По предварительному сговору

Кирилл обратился к Василию.

– Ты на колесах?

– Да. Серебристая «Тойота Каролла». Вон под деревьями, напротив отдела стоит.

Кирилл заскрежетал зубами, махнул рукой.

– Это хорошо, что на колесах. Выдвигаешься в Подселицы. Оттуда, от самой деревни, медленно, возвращаешься обратно, по всему предположительному маршруту движения, до места проживания. Обращаешь внимание на наличие видеокамер наблюдения. Автозаправки, магазины, банки и так далее. Просматриваешь очень внимательно, за субботу, с семи до десяти-одиннадцати вечера. Еще лучше, скачивай видео на внешний носитель. У нас будет возможность еще раз просмотреть. Задача ясна?

– Да, Кирилл.

– Кирилл Сергеевич, – поправил он неопытного сослуживца.

– Понял, Кирилл Сергеевич.

– Это радует. Я встречусь с женой пропавшего и еще раз попытаюсь осмотреть спаленный «Москвич». Работаем.

Изыскано одетая женщина, с картинным лицом сидела у него в кабинете второй час. Она быстро ответила на его звонок, словно держала телефон в руках, и сама пришла к ним в отдел милиции, как только Кирилл попросил о встречи. Приятное лицо с уставшими и слегка красными глазами от бессонницы. Жалкий, убитый горем взгляд, просящий о помощи.

– Екатерина Алексеевна. Вспомните, пожалуйста, у вашего мужа при себе были с собой ценности или, например, большая сумма денег?

Женщина отрицательно замотала головой.

– Какие ценности. Часы наручные, «Ракета». Юре на юбилей дарили родственники. Даже не золотые.… Телефон сотовый. В прошлом году покупал. Самый дешевый, «Нокиа», в черном корпусе. Денег при себе не было. Ну, может рублей двести-триста.

– Одет во, что был?

– Я уже говорила следователю, когда заявление о розыске подавали. Джинсы. Рубашка синяя, в клетку. Куртка черная, из кожзаменителя. На ногах кроссовки, тоже черные.

– В машине, что из ценного было?

Екатерина Алексеевна оживилась.

– В багажнике машины, чемоданчик с инструментами. Можно сказать совсем новые. Топор, большой. Домкрат и запасное колесо. Ведро пластиковое. Вроде все.

– Номер сотового телефона помните?

– Да, конечно.

Она продиктовала наизусть номер. Очевидно, что за два дня этот номер отложился у нее в голове на века. Кирилл записал его в ежедневник. Женщина, понимая, что разговор завершился, поднялась и направилась к двери. Внезапно она резко обернулась, на ее глазах навернулись слезы.

– Я чувствую, что Юры нет в живых, – она чуть слышно пошевелила губами. – Его убили. Только не понимаю, за что. Ведь он ни и кому не сделал ни чего плохого. Кирилл Сергеевич, вы ведь найдете его и тех, кто его убил? Я знаю, я чувствую, что вы сможете.

Кирилл молчал, опустив голову, разминая в пальцах сигарету. Он не знал, что ответить этой отчаявшейся женщине. Утешать или вселять надежду он, в этом случае, не мог.

Первым, выполнив поставленную задачу, обернулся Василий Небесный. Его распирало от гордости, и он был очень довольный собой, что успел управиться раньше Ковалева и «накопал»¹⁰³ любопытную, весьма важную информацию.

– Разрешите, Кирилл Сергеевич! – заорал Василий, влетая в кабинет.

Старков аж вздрогнул от неожиданности.

– Ты что, обезумел? Так сердечный приступ получить можно. Голосишь как потерпевший. Заходи, рассказывай.

Небесный навис над столом, вставляя в компьютер носитель памяти, поначалу сбиваясь от волнения, заговорил.

– Мне нужен ваш компьютер. У меня тут все. Я выполнил все, как вы поручили. Записи с камер – на флеш-карте.

Кирилл уступил место за монитором.

– Ты не суетись, как одержимый наследственной болезнью. Давай обстоятельно и с расстановкой.

Василий, со знанием дела, быстро перебирая пальцами по клавиатуре, открыл на мониторе программу.

– Вот, смотрите. Это видео с первой камеры, которую я отыскал. Она расположена у дороги, сразу при въезде в город, на здании гостиницы для дальнобойщиков. Объектив направлен на автостоянку, но захватывает и трассу. Видите? Так вот. Проматываем немного вперед. Время на видеокамере – девятнадцать ноль семь. Дрейф с действительным временем составляет две минуты. Итого – девятнадцать ноль девять. Солнце уже скрылось за горизонт, но проезжающие машины пока разглядеть еще возможно. Вот, полюбуйтесь?

В наступившей полутьме насилу можно отличить силуэты проезжающего транспорта. Но бежевый «Москвич» явственно попал в угол обзора.

– Увеличить изображение можно?

– Нет. Камеры без функции приближения. Но если немного расширить сам снимок, то виден темный силуэт человека на месте водителя. И очевидно, что рядом с ним мы никого не наблюдаем.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я хочу сказать, что жена нашего водителя «Москвича» говорит правду. Ведь мы должны были удостовериться в ее показаниях. Мы ведь не отбрасывали тот вариант, что она могла нам «слить»¹⁰⁴ ложные сведения? Чтоб ввести нас в заблуждение. Я это в кино видел. Там жена своего мужа убила, труп спрятала, а в полицию только через несколько дней заявилась. Ее спустя некоторое время…

Воспоминание Небесного о киноискусстве пресеклись легким ударом кулака под ребра. Его лоб слегка наморщился.

– Не усложняй процесс. Это все?

Кирилл закурил, стал прохаживаться от окна к столу.

– У нас только подтверждение показаний. Негусто.

Василий засмеялся и движением фокусника выудил из папки несколько листов.

– Нет, не все! В Центральный район от нас только один путь, через реку. Сразу за мостом, если помните, находится спортивный бар «Форвард». Я туда захаживал несколько раз, чемпионат мира смотрел. Так вот. Над входной дверью бара размещена видеокамера. Я переговорил с охранником, и мы с ним просмотрели видео за вечер позавчерашнего дня. В итоге!

– Что это?

Кирилл торопливо вырвал из рук Василия листы бумаги.

– Это скриншоты. Снимки с экрана компьютера, к которому подключены камеры видеонаблюдения установленные в спортивном баре и по его периметру. Пришлось попотеть, но наш «Москвич» я разглядел. Полюбуйтесь.

Василий бесцеремонно забрал снимки обратно.

– В то время, когда наш «Москвич» проезжал мимо бара, его осветило фарами встречной машины. Можно даже разглядеть некоторые цифры номера. Время видно ни снимке. Двадцать часов, ноль пять минут.

– Получается, от гостиницы, на краю города, до спортивного бара автомобиль добирался почти час. Продолжай.

– Я еще раз проехал по этому маршруту. Кратчайший путь, в общей сложности, занял десять минут. Если тщательно приглядеться, то видим в машине двоих людей. Водителя и пассажира рядом с ним. И, обратите внимание, за рулем сидит человек в светлой куртке. Але оп!

Василий блаженствовал. Казалось, он пустится в пляс.

Кирилл призадумался, вертя снимки в руках. Можно сделать первое заключение. «Пропавший водитель, выехал от своей матери в семь часов вечера, следуя в город, перед этим позвонив свое жене. До дома он не добрался. Примерно с семи до восьми вечера его машина находилась на территории Заводского района. Где конкретно, нам неизвестно. Двигаясь через мост, в ней уже находится два человека. И управляет ею вовсе не пропавший водитель. А утром машину, какой-то случайно оказавшийся там какой-то любитель рыбной ловли, обнаруживает сожженной на другом краю города. Из этого следует, что если совершено преступление, то оно, скорее всего, совершено на нашей земле … Да-а-а, прав Головин. Паршивое дело».

– Почему видео с бара не взял? Одни снимки на бумаге.

– У охранника, таких полномочий нет. Я созвонился с руководителем ЧОПа¹⁰⁵, которое обслуживают видеонаблюдение, он обещал направить специалиста и скачать нам сюжет за промежуток времени указанный в официальном запросе. Я займусь этим немедленно.

– Займись, Василий, займись. Лица разглядеть будет возможность?

Василий немного приостыл.

– Не знаю. Может специалистам направить, они попробуют. Хотя навряд ли. Камера слишком высоко установлена и темень на улице.

Нагрянувший ближе к вечеру вымотанный Толик Ковалев, с лицом выжатого лимона, не раздеваясь, первым делом включил чайник, подождал, когда он вскипит, закинул, в огромную кружку, три ложки растворимого кофе. Развалившись на стареньком диване, довольно урча и прищуриваясь, дуя, как ребенок, на кипяток, вкусно пил маленькими глотками благоухающий напиток. Отвлекать витающего в облаках от получаемого наслаждения Ковалева было бесполезно. Наконец-то, отставив пустую кружку и, крякнув от удовольствия, он, оглядел терпеливо молчащих ожидающих его Кирилла с Василием, в конечном итоге заговорил:

– Умотался как собака. Пришлось весь город исколесить, пока всех разыскал и переговорил. Больше всего времени потратил на поиск рыбака. Представляешь, эти специалисты, мать их за ногу, в объяснении его адрес прописки указали. По паспорту. А проживает он фактически в частном доме. Попутно замечу, недалеко от теплиц, где ожгли машину. Но теперь по порядку.

Анатолий подвинул облезлый стул вплотную к дивану, улегся поудобнее, забросив на него ноги.

– В Центральный РОВД посещать не стал. Они все равно материал спихнули, и поэтому рванул сразу в Железнодорожный отдел. Там бардак полнейший. Заявление по «потеряшке»¹⁰⁶ у «разыскников». О́пер совсем молодой юнец. Бумагами, как обычно, завален по уши. Даже карточки в информационный центр не успевает выставлять. Переговорил с ним, он поясняет, что заявление приняли как на лицо утративший связь с родственниками и расписался за его получение только сегодня утром. Представляете, что творят. Хотя, если честно, у нас не лучше. А вот материал по обнаруженной сожженной машине передали участковому. Тот руками разводит, говорит заявления от потерпевшего нет, сумма ущерба не установлена, принять решение о передачи на возбуждение уголовного дела основания отсутствуют. Ждет заключение органа дознания противопожарной службы. А у них сроки рассмотрения тридцать дней с момента регистрации. Так что, будет «мастырить»¹⁰⁷ отказной. Хорошо ксерокс в кабинете стоит. Я все протоколы и объяснения скопировал. Но там, ничего интересного, просмотришь сам. Один только любитель подледного лова, мне кое-что интересное поведал.

Ковалев вскочил с дивана, стянул пуховик, в котором находился до сих пор, повесил в шкаф.

– Наш рыбачек, заслуженный пенсионер, подполковник НКВД. Служил под Воркутой начальником на одной из северных колоний. Ему под семьдесят, а он в здравом уме и светлой памяти. Можно позавидовать. Так вот. В воскресенье, на зорьке, он как обычно отправился пешком на пруд. Ему от дома идти минут двадцать. Там и наткнулся на наш горевший «Москвич». Вернее то, что от него осталось. Догорали одни колеса. Позвонил, по ноль один, и сообщил в милицию, как положено. Дождался приезда пожарной машины и оставался там до конца. Перед тем как брандмейстеры залили все в округе пеной, обратил внимание, что автомобиль безуспешно пытались вытолкать из ямы, куда не заметив ее, влетел нерадивый водитель. Под задними колесами, ветки кустов и камни. Вокруг него, на снегу, заприметил две пары, следов от спортивной обуви, один из них, с характерным протектором. В стороне пустое ведро с остатками бензина. Из этого делаем вывод, что двое неустановленных лиц находясь в машине, не справившись с управлением, плотно завязнув на поселочной дороге и осознав, что выбраться им удастся, слили из бака остатки бензина, подожгли угнанный автомобиль, с целью уничтожения следов.

Кирилл внимательно выслушал, согласился.

– Получается, что так. Куда ведет эта дорога?

– Если мимо рощи и пахоты, то есть возможность выбраться на окружную дорогу.

– Разумно. Возвращаться через город они побоялись. Есть вероятность нарваться на машину «гаишников». А по «объездной», в потоке движения, есть реальность затеряться.

– Это еще не финал, – лицо Ковалева посуровело, – есть еще один момент. Когда наш рыбак утром вышел из дома, на улице, ему повстречались двое совсем молодых подростков. По внешнему виду, цыгане. Это он так утверждает. Лет шестнадцать-семнадцать. Хотя определить их возраст очень сложно. Лиц их не разглядел. На головах черные шапочки, натянутые на глаза. Запомнил, что оба в спортивных штанах. Один, среднего роста в черной куртке. Другой, совсем маленький и худой, в серой, легкой куртке. У того, что поменьше в руках черный пластиковый кейс под инструменты. И рыбак, дает голову на отсечение, уверял меня, что, по крайней мере, один из них, находился возле горевшей машины.

Кирилла бросило в жар.

– Почему он так решил?

– Следы. Следы от обуви. По улице, где они прошли мимо него и возле сгоревшего «Москвича» идентичные следы протектора обуви. Зафиксировать их не удалось. Я попросил, и мы прокатились, на место, где до сих пор стоит сгоревший остов. Чтоб тебя в первый день выхода на службу не загружать. Укротители огня затопили все в округе в радиусе пяти метров. Ну а на улице, возле дома, грязь подтаяла, жители затоптали, машины закатали. Но примерный рисунок отпечатка следа обуви рыбачек нарисовал. Я приложил его к копиям.

Это было уже кое-что. Эта была зацепка.

– Добро. Василий, – Кирилл обратился к Небесному. – Доведи до Толика свои успехи и наработки. Нам необходим анализ и, понять, в каком направлении «рыть» дальше. Я – к Петровичу.

Головин, не перебивая, угрюмо выслушал доклад Кирилла, массируя руками голову в районе затылка и шеи.

– Не было печали. Что думаете предпринять дальше?

Кирилл пожал плечами.

– Отрабатывать лиц цыганской национальности. Примерный возраст и в чем были одеты, у нас есть. Таскать всех сюда. Без исключения. Мужчин и женщин. Взрослых и детей. Особенно уделять внимание тем кто «банчит»¹⁰⁸ наркотой. Снимать отпечатки с пальцев и следы от обуви. Есть вероятность, что получим от кого-нибудь «наколку»¹⁰⁹. Прошвырнемся по магазинам, киоскам. Может, кому предлагали купить инструменты.

– Кирилл. Ты представляешь, сколько у нас в городе проживает цыганских семей? Только в нашем округе их больше сотни. А если это «гастролеры»¹¹⁰. Или за «дозой»¹¹¹ пожаловали с другого района города. Нет, ты все правильно толкуешь. Отрабатывать первым делом необходимо именно эту категорию. Завтра я привлеку к вам в помощь участковых инспекторов, большую часть оперо́в и роту ППС. Что еще?

– Телефон, Петрович.

– Что телефон?

– У пропавшего водителя при себе был телефон «Нокиа». Получить санкцию суда без уголовного и разыскного дела будет невозможно. Но необходимо провести «биллинг»¹¹² с целью установления «имейл-кода»¹¹³, провести анализ звонков и сообщений, а также вычислить его примерное местонахождение. Еще лучше поставить телефон сразу на ПТП¹¹⁴.

– Ну и запросы у тебя «Старый», – заворчал Головин поднимая трубку телефона и набирая номер – Товарищ генерал, здравия желаю. Головин побеспокоил. Необходима ваша помощь… Хорошо, через полчаса буду у вас в кабинете.

Бросив трубку на рычаг, Головин поднялся.

– Я в управление. Подготовьте список адресов, которые считаешь необходимых проверить в первую очередь. Зайди к «Назару», он в этом плане тебе как никто другой сможет подсобить.

Майор Юрий Геннадьевич Назаров, седой оперативник, давно дослуживший до пенсионного возраста, как небезосновательно считал Кирилл, являлся самым талантливым и матерым сотрудником. В отделе уголовного розыска Заводского РОВД он проработал дольше всех и «пережил» не одного начальника. Несмотря на свой возраст, больную печень и отвратительный, склочный характер, день за днем, угрожая, что плюнет на все и уйдет на заслуженный отдых, продолжал каждое утро исправно приходить на службу раньше всех, и покидать стены райотдела чуть ли не самым последним. Еще до недавнего основным направлением его деятельности было раскрытие преступлений в сфере незаконного оборота наркотических средств. Но после перенесенного инфаркта руководство родного ему отдела поручило ему заниматься оперативно-аналитической работой, выделив в единоличное пользование маленький угловой кабинет с металлической дверью. Юрий Геннадьевич жалобно повздыхал, утверждая, что ему противопоказана докторами кабинетная работа, но спустя время пообвыкся и втянулся.

Кирилл вернулся к себе в кабинет. Ковалев и Небесный, о чем-то бурно спорили.

– Анатолий, у тебя в заначке нет ничего? Пойду к «Назару» в гости.

– Ну, ты красава! Первый день вышел и решил злоупотребить без меня?

– Ладно, не жмись. Я знаю, что у тебя всегда припрятано. Для дела надо.

Ковалев, для приличия вздохнул, поднял сиденье дивана, пошарил рукой и достал бутылку с черной наклейкой.

– Виски. «Джек Дениелс». Приберег на всякий случай. Думал, сядем сегодня вечерком, опробуем.

– Обязательно опробуем. Но потом. Ты же знаешь «Назара», к нему придешь с пустыми руками, даже через порог не пропустит. Вы не разбегайтесь. «Дед» к генералу помчался, – заспешил Кирилл, пряча пузатую бутылку под полу пиджака. – Приедет, новая вводная поступить может.

Только пробарабанив условным стуком в железную дверь, она моментально резко распахнулась. Юрий Геннадьевич был в меховой жилетке и домашних тапочках.

– Что-то ты совсем не спешишь меня проведать. Здравствуй, Кирилл. Рад тебя видеть.

Они дружески обнялись.

– Проходи. Стаканы в тумбочке. Бутерброды я уже сделал.

Кирилл улыбнулся, мотая головой, доставая виски, ставя на край стола.

– Юрий Геннадьевич, я все время тебе поражаюсь. Откуда узнал, что я зайду?

– Во-первых, ты никогда не появляешься с пустыми руками, а во-вторых, Головин мне десять минут назад позвонил, предупредил, что нагрянешь.

Назаров покрутил бутылку в руках, поцокал языком, скрутил крышку, понюхал и налил два полных граненных стакана.

– Давай за встречу.

Кирилл осушил стакан в один прием, Назаров потягивал медленно, смакуя каждый глоток. Зажевали бутербродами с копченой колбасой и слегка черствым хлебом.

– Так себе пойло, – констатировал Назаров. – Моя настойка знатнее будет. Сам делаю. Как-нибудь угощу. Дыми, если хочешь.

Кирилл достал сигареты, майор раскурил неизменный «Беломор». Немного пообщались, расспрашивая друг друга о здоровье, семье и внуках. Со второго захода допили заграничный напиток.

– Давай, выкладывай. Что там у тебя за проблемы?

Кирилл досконально, не упуская ни чего, изложил суть дела и свои соображения. Назаров, соглашаясь, раскачивал головой, пуская к потолку клубы сизого дыма.

– Да, нелегкая задачка. Отработать всех лиц, вряд ли удастся. Цыганская почта – это тебе не «Почта России». Слухи разносятся моментально. Мне хорошо знаком этот контингент. Залягут на дно, или разбегутся по областям, не сыщешь. Да и такой надобности я не вижу. Но подергать все же кое-кого, нужно непременно. Мы покумекаем и набросаем тебе список адресов, но, запомни, тащить их в отдел желательно необходимо всех сразу и рассаживать по кабинетам и с каждым разговаривать основательно и подолгу. Сразу предупреждаю, чтоб не обнадеживался, установить причастных лиц маловероятно, но шанс имеется. И еще. Когда начнете доставлять, «цынкани»¹¹⁵ мне. Я подключусь и лично пообщаюсь с некоторыми из них. Если не возражаешь, конечно. Их отмечу отдельным списком.

Назаров, разложил на столе две потрепанные толстенные амбарные книги, исписанные неровным почерком, с именами, фамилиями, адресами, кривыми стрелками, вклеенными копиями паспортов и фотографий. Про этот архив Кирилл слышал не раз, но видел впервые. Ходили легенды, что Назаров знает о цыганах, проживающих не только в районе, но и в городе и даже в области, абсолютно всё. Некоторые утверждали, что старый майор свободно разговаривает на цыганском языке, а по молодости он даже встречался с одной из дочерей местного барона, которая родила от него мальчишку. В этом была доля правды. Кирилл помнил как еще вначале своей «ментовской» карьеры, расследуя разбой и убийство семейной пары в квартире, совершенной группой цыган, уже тогда плотно осевших в Заводском районе, Назаров встретился с их бароном. Его несколько резких фраз брошенных, на цыганском языке, а в последующем труднообъяснимое сожжение незаконно построенных времянок и исчезновением двух цыган диаспоры возымели должный эффект. Уже через два дня преступники были доставлены, прям к крыльцу здания райотдела, в сопровождении многочисленных родственников, где произошел обмен на «пропавших» подростков, которых он лично удерживал несколько дней, на одном из заброшенных дачных участков и, рассказывая, что чуть не спился за это время. Цыгане его боялись и с уважением называли «Назар».

Определились со списком они ближе к полночи, когда дождались с управления Головина. Вдвоем ввалились к нему в кабинет. Еще час обменивались мнениями, обсуждая план, назначенных на утро мероприятий направленных на решение задач.

– Генерал принял решение, – Головин посмотрел на часы. – Сегодня направить в наше распоряжение дополнительные силы из числа трех экипажей патрульно-постовой службы с других районов, а в случае необходимости подключать вневедомственную охрану, дорожно-постовую службу и сотрудников Управления уголовного розыска. В шесть часов, будет объявлена всеобщая городская тревога по всем отделам. Штаб на ушах стоит, готовит распоряжение. Что касается твоей просьбы, Кирилл. Санкцию на проведение технических мероприятий подготовят утром. Вопрос решен с Председателем суда. Задание, в БСТМ¹¹⁶, подготовлено и направлено. Докладывать о результатах, так определились, будут докладывать мне лично. Сейчас – отдыхать. Времени немного осталось, так что поспите. И еще. Генерал, взял дело под свой контроль, приказал направить все силы на поиск пропавшего водителя и раскрытию преступления.

Анатолий и Василий, разложив диван, расположившись «валетом» и укрывшись куртками, уже давали храпака. Не включая свет и стараясь издавать меньше шума, Кирилл сдвинул стулья, расположился на них, подсунув под голову руку, через минуту погрузился в сон.

К восьми часам, к отделу, стал подтягиваться личный состав. В классе службы, командир роты ППС, сверяясь по списку, определял пешие и мобильные маршруты патрулирования. Начальник по общественной безопасности, ставил задачи участковым инспекторам по отработке точек незаконных скупок металла, объектов торговли, стихийных рынков. Определили более опытных сотрудников уголовного розыска, которым предстояло работать с доставленными и задержанными лицами. Эксперты-криминалисты подготавливали места для дактилоскопирования¹¹⁷, снятия следов обуви и фотографирования. Примчавшийся, ни свет, ни заря, начальник криминальной милиции областного Управления, уединился в кабинете вместе с Головиным.

Еще через два часа кабинеты и коридоры Заводского РОВД были заполнены мужчинами цыганской национальности всех возрастов. Дежурная часть не успевала составлять протоколы и заполнять журнал доставленных лиц, несмотря на то, что им в помощь выделены двое сотрудников с кадрового подразделения и штаба. Возле крыльца, голося и цепляясь за форменную одежду сотрудников милиции доставлявших задержанных, собралась внушительная толпа женщин в длинных юбках и пестрых платках, требуя пройти к начальнику или, в крайнем случае, встретиться с «Назаром», чтоб узнать, за какие провинности забрали их мужей и детей. Пошли слухи, что некоторые из цыганских семей спешно покинули город.

Кирилл опрашивал уже третьего человека, детально выпытывая и записывая показания, особенно акцентируя вопросы о родственниках, круге общения и непосредственно его нахождения в период времени, когда пропал водитель спаленного, впоследствии, «Москвича». В дальнейшем предстояло систематизировать и сверить все полученные сведения.

Первые ощутимые плоды проведения столь масштабного предварительного расследования предоставил, как ни странно, Головин. Короткая, не терпящего возражения, брошенная фраза «Зайди ко мне. Срочно», и Кирилл сломя голову несся по коридору к кабинету руководства. Завел разговор без пафосного вступления начальник криминальной милиции областного УВД.

– Вот что, Кирилл Сергеевич. Появились первые весточки от специалистов по оперативно-техническим мероприятиям. Всплыл сигнал работающего телефона, который принадлежал пропавшему водителю. Идентификация модуля показала, что абонент использует незарегистрированную SIM-карту, оформленную и подключенную в Московской области два дня назад, то есть на следующий день после того как обнаружен сожженный автомобиль. За это время аппарат дважды использовался для передачи SМS-сообщений и один раз, сегодня, осуществлена попытка исходящего звонка. В настоящее время телефон отключен. Зафиксированный сигнал вышками сотовой связи, указывает, что телефон находился в вашем округе, примерно пересечение улиц Щорса и Ударников.

Кирилл, медленно подошел карте города висевшей на стене. Он и без нее знал этот район. Задержав дыхание, досчитал до десяти. Ему необходимо скрыть беспокойство, унять дрожь в руках, вызванную мощным приливом адреналина к голове.

– Там в переулке, на окраине, проживает несколько цыганских семей. Если наши версии верны, то необходимо незамедлительно проверить именно их. Я направляюсь туда.

– Все правильно Кирилл Сергеевич. Считаем, что поиск нужно начинать именно здесь, с места предполагаемого исходящего звонка. Возьмите с собой людей и переверните весь этот табор вверх дном. Если понадобится санкция на обыск, ее подготовят следственный отдел без судебного решения. Отыщем телефон пропавшего водителя, у нас появится хоть какая-то зацепка.

– Что с номером, куда осуществлялся звонок? Установили владельца и местонахождение?

Головин тяжело вздохнул, постукивая карандашом по столу.

– Здесь немного сложнее. Номер, как и предполагали, зарегистрирован на «левое» лицо в Краснодарском крае. Сигнал идет с участка местности расположенного в тридцати километрах от города. В зону покрытия базовой станции входит одно большое село и две деревни. Но пусть, хоть что-то.

Выдвинулись на двух машинах. Определились, что наилучшим вариантом будет отработка домовладений поочередно. Работали жестко, не церемонясь, переворачивали вещи и передвигая домашний инвентарь в жилищах и надворных постройках, не обращая внимания на вопящих на всю округу особей женского пола и орущих детей. Проверяли по кодам отобранные телефоны. Особенно удивляло и вызывало беспокойство полное отсутствие ее мужской части прописанных и проживающих в этих домах.

Кирилл вышел на улицу. Поднявшийся сырой, колючий ветер бил в лицо. Нажал на кнопку ответа своего мобильника.

– Слушаю, Петрович.

Голос Головина был взволнован.

– «Старый», что там у тебя? Результаты есть?

– Пока тишина. «Шерстим»¹¹⁸ потихоньку. В одном «гадюшнике»¹¹⁹ завершаем. В соседнем доме никого нет. Как установили, жильцы уехали еще месяц назад в соседнюю область, на свадьбу. Остались две времянки на отшибе, ближе лесопосадке.

– Слушай меня внимательно. Несколько минут назад осуществлена еще одна безуспешная попытка исходящего звонка с телефона нашего пропавшего водителя. Номер, на который звонили, тот же что и утром. И самое главное, абонент до сих пор находится в сети. Возможно, ожидают ответа на вызов. Ты понимаешь меня, Кирилл? У нас появился конкретный шанс отыскать этот чертов телефон.

– Я тебя услышал, Петрович. Сейчас разделяемся и заходим одновременно на все адреса. И здесь, на всякий случай оставлю пару ребят. Могли «мобилу» тётки и в верхней одежде припрятать. Не раздевать же их до трусов, в самом деле. Минут через пять сброшу тебе «маячок», и после этого набирай номер, с которого пытались звонить.

– Давай, «Старый». Давай поторапливайся, пока появился такой удобный случай.

Кирилл, четко обозначил задачу сотрудникам, и первым бросился по натоптанной тропинке к самой дальней постройке. Подъехать к нему на его низком «Опеле», не представлялось возможным. Следом за ним, напирая на спину, бежал Ковалев.

Калитка высокого деревянного забора была закрыта на крепкий засов. Минуту тарабанил кулаком, после чего, используя спину и плечи товарища, перепрыгнул во двор, загнал в будку валявшейся совковой лопатой разрывающуюся лаем лохматую собаку сидящей на цепи, отодвинул засов, запуская Анатолия. На всякий случай переложил пистолет в боковой карман куртки. На крыльце их встретила испуганная и настороженная молодая цыганка, в зеленом бархатном платье, неестественно тонкими руками и младенцем, завернутым в засаленное покрывало.

– Добрый день, хозяйка. Что гостей не встречаешь? – отодвигая ее плечом и протискиваясь через узкий дверной проем. – Где твое гостеприимство?

– Эй, ты кто?– взвизгнула цыганка, толкая его рукой в грудь. – Что тебе надо? Выходите отсюда!

– Мэ сом рай¹²⁰. В сторону отойди, зашибу, – сквозь зубы прошипел Кирилл.

В маленькой, грязной, сбитой из досок комнате, на столе, подгоревшие, покрытые черным налетом кастрюли. Сваленные тарелки, покрытые толстым слоем жира и желтыми окурками. На полу самодельный обогреватель из кирпичей и спирали, проводами на неизолированных скрутках. Зловонный, тяжелый запах нечистот.

– В доме есть еще, кто ни будь? С кем живешь, красавица?

– Нету. Муж в тюрьме. Вы его и посадили. Подбросили наркотики и посадили. Вы только можете героин в карманы подсовывать. И закупщик у вас подставной, я знаю.

– А кто у нас муж? Напомни мне.

– Солдатов Ибрагим.

– Угу. А ты, если не ошибаюсь, Лебедева Люба. Вы же на «Кирпичах» обитали? – припомнил с улыбкой Кирилл. – Я тебя и не узнал. Богатая будешь.

Пять лет назад Солдатов Ибрагим, в то время проживавший в районе кирпичного завода, задерживался по подозрению в изнасиловании студентки, за что впоследствии и получил три с половиной года лишения свободы. После отсидки пересечься с ним не удавалось, на глаза он старался не показываться.

– Так спалили нашу времянку. Вы же и спалили. Это от родственников мужа досталась.

– А где сами родственники?

– Дом купили в деревне. Переехали. А тебя я тоже не сразу признала, Кирилл Сергеевич. Что хотел то?

Кирилл обеспокоенно ходил по комнате, заглянул под стол и сколоченный широкий «лежак». Толик не церемонясь, прощупывал одежду, висевшую на прибитых гвоздях стены. На сердце было неспокойно. Несколько минут как он украдкой набрал Головину и сделал сброс. Ни каких признаков сигнала. Оставалась надежда, что у направленных по другим адресам сотрудников, дела обстоят получше и им все же улыбнулась удача. «А если мы ошиблись в своих выводах. И это совсем не цыгане. Рыбак мог и напутать. Черт. Почему не отзваниваются с других адресов о результатах. Или мы не успели, и абонент отключил телефон».

Он вздрогнул от неожиданности. В нескольких метрах от него раздалось приглушенное пиликанье. Наполненные страхом глаза цыганки уставились на него. Рука ее инстинктивно, бессознательно потянулась к вырезу платья на груди, на секунду задержалась, и извлекла из лифчика мобильный телефон. Это был черный «Нокиа»! С изумлением посмотрела на дисплей, нажала кнопку сброса и, стараясь не подавать виду, убрала его обратно. Озноб и холодный пот проступил на висках Кирилла. Появилась слабость в теле и головокружение.