Loe raamatut: «Дороги на песке. Сборник»

© Станислав Янчишин, 2018

ISBN 978-5-4493-0716-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дорога на песке

Обоз с рыбой, поскрипывая, подрагивая, да похрустывая, медленно тащился по ухабам старой разбитой дороги. Специфический тяжёлый запах, казалось, за версту должен валить с ног. Много ее, родимой – солёной, сушёной, копчёной, вяленой. Но возчики, опытные тертые ребята, уже не обращали на это внимания, лишь кнутами пощёлкивали. Четвероногие «философы» с воловьими головами неторопливо переставляли копыта, и вяло помахивали хвостами, отгоняя вездесущих мух. Далеко позади осталось морское побережье с шумными многолюдными городами, пестрыми базарами, башнями магов и дворцами вельмож. Вокруг расстилалась широкая сухая степь. Ещё холм и вот уже видна стала придорожная деревушка. Купец мысленно усмехнулся: «в этакой дыре и пуда не продашь, впрочем, мы своё дальше возьмём!»

Деревня и впрямь оказалась бедной и, какой-то, неказистой. Обшарпанные дома, тощая корова у забора, облезлый кот, осторожно крадущийся к возу и парочка унылых покупателей – все казалось серым, убогим и никчёмным.

Какая тут торговля?! Напоить волов, перекусить, размять ноги и в путь!

Обоз уже готов был отправляться, когда к Купцу несмело подошёл худой парень в коротких полотняных штанах и драной меховой безрукавке. Он уже около часа отирался рядом и вот теперь, видать, на что-то отважился.

– Хозяин, уважаемый, не дашь ли рыбки? Так давно я рыбы не ел, аж слюнки текут! Мне хоть одну штучку, бросовую…

– Так купи! – Купец недоуменно пожал плечами и отвернулся от чудака.

– Купи… я уже и забыл, как деньги-то выглядят. В нашем захолустье большего бедняка не сыскать.

– А ты хоть кто? Чем занимаешься?

– Батрачу второй год у мельника, долг отрабатываю.

– Вона что! А велик ли долг?

– Эх… – парень тяжело вздохнул, был – восемь баранов, а сейчас уже двадцать.

– Ишь ты! Прожорлив, видать, не в меру! – хохотнул Купец, но глянул в глаза батрака, отчаявшиеся, затравленные, и что-то содрогнулось в его душе, – Н-да, горемыка, нелегко тебе приходится. Небось, мельник еще и заклятие наложил, чтоб не сбёг до отдачи долга?

Худой бедолага печально кивнул. Купец на минуту задумался, потом просиял и хлопнул просителя по плечу.

– Я тебе помогу! Жди здесь!

Надежда осветила лицо парня. Пусть еще робкая, но надежда!

Через пару минут Купец вернулся, неся в руке какой-то длинный сверток.

– Слушай, дружище! Самое главное в жизни – не отчаиваться! Я мог бы дать тебе рыбы… или хлеба… Но ты пойми, что ничего не достается даром. Пожалей я тебя сейчас таким образом, и ты привыкнешь, нравственно развратишься, ты станешь зависеть от дающего, превращаясь в элементарного потребителя, паразита. Это тупиковый путь. Рыбы я тебе не дам, но… – Купец выдержал многозначительную паузу, – я дам тебе нечто большее! – И он торжественно раскрыл сверток.

– Удочка! Великолепная удочка с заговорёнными крючками и магическим поплавком. Держи, она твоя! – И купец вручил удочку парню.

– А… как же я…

– Не спеши благодарить! Осознай самое главное – у тебя в руках инструмент. Теперь ты сможешь САМ ловить рыбу, не прося ни у кого. Если хорошо постараешься, это может послужить основой твоего будущего собственного бизнеса. Я тоже начинал с небольшого… Такая отличная удочка может стоить целого барана, но для тебя цена льготная – половина. Ах, у тебя нет и половины? Не беда. Оформим кредит под самый скромный процент. Через месяц мы поедем обратно, и ты отдашь мне барана. Не бойся, к тому времени ты, если не поленишься, сможешь так раскрутиться, что еще останешься с прибылью. Ну, мне пора. Счастливо! Желаю удачи!!!

***

Последний воз уже скрылся за барханом, а батрак все стоял на дороге, тупо глядя то на удочку, то на колодец у коновязи.

До ближайшей реки было верст семьдесят…

ДУМАЙ О ХОРОШЕМ!

– Живут же люди! Влюбляются! Ходят в театры! В биб… в библ…

– Не ругайся!

– В библиотеки! – они рассмеялись. Не слишком весело. Нечему было веселиться. Правда, Рик, то и дело, козырял цитатами из популярных фильмов и книг, а Серега подыгрывал. Но это так, от тоски.

Вообще-то, они вчера собирались «сидеть» у Сереги дома. Водку пить и закусывать, песни петь и веселиться. Увы, не срослось. Что-то там у него с женой не то вышло. С Марго они уже давно не жили, но о формальном разводе речь не шла. Бывает такое, что встретятся молодые-неопытные, влюбятся, забеременеют, женятся. И побежали годы. Вроде, все нормально, а чем дольше – тем дальше. Друг от друга! И некого винить. А, в какой-то момент, понимают, что их уже почти ничего не связывает. Почти…

Но, ведь, ребеночек есть, кровинушка единая. Он-то, точно, ни в чем не виноват! Вот и у Сереги есть сынишка, чудный мальчуган, в первый класс ходит.

У Рика сложней. И проще, одновременно. Детей нет (процентов на 99,5). Не женат. И не был (не сложилось, как-то). И не предвидится.

– Знаешь, – мрачновато заявил Рик, – последнее время, когда вижу целующуюся парочку, такая тоска охватывает, хоть койотом вой! На девушек стал, без всякой меры, заглядываться… боюсь, как бы с головой чего не приключилось!

– Ну да… – понимающе вздохнул Серега. – Слушай, Рик, а чего ты комплексуешь? Познакомься с какой-нибудь девчонкой…

– И дальше? Познакомиться-то не проблема. Куда я ее потом поведу? – верно, вести девушку ему было некуда.

– А как вообще-то у тебя дела?

– Да как… ждем-с. Что там, в посольстве решат – неизвестно! Ты же в курсе запутанности моего происхождения. Но, в течение месяца, думаю, станет ясно, где я буду жить.

– А есть варианты?

– Израиль или Москва.

– Москва? – оживился Сергей.

– Да! Представляешь, знаком с тамошними ребятами уже давно. Ну, по интернету общались, очень интересы близки. Тоже верят, в человеческий разум… Они как узнали о моих проблемах, сразу стали звать к себе. Удивительные люди!

– Что, просто так?

– В том-то и дело! Работу обещают, жилье. К тому же, право на российское гражданство я имею.

– Класс!.. Знаешь, если бы не малой, я бы тоже рванул.

– Да, Москва, это – Москва! Другие возможности, другой круг общения, и потом, все-таки, родная земля, наша… – Рик чуть не добавил «советская».

Сергей опять вздохнул, а потом, вдруг, рассказал веселую историю о красных чайниках.

Тогда, в начале девяностых, в период всеобщих метаний и поисков, студенты решили сделать «коммерцию». И самое удивительное, что у них это получилось! Кто объяснит, почему опытные, тертые жизнью москвичи, с детской наивностью накинулись на большие запорожские чайники ярко-красного цвета? «Фишка» была в том, что такую расцветку сии кухонные приборы обретали путем покрытия их дешевой масляной краской. Вручную. Кисточкой. Смешно? Но раскупали их зверски, с налету. И молодые запорожцы делали свой маленький, но прибыльный бизнес, постоянно мотаясь поездом «Москва – Симферополь», туда и обратно.

Смешным в этой истории было следующее: Сергею и Марго, как молодоженам, подарили один из не распроданных чайников (владейте, ребята, радуйтесь!). При первой же попытке вскипятить в нем воду, подарок выдал такую порцию гнусно-ядовитых химических испарений, что человеку, не имеющему склонности к токсикомании, находиться в квартире было просто невыносимо!

Почему, за все время торговли не поступило ни единой рекламации, так и осталось загадкой.

– Да, Москва… – они вновь загрустили. У каждого с ней было связано что-то хорошее, светлое. Многие ли москвичи способны так беззаветно любить свою сумасшедшую, волшебную Столицу?

Ребята говорили и говорили, вспоминали былое. Старое, доброе. Да, только доброе! Ибо плохое, и так, навсегда с нами – не к чему о нем думать!

Ох, не весела беседа двоих, уже не юных, симпатичных, но, почему-то, одиноких парней…

Народу на летней площадке прибывало, хоть погода была еще отнюдь не летняя. Но, так уж устроен человек – прорезались первые листочки, и первые мухи, еще вяло и неуверенно, осваивают воздушный океан, значит – пришла весна! Травка зеленеет, солнышко блестит… вороны…

– Здесь свободно? – у столика стояли две девушки. Беленькая и… тоже беленькая, но с короткой стрижкой.

– Да, конечно, присаживайтесь! – оживился Сергей. Девушки поставили свои коктейли и сели одна напротив другой. Наступило неловкое молчание. Наверно, через минуту, оно бы «рассосалось» само собой.

«В таких ситуациях надо начинать знакомиться!» – мысленно отметил Рик. И тут же эта идея потухла. Куда ж девался тот юношеский задор, когда для знакомства с понравившейся девушкой нужно лишь желание? Нет, разумеется, выпей они больше, начали бы приставать, и весьма фривольно, но до «кондиции» ребята еще не дошли.

Рик потянулся к пачке «Мore» lights, лежащей перед ним и, внезапно, какое-то воспоминание затуманило его взгляд. Он внимательно посмотрел на сидящую рядом с ним беленькую (ту, что с длинными волосами).

– Простите за нескромный вопрос, сударыня, но Вас, случайно не Дана зовут?

– А как Вы догадались? – удивилась девушка.

– Рекламная кампания «Мore», помните, возле универмага «Украина»?

– Ой, точно! Вы купили три пачки и попросили меня вытянуть лотерейную карточку, сказали, что Вам, последнее время, не очень везет.

– Помните? Здорово!

– А Вы своего имени так и не назвали.

– Рик. А это – Сергей, мой друг.

– Лана! – представилась та, что с короткой стрижкой.

Водку девушки пили. И пиво тоже! А еще – классно танцевали. У Сереги промелькнула мысль, что завтра рано вставать на работу, к «родным» болтам и гайкам, но он мгновенно отогнал ее, как несвоевременную и схватился за гитару:

«Пусть я погиб под Ахероном!

Пусть кровь моя досталась псам!

Рик подхватил:

Орел Шестого легиона,

Все так же рвется к небесам!»

Удивительно, но, девчонки подпевали! Откуда им, не прошедшим Археологичку, не варившимся в братстве Лопаты, было знать такие слова:

«Мы узнаем своих не по значкам,

Не по шевронам и не по петлицам,

А, по глазам, доверчивым глазам,

И по открытым, как и сердце, лицам!

И по шагам, размашистым шагам,

Которым тесны города проспекты.

И по мечтам, несбыточным мечтам,

Несбыточным мечтам, а не прожектам!

Ребят несло! Рик пел с наслаждением. Так может петь обладатель великолепного голоса, которому не находится применения. А Серега ничуть не комплексовал, он виртуозно владел гитарой.

…И по пожатью крепкому руки,

Своих мы братьев узнаем по крови!

И по едва заметным признакам тоски,

Тоски по вольному простору Поднепровья!

Мы месим грязь давно забытых троп,

Глотаем пыль в честь императора и Рима,

Стуча зубами, руки греем у костров,

Одежда наша навсегда пропахла дымом!..»

Зачем думать о завтрашнем дне, если так хорошо сегодня, сейчас! Песня летит и душа устремляется вслед за ней. Ты – все! Ты – везде! Ты – всех любишь! Ты – целый мир!

И они снова танцевали. И пили. И вновь захотели спеть.

– Рик, а ты где-то учился? – поинтересовалась Дана.

– Ага, в школе.

– Нет, я имею в виду – петь!

– Так, пару лет… на режиссерском.

– О, понятно!

– И в КВН немного играл…

– Немного! – хмыкнул Серега, – вы его больше слушайте! Это ж настоящий…

– Да, ладно тебе! – поморщился Рик. – Что было, то прошло.

– Ой, Рик, здорово! – девушки с двух сторон затеребили помрачневшего КВНщика. – Спой, что-нибудь, соответствующее!

– Вы, правда, этого хотите? Ладно, на правах соавтора… Любовно-рекламная! – И он запел на мотив известной песни группы «Браво»:

«Если бы я «Виспой» был,

То, делал бы с тобой,

Все, что хотел!

Если бы «Левантой» был,

Да, на твоих ногах,

Я б обалдел!

Но, врач сказала мне:

– Ты нездоров!

И прописала мне

Две бутылки бальзама «Смирнов».

А я хочу, как «Кэфри» быть,

Каждое утро с тобой!

Но ты не та,

Чтобы забыть

Больничный диагноз мой!

Девчонки радостно взвизгнули. Песня им, явно, нравилась!

«… Может быть, я буду жвачкой,

Может быть, и нет!

Дело твое!

Если, вдруг, перекусить

Захочешь в тишине —

Крикни в окно:

– Эй, где ты, «Сникерс» мой!

«Твикс», где же ты?!

Я зов услышу твой,

И сорвусь кирпичом с высоты!

А я хочу, как «Чупа-чупс»,

Радость тебе принести.

И как «Дирол», потом тебя,

От кариеса спасти!»

Дана и Лана хохотали, как сумасшедшие. Потом, они все вновь танцевали под телевизор.

– Я тебе нравлюсь, Рик?

– Да, нравишься, очень!

– И ты мне…, а почему, тогда, не «раскручиваешь»?

– Ох… – Рик задумался. Я и сам ничего не понимаю! Вроде, давно уже пора начать. Не знаю. Мне так приятно говорить с тобой, танцевать с тобой, слушать тебя, смотреть на тебя, что… Не знаю! Хочется, чтоб это продолжалось вечно. Мне так хорошо!

– Тогда, ни о чем не думай! Мы танцуем…

– Знаешь, Дана, это так удивительно! Вы, как феи, спустившиеся с неба… «Две очень милых феечки сидели на скамеечке…» Жаль, что фей не существует!

– Жаль!.. Но, ты думай только о хорошем! Мы танцуем…

– Ну, вот и уснули мальчики!

– Да, спят… Жаль, что им скоро вставать, не отдохнут, как следует. Им это нужно, особенно Рику! Он, ведь, бедняжка, не высыпается постоянно.

– Да, Дана, вовремя ты их вычислила! Кстати, а почему у тебя глаза зеленые?

– Рику такие нравятся.

– По-о-онятно! Увлеклась?

– Хватит иронизировать!

– Ладно, чего там!

– Знаешь, они такие…

– А на первый взгляд и не скажешь!

– Они искали и страдали, обжигались и обжигали других.

– Они люди!

– Никогда б не подумала, что Рик служил, да еще в такое время!

– А Сергей сидел!

– Невероятно!

Они немного помолчали.

– Спят наши мальчики, – прошептала Лана. – Такие большие, а совсем, как дети.

– Мне грустно…

– Просто, им надо в кого-то влюбиться!

– А если любовь будет безответной?

– Э-э… да! Беда, беда с этим, хоть кричи! Ну, это тоже полезно.

– Ты, Лана, жестоко рассуждаешь.

– Брось! Они вытерпят! Вот, Сергей сидел из-за собственного благородства, не хотел выдать товарища, который и товарищем-то не был! Они сильные!

– Но, нельзя же бесконечно их испытывать! Ты же видишь, как они устали, такие молодые… жалко!

– Жалко? Мы от этого никуда не денемся.

– Знаешь, а Рик, этот красавчик, зимой погибал от голода и холода! Один. И, если бы не Сергей… Страшно!

– А сам Сергей тяжело болен и каждый Новый год считает подарком судьбы.

– Мамочки мои!

– А я ему пожелала!..

– Ты! Пожелала?!! Ланочка, милая, так он не умрет?

– Ну, ты не утрируй. Все люди когда-нибудь умирают…

– Дуреха, дорогая моя, хорошая, как здорово! Как здорово!

– А ты? Что ты пожелала Рику, любовь?

– Нет… прости! Я пожелала, чтоб он скорее стал тем, кем хочет стать.

– Ты уверена?

– Знаешь, мне показалось, что это для него сейчас очень важно.

– Ну, тебе виднее… Вот проснуться скоро мальчишки, и пойдут по жизни, даже не вспомнив о нас.

– Да,… а ведь то, что мы сделали, в сущности, может любая женщина.

– Не любая, Данка, не любая!

Звезды медленно гасли в, затуманенном заводской дымкой, небе. Солнце тихо, но упорно подкрадывалось с востока, чтобы подарить земле тепло и радость.

– Лана!

– Что, Дана?

– Ты пойми меня правильно…

– Да, что такое?

– Мы ведь можем… у нас есть еще одно желание, общее!

– Ух, а, сколько сил потребуется, подумала?

– Пусть! Ты посмотри на них: такие хорошие люди и такие… несчастливые.

– Любовь?

– Ее! Каждому! Свою! Счастливую!

Они взялись за руки и закрыли глаза.

– Есть!

– Как хорошо!

– Жаль только, что они в нас не верят!

– И что? Разве это когда-то мешало феям?!

– Никогда!

– Теперь, мы больше здесь не нужны.

– Полетели?

– Полетели!!!

А ребята спали. Им снились сны. Хорошие, теплые, добрые, может, немного эротические.

Над городом вставал весенний рассвет. Чистый и светлый!

КАМУШКИ

– А вот, полюбуйтесь-ка, Сенатор, еще на одного прелюбопытнейшего пациента… – голос главного врача звучал уже чуть устало, но все еще подобострастно. Не каждый день приходилось принимать столь высокую комиссию (черт бы побрал на том свете этого главаря братков, вздумавшего окочуриться именно в их больнице!). И вот теперь он – светило психиатрии, профессор, лауреат и прочая, должен развлекать этих болванов, во главе с известным народным избранником, историями из жизни умалишенных.

– Ну, и чем же он так любопытен? – начальственно-снисходительным голосом осведомился Сенатор. Ему давно уже было ясно, что доктор тянет время и пытается отвлечь внимание. Уж он-то, старый политический волк, на метр в глубину видел все жалкие уловки этого дилетанта. Сенатор мимоходом прикидывал, какой удар можно будет, в связи с творящимся беспорядком, нанести своему врагу – министру здравоохранения.

– Представляете, господа, – судя по голосу, врач пытался настроить комиссию на юмористический лад, – этот субъект долгие годы провел в Южной Африке, искал там сокровища какого-то туземного короля…

– Так что же? – Сенатор прервал излияния доктора, который все больше напоминал ему неудачливого провинциального комика. – Одних в Африку тянет, других, похоже… – он многозначительно посмотрел на главврача, – в Сибирь!

Стало заметно, как побелели здоровенные санитары, но профессор переборол нахлынувшую слабость и, собрав в кулак остатки своих «талантов», бросился в контратаку.

– Но самое главное – он утверждает, что нашел их! – поймав на себе заинтересованный взгляд «самого», ободренный доктор продолжал. – Но! Вы не поверите, – последовала драматическая пауза, – этот пациент уверен, что алмазы находятся сейчас при нем! Вон они лежат перед ним на кровати!

Заинтригованные члены комиссии столпились у окошка, разглядывая диковинного психа и его сокровище, заключавшееся в кучке самой обычной гальки. Больной спокойно лежал, перебирая камни рукой.

– Богатый мужик, – усмехнулся один из проверяющих, – камушки килограмма на два тянут!

Комиссия развеселилась, а ободренный доктор рассказал, как яростно дрался этот душевнобольной за свой хлам, как пришлось оставить «сокровища» в покое. Про то, как подбросили ему один лишний, а псих с негодованием выкинул его.

– Ах, если б вы видели его возмущенную физиономию! Какое презрение было на ней написано, будто это мы идиоты! – развлекал гостей доктор. Немного посмеявшись, комиссия отправилась дальше. И только Сенатора охватило какое-то смутное беспокойство. Он постоял возле палаты с «алмазным королем», вслушиваясь в свои ощущения. Что, что здесь было не так? Сенатор резко обернулся к двери.

Там, перед странным пациентом, лежала солидная кучка… алмазов!!! Настоящих, крупных африканских АЛМАЗОВ! Невероятное, но не оставляющее сомнений в своей реальности зрелище. Как? Как удалось этому человеку спрятать, утаить от всего мира свое состояние, в то же время держа его на виду у всех???

Сенатор не мог оторваться от фантастических камней. Внезапно он увидел глаза кладоискателя – сперва удивленные, а затем – озлобленные. Это были глаза человека, который понял, что в его величайшую тайну проник чужак. Некоторое время они поедали друг друга взглядами, и вдруг все изменилось. Черты лица «психа» разгладились. Он хитровато ухмыльнулся и ласково, почти с жалостью глядя на Сенатора, покрутил пальцем у виска…