные и нужные слова.

– Я не могу поступиться честью, Александр мне друг. Мы вместе немедля отправимся в Калпсиз. Выбор Алисы должен стать честным.

– А ты не ищешь легких путей… Иногда меня от тебя тошнит! – Адам закатил глаза. – Будь то Анна, я бы украл ее у целого мира!

– Ты – пират, а я…

– Просто дурак! – перебил Адам.

Они вышли из леса, где на широкой лесной дороге ожидала Лилиан. С руки эльф кормила трех синих лошадей сочными плодами, что сорвала с ближайшего дерева. С возвращением друзей на хорошеньком личике Лилиан появилась сияющая улыбка. Август отрицательно покрутил головой, дав понять, что Адам не поговорил с Юноной, и улыбка эльфа медленно угасла.

– Мы едем в Дирилис, – объявил Адам и, опережая вопросы, добавил, – нужно вернуть Алису!

– Нужно?! – сорвалось с языка.

Лилиан опечалилась, ее сердце заскулило. Меньше всего ей хотелось возвращения соперницы. В день коронации Александра эльф расставила точки в отношениях с принцем королевства Валор – они остались друзьями. Алиса покинула Сорцерий, не позволила себя задержать, не пыталась остаться и не планировала возвращаться. Друзья вместе возрождали королевства. Поначалу путешествовали вчетвером, но обязанности короля заставили Александра отбиться и заняться благом своего народа. Они продолжили путь втроем. Длительное отсутствие покровительницы изменило чувства Лилиан. Постоянное пребывание подле Августа, как было прежде, задолго до появления Алисы, возродило память о лучшем и нутро ее вновь потянулось к принцу. Эльф породила надежду, что сердце Августа обретет покой, обернется и, наконец, заметит ту, кто всегда рядом. Лилиан запаслась терпением и ждала, но принц смотрел сквозь нее. Эльф знала, все знали, что Август любит сбежавшую покровительницу. Слухи, особенно непривлекательные, разносятся быстро. А будучи персонами известными из-за благих дел, что творили они в бескрайнем путешествии, судачили о них все и всюду. К чести соперничающих за сердце Алисы друзей стоит добавить, что это не стало причиной разлада между ними. Александр не упрекал Августа в его чувствах к покровительнице, он был уверен в себе, в ней и взаимной любви. Да и самой Алисы среди них давно не было.

Глава 2

Солнце радовало мягкими золотыми лучами. Лето выдалось жарким. Оно принесло много простого счастья детям и взрослым. Жизнь кипела, наполненная радостным смехом, сладким мороженным, теплыми водоемами, уютными кострами. Лето – время, которое заставляет двигаться даже самого ленивого человека. Время, когда хочется вылезти из машины, бросить компьютер, скинуть лишнюю одежду; когда хочется крутить педали велосипеда, кататься на роликах, играть в мяч, в бадминтон.

Вернувшись в Калпсиз, мир людей, Алиса превратила себя в затворницу. Она задернула плотные шторы, скрывшись от теплого света. Лишь изредка, когда в окно врывался сильный ветер, в комнату проскальзывало любопытное солнце. Алиса не хотела никого видеть, не хотела ничего знать. Жизнь, бурлившая вокруг, казалась ей теперь невозможной. Алиса не могла стать прежней, вернуть покой, унять боль. Не могла простить себе смерть сестры или, хотя бы, перестать ворошить прошлое.

Алиса ненавидела себя за то, что слишком много думала о них, тех, кто остался по ту сторону жизни. Она искала встречи с ними во снах, но, каждый раз просыпаясь, радовалась, что не встретила. Алиса противоречила себе, перестилала одни мысли другими. Она желала не думать об Августе. Мысли о нем заставляли ощущать странную боль. Скоро Алиса убедила себя, что те особенные чувства – выдумка, простая слабость в сложившихся обстоятельствах, ложь. Она по-прежнему чувствовала вину перед Александром. Алиса все чаще думала, что должна была попрощаться с ними обоими, им бы нашлось, что сказать друг другу. Тогда, возможно, сейчас ее не снедала бы грусть, не давило чувство незавершенности. Ее сердце слишком сильно тосковало.

Дверь в комнату всегда держалась закрытой. Не на замок, нет, но входить к Алисе запрещалось. Она мало спала, плохо ела, и каждый день проливала соленые слезы. На спине красовались уродливые обрубки – вечное напоминание об Анне, о крыльях ею подаренных. Они как два неизвестных нароста проглядывали сквозь любую одежду, привлекая ненужные взгляды, что лишь пробуждали воспоминания о последнем дне Анны. Чтобы принять жизнь, в которой нет сестры, Алисе, очевидно, нужно было куда больше времени.

Она снова погрузилась в череду мрачных мыслей. Взгляд остановился на холодной стене, щека прижалась к подушке, что впитала в себя немало соленых слез. Из темной бездны Алису вырвал загадочный звук, проникший из-за закрытой двери: странное негромкое рокотание, треск электричества и яркая вспышка, что отразилась на полу беглым светом сквозь узкую щель. Восстановившуюся тишину нарушил голос отца – Виктор разговаривал с кем-то в прихожей. Алиса подскочила с постели, подошла к двери и настороженно прислушалась. По сердцу прокатилась пробуждающая волна:

– Не может быть! – прошептала Алиса себе под нос.

Отец разговаривал с Александром. Конечно, эта вспышка – портал. Молодой король пришел за ней. Все-таки пришел! Потому что любит ее, она нужна ему!

Алиса распахнула дверь. Образовавшийся сквозняк тут же подхватил красный плащ – более эффектного появления принца в городской квартире и желать нельзя. Вот только это был совсем не Александр.

– Алиса! – глаза Августа переполнила искренняя радость встречи.

Он в два шага подлетел к остолбеневшей покровительнице и заключил в объятия. Настоящие, теплые, ласковые. Те самые, как и прежде, неизменные. В этих объятиях, этих руках, этом сердцебиении чувствовалась вся боль разлуки и ожидания, счастье воссоединения. Принц коснулся губами рыжей макушки Алисы. Исчезновение покровительницы лишь укрепило его любовь, но он помнил, кому она отдала свое сердце, потому не обнажил и половины истинных эмоций, чтобы не сбить ее с пути снова.

Август надеялся прочесть в глазах Алисы радость, но не смог увидеть ничего кроме боли. С остекленевшим взглядом она уткнулась лбом в широкую грудь принца, укрытую белоснежным мундиром, и тихо заплакала. Она не прикоснулась к Августу, не подарила даже самых безнадежных объятий – ее руки мяли в кулаках бархатный плащ. Алиса ждала не Его. Почему не пришел Александр? Почему не он обнимает ее с такой нежностью? Приди за ней Александр – все было бы проще: Алиса могла остаться верной своему выбору, жить убежденной, что в «Синей Птице» не случилось ничего настоящего. Самообман всегда проще, как и сплав по течению. Но любовь Августа осязаема и рушит печати, за которыми Алиса так старательно спрятала беспокойные чувства. Любовь взаимна и тяготит, потому как предполагает боль тех, кто вверил им свое сердце.

– Он хотел прийти, – заговорил Август, – но Александр теперь король, ему нельзя оставлять королевство, ты же знаешь, как различно бежит наше время. Если бы он мог – был здесь. Уверен, он бы бросил Дирилис и корону, но Эвелина не может стать правителем без магии… – Август заботливо вытер слезы со щек покровительницы. – Ты нужна нам всем! Ты не живешь здесь, не мучай себя, твое место в Сорцерии!

Август уже успел узнать от Виктора о затворничестве Алисы, и приглашение вернуться в Сорцерий теперь казалось правильным и нужным. Алиса всерьез задумалась: прошлая жизнь невозможна, Анна в самом воздухе волшебного мира, да и сердце, наконец, перестанет скулить. Жить окруженной ненужным комфортом современности или с неделю мчаться сквозь удивительные пейзажи природы, восседая на спине лошади, чтобы повидаться, например, с Эриданом – выбор для Алисы стал очевиден. Но это ее выбор, ей будет просто оставить Калпсиз, а отец? У Виктора здесь настоящая жизнь, друзья, бизнес. Расставаться с отцом Алиса уж точно не желала. Приходить навещать? Сорцерий состарит ее раньше Виктора, отцу придется хоронить и вторую дочь. Непозволительно! Просить идти с ней в другой мир? Разве можно просить кого-то отказаться от всего ради себя? Эгоизм!

Алиса с робостью взглянула на отца. Виктор мягко улыбнулся.

– Я бы хотела, но…

– Нас здесь ничто не держит! – помогал с решением Виктор.

Алиса в недоумении нахмурилась:

– Разве? Здесь вся наша жизнь…

– Мы можем жить и в Дурилисе.

– Дирилис, пап… Ты же не…! А как же…? – Алиса полностью растерялась.

– Ерунда! Лишь бы ты была счастлива!

Алиса бросилась отцу на шею. Она знала, как сильно Виктор недолюбливал волшебный мир, ведь он отнял у него жену и младшую дочь. Но Виктор готов жить в Сорцерии теперь, ради Алисы. Вот так просто, без сожалений, все взять и бросить, чтобы ребенок снова улыбался, прекратил страдания, стал счастливым – ведь для родителя это единственно важно.

– Папа… Спасибо! – радостно шмыгнула покрасневшим носом Алиса.

– Подумаешь, простой переезд, – отшутился Виктор.

– Да уж, простой, – улыбнулась дочь. – Тебе там понравится, обещаю!

– Тогда поторопись со сборами, у нас осталось не так много времени, до того как прихожая превратится… А во что она превращается? – Виктор обратился с вопросом к Августу. – Как это вообще происходит?

– Разные предметы искажают пространство по-разному, – начал принц.

Поняв, что объяснение будет долгим, Виктор позвал Августа за собой, чтобы тот продолжил рассказ под процесс сборов. Алиса вернулась в комнату. Она достала чемодан, раскрыла, и села на край постели. Алиса оглядывала то, что ее окружало, выбирая самое необходимое. Одежда исключалась сразу, в Сорцерии совсем другая мода. Современные гаджеты не будут работать. Любимых книг слишком много, чтобы выбрать лишь несколько. Алиса встала и направилась к отцу за советом. В спальне никого не было, вещи остались нетронутыми. Ведя беседу, Виктор и Август сидели за столом на кухне, перед ними стоял черный кофе. Отчего отец не торопится? Передумал? Страшась ответа, Алиса нерешительно подступила.

– Что-то случилось, милая? – тут же заметил обеспокоенность дочери Виктор.

– Я не знаю, что из вещей взять с собой. Думала, ты подскажешь…

– А я решил ничего не брать, начать жизнь с чистого листа, – он улыбнулся. – Только вот, – Виктор указал на небольшой семейный альбом, полный фотографий Анны и Афины, что лежал на столе рядом. – Это все, что мне нужно.

– С чистого листа, – кивнула Алиса. – Альбома достаточно.

Она села за стол, решив поступить как отец. Август продолжал объяснять Виктору магию порталов. Он увлеченно слушал, неспешно потягивая кофе. Новая жизнь Виктора уже начиналась и он ей не противился, а пытался понять, разобрать так, чтобы необъяснимое становилось хоть немного понятным.

Алиса смотрела в окно, на соседние дома. Всего, что было привычно, больше не будет. Вернуться, конечно, можно всегда, да просто незачем.

Портал заискрился внезапно. По ту сторону границы между мирами растворял Адам. Бросив на столе чашки, все трое поспешили в прихожую и шагнули в портал. Их встретила покрытая солнцем вечнозеленая поляна, таящаяся в мрачном лесу королевства Дирилис. Ветер принес прохладу и свежесть бурного ручья. Виктор с удивлением и восхищением взглянул на встречающих. Август забрал альбом, чтобы положить в сумку, являющуюся частью амуниции крылатой антилопы.

– Здравствуй, Алиса! – улыбнулся Адам и тут же заключил ее в крепкие объятия. – Добро пожаловать домой!

Алиса закрыла глаза, ей стало по-настоящему хорошо. Да, ей нужно было вернуться в Сорцерий, нужно было почувствовать себя на своем месте.

– А вы? – Адам обратил внимание на незнакомого мужчину. Рыжие волосы, схожие уши и аккуратные веснушки стали лучшей подсказкой, – Вы отец Алисы?

– Виктор, – он протянул руку.

– Добро пожаловать в Сорцерий! – С чистой улыбкой он обхватил ладонь: – Адам.

Фелис протяжно взвыл, приветствуя покровительницу, и, фыркая, потыкался мокрым носом в плечо. Алиса потрепала любимое животное за ухом. Виктор наблюдал за ними с тревогой.

– У нас и не такие чудовища водятся, – ухмыльнулась эльф и по-мужски протянула руку, – Лилиан.

– Виктор. – Он не мог оторвать взгляда от необыкновенных глаз эльфа. – Так у вас и пурпурные волосы натуральные? – само сошло с языка.

– Уши можно потрогать, – разрешила Лилиан.

С неподдельным интересом и восторгом Виктор коснулся острого кончика. Он видел такие же уши прежде у Сильвана, но в остальном эльф представлялся довольно обычным, то ли дело Лилиан – в ней все интересно. Она широко улыбалась, представляя сколько еще чудес впечатлят простого человека.

– Эй, Лопоухая! – окликнула эльф Алису и та обернулась, оторвавшись от воркования с чудовищем. – С возвращением! – Лилиан раскинула руки в стороны и когда покровительница к ней подошла, заключила в дружелюбные объятия. – Признайся, что скучала по мне. – Взгляд Алисы стал растерянным. – Шучу я, мне тоже не до тебя было!

Лилиан улыбалась. Именно от эльфа Алиса меньше всего ожидала получить столь теплый прием. И все же она добра к ней, и она здесь, с остальными – это успокаивало сердце покровительницы, избавляло от прежнего чувства вины. Алисе еще столько предстоит узнать о том, что случилось за время ее отсутствия, но не сейчас, позже.

– Пап, – окликнула она, подзывая к фелису. Виктор прекратил завороженно разглядывать невозможно высокие многовековые деревья и с замиранием сердца приблизился к чудовищу. – Протяни руку.

– Это обязательно? – Алиса кивнула. – Ладно.

Дочь игралась с чудовищем, точно с обыкновенным котом, так отчего же ему, отцу и мужчине, тревожиться? Без страха Виктор протянул руку. Влажный нос наскоро обнюхал незнакомца, и фелис взглянул на Алису, очевидно, почуяв родственную связь. Зверь позволил Виктору прикоснуться к себе, погладить рыжую шерсть, изучить жилистые крылья и колючий костяной хвост. Отец пребывал в бесконечном восторге.

Алиса обернулась, друзья наблюдали за ними с улыбкой. Лилиан стояла подле Августа и обеими руками овивала предплечье принца. Они по-прежнему вместе, они не расстались – тем лучше. Все, что в сердце Алисы искрилось и трепетало – потухло на раз. Август с Лилиан, он не стал разрывать эту связь, он не смог – так и ей незачем более думать о принце. Все так, как и должно быть. Все чувства надуманы, глупость и только. Это все испытание, Алиса должна оставаться верной себе, своим обещаниям – это правильно. Вот только в груди поселилась жуткая боль.

Покровительница ловко запрыгнула на спину фелиса, и, приглашая сесть рядом, протянула руку отцу.

– Не терпится познакомить тебя с Александром! – нарочито громко объявила Алиса.

– Тот друг, который теперь король? – пытался вспомнить отец.

– Возлюбленный, – подчеркнула она и бросила несдержанный любопытствующий взгляд на Августа. Алисе показалось, принц и ухом не повел.

– Ты слишком быстро растешь, дочь, я не поспеваю…

Виктор разместился на широкой спине дикого зверя. Адам оседлал черного льва, Лилиан и Август – антилопу. Расправив крылья, животные один за другим поднялись к небу. Виктор крепко ухватился за шерсть фелиса и, буквально разинув рот, все больше восторгался и ликовал от того, что видел и чувствовал. Сорцерий поразителен, Дирилис потрясающе красив. Скоро показалась крепость, укрывающая городок Китас и белокаменный дворец. Животные опустились у сада. К прибывшим гостям поспешили служащие при дворе, такие разные и удивительные – они вызвали у Виктора самое глубокое восхищение.

Пока отец знакомился с новыми хевунами, Алиса ускользнула, поднялась по ступеням и, положив руки на громоздкие дверные ручки, исполненные в виде изящных павлинов с нераскрытыми хвостами, остановилась. Сердце требовало твердого решения: если перешагнешь порог, думать об Августе больше не смей! Алису душило желание обернуться, встретиться взглядом с принцем, дать волю надежде, но страх увидеть, что он смотрит не на нее, а на Лилиан – победил. Покровительница вошла во дворец.

Распахнув высокие двери, Алиса бежала по тронному залу. Александр больше не выглядел как обыкновенный беззаботный парень, коим предстал при первой встрече. Теперь он стал королем: серьезный, возмужавший, повзрослевший. На нем больше нет той свободной мещанской рубахи, он закован в строгость мундира и обязательств. Он пленник ответственности и рассудительности, которые погасили в его глазах ребячество и легкомыслие. Подхватив, Александр заключил покровительницу в долгожданные объятия и горячо поцеловал. Он не верил своему счастью: Алиса не просто вернулась в Сорцерий, а останется здесь навсегда. Он обнимал ее слишком крепко, будто боялся проснуться. Теперь для них все стало возможным.

Когда руки короля коснулись неровных обрубков на спине покровительницы и быстро скользнули вниз, Алиса изогнулась всем телом. Это не просто неприятные наросты, это хлыст памяти, бьющий по сердцу словами «ты не спасла Анну». Алиса отстранилась и отошла в сторону. Не дав Александру успокоить возлюбленную, в зал вошли остальные.

– Рад приветствовать Вас в королевстве Дирилис! – встретил Виктора молодой король. – Отныне это и ваш дом. Выбирайте себе любые залы, вы вольны во всем.

– Благодарю, – отозвался он. – Не поймите не правильно, но быть в таком мире и жить в каменной коробке, пусть и роскошной, я не хочу.

Алиса как никто другой понимала отца, ведь она сама только о том и мечтала.

– У рода Тугенд есть небольшой дом. Он находится за пределами крепости и принадлежит вам, – вспомнил Август. – Я могу показать это место.

– Я бы отправился туда немедля, чтобы успеть оценить обстановку и обустроиться.

– Я с радостью помогу вам в этом, – воспрянул Александр.

Все вместе проследовали во двор, где к ним подвели крылатых животных. Виктор обошел стороной фелиса и оседлал льва. Видно, более обыденное животное, имеющее аналог в мире людей, вызывало больше доверия. Алиса невольно посмеялась, хотя ее первые встречи с ныне любимым чудовищем прошли куда менее забавно.

С громкой хрипящей одышкой к Александру подбежал низкорослый пузатый эльф, что служил во дворце. Редкими волосами, зачесанными назад, он неумело скрывал округлую лысину. Эльф полушепотом сообщил о визите к королю некой важной персоны.

– Сожалею, я должен остаться, – откланялся Александр. – Дела.

– Я скоро вернусь, – улыбнулась Алиса и поцеловала короля на прощание.

Август резко отвел взгляд: не было ничего мучительнее, чем видеть, как любимых губ касается другой. Принцу давно следовало вернуться в родное королевство, но он хотел не просто привести Алису в Сорцерий, а оставаться подле, видеть ее. Хотя бы просто видеть. В конце концов Август лишь третий сын, он не правитель, а воин. Оттого, посчитав, что в ныне мирное время в нем нет нужды, принц без зазрения совести позволил себе задержаться в королевстве Дирилис на длительный срок.

Животные мигом доставили к родовому гнезду Тугенд. Окружающая небольшой дом площадь заросла высокой сорной травой. Сама постройка для минувших лет сохранилась вполне прилично – не развалилась. Ожидая худшего, но не в таком запустении, Виктор пришел в замешательство.

– Не беспокойтесь, – улыбнулся Август, – мы быстро приведем его в порядок.

Принц кивнул головой, зазывая друзей к дому. Адам зажал в кулаке Кристалл Амфитриты, в другой руке – Посох Предков. Он направил кристальный бутон на постройку. Вырвавшийся луч света коснулся стены и, обращаясь в воду, погрузил в себя дом целиком. Вода взметнулась вихрем, закружилась туда и обратно, а затем сошла в землю. Дом обрел чистоту внутри и снаружи, но оставался прежней развалюхой. Август протянул руку, и Адам вручил ему посох. Принц подошел к перекошенной двери и медленно и осторожно отворил. Ступая по трухлявому полу с опаской, он скоро занял место по центру дома. Август вознес посох вверх, кристальный бутон засиял. Принц со всей силы стукнул концом посоха об пол, заставив старые доски под ногами треснуть, но тут же раскрывшийся бутон залил помещение светом. Надломившиеся доски точно передумали ломаться, выпрямились и принялись впитывать свет, что наполнял их новой жизнью. Дом заскрипел, будто сгорбленный старик, который вдруг сумел выпрямиться. Постройка обрела свежий вид. Теперь, без страха оказаться под завалом, в дом изящно впорхнула Лилиан. Эльф перехватила Посох Предков у принца, закрыла глаза и зашептала, касаясь губами кристального бутона. Из основания его прорезался новый изумрудный листок, а из раскрывшегося бутона, словно пыльца, поднялась и рассеялась по дому золотистая пыль. Сияющие искорки легли на прежнюю мебель, печь, шторы, даже гнилые подушки. К чему бы ни прикоснулась золотистая пыль – все обретало вид, обретало вторую жизнь.

Лилиан бросилась к окну и, распахнув, высунулась в него почти всем телом:

– Заходите, все готово!

Эльф бросила посох Адаму и тот ловко его поймал.

Виктор ступил через порог своего нового жилища. Чудеса превращения разрухи в славный дом случились на его глазах и он, признаться, находился в смятении. Виктор не понимал, как такое возможно, разум отказывался верить в увиденное. Чудо заворожило и в то же время несколько напугало. Он медленно шагал по дому, разглядывая обстановку, что сохранила атмосферу жизни ведьм давно позабытых времен. В некоторых стеклянных пузырьках даже остались нетронутыми зелья, но их Лилиан торопливо изъяла, все-таки прошло много лет. Виктор чувствовал запах свежей древесины, что также казалось ему невозможным. Однако, каким бы странным не казалось чудо, он кожей ощущал, что это его место. Виктор пожелал остаться в родовом доме.

Пока отец погрузился в расспросы о магии и домашнем быте иного мира, Алиса вышла во двор, заросший высокой сорной травой. Беззаботно кружась над цветами, в догонялки играли бабочки. Алиса оглядела дом со стороны. Здесь выросла первая ведьма рода Тугенд, ставшая больше, чем просто волшебницей, здесь берет начало легенда о покровительницах. Все-таки есть в этом всем что-то чертовски завлекательное!

Покровительница подошла к ветхому забору и аккуратно дотронулась – он шатался и едва ли исполнял роль ограды. Алиса приложила к нему ладони. Она давно не колдовала, но чувствовала уверенность, что с забором справится. По старым доскам волной перламутра пошла пелена, казалось, они задышали. Сбрасывая вуаль волшебства, доски обращались в живую изгородь из мелколиственного кустарника. Алиса отпрянула. Она всего-то хотела обновить забор, как вдохнули новую жизнь в старый дом друзья. Да, получилось, но совсем по-другому. Почему ей так тяжело дается воплощение даже самого простого желания? Не потому ли, что в других желаниях ложь и бардак? Анне все давалось легко, потому что она была честной с собой, со своими мыслями и окружающими. Уж Анна бы сумела добраться до истины в голове сестры.

Взгляд Алисы упал на Августа, который расчесывал лохматую шерсть фелиса и что-то шептал ему на ухо. Они выглядели настоящими друзьями. Казалось, умей чудовище разговаривать, то смеялось бы в ответ над шутками и с удовольствием поддерживало беседы. За то время, что Алиса провела в Калпсизе, эти двое особенно сблизились.

Алиса подошла, прервав монолог принца: