Loe raamatut: «Митькины рассказы. Взгляд на жизнь глазами ребёнка»

© Сергей Серванкос, 2017

ISBN 978-5-4485-1870-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Митька – поэт

«И я восхвалил радость, потому что нет для человека ничего лучше под солнцем, чем есть, пить и радоваться, и это должно сопровождать его в труде все дни его жизни, которые истинный Бог дал ему под солнцем.» (Экклезиаст 8:15)

Небо захлебнулось в розовом огне заката. Ночь, залила его пожарище бездонной чернотой, разметав искры потухшей зари до самого края земли. Обгоревший месяц вынырнул из-за набежавшей тучки, и сиротливой скобочкой застыл среди тлеющих углей рассыпанных звёзд.

Митька, лопоухий мальчуган с облупленным носом и большими голубыми глазами, морщил лоб и усердно грыз карандаш. Он сидел на отцовском сеновале, свежескошенная трава пьянила дурманящим ароматом полевых цветов и озёрной свежестью. Вокруг стояла удивительная тишина, песня сверчка звенела набатом в её упоительных объятиях. Ещё раз, взглянув на ночное небо, Митька вдруг согнулся вопросительным знаком над маленькой записной книжкой, включил лежавший рядом с нею фонарик и стал что-то усердно писать.

Исписав листок и перечитав, он с досадою вырвал его, скомкал и швырнул вниз, где уже лежало несколько таких же беленьких комочков.

– Не, опять не то! – с досадою проговорил мальчуган и вновь уставился в горящее звёздами небо, грызя карандаш.

В проёме покосившейся крыши его внимание привлекло серебристое кружево паутины сверкающее в лунном свете. Звёзды маленькими бриллиантиками просматривались в этой необычной огранке. Увиденное вновь заставило Митю согнуться над блокнотом, он долго что-то писал, зачёркивал, писал опять, наконец, отложив карандаш и поправив фонарик, мальчик взял блокнот двумя руками и стал читать:

– День засыпает в закате.

Ночь черноту расплела,

Словно паук в чёрном фраке,

Звёздами шьёт кружева.

Месяц кривою ухмылкой

Перевернулся на бок,

Скрыв от печи огнепылкой

Свой подгоревший пирог.

«Пирог, как-то не вяжется, – подумал мальчуган, довольный услышанным, но менять ничего не хотелось, да и сил уже не было. Не лёгкое это дело – стихи сочинять!

Митька – мыслитель

«…достоин Ты, Господи, приять славу и честь и силу: ибо Ты сотворил все, и все по Твоей воле существует и сотворено» (Откровение святого Иоанна Богослова 4:11)

Митька вытер сопливый нос, поправил отцовскую шапку-ушанку, сползающую на глаза, и побежал вприпрыжку к, сгорбившемуся у забора, клёну. Весеннее солнце щекотало до слёз, его озорные зайчики прыгали по многочисленным плешинам, ещё не растаявшего, снега. На душе было легко и радостно оттого, что холодная зима закончилась, впереди ждали тёплые деньки.

Клён встретил старого приятеля лёгким, скрипучим покачиванием голых веток. Ласковый ветерок дунул сквозь их хитрое сплетение запахом перегноя перемешанного с ароматом свежести, пробившейся из-под снега, травы. Митька сорвал с головы отцовский малахай и с залихватским свистом подбросил, что есть мочи, его вверх. Как хорошо весной, думал он, шмыгая носом.

После очередного броска, мальчуган не поймал шапку, она плюхнулась к подножию клёна. Митька поднял малахай и увидел чудо: рядом с корневищем, из маленького сугробика торчал подснежник с двумя зелёными листочками, зябко прижимающимися к тоненькому стебельку, увенчанному беленьким цветочком, похожим на хрустальную вазу из маминого сервиза.

– Надо же, зимы не успел след остыть, а ты уже вылез! – надев шапку, сказал Митька и присел на корточки перед цветком и стал внимательно его рассматривать.