Loe raamatut: «Бастард рода Неллеров. Книга 3»

© Усов Серг

© ИДДК

Глава 1

Шум со двора отвлекал. Звуки ударов и крики боли с помоста раздавались уже третий день. Наказывали работников кухни, всех подряд. Начинали с главного повара, а продолжат до тех пор, пока своё не получит последняя посудомойка или истопник, так и не усвоил ещё, кто из них в кухонной иерархии стоит выше, а кто ниже. Да мне этого и не надо.

Может, в душе я не одобряю столь радикальных действий, но по-другому никак. Шутка ли, пытались отравить ведь не крысу какую-нибудь амбарную, а самого настоятеля Готлинской обители, преподобного аббата Степа, бастарда славного герцогского рода Неллеров. С чего вдруг я так витиевато про себя-то? Да потому что мысли сейчас заняты другим. Вот и несу на втором плане сознания всякую околесицу. На первом у меня сейчас магия.

А вообще хорошо, что я изучаю плетение в условиях шумовых помех, можно сказать, в обстановке, приближенной к боевой. В сражении мне тоже никто спокойно магичить не даст. Шум боя вокруг, кровь рекой, рука бойцов колоть устала, а тут я, такой весь, создаю могущественный удар, способный похоронить целую фалангу, а то и две.

Только вот сильные магические энергии видны издалека, так что враги сразу же попытаются или разрушить плетение, или убить мага, его создающего.

– Моя ты прелесть, – пробормотал под нос, разглядывая рисунок заклинания метеоритного дождя.

Сижу в кресле, смотрю в раскрытую книгу и вижу – нет, не фигу – извивающуюся разноцветную спираль, напоминающую молекулу ДНК, завязанную неровным бантом, придумал же кто-то. Такое ни запомнить, ни выучить за всю жизнь. Только по шпаргалке можно отработать.

Зачем тогда пялюсь в эту какофонию линий уже в десятый или более раз за последние два дня? Так ведь большая разница, потрачу ли я в бою на это восхитительное, но очень сложное плетение целый день или уложусь в пять, а может, и менее часов. От этого может зависеть исход сражения.

Война буквально стучит в двери моего дома, а если быть точнее, в ворота Готлинского аббатства. Вчера голубиной почтой пришло сообщение, что виргийская армия, обложив заслонами крепость Леотан, где сидит наш сильный гарнизон, развернулась основными силами на Готлин, стремясь не допустить соединения в один кулак кранцевских войск, которые реками и ручейками начали сюда стекаться.

Стихший было утробный мужской вой за окнами сменился женскими визгами. Поменяли хулигана на Луиса Корвалана, то есть какого-то мужика у столба для порки отвязали, а бабу, наоборот, привязали.

Понятно, что никто из этих бедолаг к попытке меня отравить, едва не закончившейся безумием Юльки, моей служанки, прямого отношения не имеет. Лейтенант сыска Николас это точно установил. Но они допустили, что в их хозяйстве беспрепятственно шлялся отравитель и свободно влил в пирожные, предназначенные аббату, какую-то гадость. Ещё надо выяснить, какую. Пока никто ничего толком сказать не может.

Брат Симон там у себя в лечебнице чего-то колдует который уже день, однако чувствую, ни черта он не разберётся. Тут, в средневековом мире, про химические реактивы, позволяющие определять состав сложных веществ, понятия не имеют. А без этого никак.

Отравитель? Я сказал, шлялся отравитель? Ну, в принципе можно выразиться и так, раз нашу школьную директрису Лидию Ренатовну называли директором. А вообще, сыщик мой уже установил, что зелье безумия мне влила Люсильда, та белокурая красотка с лицом ангела, а взглядом и повадками шлюхи-клофелинщицы. И почему я не удивился? Жаль, пропала сволочь куда-то. Как в воду канула. Весь монастырь от подземелий до церковной колокольни с часами перерыли, так её и не нашли.

– Ваше преподобие. – В дверь моего кабинета постучал и заглянул Николас, не тот лейтенант сыска, которого мне прислала мачеха, добрая моя герцогиня Мария, а друг детства бастарда Степа, чьё тело мне досталось в наследство. – Юлька очнулась опять. Пить просит.

– Так дай, – пожал плечом. – Пусть ест, пьёт. По идее, не сегодня, так завтра должна уже полностью оклематься. В умной книжке так написано.

Исцеление юной девушки оказалось не столь простым, как мне поначалу представлялось. С выведением яда из организма я справился быстро, там плёвое дело, простенькое плетение из жгутиков четырёх оттенков, соединённых в неправильной пентаграмме, а вот с помутившимся сознанием пришлось повозиться. Оказывается, хорошо, что вовремя успел. Ещё бы пара-тройка часов задержки в исцелении, и всё, Юлька – дурочка.

Из-за этого меня целый день от злости трясло. И, чего уж от себя-то скрывать, немного от страха. Отведай я тех чёртовых пирожных, и спасти бы меня было некому. Кроме меня здесь и близко нет одарённых, имевших в источнике необходимое количество оттенков энергетических нитей.

Заметил, что Ник не ушёл, всё так же смотрел на меня.

– Что-то ещё? – уточнил.

– Да. Она встать хочет.

– Пусть встаёт. Только вызови сначала Ангелину. Она ей поможет, ну, помыться, одеться и прочее. Сам, что ли, не понимаешь?

Новик гвардии кивнул и исчез за дверью.

В связи с попыткой покушения в моём окружении произошли некоторые, я бы сказал, кардинальные изменения.

Во-первых, расширили мои апартаменты за счёт двух келий, находившихся от них за стеной. В ней проломили проход – я и проломил с помощью магии, пригодилось то плетение разрушения преград – и поставили двери. Во-вторых, теперь в моих покоях живут милорд Карл и новик Николас, не считая выздоравливающую Юльку и временно её заменяющую по работе Ангелину. Девушки в одной комнате спят, у остальных по собственной спальне.

Хотели ещё раба приставить, чтобы еду мою пробовал, да я отказался. Во-первых, яд может быть замедленного или вовсе отсроченного действия, во-вторых, на кой чёрт дармоеда содержать, если живу теперь в магическом мире, а способности в магии у меня огромные?

Встречал в фолиантах четыре разновидности плетений по определению любой отравы что в еде, что в питье, что на предметах, и пару заклинаний, разрушающих яды. Убил целый день, но сделал себе амулеты по одному каждого типа. За основу взял сапфиры, так что месяца три, а то и больше, они мне послужат. А потом суп с котом. В смысле, по новой эти же плетения в кристаллы вложу. Хорошо-то как быть почти волшебником.

Кстати, о волшебстве, ну, магии. Надо будет открыть свои настоящие возможности. На войне, если я хочу помочь победе над врагом, а я хочу, аж зубы сводит от ненависти к агрессору – кто его звал? – то хранить в тайне абсолютно от всех наличие у моего источника сорока двух оттенков энергетических нитей никак не получится.

Какой из этого вывод? Простой. Своим родным надо открыться. Объясню, что не доверял почтовым посланиям, а вот в личной беседе всё рассказал. Так и объясню Агнии, моей красавице-сестре, маркизе Неллерской, полковнику королевской армии. Пусть порадуется за меня и наш славный род и придумает, как сообщить другим Неллерам о появлении великого мага в их рядах. Ну или не сообщать, или не всем. Живущих в столице королевства лично я бы не спешил оповещать. К чему им лишняя информация? Скорее бы сестра появилась в окрестностях моего монастыря, мне с ней о многом хотелось бы переговорить.

Ладно, от размышлений не по существу вернёмся к нашим баранам, да. Как и остальные могущественные заклинания, метеоритный дождь можно наслать с большого расстояния, более мили, ну, так тут написано, ещё раз пробежал глазами витиеватые строки. Лишний геморрой с выписыванием таких букв с завитушками. Зачем это? Как по мне, зря только чернила переводят и время лишнее тратят. Впрочем, если мне не изменяет память – а с чего бы ей подводить, сознание-то моё перенеслось в молодой, развивающийся мозг, – на Земле средневековые монахи такой же ерундой страдали.

Так, отвлёкся. О чём я хотел подумать? Да, точно. Не только могущественные заклинания с большим количеством цветовых оттенков могут быть дальнобойными. Есть и простенькие, маломощные, но бьющие на большие расстояния. И чем это грозит? Да тем, что пока я создаю своё могучее колдунство, его не просто увидят, а атакуют магией, оно разрушится, и мне придётся создавать всё заново. И? Значит, требуются энергетические щиты передо мной, которые защитят моё плетение, пока я его не сформирую и не использую.

И такие щиты, ну, в смысле их рисунки и описания, в монастырских книгах по магии имеются, разнообразные по силе, размерам, продолжительности действия и, главное, с использованием различных цветов.

Удачно на моём жизненном пути повстречался милорд Карл Монский. Чего уж, я вообще везунчик. Кому ещё удалось получить возможность прожить заново жизнь, да к тому же в статусе аристократа?

Насчёт моего бывшего пациента и нынешнего вассала, думаю, нам эффективно будет работать в тандеме. Он ставит щит, а я под его защитой плету нечто ужасное для врагов. Тут нашёл, помимо метеоритного дождя волну смерти, тоже жуткое заклинание. Как и огненный смерч.

Если поискать, то и другие апокалиптические плетения можно найти. И всё это мне доступно к созданию. Сорок два цветовых оттенка – это сорок, чёрт возьми, два цветовых оттенка. Есть ли вообще в мире Паргеи хотя бы один маг такой силы? Что-то сомневаюсь.

– Чего тебе опять? – вздохнул при виде вновь просунувшейся между дверью и косяком головы Ника.

– Юлька встала. Я ей мёд с орехами принёс, – ответил тот. – Ест сейчас.

– Да? А я, честно говоря, надеялся, что она в сторону сладостей больше смотреть не станет. Ник, скажи, ты вот зачем меня сейчас отвлёк от важных монастырских дел? Обрадовать или огорчить?

– Простите, ваше преподобие, – смутился приятель, вспомнив о нынешней разнице социального статуса с другом детства. – Просто Юлька всё про вас спрашивает, ну я и подумал вам об этом сказать.

– Ну спасибо, сказал. – Я потянулся и встал. – Ладно, пошли, проведаю нашу больную.

Конечно, несолидно аббату Готлинской обители навещать свою же служанку, пусть и подружку в прошлом, но она ещё и моя пациентка, вторая уже, если не считать омоложения гвардии старшего сержанта Ригера, заменившего сорванцу Степу отца и мать.

Вошел в комнатку служанки. У Юльки своя личная каморка, пусть небольшая, зато уютная, с кроватью, шкафом для одежды, сундуком с вещами, выполняющим заодно функцию стула, и даже небольшой столик, на котором рядом с вылизанной от мёда тарелкой стояли приготовленные братом Симоном, нашим лекарем, снадобья.

Местной медицине я не доверяю категорически, но хирургия и приготовленные с применением магии алхимические средства кое-как спасают репутацию здешнего здравоохранения. Начальник монастырской лечебницы ведь маг-целитель, как и моя замечательная кузина Юлиана Неллерская. Но та осталась в столице герцогства, а брат Симон, что называется, тут, под рукой. Так почему бы не воспользоваться услугами целителя? У меня магических возможностей намного больше, но до высот его опыта мне ещё как до Китая раком.

– Смотрю, порозовела, – констатировал очевидный факт. – Лучше стало? А с головой как? Дружишь? – Почувствовал, сейчас начнёт каяться, повернул голову к моей временной служанке. – Ангелина, выйди. Ты тоже, Ник, не нужно здесь уши греть.

Беспрекословного повиновения от своих людей специально не добивался, как-то само собой так получилось, что слушаются меня, как отца родного.

Наверное, в этом не только заслуга моих статусов – настоятеля и аристократа, а, видимо, интуитивно ими чувствуется умственное превосходство много пожившего – сорок семь лет не шутка – человека, немало повидавшего, тем более уроженца мира, гораздо более развитого, чем здешний, и обладающего огромным массивом информации.

Обоих – служанку и новика гвардии – словно ветром сдуло. И дверь плотно прикрыть за собой не забыли.

– Господин, милорд, простите за то, что я вам наговорила, – всхлипнула Юлька, расположившаяся на постели полулежа, опираясь спиной на большую подушку. – Пожалуйста. Мне стыдно и страшно. Я вам хотела сказать, что…

– Ты о том воспоминании, когда меня тётка Эльза крапивой отходила за то, что я у неё под забором со спущенными штанами устроился? – прервал её. – Так это ерунда. – Я сел на постель в ногах у девушки и улыбнулся. – Конечно, не стоило об этом орать на всю обитель, да ещё обращаясь ко мне на «ты», но с больной какой спрос? Главное, другого никто не слышал. Как ты его, – показал пальцем в потолок, – ругала и обзывала. Помнишь?

– Помню, – прошептала девчонка, побледнев.

Она прекрасно понимала, чем ей богохульство могло грозить, не раз на казнях присутствовала.

– Плохо, что помнишь. Забудь немедленно, – сказал с нажимом. – Это мой приказ. Поняла? И всем говори: провал в памяти. Договорились?

Мой бывший сослуживец Алексей Беженцев, когда чего-нибудь чудил по пьянке, всегда пользовался таким методом отрицания. Действовало там, сработает и здесь. Благо опасные слова кроме меня и Ника никто не слышал.

А вообще, я ей благодарен. Если бы не её тяга к сладостям, пускать бы мне сейчас пузыри. В лучшем случае. В худшем же мог такого наговорить, что, как и прежнего настоятеля обители, передали бы Наказующим. Хотя нет, это перебор. Я всё-таки представляю род Неллеров.

Перед Создателем все равны, но некоторые равнее. Местной инквизиции бастард Степ не по зубам, а вот запереть меня до самой смерти где-нибудь в отдалённом замке вполне могли.

– Договорились, – робко улыбнулась Юлька. – Я уже могу вернуться к службе.

– Не торопись, – великодушно отмахнулся и встал. – Смотрю, ты долго на ногах не устояла, опять легла. Так что отдохни ещё пару деньков и не переживай, Ангелина твоё место не займёт.

Под окнами раздалась громкая ругань. Здешняя нецензурная брань ничуть не слабее русской. Подошёл к оконцу и увидел во дворе, как двое рабов-золотарей, одетые в грязные лохмотья пожилые, но довольно крепкие мужики с трудом удерживали от опрокидывания накренившуюся на сломавшейся телеге здоровенную бочку с дерьмом.

Вот придурки, не дай Создатель под моими покоями сейчас содержимое выльется. Понятно, золотари не виноваты, что передняя ось, смотрю, сломалась, за содержание в исправности повозок у меня в обители другие люди отвечают, но могли же, идиоты, другими маршрутами перемещаться.

– Держите-держите! – К золотарям устремились возничий другой телеги, отъезжавшей от стекольной мастерской, подмастерье стеклодува и дворовый. – Сейчас подсобим!

Хорошо, коли так. Если всё же вонючку у меня под носом прольют, не пожалею обормотов. Тут и так в средневековье весьма специфические запахи повсюду, где люди, мне ещё только клоаки под носом не хватает.

Бросил взгляд на повозку с продукцией стеклодувной мастерской и увидел на ней открытые ящики, поверху присыпанные стружкой из столярки.

Это я подсказал, чем можно перекладывать стеклянные бутылки, стаканы, графины и тарелки, чтобы не бились. Вроде не бином Ньютона, а без меня долго бы не догадались так сделать.

Чёртова война, как не вовремя. Сейчас бы снимать пену сверхприбылей от нового вида товаров, да спокойно жить не дают. Увы, долго быть монопольным производителем чего-либо в Паргее невозможно. Отсутствует патентное право. Не месяц, так год, не год, так пара-тройка лет, и любую мою новинку станут выпускать все кому не лень. Козлы.

Хотя с некоторыми новшествами торопиться не собираюсь. Та же лежащая на поверхности идея с книгопечатаньем отложена мною далеко-далеко, глубоко-глубоко в сознании. Зачем я буду лишать основной статьи дохода наш орден Молящихся в целом и мою обитель в частности? Жили до меня сотни лет, переписывая книги перьями и чернилами, проживут и ещё десяток-другой, а там посмотрим.

Другие же идеи текущего, так сказать, момента буду внедрять аккуратно и почти незаметно для соседних земель. В конце концов, и на Земле в эпоху средневековья монастыри являлись двигателями прогресса, не будет ничего плохого, если в королевстве Кранц Готлинская обитель ордена Молящихся внесёт свой вклад в развитие технологий.

– Господин? – почему-то с тревогой спросила с кровати мою спину Юлька.

Почему-почему, да потому. Пока не привыкли мои помощники к необъяснимым зависаниям их настоятеля в своих размышлениях.

– Да, Юль. – Я отвернулся от окна, убедившись, что коммунальной катастрофы удалось избежать, там на выручку ассенизаторам ещё конюхи прибежали и мальчонку за мастерами послали. – Я пойду. Успокоилась? Всё, забудь. Что было, то травой поросло.

Меня ожидал милорд Карл. Наши тренировки в применении боевых плетений никто не отменял. Единственное изменение произошло лишь в том, что теперь на наш импровизированный полигон нас сопровождали десяток солдат или гвардейцы, или кавалеристы.

Вот так попытка моего отравления лишила меня относительной свободы перемещений, точнее, ужесточила их. Так-то настоятеля Степа и до покушения не сильно без внимания оставляли.

– Ну что ещё, Сергий? – На выходе в общую комнату застал в ней своего секретаря. Ни минуты покоя от него. – Сказал же, все бумажные дела после обеда. – В руках у Серёги какой-то свиток. – Вернее, после тренировки с братом Максом. Или что-то срочное? – Я протянул руку, хорошо, что не ноги.

Не так просто совмещать большое количество монастырских дел, лежащих на моих пока ещё не окрепших плечах, придумывать улучшающие обиход или повышающие доходы новшества, личное развитие – физическое и магическое, реагировать на интриги помощников и готовить обитель к обороне. Но пока справляюсь.

– Послание от вашей сестры маркизы Агнии. Только что гонец привёз.

– Тогда всё правильно, это вне очереди любых дел. – Я развернул письмо на ходу, направляясь в свою комнату отдыха, совмещённую с гардеробной. – Найди милорда Монского, он где-то в казарме. Скажи, что сегодня выедем на тренировку чуть пораньше. Да, ты перерисовал хотя бы одно плетение магического щита?

– Два.

– Создатель, какой же ты у меня молодчина. – Я наконец справился с сургучной печатью и развернул свиток уже у шкафов с одеждами, их у меня столько, что любая кокетка могла бы позавидовать. – Отдай их милорду. Пусть учит.

Секретарь отправился выполнять указания, а я углубился в ровные строки, написанные учёным рабом полковника Агнии Неллерской. В отличие от кузины Юлианы, эта моя сестрица водить пером по пергаменту не любила, предпочитала надиктовывать.

Глава 2

Вспомнил строчки старой песни о сборах недолгих, примерно таким же оказался смысл послания маркизы Агнии своему сродному брату Степу.

Северное войско кранцевской армии свернуло лагеря у Лос-Аратора, предоставив горожанам возможность защищаться силами графской дружины и своего ополчения, если вдруг виргийцы подойдут к их стенам, а само двинулось ускоренным маршем на юг к Готлину.

Ну, это моя прекрасная сестра так написала, что ускоренным. Я-то человек взрослый, здравомыслящий и имею адекватное представление о том, как перемещается средневековая армия.

Караван, как известно, движется со скоростью самого медленного верблюда, а здешнее войско держит темп по самой разбитой и часто ломающейся обозной телеге. Качество же повозок я сам только что наблюдал. Помножим это на состояние дорог, и получается, что раньше чем через пять дней мы с полковником Агнией не увидимся.

Чувствую, что я весь в нетерпении от ожидания приезда маркизы Неллерской. Вроде и привязаться ещё не успел, а вот поди ж ты, а? Понятно, слишком многое мне хочется с ней обсудить, вопросов накопилась уйма.

Агния очень информированная аристократка и вряд ли что-нибудь будет от меня скрывать. Она хорошо ко мне относится, ведь я напоминаю ей лицом отца, которого сильно любила. Так уж получилось, что Джей, мой старший сродный брат, больше похож на свою мать герцогиню Марию.

– Там лейтенант Николас пришёл, – доложила Ангелина, когда я уже цеплял к поясу меч. Занятия магией не отменяют необходимости быть готовым постоять за себя сталью клинка. – Хочет доложить результаты дознания.

– Скажи, сейчас приду.

Поморщился. И так давно понятно, кто исполнитель, а заказчика приставленный ко мне помощником офицер герцогского сыска вряд ли принёс на блюдечке с голубой каёмочкой. Вроде и кандидатов на роль моего врага немного, но имеющимися в этом мире весьма эффективными способами допросов не воспользуешься.

Допрашивать с пристрастием моих заместителей – а я не сомневался, что заказчик кто-то из них, либо баронет Михаил, либо брат Леопольд – можно только перед членами орденского капитула, коим я не являюсь, да даже если бы и был им, необходимо минимум трое таких.

И чего тогда сыскарь ходит ко мне, как на работу, по два-три раза на дню? Рвение демонстрирует, понятно. Боится, что я мачехе на него нажалуюсь? Наверное. А зря. Я ж понимаю, что он не Шерлок Холмс, не Эркюль Пуаро и не майор Томин.

Без возможности тянуть из подозреваемых жилы местные сыщики очень ограничены в своих возможностях. Даже о дактилоскопии представления не имеют. Мне и то проще добиться истины, правда, для этого нужен хотя бы труп поганки Люсильды. Да где ж его взять-то?

– Что нового? – спросил, входя в кабинет. – Поймали?

– Ищем, – нахмурился лейтенант Николас. – В монастыре её точно нет, в ближайшей округе всё прочёсываем.

– А в дальней?

– Людей нет, вы же знаете. Рассылать малыми группами опасно. Кругом разбойничьих шаек полно. Да рядом она где-то, не могла далеко уйти. Я ведь первым делом велел конюшни проверить. Все лошади и даже мулы на месте. Пешком по дорогам она не могла пойти, не дура ведь, углубляться в леса ей не менее опасно, чем к нам в руки попасть. Представляете, что с такой красоткой бандитские подонки сделают, прежде чем выслушают?

– Представляю. Заказчик-то кто? – задал традиционный уже вопрос, и сыщик вновь опустил взгляд. – Ладно. – Я великодушен. – Ищите эту гадину. Живой или мёртвой.

– Будем стараться, – вздохнул лейтенант. – Жаль, никто в обители не может поисковых заклинаний сплетать. Это бы нам сильно помогло. Извините, ваше преподобие.

Не, ну я опять затупил. Всё никак не осознаю до конца, что живу теперь в магическом мире. Нет тут земных методов поиска? Зато есть магия. Оправданием мне может служить лишь то, что на страницах просмотренных книг не встретил плетений поиска. Но где-то же они должны быть.

Вернувшемуся Серёге с докладом о том, что милорд Карл с кавалеристами ждут меня возле парадного крыльца здания общежития с осёдланными конями, сразу же поставил задачу отправиться в библиотеку и к моему возвращению с полигона найти поисковые заклинания. Брату Валерию, нашему старенькому главному библиотекарю, бросить все дела и оказать моему секретарю всемерное содействие.

– Вы хотите найти Люсильду с помощью магии? – почему-то обрадовался Серёга.

– Ты изумительно догадлив, брат, – кивнул.

Он догадлив, а я тормоз. Нет, хватит заниматься самобичеванием, с кем не бывает? И на старуху бывает проруха. Утешился. А что, хороший урок.

На выезде из ворот монастыря у гостиницы заметил большую группу до зубов вооружённых и одетых в качественные кольчужно-латные доспехи всадников, человек с полсотни, у которых почему-то помимо мечей не короткие, а длинные копья. Воины как раз спешивались и вели лошадей к коновязям. Хватит ли на такую ораву мест, особенно с учётом того, что гостиницы в нашем примонастырском поселении и так не пустовали? Разве что если набивать как селёдку в бочку. Впрочем, сам не видел, но знаю, что имеются номера и на полтора десятка человек с двух-, а то и трёхъярусными топчанами.

Немного напрягся, мало ли кого нелёгкая занесла. Зря. Оказалось, что прибыла дружина барона Степа Нойкера, ещё, блин, один тёзка. К нам получить благословение и омыться из святого источника феодал завернул по пути к Готлину, куда и ведёт своих вояк во исполнение вассальных обязательств перед графом.

– Моё баронство много южнее, – громогласно объяснял получивший от меня благодать Создателя тёзка, бочкообразный крупный мужчина с неухоженной, как у киношного лесного разбойника, бородой. – Так что оставил сыновей с ополчением в замке, а сам вот решил стариной тряхнуть. Давненько мне не приходилось виргийскую кровь пускать. В прошлый их поход я болел, а вот, помню, семь лет назад…

– Вы меня простите, барон, – остановил одичавшего, поди, от скуки в своём замке Степа Нойкера, иначе, чувствую, он меня до смерти заговорит. – Но мне нужно срочно ехать. В другой раз как-нибудь поговорим.

– Простите, – обратился тот к моему вассалу, не теряя надежды найти себе благородного слушателя, пусть не аббата, так хоть его спутника. – А вы, милорд, случаем, не сын Алекса Монского?

– Нет, я его племянник, – мотнул головой Карл.

– Племянник?! – обрадовался волосатый бочонок. – Так что же мы на «вы»? Знаешь, как мы с твоим дядей при осаде Церна отличились? Рассказывал?

– Я, я не помню, барон. Нам с его преподобием и правда надо уже ехать.

– Так я здесь до завтра буду. Вернёшься, заходи, я угощаю. И вы, ваше преподобие, тоже.

Еле отвязались. Всё же насколько схожие типажи людей в Паргее и на Земле. Казалось бы, совершенно разные миры, иные эпохи, а у меня такое впечатление, что я со своим соседом Серёгой, моим сверстником, повстречался. Такой же прилипчивый и болтливый, норовит похвастаться своими подвигами и ищет компанию выпить.

А вдруг это он и есть? Перенёсся сознанием следом за мной и теперь бароном тут обретается? Да ну, чушь собачья, не может такого быть. Хотя почему? Со мной же как-то случилось. Не, это был бы уже перебор.

Ха, а ведь я всё равно обернулся. На рефлексах. Словно хотел окончательно убедиться, что Степ Нойкер – это не мой сосед по лестничной площадке.

– Я так и не понял, зачем нам плетения щита, – вытащил меня из глупых раздумий бывший одержимый.

– Странный вопрос, Карл. Для чего ещё нужны антимагические щиты? Защищать создаваемые мощные заклинания от разрушения вражескими атаками.

– Да это-то я понял, – хохотнул милорд Монский. Выехав за рогатки нашего поселения, мы с десятком кавалеристов сопровождения перешли на лёгкую рысь. – Спрашиваю, нам это зачем? Твою сестру прикрывать будем?

– Не нам, а тебе, – поправил. – И не прекрасную маркизу, а меня.

Чуть приоткрыл тайну своих возможностей вассалу. Всё равно, когда начну во время боя магичить что-нибудь сильное, другие находящиеся рядом одарённые увидят, сколько цветовых оттенков задействую в плетении. А Карл-то точно будет рядом. Кому, как не ему, и прикрывать мои энергетические конструкции, пока я их не завершу и не активирую?

– Степ, брат мой, друг и сюзерен. – Милорд коротко рассмеялся. – Знаешь, я ещё во время моего исцеления понял, что не всё с тобой так просто. Скажи честно, сколько? Двадцать? Больше? Не удивлюсь, если больше. Кровь Неллеров есть кровь Неллеров. Слышал, у твоего деда, генерала, тридцать с чем-то оттенков имелось. Степ?

– Много будешь знать, скоро состаришься. – Я загадочно улыбнулся. – Узнаешь скоро. Догоняй! – пришпорил коня и вырвался вперёд.

Выбранное для полигона место располагалось в миле от обители, что позволяло заодно с магией тренироваться и в верховой езде. Не скажу, будто из меня теперь всадник как тот кентавр, но уже и не мешок с картошкой.

С Карлом обычно мы тренировались в плетении около полутора часов, почти два по земному исчислению, однако сегодня сократил занятия вдвое. Азарт охотника проснулся. Не думаю, что у Сергия возникнут проблемы с поиском заклинаний поиска. Такая вот тавтология получается. Да, тавтология.

Интересно, как обнаружение Люсильды будет выглядеть? Стрелка нарисуется в сознании? Потянет к ней, как магнит к железу? Чего гадать без толку, не попробуешь – не узнаешь.

В обитель вернулись одновременно с моими бравыми ополченцами, двигавшимися вдоль стены от своего места обучения под командой лейтенанта Макса. Их осталось пятьдесят четыре, но больше уже прогонять никого не потребуется. Всех оставили в строю.

Посмотрел, как они маршируют, и в душе рос оптимизм насчёт возможностей моего славного воинства. Чудо и палки или ножны брата Макса и милорда Карла сделали из стада боевое подразделение. Шагают в ногу, вид молодецкий. Строевой песни не хватает, но тут, в этом мире, до такого не додумались, а я не спешу поделиться этой идеей. Слишком экзотична, да и песен здесь строевых нет, хотя перевести с русского «солдатушки, бравы ребятушки» труда не составит. Для себя один куплет, тот, где наши деды – славные победы, даже переложил на кранцевский диалект паргейского.

– Вас ждать, милорд? – Брат Макс, пропустив в воротную арку рекрутов, встретил нас с Карлом на подъезде.

– Когда я отменял занятия? – пожал плечами.

Нет, я не из тех, кто бросает начатое на половине пути. Пока не добьюсь мастерского владения клинком, не отступлю. Буду тренироваться при любой возможности. И в её отсутствие тоже. Новая жизнь мне понравилась, и терять её из-за собственной слабости не собираюсь.

– Тогда через час?

– Думаю, позже, брат. Намного. У нас, по всей видимости, будет одно неотложное дело.

– Неотложное?

– Пошли с нами, поймёшь. – Люблю сохранять интригу, ну, не каждый раз, но иногда. – Эй, девка, – остановил куда-то спешившую с пустой корзиной молодую рабыню. – Бегом в казарму, пусть старший сержант Ригер и лейтенант Николас придут ко мне. Скажи, чтобы поторопились.

– Сюда?

– В покои его преподобия, дура! – разозлился на бестолковую Карл.

Моего вассала тоже гложет любопытство, а его сюзерен на вопросы не отвечает, лишь загадочно улыбается.

Во дворе увидел управляющего. Брат Георг стоял возле вещевого склада и сейчас занимался подсчётом привезённого из города имущества. Мы торопились закупать необходимое впрок с большим запасом. Цены на волне слухов о приближающейся войне уже растут, но станут ещё выше.

Звать его с собой не стал. Лишние одарённые, кто сможет понять, сколько и какой энергии я задействую при плетении заклинаний поиска, мне в наблюдатели не нужны. Подозреваю, что потребуется сильно больше, чем двенадцать цветов, если захочу выбрать наиболее эффективное заклинание. А я точно захочу.

Чёрт, мне же сегодня вечернюю проповедь читать. Совсем из головы вылетело. Ничего, там дел-то на полчаса, смогу выкроить в своём напряжённом графике. И кто там в моём прошлом писал, что в средневековье главной бедой аристократов была скука? Кому как, а мне вот совсем скучать некогда, только и успевай вертеться.

Вон и брат Симон летит на перехват, опять со своими лекарскими проблемами мозг выносить начнёт. Хороший мужик, умный, толковый – уже внедряет мои гигиенические и санитарные требования, принял их и одобрил, – но зануда, каких поискать.

– Давай позже, брат Симон, – крикнул громко и помахал рукой, как тот Юрий Алексеевич Гагарин, когда сказал: «Поехали!» – Я сам тебя вызову. Сейчас некогда. Парни, – обернулся к эскорту. – Вы скоро можете понадобиться, так что коней не распрягайте.