Loe raamatut: «Наши в городе. Сборник новелл»

© Сергей Баев, 2017

ISBN 978-5-4485-4021-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вместо предисловия

Любое совпадение имён и фактов считать вымыслом автора.

Детям до 14 лет чтение не рекомендуется.

…Наши в городе… Кто такие наши?

И что, собственно, за город?

По-видимому, это наши доблестные солдаты, освободившие родной город от врагов? Нет…

Быть может, это наши диверсанты, орудующие в чужом городе?

Опять пальцем в небо! «Наши» – это ваши земляки, обитающие в том же городе, что и вы, это – надоевшие соседи по дому, это – верные друзья и знакомые, родственники и приятели, это – бомжи и проститутки, бизнесмены и бандиты.

…Остановитесь на минутку, оглянитесь вокруг, и вы заметите много интересного: возможно, вонючий, грязный, лохматый тип, ковыряющийся в помойке, это бывший доцент Политеха, заваливший вас на экзамене по истории КПСС; не исключено, что пенсионер в помятом старом пальто, истерзанном молью – это ваш бывший сосед-алкаш по лестничной площадке, а вон ковыляет старушка – божий одуванчик: не исключено, что она бывшая учительница по обществоведению, влепившая вам трояк на госэкзамене в школе за плохое знание «выдающегося» произведения «Целина» Л. И. Брежнева; останавливаем свой взгляд на пересечении проспектов Ленина и Кирова, где опять кучкуются проститутки, вероятно, кто-то из них – ваша бывшая одноклассница. Все эти люди, волею случая или желания попавшие в трудную жизненную ситуацию – ваши земляки, жители города Томска; они карабкаются по жизни, сражаются изо дня в день за выживание, трясутся за своё здоровье и, в конечном итоге, умирают в забвении и одиночестве.

Не судите их строго, и не судимыми будете, ведь на их месте мог бы запросто оказаться любой из нас; всё дело в жизненной коллизии.

Между прочим, безжалостные бандиты, бизнесмены и банкиры – наглые хозяева жизни, продажные менты и разжиревшие слуги народные, тоже – наши, в нашем городе.

…Постойте немного, отвлекитесь от бешеной суеты, от погони за барахлом, от злобы друг на друга и злости на себя, и задумайтесь: почему вы живёте так, как живёте, почему верите каждому слову «царя», почему не верите в завтрашний день?

Немного поразмыслив, вы, надеюсь, поймёте, что так существовать нельзя, надо что-то кардинально менять в этой жизни, а люди вокруг нас окажутся не плохими и не хорошими; они все просто наши…

Жёлтые розы
Реалистическая новелла

«Можно солгать, не только словами, но и букетом».

Михаил Коромайтин

Параграф 1. Ботаники

…Вадик Пузанов – первокурсник Томского Государственного Университета, филфака, среди бывших одноклассников, нынешних однокурсников, прочих знакомых и приятелей слыл неисправимым ботаником. Он никогда не курил сигарет, не пил вина, категорически ненавидел футбол, ни разу в жизни не дрался, зато обожал читать, особенно, лирические стихи, представляя себя героем-любовником, рыцарем на белом коне и мачо в одном лице

Когда Вадик появился на первой лекции, то с изумлением обнаружил, что поступил на девчачий факультет; его окружали одни девушки, добрая половина которых представляла собой вымирающий подвид скромниц и недотрог. Этот факт безумно воодушевил его по двум простым причинам: во-первых, он оказался вне всякой конкуренции, во-вторых, родная душа, такая же, как и он, обитала где-то рядом, в пределах аудитории, в районе видимости собственных диоптрий и шаговой доступности.

К концу октября Вадик, внимательно оглядевшись, сделал, наконец, свой выбор и робко подрулил к одногруппнице Маше. Если он считался обычным ботаником в силу своего темперамента и пуританского воспитания, то просто – Мария оказалась божьим одуванчиком в кубе: она шарахалась от мальчиков, как от чумы, не знала вкуса даже пива, не говоря о более крепких напитках, а при слове презерватив, впадала в обморочное состояние.

…Маша боязливо переминалась с ноги на ногу, не зная что делать и куда бежать, а «наглый» Вадик отупело молчал, не имея ни малейшего представления о том, как надо знакомиться. В этом состоянии они пребывали несколько минут, находясь в полной растерянности, выжидая не понятно чего и затаив дыхание разглядывали собственную обувь.

Наконец, недотрога трепетно и глубоко вздохнула, медленно подняла испуганные глаза и стеснительно вымолвила: «Вадим, вы, вероятно, хотите со мной познакомиться, или у вас какие-то другие намерения?»

– Я, право, не знаю… Мне так неловко. Я до этой минуты ни разу не оказывался так близко к девушке, мне ужасно стыдно, извините.

– Я тоже никогда не знакомилась с парнем, даже, как-то не по себе и боязно.

– Ну тогда давайте попробуем? Я Вадик.

– А я просто Маша…

– Вот и славно, а вы боялись, вернее, это у меня душа в пятки провалилась.

…На этом нужные слова закончились, необходимый оптимизм улетучился и повисла вымученная, театральная пауза. Сокровенная тишина окутала молчаливую парочку, отдаляя их от остального безумного, злого, чудовищного и несправедливого мира. Ситуация замерла в нерешительности и растерянности.

Возбуждающий, манящий запах Машиных волос и дешёвых духов волновал Вадиково воображение и он уже набрался смелости погладить её, а она с восхищением разглядывала его реденькие усики под носом и совсем не замечала мальчишеские прыщи на пылающих щеках.

Юноша первым вынырнул из состояния конфузного транса и неловко пролепетал: «Маша, я приглашаю вас на свидание».

– Я согласна…

– Ну тогда, давайте встретимся в три часа возле памятника Пушкину, напротив Дома Офицеров.

– Я обязательно приду…

…Не прощаясь, Вадик медленно повернулся и засеменил прочь. На его лице сияла такая гамма чувств, что встречные студенты как-то подозрительно косились.

…Маша, не помня себя, помчалась домой чистить пёрышки, наряжаться, готовиться к своему первому в жизни свиданию.

…Прозорливая и внимательная мама сразу заметила неожиданные перемены в своём мальчике и сурово поинтересовалась: «Вадим, что случилось, куда ты собираешься?»

– Мама, я иду на свидание!

– Кто она? Надеюсь, из приличной семьи? А может, это какая-нибудь вульгарная девка, решившая соблазнить тебя и забрать честь у моего сына?

– Мама, не говори пошлости. Она скромная девушка из нашей группы.

– Вадим, не лги маме. Я же вижу, как ты неестественно возбуждён. Тебя всего трясёт и лицо у тебя красное, как помидор.

– Я всегда говорю правду! Она на редкость симпатичная и порядочная девушка, подходит мне по характеру, в общем, безумно нравится мне. Она… она, такая… святая…

– А я уверена, что тебе ещё рано волочиться за девушками, а тем более, влюбляться.

– Мама, я уже взрослый…

– Кто взрослый?! Да ты ничего не умеешь, ты стерильный, а эта студенточка тебя запачкает, испортит и заберёт у меня! Ты выскользнешь из дома только через мой холодный труп.

– Мама, если я сейчас не пойду на свидание, то непременно покончу с собой. Ты этого хочешь?

– Нет я этого не хочу. Я с тяжёлым сердцем отпускаю тебя, но чтобы в девять явился домой…

– Хорошо, мама.

…Слава Богу, что Машины родители были на работе и ей не пришлось выслушивать их назидательные нравоучения, особенно, мамин монолог о том, что все мужчины – грязные животные, желающие только одного, о том, что кругом одни мерзавцы и подонки, завлекающие в свои сети скромных, порядочных глупышек, о том, что Жизнь, вообще, не справедлива, коварна и жестока.

Маша надела нарядный белый свитер с джинсами, закуталась в длинный розовый шарф, напялила любимую вязанную шапочку жуткого жёлтого цвета, куртку, сапоги и выпорхнула на осеннюю улицу. Бабье лето неожиданно кончилось, а лютая зима пока что не пришла, застряв где – то по дороге. Город, промытый осенним дождём, затих и только жёлтые листья носились вокруг, в агонии предстоящей кончины. Такая погода Маше нравилась всегда, поскольку подчёркивала её меланхолию и вечную грусть.

…Вадик мчался на трамвае на своё главное в жизни событие и вдруг с ужасом понял, что для такого случая непременно нужны цветы. Из окна он заметил импровизированный цветочный базарчик и пулей выскочил, не доехав две остановки.

…Продавцов, как ни странно, оказалось много. Бабушки предлагали в основном разноцветные астры и гвоздики. Эти цветы представлялись Вадику довольно банальными, не соответствующими торжественному моменту и он поплёлся по рядам в поисках чего – то оригинального.

Немного в сторонке от цветочниц переминался с ноги на ногу пенсионер бомжеватого вида, с умными глазами и держал в руках букет жёлтых роз. «Вот это то, что надо», – смекнул Вадик и направился к старичку.

– Скажите пожалуйста, сколько стоит ваш букет?

– Пятьсот рублей.

– Наверное, я ослышался. А почему так дёшево?

– Хорошо, специально для вас, молодой человек, эксклюзивное предложение, – тысяча пятьсот.

– Я серьёзно спрашиваю…

– Видите ли, я, в отличие от других продавцов, работаю от оборота, а не от прибыли. Деньги должны крутиться, а не стоять мёртвым капиталом.

– Я понял! Вам бы, дедушка, директором в супермаркете работать.

– А мне и здесь неплохо. Так берёте или нет?

– С удовольствием беру! А скажите, откуда такие редкие розы?

– Из Голландии. Последний букет остался. Так что, молодой человек, вам крупно повезло. И девушке вашей определённо понравится…

Довольный юноша расплатился, схватил букет и помчался к Дому Офицеров. Он опоздал на десять минут, но Маши ещё не было. Вадик торчал под моросящим, гнилым дождём, а мысли вихрем проносились в его голове: «А вдруг, она только что ушла, не дождавшись? А если, она не смогла по каким – то причинам прийти? А может быть, она не успевает?»

…В это время Маша, как шпионка пряталась в магазинчике напротив и через витрину с интересом наблюдала за Вадиком. Из книг и фильмов она знала, что приличные девушки, как правило, задерживаются, а преданные, честные, надёжные парни всегда ждут. Однако, на сколько именно полагалось опаздывать, она не ведала. Часы отсчитывали тягостные минуты, а она всё стояла и глядела на промокшего, измученного Вадика, не решаясь шагнуть на улицу.

…Вадик заботливо спрятал букет под куртку и постоянно пялился на часы: половина четвёртого. Он также понятия не имел сколько в таких случаях необходимо ждать, но твёрдо решил для себя, – стоять хоть до вечера, хоть до девяти…

Около четырёх Маша тяжело вздохнула, поправила вязанную шапочку и, наконец, вынырнула из магазина. Вадик не обратил внимания на безвкусно одетую девушку, покосился налево и принялся дальше стучать зубами от холода.

– Здравствуйте, Вадим. Я кажется немного опоздала?

– О, Маша! Как я рад вас видеть! Вот это вам…

– Какие красивые и печальные, изящные и грустные розы. Спасибо, мне ещё никто не дарил цветов.

– Я безумно рад, что они вам понравились.

…Маша осторожно приняла букет и почувствовала себя жутко не комфортно. Ей казалось, что все вокруг глазеют на неё, показывают пальцем и смеются над ней. Ей хотелось срочно провалиться сквозь землю. Состояние неловкости, непонятного стыда угнетало её и она тихо вымолвила: «Эти цветы… Это так неожиданно… Я почему- то стесняюсь этого шикарного букета… Мне и радостно, и тревожно одновременно…»

Вадик не придал особого значения её словам и робко предложил пойти в кафе; ему не терпелось, хоть немного отогреться, тем более, на цветах он так ловко сэкономил, что мог себе позволить, угостить девушку кофе с пирожными, как никак, в помещении тепло и уютно, можно долго болтать, потягивая напиток, а не мотаться по улицам в холодную пору. Он искренне верил, что поход в кафе при первом свидании, – это вполне пристойно и не придётся целоваться где-нибудь в вонючем, тёмном подъезде.

Маша на минутку задумалась и представила себе, как все в кафе станут пялиться на букет, на них и ехидно перешептываться за спиной; такой вариант представлялся ей невыносимым и она ответила: «Вадим, я тут недалеко живу, мне необходимо сбегать домой, дать бабушке нужные таблетки; заодно, поставлю цветы в воду, чтобы не завяли. Тут за углом находится кафе, ступайте заказывайте кофе, а я через пятнадцать минут буду. Идёт?»

Юноша молча кивнул и направился в сторону заведения. Маша быстрым шагом двинулась к проспекту Кирова…