К ним подошел Куценко.
– Ты глянь, как ВВшник обустраиваются. И коврики у них, и палатки. Не то, что мы.
Он посмотрел на небо, вздохнул и добавил:
– Вон, небо опять потихоньку затягивает, возможно, к ночи, дождь начнется. И под «броней» все места заняли. Если, не дай бог, конечно, начнет накрапывать, «спальники» нас не спасут. Тут распределили время ночного караула, могу вас поздравить. Нам троим, досталось самое лучшее. С четырех до шести утра. Волчье время. Или время волков. Спепаныч, твой пост в центре лагеря, возле «БТРов». Я расположусь у дороги, ближе к горам. А тебе, Кирилл, если конечно не возражаешь, определили пост со стороны реке. Тебе повезло, там спокойнее.
Степаныч кивнул головой в знак согласия, подмигнул Куценко и усмехнулся в свои густые усы.
– Согласен.
Кирилл обернулся, и удивленно уставился на Куценко.
– Не понял. Почему «троим»? – только сейчас понял, что чего-то или кого-то не хватает. – А где наш лучший друг и товарищ Веня? – наконец-то врубился он.
– А вам, что Тихонов не сообщал? – спросил Куценко, и понял, что они не в курсе добавил, склонив голову трагическим голосом. – Потери у нас. Причем опять боевые.
– В смысле, потери? – Степаныч от неожиданности даже присел.
Валера наклонился, поднял засохший прутик с земли и начал свое грустное повествование.
– После того, как развезли группы блокирования, согласно приказу, выдвинулись мы по дороге вверх, в горы. Там одно небольшое селение и пару кошар, одна из которых Джамала. Ну, того толстяка, что через блокпост постоянно ездил на своей «ГАЗели». Чью машину сожгли пару дней назад. «Закадыка»80 нашего Вени. Он ему водку привозит, когда тот на блокпосте пропадает. Так вот. Мы обошли дома, проверили паспорта, для приличия. Там живут одни старики. Потом на кошару Джамала заехали. А там только его жена хозяйством управляет. Я пока с ней общался, разведчики проверяли сараи. Оборачиваюсь, Вени нет. Ну, думаю, он с ВВшниками округу «шмонает».
Куценко замолк, терзая в руках ветку, затем в отчаянии бросил ее на землю.
– Вдруг слышим, шум и истошный крик Вени. Его голос я сразу узнал. Потом длинная автоматная очередь, в пол рожка. У меня внутри все перевернулось от этого крика. Я автомат срываю с плеча, и бегом туда. Патрон в патронник на ходу загоняю, а у самого ноги, не поверите, ватные. А крики продолжаются. Бойцы за мной сразу рванули. Ну, думаю, все! Хана мордатому. Прибегаем и, что мы видим. Наш доблестный «Рембо», зачем-то перелез в загон с индюками. А там их больше полусотни. Как оказалось, он сперва бегал за ними и дразнил. Те от него. Пытались спрятаться. Но комплекции и тоннаж то у них разные. И тут Вене не повезло, споткнулся и со всего размаху харей в землю. Индюки это «прочухали»81, и решили отомстить за свое унижение. И всей стаей бросились на него, применив все свое оружие. И клювы, и крылья…
Кирилл сидел на корточках, не имея возможности вздохнуть от смеха. Рядом заливался Степаныч.
– Что ха-ха! Веня, понимая, что ему приходит полный «трындец»82, и лупанул от паники очередью с «калаша» в белый свет. А индюкам, хоть бы что. Это их только подзадорило. Короче, мы кое-как отбили нашего воина от пернатых, и вытащили из загона. У Вени все лицо и спина побита и поклевано, сам весь в птичьем дерме и перьях извалялся. А тут хозяйка к его несчастью с криком подлетела. И Вене еще от нее по горбу лопатой досталось. Веня бежать, та за ним. Ругает его, на чем свет стоит. Ор стоит, индюки кричат, Веня визжит. Ели всех успокоили. Хорошо, что птицу не пострелял и в округе никого не зацепил. Хрен расплатились бы. Ну, мы на «броню» и на «лыжи» оттуда. Привезли его в лагерь, там его Тихонов в отряд отправил, от греха подальше.
На Кирилла напала икота. Лицо Степаныча стало красным, он кулаком вытирал влажные глаза. Успокоившись, Степаныч, предложил:
– Ладно, пошли. «Разведка» на ужин завет. Нам еще укрытие засветло подготовить необходимо, дождя ночью точно не миновать.
Дрова в выкопанной канаве уже прогорели. С одного ее края, стоял накрытый крышкой казан, в котором тушились печень, сердце и легкое барана на курдючном сале. Еще десяток очищенных толстых прутьев, с нанизанными на них огромными кусками нежной баранины, разложили над раскаленными углями. Округу накрыл непередаваемый запах жареного мяса.
Плотно поужинав, выпив горячего крепкого чаю, опера́ соорудили, что-то вроде навеса, используя срубленные ножами зеленые ветки. Куценко достал из своего рюкзака армейскую фляжку с водкой. Выпили по сто грамм. Перед сном Кирилл набрал номер телефона Константина.
– Только сам собирался тебе звонить, – ответил быстро он. – Что нового?
– Все нормально. На заброшенной кошаре, в одном из помещений обнаружили в стене тайник. Соответственно пустой. Степаныч отличился, как всегда. Возможно, там хранился спутниковый телефон, по которому выходили на связь.
– Ладно. Что еще?
Это известие Константин пропустил мимо ушей, что слегка неприятно зацепило Кирилла. «Столько времени потратили, а ему – «ладно».
– Вроде все. Одна из мобильных групп осмотрела дом и кошару Темирханова. Ни каких сведений о нем и его местонахождений от родственников не получили.
– И уже навряд ли получим.
Кирилл насторожился. Кровь уже привычно прилила к голове, вызывая небольшое головокружение.
– Поясни. Что тянешь как кота за причинное место.
– А что пояснять. Сегодня утром в соседнем районе, в реке, ниже по течению, пастухами обнаружен труп мужчины. Так как ориентировки на Темирханова были разосланы накануне, соседи сообщили в наш отдел милиции сразу. Умар, со своими орлами, и Вадимом выезжали туда утром. Я тебе говорил, но надеялся, что может ошибка или совпадение. Но это оказался точно наш Джамал.
– Почему сразу не сказал.
– Подстраховался. Ждал подтверждение от Умара. Хотя, если честно, я ожидал, что-то вроде этого. Барахоевы подчищают хвосты. Они понимали, что мы рано или поздно выйдем на него. А Темирханов мог знать, как о цели их возвращения в Чечню, а также о планах «Окулиста».
– Убили?
Константин хмыкнул.
– Официально причиной смерти послужила асфиксия, путем попадания в дыхательные пути и лёгкие большого количества жидкости.
– А «не официально».
– Понимаешь, какая штука. За правым ухом имеется небольшая ссадина. Других повреждений и следов борьбы на теле нет. Возможно, он ударился во время падения в реку. А возможно его намерено оглушили. Ну, это еще не все. При Темерханове обнаружили документы. Имеются все основания утверждать, что он намеревался покинуть территорию России. Ну, об этом потом. Встретимся и обсудим.
– Что Умар?
– Что? Злой как шайтан. Он вообще последнее время нервный какой-то. Теперь слушай очередную диспозицию. Завтра в восемь утра встречаемся с вами. Необходимо проверить сведения, которые нам подкинул Хучиев по «схрону». Только я на сто процентов уверен, что мы там вряд ли там что-либо отыщем. Все. Отбой. Завтра увидимся.
После телефонного разговора Кирилл, почувствовал, как он устал. Ноги и плечи налились тяжестью. В груди образовалась неприятная тревога. Он нащупал фляжку с водкой, оставленной возле навеса Куценко. Налил в кружку изрядную порцию и выпил в два глотка. Выкурив сигарету, Кирилл забрался под навес, где уже расположились его товарищи, и закутался в спальный мешок. Через пару минут он провалился в глубокий сон. Ночью на самом деле пошел дождь.
Около четырех утра его грубо потряс за плечо один из разведчиков.
– Капитан. Подъем. Ваша очередь на посты заступать. Буди остальных, – и сам быстро направился к «БТРам», через секунду растворился в их тени.
К утру дождь немного приутих, но продолжал моросить, не переставая барабанить по листьям веток оборудованного наспех навеса. Кирилл с сожалением вытряхнул себя из спальника, растолкал Степаныча и Куценко, повесил автомат на шею и направился на свой пост боевого охранения, выставленного в полшага от реки. Тут он понял, что его старшие боевые товарищи сыграли с ним злую шутку. Его пост находился в низине, и найти более-менее сухое место, где можно было хоть присесть, не представлялось возможным. А также у реки было гораздо прохладнее.
«Шарик»– ты балбес. Мог бы сам догадаться и взять с собой коврик» – подумал Кирилл, ежась от холодного ветра и затягивая туже завязки на капюшоне. Еще через пятнадцать минут он нашел выход в сложившейся ситуации, стараясь по возможности не делать шума, залез, прям в центр густого кустарника, примяв к земле ветки, и устроился прямо на них. Комфорт был минимальный, было не очень удобно, но все же лучше, чем стоять или сидеть на сырой земле. Как и следовало ожидать, перед рассветом, над горами тяжелые облака внезапно растворились, но зато стало совсем холодно. Не помогал ни плотный костюм «горка», ни одетый под ним толстый свитер. Зубы Кирилла выбивали такую барабанную дробь, что позавидовал бы любой дятел. Первое время Кирилл развлекал себя тем, что зубами выстукивал знакомые мелодии, но потом все перешло в монотонное беспрерывное лязганье способное разбудить всю округу на расстоянии километра. Время практически застыло и в голове теперь витала только одна мысль. Об огромной кружке обжигающего чая.
Солнце было уже готово выползти из-за вершин хребта, когда Кирилл услышал протяжный свист со стороны расположения лагеря, стал выбираться из своей берлоги. Разведчики проворно сворачивали свой временный постой, складывая вещи в десантные отсеки бронетранспортеров. На рюкзаках расположились Степаныч и Куценко, молча уставившись на закипающую литровую железную кружку, подогреваемой горелкой с зажженным сухим горючим. По их лицам было видно, что мечта о горячем будоражила сознание не только его одного.
– Думал, получу обморожение. До самых костей проняло, под утро, – еле шевелящимися губами произнес Куценко. – Не хватало еще бронхит подхватить.
Делая по паре небольших глотков, передавая друг другу кружку они, наконец-то, согреваясь, допили чай, зажевывая галетами. Водители «БТРов» завели двигатели своих машин, наполнив округу ревом. Разведчики заняли свои места в отсеках.
Ждать прибытия дополнительных сил, участвующих в проведении войсковой операции, пришлось довольно долго. Опера́ успели немного подремать, расположившись на броне «БТРа», согреваясь в лучах уже поднявшегося высоко над вершинами гор солнца. Следы ночного дождя исчезали также незаметно, как игральные карты в руках иллюзиониста.
Сначала Кирилл услышал нарастающий гул двигателей, и только через двадцать минут из-за поворота показалась два войсковых «УРАЛа», и «Соболь» местного отдела ФСБ. Бронетранспортеры, заняв свое место, колонной поползли дальше по заброшенной дороге, в район, где предполагалось провести поиск «схрона». Как только колона подъехала и остановилась, первым, с места рядом с водителем «Соболя», выскочил Костик, одетый в знакомые джинсы, футболку и камуфлированную куртку, бегом направился к ним.
– Что, заждались? Хватит бездельничать. Нас ждут великие дела! А то разлеглись на солнышке, как кобели в сенцах, – весело крикнул он.
«Откуда у него столько энергии и оптимизма? Их там, что, в конторе, «химией» секретной пичкают, чтоб постоянно быть на взводе?» – подумал Кирилл, спрыгивая с «БТРа» и протягивая Костику руку.
– Привет. А где Умар?
– Он остался в отделе. Вместе с Вадимом. За сутки накопилось множество вопросов без ответов, которые необходимо решать не здесь, а в кабинетах. Потому и мы задержались, – уже серьезнее добавил Костик. – Зови Степаныча. Пийдем хлопци, по балакаем83.
Хлопнув Кирилла по спине, они отошли в сторону от дороги где, выполняя команды Тихонова и командира разведвзвода Висхана, началось построение прибывших солдат внутренних войск и сотрудников милиции.
Костик протянул им несколько сложенных пополам листов бумаги, достав из заднего кармана джинсов.
– Это копии документов, найденных в одежде трупа Темирханова. Качество плохое, паспорта размокли в воде, но вполне читаемы.
«Паспорт гражданина Российской Федерации на имя Закаева Малика Захидовича, пятьдесят шестого года рождения. Та-а-ак… Место рождения- Урус-Мартан Чечено-Ингушской АССР… Место прописки – город Тюмень, улица Черепанова. Паспорт выдан в две тысячи первом году Калининским отделом милиции УВД по городу Тюмени. Серия совпадает с местом выдачи… Штамп о заключении брака…. Еще загранпаспорт на это же имя. Это что? Ага! Открытая долгосрочная Шенгенская виза… Интересно. В документах вклеена фотография Джамала Темирханова». Кирилл внимательно рассматривал копии документов, передавая изученные листы Степанычу.
– Ну как тебе? – поинтересовался Костик, прищурив глаза от удовольствия.
– Впечатляет. Качественная «липа». Вполне могла «проканать»84.
– Но это не самое интересное. – Костик забрал копии сложил их и вновь засунул в задний карман. – Документы настоящие. Конечно, только условно. Но эксперты уже точно установили, что бланки изготовлены на типографии Госзнака. И гражданин Закаев Малик Захидович действительно существует и проживает по указанному адресу. Только из Чечни он выехал в девяносто втором, вместе с семьей. Работает он на буровых нефтяных вышках. Это уже установлено точно. Вот и сейчас он находится на вахте, где-то под Сургутом. Ударными темпами добывает народное достояние России. Вполне приличный гражданин и порядочный семьянин. Шенген он действительно открывал. В поле зрения милиции и нашей «фирмы» не попадал. Мы уже направили запрос местным чекистам, но я думаю, он и не в курсе, что у него имеется двойник. Но все равно пусть его потрясут. На всякий случай. И типографию надо проверить, мы уже направили соответствующую информацию в наше Главное Управление. Так, что пока только много «И». Это тебе не горным козлом по склонам скакать.
– Видно здорово они влипли, что решили за границу рвануть, – проговорил Степаныч, поднимая глаза на Костика.
– Нет, Степаныч. Вернее сказать – планы у них переменились. Сначала наши прославленные «Пинкертоны» рьяно стали интересоваться Темирхановым, что не обошло их внимания. Потом наш горячий кавказский друг со своей погоней и стрельбой решил подвиг совершить. Хорошо, что так обошлось. Труп пособника, как бонус, я не считаю. Хотя по шапке получил здорово. Есть один замечательный анекдот про старого и молодого бычков и стадо коров. В таких делах непродуманная спешка только вредит. В итоге, – Костик стал загибать пальцы на руке, – Барахоевых мы упустили. Раз. По «Окулисту» у нас информации ноль. Это два. Ну и третье, самое важное. Мы до сих пор не можем даже предложить о цели их заброски и дальнейших действиях. Они поняли, что мы заинтересовались Темирхановым и в очередной раз опередили нас, с чем я всех поздравляю.
– Ты уверен, что Темирханова «списали»85?
– Кирилл! Ты меня еще не разучил за время нашего продолжительного общения? Я – оптимистический пессимист! Сегодняшнему дню радуюсь только потому, что завтра будет гораздо хуже. И давно не верю в случайности или злой рок. Ты мне еще скажи, что это судьба такая у толстяка Джамала. Пошли.
Костик направился к машинам.
– Ладно. Надо вам помощь оказать. Проверить, что наговорил нам осужденный Хучиев.
Он помахал рукой, дверь «Соболя» резко открылась, и из нее высыпались экипированные, с натянутыми масками бойцы спецназа ФСБ.
– Пошли строиться, нас уже заждались.
Еще накануне разведчиками внутренних войск, установлено приблизительное место, где предполагалось, и был оборудован боевиками «схрон», указанный на схеме Хучиевым. Проведя в округе инженерную разведку на предмет наличия «сюрпризов», оставленных боевиками, обнаружено несколько мин-растяжек. Руководством проведения войсковой операции принято категорическое решение в данный квадрат личному составу не входить, сообщить информацию в штаб ОГВ(С) 86по Северо-Кавказскому региону, и ждать прибытия подразделений инженерных войск для более тщательного обследования горно-лесистой местности и проведения разминирования. Об этом стало известно только сейчас от Тихонова.
– Застряли мы здесь надолго. Не могли вчера вопрос решить. Пока Ханкала разродится, пока все согласуют, в том числе и с Москвой. Потом ждать прибытия саперов. Если к вечеру подтянутся, это будет замечательно. Так, что будем загорать до завтрашнего утра. А там, сто процентов, кто-то из штабного руководства обязательно примчится, контролировать проведения операции, – Куценко вгорячах сплюнул на землю.
К ним подошел Костик.
– Решение в принципе понятно, и я считаю это правильным. Все откладывается до завтра. Обследование местности по прибытию саперов займет несколько часов, так что не раньше завтрашнего полудня. Нам здесь пока ловить нечего. Я забираю своих «тяжелых» и на базу. Вы много не пейте, с дураками не связывайтесь. Одно радует, не соврал Хучиев. Значит «схрон» еще существует. Ну-ну. Завтра приеду, захвачу вкусного с собой вам, чтоб не грустили.
Через минуту машина ФСБ увозила Костика и его бойцов спецназа.
– Ну чем займемся? – спросил Степаныч. – Я, перво-наперво предлагаю основательно оборудовать место для отдыха и ночлега, но сперва все же необходимо подкрепится.
Возражать никто не стал.
Дорогу с обеих сторон заблокировали бронетранспортерами, прибывшая часть личного состава задействованных в операции приступил к оборудованию временного лагеря. Тихонов и Висхан тоже сильно не задерживаясь, раздав указания подчиненным, оставив за старшего Саню, командира отделения разведчиков, на одном из «УРАЛов» покинули их. Там, за речкой, их ждали теплые палатки с «буржуйками», панцирные кровати, и полевая кухня.
Расположившись в тени непроглядных ветвей густой акации, соорудив небольшой костер для разогрева консервов, они втроем плотно пообедали, раскрыв только один набор сухого пайка. Расстелив коврик и используя рюкзак вместо подушки, Кирилл растянулся, вытянув ноги, закурил сигарету, уставившись в бездонное голубое небо.
– Лепота. Так бы всю жизнь пролежал.
– Надоест через пару часов, я тебя знаю, – прокряхтел Степаныч, следуя его примеру укладываясь рядом соорудив себе лежанку. – Это Веня может сутками кровать на спине таскать. Ты не такой. Ты нервный. Псих. Валера? У тебя там заначки ничего не осталось? А то скучно. Без водки.
– У меня тильки для сэбэ87.
Куценко полез в рюкзак, достав уже знакомую тару, полуторалитровую баклажку с водкой.
– Это я у Вени отобрал, когда его в отряд увозили после нападения злых чеченских индюков. А его запасы себе оставил. Основательно подготовился к выезду наш друг. Одних консервов на неделю.
– Что ж ты молчал, гад!
Степаныч приподнялся, опираясь на локоть.
– Это я, получается, закуску просто как еду употребил?
Куценко разлил хорошими порциями водку в кружки.
– Ну, дай боже завтра тоже, через день и каждый день.
Степаныч плеснул себе спиртное в рот.
– Спасибо тебе, Веня, что позаботился о товарищах.
Куценко закивал, соглашаясь, занюхивая кулаком.
– Да. Веня у нас молодец. Только немного «тормознутый», что ли. Он к себе проблемы так и притягивает. И как он только в «ментовку» попал? Не пойму.
У Кирилла приятно зашумело в голове от выпитой водки.
– Веня, это шедевр. Можно сказать, легенда российского сыска. Его даже сам генерал боится и когда видит, переходит на другую сторону улицы.
Куценко и Шишкин рассмеялись.
– Почему?
Кирилл поправил рюкзак под головой улегся поудобнее.
– Это было, как начинается в сказках, очень давно. А может и не очень давно. Я не помню, мне самому рассказывали. Помню, зима была, и падал прошлогодний снег. Тогда Веню, с должности инспектора отдела кадров, только перевели в областной аппарат Управления уголовного розыска. Ну, там-то же хрен сорвешься. Волчары матерые. Мужики пристали к Вене, давай мол, проставляйся. За вливание в наш дружный, боевой коллектив. Веня понял, что отмахаться не удастся, решил отметить все как надо. Как и положено, в конце рабочей недели, после шести вечера, в кабинете. Надо отдать должное подготовился он славно. Водки набрал, неделю можно пить. Закуской можно было весь наш отряд месяц кормить. Короче, организовал все правильно, по фэн-шую88. Ну, соответственно в пятницу, после обеда, какая на хрен работа. Все «областники» из кабинета в кабинет ходят, в предвкушении праздника, носами крутят. Решили сабантуй89 организовать в крайнем кабинете на крайнем пятом этаже. Для конспирации. Ну, вы знаете, где «аналитики» сейчас располагаются. Столы сдвинули, места достаточно. Танцевать можно. Толпа собралась приличная, вплоть до руководства «областного» розыска. Как же! На халяву90 погудеть – первое дело. Это у них в крови. В общем, праздник удался. От спиртного и дыма сигарет в кабинете некоторые перестали узнавать друг друга. Под конец, Вене, предложили сразу возглавить один из отделов, а через год и все управление розыска. Тот сразу возгордился, взлетел до небес. Даже стал раздавать указания другим товарищам, а начальнику розыска указывать на просчеты в работе. Через пару часов, когда допили все что можно и, закусив последней маслиной, решили сворачиваться. Ну, соответственно ликвидировать бардак возложили на Веню. Как самого молодого сотрудника и инициатора культурно-массового мероприятия. Веня, конечно, слегка обиделся, щеки надул, эйфория слетела. Бытовой мусор он быстро распихал по пакетам. Но что делать с тарой из-под водки. Мимо дежурной части тащить – «галимое палево»91. Да и за одну ходку не управишься. И Вене приходит замечательная мысль! Под окном кабинета, с левой стороны гаражи УВДэшные расположены. А так как снег вывозить не кому, и поэтому его сгребают в одну кучу, к этим гаражам. Сугроб образовался порядочный. И решил он, чтоб несколько раз не бегать, с пятого этажа и обратно, спрятать бутылки в сугробе. А весна придет, снег растает, все претензии к водителям. Это они, басурмане, алкоголизмом занимаются. Бросил одну бутылку. Замечательно получилось. Та легко вошла в снег, совсем не видно. И начал он одну за другой скрывать улики. Бесперебойно, как автомат Калашникова. Все бы ничего, прошло бы нормально, только вот решил почему-то наш генерал, как назло, в тот вечер проверить несение службы дежурной части. А параллельно и порядок на территории. Обходит он округу, дежурный рядом семенит, весь потный от перевозбуждения, выслушивая замечания. И выскакивает наш генерал к гаражам. Хотел отчитать дежурного, что снег не вывозят, поднимает голову и видит, что летит в него предмет в виде бутылки.
Кирилл усмехнулся и прикурил очередную сигарету.
– В общем, пролетела бутылка в нескольких сантиметрах от его головы, только папаху сбила. Первое мгновение генерал заикаться стал и перестал понимать, что он тут делает. Ну а потом сообразил, глазами стрельнул, а в здании только в одном кабинете свет горит. Он, с дежурным, туда.
Куценко и Степаныч, не сдерживаясь, громко ржали.
– Это что. В понедельник всем сотрудникам розыска, которых застукал генерал, включая его начальника, объявлено взыскание. Заметьте – всем без исключения. Кроме Вени. Наш герой в этот момент, по счастливой случайности, в туалет решил сходить, а когда услышал рёв генерала, на этаже, предстать перед ним во всей красе постеснялся из-за своей природной скромности. А еще через неделю Веня был переведен в другое районное подразделение уголовного розыска. С целью усиления и оказания практической помощи.
Кирилл поднялся с оборудованной лежанки.
– Пойду, прогуляюсь. Надо немного размяться.
Саню он отыскал за изучением карты и внесение записей в маленький блокнот. Присев рядом, Кирилл поинтересовался:
– Штабная культура?
Тот кивнул головой.
– Надо, пока есть время, подбить сведения. Мне по прибытию в часть еще отписываться надо. Подробный отчет о мероприятиях в штаб предоставлять.
– Развели бюрократизм. Послушай, Александр. Мне бы к блокпосту сгонять. И пару-тройку твоих разведчиков, только толковых, со мной. Для помощи. Надо прогуляться, кое-где.
Он вкратце описал задачу. Саня, не отрываясь, от записей в блокноте, кивнул головой.
– Хорошо. Я сейчас распоряжусь. Возьмешь с собой Колю – «Якута» и еще двух моих бойцов. Они парни толковые. Ты надолго? К обеду вернетесь?
Кирилл хлопнул его по плечу.
– Что ты дорогой, к ужину и не жди. Шучу. Думаю, управимся. Спасибо, Саня. Поднимай своих легионеров, я сейчас подойду.
Шишкин и Куценко, за его отсутствие, умудрились выпить еще немного водки и, обнявшись, пытались спеть про коня вышедшему в поле, и как месяц рождает то ли брусничную зарю, то ли еще что-то.
– Не скучайте, – Кирилл, накинул «разгрузку» и взял с собой только автомат, – я скоро вернусь.
Еще через полчаса они на «БТРе» подъехали к мосту, где за рекой виднелся блокпост. К нему подошли трое знакомых солдат, из отделения разведки сержанта Сани. «Это, наверное, Коля-Якут» – догадался он. Двое других разведчиков были, похожи как братья близнецы, представители одной из многочисленных Кавказских этнических групп.
– Что будем делать, командир?
Кирилл указал на склон.
– Надо пройтись по этому участку местности. От начала склона и вверх. Обращаем внимание на все, что может быть необычным и заслуживает внимания. Следы обуви, окурки, и тому подобное. Но само главное, по возможности, выявить место, откуда удобнее всего вести прицельную стрельбу по блокпосту.
Он руками обозначил сектор обстрела.
– Это цель нашего задания. Передвигаемся все в пределах видимости друг друга. Будьте особо внимательны, возможны различные «сюрпризы».
Коля закивал головой.
– Мы поняли, командир. Разрешите выполнять.
Подъем по склону оказался гораздо труднее, чем предполагал Кирилл. Уже через пять минут он, обливался потом, ощущая тяжесть и боль в ногах, а еще через десять проклинал себя за проявленную инициативу. Не смотря на указания разведчики далеко оторвались от него, пробираясь через густые заросли не хуже горных баранов. Поднявшись до середины холма, он уже решил прекратить поиск, когда услышал слева от себя тройной свист. Пробравшись к месту, откуда поступил сигнал, Кирилл увидел только одного Колю, сидевшего на корточках, уставившегося в заросли кустарника.
– Что тут?
Коля поднялся и стал пробираться через заросли.
– Пошли, командир.
Пройдя еще на сто метров левее, они наткнулись на других двоих разведчиков, лежавших в нескольких метрах друг от друга на земле, смотревших по сторонам и направив туда стволы автоматов.
– Смотри, командир. Отсюда стрелял снайпер. Больше негде. – Коля пригнулся, указывая пальцем на траву.
Кирилл присел на корточки. Толстые ветки и листья полностью закрывали обзор блокпоста. Он непонимающе посмотрел на «Якута». Тот улыбнулся и отрицательно повертел головой:
– Ты ложись полностью.
Только прижавшийся грудью к земле он понял, откуда происходила стрельба. Он один бы ни за что не отыскал «лёжку». Место выбрано очень удачно. Выступающий корень дерева служил опорой для ствола. Блокпост, расположенный примерно в восьмистах метрах за рекой, отчетливо просматривался с данной точки. Кирилл даже рассмотрел очертания фигур несших службу милиционеров.
– А вот еще кое-что. Совсем недавно стреляли
Николай протянул руку с открытой ладонью, в которой находилось пара золотистых, узких цилиндрических трубок.
Кирилл осторожно, как драгоценность, стараясь не повредить, или не дай бог, чтоб они не исчезли, взял одну из гильз. Поднеся к носу, с наслаждением понюхал. От нее исходил кислый, приятный запах сгоревшего пороха. Пряча их в нагрудный карман, он подумал: «А ведь возможно одна из пуль стрелянная из этих гильз предназначалась мне».
Он набрал номер телефона Костика по сотовой связи.
– Что там у вас? Саперы прибыли? – сразу затарахтел он вместо приветствия. – Сегодня они все одно в горы не пойдут. До завтра подождать не могут?
– Да не бухти ты. Мы обнаружили «лёжку» откуда обстреливали блокпост, – похвастался Кирилл, – и пару гильз в придачу.
– Красаучик! – завопил Костя. – Звони Умару, пусть организовывает опергруппу. Надо хоть осмотр места произвести и как положено «вещдоки»92 оформить. «Фартовый»93 ты, Кирилл. С тобой работать одно удовольствие. Если и со «схроном» все срастется, у нас будут хоть какие-то показатели. Все. Пока. Звони, если что.
Костик привычно первый отключил связь. Умар взял трубку только после третьего набора номера. Голос был уставший, но привычно твердый. Выслушав спокойно Кирилла, он попросил:
– Опергруппу направить можно, но непрактично. Личного состава не хватает, многие задействованы в войсковой операции. Решай вопрос сам, на месте. Сделай пару снимков на телефон. Осмотр оформим завтра. Извини, Кирилл, у нас были тяжелые сутки. Константин тебе рассказал, наверное.
– Я все понял, Умар. Не переживай. Оформлю все сам.
Попрощавшись, Кирилл отключил телефон и прикурил сигарету, немного подумав, он спросил у Коли – «Якута»:
– Николай, а ты действительно якут?
– Нет. Я – хакас. А эти двое – лезгины. Якутом меня в роте называют. Но я на них не обижаюсь. Дома у меня работы нет совсем. Приходится служить. Уже семь лет здесь. Мне нравится. Лучше, чем дома. Деньги платят хорошие, подарки домой отправляю.
Кирилл еще полчаса делал снимки местности, на свой телефон, привязывая к очевидным ориентирам. Тщательно сфотографировал «лёжку» стрелка и найденные гильзы. В лагерь они вернулись, как и обещали, как раз к обеду.
Только вернувшись в лагерь, следом подъехала колонна из двух автомобилей «УАЗ». Трое, из прибывших, одеты были в «гражданку». В заношенные джинсы, джемперы и легкие куртки. Из вооружения – только пистолеты в «модных» кобурах. Остальные четверо, включая водителей, с автоматами, экипированные в бронежилеты, как определил Кирилл, входили в группу сопровождения. Ханкала, узнаваемо придерживалась всех приказов, что касается передвижению по Чечне. Строго в отведенное время, строго в составе колонны и силовом сопровождении. Старший, как сразу определил Кирилл, смуглый черноволосый парень, крепкого сложения, с серьезным выражением лица, в сопровождении еще двоих молодых парней, сразу направился к ним и высокомерно начал разговор:
– Одел по борьбе с бандитизмом и незаконными вооруженными формированиями. Кто у вас старший? – вальяжно представился тот с вызовом в голосе.
Кирилл уже привыкший за два месяца пребывания в командировке к поведению проверяющих, из состава сотрудников ВОГОиП по Чеченской Республике, и у него выработался иммунитет и определенная форма поведения с ее представителями. Да и у себя дома, в родном отделе, он не обладал тактичностью в разговорах и особо не церемонился с этими деятелями «особой касты», из рядов доблестных органов внутренних дел. Его раздражали эти деятели в лице многочисленных инспекторов штаба, кураторов отелов по работе с личным составом и прочим ненужным «балластом», задачей которых заключалась исключительно в выявлении должностных нарушений сотрудников, работающих в «строевых» подразделениях на «земле». За последние десять лет число таких «специалистов» возросло в несколько раз. Несмотря на неоднократные заверения министров сократить число сотрудников милиции, не затрагивая при этом личный состав входящих в число занимающихся обеспечение общественного порядка и раскрытию преступлений, в первую очередь, под раздачу, попадали патрульно-постовая служба, участковые инспекторы и оперуполномоченные. Контролирующие службы оставались не только не тронутыми, но как паразиты, расширялись за счет непонятного увеличения штата совершенно некомпетентных и невменяемых отпрысков влиятельных родителей всех мастей. На него регулярно поступали жалобы, в различных формах, о некорректном поведении с проверяющими службу сотрудниками областного аппарата Управления. Но начальство, в том числе и криминальной милиции области, в лучшем случае отмахивались от жалобщиков, в худшем, вяло предупреждали о недопустимости такого поведения российского милиционера. О том, что благополучие и дальнейшее их продвижение по карьере зависит от процента раскрываемости на «земле» пока еще понимал каждый сидящий в кресле руководитель.