Бакалавр

Была дома в универе у меня подружка из меда. Все уши в свободное время от приятных занятий медицинскими терминами и знаниями прожужжала. Что-то мне и запомнилось.

Есть такое состояние – алкогольная амнезия. Случается, когда много выпьешь. При лакунарной амнезии клиент лоскутно помнит, что во время пьянки было – тут помню, а здесь уже не помню. Бывает ещё и полная отключка – вообще ничего воспроизвести из вчерашнего не может…

Так, значит для профилактики проблем надо водку Вове допаивать. Чтобы все рассказы Бакалавру из мозгов его вышибло.

Вове и помогать не надо было. Сам он всё организовал. Бутылку допил и стать завалился.

Наутро он ничего не помнил и у Вадима всё допытывался, что, вчера-то было?

Глава 38 Центр биомеханической стимуляции

С поезда я сразу к Десантнику поехал. На привокзальной площади машины были – чего не взять. Тем более на Сашины деньги. Как раз на тачку по Кирову их и осталось. В Москве бы на них я только пару кварталов прокатился.

Сумочка у меня на животе под футболкой – не потерял во время застолья с Вовой. Его, кстати, тоже в машину пристроил – не соображал он почти ничего после вчерашнего…

Саша уже за столиком в кафе сидел. Здоровую пищу вкушал. Поздоровался. После приглашения я присел рядом.

– Как съездилось? – коротко спросил Десантник и дальше своей овсянкой занялся.

– Нормально. Вот, здесь всё. – сумочку ему передаю.

– Толику отдай, – сказал и снова за кашу. Хороший аппетит у человека. Просто позавидуешь.

Толик через стол расположился. Сидит, сок попивает. Каши видно дома наелся.

Отдал я ему сумку. Толя раскрыл её, деньги пересчитал. Десантнику кивнул – всё на месте, копеечка в копеечку.

– Иди, сегодня отдыхай, – это Десантник уже мне.

– Саша, тут такое дело… – я про двух парнишек в Москве ему рассказал. Что за знакомцем его на Таганке наблюдают.

Саша всё выслушал. К сведению принял.

– Молодец. Бегаешь хорошо. – усмехнулся. – Это, кстати, правильно. Лучше лишний раз никуда не ввязываться. Сядь ещё на минутку.

Тут он меня и огорошил. Чем? Заботой своей. Кто я, а кто он… Однако, приятно.

– Тут на Филейке лыжники одни бывшие центр биомеханической стимуляции открыли. Ребятки правильные. Будешь туда ходить. Мышцы укрепишь и подкачаешься, связочки потянешь… Ударов парочку тебе там ещё поставят. Всё там у них на уровне. Доктор даже есть – целый кандидат медицинских наук. Тоже качается и тянется, ну и за процессом смотрит. Парень нормальный. Под медицинским наблюдением надо на аппаратах работать. Туда многие наши ходят. Даже Миша. Его ребята с тобой немного и займутся. – сказал и на меня смотрит. Всё ли мне понятно.

– Спасибо, Саша. Дорого ли это? – не знаю, почему так спросил. По привычке уже наверное – денежки-то свои я пока ой как считаю. Начали они немного появляться, но на всё сразу не хватает.

– Для своих бесплатно. – Десантник опять улыбнулся. Наверное, моему скупердяйству.

– Когда начинать? – уточнил я. Надо ещё адрес спросить. Филейка большая.

– Сегодня вечером подъезжай, – назвал куда, подойти и к кому сказал Десантник. – Я там тоже буду.

Во, покатило. Десантник уже своим называет. В центр какой-то хитрый меня пристраивает. К кандидату медицинских наук…

Про Мишу упомянул… Миша, Миша… Не Прокоп ли? Он тоже из спортсменов…

Дома у бабушки я помылся. Вода тёплая была. Как тёплая – чуть тёпленькая, но нормально. Поездную грязь смыть можно. Чаю попил и спать завалился. Ночью-то тревожно в поезде спал – сумочку с деньгами свою сторожил…

Вечером куда было велено подъехал. Не сразу и нашел. Центр этой самой механической биостимуляции в подвале разместился, вывески никакой не было. Наверное, кому надо – дорогу до него знали.

Вошел. Осмотрелся. Подвал большой, на две половинки разделен. В первой – качалка. Станки разные стоят. Народ на них тренируется. Железа тоже много – штанги, гири, гантели… Пол предусмотрительно резиновыми квадратами выстлан. Скамейки ещё имеются и стойки.

В углу мешки подвешены. Молотит по ним несколько человек. Отметил, что почему-то без перчаток. Потом дошло – на улице то у тебя на руках боксерских перчаток не будет…

Кстати, не только руками мешки уродуют – локтями, коленями и всем прочим им достается.

Во второй половине подвала народу поменьше. Там аппараты на металлических каркасах установлены. Даже на вид они солидные и тяжелые. Гудят аппараты, но не громко.

Стою, головой верчу. Десантника наконец заметил.

Народ в сменной обуви. На аппаратах – вообще босиком. Хорошо, что я тоже вторые кроссовки с собой захватил, а не только спортивный костюм.

Саша меня тоже увидел. Рукой махнул.

Ждать я его не заставил. Подошел.

– Пойдём к Доктору. – на парня за столиком кивнул.

Во втором зале, где аппараты, в уголке ещё и столик стоит и парень, меня постарше, в белом халате там расположился.

– Вот, Доктор, передаю тебе Бакалавра. Займись как собой. – улыбается Доктору. Видно, в хороших они отношениях.

– Какие проблемы. Сделаем. – головой Доктор Саше кивнул. На стул у своего столика показал.

– Значит так. Чуть-чуть информации. Эти аппараты ещё в советские годы разработал академик Назаров. Штука хорошая. Раньше только нашей олимпийской сборной была доступна. Ну, ещё кое-кому. Механические волны определенной длины воздействуют на мышцы, связки, суставы и всё прочее. Улучшается кровоснабжение, эластичность мышц и связок, их выносливость… – минут пять мне Доктор мозги парил. Как подружка моя медицинская по универу.

Заметил, что не больно мне интересно и остановился.

– В общем, сейчас я тебя немного обследую и подберу тебе что надо. До пояса разденься, – скомандовал Доктор.

Тут опять Десантник подошел. Закончил ногу свою на аппарате трясти.

– Доктор, Бакалавр у нас пока не боец. Имей в виду. Первое время общефизической подготовкой только будет заниматься, – уточнил в отношении меня.

Доктор ему в ответ кивнул. На меня посмотрел. До пояса раздетого.

– Когда операция была? – на живот мой внимательно так глядит.

Сказал. Доктор что-то задумался. Прикидывает видно что-то. Потом бумажку взял, писать начал.

– Вот. – бумажку эту мне протянул. – Номера аппаратов и время экспозиции. Сегодня сам по всем тебя протащу, а потом сам заниматься будешь. К железу пока не подходи. Рано.

Рано так рано. Я же не спорю.

– Иди переодевайся. Сразу и начнём. – указал Доктор куда мне теперь.

После трясучки на аппаратах Саша меня в угол с мешками сводил. Двум парням показал. Сказал им, что парнишка я не плохой, но не с улицы. Ну, типа Доктора нашего. Немного с ним, это со мной, на аппаратах Доктор поработает, а потом пусть они мне несколько ударов поставят. Ну, чтобы если что отмахнуться. Потом убежать. Ни разу я не боец. Больше по другим делам буду.

Парни на меня внимательно посмотрели. Сказали, что как Доктор разрешит – подходи. Не раньше.

Строго тут у них. Серьезно Десантник ко всему относится. Правильно это. Так и надо.

Глава 39 Книга

Голову бы этому Доктору оторвать…

Протащил, как он говорит, по нужным мне аппаратам. Натрясло всего. Ноги не гнутся.

Смеется ещё, вражина. Говорит, потом легче будет. Трудно в учении – легко в гробу…

Тесты ещё какие-то перед каждым аппаратом проводит. Потом сам буду их делать. Сегодня вечером и начинать надо.

С собой дал книгу не худенькую. Чтобы я прочитал про воздействие этой самой биомеханической стимуляции и с пониманием всё делал. Там тоже ещё про эти тесты и таблички. Таблички надо перерисовать и заполнять данными. Доктор будет смотреть и что-то там корректировать.

Наверное, опыты он над парнями ставит, тоже академиком хочет стать. Мало ему кандидата наук.

Книга ни в один карман не входит. В руках не понесёшь. Саша-Десантник велел руки всегда пустыми держать. Ещё один учитель нашелся. Человека, говорит, из тебя Доктор сделает. Я, что теперь – обезьяна?

Устал как собака. Болит ещё всё…

Придётся книгу эту толстую за ремень засовывать. Впереди попробовал – шву неприятно. Кстати, Доктор вокруг шва мне тоже насадочкой, или как там она правильно называется, поводил. Не по самому шву. Рядом. Говорит – так лучше будет.

Со спины за ремень в штаны книгу затолкал. Мешает, собака…

Вышел из подвала – ночь уж почти на дворе. Дождик ещё похоже собирается. Так фонари почти нигде не работают, а тут ещё это. Асфальт весь в яминах – башку свернуть легко можно…

Домой к бабушке на общественном транспорте добирался – кончились Сашины командировочные.

В бабушкином дворе ещё и деревья. Света они не добавляют. Ямин тоже не меньше, чем на Филейке…

Злой какой-то я после этих аппаратов…

Покурить и спать. Не буду я эту книгу сегодня читать. Натрёс меня Доктор…

Сейчас покурю у подъезда и баиньки…

Только пару раз затянулся, как за спиной чуть шумнуло и по пояснице как чем-то шибануло. Чуть не упал, пару шагов вперёд сделал.

Что за дела? Сигаретой чуть не подавился… Развернуло меня чуть даже.

Мужик. В правой руке на нож похоже. Ударить собирается, но так-то растерянно что ли. Никогда в темноте хорошо я не видел, а тут что-то как бы встряхнулся весь организм, напружинился, даже зрение обострилось.

Как отпрыгнул назад и в сторону – сам не пойму.

Мужик тоже шаг сделал. Всё это как-то быстро, одновременно с моим прыжком в сторону. Из тени, да уж какая ночью тень, просто из темноты от дерева, что рядом с подъездом чуть, тот мужик вышел.

Бля! Вова! Сучёнок хренов… Как чувствовал, что его рассказы про доски и Вернисаж мне боком выйдут! Узнал, падла, где я живу даже… Лакунарная амнезия у него всё же была после литра «Распутина» – кое что вспомнил он из своих рассказов, да ещё и чего спьяну себе напридумывал… Решил устранить утечку информации…

Тут очередное чудо случилось. Спасибо Доктору. Тряска ли на аппаратах повлияла, или организм мой со страха великого мобилизовался – по яйцам я ему попал. Ногой в кроссовке. Что-то часто везти мне стало, даже подозрительно…

Дальше Вову уже лежачего я пинал. Пусть говорят, что лежачего не бьют. Этого надо. Сука, я же его даже похмельного в такси посадил и домой отправил… А он… Не книга бы Доктора, что поясницу мне прикрыла, лежал бы я сейчас в точной тишине во дворе у бабушки.

Куртку опять же мне испортил. Подарок Саши. Что тут они, в Кирове, как сговорились мне куртки портить. Из той жизни джинсовую в туалете мне пропороли, дорогущую кожаную этот мудак теперь ножом прорезал…

Пинал я Вову зло. Но не по голове. По туловищу и ногам. Видно, не всё человеческое ещё во мне умерло. А часть народа местного как озверела. Этот урод меня как поросенка заколоть хотел. Толку не хватило. А если бы под лопатку ударил – всё, кранты, там книги не было…

Вова только постанывал, когда я его немного в сторонку от подъезда оттащил под деревья. Ничего. Стонет – живой. Оклемается.

Пока гниду пинал, нож его куда-то делся. Может его я сам ногой в темень отшвырнул. Искать я его не стал.

На часы посмотрел. Нормально так. Оказываеся, всё очень быстро произошло. Перед тем, как закурить, тоже время смотрел. Буквально несколько минут всё и было, а мне только долго показалось. Никто, слава Богу, из подъезда не вышел и во двор не вошел.

Больше курить не стал. Книгу испорченную свою с земли поднял и в бабушкину квартиру пошел. Колотило всего. Правильно Саша говорит – не боец я…

Глава 40 Клад и «Сникерс»

– Какая сука Вове сказала, где я живу? – парни-скупщики, с которыми на точке работал, стоят, мнутся.

Им только как-то болтанул, где квартира бабушкина. Весьма наивный в первые дни здесь я был. Не понимал до конца куда попал.

– Ты чо, Бакалавр, борзеешь? На ровном месте наезжаешь? Ну, я сказал. Прибежал Вовчик, говорит, что у тебя денег на пару часов перехватил, а бумажку с адресом потерял. Вот я и сказал, – Владик начал бойко, но потом понял, что где-то накосорезил… Что-то не то сделал…

– Деньги? У меня денег занял? Откуда они у меня? Значит так, парни, никогда и никому информации о моем месте жительства не давать. Забыть навсегда. – хмуро на всех по очереди посмотрел. – Чуть не подрезал он меня…

– Ни себе чего… Бакалавр, да если бы я знал такое дело…

Владик лицом взбледнул. Язык то его длинный теперь и укоротить могут. Бакалавр сейчас с Десантником корешится. Так говорят…

– Вломить бы тебе… Должок за тобой, Владик, будет. Помни. – опять на всех посмотрел. Не спеша прикурил и отошел.

Не один день думал, откуда Вова про квартиру мою узнал. Потом и вспомнил – парням как-то проболтался. От них и пошла дальше информация…

Сам-то Вова пропал. На рынке не появляется. Как сквозь землю провалился. Саше про тот случай я ничего не говорил, но Доктор видно ему сказал. Когда книгу испорченную я ему возвращал, объяснить пришлось, что напали на меня, ножом ткнули. Книга и спасла. Доктор, змей такой, пошутил ещё о пользе книг и знаний.

Работает Доктор со мной плотно. Не ожидал он таких результатов. Я ему таблички заполненные сдаю, а у него глаза на лоб лезут. Никогда, говорит не видел так быстро подвижек. Ещё пару недель и грозится передать меня парням у боксерских мешков, но со мной работать не бросит.

Точно, он тут параллельно какую-то науку мутит. Ребята у него ещё и какие-то таблеточки едят. Говорят – поливитаминные комплексы. Так Доктор сказал. Сказать-то много чего можно. Я его пилюльки есть не буду. Единственное, попросил у него достать мне препаратов янтарной кислоты, тут я их в аптеках что-то не нашел. Доктор хмыкнул, но на следующий день янтарку мне выдал. Причем, бесплатно опять же. Для своих, говорит – бесплатно. Спасибо, ещё мне сказал. Не понял я за что…

Сегодня у меня выходной. У Аркаши я только деньги в обмен на очередную партию монет забрал. Окупается Краузе понемногу.

Как лето к концу подошло, так и стали в городе трубы с водой ремонтировать. Парни говорят, что всё лето не ремонтируют, а в последние дни августа начинают. Традиция такая.

Там и сям улицы перерыты. Вот и недалеко от бабушкиного дома на соседней улице вчера копали. Даже экскаватором.

Разрыли всё и бросили. Ни одного рабочего у раскопа не видно. Что утром на рынок шёл, что теперь обратно…

Сейчас на куче этой тройка малышей копается. Игра какая новая кучи эти разрывать совочками? Что-то они в земле активно ищут… Переговариваются весело, чем-то друг перед другом похваляются.

Подошел. Посмотрел на эти копания.

Так, так, так… Ребятки-то полтинники серебряные активно из земли извлекают. Даже сначала один, а потом и несколько других посмотреть мне дали. С возвратом – уточнили. Весь вал земли уж перерыли. Хотя, говорят, что полчаса всего копают. Повзрослеют – так зарывно работать их не заставишь.

Полтинники тускловатые, но сохранные. Какие с молотобойцем, какие со звездой. Двадцатые годы. Серебро. Девятисотая проба. Вес у каждого ровно десять грамм.

В последние недели начитался я литературы по коллекционированию, кое-что соображать даже начал. Дома как-то нумизматика вообще мимо меня прошла, а тут почти каждый день монетки перебираю. Вот же поворот какой в жизни.

Ребяток спросил, много ли они накопали. Ого. На троих почти шестьдесят штук. Что за них хотят?

Меркантильность какая-то здесь у меня уже выработалась. Раньше бы никогда такой вопрос не задал. Тут как вирус жадности какой в меня проник – всё лишнюю копеечку хочу заработать. Время видно такое…

Ребятишки пошушукались. По «Марсу» или «Сникерсу» за монетку. Всё равно старшие ребята отберут или родители. Такое было их решение и обоснование.

Пошёл к киоску с решетками. Тому, что в первый день мне встретился. Ребята со мной. Купил им блок «Марса» и блок «Сникерса». Первого в упаковке тридцать шесть штучек, второго – сорок восемь. Отдал им. Они мне монеты.

Сказали, что сейчас ещё копать пойдут. Спрячут найденное. Меня они запомнили. Если надо ещё будет монеток, можно завтра мне сюда же подойти. Они тут рядом всё время играют.

Никогда раньше я дел с кладами не имел. Тут на тебе… Минуток бы на десять-пятнадцать позже мимо этого разрытого места шел, поздно бы уже было. Кто-то другой бы находки малышей увидел и перехватил.

Вот такое дело. Часть запаса монет Аркаша у меня сегодня выкупил, а у меня уже и новые появились. Кладовые.

Глава 41 И такое бывает…

Больше чем пол кило серебра на кармане…

Хорошая такая дорога с рынка к дому бабушки у меня получилась. Не каждый день скупщик столько берет. Хотя, конечно, бывают случаи…

Когда с парнями ещё на точке стоял, друг друга частенько мы историями разными развлекали. Какие рассказы у скупщиков? Да все однотипные – кому, как и когда повезло…

Владик, козлина безрогая, как-то рассказывал про свой случай в девяносто первом году. Времена тогда ещё более непонятные чем в девяносто третьем были. Народ не знал за что хвататься, всё менялось, рушилось, жизнь с ног на голову переворачивалась.

Толкался Владик уже тогда на рынке. Не на постоянной основе. Так, набегами. На заводе ещё работа была и некоторая стабильность. Весьма, правда, относительная. Стабильно только каждый день всё хуже становилось. Вот и искал он, где бы ещё рублик другой подшибить.

Шарашится он на рынке, а навстречу ему мужик. Вида дремучего. Непонятно откуда и выплыл. Головой вертит, озирается. Как бы в непривычную для себя атмосферу попал. Тогда, Владик говорил, много нового, особенно для людей из района было… Для тех, кто из больших городов – тоже.

Черт какой-то и дерни Владика спросить, нет ли что у мужика на продажу. Тогда уже Владик что-то подешевле покупал и с наваром скидывал. Не систематически. От случая к случаю.

Мужик ему и говорит, что монеты у него. От прабабки ещё достались. Много лет дома в сарае лежали, а тут прижало. Продать бы надо.

Владик ему и говорит, что может он мужика от монет избавить. Мужик на него посмотрел, посмотрел и говорит – пошли.

За оградой рынка на улице у него старенький уазик стоит. Вот-вот на части рассыплется. В кабине корзина на заднем сидении огромная. Рогожей какой-то закрытая. Снял он эту тряпку, а под ней трёхлитровые банки с серебряными рублями. Новенькие, как с завода. Банки, кстати, крышками закрыты – товар не крупный, дорогой чтоб не рассыпался.

Мужик цену объявляет. Весьма для скупщика вкусную. У Владика, понятно, таких денег всё равно нет. Банок-то не одна и все полные…

Тормознул он мужика на пол часика и побежал деньги занимать. Под любые проценты.

В общем, выкупил он банки с рублями…

Легко пришло, ещё легче ушло… Месяц пил и с тётками гулял. Есть, что вспомнить…

Больше на рынок тот мужик не приезжал, не привозил рубли банками.

Раз дураку повезло, но больше такое что-то не повторяется…

Так вспоминая всякое разное я до квартиры бабушки и дошел. На кухне кастрюльку с водой на газ поставил. Пельмешками решил себя сегодня побаловать. Вкусные они тут. Лучше, чем в двадцать первом году.

Вода скоро и закипит. Лаврушки и несколько горошков перца в кастрюльку бросил, пачку пельменей из холодильника достал. Забулькало в ёмкости на огне, можно и пельмени засыпать…

Тут в гостиной телевизор бабушкин и заработал. Про пожары в Сибири стал рассказывать. Как с ними успешно борются. Используют авиацию.

Больше месяца телевизор не работал, а тут начал функционировать.

Не… Не правда… Не может быть…

Я, что обратно из девяносто третьего в свой двадцать первый вернулся? Так и сел на табуретку. Вода в кастрюльке ключом кипит, открытая пачка пельменей на столе стоит…

Бросил всё. К ноутбуку бабушкиному кинулся. Включил – работает…

Дата в правом нижнем углу экрана – две тысячи двадцать первый год…

Не. Так не бывает. Пот даже пробил, сердце быстро-быстро заколотилось…

Во дела.

Конец первой части

ЧАСТЬ 2

Глава 1 Не то, что глава, а так…

Сижу, в телевизор пялюсь.

Отупение просто дикое нашло.

Про пожары закончилось. Ерунду какую-то начали рассказывать.

Потом про коронавирус. Мало что-то народ прививается. Не активен.

Так, у меня же на кухне скоро вся вода из кастрюльки выкипит и пельмени на столе растают, в кашу превратятся…

Только вставать с дивана начал, телевизор на пол слове погас.

Что, побывал чуток в двадцать первом и обратно в девяносто третий вернулся? Может ещё в какой давний год занесло?

К окну на ватных ногах подошел. На двор выглянул. Хрен поймёшь. Деревья. Асфальт раздолбанный. Старушка какая-то идёт…

Была такая в девяносто третьем? Не помню. На старушек я не заглядывался. Внимание обращал на тех, что помоложе…

Дата на ноутбуке тоже исчезла.

До киоска дойти? Газету опять купить и выходные данные посмотреть? Ну, как в прошлый раз.

Дошел только до кухни. Газ выключил. Вода и правда, почти вся выкипела. Так, чуть в кастрюльке на донышке осталось.

Пельмени обратно в холодильник бросил.

Потом сварю. Может завтра…

Пропал аппетит. Совсем есть перехотелось.

Голова заболела. Слабость накатила. В прошлый раз так же было…

Вернулся в гостиную. На диван не раздеваясь свалился. Носки только снял. Тут и как чем-то черным накрыло, голова ещё сильно закружилась…

Замелькало что-то перед глазами.

Потом как вырубило…

Глава 2 Налет на ювелирку

Очнулся.

День на дворе. На часы посмотрел – нормальные люди уже отобедали.

Голова тяжелая, как после крутой пьянки…

Босыми ногами прошлепал в ванную. Умылся. Полегчало. Не на много.

На кухне чайник поставил. Кипятка с бабушкиным вареньем попил. Чая не хотелось…

Переоделся. Куртку свою, заштопанную в районе поясницы накинул. Сам ликвидировал последствия Вовиного нападения. Саша-то каждую неделю мне новые куртки дарить не будет.

Что сидим? Кого ждём? На работу надо идти. Десантник-то уже наверное меня обыскался.

Слабость во всем теле ещё присутствовала. Пешком до киоска прошелся, газету сегодняшнюю купил, а дальше уже машинку поймал. До самого рынка прокатился.

Да, судя по газете больше чем на сутки после переноса туда-обратно меня вырубило…

Прогул у меня вчера получился. Авось простят. Отработаю.

Мимо рынка к рабочему месту Десантника иду, никого не трогаю. Тут парни-скупщики мне руками и замахали.

– Привет, Бакалавр. – чуть ли не хором. Как генералу какому.

– Здоровья всем, – отвечаю. Мне бы сейчас здоровья. Опять голова что-то заболела.

– Куда пропал? Саша тебя вчера спрашивал, – Гоша вопрос задал. Ишь, любопытный какой. Про Варвару поговорку, наверное, забыл.

– Приболел маленько, – отвечаю расплывчато. Без конкретики.

– Во. У меня так же бывает. Как только сентябрь приходит – сразу болею. – носом ещё шмыгнул, инвалид мамин.

Точно. Осень наступила. Из отремонтированного после очередного поджога киоска с аудиозаписями песенка соответствующая звучит.

Листья желтые над городом кружатся,

С тихим шорохом нам под ноги ложатся…

Листьев под ногами хватает. Ни хрена дворники не работают. Всё в каком-то запустении…

Лист к окошку прилипает,

Лист к окошку прилипает, – золотой, золотой,

Осень землю осыпает…

Во-во, дожди ещё скоро начнутся…

– Да, Бакалавр, новость-то слышал? – снова Гоша. Что-то он говорливый сегодня. На него не сильно похоже. Молчит больше обычно.

– Какую? У нас каждый день этих новостей… – не очень охотно в разговор вступаю. Голова разрывается.

– Про налет на ювелирку, – улицу ещё называет, где она находится.

Знакома мне та ювелирка. Хоть и не так давно я здесь. Наша территория. Десантника.

– Нет. Не слышал. Говорю же – болел, с дивана не вставал. – не хорошая новость. Кто-то на Сашу замахнулся. Да не просто замахнулся, а что есть силы вдарил.

– Под конец работы уже. Хозяин деньги у себя на первом этаже считал, а продавцы на втором закрывать всё готовились, но на охрану ещё не поставили. Влетели в масках, со стволами. Всех мордой в землю. Продавцов повязали и бросили. Хозяина же пытали. Не только им дневная выручка нужна была и голда, но и где у него денежки дома спрятаны. Туда видно после магазина хотели ещё подъехать. Били хозяина сильно. К стулу говорят привязали и типа утюгом жгли, – подробно всё начал рассказывать Гоша.

– Врут, наверное. Где в ювелирке утюг возьмется? – недоверчиво поморщился. Голова от рассказа Гоши меньше болеть не стала.

– Я откуда знаю. Мне так рассказали, – как бы оправдался скупщик.

– Нашли уже кого? – задал не Гоше, а всем парням сразу вопрос.

– Где там. Десантник всех на ноги поднял. У баков только через пару улиц бирки нашли от голды разной. Прямо на земле валялись, даже в мусорку их не бросили. Торопились видно, – опять Гоша вперёд вылез. Что с ним сегодня такое?

– Да, сейчас камни выколупают, а изделия в переплавку. Ищи потом. В скупку же с налета золото не потащат. Не дурней паровоза, – это уже я версию выдал.

Колонки в киоске тем временем продолжали выдавать…

И пускай дождливы часто,

И пускай дождливы часто…

– Что, опять уже отремонтировали киоск? Снова он вас изводит? – я на нарушителя тишины и покоя кивнул.

– Не долго простоит. Снова пожгут. – махнул рукой Гоша. – Хоть несколько дней отдохнем.

Так под эти листья я дальше и двинулся. Убавили бы звук, что ли…

Листья желтые над городом кружатся,

С тихим шорохом нам под ноги ложатся…

Так-то хорошая песня. В двадцать первом её тоже исполняют. Но не целый же день её слушать…

Глава 3 Вятские истории

Совсем народ в Кирове берега потерял. Что попало творят.

Охренели совсем…

Живого человека утюгом жечь…

Пока с мужиками я на точке стоял и по рынку шарился, чего только не наслушался. Не только дамы и девицы между собой страхи разные перетирают, парни и другие лица мужского пола от них не отстают.

Что где случилось друг другу рассказывают.

Кого ограбили, кто запился палёнкой, кого подрезали…

После каждого пересказа подробности разные появляются и исчезают, а в результате этого такие былины эпические возникают, что мама не горюй…

Было это или кто придумал, но здесь уже на точке я такой рассказ слышал.

Появился в городе маньяк. С этого история чаще всего начинается.

Так вот, появился в городе маньяк. Старух одиноких убивает. Проникает разными путями к ним в квартиры, перерезает горло и кровь пьет. Не больше, не меньше. Причем, из квартир пенсионерок ничего не пропадает – всё как есть на своих местах остается. Даже деньги и имеющиеся драгоценности его не привлекают. Крови напьется и до свидания.

Вариантов количества убитых престарелых женщин насчитывалось несколько. Кто Бакалавру рассказывал о четырёх жертвах, кто о пяти. Самое большое называли – семь. Единодушия в этом вопросе не было.

Старушки по вечерам стали бояться из квартир выходить, двери никому не открывают. Даже родственникам. Вдруг они пособники маньяка.

Ловили, согласно рассказам, маньяка не один месяц. Поймали. Случайно. Оказался молодой парнишка, только-только из армии пришёл. Жил с родителями. Был тише воды, ниже травы.

На допросах сначала от всего отпирался, а потом его поперло… Говорить начал много и странно. Голос де свыше ему на старушек указывал. Встретит он старушку на улице, нет голоса – мимо пройдет. Но иногда голос себя проявлял и нашептывал, что вот она, твоя старушка…

Когда спрашивать начали, зачем он кровь у бабушек пил, отвечал, что просто так ему хотелось. Жажда крови его мучала.

Обследовали его соответствующие медицинские специалисты и оказалось – совсем скорбен он на головушку, отчета в своих поступках совершенно не отдает. Вместо тюрьмы поместили его в клинику.

Вопрос у меня после прослушивания того рассказа возник, а Родину как он с оружием в руках охранял? Если бы в это время голос ему что посоветовал?

Вот так и живем. Не ты, так тебя…

Вова вон недавно зарезать меня хотел.

Не получилось у него. Умная книга помешала.

Совсем перед поездкой на Таганку ещё один рассказ из жизни города пришлось выслушать.

Два мужика пили. Так тоже очень много былин начинается. Дружбаны были закадычные. Пили, причем, довольно культурно, не самогонку купленную, а голландский «Рояль». Не с красной или синей, а самой что ни на есть золотой полоской. Его, пить можно. В России. В Европе, опять же говорят, с его помощью камины разжигают, а наши пьют.

Отец мне, ещё когда я в универе учился, про этот «Рояль» рассказывал. Как они его водой разбавляли до водочной крепости и пили. Причем, упомянул – до девяносто четвертого года. В девяносто четвертом его официально ввозить и продавать запретили. Много народа всё же этой жидкостью травилось.

Так вот, пили, пили эти мужики и поссорились, подрались. Один другого убил. Сообщать об этом никуда не стал. Труп расчленил. Мясо с костей срезал. Часть на мясорубке перемолол. Что сам ел, часть за долги соседям раздал. Многим он был должен. Те за долг мясо с удовольствием принимали – ценил он его не дорого. Одна соседка медсестра была. Ей не фарш, а мясо куском досталось. Она и опознала человечину.

Кости мужик по мусоркам на Дружбе раскидывал. Часть костей скидал в контейнер детсада на Чапаева.

Побежала та медсестра в милицию и повязали мужика.

Вот такую историю на рынке и выслушал. Правда, не правда – попробуй разбери.

Озверел народ. Зарплату задерживают, правду не всегда доищешься, жратва в магазинах есть, но цены конские. Часть и слетела с катушек.

Машины с грузом стали на дорогах исчезать. Да и без груза из-под окон за милую душу угоняют.

На рынке рассказывали, что с дачных участков всё что можно прут. Овощи, ягоды – всё воруют.

Так, вот и кафе, где Десантник офис свой организовал.

Да вот и сам он, лёгок на помине.

– Ты куда пропал? – на меня как на врага народа смотрит.

Бабушка так говорила. В смысле про врага народа.

– Приболел, – вру как по писаному.

– Позвонить вера не позволяла? – уже менее сердито.

– Встать не мог с дивана, не то что к автомату сбегать, – продолжаю изображать сирого и убогого.

– У тебя что, телефона дома нет? – уже совсем нормальным голосом Саша меня спрашивает.

– Откуда? – отвечаю сущую правду. Сейчас нет. Бабушкин я снял и спрятал. Очень уж он из этого времени выбивался. Нет тут таких.

– Поставь. Копейки это стоит. Если надо будет – помогу. – на стул мне у своего столика показывает.

Глава 4 Алиби

– Обедал? – Саша сам с большим аппетитом ел. Спиртного на столе не было. Спортсмен.

– Спасибо. Уже перекусил, – не очень честно надо сказать ответил. Желания есть до сих пор после переноса не было. Голова ещё побаливала.

– Вчера я, что тебя искал. В Москву надо ехать. Наградухи немного скопилось. Но это не главное. – прервался на момент Десантник, сок из стакана отпил. – На нашего с тобой общего знакомого с Таганки наехали. Побили даже. Сумку с вещами и деньгами отобрали. По описанию, звонил он, похожи на тех ребяток, что тебя тормознуть пытались. Ты их видел. Знакомый наш в больнице. По его словам, парни эти около «Нумизмата» трутся. Наказать их надо.

Во как. Чудные дела. Как же я их накажу?

Сижу молчу. Жду, что ещё Десантник, скажет. Не тороплюсь дураком показаться.

– Само собой не один поедешь. Твоё дело пальчиком указать. Пара наших с тобой будут. Они их и замесят. Нельзя спускать такое. – Александр нахмурился. Кулак даже правый сжал.