Loe raamatut: «Бывшая жена дракона. Право на сына»

Глава 1

– Давно не виделись, Арден. Это я, твоя бывшая жена, если ты еще помнишь меня. Поздравляю тебя с новым браком!

Я пыталась репетировать свои слова перед встречей с бывшим мужем, пока шла к его столичному особняку, но из меня каждый раз вырывался полнейший бред.

Поздравляю? Серьезно, Дарина? Меньше всего ты рада его новому браку.

Идти на поклон к дракону мне совершенно не хотелось, но мой сын Мир мне гораздо важнее, поэтому я наступила на горло своей гордости и продолжала бежать в темноте по короткой дороге, ведущей от отцовского особняка к дому Ардена.

Больше всего на свете я боялась застать первую брачную ночь Ардена, но не тешила себя иллюзиями, что он будет в спальне один.

Сегодня он женился на драконице, навсегда обрубил связь между нами, и если бы не нужда, я бы ни за что не переступила порог его дома.

На удивление меня пропустили без вопросов. Узнали во мне бывшую хозяйку, так что до покоев Ардена я дошла без проблем. А когда остановилась, чтобы перевести дыхание перед важным разговором, у меня случилось дежавю.

– Я уже чувствую, как твое семя проросло во мне, господин. Уверена, я подарю вам немало сильных сыновей-драконов. Вы не пожалеете, что женились на мне и не посмотрели на мое происхождение, – прозвучал нежный переливчатый голосок, который мог растопить сердце любого дракона.

Я застыла перед спальней бывшего мужа и вцепилась пальцами в ручку двери, с силой сжимая ее.

– Сыновей? – пророкотал Арден. – Уверен, такая послушная девочка, как ты, прекрасно справится с этой ролью. Если родишь полноценного дракона, а не бракованного, как моя первая жена, подарю тебе замок на западе. Там плодородные земли, ты станешь самой богатой женщиной в Империи.

Я не верила, что слышу именно это. Земли, о которых говорил Арден, принадлежали мне. Были частью моего богатого приданого. И сейчас он обещал отдать его своей любовнице. Плевка в лицо хуже и представить сложно.

Я зажмурилась, сделала несколько глубоких вдохов, открыла глаза и резко толкнула дверь, открывая себе обзор на комнату. На разворошенных, мокрых от пота простынях лежали двое. Мой муж Арден и его новая женщина.

Она была юной и красивой, со светлыми шелковистыми волосами. Крутобедрая, с раскосыми янтарными глазами, она была моей противоположностью. Именно такие красотки раньше были фаворитками Ардена. До того, как он женился на мне.

Я встряхнула головой и отвела взгляд, напоминая себе, что он мой бывший муж. И сделать больно снова он мне не может. Как же я ненавидела себя за то, что пришла к нему на поклон.

Но что я могла сделать? Только умолять его, чтобы он помог. Он моя последняя надежда на спасение нашего сына. Того, кого только что Арден назвал бракованным. Никчемным. Ненужным.

Слова лекаря были просты и понятны. До тех пор, пока у моего бывшего мужа Ардена не родится сын-дракон, ритуал разрыва связи моего сына и Ардена можно обратить вспять. И тогда мой сыночек будет жить и не умрет.

Вот только прокрутить слова в голове было гораздо легче, чем произнести их вслух.

Я застыла перед бывшим, как вкопанная, вспоминая совершенно другую сцену, которую однажды увидела сразу после родов. Истекая кровью, несколько недель назад я застала в нашей супружеской спальне его с моей младшей сестрой Аишей, где она наглаживала свой беременный живот и обещала родить ему наследника.

Вот только когда мы с Арденом развелись, он так и не женился на ней, бросил так же, как и меня.

– Кто вы? Немедленно покиньте наши покои! – заверещала белокурая девчонка, вцепившись в Ардена. Она заметила меня первой, а я лишь поморщилась от ее визгов.

– Дарина? Кто тебя пустил? – пророкотал недовольно Арден и хмыкнул, поднимаясь с постели и даже не пытаясь скрыть своей наготы.

Его лангустин покоился между ног, ярко говоря о том, что у них недавно происходило под одеялом, и я стиснула челюсти, чтобы не показать своего смятения.

– У тебя родилась дочь, Арден, Аиша разродилась недавно, – произнесла я совсем не то, что собиралась.

Плач новорожденной еще долго стоял в моих ушах.

Моя сестра полчаса назад родила моему бывшему мужу девочку. Не мальчика.

Боль от двойного предательства от этого не утихла, но я благодарна судьбе за такой подарок. Это дало мне отсрочку, чтобы Арден спас моего сына Мира.

– Девочку? Как здорово, это ведь так прекрасно, – сразу же заинтересовалась его молоденькая жена и обвила его руками за торс, прижимаясь к его спине. Ее голос звучал довольно, ведь это означало, что наследника родит точно она.

– Это всё, что ты хотела мне сообщить? – равнодушно спросил Арден. – Если да, то можешь идти. Мне вполне хватило бы и письма.

– Нет, не всё. Мы можем поговорить наедине?

– У меня от моей любимой супруги секретов нет, – хмыкнул он и тем самым будто залепил мне пощечину.

Я понимала, что буду унижаться сейчас, но не думала, что свидетельницей станет и его женушка, занявшая место, которое принадлежало когда-то мне.

Время шло, молчание затягивалось, а выгонять ее он не спешил.

Что ж…

– Наш сын болен и может умереть. Помоги мне, Арден.

– У меня новая жена и скоро будет новый наследник. Какой мне смысл помогать тебе? Ты даже дракона полноценного родить не смогла мне, твой сын бракованный, – хлестко ответил он, как отрезал, и пожал плечами, поглаживая в это время жену по бедру своей крупной лапищей.

Она, не стесняясь, издавала мурлыканье и кусала его за шею, а я обтекала и не могла ничего противопоставить их жестокости.

– Он ведь твой сын. Пожалуйста.

Я ненавидела себя за то, что мне приходится унижаться, но наступают такие моменты, когда ты вынужден смотреть на других снизу вверх. Жизнь моего сына стоит гораздо больше, чем моя пресловутая гордость, и мою боль понять может только другая отчаявшаяся мать.

– Что ж, я помогу тебе, но не забесплатно.

– Я сделаю всё, что ты попросишь.

– Всё? – ухмыльнулся он скабрезно и обвел меня взглядом с головы до ног. – Я хочу тебя. Будешь моей ламией. На большее ты не годишься. А вакансия жены уже занята.

Ламия – это клеймо. Не просто любовница, а практически рабыня, которая создана лишь для ублажения своего хозяина.

Таких презирают, им не подают на пропитание у храма, чураются и сторонятся, ведь ламиями делают лишь тех, кого взяли в плен во время войны.

Ими становятся дочери и жены отступников, предателей родины.

Арден даже не постеснялся своей новоиспеченной жены, которая продолжала обвивать его торс, а я старательно глотала слезы боли и обиды.

Большего унижения и представить сложно, но я была готова на всё, чтобы спасти своего сына.

Нашего сына. От которого он отказался, как только узнал, что он родился без ипостаси. Бракованный. Ненужный для него.

– Если согласна, вставай на колени. Я надену на тебя ошейник, чтобы все знали, что ты принадлежишь мне.

Глава 2

– Если согласна, вставай на колени. Я надену на тебя ошейник, чтобы все знали, что ты принадлежишь мне.

Слова Ардена прозвучали грубо и хлестко подобно пощечине, и я потеряла дар речи, не веря, что он сказал именно это.

Тот самый Арден, который клялся заботиться обо мне перед алтарем, храмовником и множеством гостей.

Тот самый Арден, который вместе со мной ждал появления на свет нашего наследника.

И тот самый Арден, который выгнал меня из дома вместе с малышом, желая отправить в глушь, чтобы мы с сыном не мозолили ему глаза.

И чего я ждала от него? Сочувствия и желания помочь Миру, собственному сыну?

– На колени? – едва не всхлипнула я и медленно опустилась, глядя на этого изувера снизу вверх, вот только униженной себя не ощущала.

О нет.

Арден в моих глазах упал ниже некуда, и именно я сейчас смотрела на него сверху вниз, как на ничтожество, которое недостойно моей любви и моего сына.

Мне даже через гордость переступать не пришлось, чтобы стоять на коленях с поднятой головой. В отличие от многих, я знала, за что борюсь и ради чего выполняю чужие приказы.

Мои мысли явно отразились в моих глазах, так как он недовольно поджал губы, на его скулах заиграли желваки, лоб пересекли морщины, а ноздри раздулись, словно он вот-вот выйдет из себя.

– Поднимайся немедленно, Дарина! – процедил он, но я упрямо продолжала сидеть, чувствуя себя в этой позе прекрасно.

Еще никогда я не оказывалась в ситуации, когда управляла мужем. Он хотел, чтобы я подставила ему шею, как это делает покоренная добыча в животном мире, чтобы ощутить собственную власть, но добился противоположного эффекта.

– Где твой ошейник, Арден? Я жду, – произнесла я равнодушно и дернула губами, чувствуя, как всё внутри меня леденеет, а все эмоции закрываются на ключ, похороненные глубоко в недрах моей души.

– Любимый, ты это серьезно сейчас? Мы так не договаривались, – вдруг раздался голос его жены.

Она уже несколько раз пыталась воззвать к разуму Ардена, но наши с ним взгляды скрестились, и мы молчали, словно соревнуясь, кто выиграет в этой битве.

– Одевайся, Николетта, и иди к себе, – пророкотал, наконец, Арден и кивнул ей на выход.

Он не церемонился с ней и не считался с ее чувствами, воспринимал, словно вещь и не дорожил ею. Это было отчетливо видно по его отношению и пренебрежению. Даже со мной он не позволял себе такого. Передо мной будто стоял совершенно другой Арден.

– Ты шутишь сейчас, любимый? – сделала еще одну попытку Николетта и поцеловала его в плечо, проводя ноготками по его торсу.

Арден дернулся и сбросил ее с себя, из-за чего она не удержала равновесия и упала на кровать.

– Давай быстрее, Николетта, мне нужно переговорить со своей же… – осекся Арден и стиснул челюсти. Сделал глубокий вдох и поправил себя. – Со своей будущей ламией.

На этот раз в голос он добавил чуть больше силы, и даже я ощутила в нем приказные магические нотки.

Девчонка больше не произнесла ни звука, обмотала себя простыней и, опустив голову вниз, ушла. И мы с Арденом остались в спальне, пропитанной густым ароматом их с женой недавней близости.

– Иди сюда, Дарина, – поманил он меня пальцем, но я не сдвинулась с места. И он вышел из себя. – Прекрати устраивать тут концерт, Дарина, если хочешь, чтобы я тебе помог!

Я вздрогнула от его баса и медленно поднялась, демонстративно не касаясь колен и никак не показывая, чего мне стоило провести в такой неудобной позе столько минут.

– Концерт? Я лишь выполняю твои приказы, Арден, как ты того и просил.

Я сделала пару шагов вперед, останавливаясь всего в метре от него.

Арден сделал последний шаг сам, затем его руки обвили мою талию, и он наклонился, шумно вдыхая аромат моего тела.

– Ты кормишь грудью? – едва не рыкнул он, явно унюхав запах молока.

Я покраснела и опустила глаза вниз, за страхом и паникой не заметив, что на платье проступили мокрые ореолы. Мне нужно возвращаться домой. Пора кормить Мира.

– Д-да.

Я ненавидела себя за это блеяние. Уговаривала себя, что должна говорить твердо и уверенно, но не чувствовала этой пресловутой смелости готовой на всё женщины. Всё перекрывал страх за сына.

– Давай уже. Сделай это, Арден, и я пойду. Мне нужно позаботиться о сыне.

– Сделать что?

– Что ты хотел? – ответила я вдруг вопросом на вопрос и отвела взгляд, разглядывая плотные темные портьеры, которые полностью закрывали обзор на улицу.

– Думаешь, мне только одно от тебя и надо? – рыкнул он, а затем я будто наяву услышала рев его дракона. И в нем отчетливо звучал собственнический рык. – Ненавижу тебя, дрянь. Как же я тебя ненавижу.

– Зачем же женился тогда? – хмыкнула я, уже не чувствуя от его откровений боли.

– Потому что так положено.

Я не ожидала, что он ответит, и с интересом стала слушать, что он говорит.

– Истинность ведь дается свыше, Дарина. Все так превозносят ее, мечтают, чтобы боги одарили их истинной парой и не понимают, что рядом по воле судьбы оказывается совершенно посторонняя тебе женщина. Тебе нравится ее аромат, твой дракон сходит по ней с ума, и вся твоя жизнь перекраивается так, что ты ее больше не узнаешь. И всё это не по твоей воле, нет, Дарина. Только по воле богов и судьбы. И ты вынужден делить ложе с незнакомкой, которая не разделяет твоих увлечений, едва ли может соревноваться с тобой в происхождении, таланте, магическом даре или образовании. Всё, что от вас обоих нужно – это идеальное потомство. А когда твоя пара даже дракона тебе родить не может, ты вдруг осознаешь, что всё это зря. Пшик в пустоту. И все твои усилия оказываются напрасными.

Арден был со мной сейчас как никогда откровенным. Гораздо более открытым, чем за весь год нашего брака. Его слова отдавали горечью и разочарованием, словно всё это время он чувствовал себя в западне, загнанный в угол обстоятельствами, на которые он никак не мог повлиять.

А мне вдруг стало тошно.

Он опошлил и уничтожил всё, что я так ценила.

Я осознала, что именно скрывалось за его словами.

Истина.

Арден изменил мне с моей сестрой Аишей не только потому, что она использовала на нем артефакт приворота, чтобы он клюнул. Он был готов к этому морально. Хотел пойти против правил и течения.

То, что я считала настоящим даром и спасением, для него всегда было каторгой и вынужденной мерой.

Будь его воля, и он бы никогда меня не встречал.

Хотела бы я сказать также, но не могла.

Несмотря на ненависть и горечь между нами, я была благодарна ему за сына. Если бы не наша истинность, Арден не обратил бы на меня внимания, а спустя время у нас не родился бы Мир.

Я опустила голову и быстро заморгала, чтобы согнать с глаз влагу. Не время раскисать.

– За что ты хочешь так меня унизить, Арден? – не могла не задать я вопрос. – Ошейник ламии. Зачем он?

Воцарилась тишина. Только наше прерывистое дыхание вразнобой.

Я ожидала чего угодно, но не того, как равнодушно ответит Арден, заинтересованный, кажется, одной политикой.

– Ничего личного, Дарина. Хочу, чтобы каждый знал свое место. Сейчас я надену его на тебя, и ты пойдешь к своему отцу. Передаешь ему послание. Если он не хочет, чтобы твой статус стал достоянием общественности, завтра на Совете лордов он поддержит мое предложение. Надеюсь, он сделает верный выбор. И ты тоже. Хочешь, чтобы твой сын снова получил мою поддержку, подчинишься.

Глава 3

Арден тянуть со своей угрозой не стал. И вскоре на моей шее красовался плотный кожаный ошейник, инкрустированный черным гладким овальным камнем спереди.

Я не обманывалась тем, каким хлипким выглядит ошейник. С виду его легко порвать или порезать ножом, но на самом деле он был крепче стали.

Магия в нем не позволяет испортить и снять его тому, кто его носит. Это подвластно лишь тому, кто надел этот маркер принадлежности другому.

– Я дам тебе сутки на то, чтобы переехать в особняк вместе с сыном. Завтра вечером ты должна присутствовать на ужине. Будет официальное представление моей жены родным. Приедут также мои родители, и ты должна сидеть подле меня.

– Зачем? Я твоя бывшая жена, не считаешь, что мое присутствие будет неуместным, – нахмурилась я, не понимая, для чего он хочет выставить меня напоказ.

– Ты моя ламия, – сказал Арден таким тоном, словно это должно было мне всё объяснить. – И мать моего сына.

– Непризнанного, – процедила я, не забыв о прошлом, когда он от него отказался.

– В этом есть и доля твоей вины, – прищурился он, намекая на то, что я совершила глупость и провела обряд разрыва связи между ним и моим сыном Миром.

– Мои действия – всего лишь попытка защитить нас с сыном от твоих посягательств. Ты сам угрожал мне, что отправишь нас в захолустье. С глаз долой, из сердца вон, как говорится.

– Обвиняешь меня? Это тебя утешает при мыслях о том, что из-за твоего обряда сын умирает? – наклонил он голову набок и произнес безразличным тоном.

Зрачки его вытянулись, и на меня глянул уже его дракон. Холодный взгляд, от которого у меня мурашки по коже. Словно он препарировал меня и пытался пролезть под кожу.

Я могла промолчать, завершить разговор или уйти, так как он сделал то, что хотел – надел на меня ошейник в обмен на спасение Мира, но я решила идти до конца.

– Почему ты не сказал мне, что лорд Бейрут – твой брат?

Я старалась говорить спокойно, чтобы в моих словах не было слышно никаких эмоций. Открываться перед Арденом – последнее, чего бы я хотела. Вот только я услышала совсем не то, что ожидала. Казалось, ему было всё равно.

– А это важно? – хмыкнул он и дернул губой, демонстрируя удлинившиеся клыки. Его зверь начал брать над человеческой ипостасью верх, и даже его голос стал отдавать вибрирующим рычанием, от которого у меня дыбом вставали волосы на затылке. Яркий признак того, что нужно бежать. Вот только мои ноги словно приросли к полу и не желали двигаться, а разум не желал, чтобы я отступала.

– Если бы предупредил меня, я бы не подвергла сына такой опасности, и сейчас его жизнь не висела бы на волоске.

– Ты неправильно смотришь на всю эту ситуацию, Дарина, – покачал головой Арден, и в этот момент его лицо покрылось рябью, и на висках проступила чешуя, распространяясь медленно дальше по лицу вниз, начиная покрывать шею, плечи и грудную клетку.

– Чего ты добивалась, пытаясь лишить сына отца? Хотела выслужиться перед Бейрутом за то, что он предоставил тебе кров и место в Академии? А когда узнала, что он мой брат, поняла, что он всего лишь использовал тебя, как подстилку, и жениться не собирался?

Я сцепила зубы, чувствуя, как изнутри вверх поднимается гнев, отдающий пылающим жаром.

– Ни с кем я не спала, – произнесла я сквозь зубы, с силой сжимая челюсти, аж скулы заболели от напряжения. – Оставь свои бурные фантазии и оскорбления при себе. И не приписывай мне свои грехи.

– Грехи? Ты прекрасно знаешь, что я был под действием приворота, так что не козыряй передо мной своей «правдой», – сузил он глаза и резко схватил меня ладонью за горло.

Его хватка боли мне не причиняла, но заставляла чувствовать себя как никогда уязвимой и незащищенной. И если раньше я могла оттолкнуть его и уйти, то сейчас оказалась к нему добровольно привязанной. Без права отказать и убежать.

Мои ноги-руки были связаны обещанием. Подчинение в обмен на жизнь сына. Капкан, от которого кровоточит не тело, а душа.

– Я с ним не спала, – зачем-то сказала я, а затем замолчала, убеждая себя не унижаться.

Незачем оправдываться перед Арденом. Он уже сделал свои выводы и мучает меня, обвиняя во всех смертных грехах.

Вот только его мнение не должно быть для меня важным, так что я прикусила щеку до крови и отрезвила себя железным привкусом крови.

А затем прозвучал тот самый вопрос, от которого меня бросило в пот.

– Что ему было нужно от тебя, я прекрасно знаю. Он только рад насолить мне и просто использовал тебя, как инструмент уязвить и унизить меня, как более успешного сына своего отца, истинного наследника великого рода. Можешь не оправдываться, я прекрасно знаю, что Бейрут слишком эгоистичен, чтобы оказывать поддержку чужим женушкам, если они не оказывают ему определенного рода услуги, – скабрезно ухмыльнулся Арден и подцепил абсолютно черным, отросшим вместо ногтя когтем мой подбородок. – А ты с таким упрямством утверждаешь, что помогал он тебе по доброте душевной. Тогда что тебя с ним связывало, если не близость?

Наши взгляды встретились, и я сглотнула, чувствуя себя загнанной в тупик.

Могу ли я сказать ему о том, что я метаморф? И как он распорядится этой информацией в свете того, что всё, что осталось между нами – это ненависть.

Глава 4

Отвечать на его вопрос я не стала, и губы Ардена скривились, словно он сделал для себя определенные выводы, но более говорить на эту тему не стал.

– Я даю тебе сутки на переезд, Дарина. Не теряй времени зря, – сказал он снова и прищурился, будто готов был осадить меня, вздумай я снова с ним спорить.

Даже его кулаки сжались, и я отступила на шаг, чувствуя себя не в безопасности. Он меня никогда не бил, но судя по тому, что он явно начал терять контроль над своим зверем, из-за чего драконьи черты проявились в его человеческой ипостаси, опасения мои могли быть не напрасны.

Несмотря на то, что он говорил, что истинность для него – каторга и связывание по рукам и ногам, я прекрасно отдавала себе отчет, что наш развод не разорвал связи, которая была дана нам свыше.

Да, между нами царили ненависть и неприятие, но инстинкты – то, что никто не может контролировать. Особенно те, в ком силен зверь. А в Ардене его дракон был очень силен, и в этом не было никаких сомнений.

– Ты не считаешь, что это неприлично? – разомкнув губы, тихо просипела я.

– Что именно? Тебе давно стоило понять, что на приличия могут рассчитывать только порядочные самки. Ты потеряла это право давно. Когда не подчинилась моему приказу и стала своевольничать.

Я сцепила зубы, чтобы не закричать от гнева, и постаралась держать себя в руках.

– Ты только женился, Арден, и вся столица это знает. Будет неприлично, если я с сыном буду жить с тобой и твоей молодой женой, – набралась я смелости и всё же произнесла. – Как ты себе всё это представляешь?

– Николетта – девочка умная и всё понимает. Я не обещал ей верности и любви до гроба. Она понесет от меня и станет матерью моих наследников. Такова ее роль, – пожал он плечами как ни в чем не бывало, а я даже дар речи потеряла от того равнодушия, с которым он всё это говорил. – В любом случае, всё это тебя не касается. Твой удел отныне – подчиняться. Всё ясно? Или тебе напомнить наш уговор?

– Не нужно, – процедила я и сжала руки, впиваясь острыми ногтями в ладони. – Когда ты поможешь Миру? Лекарь Рюффет сказал, что времени…

– Всему свое время, Дарина. С Рюффетом я поговорю сам, с этих пор это моя забота. Так что не забивай свою голову всякой ерундой и делай, что я приказал, пока я окончательно не потерял терпение.

Воцарилось молчание. Наши взгляды скрестились, и он отчетливо давил на меня, вынуждая подчиняться и не возникать. Сейчас в нем взыграла доминантная сторона, о которой я за эти недели уже успела подзабыть.

Я развернулась и, чеканя шаг, пошла в сторону выхода. Толкнула дверь, а затем услышала девичий вскрик. А когда вышла, увидела лежащую на полу Николетту.

– Я не подслушивала! – вздернула она подбородок, и это смотрелось весьма нелепо, ведь она продолжала находиться распластанной в горизонтальном положении.

– До завтра, – растянула я губы в улыбке, демонстрируя ей оскал, а сама старательно пыталась не смотреть на ее оголившуюся грудь с розовыми ореолами.

Она даже не уходила, чтобы переодеться, настолько сильно хотела знать, что мы будем делать дальше.

– Иди ко мне, Николетта, – вдруг прозвучал со стороны спальни хриплый голос Ардена. – Продолжим, на чем мы там остановились. У нас еще вся ночь впереди, а я не насытился.

– Да, любимый, – с готовностью ласково отозвалась Николетта и ухмыльнулась мне торжествующе, словно хотела показать, кто отныне хозяйка не только в этом доме, но и в постели Ардена.

Она плавно встала, а затем ойкнула, когда простынь не удержалась и осела к ее ногам, оставив ее полностью обнаженной передо мной.

Яркая демонстрация своей красоты.

Она явно видела во мне соперницу и в силу молодости не понимала, что тем самым демонстрирует свою слабость. Не чувствует твердой почвы под ногами.

Вот только и я далеко от нее не ушла. Ее провокация сработала, заставляя меня чувствовать себя неполноценной. Той, чей удел отныне – быть на вторых ролях. Жить в этом доме на птичьих правах и быть сродни зверушке, наблюдать за тем, как мой истинный, мой бывший муж Арден дарит ночи любви ей. Той, кто теперь занимает мое место. Место законной жены Ардена.

Я часто задышала и боялась, что на глазах проступили слезы обиды и горечи, и оставаться здесь дольше необходимого не стала. Ушла сама, прекрасно зная выход, но чувствовала на спине недобрый взгляд Николетты.

Молодая жена Ардена меня сразу невзлюбила, и у меня по спине прошлись мурашки. Нужно быть с ней начеку.

Вскоре под покровом ночи я пробиралась уже к отцовскому особняку. Нервно закрывала ошейник, отчаянно надеясь, что никто не заметит его в темноте, и после ряда унижений удача повернулась ко мне лицом.

Отца в кабинете не оказалось, и я, обмотав шею шарфом, поспешила в сторону правого крыла, где собралась вся семья, как сказала мне прислуга.

Услышав голоса, я остановилась около комнаты Аиши. Прислонилась лбом к двери и уговаривала себя успокоиться, чтобы никто из родственников не заподозрил, как мне плохо.

– Девочка совсем на Ардена не похожа, Аиша, – прозвучал голос мачехи, когда я было потянулась к ручке двери, чтобы потянуть ту на себя.

– Что ты такое говоришь, мам?! – капризный голосок Аиши.

– То, что вижу, дочь. Она и на тебя не похожа, как бы я не всматривалась.

– Замолчи! Не вздумай это при отце сказать! Он не должен…

Аиша осеклась, а затем они вдвоем заговорили шепотом. А я замерла, напрягая слух и пытаясь понять, о чем они говорят. Вот только более ни слова не услышала больше.

Я открыла дверь и шагнула внутрь. Всё внутри зудело от желания скорее глянуть на племянницу. Внебрачную дочь моего бывшего мужа Ардена.

Когда она родилась, я даже не посмотрела на нее. Стояла в это время в коридоре и жмурилась, отчаянно молясь о том, чтобы родился не мальчик.

Не знаю, услышали ли боги мои мольбы, или это было всего лишь удачей, но вскоре послышался крик новорожденного, а спустя время служанка донесла, что Аиша родила девочку.

Моему облегчению не было предела, но войти я тогда в родильную комнату не решилась. Слишком сильны были тогда во мне воспоминания недавних событий.

Тот самый миг невозврата, когда я застала Аишу в объятиях Ардена.

Перед глазами встали их обнаженные переплетенные тела, а слух воспроизвел их жестокий разговор.

Она капризно надула губки и желала поскорее избавиться от меня и моего сына, совсем не жалея ребенка. В ней не было сострадания, когда Арден угрожал отправить меня с Миром на задворки Империи – прозябать там оставшиеся дни.

Нет.

Аиша ликовала тогда, считая, что выиграла в борьбе за богатого самца, лорда огромных земель, и готова была идти по головам, переступить через родную, пусть и наполовину, кровь.

Мне претила сама мысль, что я должна взглянуть на девочку, которую она родила. Младшую сестренку моего сына Мира. Как ни крути, а они родня и по отцу, и по матерям.

Как бы я ни противилась этому, но кровь всегда взывает к себе, и я пообещала себе, что никогда не позволю кому-то обижать своего Мира, несмотря на это двойное родство.

Так что в покои Аиши я вошла с боевым настроем.

И он не улетучился, даже когда я кинула взгляд на маленькую кроватку, сквозь прутья которой я видела детские ручки и ножки новорожденной девочки.

Мое сердце сжалось, когда носа коснулся детский молочный аромат, который бывает только у младенцев. Сладкий. Освежающий. От него во мне разыгрался исконно женский материнский инстинкт, который я задавила на корню.

Этот дом не место для слабости.

В комнате из взрослых было только двое. Аиша и Римма, моя мачеха.

Они не сразу заметили, как я вошла, так как увлеченно о чем-то шептались, склонив друг к другу головы. Как бы я ни напрягала слух, услышать, о чем они говорили, мне не удалось. Поэтому мне не оставалось ничего другого, как дать им понять, что они в спальне не одни.

– Кхм, – кашлянула я в кулачок, заставляя себя отвести взгляд от ребенка.

Подойти близко я не решилась, не желая показывать свой интерес. Не должны они обе понять, как сильно меня уязвляет сам факт рождения этого ребенка. Девочка, как ни крути, плод измены моего мужа с моей же единокровной младшей сестрицей.

А после того как я услышала через плотно закрытую дверь сомнения мачехи в том, что ее дочь забеременела именно от лорда Ардена, любопытство во мне разыгралось не на шутку. Похожа ли девочка на Ардена, или всё же нет?

– Дарина? – вздернула бровь Римма, увидев меня первой.

Ее глаза прищурились, а губы поджались, когда первая волна ее удивления схлынула, уступая место недовольству. Теперь, когда она уверилась, что Ардена им не заполучить, мой вид вызывал у нее злобу.

И она даже не скрывала, что совершенно не рада видеть меня в своем доме. Вот только не ей решать, приходить мне или нет.

Меня позвал отец, и именно он хозяин особняка, а я его пусть и незаконнорожденная, но признанная дочь. Почему-то раньше этот факт не заставлял меня гордо держать подбородок, ведь мачеха всю жизнь чуть ли не куском хлеба меня попрекала, заставляя мою самооценку ползти вниз. Словно она боялась, что я займу место ее дочери Аиши, рожденной в законном браке. Глупость, о которой я начала задумываться лишь сейчас.

– Ты фальшивка, а моя дочь – настоящая наследница, – часто повторяла она, когда мы оставались наедине.

В этом я никогда не сомневалась. До сегодняшнего дня.

– Добрый вечер, – холодно улыбнулась я, стискивая ладонь в кулак и впиваясь ногтями в кожу, чтобы ненароком не коснуться шарфа.

Боялась выдать, что на моей шее находится ошейник принадлежности Ардену. Сомневаюсь, что они обе поймут, что это за украшение, но рисковать и давать им повод для глумления я не собиралась.

– Что ты тут делаешь? – спросила сурово Римма и кинула взгляд мне за спину.

Там никого не было, но она никогда не делала ничего просто так. Продумывала всё до мелочей. Так и этим жестом хотела показать мне, что ищет прислугу или стражу, чтобы они вывели меня из дома прочь.

Никто бы меня без приказа отца не выгнал, но ей нравилось заставлять меня чувствовать себя униженной.

Вот только на этот раз ее прием не сработал.

Я смотрела на нее, как наблюдают за букашкой, чьи действия выучены наизусть, и ты просто гадаешь, что именно из нескольких возможных вариантов насекомое сделает.

Римма глупой не была и прекрасно считала мой посыл. Прищурилась и оскалилась, непроизвольно дернув верхней губой.

– Я ищу отца, Римма, где он? – перешла я сразу к делу, полностью игнорируя присутствие Аиши.

Та молчала, продолжая лежать на кровати, хотя я чувствовала на себе ее изучающий взгляд.

– Зачем он тебе? – насторожилась мачеха и погладила Аишу по руке, словно успокаивая ее. Странный жест, который я не могла не заметить.

– Он пригласил меня на ужин, – растянула я губы в змеиной улыбке, будучи уверенной, что мой взгляд выражает равнодушие.

То, чего Римма не любила больше всего. Ей нравилось чувствовать власть и контроль над другими, выводить чужаков на эмоции и показывать им, насколько они из-за этого ничтожны по сравнению с ней, умеющей контролировать все свои чувства. И тем приятнее мне было продемонстрировать ей, насколько мне всё равно на то, что сейчас происходит.

– Мама? Это правда? Она будет ужинать с нами? Как отец допустил это? – растерянно спросила вслух Аиша.

В ее голосе звучало недоумение, а я вдруг впервые увидела, что она слаба. Лишь подражает своей матери, пытаясь быть такой же интриганкой и стервой, но не дотягивает до нее ни самоконтролем, ни выдержкой, ни умением правильно оценить ситуацию.