Последнее время

Заказав и получив книгу, долго к ней не притрагивалась. Начиталась спойлеров и ждала окна – читать серьезное и глубокое на ходу, в перебежках нехорошо, невежливо. Готовилась к материалу плотному и многослойному, который не распробовать, не проштудировав матчасть. И вот в пустое, серое, очень питерское утро с неба обрушился туман, мир стал на паузу, и я открыла «Последнее время» .

Меня вобрало с головой, как земля мары поглощала чужаков вместе с конями и доспехами.

Первые страницы как будто идешь вслепую сквозь густой лес. Меня тащило по курумнику непонятных событий и незнакомых слов, я не понимала, кто все эти люди и нелюди, как они живут и зачем воюют. Но когда оставляешь попытки разобраться во всем и сразу, улетаешь легко. Забавно, что к моменту, когда та или иная неясность развуалируется словами кого-нибудь из героев, воображение уже пользует недалекую от истины версию. И кайф от погружения в этот причудливый многоцветный мир не только и не столько в этом.

К чему я не была готова, так это к узнаванию. Меня потрясло, что первые же персонажи нашли отражение в моем личном пространстве вплоть до внешних признаков. Какое-то литературное колдовство. Я бежала глазами по строчкам, как по раскаленным углям, обмирая от сладкого ужаса. Это было чарующе. Незнакомо. Страшно. Обволакивающе. Нежно. Меня несло по Юлу стремительно и с единственной жалостью: мало, мало, возвратно. Когда оставшиеся страницы уже собирались в щепоть, под сердцем заныло, что скоро они уже уйдут, кончатся, все, кого я успела узнать и полюбить, а больше всех Айви, Кула и Озея. Один Кул сам по себе – запечатанная бездна.

Моего арсенала не хватит, чтобы описать, сколько глубины и чувственности в этом тексте. Сколько запахов и ощущений, света и тьмы, движения, пространства, ветра, земли, воды и огня. Сколько точных попаданий в то, что думаешь или пропускал через себя, но не можешь рассказать, не растеряв главного по пути от образа к слову.

Прочитала за четыре дня, не забуксовав ни разу, а ощущение, что прошел год. Так бывает, когда выныриваешь из сна, который ярче и достоверней реальности.

Про концовку: я не увидела в финале жирной точки, скорее черную дыру, всосавшую старый мир – очертания нового, еще не сформировавшегося, привлекают не меньше, чем то, на что оглядываешься.

Пожалуйста, пусть на этом не закончится. Пусть они вернутся.

Шамиля Идиатуллина нельзя отнести к авторам определенного жанра, он пишет разное. «Убыр» этнический хоррор, ориентированный на широкого читателя; «Татарский удар» политический триллер, «Город Брежнев» жесткое социальное ретро, а «Бывшая Ленина» современный остросоциальный роман. «Последнее время» относят к жанру этнофэнтези, но не ищите сходства с первой книгой,его не будет или будет исчезающе мало. Совсем другой жанр, иная проблематика; эпическая, в противовес камерной истории «Убыра», картина мира. Странное плетение отношений в подробно прописанном непривычном мире, где люди сумели договориться с Землей и жить с ней в мире, не зная убийства. Взамен получив все необходимое, и много больше, вроде умения ходить под водой, преодолевать огромные расстояния, складывая пространство, или летать (пусть недолго и по необходимости, но все же!)

Очень интересная, хотя и непростая для понимания книга.

Очень необычная книга. Знаете, к фэнтези крайне равнодушно отношусь – никогда не интересовал этот жанр. Но все-таки желание прочесть книгу весьма симпатичного мне автора перевесило. Знаете, оказалось, этнофэнтези, качественно написанное, очень даже можно читать. Первые страниц 30 вообще было сложно понять, о чем я читаю, где происходит действие, кто эти люди (и люди ли они вообще)) Но потом было очень интересно и увлекательно. Это и философская притча, и роман-блокбастер в одном лице. И слог Идиатуллина классный. Подчас сложно понять, о чем речь, но так красиво написано! В общем, не жалею, что прочитал.

Идиатуллин, всё таки, талант! Лихо закрутил. Тяжело было продираться сквозь начало, но потом начался экшн и стало не оторваться. Мастер печатного слова!

Совершенно прекрасная книга – такое фэнтези, каким оно должно быть. Не наивное, не заумное, не детское, не взрослое, не светлое и не темное. Живое.