Tsitaadid raamatust «Англия и Франция: мы любим ненавидеть друг друга»

Тогда он заявлял, что, возвысив Америку до уровня мировой державы, он нанес серьезный удар по Британии: «Я подарил Англии грозного морского соперника, который рано или поздно поставит ее на колени». Но очень скоро стало ясно, что он ошибся. Прошло всего два года, и англичанин по имени Нельсон поставил на колени (или, вернее сказать, разбил вдребезги) флот Наполеона в ходе Трафальгарской битвы. А Британия и США стали верными друзьями еще в начале девятнадцатого века и остаются ими поныне.

Нельсон, как всякий истинный англичанин того времени, питал отвращение к французам. Когда в 1783 году он посетил Францию, он высказался довольно просто: «Я ненавижу их страну и их манеры». В 1793 году, приняв командование кораблем, он пошел еще дальше в своих оценках, поучая нового мичмана: «Ты должен ненавидеть француза так же, как ненавидишь дьявола».

От седины есть только одно средство. Изобрели его французы. Называется гильотина.

Мсье Блэ добавляет, что рыбаки из Нормандии, Бретани и Ля-Рошели тоже добирались до Канады за десятки лет до того, как Колумб пересек Атлантику, и делает вывод о том, что «французы приложили руку к этим великим открытиям. Только они держали в тайне свои путешествия…». Признаемся, что это был первый (и последний) случай в истории, когда французы не трубили о своих достижениях.

Что?! Предположить, что есть нечто более обширное, чем елизаветинская Англия? А ну-ка, голову ей с плеч!

Худшее, что есть в войнах, - это то, что они не прерываются на ланч.

"От седины есть только одно средство. Изобрели его французы. Называется гильотина" (Пелем Гренвил Вудхаус)

Между супругами часто случались ужасные ссоры, и говорят, что во время одного семейного скандала Вильгельм тащил Матильду за волосы по улицам Кана, чтобы показать всем, кто в доме хозяин. Но, несмотря на эпизодические вспышки домашнего насилия, их брак считался образцовым.

Каждый, кому доводилось увязнуть в трясине современной французской грамматики, способен оценить степень свободы английского языка. Завидуя этой раскрепощенности, французские грамматисты обязательно скажут вам, что английский — это язык нечистый, язык бастардов. Они, конечно, правы, и самое забавное то, что он обязан своим созданием Вильгельму, нормандскому бастарду, рожденному на земле нынешней Франции.

Битва при Гастингсе напоминала поединок двух боксеров-тяжеловесов за звание чемпиона Европы, после того как одному из них перед матчем пришлось бежать марафон и пятнадцать раундов рубиться с чемпионом мира, в то время как другой отдыхал у бассейна и разминался в легком спарринге со школьниками. И как только боксеры вышли на ринг, один из них достал гранату и разнес противника в клочья.