Где Ветьма шепчет в берегах негромко,
Где ели только слышат её речи,
На пьедестале женщина с ребёнком
Скорбит, застывшая навечно.
По берегам реки, как на погосте,
Собою образуя скорбный ряд,
Как будто перекрещенные кости,-
Кресты в безмолвии стоят.
Матрёновка…Как хорошо, что память
Сильней бывает нынешних времён.
И боль нас опалять не перестанет
Тех, кто был заживо сожжён…
Как до свободы оставалось мало!
Как майская сирень тогда цвела!..
Когда фашистская орда людей согнала
В избу, что осталась ещё цела.
Сгорали в крике женщины и дети.
Стонал огонь, живую плоть сжирая.
И солнце содрогнулося в рассвете,
На этот ужас утренний взирая.
Уроды ж бесноваться продолжали,-
За гордость русичей искони не прощая,
Стреляли всё, стреляли и стреляли,
Свинцом тела живые насыщая…
Ползёт по речке равнодушный морок,
И прах на воды скорбно оседает.
В одно лишь утро сразу двести сорок
Душ убиенных небо принимает.
По берегу кресты стоят, мерцая.
Альбом лежит в музее с именами.
И ели каждым утром поминают
Те руки, что когда то их сажали.
На этот вопрос кто мне скажет ответ-
Почему в человеке Человечности нет?
***
То ли жизнь меня помотала,
то ли я её помотал,
но Душа от меня устала.
Проводил я её на вокзал,
Постояли мы чуть на перроне,
посадил я её в вагон,
и смотрела Душа из вагона,
как я долго махал ей вдогон.
Млечный путь по Вселенной вьётся,
поезд мчит бестелесный груз.
Мне не пишется,
не поётся…
Пуст.
***