Янали в известной ей манере решила промолчать. Похоже, она не была уверена, что схватка окончена и можно опускать кулаки.
– Глупцы, – взбесился Омедел, – вы все падете от руки моего господина, если вообще сумеете заметить его удар. Танар, отец темного войска, приди на помощь твоему слуге. Возьми мою жизнь взамен неотвратимой победе над посмевшими усомниться во власти Моркахерда.
И с этими словами вампир вспорол острыми как кинжалы ногтями свою грудь и погрузил руку глубоко, чтобы вырвать своё сердце и успеть его бросить к ногам вызванного господина, пока его тело не рухнуло на холодную землю.
Черный вихрь взвыл, расширяясь, и через непроглядно-темное круглое окно на небосклон вышел зависший в воздухе Танар.
Янали выбросила вперед руки, сотворяя новый купол, окруживший отряд. Катрин раскрутила огненный шар и отправила его в зловещую фигуру, осматривающую небольшое поле битвы.
– Слабак, – Танар отбил не долетевший до небо шар и вгляделся в букашек, копошащихся перед ним в тщетных попытках защититься от справедливой кары.
Аннита ухмыльнулась и запустила Обратный цикл, потянувший источник силы верховного вампира на себя. Танар удивленно поднял бровь, но не выглядел смущенным. Так лев – глава прайда – смотрит на напавшего на него котенка, не желая даже вступать в противостояние с противником ничтожной силы.
Первый удар вампира разбил щит Янали и отбросил нас назад – кто-то не удержался на ногах и был вынужден остановить падение, облокотившись на руку. Окружающий нас серый туман жёг глаза и щипал кожу, показывая, что с ним шутки плохи. Развеять сгущающееся марево не удалось ни подругам, ни мне, ни Янали с Дитрессой.
Я воспользовался отработанным приёмом и отправил на встречу с Танаром огненные вихри, но рождённый тьмой встретил их подобным оружие, сотканным из тумана, и моя атака осыпалась затухающими искрами.
Не переставая наносить удары, мы отходили к лесу, задумав скрыться среди плотно росших деревьев, но и тут вампир отсек нам путь отступления, взорвав изнутри охлажденную ночью землю и выпустив серо-желтый туман на встречу нам. Не желая проверять, чем это грозит, мы двинулись по улицам деревни, отбиваясь от обжигающих щупальцев и порывов вихря, окружающих нас и сбивающих с ног.
Заскучав, Танар вскинул когтистую руку вверх, призывая иссиня-черную молнию, готовый обрушить на нас поток чистой темной силы, способной, вероятно, в один приём уничтожить малочисленный отряд, выступивший против самого Архивариуса расы вампиров.
Внезапная вспышка света на мгновение лишила нас зрения, проявляя фигуру человека в странной цветастой одежде – маг оказался между нами и Танаром, выбрасывая на манер движения вампира вверх руку и выкрикивая слова на неизвестном мне языке.
В одно мгновение между вампиром и магом зажегся жгут чистой энергии, наполовину окрашенный в ослепляющий белый и иссиня-черный цвет.
– Старый враг, – улыбнулся Танар, неожиданно тепло и с удовольствием.
– Не такой уж и старый, – ответил Ортомаг, покинувший наш отряд после перемещения из столицы. Ортомаг говорил так спокойно, будто на него не обрушилась сила, разрушающая города и стирающая с лица земли целые деревни. Стоило ему оглянуться на туман, как тот прибился подобно пыли в сильный дождь к земле. – Всё нападаешь на слабых, а к старым знакомым не заходишь, Танар. Или в вашем царстве не осталось вампиров, способных защищать себя самостоятельно.
– Слова твои всё так же бессильны, как и магия, что ты накопил за прошедшие десятилетия. И долго ты сможешь сжигать свои запасы, Эмбрио?
– Тебе хватит, слуга тьмы, – Ортомаг повернул к нам голову, не понимающим, что сделать и как ему помочь, и крутанул ладонью правой руки, открывая широкий прямоугольный портал, – Кышь, букашки, это не ваша битва. А с тобой мы обязательно встретимся.
Не успев ничего ответить, я почувствовал, что меня затягивает в прямоугольник, как и других участников отряда. Аннита успела крикнуть "сгруппируйтесь", пока и она не пропала внутри портала.
Окросбард
Я перекатился на правое плечо и вскрикнул от впившегося в руку острого камешка. Над головой бежали рванные грязно-серые облака, скрывающие солнце. Узкий выступ в скале обдувало ветрами, трепавшими мои сильно отросшую бороду и волосы.
"Это место мне знакомо".
Вход в пещеру был на том же месте, открывая взгляду две лестницы, обнявшие кусок камня и уходящие вверх. Истертые, покрытые песком, они не сохранили моих следов от прошлого посещения.
"То был сон, Кортагар, – напомнил я себе, – Во сне невозможно оставить следы."
Сев и отряхнувшись, я прислушался: донесся знакомый гул камней, кем-то принесенных на горный пик.
В прошлый раз разговор с тем неприятным типом закончился пробуждением. А в реальности меня ждут друзья, непонятно куда выброшенные порталом. И чем скорее я поднимусь, тем быстрее проснусь и окажусь с отрядом.
Упершись рукой, я осторожно поднялся, заставляя тело двигаться: если это был и сон, то невероятно реальный, и тело продрогло до костей. Пару раз оступившись, я держался руками за выступы, осторожно переступая через две ступени.
– Кортагар? – в нескольких метрах от меня стояла Катрин, повернувшись на шум, – Что ты тут делаешь? Где мы?
– Спроси у этого, – указал я на фигуру в черном балахоне, показавшуюся из высокой бойницы выросшей за моё отсутствие башни на том месте, где до этого была груда гудящих и левитирующих камней.
Существо сделало шаг с помоста и мягко спланировало между нами, приветственно поднимая руки:
– Моя госпожа, – качнулось существо к Катрин, – Отрадно видеть вас в полном здравии и даже с частью памяти. А ты, – существо качнулось ко мне, – Вспомнил? Вижу, ты полон образов, столпы нашли к тебе дорогу? Теперь ты чувствуешь?
Ничего я не чувствовал, а просто хотел скорейшего окончания сна. Пока мы тут стоим, неизвестно что происходит с другими. Если нас выбросило рядом с крепостью, то мы должны немедленно оказаться за её стенами. Вампиры двигаются со скоростью, недоступной никакому человеку или лошади. Бой с напавшими на деревню отнял больше времени, чем у нас было. Надеюсь, Ортомаг оказался сильным противником и задержал Танара, пока селяне уходили в горы. Но полки севапов могли продвинуться глубоко на территорию королевства и уже подходить к крепости. Как бы не оказаться в их руках раньше, чем я проснусь.
– Почему ты называешь меня госпожой? – Катрин встала вполоборота, готовая бросить огненные шары в случае нападения существа. – Мы с тобой раньше встречались? Что это за место?
Существо качнулось неопределенно, будто переваривая сказанное Катрин.
– Нет такой возможности, – ответило существо, – Нет возможности отвечать напрямую. Но тебе, госпожа, могу сказать так: для твоих ключей нет замков. А если нет замков, то проход свободен в обе стороны.
– Это очень помогло, – пошутил я, – Как нам вернуться? Сейчас не время для разговоров.
– Уже время, далекий человек с частью памяти, – огрызнулось существо. Получалось, что у Катрин было что-то, что делало её значимым для существа, и этого пока не было у меня. Но само моё появление тут говорило о возможности это получить. Конечно, надо бы разобраться, зачем меня занесло сюда второй раз за столь короткое время, но самого времени оставалось всё меньше.
– Замки? Проход в обе стороны? Что это значит?
– Госпожа, – качнулось существо, – порой мы идем по дороге, а бывает, что дорога следует за нами. А вот у тебя, – капюшон повернулся ко мне, – путь заказан. И пройти его тебе придется, пока не стало слишком поздно. Твои двери откроются, если сформируется ключ.
По фигуре ударил ветер, не задев меня и Катрин, и камни загудели сильнее.
– Законы нерушимы, – как будто вздохнуло существо, но продолжило, – Верни себе память, Кортагар, верни столпы. Не сон тебя беспокоит, а память об истинном мире верховных. Госпожа, помогите ему пройти по пути и обрести память. Он ключ, пусть и не от вашей двери.
Ветер взбесился так, что досталось и нам: мелкий сухой песок закружил вокруг черной фигуры, удушая её. Окружающая серость мигнула и внезапно ударила меня, погружая в темноту.
Боясь открыть глаза от слепящей боли, я снова почувствовал холодных камень под собой и выругался. В этот раз выбраться из плена сна или чужой реальности оказалось труднее. Но тут же в нос ударил жуткий аромах нечистот и сырости. И открыть глаза пришлось, чтобы оглядеться вокруг: темная маленькая камера с единственным источником света в виде зарешеченного окошка в дубовой толстой двери содержала только меня и тишину.
Не придумав ничего другого, я крикнул:
– Катрин, ты тут?
– Да тут она, тут, – отозвалась Янали.
– Матушка, – поднялся я на одно плечо, – И ты тут?
– И я тут, Кортагар, – матушка что-то пробурчала, из чего я услышал только "и как он ещё не убился с таким умом", – Ну а где я ещё должна быть, если прямо сейчас с тобой разговариваю.
– А где мы?
– В подземелье, – ответила откуда-то Аннита, – В тюрьме, если я правильно понимаю.
– А почему мы ещё отсюда не вышли, – я подошёл к окошку и попытался разглядеть коридор, – Тут и охраны нет.
– А она и не нужна, – выглянула из окошка напротив Катрин, – Тут что-то не так – наложено сложное плетение на всё помещение или стены. Пока разбираемся с Аннитой.
Плетение было наложено на всё помещение и коридор, не поддавшийся нашим заклятиям – магия просто утекала куда-то глубже, не формируя заклятия.
– Хорошо устроились, – буркнула Дитресса, – Надеюсь, это плетение на всей крепости и вампирам будет нелегко её брать.
– А что, вампиры используют магию? – Удивился я.
– Ну а что тогда использовал Танар, Кортагар, – заговорила матушка. – Вот как в первом классе по магическому мастерству. Впрочем, ты так и не начал учиться.
– Ему и не надо, – отозвалась Катрин, – Пока ты приходил в себя, я подумала над словами того существа и пришла к определенным выводам.
– Что ты хочешь сказать, Катрин?
– Думаю, что тебе предстоит много откровений, Кортагар, но сейчас нам стоит заняться плетением и выбраться отсюда, пока вампиры не поперли и не оставили нас тут без воды и еды на долгие годы.
– Не хотелось бы, – задрожала Дитресса, – в отличие от этих тварей, я пары дней не проживу без горячей похлебки.
– Плети, ученица, – отрезала Янали, – Не отвлекайся на пустые разговоры. Ну что, Катрин, что скажешь – сработает?
Магички успели договориться, что делать, и теперь плели сложное заклинание, чтобы прощупать действие ограничивающего плетения. И только с третьего раза оно себя показало, проявившись надписями на стенах, потолке и полу.
– Так это руны, – подытожила Катрин, – Теперь понятно, почему наши заклятия не работают. Но не понятно, как это использовать в нашу пользу. Руны прекращают своё действие, как только нарушается целостность букв – только как выбраться из камер?
– Кортагар, выбивай дверь, – высунулась Янали в окошко, – Ты же мужчина, тебе не больно будет.
– Хороший расклад, матушка, – съязвил я, но под суровым взглядом Янали согласился, – Попробую.
Да не тут-то было – тяжелая толстая дверь, обитая железом, даже не скрипнула.
– Ухаживают они за тюрьмой прилично, ничего не скажешь. Предлагаю немного отдохнуть, а то от духоты я еле стою, и попробовать снова. А что вампир? Он с нами? У него бы сил хватило.
– Его тут нет, – не без печали ответила Янали. – Не знаю, что с ним сделали, но не желаю ему зла.
Пауза затянулась, когда я понял, что ударное плечо заныло. Биться снова не было смысла, а намеренно причинять себе вред я не хотел. Янали не поддержала моей осторожности, но и предложить ничего не могла. Подруги обсуждали значение символов и искали лазейку, перебирая в памяти известные им приёмы работы с рунами. Всё упиралось в надписи и их целостность, или в человека их нанесших на стены. Но за последние пару часов, по словам Янали и Дитрессы, никто в подземелье не спускался. Нужно было дождаться первого обеда и попробовать объясниться с солдатом. Уверен, они что-то слышали про Ромми и передали бы наш запрос офицеру.
– Кортагар, – прозвучало у меня под ухом, отчего я подскочил и уперся спиной в дверь, – Кортагар, чего ты вскочил?
– Кто тут?
– Да мы тут, Кортагар, мы, – крикнула Янали, – Опять ты заснул что ли?
– Кортагар, – снова повторили в ухо, – Это я – Сенатус. Не выдавай моего присутствия, спускайся.
Пытаясь унять бешено бьющееся сердце, я вернулся на пол, облокотился об стенку и закрыл глаза. Вход в пещеру был там, где и должен быть. Острые скальные выступы, сужающиеся в проход. Вода, покрытая рябью от тихого ветерка и чистый сладкий ночной воздух, наполняющий мою грудь. Всё тут – на вершине Сонной горы.
Старик вышел из-за выступа и улыбнулся:
– Опять я тебе пригодился, Кортагар?
– Но как ты тут оказался? Ты же остался там, под камнем.
– Похоже, ты плохо меня слушал, Кортагар, – наигранно покачал головой Сенатус, – Я же говорил тебе, что я – часть тебя и твоего пути, как ты – часть чего-то большего, чем ты пока ещё не стал. Но много ли у нас времени для разговоров? Я теперь всегда где-то рядом с тобой. Тут удобно, не так невыносимо, как там. Я слышу некоторые твои разговоры и вижу размытые картины твоей реальности. Если так пойдет и дальше, я смогу видеть окружающий тебя мир или стать его частью. От такого в моем положении не откажешься.
– Это всё образы камней?
– Да, – задумался старик, – утянули за тобой, когда я воспользовался остатками сил. Привязали к тебе, и чем чаще ты ими пользуешься, тем больше открывается окно в мир.
– Я рад, – улыбнулся я, это была первая хорошая новость за этот долгий день. Если Сенатус останется со мной, мне будет намного легче двигаться дальше. Его советы и трезвый взгляд на вещи бывают мне необходимы. Но как же странно, что все эти годы я ни разу не понял, кем является Сенатус. Неужели он был всего лишь тенью, отражением чего-то во мне? Как же на меня смотрели в деревне, когда я рассказывал про старика, живущего под горой, когда никого старика там никогда не было. – Так что же делать, Сенатус? Колдовать мы не можем, а сковавшие нас руны должен стирать написавший их.
– Кортагар, где ты не можешь использовать магию?
– Тут, Сенатус.
– Где тут, Кортагар?
– Да в темнице не могу, старик, – какие простые вещи, а приходится повторять несколько раз. Не оставил старик часть себя в том сером тумане. Ведь на него кто-то напал в самый последний момент нашего разговора.
– Не смотри так на меня, ученик, – усмехнулся старик, – Но задам тебе ещё раз вопрос: где ты не можешь колдовать?
– В тюрьме, Сенатус, в тюрьме, – надо будет осторожно ему намекнуть, что он растерял свою проницательность.
– Но разве ты сейчас в тюрьме, Кортагар? – Спросил Сенатус и похлопал по скале в астральном мире.
Как обухом по голове – я скользнул ниже, растворяя силой мысли каменные стены пещеры и выстраивая стены темницы: моё тело так же неподвижно сидело на полу, опираясь о мокрую стену. Я обошёл себя под взглядом Сенатуса и протянул руку к дубовой толстой двери – рука прошла, не почувствовав сопротивления.
– Ну вот, – улыбнулся Сенатус, – А я пока пойду. Не выдавай меня, ещё не время.
Как только старик растворился, я сделал пару шагов и пересек галерею коридора, оказавшись в камере Катрин, облокотившейся о стену и разговаривающей с Аннитой за стенкой.
Боясь её напугать, я осторожно провел рукой перед её глазами, но безуспешно. Тогда я всмотрелся в её тень и скользнул ниже.
– Кортагар, – обернулась в соседней камере Янали, – Я тебя сейчас вижу, или у меня приступ галлюцинаций?
– А кто ещё меня видит? – Улыбнулся я.
– Я вижу, – всматривалась сквозь стену Аннита.
– И я, – улыбнулась Катрин, смотря себе под ноги, – Как туда спуститься? Это астральные пути?
– Да, они самые.
– Вот и вскроется секрет, – улыбнулась Янали, – А почему мы вообще тебя видим? Разве астральный мир доступен для наших глаз?
– Не могу тебе ответить на этот вопрос, матушка, у меня было мало времени для обучения на Сонной горе.
– Если он хотел, чтобы мы его увидели, – объяснила Катрин, – то всё возможно. Он пока не понимает своих способностей, как и я, но в книгах об этом писали: многие из серого мира приходили побеседовать с магами прошлых времен. Конечно, не у всех были благие намерения и немало бед произошло, пока к астральным странникам стали относиться с осторожностью, но сейчас нам это может помочь. Ты можешь там работать с плетением, Кортагар?
– Ты всегда смотришь в суть дела, Катрин. Прям как Сенатус.
– Сенатус?
– Я расскажу эту историю позже. Что нужно делать?
Погрузить кого-то из отряда в астральный слой у меня не получилось. Я и сам не сразу смог туда попасть, пока не отринул тревоги и печали и не нашел свой вход, что теперь всегда выглядит одинаково. Дитресса меня видеть не могла, сколько бы я не пытался её привлечь. И только Янали нащупала узкий путь для своей силы, чтобы воспользоваться моим астральным телом и сплести нужное плетение.
Руны загорелись, будто подсвеченные изнутри, излучая ядовито синий свет, пока я миллиметр за миллиметром вносил правки в надписи. И это потребовало больше времени, чем я думал – каждый раз новая линия проявлялась не с первого раза и слабо сопрягалась с нанесенными в реальном мире. Но и этого оказалось достаточно, чтобы снизить воздействие, и тонкой ниточкой плетения открыть дверь в камеру Катрин. А затем отпереть и все остальные камеры.
С трудом поднявшись, я понял, что не протяну без большой миски мясного бульона и часа, и, поддерживаемый Дитрессой, двинулся следом за выходящими из подземелья магичками.
Пройдя несколько пролетов, мы обнаружили обычные коридоры с камерами и людьми, уже без рун, но не стали вмешиваться в их судьбу. Предстояло разобраться в ситуации и, если не потребовать ответа от начальника гарнизона, так хотя бы предупредить его о скором нападении. Вернувшиеся способности позволяли нам спросить не только с начальника, но и с любого мага, сотворившего такое с нами – четыре мага нашего уровня могли бы пригодиться и в бою против севапов и Танара. Хотя с последним встречаться снова не хотелось никому из отряда.
Пусть мы и ожидали увидеть на выходе охрану, но нам не попалось ни одного солдата, и только свободно выйдя на улицу мы поняли почему – по улицам небольшими группами бежали солдаты на стены, следуя за своими командирами, тащили ящики с черной смолой, неслись повозки, груженные стрелами и копьями.
– Не готовы они к атаке, – резюмировала Катрин, – Им надо помочь.
– Помочь им, – всплеснула руками Янали, – после того, что они с нами сделали?
– Надо помочь, – согласилась Аннита, – иначе вампиры укрепятся тут и получат доступ к дальним землям. А там уже и до Россыпи королевств недалеко.
– Давайте разделимся и мы с Аннитой найдем старшего мага, а вы с Кортагаром отправитесь к начальнику гарнизона. Я никогда не поверю, что он такое допустил. На лицо предательство или глупость. И вы сможете ему помочь. Или вразумить.
– Чем я смогу ему помочь, Катрин?
– Извини, Кортагар, но я говорила не про тебя, а про неё, – Катрина серьезно посмотрела на Янали, отчего Дитресса прыснула смехом, – Да, Янали?
– Ладно, – матушка уперлась руками в боки, – Раскусили. Не отставай, Кортагар.
И с этими словами Янали направилась в неизвестном мне направлении, будто прекрасно понимала, где находится начальник гарнизона и офицеры. Солдаты бежавшие по улицам, не обращали на нас никакого внимания. Откуда-то со стен уже доносились разрывающие сердце крики о помощи, и действовать нужно было быстро.
В нескольких улицах от тюрьмы Янали остановилась перед трехэтажным простым домом, отличающимся от остальных только наличием флага на фасаде. Глубоко вздохнув и расправив плечи, матушка кивнула Дитрессе, и та сорвалась с места, будто хозяин входя в приемную начальника гарнизона.
Столпившиеся в прихожей офицеры выпучили глаза, но никому и в голову не пришло останавливать эту величаво прошедшую мимо них даму. Лицо Янали не выражало ничего, будто бы она и не заметила с десяток крепких мужчин, раступившихся перед ней. Дитресса неоднозначно взглянула на офицера, оказавшегося между ней и входом, и, когда он торопливо сдвинулся вправо, распахнула дверь и провозгласила:
– Янали, царица и защитница Приграничных земель, верховный маг своего народа, первая ученица Магистра Великого магического Двора.
Внутри помещения было четыре мужчины, один из которых сидел за столом, схватившись за голову. Казалось, он пытался заглушить голоса оставшихся трех, рапортующих о необходимости отступления.
– Мы не можем их оставить, не можем их оставить, – бормотал офицер за столом, когда дверь открылась. Замолчав и начиная вставать, офицер хотел было окликнуть входящих, но представление Дитрессы его остановило, – Что здесь забыла царица?
Офицер еще не успел договорить, как Янали сплела жгут из воздуха и прилично приложилась им офицеру по плечу. Будто ужаленный, вояка ухватился за плечо и осекся, но трое остальных, как и офицеры в приёмной, наблюдавших за происходящим, обнажили оружие, готовые защитить старшего по чину.
– И это начальник гарнизона? – Вспыхнула Янали, нисколько не переживая, что на неё нападут. Уж этим она устроит такую взбучку, что мамины наказы будут вспоминать с улыбкой. После вопроса повисла пауза и Янали повторила, – И это начальник гарнизона? Почему вы не там, где идут бои? Почему ваши офицеры как дворовые собаки поджали хвост, как только к деревне подошли волки?
Никто не смел ей отвечать, особенно офицер за столом, всё ещё поглаживающий ноющее плечо.
– От имени своего дома и силою своего положения я принимаю командование гарнизоном на себя, – офицер за столом хотел возразить, но Янали его опередила, – А если мне будут чинить препятствия, за мою честь вступится войско Приграничных земель и каждым ответит перед вопрошающими Великого магического Двора, под чьей защитой нахожусь я, как их представитель.
Аннита бежала впереди, осматривая улицы в поиске дома с высоким шпилем и круглым навершием – знаком местной магической школы. В свете луны было почти не разобрать, чем оканчивались шпили других домов, но этот будет выше и обязательно с круглым навершием.
– Аннита, – окликнула её Катрин, – Давай разделимся – ты найдешь магов и узнаешь, какой у них план. В крепости должен быть механизм на случай нападения, только не понятно, почему они им ещё не воспользовались. Я совсем не чувствую магии на стенах, где сейчас мясорубка. Ты – найдешь их и заставишь действовать, а я пригожусь им в сражении.
– Ты уверена, что хочешь рискнуть ради этих людей?
– Они не виноваты, что оказались под управлением безответственных руководителей. Но мы с тобой не такие. Мы не позволим каким-то вампирам посягать на наши земли, на любые земли этого прекрасного мира.
Аннита лишь кивнула и продолжила бежать по опустевшим улицам в поисках дома с самым высоким шпилем, когда Катрин развернулась и двинулась короткими перебежками к стенам.
Кто-то из вампиров уже проник в крепость и нападал на забарикадировавшихся в домах напуганных людей. Но сначала она должна была вступить в схватку и склонить чашу весов в другую сторону, прежде чем вампиры доберуться до главных ворот и откроют их. И только самонадеянность и жажда вампиров пока играет ей на руку – пока те напьются крови, она успеет укрепить последнюю линию защиты.
Вбегая по каменным лестницам, Катрин начала сплетать одно из тех заклинаний, которые хранила на самый особый случай, не планируя никогда использовать его против людей. А вот против нелюдей – с радостью.
Эффект будет разрушительным, возможно, заденет солдат вокруг, но такова цена победы на поле боя – генерал может пожертвовать частью войска, чтобы обмануть противника и заманить его в ловушку. Когда она добралась до галереи, то не смогла сдержать тяжелого вздоха – каменные полы были усеяны трупами обескровленных солдат и тех, кто медленно отходил. Им уже нельзя было помочь. И только смерть могла освободить их от мучений. С оторванными руками и поломанными костями, солдаты кричали и звали на помощь, которая должна была уже подойти.
"Янали, они ждут твоей помощи!"
Отмахнувшись от подлетающего вампира огненным шаром, Катрин перевесилась через стену, чтобы понять, куда должен прийти удар – полки шли ровными рядами, нисколько не скрываясь, и лишь самые жадные неслись вприпрыжку вперед и в несколько широких прыжков достигали верха стены, чтобы напасть на беззащитных перед ними солдат.
"Тут должен быть механизм магической защиты! Должен быть!"
В нескольких метрах от Катрин стена заканчивалась смотровой с крышей, увенчанной круглым причудливым навершием, служившим передатчиком энергии в общей системе. Аннита уже должна была обнаружить магов и вытрясти из них ключ к включению. Почему же они все опаздывают?
"Янали! Аннита!"
Катрин ничего не оставалось, как надеяться на свои силы и начать сплетать заклинание. Даже если её заденут, она должна успеть сделать что сможет, прежде чем погибнет сама.
Плетение шло тяжело – оружие такой силы не соберешь, как ветер в паруса – нити плясали и множились, не складываясь в один большой пучок. Ловя краем глаза проносящиеся мимо неё тени, Катрин не переставала думать, скольких погубит сегодняшняя ночь. Наконец что-то начало получаться – сила поплыла ей в руки, пробуждая слова, выкрикиваемые в темноту. Воздух уплотнился рядом с ней и замедлил движения рук.
"Получается! Плетение держится".
Будто собирая вокруг себя воздух и направляя его вперед, Катрин накачивала плетение силой – конус плетения окрасился огненно-рыжими искрами и начал вращаться, пока не превратился в небольшой смерч.
"Ну сейчас я вам вдарю!"
Яркая вспышка разорвала контакт с конусом и отправила его в сторону земли: до того небольшой поток начал расширяться, самостоятельно захватывая энергию воздуха, и к моменту, когда воронка добралась до первого полка, она превратилась в неуправляемый огненный ураган, срывающий с лица земли всё живое и неживое – севапы, не успевая отскакивать от огромных вращающихся пут смерча, стирались огненной волной и развеивались в пыль.
Пройдя по первым нескольким рядам, ураган сместился влево и задел второй и третий полк не понимающих, что происходит, севапов.
"Не такие уж вы и быстрые, да?"
Катрин упала на одно колено, лишенная сил. Понимая, что второй такой бросок она не сделает скоро, Катрин помогала солдатам отбивать единичные атаки, но вампиров было больше – намного больше того, с чем они все могли справится.
И сначала она не поняла, что озарило небо над вражеским войском – но вампиры остановились, не торопясь бросаться в атаку. Видимо сюрприз Катрин остудил их запал и заставил думать прежде, чем действовать.
– Ну что, девочка моя, устала, – из ниоткуда, как показалось запыхавшейся Катрин, появилась Янали с легким румянцем после преодоления нескольких десятков высоких ступеней стены, – А вот и помощь подоспела.
И вслед за Янали появились солдаты – молодые, только недавно прошедшие обучение – но выбирать не приходилось. По стене разбегались офицеры, попутно раздавая команды и торопящие оруженосцев и снабжение – появились чаны с разогретой смолой, больше факелов, стрелы и даже вода для уставших вояк.
Раненых начали спускать со стены – оставшиеся открыли огонь горящими стрелами.
– Держи, – ухватила матушка Катрин за талию и начала вливать силу, – Плети свой смерч. Давай покажем этим, как мы будем обращаться с любым, кто посягнет на жизнь человека.
А между тем небо над вампирами разгоралось желтоватым светом – облака пропитались светящимися прожилками, озаряясь изнутри.
– Аннита работает, – ухмыльнулась матушка, – Потом покажите, что вы там умеете. Нам с Дитрессой пригодится.
– Пригодится, – попыталась улыбнуться ученица, сжимая воздух и выставляя невидимые преграды перед севапами, все-таки решившими взобраться на стену на свой страх и риск.
Не прошло и несколько минут, как небо разразилось оглушающим грохотом и облака выпустили нескончаемые светящиеся и искрящиеся молнии, ударившие по вампирам.
Поражая шеренги, молнии цеплялись за находящихся рядом севапов и выкашивали их десятками. Не всех задевало, но войско качнулось назад – весы дрогнули.
" Теперь только бы удержать!"