Tsitaadid raamatust «Дороже всего на свете»

нарушаемой лишь дыханием спящей Мии, все сложности кажутся несущественными

Прогулялась? Пока моюсь в душе и смываю поцелуи Леона

могу больше сдерживаться – слезы текут по

отдушиной, превратился в испытание, каждый день которого тянется вечность.

раюсь ей сказать, отягощено невыносимым чувством вины. – Твой отец… – произношу с трудом. – Его больше нет в живых. Правда звучит резче, чем хотелось бы, и я вижу, как она поражает Александру. Ее глаза мгновенно наполняются ужасом и непониманием, она сжимает

меньше. Отвожу взгляд от Дана и, взяв бутылочку, подношу соску к губам Мии. Она начинает жадно пить. Наблюдаю за ней, осознавая, что я наконец спокойна и не испытываю страх, как в предыдущие несколько дней. Ни с чем не сравнимое облегчение. Хотя понятно, что пока пьянит. Леон любит риск, а ваши отношения – это и есть риск. Я только переживаю, что, когда станет тихо, у вашей пары возникнут серьезные проблемы. Ты представляла свое

пугает, ведь белая полоса может внезапно закончиться, и снова будет черная

тюрем умненьких девочек и в конечном итоге в них влюбляются. Поначалу все казалось шалостью, как в детстве, когда украл яблоки с чужого двора и получил от этого кучу

сообщения, не выходит на связь. Он забрал свою дочь

– Те люди на борту, ищут вас на палубе, – сообщает старик. – Их не двое, больше. Скоро отправление, и я надеюсь, что все они останутся на берегу. Сам не могу поехать с вами, но в Сен-Дени у меня есть знакомый, который поможет. Я объяснил Парлоку, как найти этого человека. Скажешь Зардифу, что ты от меня. – Спасибо. – На глаза наворачиваются слезы. – Спасибо вам обоим. Не знаю, как бы я справилась со всем одна. Наверное, никак. Уже была бы вместе с