По предварительному сговору

Вернувшись в отряд, Кирилл без проблем зашел на территорию ПВД. Через КПП его, молча, пропустила уже другая дежурившая смена, видно предупрежденная старым нарядом. Незаметно проскочив в кубрик, он, стараясь не шуметь, стал раздеваться. Заскрипела только кровать Степаныча. Кирилл понял, что тот все время, пока он отсутствовал, не спал. Нырнувши под одеяло, краем глаза посмотрел на часы. Время было четыре часа утра.

Разбудил его звонок мобильного телефона, лежащего под подушкой. Как и предполагалось, звонил Костик. Кирилл, приоткрыв глаза, нажал на кнопку приема. Даже не успев ответить на звонок, тот моментально оглушил его своим бодрым и веселым голосом:

– Хватит дрыхнуть. Все спите и спите. Пролежни на спине скоро появятся. А кто с терроризмом и экстремизмом бороться будет? Один я? И, что за манера, без меня вино по ночам хлестать?

От вчерашнего гнева, после событий возле старого моста, в голосе Кости ничего не осталось.

– Через пятнадцать минут мы ждем тебя возле ворот ПВД. Выползай.

Костик отключил телефон.

Кирилл медленно спустил ноги с кровати, обул тапки. От чрезмерно выпитого вина ломило в затылке, во рту ощущалась сухость. В «кубаре» находился только Веня, смотревший по телевизору очередное новое супершоу, как всегда хохоча не в тему и не зная от чего.

Во дворе ПВД сполоснув лицо в умывальнике, и выпив из стоящего во дворе краника изрядное количество холодной воды, заглушая жажду, наспех натянув джинсы и майку, запихав ноги кроссовки, не завязывая шнурки, Кирилл вышел через КПП. Перед воротами стояла «конторская» «Нива Шевроле». За рулем сидел Костик, смотря в открытое окно автомобиля, улыбаясь и покачивая головой. Рядом с ним, на пассажирском сиденье, сидел Вадим.

– Садись, бедолага.

Кирилл пролез на заднее кресло, пожимая «чекистам» руки.

– Неважно выглядите, сударь, – заметил Костик.

Он лихо развернулся возле ворот КПП и помчался в сторону центра села.

–Вот, что значит пить вино по ночам без товарищей.

– Откуда такая осведомленность?

Кирилла мотало из стороны в сторону на поворотах, которые, не сбавляя скорости, проезжал Костик. Его начинало немного мутить.

– Работа такая, – ответил Костик.

Выехав на прямую дорогу ведущей в сторону Грозного и прибавив скорости, пригнувшись к рулю, Костик добавил:

– За вами глаз да глаз. И еще один деятель выискался, за которым нужен контроль. Как вы все мне до́роги!

Вадим обернулся и посмотрел на Кирилла.

– Костян, сбавь скорость. Что-то наш пассажир совсем в лице. Побледнел. Того и гляди блеванёт в салоне.

– Ничего, нормально. Мы и приехали уже.

Остановились возле знакомого кафе расположенного рядом с автозаправочной станцией на краю села, где уже бывал с Умаром.

Прошли в кабинку, расселись вокруг стола на кожаном, угловом ярко-желтом диване.

– Организуйте нам чаю. Зеленного, – обратился Костик к появившейся молодой чеченской девушке с покрытыми цветным платком волосами.

Та поставила в центр стола, покрытой белой скатертью, пепельницу, набор приправ и подставку с бумажными салфетками, кивнула головой и быстро удалилась. Взглянув на Кирилла, Костик сочувственно спросил:

– Может тебе пивка заказать?

Тот отрицательно мотнул головой, откинулся на спинку дивана.

Через минуту, неслышно, с подносом появилась девушка-чеченка с подносом, расставила небольшие прозрачные стаканы на блюдцах с чаем, сахарницу и маленькими серебряными ложечками.

– Приятного аппетита, – произнесла она мягким голосом и быстро удалилась из кабинки.

Кирилл взял стакан, сделал глоток душистого зеленного чая, обжег губы и язык поставил его обратно. Чай был очень горячий.

«Зачем сюда притащились? Не могли в отряде чая напиться».

В это время к кафе подъехала синяя «девятка». Умар быстрым шагом зашел в кабинку, прикрыл дверь, поздоровался со всеми за руку, присел на край дивана. На удивление Кирилла на нем была свежая белая рубаха, выглаженные черные легкие брюки.

Костик, улыбаясь одними уголками губ, делал вид, что сосредоточено, пьет чай, но с любопытством переводил взгляд с Умара на Кирилла. Затем, ставя стакан на блюдце, произнес:

– Ну, все собрались, теперь можно и о делах поговорить.

Умар закурил сигарету, расправил плечи и негромко, но четко произнес:

– Вчера, возле моста я узнал среди двоих, что скрылись, братьев Барахоевых.

Костик хлопнул ладонями по коленям, подпрыгнул, затем вскочил, чуть не опрокинув стол, уставившись на Умара, завопил:

– Почему не указал это в рапорте?

Затем плюхнулся на диван.

–Хотя, возможно, правильно сделал. Не факт, что эта информация могла через час не покинуть бы здание райотдела. Теперь, уважаемый, давай до мелочей и с расстановкой выкладывай, что еще известно тебе и твоей группе.

Умар вопросительно взглянул на Кирилла, тот утвердительно кивнул головой. Все или почти все сведения, которые он предоставил чекистам, знал и сам Кирилл.

Костик и Вадим, молча, все выслушали, не перебивая, и ни разу не задали вопросы, лишь иногда переглядываясь. Наверняка они владели большей информацией, но кое-что слышали впервые. В заключении Умар добавил:

– Кстати, та бежевая «шестерка», у старого моста, принадлежит Темирханову Джамалу. А Рахимов Расул, что находился за ее рулем и был нами застрелен, являлся ему племянником. Всем известно, что Барахоевы, и Рахимов раньше входили в состав отряда Шамиля Басаева, пока Барахоевы не переметнулись в банду Саламбека Дадашева.

Теперь и Кириллу стало все многое понятно. И связь Барахоевых с толстяком – Джамалом и как за рулем машины оказался его племянник. Выслушав Умара, некоторое время, вчетвером сидели, не проронив ни слова. Наконец-то Костик поднял глаза, произнес:

– Значится так. Теперь подведем итоги. Али и Муса Барахоевы, с позывным «Сапфир», были переправлены с сопредельного государства, в наш район, с определенным заданием. Каким точно, нам пока не известно. Но можем предположить, имея перехваченные звонки спутникового телефона, с целью организации встречи и дальнейшего их подчинения «Окулисту». Кто такой «Окулист» нам также неизвестно, как и неизвестно время, и место его появления. А главное – с какой целью он должен здесь появиться. Это плохо. Эх, Умар! Если б ты раньше нам все рассказал…! Теперь нити оборваны. Не факт, что Барахоевы не переберутся в соседний район или вовсе покинут пределы Чечни.

Костик задумался, мешая ложечкой остывший чай.

– Нужно потрясти Темирханова, но это крайний вариант, – продолжил рассуждать задумчиво Костик. – Тот может отпереться. «Ничего не знаю, никого не видел. К мосту приезжал рыбу ловить. Машину отдал племяннику. Тот попросил, отказать не смог. Про «Окулиста» первый раз слышу…» Провести технические мероприятия, или подключить оперативные службы? Вариант. Но тогда придется ВСЮ информацию излагать, чтоб получить санкцию руководства. Тогда встанет вопрос, почему раньше молчали, не довели? А это будет полный трындец. Но и укрывать и сидеть без действий мы больше не имеем права. Если все же «Окулист» после всех событий появится, и они организует пакости в Чечне, или еще где-либо… Да-а-а, не хилая задачка. Надо подумать.

Костик залпом выпил холодный чай. В разговор вступил, молчавший ранее, Вадим.

– Необходимо подождать несколько дней. Возможно «Сапфир» вновь попытается выйти на связь по спутниковому телефону со своими кураторами. Тогда у нас, возможно, будут дополнительные сведения, от которых можно будет плясать. Если на связь не выйдут, значит ушли или затаились. Тогда плохо. Будем следовать твоего плана, «гнуть на холодную».

Чуть замявшись, в разговор вступил Умар:

– Есть еще один момент. И им необходимо воспользоваться.

Костик удивленно и смешно выпучил глаза, уставился на чеченца. Кирилл, глядя на него, непроизвольно рассмеялся.

– Та-а-а-к! Что ты нам еще не поведал?

– Мне на днях позвонил мой хороший знакомый. О́пер УФСИН⁶⁹, с Чернокозово. Мы учились вместе, в одной группе.

Умар потер ладони, будто в чем-то сомневаясь. Затем продолжил:

– У них в колонии отбывает наказание житель нашего района, осужденный за участие в НВФ. Некий Мансур Хучиев. Его мы задерживали в начале этого года. «Сознанка» полная. Получил пять лет и видать, не очень сильно этому расстроился. Так вот, прошла информация «по низам»⁷⁰, что, находясь в банде Дадашева, участвовал в организации «схрона»⁷¹ в нашем районе. Больше ничего не известно. «Инициативку»⁷² направлять не стал, подумал, что обыкновенный «трёп», для поднятия своего авторитета на зоне среди других осужденных. Но мне о́пер, на всякий случай, «маякнул». Предлагаю съездить и переговорить с ним. Возможно, у нас появится какая-либо значимая информация или зацепка. Хотя не уверен. Хучиев, отбывающий наказание в Чернокозово, лично в вооруженных нападениях не участвовал. Так, занимался заготовкой дров да приготовлением пищи. С ним работал наш следователь. Толку было мало. Но на допросе он ни слова не промолвил о Барахоевых, это меня, честно говоря, озадачило. Только после того как дело ушло в суд, я узнал, что там имелись родственные связи между ним и «следаком». А дело на доследование не вернулось.

– Вот блин! Ваш Кавказский менталитет!

Щеки Костика покрылись красными пятнами от возбуждения.

– Давай, Умар, завтра с тобой посетим Чернокозово, встретишься как раз со своим однокашником. Но информацию от этого пособника надо выжать по полной. Все, что касается Али и Мусы Барахоевых. Контакты, связи, «схроны». Все, что имеется! Чем черт не шутит.

Умар отрицательно покачал головой.

– Что не так? – удивился Костик.

– Мне лучше там не появляться. Извини, Константин. О том, что я с ним встречусь, завтра будут знать все. И наше руководство, и в том числе его родственники. Могут возникнуть проблемы у меня. Долго пояснять. Но как ты выражаешься – Кавказский менталитет. Вы здесь временно, с вас спросов будет меньше. И никто не станет задавать лишние вопросы сотрудникам ФСБ.

– Хорошо. Я тебя услышал.

Костик посмотрел на Кирилла.

– Ты как, руководство твое отпустит?

Кирилл пожал плечами и предложил:

– Звони Дмитричу. Вряд ли он тебе откажет.

Костик кивнул головой и достал свой мобильник и набрал номер.

– Здравствуй, дорогой! Костик тебя побеспокоил? Помнишь такого?.. Что нового в вашем королевстве?.. Это хорошо, что хорошо… да вот рядом сидит, чай пьем, да о женщинах беседуем…

Костик рассмеялся.

– Послушай, Дмитрич, мне завтра твой Кирилл потребуется. В качестве моральной и психологической поддержки.… Да, на весь день… Магарыч с меня… Спасибо, дорогой.

Костик отключил телефон, улыбаясь, положил в нагрудный карман рубахи.

– Вот и ладушки.

И обращаясь Кириллу, добавил:

– Завтра, с рассвета и рванем. Вадим, ты на всякий случай подготовь все необходимые документы на проведение оперативно-технических мероприятий по Темирханову. Если это нам ничего не даст, думаю, в ближайшее время придется познакомиться с этим индивидуумом лично.

Умар посмотрел на часы и приподнялся.

– Я сегодня позвоню о́перу в Чернокозово. Он вас встретит и организует встречу с человеком.

Пожав всем руки, он вышел из кафе. Через минуту его машина мчалась по дороге к центру села.

Костик, потирая ладони, радостно произнес:

– Ну, теперь можно и пивка.

Приоткрыв дверь кабинки, громко позвал.

– Хозяйка. Можно вас попросить.

На следующее утро, когда солнце только поднялось над горами и начало согревать землю, а в отряде почти все, кроме суточного наряда бойцов, еще спали, Кирилл вышел за ворота ПВД. Через пару минут он в машине под управлением Костика неслись по пустой трассе. За время пути, Кирилл, подробно изложил, что ему стало известно из копии протокола допроса Хучиева после задержания по подозрению в пособничестве банде Дадашева.

– Мансур Хучиев. Пятьдесят три года. Женат. Две дочери, живут в соседнем районе. До войны числился истопником в котельной. С начала девяностых, постоянной работы не имел. Поэтому регулярно выезжал в Грозный на заработки, подсобным рабочим на стройки и восстановление домов. С его слов в банду Дадашева попал по принуждению, в боевых действиях не участвовал. В основном выполнял хозяйственную работу. Дважды, с отрядом, переходил через границу в Грузию. В банде пробыл более года. Потом, с его слов, отпустили домой. Уже проживая легально, неоднократно оказывал помощь бандитам в поставке продуктов, передавал кое-какую информацию о местных жителях. Короче, конкретного ни чего рассказать не мог. Ссылаясь, что не помнит. Вину свою признал полностью.

– Интересно, – Костик внимательно слушал, не отвлекаясь от дороги. – А как на него вышли?

Кирилл по привычке пожал плечами.

– Тут самое удивительное. Сразу, после расправы над сторожем на базе отдыха, отцом Умара, Хучиева и еще одного из пособников задержали местные опера́. Сразу двоих. В один день. Официально у них появилась информация через агентуру. Но могу предположить, что не так все просто. Они чем-то были напуганы, по тому и сами решили явиться в милицию.

Костик задумался, затем хмыкнув, продолжил мысль Кирилла.

– Ты хочешь сказать, что они узнали, кто совершил убийство на базе отдыха? Тогда получается, они знали, что братья Барахоевы объявились в районе. И опасаясь за свои жизни и жизни родственников, при допросе, не проронили о них ни слова. Логично. А возможно они и встречались с ними. И те принуждали их к содействию и оказанию помощи. Непросто длительное время скрываться в горах. Нужна еда, связь, укрытие.… Вот это нам и потребуется сегодня выяснить.

Костик включил сигнал поворота автомобиля, и они выехали на трассу Моздок-Кизляр. Примерно через двадцать минут они подъехали к воротам исправительной колонии, расположенной при въезде в село Чернокозово.

На входе КПП ведущего к административному корпусу колонии их остановили бойцы спецназа. Проверили документы, расспросили к кому прибыли. Затем связавшись по телефону с оперативным отделом. Кирилл с Костиком еще полчаса стояли у ворот, пока к ним не вышел худой, небольшого роста капитан, с печальным выражением лица, представившийся Бисланом. Вместе они прошли к административному корпусу и поднялись в небольшой кабинет второго этажа.

– Мне позвонил вчера Умар. Предупредил о вашем приезде.

Капитан немного замялся.

– У нас не принято проводить оперативно-следственные мероприятия без предварительного согласования с нашим руководством. Тем более с сотрудниками ФСБ. Но я уговорил заместителя начальника колонии по оперативной работе, чтоб он подписал вам пропуска. Под мою личную ответственность. Поэтому при разговоре я лично буду присутствовать. Такие условия. Давайте ваши удостоверения.

Он их сейфа достал бланки пропусков, тщательно сверяясь и перепроверяя, заполнил их, вышел из кабинета. Вернувшись с повеселевшим лицом, протягивая пропуска, попросил:

– Табельное оружие и телефоны можно оставить в кабинете, я закрою в сейф. Так меньше будет вопросов на пропускном пункте.

Минуя многочисленные металлические решетки-калитки, оснащенные электромеханическими замками, предъявили пропуска и удостоверения, где контролер-прапорщик тщательно проверил соответствие прибывших посетителей с вклеенными фотографиями в удостоверениях, попросив выложить все имеющиеся при себе личные вещи и пройти через арочный металлодетектор. После всех процедур Кирилл с Константином, в сопровождении сопровождающего их капитана прошли на территорию колонии для лиц, отбывающих наказание.

Пройдя ускоренным шагом до ближайшего одноэтажного барака, они расположились в прохладной комнате, с маленьким зарешетчатым окошком, массивным столом и несколькими табуретами. Как только они разместились, в дверь постучались, и в кабинет вошел старый чеченец, не соответствующий своему возрасту, небольшого роста, в черной тюремной робе, белой небрежно пришитой биркой на левой груди. Он с волнением сжимал в руках головной убор, переводя взгляд с о́пера – «кума»⁷³ на Кирилла и Константина. Старик присел на край табурета, на который указал ему капитан, продолжая теребить в руках головной убор.

Бислан заговорил на чеченском, иногда показывая рукой в их сторону, что Кириллу почему-то сразу не понравилось. Затем он перешел на русский.

– Он плохо понимает по-русски, а писать совсем не умеет. Я ему сказал, что вы из ФСБ. Хотите с ним пообщаться, задать кое-какие вопросы. Предупредил, что про разговор никому сообщать не следует, и вы обещали, что это ни как не повредит ему и его родственникам.

Костик приподнялся и показал удостоверение сотрудника ФСБ. Хучиев взглянув мельком в удостоверение, кивнул головой давая понять, что ему все ясно.

Кирилл оглянулся по сторонам, увидел на подоконнике жестяную банку, из-под кофе, используемую под пепельницу. Поставив рядом с собой, он достал сигарету и закурил, с любопытством разглядывая сидящего перед ними старика-чеченца. Тот с жадностью наблюдал за дымящейся сигаретой, сглатывая слюну.

Разговор начал Константин. Спокойным, негромким голосом, с улыбкой на лице, целых полчаса задавал несложные вопросы, делая пометки на листе бумаги. Расспрашивал его о семье, родственниках, работе. Где жил, когда приезжал в Грозный, с кем общался до осуждения. Ни слова, ни вопроса о нахождении того в банде. Хучиев отвечал неохотно и однозначно, иногда настороженно косясь в сторону Бислана, как бы ища поддержки и сверяясь в правильности сказанного.

Внезапно улыбка исчезла с лица Костика, резко поменялся тон разговора. Вопросы его стали жестче и сыпались один за другим. В это время Бислан встал и вышел из кабинета. Хучиев растеряно посмотрел ему вслед, в глазах появился испуг.

Костик поднялся, достал с папки несколько фотографий и бросил их перед ним на стол.

– Вам известен этот человек?

На черно-белых снимках было обезображенное лицо водителя, застреленного Умаром возле старого моста. Хучиев взглянул на фотографии, головной убор выпал из рук. Глаза расширились, лицо его выражало ужас.

Кирилл подошел к Хучиеву, тот вжал голову в плечи. Пододвинув жестяную банку, протянул ему сигарету, дал прикурить от зажигалки. Хучиев жадно затянулся.

– Так вы знали этого человека? – повторил Костик.

Тот утвердительно кивнул головой.

– Так вот. На днях он был убит, в перестрелке, сотрудниками милиции. Возможно такая же участь ожидала и вас, не так ли, Хучиев.

В это время Кирилл, почувствовав, что настал нужный момент, решился задать один из основных вопросов:

– Зачем к вам приходили Барахоевы? Когда это было?

Старик-чеченец, взглянув еще раз на фотографии, ответил:

– Это было в конце прошлого года. Осенью. Но ко мне приходи только Али. Ночью.

Он поднял голову и взглянул на стоящего перед ним Кирилла.

– О чем вы разговаривали? – продолжил задавать вопросы Константин. – Что он от вас хотел?

– Говорил, что надо помогать братьям по оружию в борьбе с неверными за свободную Ичкерию. Им нужен был транспорт, в определенные дни, а также продукты и кое какая гражданская одежда.

– Что вы ответили?

– Я дал свое согласие. А, что я мог ответить?

Хучиев подался вперед.

– Он угрожал мне и моей семье расправой, как со сторожем на базе отдыха, Джанкаевым. Он до войны в милиции работал.

– Получается, Барахоев Али вам рассказал, что это он расправился со сторожем?

Тот утвердительно кивнул головой:

– Он, и его брат Муса. Он еще смеялся при этом. Также говорил, что у них в нашем и соседнем районе много связей, так что если хочу видеть свою жену и дочерей с внуками живыми, должен помогать им.

– Он конкретно говорил, что вы должны делать?

– Нет. Сказал, наступит время, они найдут меня. И это время придет очень скоро. Еще сказал, что о них вспомнят, и не только в Чечне.

– Что было потом?

– Он ушел. А через пару месяцев ко мне явился житель нашего села. Он тоже находился в отряде Дадашева, со мной в одно время. Но мы никого не убивали. Нас заставляли готовить еду, стирать вещи, заготавливать, в местах расположения, дрова. При переходах через перевалы, переносили тяжелые вещи. К руководству отряда нас не подпускали.

Хучиев с просьбой посмотрел на Кирилла, тот протянул ему сигареты. Закурив очередную сигарету, несколько раз сделал глубоких крепких затяжек, он продолжил:

– Он пришел ко мне и сказал, что к нему тоже приходил Муса Барахоев и требовал от него оказывать помощь. Иначе обещал расправиться с его семьей. Мы переговорили и решили сознаться. Я обратился к своему родственнику, он работает в милиции у нас в районе. Тот, посоветовал нам написать явку с повинной и прийти в милицию. Потом организовал наше задержание в пособничестве незаконным вооруженным формированиям.

– Какой позывной был у Мусы Барахоева в отряде Дадашева.

– «Сапфир», это я точно помню.

Хучиев затушил окурок в банке. Посмотрев на фотографии, лежавшие на столе, добавил:

– Лучше срок отбыть, чем умереть за этих шакалов.

– Скажите, непосредственно вы принимали участие с Барахоевыми в организации «схронов»?

– Да. Это было один раз. Незадолго до уничтожения отряда, по личному указанию Дадашева, меня направили вместе с Барахоевыми в наш район. Я переносил пластиковую бочку, на двести литров, лопаты.

– Что находилось в «схроне»? Оружие?

– Да. По-моему, два «калаша»⁷⁴ и винтовка с оптикой. Винтовка была точно. Много патронов к автоматам и винтовке. Гранаты были с запалами, выстрелы к подствольному гранатомету. Но все это переносили сами братья. Я видел только мельком, все было завернуто в промасленные тряпки. Затем приказали выкопать яму, где они указали. Под бочку. Потом меня отогнали и закапывали, и маскировали уже вдвоем.

– Место на карте указать сможете, или нарисовать?

Чеченец покачал головой.

– Я в картах не разбираюсь. Но на месте, возможно, вспомнить и указать смогу. Недалеко от разрушенного моста. В лесу, на склоне холма. Я ведь эти места с детства знаю.

– Там есть поблизости какие-либо приметы? Дерево засохшее, или камень большой?

Хучиев на минуту задумался.

– В пяти метрах правее, если смотреть в сторону старого моста, поваленное дерево. А в низу, русло старого ручья. Метрах в двадцати – тридцать.

Константин достал чистый лист бумаги и карандаш, протянул Хучиеву, распорядился:

– Рисуй.

Вдвоем с Кириллом они склонились над листом бумаги, на котором тот выводил неровные линии. План не соответствовал масштабу, но задавая наводящие вопросы, и добавляя свои пометки, им становилось более-менее понятно.

Закончив совместно художественное рисование, Константин тщательно записал его показания, и еще, около двух часов, расспрашивали Хучиева о членах банды Дадашева, заостряя внимание на участие в ней братьев Барахоевых. Места, время и приблизительные даты перехода через границу в Грузию. Дислокации лагерей, подготовки и стоянок. Поставки оружия и боеприпасов. Но какой-либо ценной информации они дополнительно не получили. О нападениях на дома работников местной администрации и колонны военнослужащих федеральных сил, Хучиев узнавал только из подслушанных разговоров членов банды.

– А кто такой «Окулист»? – как бы ненароком поинтересовался Кирилл.

Хучиев, помедлил, что-то вспоминая, затем ответил:

– С таким позывным человека в отряде не было. Это точно.

Затем поразмыслив, прибавил:

– Один раз я слышал, когда отряд находился в Панкисском ущелье, летом две тысячи шестого года, к Дадашеву приезжали неизвестные люди с представителями военной разведки Грузии. Одного из них, с кем он встречался, при мне упоминали и называли «Окулист». Но я его лично не видел.

Как только разговор подошел к концу в кабинет вернулся Бислан. Кирилл догадался, что весь их разговор с осужденным проходил под его контролем. Хучева вывели в сопровождении сержанта.

Покинув исправительную колонию, забрав свое оружие и телефоны из кабинета, втроем вышли за КПП. Бислан улыбнулся и, прощаясь, протягивая узкую ладонь, спросил:

– «Инициативку» готовить можно?

Константин утвердительно кивнул головой.

– Спасибо, Бислан. От души. Помог сильно.

– Не за что. Привет Умару.

Проводив взглядом отъезжающую машину, он направился обратно через пропускной пункт выполнять свою нелегкую службу.

– Ну, что скажешь, Кирилл? По-моему, вопросов возникло еще больше, чем было.

Кирилл кивнул, соглашаясь, и потирая пальцами виски, произнес:

– Одно нам стало известно точно, что Барахоевы находятся или находились в районе и, что они совершили убийство сторожа на базе отдыха.

– Не забывай еще одно. Человек с позывным «Окулист» все-таки существует, и он как-то связан с Мусой Барахоевым, то есть «Сапфиром». И еще прослеживается их связь с военной разведкой Грузии. Принимая во внимание имеющиеся у нас перехваченные в нашем районе короткие сообщения спутниковой связи, «Окулист» должен в ближайшее время прибыть нелегально, через границу с Грузией, на территорию Чечни, где его ожидает «Сапфир». А это ни есть хорошо. Кто этот загадочный «Окулист» нам совсем не известно. И почему не «Хирург»? Или «Санитар»? Дело в том, как я тебе говорил, что ни по одним из наших информационных баз силовых ведомств и сведениям Интерпола лицо с таким позывным или кличкой, не проходит. Ладно, будем думать и что-то предпринимать.

Зазвонил мобильный телефон. Не сбавляя скорости, Константин нажал кнопку приема.

– Говори, Вадим.

С полминуты он слушал, затем, не проронив ни слова, отключил телефон. Кирилл вопросительно посмотрел на него.

– Ничего особенного, – с наигранным равнодушием в голосе произнес Костик. – Темирханов пропал. Его «ГАЗель» обнаружили сожженной на заброшенной кошаре. Где мы проводили совместную «зачистку» и откуда, первоначально, по нашим предположениям проводились сеансы спутниковой связи «Сапфиром». Там уже работает опергруппа.

Константин ударил ладонями по рулевому колесу и раздраженно бросил:

– А это ни есть хорошо.

Глаза его стали жесткие и решительные. На лице проявился холодный расчет и ярость. Как подумал Кирилл, это было настоящее лицо Константина.

Оставшееся время пути обратно ехали, не проронив ни слова.

Первые активные действия начали происходить утром следующего дня. В десять часов утра, как доложил старший наряда по ПВД, в отряд прибыли представители части внутренних войск расположенной в районном центре. Коренастый подполковник, в краповом берете, и уже знакомый, усатый капитан, командир взвода разведки, с кем они познакомились на второй день после прибытия, во время мероприятий на заброшенной кошаре. Еще через десять минут, прибыл Костик с Вадимом, которые сразу прошли в кубрик, где расположился командир отряда временной группировки. Совещание у руководства длилось несколько часов, после чего они все вместе направились в здание местного отдела милиции. Еще через час заместитель командира отряда Тихонов созвал подчиненных ему оперативных сотрудников. Расположившись в помещении столовой Тихонов, невеселым голосом, довел до них информацию.

– Поздравляю вас господа. Все благодаря вашей, будь она неладна, активности, особенно некоторых из вас.

Тихонов поднял глаза на Кирилла.

– Примерно через несколько дней в районе дислокации нашего отряда, будет проведена совместная войсковая операция, с привлечением сил сотрудников местной милиции, отдела ФСБ, внутренних войск. Ну, соответственно и с нашим участием. Будет введен режим КТО⁷⁵. Точная дата и время, а также наша в ней роль, будут доведены за несколько часов до начала мероприятий, после согласования плана.

Тихонов ладонями стал распрямлять волосы на своей короткостриженой голове.

– Скажу откровенно, – продолжил Тихонов. – Наш командир не очень рад предстоящими мероприятиями, и отведенной роли сотрудников вверенного ему отряда, Его можно понять. Он по окончании командировки планирует уйти в отставку, на заслуженный отдых. Не дай бог произойдет какое-либо чрезвычайное происшествие. Самая главная его задача здесь, чтоб все сотрудники отряд вернулись в расположение своих постоянных отделов без потерь. Поэтому…!

Голос Тихонова стал жестче.

– Предупреждаю каждого и всех вместе! В ходе проведения войсковой операции каких-либо необдуманных шагов, без предварительного согласования с нашим руководством, не предпринимать! Инициативу не проявлять! Контролировать не только свои действия, но и смотреть за своими товарищами. У меня все. Есть вопросы?

Веня поднял руку и с надеждой спросил:

– Из оперо́в все привлекаются к данному мероприятию? Мне, по графику, послезавтра на блокпост, на замену выезжать.

Дмитрич отчужденно покачал головой и с любовью в голосе промолвил:

– Куда же мы без тебя. И еще. Проведение всех плановых выездов, «передвижки» и тому подобное, с привлечением сотрудников нашего отряда до начала войсковой операции, отменяются. Наш сотрудник, находящийся на блокпосте, остается там до особого распоряжения командира отряда.

Веня, довольно заулыбался. Ему опять очень понравилось выражение «ВОЙСКОВАЯ ОПЕРАЦИЯ» и ее проведение, без его непосредственного участия, он считал невозможной и невыполнимой.

– Извини, Дмитрич, – подал голос Степаныч, – я так понимаю это не одним днем?

– Скажу по секрету. Сам точно не знаю, но предполагаю, все это затянется суток на трое, может больше. Так, что готовьтесь. Спальные мешки, теплые вещи, чтоб были у всех. Ночи в горах холодные. Проверьте форму и обувь Оружие, согласно командировочному предписанию. Заместитель по тылу уже получил распоряжение подготовить и выдать сухой паек на пять суток на каждого бойца, который будет задействован. Нечего им прохлаждаться и отсиживаться. В отряде остается лишь усиленный наряд. Приказ готовится нашим штабистом. Если вопросов больше нет – все свободны.

На вечернем построении, командир отряда вкратце довел до личного состава о предстоящем возможном введении на территории района контртерорристической операции.

– Основной задачей нашего отряда, совместно с сотрудниками местного отдела милиции и служащими внутренних войск, мобильными группами осуществлять блокирование дорог, проверка документов передвигающегося автотранспорта и гражданских лиц. То есть все, то чем мы занимаемся здесь ежедневно. Поэтому, родных и знакомых не тревожить и не волновать. Все будет проходить в штатном режиме. Особое внимание обращаю на личную безопасность каждого сотрудника временного отряда и соблюдение законности. Руководителям групп осуществить проверку наличия и средств индивидуальной защиты, оружия, предметов оказания первой медицинской помощи, а также знание приказов и распоряжений, регламентирующих наше присутствие в Северо-Кавказском регионе.

Утром, завхоз лично принес к ним в кубрик коробки с сухим пайком на каждого о́пера в расчете на пять суток, попросил расписаться в ведомости за получение.

– Ну, Андрюха, – пошутил Куценко, ставя подпись, – и здесь бюрократизм развел.

Завхоз развел руками, засунул листок с подписями в нагрудный карман, вышел.