Loe raamatut: «Обречённые души: Книга II. Паутина Интриг»
Пролог.
Есть вещи, кои испокон веков не меняются и не исчезают. Они являются неотъемлемой частью круговорота жизни и смерти. Одной из этих вещей, как бы печально это не звучало, является война. Едва зазвучав на устах, это слово повергает в ужас и заставляет душу трепетать, особенно у тех, кто вкусил ядовитые плоды этого бушующего кошмара, увечащего отчаянием рассудок и лишающего частичек человечности.
К великому несчастью, войны, точно неутомимые и ненасытные всадники смерти не переставали преследовать Эридэн с тех самых пор, как на нём была сотворена жизнь. Так последняя кровопролитнейшая война в истории, потрясшая вторую эпоху, закончилась триста пятьдесят лет назад на Обсидиановых пустошах близ вулкана Тадос (в дальнейшем именуемые «Тадосские Клыки» из-за изогнутых, как зубы хищников, обсидиановых шпилей). Арклы (на Тардэне наречённые людьми «Демоны»), вновь были запечатаны в своём мире, и какое-то время потусторонние силы не вмешивались в круговерть времени Эридэна.
Изгнанные с Фальдэна ликирианские эльфы (или серокожие, а в народе «тёмные») по вине их жадного властолюбивого правителя Каагрэла, завладевшего силой Драконьих доспехов (некогда принадлежавших Дэрэгрусу – могущественному богу войны) и мечом «Сокрушителем Драконов» (ранее известный, как «Алый Крушитель»), были вынуждены искать приют по соседству с людьми и акари. Ненавистная и презираемая и теми и другими, раса основала поселения, а впоследствии города в западной части Обсидиановых пустошей, на южной окраине Черной Пустыни и на северной, в Степных землях Альтис-Нуир, с незапамятных времён принадлежавших племенам Зверолюдей(Варийцев). Через какое-то время непримиримая вражда к ликирианцам ослабла, и на новых землях эльфы продолжили развивать своё ремесло, в коем им не было равных, и преподносить его другим народам. А ремеслом их было – убийство. А поскольку череда распрей между людьми не покидала Ардор, это стало отличной почвой, для процветания этого тёмного дорогостоящего искусства.
Вскоре погиб последний потомок прославленного императора Эмиуса Ардора, долгое время не только объединявшего воюющие земли людей, но и примирявшего их с эльфами, избегая ненужных кровавых раздоров.
В конце концов, Ардор – некогда великая независимая империя, занимавшая большую часть материка и контролировавшая междоусобицы акари и ликирианцев, раскололась на два огромных королевства с новыми строгими порядками и законами: Южное – Альвиóнию и Северное – Таври́нию. Вскоре внутренние противоречия в новых государствах раздробили их ещё на несколько самостоятельных держав. Альвионию на – Альтэрос и Тэмерóн или Тамеркрос, а Тавринию – на Фóрлианд, Вэтфэльд, Вýдвельд и Снóуглэйд.
Единовластный правитель Форлианда Томад Тронэр скончался, и его место должны занять его супруга Фаретра и его племянник Кромат Тронэр, к коему вдова всем сердцем питает отвращение и презрение. Как выяснилось, на похоронах короля Томада всех правителей северных и южных земель заботит лишь одно – престол в Вэйтстоун. Больше всего это волнует правителя Фивисвэйла Нокта Бэллуса, чей город был столицей до тех пор, пока не окончилась война с Безумным Фростом, из-за чьей паранойи, порождённой алчностью и властолюбием, Тавриния была разорвана, точно лоскут ткани, на четыре крупных державы. Сын этого спятившего императора – король с бунтарским нравом Дэ́риан Фрост, правитель Сноуглэйд – северных земель Ардора, изрезанных горами и скованных мерзлотой, отказался уплачивать дань Альвионии – победителям в войне. За это Форлианд и союзный с ним, но обычно находящийся в тени, Вэтфэльд отказались знаться с непокорным надменным севером. Форас Фрост – правнук Дэриана Фроста, видя упадок своей державы и предчувствуя её скорую гибель, начинает всё чаще размышлять о военной компании. Он узнает от своего старого друга Ролана Глэйда – генерала Старстоуна, намерения Фаргоса Брогура – короля Вэтфэльда (тот желает расширить свои северные границы, завоевав южные плодородные земли Сноуглэйд), и сомнений в решении короля севера остаётся всё меньше. Фрост, к своей удаче, не так давно отыскал гробницу великого воина Кальтэр Колда, победившего ужасного ледяного дракона мечом титана Тандриэла, по легенде выкованным из молний. Как оказалось, клинок «Тандэрколд» покоился с останками его второго владельца. Отыскав это магическое оружие и показав его Ролану Глэйду, король Сноуглэйд решает выступать войной на своих южных соседей, заручившись поддержкой Кальхейма – страны на западе, известной в истории нападением пиратов на торговые суда и грабежами на незащищённые поселения Ардора. Тем временем, его друг генерал Ролан Глэйд пребывает в Старстоун – столицу Вэтфэльда, где у него происходит конфликт с его правителем. Сын Фаргоса Брогура – самовлюблённый юноша Бахорн, получив отказ от Флёр Тронэр и пригрозивший войной её мачехе Фаретре, подслушал разговор отца с Глэйдом и решает объединиться с генералом. Заносчивый злопамятный принц обещает Глэйду военную помощь армии Фроста, взамен на возмездие и на помощь свергнуть отца с престола. Фаргос Брогур находит смерть на охоте от лап медведицы, не без помощи сына, конечно же. После этого Бахорн полноправно восседает на трон, начиная, тем самым, развязывать клубок войны.
Тем временем, в столице Южного Форлианда, в городе Сильвербридж, охотник Тайрис находит мешочек с изумрудами, за которыми давно охотятся знатный купец Биеруш и капитан городской стражи Дэкрий. Тайрис, защищая честь своей возлюбленной, опрометчиво нападает на купца Биеруша, что едва не привело его к смерти, если бы, не его старшая сестра Сибэль. Однако всех троих ловит стража, и их обвиняют в разбойном нападении. Дэкрий шантажом заставляет Тайриса принести ему изумруды на блюдечке. Биеруш отправляет одного из своих громил проследить за Тайрисом и выбить информацию о драгоценных камнях. Однако мужчина из секретной гильдии, знававший отца Тайриса и охранявший эти изумруды, помог охотнику убить бандита и посоветовал ни при каких обстоятельствах не отдавать их. Этот же таинственный незнакомец ссорит Дэкрия и Биеруша, теперь кровавых распрей в Сильвербридж не избежать.
Однако миру грозит большая беда, ширящаяся как ночная чернота и поглощающая весь свет на своём пути. Правда, людям опасность эта неведома, ведь их заботят свои междоусобицы. Но есть у Эридэна бесстрашный заступник, тайно борющийся с тёмными силами. Имя ему Дэрд Альдиэро Кальтстэрий в кругах демонов известного, как Дэрдшэлд, сын Колдшэлда – единственного демона сумевшего нарушить запретные границы вселенных и явиться в мир живых существ. Некогда отрёкшийся от своего истинного имени, полудемон получеловек Даридий, долгое время бродил по миру, уничтожая самых разнообразных существ и защищая нуждающихся. И вот путь приводит его в Вилдфорт, где он встречается со своим давним заклятым врагом, давно считавшего поверженным. Теперь, известный как некромант Ликтэрий, тёмный чародей, из-за чьих козней погибла любовь Даридия, сколачивает небольшую армию «мертвяков» – мертвецов-марионеток во главе с несколькими големами, надеясь получить от полудемона его чудодейственную кровь. В тяжёлой схватке Даридий освобождает свою демоническую сущность, что так упорно сдерживал всю свою жизнь, в итоге это помогает одолеть Ликтэрия и нарушить его планы, однако вырвавшееся облако тьмы из груди поверженного врага лишает победителя чувств. Неделю Даридий пролежал в кленовом лесу без чувств, а в Вилдфорте его уже посчитали мёртвым, но страшный сон вернул полудемона к жизни. Пробуждённая древняя сила демонов начинает всячески рваться наружу и овладевать разумом Даридия. Она заставила владельца нарушить его клятву – во чтобы то не стало не убивать людей. Сначала Даридий убивает стражников, стремившихся изнасиловать деревенскую девушку. Потом полудемон является в замок барона Нумериса – правителя Вилдфорта, и, узнав то, что он был в сговоре с Ликтэрием, в порывах неудержимой ярости перерезает ему горло, а после убийце приходится пробиваться через заслон стражи, дабы покинуть поместье феодала. Как только Вилдфорт остаётся за спиной, Даридий направляет своего вороного коня на юго-запад к хребтам Кханто, через которые тянулись ленты нескольких небольших речушек. Выехав из поселения на запад в сторону Риверглэйд, полудемон попадает в волшебную долину, куда его привлекли очаровывающие сияния ночных бабочек и странный голос, внезапно зазвучавший в его сознании. Древний могущественный артефакт, водружённый на высокий узорчатый камень, утерянный несколько десятков сотен лет назад, хорошо охранялся. Могущественный костяной страж изрубил бы Даридия на куски, если бы, точно материализовавшись из ночной темноты, не появился его старший брат Ашэлд, бесследно пропавший после раскола Тавринии. Между братьями состоялся разговор, в котором выяснилось, что Ашэлд собирается уничтожить привычный мир, вновь выпустив демонов и их несметные легионы наружу. Даридий же никоим образом не оправдывает бессердечное варварство своего кровного родственника, обвиняя его в безумии. Ашэлд в ярости взлетает с места и исчезает в ночи, а его брат находит таинственный артефакт, в пылу сражения закатившийся под груду тлена. Это был серый сферический булыжник, на котором едва заметно поблёскивали сизым и изумрудным светом руны. Даридий отыскал среди костей и камней старую потрёпанную сумку, в которую и положил необычный шар. Гудящий демонический голос повелел принести сферу к озеру Таусхэт в полдень. И больше полудемон ничего не слышал. Тогда он выбрался из долины, вскочил на своего коня и последовал словам этой странной магии, каким-то непонятным образом вторгшейся в сознание.
Глава 1
Была обычная капризная осенняя пора. Несмолкаемый ливень с заката и до самого рассвета заливал восточные земли Форлианда. Всю ночь неугомонный бешеный ветер, то отчаянно метался среди исполинских вековых дубов, то старательно гнул тонкие кленовые ветви, при этом ломая старые и отсырелые. К утру стихнувший ураган лишь шаловливо пробегал по верхушкам пожухлой травы и обрывал листья с промозглой кроны дремучих широколиственных лесов, охранявших подножие гор Кальдэр. Цепочкой каменных сабель они вздымались к непроницаемой для солнца плотной седой вуали, заслонявшей небосвод. Время от времени, пепельно-свинцовые ленты мрака, сгущаясь, наползали на эту белую пелену, а вскоре растворялись, оставляя от себя отравляющую темноту.
К полудню утомительный гомон ливня переменился на кроткий шёпот. В это время по размытой дороге, обрамлявшей кленовую чащу, подгоняемая темноволосым всадником, стремительно мчалась лошадь, цвета вороного крыла. Из-под её копыт навстречу развевавшемуся чёрному плащу наездника вырывались комья грязи.
Наконец освободившись от назойливых колких капель дождя, мужчина свернул в сторону леса и остановил уставшего коня на отвесной круче, в сырой дернине которой увязали ноги. Даридий внимательно осмотрелся вокруг: под обрывом расстилался песчаный берег, возле которого бурливым мутным потоком извивалась река Кельви. За ней возвышалась, с прижатыми густыми травами, крутая опушка, плавно поднимавшаяся к стене пушистого ельника, из густых зарослей которого, изливался шумный речной поток. Заприметив место для подъёма, мужчина подошёл к коню и принялся развязывать седельный мешок. Выложив из него потрёпанную замшевую сумку, лук с колчаном стрел и меч, надёжно завёрнутый в серую ткань, Даридий быстро перекусил небольшим куском сушеного мяса и парой ржаных сухарей, размоченных водой из фляжки. Затем охотник покормил коня последними запасами еды и завязал опустевший мешок. Перекинув сумку через плечо и взяв в левую руку свёрток с мечом и луком, он заботливо погладил своего скакуна по гриве, после чего начал торопливо спускаться с обрыва к воде.
Приток Кельви заманчиво уводил Даридия в глубь мрачного глухого ельника, который вскоре начал сменяться душистым кленовником. Мужчина осторожно поднимался по скользкой глинистой лесной тропинке. Наконец, добравшись до того места, откуда сбегал к подножию склона бурный поток, Дэрд остановился, изумлённый красотой этих мест. Перед ним, словно хрустальный щит, блистало тихое озеро Таусхэт. На его зеркально-чистой глади отчетливо прослеживались солнечные переливы, как будто бы лучи восходили со дна. Над прозрачной водой склонили свои зелёные руки огромные папоротники. Даридий аккуратно наступал на сырую дернину, пробираясь через заслон кустарников к озеру. Вдруг по ветвям клёна, сорвав с листьев капли дождя, просвистел ветер. За ним последовал странный еле различимый призрачный шёпот. Даридий, обеспокоенный подобным явлением, сбросил с головы капюшон и пристально осмотрелся по сторонам.
– Не пытайся отыскать меня! – грозно прозвучал притуплённый мистическим металлическим гулом демонический голос.
– Кто ты такой, покажись! – потребовал Дэрд, продолжая крутиться на месте в тщетном поиске незнакомца. В ответ мужчина услышал нарастающий надменный смех, плавно растворяющийся в оглушающем металлическом шуме.
– Прекрати! – рассерженно крикнул Даридий, устремив раздражённый взгляд на озеро.
– Твои попытки тщетны, Дэрд Альдиэро! Не пытайся найти то, что скрыто от твоих глаз, – ответил призрачный голос.
– Откуда тебе известно моё имя? Что тебе нужно от меня?! – поинтересовался мужчина.
– От тебя? – прозвучал задорный демонический смешок. – А разве не тебе ли нужна помощь?
– Помощь?! Сначала скажи кто ты такой, почему прячешься и так подозрительно бросаешься словами о помощи! – требовательным тоном произнёс Даридий.
– Слишком много вопросов! – сердито прогремел голос. Дэрд скорчил в болезненной муке лицо, схватившись обеими руками за виски. Через некоторое время странная боль, неожиданно возникшая из неоткуда, так же неожиданно исчезла.
– Если ты ещё не понял, я готов оказать тебе услугу, но, в свою очередь, ты должен будешь помочь мне, – соблазнительно предложил голос.
– А откуда мне знать, что ты меня не дуришь?! – возмутился Даридий. – Слишком уж странна наша встреча,– промелькнуло у него в голове.
– Один ты не в силах совладать с мощью своего брата! Ашэлд погубит всё живое в этом мире, если ты не освободишь меня из заточения!
– Уже требуешь освободить тебя?! – потрясённо переспросил Дэрд, продолжая перескакивать взглядом с кроны на крону в надежде отыскать проказника.
– Полудемон! – будто раскат грома, прозвучал демонический рёв, отчего мужчину перекоробило. Дэрд схватился обеими руками за голову, терпя ноющую невыносимую боль в висках. В ушах звук перемешивался с призрачными шепотами, голосами и криками, сводящими с ума.
– Хорошенько подумай, что стоит на кону? – озадачил Даридия призрачный голос, горя нетерпением. Даридий тут же переменился в настроении. Губы его содрогнулись, и полудемон в течении нескольких томительных минут искал ответ, ретиво перебирая все нити мыслей. Наконец, мужчина, оценив свои шансы в грядущей войне, осознал ценность заманчивого предложения и решил рискнуть, до последнего не веря в эту нелепую сделку с непонятно чем.
– Услуга за услугу, значит,… так и быть, предположим, я готов освободить тебя? – неохотно согласился Дэрд.
– На дне этого озера находится сундук, в котором запечатаны скрижали, способные вернуть меня в этот мир, – пояснил призрачный голос.
– Только посмей меня обмануть! – угрожающе предупредил Даридий, но к этому времени мистический собеседник уже прервал мысленную связь.
Даридий сбросил на землю сумку, ножны, плащ, стальной наплечник и наручи, рубаху и теснившие ноги сапоги. Однако, после некоторого времени раздумий, вызванных точащими душу сомнениями, с кинжалами расставаться Дэрд не решился, а потому надёжно припрятал их за пояс.
– «Наверное, я обезумел, коль подчиняюсь просьбам непонятно чего», – неспешно ступая по мягкому песчаному дну, размышлял полудемон. – «Стоит быть начеку, это явно какая-то хитроумная уловка, не случайно этот шёпот явился в той долине. И тот страж непросто так там оказался, магический столб, таинственная сфера, всё это слишком подозрительно».
Оказавшись по пояс в воде, мужчина прервал поток раздумий и поплыл к центру озера, где, задержав дыхание, нырнул. Сначала Даридий подумал, что глаза его обманывают, ведь вместо песчаного дна перед ним открылась мрачная пучина. Зеркально-чистая вода неожиданно стала мутной и солёной. Дна не было видно, как не было видно вообще ничего, кроме незыблемой темноты. Соль резала глаза и покалывала кожу, а мрак давал пищу сомнениям. Но это не позволяло поселиться трепету в душе Дэрда и сбить его с пути. Он погружался всё глубже и глубже. И вот свет за спиной окончательно померк – полудемона поглотила непроглядная мгла. Вода становилась всё грязнее, а ноздри теребил навязчивый запах тлена. Какое-то время Даридий безуспешно пытался достичь дна. И когда надежда начала его покидать, он неожиданно для самого себя нащупал руками донные камни. Крупицы песка, словно по волшебству, поднимались со дна и зависали в воздухе.
– Не нравится мне всё это, – подумал про себя Даридий, переплывая от камня к камню. Неожиданно полудемон наткнулся ладонью на какой-то странный предмет, похожий на обломанную кость. Кровь лёгкой исчезающей дымкой взвилась в мерклой воде. Другой рукой Дэрд нащупал человеческий череп. Внезапные находки насторожили мужчину. Тогда он отпрянул от камней и, закрыв разъедаемые солью глаза, начал всплывать. Однако неожиданно слух Даридия приковал странный мелодичный девичий голос, издаваемый со всех сторон невидимыми существами. Они стремительно приближались. Полудемон чувствовал их, но оставался на месте, очарованный изумительной успокаивающей мелодией. Вскоре охотник ощутил прикосновение нежных рук, которое заставило впустить в душу умиротворение. Желание поднять веки не возникало, как и желания освободиться от коварных пут чародейской музыки. Ледяные губы коснулись шеи мужчины, а таинственный напев был так чудесен, что вскоре безмятежность, в которой пребывал Даридий, окончательно сковала его сердце. Мускулы немели. Тело, будто бы налитое свинцом, медленно опускалось на дно, а вокруг кружились прекрасные рыжеволосые русалки. Они ласкали холодными прикосновениями дланей и губ парализованную грудь своей жертвы. Дэрд не замечал уже того, что вокруг него тихо ступает смерть, а озёрное дно становится его могилой. Он пребывал в незыблемой тюрьме беспрестанного удовольствия. Девы-русалки кружились над своей добычей и неугомонно тянули свою сладкую смертоносную мелодию, упоённо разбавляемую кокетливым смехом. Однако неожиданно среди пустот разума Даридия прозвучал далёкий эфемерный крик. Он, точно луч света, пронзил затуманенный рассудок. Глаза полудемона задёргались. Следом прозвучал едва разборчивый тревожный голос:
– Очнись! Очнись немедленно! – звучал призыв. Дэрд шевельнул рукой. Парализованное тело неспешно оживало. Русалки заволновались. И когда их жертва открыла глаза, они, как стая голодных гиен, набросились на неё. Охотник испытывал жуткую боль всякий раз, когда пилоподобные зубы жадно вонзались в размягчённую плоть. Очаровательные русалки оказались всего лишь иллюзией. Их истинный облик внушал трепетный ужас. Длинные волосы были схожи со щупальцами медуз, впалые перламутровые глаза, словно населённые туманом, вселяли пронзающий душу страх. По горбатой, покрытой чешуёй, спине от шеи до рыбьего хвоста тянулись костяные шипы. Возле сморщенной обвисшей груди, под сухими костяными руками, зияли крупные жаберные щели, точно раны, оставленные секирой. На оттопыренных локтях шевелились плавники.
Корявые когти на длинных перепончатых пальцах разрывали мясо, образуя щиплющие от соли раны. Чудовища проворно извивались и глумились над Даридием, озлобленно шипя, как змеи. Языком, похожим на кисточку, безгубые существа упоённо слизывали вытекавшую из порезов и ран кровь. Дикий надломленный шипящий рёв невыносимо резал слух. Дэрд изо всех сил сдерживал себя, чтобы не раскрыть рта и закричать от мучительной боли. Силы покидали изнеможённое изрезанное когтями и искусанное зубами тело. Одно из чудовищ прильнуло к своей жертве и своим мерзким длинным языком, мерцающим желчно-зелёным светом, пыталось проникнуть Дэрду в рот. Полудемон всячески отбивался и качал головой из стороны в сторону, стараясь увернуться от юркой, будто бы живой, кисточки. В ответ чудовище яростно вцепилось пилоподобными зубами жертве в шею. С каждой секундой хватка становилась всё крепче и крепче. Мужчина начал задыхаться, но по-прежнему плотно смыкал челюсти. Тогда все остальные чудовища вонзили зубы в израненное кровоточащее тело жертвы.
– Уничтожь их! – грозно прозвучал отдалённый фантомный голос в глубинах сознания.
Внезапно глаза Даридия заполыхали огнём. Полудемон яростно зарычал и кинул разъярённый взгляд на кровожадных чудовищ. Мгновение – и от тела Дэрда во все стороны с неистовой силой распространилась волна обжигающего кипятка. Чудовищ отбросило в стороны, покрыв их нежную слизистую кожу язвенными ожогами. Не теряя времени, мужчина начал всплывать с мрачного дна. Однако у шипевших и вопивших монстров волна кипятка не отбила стремления насытиться кровью, и они бешено ринулись за ускользающей добычей. Настигнув её, чудовища вновь принялись вонзать когти и зубы в тело Даридия, стараясь тем самым утянуть на дно. Тогда полудемон, едва освободив руку из мерзких объятий, выхватил из-за пояса кинжал и хладнокровно вонзил его в горло одной из озёрных тварей. Чёрная, как чернила, кровь брызнула из смертельной раны, образовав непроглядное мрачное облако. Чудовища тут же отпустили Дэрда и алчно вцепились в перерезанное горло озёрной ведьмы. Ужасный вопль, раздираемой на части добычи, казалось, вышел из вод Таусхэт и достиг крон деревьев. Когда кровожадные монстры полакомились и опомнились, Даридий был уже далеко, но одна из озёрных ведьм решила рискнуть. Ведь сладкая кровь демона придавала сил, дурманила, вызывала безрассудство. Как только тварь догнала полудемона и ухватила его за ногу, тот, не колеблясь, всадил кинжалы опрометчивому чудовищу в череп по самые рукояти. Труп плавно пошёл ко дну, где его с нетерпением ждали прожорливые сородичи.
Даридий облегчённо вздохнул, вынырнув из опасного озера. Даже будучи полудемоном и имея возможность надолго задерживать дыхание, он рисковал сгинуть в толще воды. Достигнув берега, мужчина измученно упал на песок и обессилено пополз под огромный папоротник. Неглубокие раны на теле уже затянулись, а самые жестокие настырно продолжали противиться заживлению. Сил стоять на ногах не хватало. Тогда Дэрд закрыл глаза, чтобы сосредоточиться на восстановлении, но знакомый демонический голос снова вломился в его сознание:
– Сундук! Ты добыл его?
На этот раз Даридий не стал торопиться с ответом. Он полностью расслабился, освободил свой разум от всех мыслей и продолжил исцеляться. Затем полудемон неспешно поднялся с земли и, ведомый природным чутьём, пошёл туда, откуда изливались, как ему казалось, иллюзорные шёпоты.
– Немедленно отвечай или сделке не бывать?! – сердито прогремел голос, усердно стараясь пробить магический барьер, мешавший ему проникнуть в разум охотника на нечисть. Но Дэрд не реагировал на возмущение призрака, приглушённо звучавшего где-то далеко в его сознании. Полудемон всецело был погружен в нарастающий металлический звон. Когда шум превратился в раздражающий звенящий писк, взор Даридия упал на замшевую сумку. Мужчина быстро схватил её и вытряс на траву таинственный шар, пульсирующий едко-бирюзовым светом. Внутри него извивалась и кружилась чёрная дымка.
– Вот ты и попался, коварный врачеватель обмана! – не сдерживая торжества и гнева, воскликнул полудемон, сдавив сферу ладонями. Подобной силы запросто хватило бы завязать жестяной пруток узлом, но стекло даже не треснуло.
– Руки прочь! – встревожено прозвучал демонический голос, оглушительным звоном режа слух. После этого загадочный предмет мгновенно охладел настолько, что пальцы Даридия обратились в ледяные кристаллы. Шар рухнул на землю и, источая голубые языки сковывающего холода, покатился к озеру. Всё, с чем соприкасалась таинственная сфера, неминуемо обращалось в хрупкий ледяной хрусталь. Дэрд пошёл следом за магическим предметом, как только горячая демоническая кровь оживила кисти его рук.
– Зачем тебе понадобилась моя смерть? Отвечай! – требовал ответа мужчина у катящегося к озеру шара, не намереваясь схватить его.
– Прочь, полудемон, прочь! – огрызался демонический голос.
– Без ответов я не уйду! – гневно настоял Даридий.
На какое-то время молчание преследовало сферу, которая уже катилась по озеру, оставляя за собой крепкую ледяную тропинку.
– Остановись, или я уничтожу тебя! – угрожающе предупредил полудемон, ступая по трескающемуся льду. Но мысленная связь уже была разорвана. Тогда Дэрд стремительно побежал к своей цели. Чувствуя, что лёд под ногами вот-вот развалится, мужчина оттолкнулся от хрупкой поверхности, прокрутил в воздухе сальто и, выхватив из-за пояса кинжалы, приземлился, вонзив их полулунные серебряные лезвия в твёрдую оболочку сферы. Но как только оружие коснулось стекла, колоссальной силы выброс матово-зелёной энергии вырвался из бесконечно переливавшейся, то синим, то салатовым цветом полости шара. Кинжалы тут же выскочили из рук Даридия, а его самого отбросило нарастающим взрывом к близстоящим деревьям. Дыхание перехватило, грудь сдавило; на миг мужчине показалось, что его сейчас разорвёт изнутри. Однако когда он с глухим хрустом ударился спиной о ствол клёна и рухнул на землю, энергетическая волна в мгновение ока вернулась туда, откуда появилась. Дэрд ошеломлённо посмотрел на таинственный шар, который неподвижно оставался на месте и испускал белоснежно-голубые языки сковывающего холода. Вдруг лёд вокруг шара начал трескаться, а ещё не замёрзшая вода близ него дрожать. Полудемон насторожился, не спуская с магического предмета обескураженного взгляда. В следующее мгновенье от сферы во все стороны, величиной не менее чем с палец, полетели ледяные осколки. Охотник едва успел заслониться от приближающихся игл. Когда он убрал руку, истыканную мелкими сосульками, шар уже погрузился в толщу воды. Мужчина ослаблено поднялся с земли и прижался плечом к мокрому веявшему сыростью стволу клёна.
– Проклятье! – с досадой изругался полудемон, аккуратно вынимая из тела, глубоко застрявшие крупные ледяные колючки.
Едва Даридий отдышался и исцелился, как его острый слух побеспокоил протяжный глухой басистый рёв, донёсшийся со дна озера. Через короткое время звук повторился снова, но уже более отчётливо, как будто что-то гигантское неумолимо поднималось из глубин таинственного водоёма. Дэрд с тревогой смотрел на озёрную гладь, сморщенную усиливающимися колебаниями воды. Полудемон не стал мешкать. Он на пределе сил помчался к своим вещам, опоясался мечом, надел колчан со стрелами и, вложив в правую руку лук, стал ждать. Узоры – руны демонических надписей, слабо пульсировали вишнёво-красным светом на тетиве и отрогах чёрного, как ночь, лука. Заклятья, что были вложены в эти загадочные слова, свечением отражали агрессию, исходившую извне. Рёв становился всё пронзительнее и свирепее, а озёрная гладь дрожала от этого жуткого, пробирающего страхом душу, звука. Узоры, светясь пунцовым огнём, что случалось сравнительно редко, предупреждали об огромной опасности.
Вскоре раздался оглушительный всплеск воды и из мрачных глубин, вздымаясь под кроны деревьев, в наряде из тины и ила, вырвалось огромное омерзительное змееподобное чудовище. На его чешуйчатой осклизшей морде не было глаз. На голове маячил кожистый бледно-жёлтый гребень, который поднимался всякий раз, когда ужасный зверь раскрывал свои четырёхлопастные челюсти, усеянные хитиновыми зубцами-крючьями. На каждом сегменте угольно-серого чешуйчатого тела от позвоночника на гибких хрящах, располагалось по паре подрагивающих щупалец, обнимавших брюхо. По бокам туловища были сложены кожистые плавники, а по спине тянулся сизый плёнчатый гребень.
Даридий, пронизанный беспокойством, невольно отступил от озёра, уже приготовив стрелу. Чудовище тихо гортанно рычало и ощетинивалось, стараясь уловить хоть какой-нибудь звук. И тут полудемон наступил на старую сухую ветвь сосны, стрела выскользнула из рук. Громкий хруст древесины привёл озёрного зверя в бешенство. С оглушительным рёвом он раскрыл перед Даридием свою ужасную зловонную пасть, изрыгая вязкие смрадные сгустки слюны и прелые кости жертв. Огромный слизистый язык с бугорками вынырнул из зубастой глотки, из которой тянуло смертью. На каждом сегменте тела загорелся яркий фиолетовый глазок.
– Что же ты за тварь такая, – с омерзением протянул Даридий, вытерев лицо. Зверь медленно сомкнул зубастые челюсти и, дрожа всем телом, зашипел, угрожающе расправив гребни на голове и спине. Полудемон недвижимо стоял на месте, крепко держа в руках лук, казалось, утративший свой чёрный цвет в ярко-красном огне. Чудовище, застывшее на месте от обескураживающей тишины, изливало из горла тихое рычание, шевеля жаберными складками в области шеи, из которых то и дело сочилась вода. Дэрд осторожно вытянул отравленную стрелу из колчана с жёстким сиреневым оперением и приложил её к тетиве. Звук натягиваемой гибкой высохшей жилы дракона привлёк чуткий слух озёрного зверя. Он слегка приоткрыл челюсти и, испуская смрад из пасти, приблизил морду к полудемону. Охотник уже был готов выпустить стрелу в чудовище, но всё же продолжал ждать более подходящего момента (яд, используемый для этих стрел, принадлежал крайне редкому пещерному существу – вексеару, а потому был безмерно ценен). Монстр начал неспешно убирать щупальца с колыхавшимися обжигающими волосками от мягкого слизистого брюха.
Немеющая от усталости рука задрожала, и Дэрд невольно скрипнул зубами – он из последних сил старался удержать стрелу, дабы не потратить зря. Зверь уловил этот звук и начал медленно раскрывать свою ужасную пасть. На сегментах тела загорелся фиолетовый глазок, а на брюхе сапфировое свечение проявило кровеносные сосуды. Чудовище с приоткрытой пастью дышало зловонием в сторону своей жертвы, но высовывать язык не желало, будто предчувствовала намерения врага. С внутренней стороны распахнутых челюстей мышцы, образовывавшие складки, отделились и вытянулись в усеянные ядовитыми жгутами змеевидные трубки с зубастыми округлыми ртами. Пробудившиеся щупальца потянулись к жертве. Тогда полудемон рискованно топнул ногой по сломанной ветке и зверь, пронзительно заревев, тут же выбросил язык из зубастой глотки навстречу деревянному треску. В этот момент пальцы Даридия отпустили стрелу. Зазубренный наконечник, смазанный опасным ядом, намертво впился в мякоть языка. Чудовище надломлено зашипело и завопило, мотая онемевающим языком из стороны в сторону. Резко отпрянув от своей цели, оно отчаянно начало колотить щупальцами по воде, раздражая при этом свой тонкий слух. Дэрд знал, что время действия яда на такого огромного монстра ничтожно мало, но убегать у него в мыслях не было, ведь где-то на дне этого озера укрылся таинственный шар, а может быть, теперь он даже внутри этого чудовища. Полудемон спешно, но внимательно, осмотрел исполинского озёрного змея, стараясь отыскать уязвимые места. Взор пал на жаберные щели. Мужчина встревожился, действие яда ослабевало – зверь волновался всё меньше, медлить непозволительно!
