Tsitaadid raamatust «Лето волонтёра»

– Не плачь о неземной отчизне, И помни, – более того, Что есть в твоей мгновенной жизни, Не будет в смерти ничего. И жизнь, как смерть необычайна… Есть в мире здешнем – мир иной. Есть ужас тот же, та же тайна — И в свете дня, как в тьме ночной.

– И смерть, и жизнь – родные бездны; Они подобны и равны, Друг другу чужды и любезны, Одна в другой отражены.

Мы знаем ваше отношение к людям, – кивнула Милана. – О, я хотел бы относиться к ним лучше! – воскликнул Иван.  – Я ведь сам из них, плоть и кровь, так сказать! Но они не дают оснований. Ленивая, трусливая и полная животных инстинктов масса, которая сама давит в себе как проблески интеллекта, так и лучшие духовные порывы!.

Но для профессионального военного такие ошибки непозволительны. Мой вам совет, друзья, когда вы видите странное поведение опытного человека, то первым делом ищите скрытые мотивы, а уж потом ошибку или глупость…

– Нет, – ответил я задумчиво. – Я не добрый. Я просто не злой

Договоры имеют ценность лишь в том случае, когда они заключаются с равными или вышестоящими.

Все хотят как лучше, – отрезала хранитель. – Все думают, что беды кончаются с победой. А с победой просто приходят новые беды…

– Плохое начало… – прошептал я. – Вначале всегда всё плохо, – кивнул Продавец. – А потом? – Потом привыкаешь.

Не пытайся переложить свой выбор на других, он перестанет быть твоим выбором. У тебя может не быть ничего, кроме выбора, но пока он есть – ты существуешь.

Вы скользите по линии времени… из прошлого в будущее… крошечная искра на бесконечном фитиле. Впереди то, что вам неизвестно: то ли сухой фитиль, который вы зажжете, то ли мокрый шнур, где погаснете, то ли вообще обрыв шнура. А за вами лишь пепел: застывшее, неизменное прошлое. Скелет прожитого времени. В этом есть своя притягательная свобода, теперь-то я знаю, но жить так постоянно…