Loe raamatut: «Мир в ладонях»

Font:

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Странник

Дождь и снег, дерево и скала, и орёл в гнезде
на вершине, и звёзды, и любовь, и сорванные для
любимой в поле цветы —
Всё рождается из пустоты…

Закат и рассвет, и туман над рекой, и трель
соловья по утрам, и ветер, и падающая в пропасть
с горы вода —
Всё уходит в конце – куда?…

Я брожу среди звёзд, их касаясь рукой.
Я пришел ниоткуда и иду в никуда
По дороге печальной и так странно пустой,
За спиной оставляя световые года…

Метель

Летела пара вороных
К серебряной луне,
В тепле накидок меховых
Ты улыбалась мне.

Я губы жарко целовал
В рожденственский мороз,
И друг, хоть лихо погонял,
До церкви не довёз…

Кому – свидетель в поле рожь,
Кому – в избе свеча,
А нас укрыла от порош
Подбитая парча.

Взметала вьюга до небес
От ревности снега,
Но гнал возница, словно бес,
К далёким берегам.

И слышен сквозь надрывный бег
Сердец влюбленных стук,
И как признание навек —
Сплетенье жарких рук…

Друзьям

Я посажу обязательно сад-
Будет цвести по весне.
Каждый мой гость ему будет рад,
Я ж буду счастлив вдвойне.

Сердце моё готово давно
Встретить друзей и принять.
Двери открыты, открыто окно-
Садом мы будем дышать.

Я посажу ещё виноград-
Даст он нам вдоволь вина.
Песни хмельные, даже не в лад,
Примет шальная весна.

Сердце моё пьяно от вина,
Что наливали друзья,
Горечь и сладость я выпью до дна,
Хоть мне до дна и нельзя…

Ну и, конечно, построю я дом,
В доме – волшебная печь.
Хлеба друзьям напеку, а потом
Дам им на печке прилечь.

В сердце моём храню для друзей
Радость, тепло и уют.
Лишь попрошу вас гулять веселей,
Коль на погост понесут.

После всегда приезжайте в мой дом-
Ждет вас заветный кувшин.
Пусть я в отлучке, дело не в том-
Встретит в саду вас мой сын…

Раздумья…

Как странен этот скорбный путь-
Чтоб родились всего две чистых строчки
И подлый выстрел примешь прямо в грудь,
И в бедах добредешь до крайней точки.

И чем страданий больше на весах
Склоняют вниз наполненную чашу,
Тем чище Слово, что на небесах
Нам оправданье сделает не страшным.

И строками последними дыша,
О собственной судьбе жалеть не будем-
Стихами истончается душа
И по кусочкам раздается людям…

Тщетность

Долго мне кукушка куковала,
Мокрый лес в смущении затих,
Дура птица, но ведь знала, знала! —
Самый важный не спою я стих.

Брошены железные доспехи,
Влажною засыпаны листвой,
Чувства плесневеют, словно вехи
По краям дороги столбовой…

Опадают прожитые годы,
Истончая шёлк былЫх знамён.
Под осенним серым небосводом-
Музыка исчезнувших времён.

Слышатся в ней тихие разливы
Песен нерождённых и стихов,
Стук часов, уже неторопливый,
Под тревожный звон колоколов.

Время было – разбросали камни,
А сегодня – камни не собрать.
Пред последнею дорогой дальней
О любви уже не написать…

Ангел

Я ждал его. И он явился.
Присел на краешек стола.
«Ах, ангел мой, я истомился», —
Такою речь моя была.

«И почему я не лунатик,
Не психопат и не эстет,
Не неврастеник, не фанатик,
Ну почему я – не поэт?

Дышу совсем не тонкой кожей,
И нерв мой не был оголён,
И не воспрял, и не низложен,
И не воскрес, и не спасён.

В метафорах чужих теряясь,
Косноязычен, не умён,
В хореях, ямбах спотыкаюсь-
Сокровищах былых времён.

Не зачерпнуть в ладонь тумана,
В хвосте кометы не сгореть,
Не впасть со славою в нирвану,
Не рассказать и не воспеть…

Пропеть отпущенные сроки
Не смог и просто не успел,
И лишь с пустою рифмой строки
Мне оставляются в удел.

Мелькнул в сознаньи огрубелом
Серебряный пропавший век,
Комкая дух, терзая тело.
Ну что ж. Я – просто человек…

Но белой шалью за спиною
Вдруг распахнулись два крыла,
И лира с звонкою струною
Мне в руки с крыльев тех легла.

А из под крыльев голос-диво
ТеплИл застуженную кровь:
«СложИтся стих, коль в сердце живы
Надежда, вера и любовь.

И, неподвластная печалям,
Звенит Любви златая нить,
Чтобы ушедши к звёздным далям,
С детьми поболее побыть…