Судьба, которую изменил случай, или Ещё одна история про попаданку

– Папа, – вдруг спросила до этого молчавшая Аката, – а пещерные коши не придут на запах мяса?

– Что за пещерные коши? – насторожилась я и посмотрела на мужчин. Эльф, не говоря ни слова, встал, подошёл к входу, откуда мы пришли. Сделав несколько пасов, закрыл проход камнями, что валялись невдалеке горкой.

      Мне было любопытно смотреть, как воздушная волна подхватывает камни и закладывает ими проход. Но вспомнив, что мне так и не ответили, вновь спросила

– Кто такие пещерные коши и чем они опасны. И не поэтому ли ты закладываешь проход?

Первым отозвался орк.

– Пещерные коши, – выделяя голосом последнее слово начал он, – это хищники, очень быстрые, хитрые с острыми когтями и зубами. А ещё они не поддаются никакому магическому воздействию.

Я вздернула брови и взглянула на эльфа. Он таким же образом закрывал уже второй проход в нашу пещеру.

– Коша нельзя остановить или уничтожить магическим воздействием, у них иммунитет на неё, – услышала я голос эльфа.

–А-а-а, – протянула я, не совсем понимая. Но все же настороженно спросила, так как моё живое воображение уже нарисовало нечто похожее на аркалаков, – а они, эти коши, крупные?

– Нет, в холке тебе по колено будут, но очень опасные, – пояснил орк.

– Это тоже крупный зверь, – задумчиво, с опаской прошептала я и поспешила уточнить. – А они это, – махнув рукой на заложенный вход и выход, – не сломают? – попыталась уточнить я.

– Нет, я их магией укрепил, – ответил мне эльф, присаживаясь на свое место и беря тарелку с рагу.

– Но ты сказал, у них иммунитет к магии?

– К магии, применённой к ним, а не к камням. – Успокоил меня эльф. – Ешь.

После ужина мы легли спать. Я опять провалилась ни то в сон, ни то в транс. Всю ночь училась владеть своей магической энергией. Тьма оказалась отличным учителем – терпеливым и в меру строгим. К концу занятий я не только могла уверенно пользоваться множеством выученных заклинаний, но и понять, как и откуда во мне магическая энергия. А когда она меня похвалила, я почувствовала гордость за себя. Ведь она сказала, что весь выученный мной объём информации за два дня студенты в академиях учат целый семестр. Я понимала, что столь быстрому усвоению и овладению магической наукой я обязана богине и её подарку, но всегда приятно, когда тебя хвалят.

В этот раз при расставании Тьма подарила мне небольшое, чуть меньше моей ладони, круглое чёрное стекло. Глядя через него, я смога увидеть внутреннюю суть любого. Стоило посмотреть на объект через это стекло, сразу было видно хорошее или плохое существо перед тобой. А на мой вопрос, есть ли в пещере коши, успокоила, сообщив, что в этой части пещеры хищников нет. Так же посоветовала нам выбираться на поверхность, указав проход к ней.

      Я искренне поблагодарила мою новую наставницу: за помощь в овладении своей магической энергией, за подарки, за вновь открытую для нас гигиеническую комнату. И конечно же проход на поверхность.

Уже повернулась, чтобы вернуться к своему телу, даже разглядела лежащее на одеяле тело, кстати, увидела я себя со стороны в первый раз, как Тьма меня окликнула.

– Элен, – прошелестел её голос.

Я невольно оглянулась. На её ладони появилась черная сверкающая искорка. Она была похожа на темное пламя. Невольно сделала шаг назад. Когда Тьма, дунув на него, отправила ко мне, почти так же, как когда-то это сделала Аришна, чуть не бросилась бежать. В последний момент вспомнив, что это магический дар, остановилась. Неотрывно следя за приближающимся огоньком, напряглась, ожидая боль, но её не последовало. Стоило огоньку коснуться моей груди, в районе солнечного сплетения, как оно мягко впиталось, разливаясь по телу приятным теплом.

– Это мой дар тебе. Помни, тьма хоть и является отрицательной, по своей сути, но она не зло. Она такая, как ты. Если твои дела будут направлены во благо, она поможет тебе.

– Почему я? – немного удивлённо и заинтересованно спросила её.

– Ты приняла меня, не испугалась, и я тебе нужна, – поцеловав меня в лоб, Тьма растворилась.

Утром, увидев два открытых прохода, мои спутники удивились и насторожились. Мне пришлось им рассказать часть правды. Сообщила, что во сне ко мне приходила богиня. Если честно я побоялась сказать, что это Тьма. Назвав её богиней, я не сильно покривила душой, думаю, она не обиделась. Тьма была такой же могущественной, как богиня, а может, и больше. Сообщив спутникам, что один проход она открыла на поверхность, а второй в гигиеническую комнату. Они, конечно, настороженно посмотрели на меня, но все же поверили.

Вымывшись и позавтракав, мы продолжили путь по вновь открывшемуся проходу. Этот коридор был не такой большой, как предыдущий. Кое-где свод коридора был настолько низким, что даже я почти касалась его головой. Если мне, со своим ростом сто шестьдесят восемь сантиметров идти было комфортно так же, как Акате, – девочка доставала мне до плеча, – то эльфу и орку приходилось идти в полусогнутом состоянии. Их рост был больше двух метров.

Поднявшись наверх, мы с облегчением выдохнули. Как выяснилось позже, вышли мы на поверхность достаточно далеко от того места, где первоначально прятались. Примерно в трёх днях пути. Так что до хрустальной долины нам оставалось идти около суток.

Тропа, по которой мы шли, если её можно назвать таковой, проходила вдоль опасного обрыва. Она была настолько узкой, что идти приходилось друг за другом, плотно прижимаясь всем телом к отвесной стене. Каргар шел впереди, показывая дорогу, за ним следовала Аката, затем я. Белеглор подстраховывал нас со спины. Я с трудом передвигала трясущиеся от страха ноги, боясь посмотреть вниз. Стоит опустить взгляд, как голова закружится, и тогда я могла упасть со скалы.

Мне придавало сил и уверенности двигаться в перёд то, что все были связаны верёвкой между собой. А ещё, что меня удержат, если я сорвусь. Ну а самое главное, я видела, перед собой Акату – маленькую, щуплую девочку-очанку. Она упорно шла, несмотря на усталость, опасность и растрепавшиеся длинные, черные волосы, которые развиваясь на ветру, закрывали ей глаза. Малышка то и дело нервно отбрасывала их, продолжая двигаться. Захотелось остановиться, заплести их в косу, но пока было негде. Мне стало стыдно. Я, взрослая женщина, не должна ныть и трястись от страха, показывая свой страх, усталость и неуверенность, когда ребёнок упорно идет вперёд.

Мы поднимались все выше и выше в гору. Теперь вокруг уже лежал снег. Да и пронизывающий ветер только усугублял наше плачевное состояние: мы были в легкой одежде. Не выдержав, все же попросила сделать привал, хотя бы ненадолго, чтобы одеться, заплести ребенку волосы.

Выйдя на небольшую площадку практически на вершине горы, орк объявил привал. Здесь дул холодный пронизывающий ветер, и лежал снег. Стоило нам остановиться, как я торопливо достала одеяла и раздала их спутникам, что бы хоть как-то согреться. Себе достала плащ, купленный в артефактной лавке. Давно хотела испытать его свойства, но не представлялось случая.

Он и правда был очень хорошим. Это я почувствовала сразу же, как только его надела. Теперь холодный пронизывающий ветер я практически не ощущала. Подозвав к себе Акату, помимо одеяла, надетого на неё отцом, как пончо, надела ей на шею амулет теплового кокона и активировала его.

– Тепло? – спросила у девочки.

– Да, спасибо, – неуверенно ответила она, переставая трястись от холода, а затем порывисто обняла меня.

Решив, что помимо одежды не мешало бы перекусить, достала мешок с едой, флягу с водой. Попросила мужчин сделать бутерброды и подогреть воду для чая. Пока Каргар занимался бутербродами, а эльф грел воду, я заплетала девочке волосы в тугую косу.

Краем глаза заметила его. Он вылез из расщелины в скале, что была у самого края площадки, где мы сидели. Это был детёныш человекоподобного существа, покрытый белыми густыми волосами с ног до головы. Кое-где его волосы или шерсть, так будет точнее, скаталась. Он был такой потерянный и смотрел на нас голодными глазами, что я не выдержала. Закрепив заплетённую косу, взяла самый большой бутерброд и медленно пошла к нему.

Эльф и орк, заметив, к кому я иду, попытались остановить.

– Стой, это же шурх, – в раз крикнули они.

– И-и-и… – оглянувшись, вопросительно протянула я.

– Они очень агрессивны, – также в раз, уже шепотом ответили мужчины.

– Да ну вас, – отмахнулась от них.

      Подойдя ближе, протянула бутерброд малышу. Детёныш шурха сначала напрягся, настороженно посмотрел на меня, затем, увидев в моих протянутых руках еду, сам подошел ко мне. Осторожно протянул свои мохнатые не то ручки, не то лапки, аккуратно взял бутерброд.

Пикси с шерегером, до этого сидевшие в переноске, вылетели и, присев мне на плечи, стали внимательно рассматривать маленькое голодное чудо. Доев бутерброд, детёныш снова посмотрел на меня. Теперь уже сам протянул в просящем жесте свою руку-лапку. Шепнув Дери, чтобы принес ещё один бутерброд, стала внимательно рассматривать его.

Шурх был совсем маленький, ростом примерно с годовалого ребенка, все его тело покрывала длинная, белая, густая шерсть, исключением были только мордочка, уши, кисти рук и ступни. Там она была очень короткая, как велюр. А вот внутри ушей и на ладонях шерсти и вовсе не было. Они были нежно-розовые, хотя на ладошках кое- де и виднелись порезы. Ещё у него на руках и ногах было по шесть пальцев с длинными коготками, как у медвежонка. Дери довольно шустро принёс бутерброд и подал его малышу.

Пока он ел, я подошла к своим спутникам. Заметив, с какой опаской они смотрят на детёныша шурха, тяжело вздохнула и попыталась успокоить.

– Ну вот скажите, что опять. Ведь это ребёнок пусть и другого вида, какой же он опасный? Вспомните, вы и про Габи так же говорили, но ведь он никого не обидел, а наоборот… – тут я осеклась, так как хотела сказать: «следил за выздоровлением Ретрины», – но вовремя опомнилась, ведь они не помнят никакой раненной девушки.

– Понимаешь, Элен, детеныш сам по себе не опасен, но вот его родители… – начал орк.

– А что родители. Он потерялся, и их здесь нет, – с раздражением ответила я, – неужели мы его бросим?

– Сейчас родителей, может, и нет, – объясняя мне, как маленькому ребенку, начал орк, – но могут появиться. А вот они как раз очень опасны. Нет ни одного выжившего, встретившегося с взрослым шурхом. И как ты думаешь, что с нами сделают его родители, если тут увидят? Тем более, если мы его возьмем?

Представив, как из той же расщелины вылезет мама этого малыша и разрывает нас голыми лапами, я вздрогнула. Эльф, заметив это, поспешил нагнать на меня жути:

– Взрослые шурхи достигают трех метров в высоту, они очень сильные и у них длинные когти, острые зубы. Моё живое воображение тут же нарисовало тако-о-о-е…

      Я поспешила собрать все припасы, оставив лишь себе, пикси, шерегеру и Акате по бутерброду. Мужчины, не ожидая от меня такой прыти, сначала растерялись, а затем, усмехнувшись, попытались успокоить. Но я была настолько напугана, что ничего не слышала. Им ничего не осталось, как встать и продолжить путь.

Пройдя несколько метров, обернулась. Малыш по-прежнему сидел на камне и смотрел нам в спину ну очень жалостливым взглядом. Не выдержав, подбежала к нему и отдала свой бутерброд.

Теперь наша дорога шла вниз. Спускаясь, я периодически оглядывалась. То и дело, замечала белую шёрстку шурха. Он шел вслед за нами, прячась между камней. Через час я сдалась, остановилась.

– Иди к маме, – крикнула малышу и попыталась руками отогнать его. Услышав это все оглянулись, а Белеглор выругался. Да так витиевато, что наш непечатный мог бы позавидовать. Орк осуждающе взглянул на него.

– Простите, но … – начал было эльф, но я его перебила.

– Давайте его возьмем. Он потерялся. Без мамы он погибнет, – начала я жалобно канючить, переводя взгляд с эльфа на орка.

– А если его мама сейчас придет? – вновь попытался вразумить меня он. Но я уже подошла к шурху, протягивая к нему ладони. Малыш шустро забрался ко мне на руки и, обхватив мою шею своими цепкими ручками, повис на мне.

– Ох, Элен, твоя доброта доведет нас до беды, – тяжело вздохнув, сказал эльф и махнул рукой. Орк тоже тяжело вздохнул, он промолчал, только одна Аката с восхищением смотрела на меня с шурхом.

С таким утяжелителем идти стало в разы сложнее. Пришлось вновь остановиться, чтобы посадить малыша в переноску. Согласился он не сразу, а только когда я дала ему кусок мяса и хлеба. Да и один в пространстве переноски сидеть он не согласился, только вместе с пикси и шерегером.

Шли мы уже около часа. Спуск с вершины, где мы последний раз делали привал, становился всё сложнее и сложнее. Я, бывавшая в горах всего пару раз и то в прошлой жизни, тяжело справлялась с перелизанием и перепрыгиванием с камня на камень. В очередной раз перепрыгнув с камня на относительно приличную тропинку, уже хотела расслабиться, как услышала:

– Берегись, – а затем меня дернули на себя сильные руки эльфа.

      Он прижал меня к отвесной скале с такой силой, что из легких вышибло весь воздух. И тут послышался грохот камней. Увидеть, что произошло, я не могла, так как весь обзор мне перекрывал эльф, своим телом, вжимая меня в скалу. Лишь когда он отстранился, я смогла увидеть произошедшее. Теперь нас от орков отделял каменный завал.

– Обвал, – как-то вяло произнеслась я, оседая на тропинку.

Руки и ноги затряслись, в горле застрял ком. На меня накатила паника и понимание того, не отдерни меня эльф, меня бы уже не было. Заметив моё состояние, Белеглор обнял меня, и, гладя как маленькую по волосам, начал успокаивать, что-то шепча в самую макушку. Лучше бы он этого не делал. Так как вся усталость и стресс, накопившиеся за эти дни, полились из меня слезными потоками.

Плакала я смачно, с подвываниями и завываниями, а эльф терпеливо успокаивал, гладя, правда уже не по голове, а по спине. Краем сознания я начала понимать: эта истерика. Оттолкнув, неожидающего такого выверта эльфа, достала флягу с водой, стакан и коробку с зельями. Трясущимися руками попыталась достать успокоительное, но слезы застилали глаза. Зло размазывая их по щекам, раз за разом пыталась прочитать названье зелий на бутылочках.

– Что ты делаешь? – удивлённо спросил меня эльф.

– Помоги найти успокоительное, – всхлипывая сквозь слезы, попросила его. Эльф все понял, быстро найдя успокоительное, налил в стакан воды и спросил:

– Сколько капель?

– Пять, – продолжая всхлипывать, ответила ему.

Увидев сквозь пелену слез протянутый мне стакан с жидкостью, схватила его двумя руками и приникла к нему. Старалась пить медленно, мелкими глотками. Моя истерика начала отступать. Допив, всхлипнула в последний раз и успокоилась. Вытерев слезы, не поднимая головы, тихо проговорила:

– Прости за истерику. Нам надо узнать все ли в порядке у Каргара и Акаты.

– Я сейчас, – услышала я голос Дери.

«Когда он успел вылезти», – подумала я. Ко мне на колени робко залезли Габи и детёныш шурха. Поглаживая питомцев, неуверенно подняла глаза на эльфа, ожидала осуждения, но наткнулась на тёплый понимающий взгляд.

– Не переживай, все нормально, – присел он передо мной на корточки, – я вообще думал, ты не женщина.

– А кто? – в недоумении вздернула брови. Эльф усмехнулся.

– Да я не в том смысле. Просто любая женщина уже давно бы плакала и стонала, если учесть, что произошло. А ты не только сама держалась, еще и нас пыталась поддерживать и подбадривать.

Я зарделась, ну чисто девица. Взяв себя в руки, проговорила:

– Я могу долго терпеть, он потом… – недоговорив, поджала губы.

Эльф еще что-то хотел сказать, но тут к нам подлетел пикси. Тяжело дыша, сообщил:

– Они живы, только у Акаты с ногой что-то.

– Сломана? – обеспокоенно спросила его.

– Не знаю, вот переберёмся к ним, сама узнаешь, – присаживаясь мне на плечо, ответила он. Тряхнув головой, отогнала последние остатки слабости, накатившей после истерики, и решительно встала.

Как ни странно, но перебрались мы через обвал достаточно быстро. С другой стороны, чуть поодаль, нас уже ждали Каргар с Акатой. Подойдя к ним, я первым делом спросила у орка, что с ногой у девочки.

– Растяжение, – поспешил успокоить он.

Оказывается, она подвернула ногу, убегая от обвала. Нанеся на поврежденную ногу девочки мазь, приготовленную мной под руководством Ясмины, дополнительно зафиксировала её патами для надежности.

Остальная дорога прошла без приключений, только Акату теперь нес отец.

К вечеру, мы почти дошли до горы, с храмом на вершине. Я даже испугалась, что орк решил отдать нас жрецам кровавого бога, как он скомандовал:

– Спускаемся!

Взглянув вниз на отвесную скалу, полушёпотом указав пальцем в низ, спросила:

– Туда?

– Да, – спокойно ответил он.

      Мы с эльфом переглянулись в недоумении.

– Как ты себе это представляешь. Я пока лететь не научилась, – с недоверием смотря то вниз, с сарказмом ответила ему.

– Может, поискать более пологий спуск? – спросил Белеглор.

– Это единственный из возможных. Если вы приглядитесь, там есть подобие каменных ступеней. По ним будем спускаться, – ответил на наши вопросы и претензии орк.

Я внимательно посмотрела в низ. И правда, выступы на скале напоминали полуразрушенные ступени лестницы.

      Прежде чем начать спуск, орк верёвкой привязал к себе Акату. Затем взглянув на меня, с сожалением произнёс:

– Жаль, еще веревки нет, мне бы тебя к себе привязать. – Увидев мой недоуменный взгляд, добавил, – на всякий случай.

– Как нет? – с этими словами я полезла в сумку и достала еще одну верёвку.

– Ты не перестаёшь меня удивлять, – хмыкнул эльф. – Вот скажи, зачем ты все это брала, если должна была пройти порталом.

В ответ, я лишь пожала плечами. Затем добавила:

– Чтобы мы сейчас делали, если бы я это не взяла?

На это они ничего не ответили, только одарили понимающими взглядами.

      Когда меня к себе длинной веревкой привязали эльф и орк, мы начали спуск. Добравшись до небольшой пологой площадки, я ещё раз посмотрела вниз. На этот раз ступеней не было. Мы стояли на карнизе, нависшем над входом в пещеру. Каргар проследил за моим взглядом.

– Да, нам туда, – с легкой усмешкой произнес он.

Мои глаза расширились, я даже открыла рот сказать, что это невозможно, как орк скомандовал:

– Первым спустим тебя, – указал он на эльфа, – затем девочек, а потом я.

      Обвязав веревкой эльфа, орк медленно спустил его вниз, так же спустили Акату и меня. Сам Каргар, обвязав себя веревкой, крикнул Белеглору:

– Держи меня, – и спрыгнул со скалы.

Я охнула от страха за него, а эльф, перехватив верёвку покрепче, начал её затягивать. Когда Каргар залез на площадку, я с облегчением выдохнула.

Пещера, в которую мы так стремились попасть, была небольшой. Она напоминала птичье гнездо. У стены лежали мелкие веточки, сухая трава, клочки шерсти, перья.

– Мне одной кажется, что это чье-то гнездо? – спросила я у спутников.

– Не переживай, это гнездо давно брошено, – обходя пещеру, ответили мне мужчины в голос.

– Почему вы так решили? – настороженно спросила у них.

Ответил мне эльф:

– Состояние травы, шерсти, перьев. А вообще это очень удачно, что здесь есть ветки для костра. Мы сейчас разожжём его и приготовим ужин, – с этими словами орк и эльф сложили ветки и разожгли огонь.

Ночь наступила резко. Сайнес с Калией скрылось за горой и стало темно. Теперь только свет костра, да далеких, чужих звезд разрезали темноту. Поужинав, легли спать. Стоило мне закрыть глаза, как провалилась в сон.

Я летела над хрустальной долиной и наслаждалась полётом. Заметив внизу озеро, устремилась к нему. На камне около воды сидела красивая зеленокожая русалка с длинными серебристыми волосами и расчесывала их. Я присела рядом.

– Здравствуй, – сказала она, с интересом рассматривая меня. – Ты кто?

– Элен. А ты? – рассматривая её, спросила я. Про себя отмечая сходство этой русалки с Акатой.

– Не помню, – с тяжелым вздохом ответила она. С надеждой посмотрев на меня и спросила, – Может, ты помнишь?

– Я не уверена, но кажется, ты жена Каргара и мать Акаты, – ответила ей.

– Почему ты так решила? – перестав расчёсывать волосы, настороженно поинтересовалась она. Разговор меня начал немного тяготить, поэтому немного резче, чем следовало, ответила.

– Если бы ты их увидела, наверное, и сама бы поняла.

– А разве ты не можешь мне их показать, – удивилась она, ничуть не обидевшись моему тону.

– Нет, ведь я не могу тебя поднять и перенести в пещеру, где мы спим, – начиная раздражаться, непонятливости ундины.

– Почему не можешь. Возьми меня за руку и просто потяни. И с улыбкой протянула мне руку. Как только я взяла её за руку и потянула на себя, её тело упало, а рядом со мной зависло эфирное тело женщины. Хмыкнув, потянула её за собой.

В пещере царил полумрак, костер уже прогорел, лишь угли поблескивали в темноте. Подлетев к спящим оркам, остановилась, отпуская её руку. Русалка стала внимательно рассматривать спящего орка и его дочь. Сначала на её лице отобразилось недоумение, затем расцвела улыбка. Склонившись над ними, она стала поглаживать по голове, повторяя одно и то же: «вы живы, вы живы, вы живы». Я приблизилась к ней.

– Как тебя зовут? – вновь спросила её.

– Хальнеса, – ответила она не задумываясь. Немного помолчав, попросила, – верни меня в тело, пожалуйста.

– Хорошо, – ответила я. Взяв её за руку, вернулась к лежащему на камне телу русалки.

– Прости, но я не знаю, как тебя вернуть в тело, – растеряно пробормотала я, зависая над ним.

– Возьми меня и мое тело за руку и просто пожелай, что бы мы воссоединились, – пояснила она. Я так и сделала. Когда тело и дух слились воедино, с камня уже встала не русалка, а орчанка.

– Как это? – удивилась я, – разве это возможно?

На это она нечего не ответила, лишь загадочно улыбнулась.

Мы еще некоторое время просто молча сидели рядом, наслаждаясь видом озера. В его водах, искрящимися бликами отражались звезды и кианар – ночной спутник этой планеты.

Молчание прервала Хальнеса. С блаженной улыбкой она повернулась ко мне.

– Чем я могу тебя отблагодарить за то, что ты сделала?

– Я ничего не делала, – немного растерявшись, ответила ей.

– Ладно, когда доберемся до Хаархе… Ведь вам наверняка надо в Хаархес? – неожиданно спросила она.

– Да, – согласилась я с ней, – но только сначала надо уговорить пегасов, что бы они нас туда перенесли.

– Это я решу, не переживай, – махнула она рукой за мою спину, – а тебе, кажется, пора. И я провалилась во тьму, шептавшую мне: «Спи, спи, спи…»

XI глава

дух долины

Проснулась я неожиданно, как от толчка. Открыла глаза, огляделась. Я по-прежнему вместе со всеми спала в пещере. Рядом со мной, с одной стороны, сопел Габи, на груди, в позе звёздочки, спал детеныш шурха, а рядом с ним – Дери. Удивило меня другое: со второго бока, сжавшись комочком, спала Аката.

«Когда только успела ко мне прийти? И чего ей с отцом не спится?» – подумала я, погладив зашевелившегося детёныша шурха. Мысли тут же перескочили с Акаты на него.

«Интересно, что случилось с его родителями? – это была первая мысль. А вторая – ему надо дать имя. – Не всё время называть его малышом».

Переложив питомцев с себя под бок Акаты, встала и наткнулась на иронично заинтересованный взгляд эльфа.

– Что не так? – вздернула я брови.

– Вот удивляюсь, – с ироничной усмешкой изрек он, – в тебе магнит для детей и всякой мелкой нечисти?

– Завидуй молча или сам под бочок захотел? – язвительно усмехнулась я.

– А что, можно? – продолжая улыбаться, с ехидничал он.

– Увы, на ребёнка и мелкую нечисть не тянешь, – с сарказмом ответила в тон ему.

Тут в нашу утреннюю дружескую перепалку включился проснувшийся орк.

– Дети, как и магические существа, чувствуют душу и тянутся к ней, если она добрая и открытая, – серьёзно поговорил он.

– Ладно, – отмахнулась я, – давайте лучше позавтракаем да подумаем, как будем спускаться… – и тут я поперхнувшись воздухом, закашлялась, вспомнив сон во всех подробностях. – «А если это вовсе не сон. Ведь общение с Тьмой было не сном. Значит ли это, что жена орка, Хальнеса, жива и ждет нас в долине. Хотя Тьма мне говорила, что его жена жива.» Мысли путались, кровь отлила от лица, а руки мелко задрожали.

– Что с тобой? – забеспокоился орк. Эльф тоже, заволновавшись, взглянул на меня

      Постаралась взять себя в руки.

– Сон мне сегодня странный приснился, – начала я издалека, решив рассказать орку о жене.

– Поэтому ты так побледнела? – с долей иронии спросил эльф.

– Возможно, – уклончиво ответила ему, споласкивая руки и доставая продукты.

      Пытаясь решить, как дальше продолжить разговор, замолчала

– Элен, не тяни, – немного с раздражением сказал орк, – если я правильно понял, сон был очень правдоподобный или пророческий. Поэтому не молчи, говори, – ещё раз повторил он, чуть повысив голос.

– Ладно, – решившись рассказать все как есть, начала: – Сегодня мне снился сон, в котором я спускалась в долину и увидела там русалку. Её черты показались мне очень знакомыми…

– Эта была Хальнеса, – перебил меня Кархар. Голос его задрожал.

– Сначала она не помнила своего имени, – продолжила я. – Но затем, когда мы с ней прилетели сюда, в пещеру, и она увидела Акату и тебя, – махнула рукой в его сторону. Он опять перебил меня, и с надеждой спросил:

– Это Хальнеса, ведь правда?

– Правда, – смущённо улыбнулась я

– Где она сейчас? – вновь не давая мне продолжить, спросил Кархар.

– В долине, – и больше не давая ему себя перебить, поспешила продолжить: – Карг, это сон, понимаешь, может, её там и нет.

– Мама так и осталась русалкой? – вдруг спросила настороженно Аката.

Не ожидала, что она уже не спит, поэтому вздрогнула и повернулась к ней.

– Я… – смутилась, не зная, как сказать.

– Она русалка? – вдруг спросили все вместе.

Не ожидая такого единения, я выпалила:

– Нет, она стала орчанкой, – и испуганно прикрыла рот рукой, обводя всех взглядом. Увидев, как все облегченно выдохнули, я расслабилась.

Больше разговора о сне и Хальнесе не было. Позавтракав, мы начали собирать вещи, и тут я вспомнила, что хотела дать имя шурху. Подозвав его к себе, спросила:

– У тебя есть имя?

Шурх отрицательно помотал головой.

– Хочешь, я придумаю его тебе? – снова спросила его.

Он опять закивал, только уже соглашаясь.

– Как тебе имя Тимофей, – он настороженно посмотрел на меня, я поспешила продолжить, – можно называть не только Тимофеем, но и Тимом, Тимочкой, Тимошей. – Шурх одобрительно закивал головой и проговорил:

– Я Тим.

В пещере повисла звенящая тишина, но лишь на считанные мгновения. Дери весело засмеялся и радостно пропищал:

– Он умеет говорить, это здорово!

– Да, круто, – согласилась растерявшаяся и шокированная я.

– Что? Круто это как? – неожиданно спросил эльф.

Поняв свой промах с земным жаргоном, поспешила пояснить.

– Это хорошо. Просто там, откуда я, часто слово «хорошо» заменяют словом «круто».

– А-а-а-а, – протянул эльф.

Спуск для меня прошел очень, очень волнительно, практически в полуобморочном состоянии. Мне было безумно страшно спускаться. Ведь стена была практически отвесной, если не считать небольших выступающих камней, как на скалодроме. Единственной моей страховкой была веревка, что соединяла меня с эльфом и орком, которые спускались вместе со мной.

Оказавшись внутри огромного каменного колодца, – так выглядела долина сверху, – я выдохнула и опустилась на колени. И тут услышала уже знакомый мне голос Хальнесы:

– Я вас уже заждалась, – радостно прощебетала она, порывисто обнимая, спустившуюся после меня Акату.

Следующие пару – тройку часов орки плакали, говорили, обнимались, снова плакали. Мы с эльфом не стали мешать. Он занялся с обустройством нашего привала. Я решила пройтись поблизости. Хотелось разведать обстановку. Переноску брать не стала, Габи и Дари улетели в перед «обследовать территорию», а я с Тимом за спиной, направилась к озеру. Уж очень мне хотелось посмотреть на него при свете дня.

Озеро было ещё прекраснее, чем я его видела ночью. Вода в нем искрилась как хрустальная, отражая и преломляя свет сайнес и калии. Берега вокруг него заросли плющом, папоротником и другими красивыми, цветущими растениями. Поэтому тропинку, что вела к берегу, я заметила не сразу, пришлось поблуждать.

В поисках тропы я почти дошла до роскошной лиственной рощи, с незнакомыми мне деревьями. Там-то и заметила тропинку, которая привела меня к берегу озера. Присев на камень, на котором ещё ночью сидела Хальнеса, я засмотрелась на воду. Она завораживала, удивительный пейзаж вокруг восхищал, и я не заметила, как провалилась не то в сон, не то в транс.

В этот раз я стояла посредине храма орков. Он был огромный. Его арочные потолки подпирали кроваво-красные колонны, выстроившиеся в два ряда от входа до алтаря. Кроваво-красными были не только колонны, но и весь зал. Перед алтарём стояли два жреца в черных рясах, с накинутыми на голову капюшонами. В руках один из них держал нож, второй -чашу. Они начали что-то читать нараспев, язык мне казался немного знакомым, но в то же время я не могла разобрать слов. Когда занесённый над головой нож начал опускаться, я поняла: на алтаре кто-то лежит. Бросилась вперёд в попытке защитить невинную жертву. В этот раз я не могла нечего исправить, ведь нож уже вошёл в живот женщины. Кровь алой струйкой потекла на алтарь. Попав в жёлоб, высеченный в алтарном камне, наполнила чашу.

Стоило крови наполнить кубок, как она зашипела, закипела, поднимаясь кровавыми пузырями. Жрец с чашей подошел к статуе высокого, очень мускулистого, мрачного вида мужчины. Руки статуи были протянуты вперед. Вновь что-то нараспев проговорив, вылил кровь на его ступни. Багровая субстанция начала подниматься к ладоням по прожилкам, так напоминающим кровеносные сосуды. Когда она достигла ладоней, над ними заклубилась тьма. Она начала скручиваться. Спустя мгновение над ладонями появилась черная сфера.

Тьма внутри сферы начала клубиться, искриться, а спустя несколько секунд в ней проявилась фигура человека, в которой я узнала себя в том виде, в каком появилась в этом мире. Жрецы напряглись, пытаясь рассмотреть, но тут женщина, что лежала на алтаре, вскочила, из её живота торчал нож. Взглянув ей в лицо, я вскрикнула – это была Хальнеса.

Мне было видно, что каждое движение ей даётся с огромным трудом. Она из последних сил схватила сферу. Прижимая одной рукой рану на животе, второй сферу к груди, бросилась бежать из храма. Не ожидавшие такого жрецы замерли на месте на какие-то несколько минут или секунд. Ей этого времени ей хватило, чтобы выбежать из храма. Опомнившись, они бросились за ней, на бегу призывая послушников для поимки, как они уже считали, жертвы. Бросившись за ними, увидела, как орчанка с разбега прыгает со скалы вниз, крепко прижимая к груди чёрную сферу.