Tsitaadid raamatust «Каждому своё»

лицам залечь за ближайшим укрытием и не двигаться, – хрипло звучал в шипящим эфире его больной голос

– Теоретически, спасатели из малых городов, которые не подверглись бомбардировке… если такие есть, – ответ Антона больше предназначался самому себе, нежели жене. – Но к тому времени, когда они доберутся до нас, мы погибнем. Нам нельзя оставаться здесь, в метро. Вот если нас впустят в бомбоубежище… – А если нет? – снова перебила его Дилара. – Если не впустят? Что, если

Антон брёл следом за парой активистов, машинально перешагивая крупные обломки, и пытался понять, что

«К 2108 году по летоисчислению Древних, сотрясавший цивилизацию энергетический кризис достиг своего пика. Месторождения нефти и газа, являвшиеся кровью и воздухом экономики той эпохи, были опустошены повсеместно. Единственный глубоководный шельф, где ещё оставалась нефть, находился на дне водного бассейна, именуемого Древними Тихим океаном.

поверхность с пятидесятиметровой глубины, также не имелось. Три с лишним тысячи человек находились в подземной ловушке, угрожающе содрогающейся

осуществлялась по подземному телефонному кабелю. Спустя пять часов после начала войны убежище перестало

пожарный занимался подгонкой новых скафандров. На этот раз все размеры были большими, и снаряжение досталось всем, даже самым крупным, Диларе

по усеянному стонущими и хрипящими умирающими людьми полу на четвереньках, делая что-то автоматически

бурелом, один из двух тягачей лежит на боку, второй засыпало обломками деревьев. И всётаки удар был слабым

самым первым. – Тут один ещё шевелится