Loe raamatut: ««И вы, моря…». Amers»

Переводчик Евгений Юрьевич Шешин

© Сен-Жон Перс, 2021

© Евгений Юрьевич Шешин, перевод, 2021

ISBN 978-5-0053-3156-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Французский поэт, лауреат Нобелевской премии 1960 г., Сен-Жон Перс (настоящее имя Алексис Леже, полное имя: Мари-Рене Огюст Алексис Леже) родился 31 мая 1887 г. неподалеку от Гваделупы, на небольшом фамильном островке Сен-Леже-ле-Фёй (Saint-Léger-les-Feuilles) в семье Амеде Леже (адвоката) и Франсуаз Рене Дормуа (Dormoy), ведущей свою родословную от тех морских офицеров, которые впервые обосновались на Антильских островах ещё в XVII веке. Детство будущего поэта прошло в Вест-Индии и было им впоследствии воспето в поэмах Антильского цикла, среди которых наиболее известны «„Хвалы“» (Éloges, 1911). По возвращении семьи Леже во Францию (в 1899 г.), Алексис Леже окончил университет в Бордо и поступил на дипломатическую службу (в 1916 г.). Находясь в течение пяти лет в Китае, он написал свою первую эпическую поэму Анабазис (Anabase, 1924), завершённүю в тишине даосского храма неподалеку от Пекина и вдохновленную бескрайними просторами пустыни Гоби, которую поэт посетил, получив отпуск. Сам Сен-Жон Перс, в интервью Фигаро литтерер (1960), назвал Анабазис …поэмой одиночества в действии. Если Антильский цикл высоко оценили ещё только во Франции (Марсель Пруст, Андре Жид, Жак Ривьер, Гийом Аполлинер, Франсис Жамм), то с выходом в свет Анабазиса поэт приобрел широкую мировую известность. Это стало возможным благодаря переводам Томаса Стерна Элиота на английский (1930) и Гуго фон Гофмансталя на немецкий (1929) языки, а также совместной работе двух великолепных мастеров слова ─ русских поэтов-эмигрантов Георгия Адамовича и Георгия Иванова (1926).

Все творения Сен-Жон Перса ─ от «Картинок к Крузо» (Images à Crusoe, 1909) до написанной незадолго до смерти поэмы «Сушь» (Sécheresse, 1974) исполнены тем единством стиля, которое и является, пожалуй, главной отличительной чертой этого удивительного поэта. Его чудесный дар, его благородная устремленность к бескрайним просторам, его высокая патетика и яркая образность неложно говорят нам о Стихии, ─ музыкальной по своей природе и ритмообразующей по своему воздействию: этой стихией пленен Поэт, звукослагатель, в котором она становится одержанием¹. Музыкально-патетическое волнение, ─ первоначальный импульс к идущему из первобытных глубин сознания Слову, ─ оформляется у него в нечто похожее на заклинание, становится словесным выражением или формулой, восстанавливающей утраченную связь человека с силами природы, с теми силами, которые в своей бесконечной цикличности и неохватной безмерности создают и воссоздают этот удивительный мир!

Тёмным (ὁ Σκοτεινός) назвал Аристотель Гераклита Эфесского (ок. 535 ─ ок. 475 до н. э). Этот эпитет использовал и Марсель Пруст, говоря о творениях молодого Сен-Жон Перса. Пруст имел в виду, вероятно, тот стиль, который поэт сохранит на протяжении всей своей долгой творческой карьеры. Слово «„карьера“», пожалуй, несколько режет слух, однако в отношении Сен-Жон Перса оно кажется вполне оправданным, имеющим под собой законные основания: о двойственности поэта, о тонкой границе, разделяющей поэта-визионера и успешного дипломата написано немало². Однако вернемся к тёмному в поэзии Сен-Жон Перса и попытаемся отыскать истоки этой «темноты», а также попробуем ответить на вопрос: Понятен ли Сен-Жон Перс (в контексте современности), и может ли он, вообще, восприниматься современным читателем? Скажем сразу: под словом понимание здесь имеется в виду франц. compréhension, объемлющее понятия «восприимчивость» (в том числе и языковая) и «полнота восприятия», ─ в отличие от русской лексемы, которая, согласно словарю В. И. Даля, есть не что иное как просто способность понимать, дар уразуменья, соображенья и заключения.

Нам важно подчеркнуть здесь тонкое различие этих двух слов, т.к. простая способность понимать что-либо как минимум предполагает, что это «„что-то“» должно быть сначала соответствующим образом статуировано, т.е. выдвинуто в качестве некоторого утверждения или предположения. Однако именно это статуирование недвусмысленно отсутствует у Сен-Жон Перса, который однажды сказал: Мне ровным счётом нечего утверждать. Мне никогда не была по вкусу научная «кухня» (I have nothing at all to state. I have never relished scientific cooking³). Часто цитируются и слова поэта, сказанные им по-поводу Анабазиса: Большая поэма, рожденная из ничего (Un grand poème né de rien). Всё это говорит о том, что поэзия Сен-Жон Перса питаема не теми родниками, которые можно обнаружить, исследовать, «„понять“» с помощью рассудка, но черпает свою силу из самой стихии языка, из той глоссолалии Явленного, которая кажется сотканной из нечленораздельного лепета первобытного человека, возносящего хвалы темным своим богам и несмолкающего плеска морских волн, тысячелетиями накатывающих на некогда обжитые, а ныне покинутые людьми побережья.

Когда читаешь Сен-Жон Перса, в памяти всплывают и слова Флобера о том, что «художник должен в своем произведении, подобно Богу в Творении, быть невидимым и всемогущим: его присутствие чувствуешь повсюду, но самого его не видишь» (L’artiste doit être dans son œuvre comme Dieu dans la Création, invisible et tout-puissant, qu’on le sente partout, mais qu’on ne le voie pas⁴). Неслучайным, в этой связи, кажется и обращение Сен-Жон Перса к Скриптору («Ah! Qu’un Scribe s’approche et je lui dicterai…»⁵): в постмодернистской текстологии это понятие замещает традиционное представление об авторе. Письмо, или «плетение словес» (если посмотреть значения лат. textus), есть одновременно и самодостаточное бытие для субъекта письма, который рождается одновременно с текстом (Р. Барт⁶). По мысли Ролана Барта (Roland Barthes), это плетение словес «есть изначально обезличенная деятельность»⁷, а Мишель Бютор (Michel Butor) и самого индивида (т.е пишущего, лат. scriptor) определяет как «всего лишь элемент этой культурной ткани»⁸. В творчестве Сен-Жон Перса явны такие признаки постмодернизма как:

1) текст имеет несколько уровней, композиция сложна и предполагает множество толкований;

2) цитаты (часто неявные), аллюзии, используемые как «строительный материал» (наряду с логомахией, крестословицами ─ этимология рождает диегезис);

3) переосмысление (десакрализация) культурного наследия прошлого⁹

Сен-Жон Перс, к счастью, не оставил своего читателя без спасательного круга. Редчайший случай в истории мировой литературы: автор подробнейшим образом ответил на вопрос: О чём эта поэма? в своей Пояснительной записке для одного шведсҡого писателя по-поводу содержания Amers (Note pour un écrivain suédois sur la thématique d’Amers), которая была опубликована в разделе Литературные свидетельства («Témoignages littéraires») Полного собрания сочинений Сен-Жон Перса¹⁰. Под «шведским писателем» здесь подразумевается Эрик Линдегрен (Erik Lindegren), поэт, переводивший Сен-Жон Перса на шведский язык и, желая уточнить свою интерпретацию поэмы, обратившийся за помощью к Д. Хаммаршёльду (Dag Hammarskjold¹¹). Хаммаршёльд передал этот вопрос уже самому Сен-Жон Персу, своему другу (находившемуся в Нью Йорке), в результате чего мы имеем теперь более чем надежные «ориентиры» и можем смело пускаться в плавание по водам поэтического океана, имя которому Amers!

В записке Эрику Линдегрену (которую тот сразу же перевёл на шведский язык и опубликовал шведском литературном обозрении¹²) Сен-Жон Перс сообщает:

Я хотел […] прославить это исполненное драматизма (историческое) бытие человека, или, скорее, это шествие человека (в Истории), которое в наши дни охотно умаляется и обесценивается вплоть до стремления лишить его всякого значения вообще, всякой установленной свыше связи с теми природными силами, которые создают нас, принимают нас под свою защиту и которые связывают нас друг с другом. Именно эту целостность человека, ─ человека в Истории, без разделения на духовное и телесное, ─ эту целостность, которая обусловлена […] высшим его предназначением и вечным его стремлением к горнему, я и хотел восставить на освобожденный от вековых наносов порог, лицом к лицу с той царственной ночью, мерцающей своими созвездиями, которая и есть судьба человека в её непрестанном течении. И я выбрал Море в качестве символа, которое, словно зеркало, отражает эту судьбу человека в Истории, являясь местом конвергенции, где человек сливается с предвечным и откуда исходит излучение [Вечности]: истинное геометрическое место и карта кормчего, а в тоже время и вселенских сил таилище, для того чтобы свершил предназначение свое и преодолел свою земную ограниченность человек, этот вечный мигрант¹³ […] Первая часть поэмы, Возглашение, есть не что иное как пролог. Здесь вводится основная идея Поэта, а также объясняется и главная тема: обращение к Морю как к источнику одушевления и возрождения ─ ибо к Морю мы во всякое время и во всякой вещи прибегаем, к морю помощному и соединяющему, а также и открывающему нам тайны свои […]

Вызвав к жизни сначала всё то исключительное, что море, подобно волнам, вздымает в душе человека, Поэт готов уже войти в состояние благостного умиротворения, в котором сможет он лучше почувствовать и принять таковую от моря интерцессию¹⁴. Дальше он (Поэт) определяет направление развития поэмы и её духовную составляющую, всю земную эволюцию вокруг моря совершающуюся ─ как некое торжественное шествие вокруг жертвенника. Далее, говоря о своей собственной роли в данном начинании, […] он приветствует деятельное участие Моря в этом сотворении мира.

Вторая часть, Строфа¹⁵ […] вводит поочередно ─ на вызванной к жизни воображаемой сцене, составленной, в виде полукружья, из приморских городов, портовых строений и выходящих к морю рыбацких предместий, ─ восемь фигуративных представлений человечества […]

Третья часть, Хор, объединяет в едином порыве и в нераздельном голосоведении всё это ликование рода человеческого в честь Моря. В конце концов, это ликование сочетается с Морем, понимаемым как могучая деятельная стихия и как источник всякого познания […] Наконец, коллективную рецитацию во славу Моря сменяет широкогласное вступление толпы, дирижируемой Поэтом, вновь занявшим место Хормейстера […] Образ человечества, шествующего в направлении наивысшей участи своей.

Последняя часть, Посвящение, освобождает Поэта и возвращает его к самому себе, дабы он довел дело своё и весь народ свой к их наивысшему достижению¹⁶

Таким образом, я хотел довести до предела, за которым нет человеческих слов, это тайное предназначение человека […], чтобы шагнул он за границы преходящего мироустройства. Репризой высоким смыслом исполненного речения, высочайшей волной уносимого по бескрайним просторам моря […] таковым для меня был бы ответ этому измельчанию человеческому, этому весьма пассивному нигилизму и этому действительному отречению человека от своего земного предназначения, которыми стараются вымостить путь для нашей материалистической эпохи. Будь я физиком, я примкнул бы к Эйнштейну и к Единству и Континууму против «квантовой» философии случайности и дискретности. Будь я метафизиком, я бы с радостью принял иллюстрированное пояснение мифа Шивы¹⁷.

Поражает масштаб видения автора этой поэмы о Море: перед нами, в зыбкой дымке над бескрайней водной пустыней, встают и сменяют друг друга дивные миражи ─ смутные контуры навсегда ушедших цивилизаций ─ Эриду и Ур халдеев, Вавилон, и далее ─ Финикия, Эллада, Рим! Их руины и священные обломки, словно по-волшебству, оживают и вновь обретают прежние величие и блеск, соединяясь в улицы великих городов, по которым движется к Морю нет, не «толпа» (foule у Сен-Жон Перса), а само Человечество, обретшее, наконец, свою внеисторическую завершенность и надвременность мифа. Но здесь нет ничего общего с трагизмом «распятых вечеров» Верхарна, который на рубеже веков создавал свои величественные картины конца мира и обреченного на смерть Человечества¹⁸─ напротив, перед нашим умственным взором предстает счастливый Альянс живущих морем народов ─ общность Дружников и рожденных морем героев. Море у Сен-Жон Перса не только объединяет народы ─ от Америки до Китая, через Средиземноморье, Малую Азию, Ассирию, Халдею и полуостров Индостан ─ но и является источником Знания. Это «темное» (тайное) знание древних народов и есть тот камень порога (la pierre du seuil у Сен-Жон Перса), занесенный песками времени, отринутый современной материалистической цивилизацией,─ извращающей и убивающей в человеке его природность, рвущей его первобытные связи с космосом,─ возвращение к которому, sit venia verbo, звучит как лейтмотив поэмы. Непрерывность текста,─ которую Сен-Жон Перс создает, используя весь свой богатейший арсенал поэтических и лингвистических приемов и средств,─ не предлагает читателю хоть сколь-нибудь различимый выход. Можно сказать, что все творения (от Антильского цикла и до последних Песни равноденствия и поэмы Сушь) есть одно произведение, континуум, характеризуемый замкнутостью и текучестью (пески Анабазиса текучи и амбивалентны как море в Ориентирах/ Amers). Сен-Жон Перс неутомимо ищет. Цель его поиска ─ реституция, возвращение словам их исконных (примордиальных) смыслов и значений. В этом отношении он, конечно, «против» современных ему экзистенциалистов, для которых всё в этом мире, и даже такие понятия как смерть, было лишено всякого значения (ср.: смерть матери и отношение к этому событию героя в Постороннем Альбера Камю). Таким образом, поэзия для Сен-Жон Перса ─ это и достовернейший способ познания мира и modus vivendi человека, открытого Космосу и наиболее полно (героически) проживающего свою земную жизнь. К тому же, он постоянно соединяет, словно в магической плавильне, Красоту и Удовольствие, как бы невзначай, по воле случая, создавая пленяющие воображение образы. Читая Сен-Жон Перса, кажется, что не существует в его творении ни одной само-малейшей вещи или явления, которые нельзя было бы проверить любому заинтересованному путешественнику, ботанику, геологу или лоцману. Он не любит, подобно всякому суровому и непреклонному исследователю, когда что-то остается вне его поля зрения, когда он не может (или ему не доступно) рассмотреть это что-то и изучить его внимательно и всесторонне.

Есть в поэме Сен-Жон Перса и трудно объяснимые вещи, которые, впрочем, не только не нарушают её стройности и завершенности, но, наоборот, придают ей ещё большее очарование: Amers ─ поэма эпическая, однако её герой постоянно ускользает от нас (словно нарочно и по-наущению автора), он неопределён, едва различим, неопознан. Если же это ─ ода (или эвлогия¹⁹) или, точнее, эпиникий²⁰, то почему не названы главные действующие лица и творцы триумфа?! Объяснение тут может быть только одно: сам автор (меняющий маски) и есть постоянно ускользающий герой поэмы, или Кормчий, поднявший паруса и отправившийся, сквозь череду mise-en-abyme²¹ выпадающих картин, в свой перипл²² вдоль берегов Явленного.

В своей работе над переводом я часто обращался к трудам нижеперечисленных авторов. Я также хочу выразить свою глубокую благодарность Всероссийской библиотеке иностранной литературы им. М. И. Рудомино и её сотрудникам за предоставленный доступ к редким изданиям поэмы и трудам, посвященным жизни и творчеству Сен-Жон Перса, а также за доступ к интернету, когда это было необходимо. Также хочу выразить свою признательность Татьяне Орбатовой из Одессы, Украина, давшей первый импульс моим чтениям Сен-Жон Перса и дальнейшим переводам.

Е.Ш.

Декабрь 2017

Москва, Россия

Список литературы и принятые сокращения

• Bosquet A. Saint-John Perse. – Paris: Seghers, 1960.

• Caillois R. Poétique de Saint-John Perse. – Paris: Gallimard, 1954.

• Camelin C. Comment lire les poèmes de Saint-John Perse?. – Les Belles lettres « L’Information littéraire», 2006/3 Vol.58 | pages 23 à 27.

• Dictionnaire de l’Academie Française. Éditions 1694, 1762, 1798, 1835 et 1932—1935.

• Henry, Albert. Amers de Saint-John Perse: une poésie du mouvement. – Neuchâtel,1963.

• Knodel, Arthur. Saint-John Perse. A study of his Poetry, Edinburgh University Press,1966.

• Littré, Émile. Dictionnaire de la langue française. 1872—1877.

• MacLeish, Archibald. A Note on Alexis Saint Léger Léger. – In: Poetry (Chicago), Vol. LIX, #6, for March,1942, pp.330—337.

• Nicot, Jean. Le Thresor de la langue francoyse (1606).

• Parent, Monique. L’imagination poétique dans l’oeuvre de Saint-John Perse. – Études françaises, vol.1, n°1, 1965, p.5—25.

• Poggioli, Renato. The Poetry of St-J. Perse. – In: The Spirit of the Letter. Essays on European Literature, Harvard University Press,1965.

• Rutten, Pierre-M.van. Le langage poétique de Saint-John Perse. Hague,1975.

• Sacotte, Mireille. Parcours de Saint-John Perse, Paris, Champion-Slatkine,1987.

• Saint-John Perse, Collected Poems, Complete edition, Bollingen series LXXXVII, Princeton University Press, 1983.

• Saint-John Perse, Éloges and Other Poems, Bollingen Series LV, Bilingual Edition, Translation by Louise Varèse, N.Y, 1956.

• Saint-John Perse, Mer de baal, mer de mammon/ Sea of Baal, Sea of Mammon. – In: Poetry (Chicago), Vol. LXXXVI, #4, for July,1955, pp.187—227.

• Saint-John Perse, Oeuvres complètes, Paris, Éditions Gallimard,1972.

• Saint-John Perse, Seamarks, Bilingual Edition.Translation by Wallace Fowlie, Harper & Brothers, New York,1961.

• Полный церковно-славянский словарь (с внесением в него важнейших древнерусских слов и выражений), сост. Прот. Г. Дьяченко, М.,1900 (Репринт: Дьяченко Г. М. Полный церковно-славянский словарь – М.: Издательский отдел Московского Патриархата, 1993).

• Толковый словарь живого великорусского языка: в 4-х т./ авт.-сост. В. И. Даль. – 2-ое изд. – Спб.: Типография М. О. Вольфа, 1880—1882.

• Адрианова-Перетц В. П. Древнерусская литература и фольклор. – Л., Наука, 1974.

• Брокгауз, Фридрих Арнольд// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: в 86 т. (82 т. и 4 доп.). – Спб., 1890—1907.

• Дворецкий И. Х. /Латинско-русский словарь, 2-ое изд. – М.: «Русский язык», 1976.

• Дворецкий И. Х. (сост.) /Древнегреческо-русский словарь, в 2-х томах. – М., 1958.

• Епишкин Н. И. Исторический словарь галлицизмов русского языка. – М.:Словарное издательство ЭТС, 2010.

• Изборник (Сборник произведений литературы Древней Руси) / Сост. и общ. ред. Л.А.Дмитриева и Д.С.Лихачева. – М.: Худож. лит., 1969.

• Камчатнов А. М. Старославянский язык. – 5-ое изд. испр. и доп.. – М., 2009.

• Каринский Н. М. Хрестоматия по древне-церковно-славянскому и русскому языкам. – Спб.,1904.

• Колесов В. В. Мир человека в слове Древней Руси. – Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1986.

• Литературная энциклопедия: Словарь литературных терминов: В 2-х т. / Под редакцией Н. Бродского, А. Лаврецкого, Э. Лунина, В. Львова-Рогачевского, М. Розанова, В. Чешихина-Ветринского.– М.; Л.: Изд-во Л. Д. Френкель, 1925.

•Лихачев Д. С. Текстология: (На материале русской литературы X – XVII веков) / Д. С. Лихачев при участии А. А. Алексеева и А. Г. Боброва. —3-е изд., перераб. и доп. – Спб.: Алетейя, 2001.

• Лосев А. Ф. Мифология греков и римлян. – М., Мысль, 1996.

• Пенка Димитрова Филкова, Староболгаризмы и церковнославянизмы в лексике русского литературного языка. Учебный словарь, Т.2 (К – П),София,1986.

• Реутин М. Ю. Поэтика гипотезы. Традиция платоновского Парменида в творчестве Майстера Экхарта (Arbor Mundi /Мировое Древо, 2010, №16, сс.28—48).

• Реутин М. Ю.«Христианский неоплатонизм» XIV века. Опыт сравнительного изучения богословских доктрин Иоанна Экхарта и Григория Паламы ─ Парижские диспутации Иоанна Экхарта. Библиотека Arbor Mundi, М., 2011, сс.152—176.

• Словарь русского языка XVIII века/ Гл. ред. Ю. С. Сорокин. – Л.: Наука.1984—1992.

• Суверов Е. В. Римское право: учебное пособие. – Барнаул, 2009.

• Чудинов А. Н. (ред.) Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. – Спб,1910.

Сокращения *

Аванесов – Орфоэпический словарь русского языка: произношение, ударение, грамматические формы/ под ред. Р. И. Аванесова

ГРС – Дворецкий И. Х. (сост.) /Древнегреческо-русский словарь, в 2-х томах

ИСГ, а также Сгал – Епишкин Н. И. Исторический словарь галлицизмов русского языка

Любкер – Любкер Ф. Реальный словарь классических древностей

Попов 1907 – Попов М. Полный словарь иностранных слов, вошедших в употребление в русском языке

СД1 – Толковый словарь живого великорусского языка: в 4-х т./ авт.-сост. В. И. Даль

СД2 – Дьяченко Г. М. Полный церковно-славянский словарь

Фасмер – Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: в 4-х т./ перевод и дополнения О. Н. Трубачёва

ЭСБЭ – Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона

DAF – Dictionnaire de l’Académie Française

Littré 1872-77- Littré, Émile. Dictionnaire de la langue française. 1872—1877

Nicot 1606 – Nicot, Jean. Thresor de la langue françoyse tant ancienne que moderne [1606]

PM1955 – Poetry (Chicago), Vol. LXXXVI, #4, for July,1955, pp.187—227

Seamarks – Saint-John Perse, Seamarks, Bilingual Edition. Translation by Wallace Fowlie, Harper & Brothers, New York,1961

адм. – административный

англ. – английский язык

арх. – архитектура

бот. – ботаника

букв. – буквально

г. – год

геогр. – география

геол. – геология

гл. – глава

глаг. – глагол

др.-греч. – древнегреческий язык

ж. – женского рода

зд. – здесь

зоол. – зоология

инф. – инфинитив

исп. – испанский язык

ист. – исторический термин

ит. – итальянский язык

книжн. – литературно-книжное слово

лат. – латинский язык

миф. – мифология

м. – мужского рода

нареч. – наречие

нем. – немецкий язык

неол. – неологизм

н.в. – настоящее время

н.э. – нашей эры

обл. – употребляется в областных наречиях

орнит. – орнитология

прил. – имя прилагательное

прим. – примечание

прич. – причастие (особая форма глагола)

санскр. – санскрит

см. – смотреть

стр. – страница

сущ. – имя существительное

т. – том

т.е. – то есть

уст. – устаревшее слово

фр. – французский язык

церк. – церковно-славянский язык

*Сокращения названий книг Ветхого и Нового Заветов даются в соответствии с Синодальным переводом и здесь не расшифровываются.