Loe raamatut: «Рано встать»
На земле это называлось «предстать перед богом». Петр предстал. Потому что земная жизнь его закончилось. Бог сидел на каком-то облаке и был, как ему полагается, в белой длинной рубашке до пят, вроде платья, а ноги были босые, седые волосы спадали на плечи и взгляд его был усталый.
– Здравствуйте, товарищ бог! – сказал Петр, с ужасом понимал все обращение «Товарищ»!
– Какой я тебе бог!– сварливо ответил бог. – Бога нет! Вернее здесь его нет. А там где-то он указал вверх, – есть! Но я его не видел.
– А вы кто?– усомнился Петр, ххххх хххх ххх.
– Я выполняю его поручения! Встречаю. Провожаю…. Спрашиваю о последнем желании….
Взгляд его внезапно стал задумчивым.
– Знаешь, желания у всех одинаковые, мне даже надоело – все хотят прожить какую-то вторую, другую жизнь. Та, первая, которую они только что прожили, им, видишь ли, почему-то не нравится! Вот если бы снова начать…!
– А вы что, и, правда, можете дать эту вторую жизнь?– осторожно спросил Петр.
– Ну, вообще-то могу в редких случаях вернуть на землю. Чтобы меня не подводить, – тут он запнулся и показал пальцем вверх, – они придумали этому наказание – «клиническая смерть»! Я здесь вроде бы не виноват. А ты что, тоже хочешь?!
***
Проснуться рано. Рассвета еще нет, но небо уже светлеет. С вечера приготовленная одежда висит у порога. Надел резиновые сапоги, брезентовый плащ – трава от росы еще мокрая, ветки деревьев мгновенно промочат одежду, не спрятанную под плащом. Взял большую плетеную корзину, надел рюкзак с заранее уложенным порезанным черным хлебом, салом, тормозок с горячим чаем. И поспешил на пригородный поезд. Непременно на поезд! Настоящий грибник на машине не ездит. Во-первых, туда, куда он едет, нет дорог. Во-вторых, не нужно постоянно беспокоиться за оставленную в чужом месте машину, да и найдешь ли, где ее оставил на обратном пути?! Нет, ничего не должно отвлекать от грибной охоты!
В ранней утренней электричке в большинстве своем едут такие же грибники, как и ты. Их можно узнать по корзинкам и тихому молчанию, даже если видно, что эти трое, или двое – одна компания. Поэтому каждый выходит на своей станции, к известным только им местам.
